Третья главка

Самое главное, выжить и жить, ассимилировавшись в наиболее успешной группе.
Предки,  с их верованиями и анжабеманами, могли и жестоко ошибаться. Подражать им вряд ли следует. Мы живём в другом обществе, другое тысячелетье на дворе, модерн. Постмодерн. Постиндустриальность первого мiра, а ему стремятся подражать "отстающие".
Ловцы ли мы ускользающего счастья? "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью."
Пришвартовались к новому причалу порта.
Выполз на сходни.
Падать на сушу,  целовать её? Но бетон,  грязновато. Да это же Палестина-Филистимляния, святая ли она? Святая земля вон там, за взгорьями, видна, за индогерманской полосой, где жили филистимляне, а теперь живут евреи.
Присел на корточки, закрыл глаза и прижал ладони к пирсу. Тёплый.
За воротами порта была площадь со скамейками.
Опустился на сиденье и уставился,  потрясённый, на людей и дома. Молись, ты в Эрец Йисраэль.
Детская коляска, чёрные шляпы и сюртуки средневековой Германии на соблюдающих, женщины в штанах и шальварах спешат по делам.
Но сексуальной революции здесь нет, как нет и шиксуальной атаки на кандидатов в мужья. Шиксы неотличимы от евреек.
Здесь евреи управляют республикой, небольшой, но своей. Она натянута,  как маскировочная сетка, на омусульманенные городки,  скудные пастбиша и крутояры, куда и бедуинские овцы редко забредают.
Низкорослые дома Ашдода толпились и виднелся магазин, где можно купить подарки и заморить червячка. У нас государство.
Вот ведь Шопенгауэр буровил, что нельзя допускать евреев к управлению в европейских республиках и монархиях.
Поэтому, мы теперь сами с усами.
А счастье наше -- это повторение удовольствия, не так ли?
Эх раз, ещё раз, ещё много, много раз!
Вернулись будущие евреи из долины Нила в Азию -- "твоя родина от Нила до Евфрата", -- дошли до Иордана и из междуречья  вавилонского, долетели еврейские племена и из Йемена.
Ведь клан Авраама как раз и мотался между Нилом и Евфратом. Там поэты-евреины и поэты-бедуины и собирали фольклор. До сих пор, арабы и евреи -- синонимы поэтов.
Причапывали иудеи и атеиствующие евреи и из заокеанья и из Mittel Europa, всё было.
Мельтешение мiра, с многотысячелетней высоты нашего подслеповатого обзора, рябит глаза, но нам большего и не дано. Сумел страдать меньше, чем полагалось, вот и возрадуйся этому, подходя к вечному успокоению. Ел-пил, попытался размножиться, вот и достиженец, вот и окуклился.

Шопенгауэр, первый из философов Северо-Западной (германной) Европы, впал в атеизм.
Ему можно было легко доказать существование надмiрной сущности, которая просто является незнанием не только для "простых людей", но и для посвящённых.  На вѣки вѣчныя.
Незнание умеет отступать, но у него гигантское царство. И в нём престол непознаваемости, то есть,
нескончаемые ресурсы неисчерпаемости непонятного.

Но Шопенгауэр ввёл какую-то волю, Will, (Уилл),   намерение, желание, присущее косной материи. Что же это такое, Г-споди?
Каббала лурианская, что ли?

Но простим его: всё же он отрицал индивидуальное сознание после смерти, а это замётано.
И призвал делить людей на две когорты: одни хотят произвести впечатление на человечество, а другим ценно то, что человечество впечатляет именно их.