Кусочек счастья 21

После разговора с Ларисой, Оля думала, что им общаться не придётся. Новая Колина жена должна была понять, что никакой дружбы быть не может. Так казалось Оле, но всё-таки судьбе было угодно свести их снова. Всё произошло в конце февраля, когда потеплело и появились первые проталины. В воздухе уже чувствовалось приближение весны. О ней говорил и птичий хор, который с каждым днём звучал всё громче и увереннее. Тогда и пришёл в один из тёплых февральских вечеров Коля к бывшей жене.

- Оля, выручай, помоги! Ты ведь знаешь, что Лариса с Ларочкой только что из больницы вернулись. Две недели лечились, а сейчас выписались.

- Да, что-то слышала. Всё нормально с ребёнком? - спросила Оля. Конечно, до неё дошли слухи, что у маленькой девочки был бронхит. София Михайловна разнесла новости по всему селу сама. Рассказывала, что таким, как её новая невестка, детей рожать вообще нельзя, потому как они не умеют с ними толком обращаться. Понарожают, а как ухаживать, не знают. Вот дети и болеют с такими непутёвыми мамашами.

- Вернулись они, но кашель до конца не прошёл. Сказали, что массаж хорошо бы сделать. В больнице медсестра делала до выписки, а сейчас... - Коля развёл руками, давая понять, что не знает, как теперь быть. Потом несмело продолжил: - Вот я и подумал, что ты могла бы помочь. Софии и Ане ты ведь всегда массаж делала, когда кашель у них начинался. Благодаря твоим умелым рукам у наших девочек ни во что серьёзное простуда никогда не перерастала. Помоги и моей младшей дочке.

Оля посмотрела искоса на бывшего мужа, а потом перевела взгляд на дочерей, которые внимательно наблюдали за ней и своим отцом. Отказать Коле Оля не смогла, ведь речь шла о маленьком ребёнке, совершенно ни в чём не виноватом. Слова о её "умелых" руках, невольно вызвали усмешку. Коля не знал, наверное, что сказать, чтобы похвалить и уговорить согласиться сделать маленькой дочке массаж.

- Сейчас приду, только девочек накормлю, - ответила Оля. - Надеюсь, что мои умелые руки, как ты говоришь, помогут и Ларочке.

- Мама, мы сами, уже взрослые, а ты всё нас маленькими считаешь, - ответила София, пошла в кухню и начала хозяйничать. - Я и сама поем, и Аню накормлю.

Только Ане есть не хотелось. Она очень переживала за маленькую сестрёнку по отцу. Начала несмело просить:

- Можно и я с тобой пойду? Ты будешь массаж делать, а я стану молитву читать, как дед Александру меня учил, чтобы Ларочка поскорее выздоровела. Дедушка говорил, что там, где медицина бессильна, помогают высшие силы.

- Может, потом к ней как-нибудь сходишь, - замялся Коля, - а пока она всех посторонних боится. В больнице ей уколы делали, вот и кажется ей, наверное, что каждый новый человек представляет собой опасность.

- Разве я посторонняя? - обиделась Аня и едва сдержала слёзы. Так её задели слова отца. Коля совсем растерялся.

- Ну, прости, Анечка, не обижайся. Я так волнуюсь, что несу сам не знаю что. Конечно, ты придёшь к Ларе, но только через пару дней, когда она привыкнет дома. Пойми, что ей пришлось пройти серьёзный курс лечения.

- Не надо сейчас к ней ходить, - согласилась с бывшим мужем Оля, - лучше помоги Софии, а я скоро вернусь.

Аня кивнула и послушно пошла к старшей сестре, а Оля, захватив вазелиновое масло, вместе с Колей вышла из дома. Он шёл немного впереди, а она следовала за ним. Коля всё говорил и говорил о Ларочке, не умолкая ни на минуту. Было видно, как он переживает за свою маленькую дочь, как волнуется. Точно так когда-то он переживал и за Софийку с Аней. Так думала Оля, когда шла к Ларисе.

Новая жена Коли встретила Олю приветливо. Поздоровалась и сразу начала благодарить:

- Спасибо, Оля, большое, что согласилась и пришла. Не знаю, что бы я делала, если бы ты нам отказала. У Ларочки кашель никак не проходит. Сказали, что массаж специальный нужно делать, чтобы мокрота отходила. Только я не знаю, как его делать, я ведь не медик.

- Я сейчас покажу, ничего сложного в этом нет, - ответила Оля, - только мне нужно руки вымыть.

- Коля сейчас покажет, где умывальник, - сказала Лариска. И Коля быстро повёл бывшую жену за ширму, которая отделяла комнату от кухни. Оля сразу обратила внимание, что вокруг разбросаны вещи, точнее, пелёнки и ползунки сушились везде, где только можно. Стол был заставлен тарелками и кружками. Создавалось впечатление, что Ларисе или некогда убирать, или она просто не слишком следит за порядком. Оля удивилась, потому что бывший муж любил чистоту и любая лишняя вещь на столе могла вывести его из себя, но сейчас, наверное, всё изменилось. Лариса как будто угадала мысли Оли, потому что начала оправдываться:

- Мы с Ларой только вернулись из больницы. Ещё вещи толком разложить не смогли, а Коле убирать без нас особо некогда было. То на работу надо, то к нам в больницу. В общем, не до порядка нам сейчас. Не самое это главное, как оказывается.

- Я ничего не заметила, - ответила Оля, стараясь не смотреть на груду вещей на стуле и столе, - где будем делать массаж?

- Как скажешь, - ответил Коля. - Может, как и нашим девочкам, на столе? Я сейчас всё с него уберу, так сказать, освобожу место.

Он быстро принёс стол-книгу, разложил, постелил одеяло, накрыл его чистой простынёй. Оля не смотрела на мужа. Она хотела быстро сделать массаж и уйти домой. Чувствовала она себя в чужом доме рядом с бывшим мужем и его женой пренеприятно. Но, как только увидела карие глазки маленькой Ларочки, похожей на Аню, улыбнулась. Всю неприязнь как рукой сняло. Маленькая девочка сначала насупилась, а потом улыбнулась в ответ...

Домой Оля вернулась в настроении. Как будто душа освободилась от тяжёлого камня, мешавшего дышать полной грудью. Пропала злость и на Ларису, разбившую их с Колей семью. Да и бывший муж уже не вызывал той бури чувств и эмоций, которая была раньше. Не было ни злости, ни раздражения, ни обиды. Маленькая Ларочка стала примиряющим звеном между ними.

После курса массажа Оля прикипела к ребёнку и каждый раз при встрече с Ларисой спрашивала, как её дочь. Больше они ни о чём не разговаривали. Лариса боялась сказать лишнее слово, потому что они договорились с Олей, что она будет проводить массаж Ларочке курсами, чтобы та окрепла после болезни...

Ни разу они не выясняли отношения, ни разу не ссорились, что вызвало в селе разговоры. Люди обсуждали непонятную никому помощь Оли бывшему мужу, его новой жене и их дочери. Кто-то говорил, что Оля всё ещё любит мужа и хоть таким способом хочет к нему быть ближе. Поддерживала эту линию София Михайловна, которая уверяла: её сына, красавца и передовика, невозможно забыть и разлюбить. Вот сноха и соглашается помочь ребёнку, потому что отказать Коле невозможно. При этом София Михайловна поливала грязью новую невестку, которую не могла терпеть только за то, что Михаил Александрович глаз с неё не сводил, когда она с Колей приходила к ним в гости.

Кто-то был уверен, что помощь бывшему мужу - это благодарность со стороны Оли, ведь Коля не только платил старшим дочерям алименты, но и помогал помимо этого. С каждой зарплаты давал им деньги и покупал обновки к школе. Сама Оля особо и вникала в слухи и разговоры за спиной. Некогда ей было. Крутилась она как белка в колесе, разрываясь между работой, домом и помощью семье покойной подруги Ирины.

Слухи, правда, ходили не слишком долго. Очень скоро людям стало не до Оли, Коли и Ларисы. Антисоветские настроения в Молдавии усиливались, назревал конфликт. Люди понимали, что ещё чуть-чуть - и произойдёт что-то страшное. Так и вышло. Новости о том, что творится в Приднестровье, всколыхнули всю Гагаузию, а вскоре и здесь едва не вспыхнул конфликт. Гагаузия провозгласила себя независимой Республикой, правда, это пока не было признано официально. А для всех жителей некогда большой страны под названием Советский Союз началось очень сложное и непонятное время, когда приходилось не жить, а выживать.