Возвращение

Он дошел до деревни и постучался в крайнюю избу. 

Старуха Прасковья, кутаясь в шерстяную шаль, отложила вязание, посмотрела на дверь с подозрением. В такую пору никто не ходил. Снаружи бушевал мартовский ветер, и в деревне не было живой души – все сидели по домам, ждали весну. 

— Кто там? — голос у нее был крепкий, несмотря на годы. 

— Путник, — раздалось за дверью. 

Прасковья, недовольно цокнув языком, отодвинула засов. На пороге стоял высокий человек в простом льняном одеянии, босой, с длинными волосами и добрым взглядом. 

— Ты что, с ума сошел? В такую стужу, да без обуви? 

— Мне не холодно, матушка, — ответил он тихо и вошел. 

В печи потрескивали угли, в углу кошка приподняла голову, зевнула и снова свернулась калачиком. Старуха подвинула к столу миску с теплым супом. 

— Дак садись, коли пришел, — сказала она, пристально разглядывая гостя. 

Он сел. Взял ложку, но есть не стал — только провел пальцем по краю глиняной миски, задумавшись. 

— Давно я не был здесь, — тихо сказал он. 

Прасковья фыркнула. 

— Я-то тебя не припомню. 

Он улыбнулся: 

— Оно и понятно. Прошло много лет. 

Старуха нахмурилась. Незнакомец говорил странные вещи, но в нем было что-то… правильное. Спокойное, будто бы вечное. 

— Так откуда ж ты, путник? 

— От Учителя своего. 

Она выронила ложку. 

— Из города, что ли? Или с монастыря? 

Он посмотрел на нее с мягкой печалью. 

— Я вернулся, как и обещал. 

Прасковья вдруг почувствовала, как по спине пробежали мурашки. В его глазах было нечто большее, чем просто странничество. 

— И зачем пришел? 

Он вздохнул. 

— Посмотреть, что осталось. 

Старуха тихо сложила руки на коленях. 

— Плохо тут у нас. Люди злые, веры нет. Детей мало рожают, стариков по домам бросают. Вот внук у меня был — так и уехал в город, ни разу не писал. Все ждут чуда, а живут, будто бы завтра не настанет. 

Он кивнул. 

— Потому я и вернулся. 

Старуха вдруг ощутила, как в доме стало светлее. Даже за окном ветер стих, а на подоконнике растаяли последние снежинки. 

— Значит, правда?.. — она не смогла договорить. 

Он только улыбнулся, и в этот момент Прасковья поняла, кто перед ней. 

Наутро его уже не было. За окном пели птицы — первый раз за долгую зиму.

(продолжение следует)