Дьявольская высота 333, 8

В послевоенные годы, жительница села Вергелёвка Перевальского района Кузьменко Агриппина Терентьевна, работавшая дежурной по железнодорожному переезду у станции Боржиковка, наблюдала жутковатое зрелище в ночной степи.
В километре, севернее станции, проступал силуэт древнего кургана, обозначенном на картах, как высота 333,8.
С наступлением сумерек на кургане начинало твориться что-то мистическое.
На нём появлялось зеленовато-призрачное фосфорное свечение.
Агриппина Терентьевна, во время дежурства, старалась не смотреть в сторону кургана, где происходило необъяснимого явление.

Кузьменко знала, что на этой возвышенности, во время Великой Отечественной войны, полегло немало солдат и командиров Красной Армии, которые были захоронены, там же, на её склонах.
Подступы к высоте были также усеяны трупами фашистов в декабрьские дни 1941 года.
Поутру испуганная женщина рассказывала своему начальнику о ночных страхах.

-Живых надо бояться, Агриппина, а не мёртвых… дело прошлое…, - успокаивал начальник работницу переезда.

Кузьменко не знала о том, что в декабре 1941 года красноармейцы 176 стрелковой дивизии нарекли злосчастную высоту 333,8 – дьявольской.

В декабре 1941 года, накануне готовившегося второго декабрьского наступления на город Дебальцево, в 398-й и 404-й полки 176 стрелковой дивизии 12 Армии Южного фронта поступило пополнение из маршевых рот.

Срочно нужно было укомплектовать и вооружить вновь прибывших красноармейцев, а младшему командному составу ознакомиться с новичками, т.к. до наступления оставались считанные дни.

До наших дней сохранился приказ № 1/355 от 17 декабря 1941 года, в котором командир дивизии генерал-майора Марцинкевич В.Н. приказывает в кротчайшие сроки укомплектовать вооружением 389 стрелковый полк:

1.От всех тыловых подразделений изъять все винтовки, оставив по одной на каждые десять человек;
2.Винтовки изъять из транспортных рот полков, из санитарных рот и всех других тыловых подразделений;
3.Командиру миномётного дивизиона сдать 100 винтовок командиру 389 полка.
4.Немедленно всё оружие, сосредоточенное в полковых пунктах медпомощи, сдать на арт. ДОП;
5.Командирам частей, всё изъятое вооружение, к 24.00 17.12. 41 года доставить своим автотранспортом командиру 389 стрелкового полка.
6.К 10.00 18.12.41 года донести /по телефону, радио и нарочным/ о количестве изъятого и сданного оружия.
7.Командиру 389 полка донести о количестве полученного оружия.
8.Обратить внимание командирам и комиссарам частей на точное и неуклонное выполнение настоящего приказа

Приказ подписан начальником штаба дивизии капитаном Стериным и военкомом штаба, старшим батальонным комиссаром Сиколенко.

Из приказа можно сделать вывод, что вооружения катастрофически не хватало. Пополнение вооружали за счёт разоружения тыловых подразделений.

Незадолго до наступления целую неделю шёл снегопад.
Высота снежного покрова в районе наступления достигала 80 сантиметров.
Снег сопровождался продолжительными метелями и морозами.
С 18 декабря погода начала меняться.

Командование дивизией было обеспокоено резкой оттепелью, которая могла создать большие трудности для наступления и отразиться на состоянии оружия частей, находившихся в обороне частей.
В следствие низкой облачности и тумана наблюдение за противником крайне затруднялось.
Дороги раскисли, снег превращался в слякоть.
Накатанные снежные дороги из Мануйловки и Комиссаровки, в сторону села Вергелёвка и ст. Боржиковка стали трудно проходимыми.

В приказе № 0104 от 18.12.41 года командир 176 дивизии указывал на то, что до сих пор нет точного учёта личного состава в частях.
Наличие боеприпасов расходится с учётными данными артиллерийского снабжения.
Поэтому командир дивизии приказал:

вести разведку впереди перед фронтом своих частей;
усилить наблюдение, имея хорошо подготовленных наблюдателей;
совершенствовать свой оборонительный рубеж;
все огневые средства зарыть в землю, личному составу иметь окопы и щели;
подразделениям, поочерёдно, прочистить и смазать оружие, учесть наличие боеприпасов /всех видов патрон, гранат и бутылок с горючей смесью/
Исполнение донести к 20.00 18.12.41 г.

В течении дня, 19 декабря, бронепоезд № 10, с перегона Боржиковка – Ломоватка, вёл артиллерийский огонь по селу Вергелёвка, в котором немцы основательно окопались.

В это время, на участке 404 стрелкового полка, велась ружейно-пулемётная перестрелка с противником.
20 декабря поступил из штаба 176 дивизии (Чернухино) боевой приказ № 0108, в котором была назначена атака на 21 декабря 1941 года по особому распоряжению.

С утра, 20 декабря, первому батальону 389 стрелкового полка дан был приказ перейти из Чернухино, минуя совхоз им. Демченко, Софиевку, прибыть в с. Мануйловку, где батальон должен поступить в распоряжение командира 591 полка полковника Рубанюка.

591 стрелковый полк с первым батальоном 389 полка и бронепоездом №10 должен был наступать в направлении села Вергелёвка и уничтожить противника в районе Вергелёвки, станции Боржиковка и Ново-Вергелёвки.

(примечание автора, - в приказе идёт речь о бронепоезде №2 «За Родину» под командованием капитана Бондаренко Акима Леонтьевича, который в данном приказе обозначен, как БЭПО №10)

После этого, в дальнейшем, наступать на Скелевую.

По приказу исходное положение полк должен занять к 6.00 21 декабря 1941 года, выдвинувшись из сёл Комиссаровка и Мануйловка.

Для артиллерии объявлялась немедленная готовность.
Была поставлена боевая задача для артиллерии: подавить огневую систему противника в районах с. Вергелёвка, с. Ново-Вергелёвка, восточная окраина пос. Октябрьский, железнодорожный узел.

Указывалось в приказе расположение:
передовой медсанбат - восточная окраина с. Еленовка;
командный пункт – с. Чернухино;
наблюдательный пункт - станция Баронская;
при успешном исходе наступления НП переходил в пос. Октябрьский.

В 17.00 20 декабря 1941 года из района с. Вергелёвка противник произвёл короткий огневой обстрел из миномётов по северной окраине с. Мануйловка.
Во время этого обстрела в Мануйловке погиб командир взвода 404 стрелкового полка, лейтенант Шалва Шатырашвили.

В ночь с 20-го на 21 декабря 1941 года на фронте предполагались действия нашей авиации по противнику, поэтому для обозначения своей передней линии части дивизии должны были давать две красные ракеты и зажигать костры.
Ночная «охота» разведчиков на всех направлениях оказалась безрезультативной.
Немцы бдительно несли службу у сторожевого охранения своего переднего края, не давая возможности даже приблизиться к нему нашей разведке.
Систематически освещали ракетами местность с направления Ново-Вергелёвки.
Разведчики, во время поиска, на своём пути встретили до взвода пехоты противника. В бой вступать не стали.

Разговор по телеграфу старшего лейтенанта Костюкова с НО-2 176 дивизии 21.12.41 г. время 5.40:

Н0-2: «На моём участке за ночь без изменений. Моё положение прежнее. Охотники ещё не возвратились, ожидаю к 6.00»
Костюков: «Потери и трофеи за 21.12.41 г.»
НО-2: «Нет»

(примечание автора, - в разговорах по телеграфу используются условные название и зашифрованные обозначения на случай перехвата противником данного разговора. В представленном случае под охотниками подразумеваются разведчики).

Через некоторое время «охотникам» улыбнулась удача.
В районе железнодорожной будки (1 км севернее села Вергелёвка), в направлении которой должен наступать полк, наконец-то, разведчиками был захвачен в плен немецкий солдат 3-й роты 50-го пехотного полка 111 пехотной дивизии, который показал, что их полк имел задачу обороняться на данном рубеже.
Пленный рассказал, что 1-й батальон 50-го пехотного полка вермахта занимает высоту 333,8, село Вергелёвка и с. Ново-Вергелёвка.
Также пленный указал, что батарея тяжёлых миномётов находится между станцией Боржиковка и Верхне-Лозовой.
Из показаний пленного выяснилось, что штаб 2-го батальона 50 пехотного полка находится на станции Боржиковка.
Документы убитых немцев на северо-восточной окраине  Вергелёвки подтвердили достоверность показания пленного.

Начальник штаба 176 стрелковой дивизии капитан Стерин дал указание разведке проверить, не производит ли противник выдвижение новых частей из района Екатериновки к рубежу ст. Боржиковка – Вергелёвка – Ново-Вергелёвка – Октябрьский.
При обнаружении, приказал немедленно донести письменно или по телефону в Чернухино, где располагался штаб дивизии.

К 7.00. 21 декабря, из Чернухино, поступил приказ штаба дивизии, в котором говорилось о том, что в целях лучшей подготовки войск к решительному наступлению по разгрому группы генерала Шведлера и материально-технического обеспечения операции, наступление перенесено на 22.12.41 г.
Также, приказывалось обратить особое внимания на кормление личного состава горячей пищей, обогрев и просушку обмундирования.

В 18.45 21.12.41 г. состоялись переговоры по телеграфу майора Кочеткова и генерал-майора Марцинкевича.
Кочетков: передаю указания командующего Южным фронтом Малиновского.
«Есть сведения о попытке противника отвести главные силы на запад. Чтобы не получилось удара по пустому месту, ночью организуйте хорошую разведку с целью выявить перед собой противника. Сидеть на плечах противника и знать его силу. Не производить артиллерийских налётов по пустому месту, а сначала выявить перед собой противника.  Обязательно обозначь себя на земле при появлении нашей авиации. Сигнал по варианту № 2: на грунте простынями, а на снегу – плащ-палатками.
Готово ли ваше хозяйство к действиям?»
Марцинкевич: «Всё ясно. Мероприятия по разведке проводятся. Всё необходимое сделано. За действиями противника и его поведением ведём наблюдение.  Я готов…»

Доклад по наблюдательному объекту-2 176 дивизии:

«Немцы в течение прошедшего дня и ночи 21.12.41 г. активности не проявляли, ограничиваясь редким миномётным огнём по нашему охранению и боевым порядкам.
Наблюдением было установлено производство гитлеровцами работ по постройке второй линии окопов между Вергелёвкой и Ново-Вергелёвкой. Окопы строятся с перекрытием и покрываются тёсом».

Задолго до рассвета части 389-го полка майора Никитина и 591-го полка полковника Рубанюка были на исходных позициях.
Теперь оставалось только ждать и постараться, заранее, не обнаружить себя.
Перед ними находился самый важный и наиболее укреплённый на сегодняшний день участок вражеской обороны.
Слева простиралось село Вергелёвка, впереди находилась станция Боржиковка, справа, за железнодорожной дорогой, из темноты ночи выступала злосчастная «дьявольская высота» 333,8.
Так прозвали эту непреступную высоту бойцы 591-го полка, когда на этой высоте, вовремя неудачного штурма, полегла большая часть одной из рот полка.

Совсем недалеко от переднего края немцев, зарывшись в снег, ждала сигнала к атаке ударная группа 1-го батальона 389-го полка под командованием военкома батальона Дмитрия Кравченко.

- Политрук, смотри, как немец притаился? А ведь ждут они нас там…ждут…

Командир роты Пётр Белозёров откинул назад капюшон маскхалата, мешавший рассмотреть в бинокль линию обороны немцев, и слегка повернул голову в сторону, где так же притаился за заснеженным пригорком военком батальона Кравченко.
Бинокль в темноте декабрьского утра оказался штукой бесполезной.

Слева была видна только чёрная полоса железнодорожного полотна, которая, изгибаясь уходила в сторону станции Боржиковка.
Справа, за насыпью, в отдалении к северо-западу, виднелся заснеженный курган – высота 333,8.
Около железнодорожной будки цепкий взгляд старшего лейтенанта Белозёрова заметил еле уловимое движение маскировочной сетки, накинутой на что-то длинное, выпирающее вперёд.

«А вот и пушки, куда же без них… Вот ими, в первую очередь, и займёмся…», - подумал ротный.

- До рассвета совсем ничего осталось, - прошептал Дмитрий Кравченко.

- Передать на батарею: по нашему сигналу пусть артиллеристы жахнут пару раз по этой будке. Не нравится она мне, - не поворачивая головы, вполголоса сказал политрук.

Сразу же, отделившись от сугроба, выполняя приказ, поползла бесшумно белая масса в сторону, где была ночью подтянута противотанковая артиллерия 404 стрелкового полка.

Правее от кирпичного сооружения, у железнодорожного полотна, неожиданно обнаружился хорошо замаскированный ДЗОТ.
Ещё о двух ДЗОТах, по направлению к станции Боржиковка, ранее доложили разведчики.
Это усложняло выполнение поставленной задачи.

С высоты 333,8, снова взмыла вверх осветительная ракета, освещая окрестность ярким светом.
Бойцы ударной группы, как по команде, уткнулись лицами в снег.

Политрук Кравченко на мгновение задумался: останется ли кто-нибудь из этих парней в живых после боя.
Он лично отбирал в свою группу для атаки на вражеский укрепрайон бойцов покрепче и понадёжней.
О себе военком даже не думал.
Может, и он не успеет добежать до окопов пару сотен метров по глубокому снегу.

- Ну, значит, не судьба, - не замечая того, сказал вслух Кравченко.

Начало светать.
К утру погода стала резко меняться.
Опускался густой туман на станцию, на высоту 333,8.
Вергелёвка полностью утонула в тумане.

- Вот и дождались… туман нам сейчас, как никогда, в помощь…Пора…

Пушки батареи ПТА дружно дали залп по ж. д. будке и замаскированным окопам около неё.
Залп пыл сигналом и для пехоты.
Две группы бойцов политрука Кравченко и командира роты Белозёрова ринулись в осевший на местность туман.

Крики «ура» прокатились по цепи, бегущих на немецкие окопы красноармейцев.
Одновременно, по наступающим ударили длинные очереди из тумана.
Казалось, что стук станковых пулемётов и свист миномётных мин, слились в единый гул.
Некоторое время гитлеровцы не могли видеть приближающиеся ударные группы Кравченко и Белозёрова.
Этого промежутка времени вполне хватило, чтобы во вражеские окопы из тумана полетели гранаты и бутылки с зажигательной смесью.
После взрывов во вражеских окопах началась паника, слышны были крики и ругань на чужом гортанном языке.
Почти сразу, на головы немцев посыпались бойцы ударной группы.

Ротный Белозёров со своей группой первым достиг линии вражеских окопов, в упор расстреливая из винтовки попадавшихся на пути фашистов.
Красноармейцы его группы, в свою очередь, уничтожили расчёты у двух противотанковых пушек.
Мгновенно сориентировавшись на местности, Белозёров приказал развернуть пушки в тыл немцев.

- К орудиям! Заряжай! Беглым, огонь!

Почти одновременно заговорили захваченные трофейные пушки по отступающему в сторону Вергелёвки противнику.
В следствие чего было уничтожено 45 фашистов.
Старший лейтенант лично расстрелял в окопах, 12 гитлеровцев.

Правее от Белозёрова, с таким же успехом, действовала ударная группа батальона под командованием военкома Кравченко.
Его группа уничтожила два ДЗОТа, захватила пушку, миномёт и 60 мин к нему. Захвачена была повозка с парой лошадей.
Дмитрий Кравченко, действуя гранатой и штыком, уничтожил 9 немцев.

Трофеями группы Белозёрова стали две пушки, миномёт и автомашина с боеприпасами, 8 станковых и 2 ручных пулемёта,
В этом бою было уничтожено 8 офицеров и более 80 солдат вермахта.

Из воспоминаний о тех событиях у Боржиковки, лейтенанта, командира взвода истребительно-противотанковой батареи 591 пока 176 дивизии Константина Уварова:

«Помню, как началось наше наступление на участке под городом Дебальцево. Поддерживая огнем наступающую пехоту, моё орудие заняло позицию на переезде железной дороги, у небольшой кирпичной будки, вокруг которой валялись убитые фашисты.
Я вбежал в будку. На столе оказалась разбросанная закуска, пустые бутылки, в углу на полу стоял небольшой железный ящик. Он был открыт. Мы забрали из него все бумаги и топографическую карту на немецком языке (потом я передал это командиру батареи)».

Группы Белозёрова и Кравченко продолжали продвигаться вперёд с остальными подразделениями, выдавливая фашистов за железную дорогу.
За геройство и отвагу, проявленные в бою с немецкими захватчиками командир 2-й роты 1-го батальона 389 стрелкового полка, старший лейтенант Белозёров Пётр Александрович командованием полка был представлен к званию Героя Советского Союза.
По решению Военного Совета фронта Белозёров П.А. награждён Орденом Ленина.

(примечание автора,- геройство старшего лейтенанта Белозёрова проявились и в дальнейших боях за с. Троицкое, за высоту 220, 9, за блестящий штурм высоты 208,2, несмотря на превосходящие силы противника. 16 февраля 1942 года, в бою за хутор Весёлый Сталинской области, от разорвавшейся рядом мины, старший лейтенант Белозёров погиб смертью храбрых)

Политрук 1-го батальона 389 полка Кравченко Дмитрий Семёнович за мужество и отвагу в боях был представлен к ордену Красного Знамени.

На высоте 333,8 шёл ожесточённый бой.

Немцы, основательно окопавшись, имели преимущество на местности, поэтому все подходы к высоте простреливались пулемётами и миномётами, а также стрелковым оружием, не давая шанса атакующим бойцам 389 полка.
Но был приказ командования: любой ценой овладеть высотой и закрепиться на ней.

Весь день, 22 декабря 1941 года, шёл ледяной дождь.
С утра и до обеда вся местность утопала в густом тумане.

Рядовой Абрам Штимер лежал за небольшим пригорком, покрытым ледяной коркой, в паре сотен метров от передней линии обороны немцев у высоты 333,8.
Первая атака батальона захлебнулась в самом её начале.
Невидимые для глаз пулемёты обрушили всю свою злость на наступающую пехоту.
За пулемётами вступили в бой тяжёлые миномёты противника со стороны станции Боржиковка.
Жуткий свист мин наводил страх на недавнее пополнение полка.
После взрывов мин трудно было понять, кто сам залёг в мокрый снег, спасаясь от разящих осколков немецких мин, а кто упал, сражённый пулей.

Слева от Штимера, пытаясь укрыться за сугробом, окапывался командир взвода Стебай.

- Взвод, слушай мою команду…  Ждём, пока закончится миномётный обстрел. Всем окопаться как можно глубже, - стараясь перекричать грохот боя, приказал лейтенант.

Глубина снежного покрова была достаточной, чтобы в ней мог укрыться человек.
Бойцы начали зарываться в мокрый снег: кто лопатками, а кто просто, разгребая руками сугробы, уже успевшие покрыться ледяной коркой.
Подмяв под себя винтовку, Абрам Штимер пытался немного согреть окоченевшие пальцы рук.
Сунув руку за отворот начинающей намокать шинели, красноармеец нащупал в нагрудном кармане смертный медальон.

Ещё пару дней назад, в расположении части, старшина раздал пополнению эбонитовые медальоны.
Велел на узких записках заполнить свои данные и вложить в смертный медальон.

(примечание автора, - смертный медальон советского солдата представлял собой идентификационную записку, которая хранилась в футляре у бойца, по которой должны были, в случае смерти солдата, установить его личные данные. Футляром являлся закручивающийся текстолитовый или эбонитовый цилиндрический пенал, в который листок с персональными данными вкладывался в двух экземплярах. В случае гибели военнослужащего один экземпляр передавался в канцелярию, а второй оставался с телом погибшего и после похорон отправлялся его семье)


- Вот теперь нас точно убьют, - вздохнув, сказал рядовой Колесников.

- Да, и примета такая есть: если заполнил эту штуку, знай – ты уже почти на небесах, - подхватил разговор Левченко Иван.

- Будет вам каркать, - проворчал рядовой Какорин и, со знанием дела, насыпал в записку махорку.

Глядя на него, курильщики взвода сделали тоже самое.
Другие, свернув в трубочку пустую записку, запихивали в карманы пустые медальоны.
Только рядовой Штимер, сидя на ящике из-под патронов, в отдалении от курильщиков, старательно выводил на клочке бумаги карандашом свою фамилию.

«Всё-таки, нужно сделать так, как велел старшина. А там уж, будь, что будет…», - подумал приученный с детства к порядку Абрам Штимер, вспоминая в этот момент свой Харьков и жену Анну, провожающую его в военкомат.
Готовый медальон он бережно положил в нагрудный карман.

Из задумчивости рядового вывел крик командира роты:

- Вперёд, за мной! За Родину! За Сталина!

Батальон, с криками «ура» ринулся к высоте…
Штимер почувствовал, как тяжесть намокшей и обледеневшей шинели мешает и сковывает движения.
Но он, из всех сил, старался не отставать от товарищей.

Заговорили пулемёты, ружейные залпы сопровождались миномётным обстрелом.
Впереди, будто споткнувшись, упал красноармеец Гладовский…
Слева пулемётная очередь, в красно-бурые клочья, разорвала шинель на груди рядового Иннокентия Какорина…
Командир отделения Марканьян, схватившись за бок и выронив винтовку, стал медленно оседать на грязный от миномётных разрывов снег.
Рядом с ним, раскинув в стороны руки, без движения лежал рядовой Абдулаев, глядя стекленеющим взором в серое небо.

На глазах Абрама Штимера геройски погиб командир роты.
Его место сразу же занял сержант Павел Котов, продолжая вести роту в атаку.
У передней линии обороны немцев сержант Котов своим метким огнём уничтожил несколько фашистов, подавая пример отваги другим бойцам роты.

На некоторое время гитлеровцы, не выдержав такого напора, начали покидать свои окопы, спасаясь бегством.
В этот момент они стали хорошей мишенью для роты Котова.
Но через короткое время немцы, опомнившись, снова обрушили на наступающих шквал пулемётного и ружейного огня, вынудив красноармейцев залечь.

Переждав новую волну огня противника, батальон снова поднялся в атаку.
Рядовой Штимер окинул взглядом скат высоты, которого уже достигла его рота.
Ряды штурмующих заметно поредели.

Выстрелив в сторону ненавистного врага, красноармеец, с криком «ура», ринулся на высоту. 
В этом бою рядовой Штимер Абрам Хаймович погиб, как и многие его однополчане.
Сержант Котов Павел Андреевич, занявший место погибшего командира роты, пал смертью храбрых у села Троицкое.
За мужество и отвагу командованием полка Котов П.А. был представлен к ордену Красного Знамени посмертно.

Поддерживая наше наступления на высоту 333,8 и ст. Боржиковка бронепоезд №2 «За Родину» (в оперативных сводках указан, как БЭПО № 10), залпами своей батареи с бронеплощадки, пытался подавить огневые точки тяжёлых миномётов гитлеровцев в районе ст. Боржиковка.

В переговорах по телеграфу в 19.45 22.12.41г. начальник штаба 176 дивизии капитан Стерин докладывал командующему 12 армией генерал-майору Коротееву К. А. о том, что Вергелёвка и Ново-Вергелёвка окружены со всех сторон и заканчивается работа по зачистке этих населённых пунктов.
Доложил об  идущем бое за овладение станцией Боржиковка, где противник оказывает упорное сопротивление, имея хорошо укреплённые ДЗОТы у станции и у высот 331,1 и 315,6.
В докладе упоминался и бой у высоты 333,8, который к исходу дня всё ещё продолжался.

Доклад начальника штаба командующему был слегка преувеличен. 
В реальности обстановка была не такой уж успешной.
Немцы не собирались сдавать свои хорошо укреплённые позиции, отражая одну за одной атаки нашей пехоты, которая несла ощутимые потери.

Наступление на Дебальцево на участке– ст.Боржиковка – с.Вергелёвка – с.Ново-Вергелёвка -  высота 333,8 затягивалось.
К концу дня высота 333,8 не была взята. 389 полк понёс значительные потери в боях за высоту.

Ночью, в 23.40, начальник штаба дивизии докладывал по телеграфу начальнику оперативного отдела штаба 12 армии полковнику Чиркову:

к исходу дня идёт бой за западную окраину Вергелёвки и Ново-Вергелёвки;
404 полк перевалил через железную дорогу у высоты 333,8, встречая сильное сопротивление из направления Новотроицкое, ст. Боржиковка;
71 бригада войск НКВД ведёт бой на южной окраине пос. Октябрьский.

Согласно спискам о безвозвратных потерях за 22 декабря 1941 года убитыми и пропавшими без вести по 389 стрелковому полку числятся более 150 человек.
С остальными населёнными пунктами Вергелёвкой и Ново-Вергелёвкой, включая станцию Боржиковка, обстановка была аналогичной.
Немцам удавалось отражать натиск частей группы генерал-майора Марцинкевича, даже, на отдельных участках, гитлеровцы переходили в контратаки.   

Об этом свидетельствует эпизод из воспоминаний командира взвода истребительно-противотанковой батареи 591 полка Константина Уварова:

«Наши стрелки продолжали продвигаться вперёд, вслед за ними, и мы на руках передвигая свою «сорокопятку».
На краю кустарника заняли огневую позицию и открыли огонь по окраине впереди стоящей деревни Вергелёвка, откуда строчил их «шкодовский» пулемёт.
Но вскоре из деревни полетели в нас крупные снаряды, огонь ежеминутно усиливался.
Возле орудия пробежал боец – связной к пехоте и передал нам приказ отходить на старые рубежи.
Под сильным огнём артиллерии мы оттащили пушку за кустарники, прицепили к передкам, и ездовой повез её на старую огневую позицию.
Мы вчетвером с карабинами в руках стали отходить, но рядом разорвался снаряд …
Смертельно был ранен боец Горбенко.
В этой рощице остался снежный бугорок.
Наверху его мы положили зелёную каску …
Мы снова заняли позицию, откуда начали этот рывок.
А слева от нас, у Дебальцево, раздавалась артиллерийская канонада.
В небе беспрерывно кружились, опускаясь на низкие высоты, самолёты с чёрными крестами, поливающие окрестности трассирующими пулями»

Разведсводка №25 к 17.00 23 декабря 1941 года штаба 176 дивизии /Чернухино/:

«Противник в течении дня 23.12.41 г. продолжал упорно сдерживать натиск наших частей, оставаясь на занятом рубеже обороны: высота 333,8, северная окраина с. Вергелёвка, северная и северо-восточная часть с. Ново-Вергелёвка, высота 280,6, пос. Октябрьский»

На участке высота 333,8 – с. Вергелёвка немцы из района Верхне-Лозовой ввели в действие 3-й резервный батальон 50-го пехотного полка, переходя в контратаки с целью оттеснить наши подразделения на данном участке.
Контратаки гитлеровцев, огнём нашей артиллерии, миномётов и станковых пулемётов, были отбиты.

Санинструктор 2-го батальона 389 полка Кабочкин Захар за время боевых действий в районе высоты 333,8, под разрывами снарядов и мин, вынес из-под огня более 25 раненых красноармейцев и командиров с их оружием.
За что был представлен командованием к ордену Красной Звезды.

Начальник санитарной службы полка, военврач 3-го ранга Архангельский Владимир Павлович, не жалея собственных сил, без сна и отдыха, оказывал медицинскую помощь раненым бойцам.
Во время нехватки санитаров, сам лично, на санках-лыжах вывозил с поля боя раненых красноармейцев.
За храбрость, трудолюбие и умелое руководство в боях Архангельский В.П. награждён орденом Красной Звезды.

Несмотря на шквальный огонь противника, подымал своих бойцов в атаку снова и снова командир роты Михаил Устинов.
В бою за высоту, 23 декабря, лейтенант погиб смертью храбрых.

Лейтенант Фёдор Фомин занял место командира роты.
Во время очередной атаки лейтенант, изрешечённый осколками от разорвавшейся рядом мины, умер от потери крови, в одной из дымящихся воронок.

У самого края линии вражеской обороны получил смертельное ранение политрук Василий Турилкин.
За короткое мгновение перед Василием пронеслась вся его жизнь, задержавшись на памятном дне прощания с семьёй.
Жена Елена и дочурка Ленка рыдали тогда навзрыд, уткнувшись в его гимнастёрку.
Сын Лёвка, насупившись, дёргал отца за галифе, приговаривая:

- Бать, а бать… Ты побей этих фрицев и скорей возвращайся …

- Я вернусь, мои дорогие… я обязательно вернусь, - проглатывая ком в горле, произнёс тогда прощальные слова Василий.

К вечеру, 25 декабря 1941 года, частям 176 стрелковой дивизии удалось выбить немцев с высоты 333,8.
404-й и 591-й стрелковые полки дивизии ещё вели ожесточённые бои за село Вергелёвка
Одна из стрелковых рот 591-го полка пыталась перехватить дорогу со ст. Баронская на пос. Октябрьский в двух километрах южнее Комиссаровки.

25.12.41 г. в 19.30 поступило боевое распоряжение № 0122 штаба дивизии из Чернухино:

в течении ночи вести активную разведку перед фронтом своих частей и на фланге;
привести подразделения в порядок, уточнить личный состав и потери за ночь;
подвезти своевременно боеприпасы и продовольствие, накормить личный состав горячей пищей, организовать обогрев и просушку обмундирования;
принять меры против обмораживания;
всем подразделениям закрепиться на достигнутом рубеже организовать тщательное наблюдение за противником;

Под покровом ночи хоронили своих товарищей бойцы 389 полка на «дьявольской высоте».
Многие красноармейцы, получив лёгкие ранения, не оставили поля боя. Получив первую медицинскую помощь, измученные и продрогшие бойцы на плащ-палатках сносили в глубокие воронки погибших товарищей.

Заполненные телами воронки и участки окопов засыпали грудами мёрзлой земли вперемешку с грязно-бурым снегом.

- Надо похоронить всех, а то, с рассветом, немец снова попрёт… Ночью, поди, не сунется, - озабоченно произнёс комбат, морщась от боли.

На его, наспех забинтованной руке, предательски проступила кровь.
С наблюдательных пунктов доложили, что противник снова активно стягивает свежие силы из района Екатериновки и Верхне-Лозовой.
Гитлеровцы не могли смириться с потерей стратегически важной высоты.

- Значит, завтра новый бой, - переговаривались между собой бойцы, покуривая в кулак.

Мороз крепчал, повалил снег…
Где-то, в отдалении, в селе Вергелёвка, не утихал бой.
Была засыпана последняя братская могила с телами погибших.

На мгновение всё вокруг стихло.
Прекратилась стрельба. Лишь бесшумно сыпал снег.
Словно сама природа минутой молчания отдавала честь тем, кто остался лежать в земле на «дьявольской высоте» 333,8.

18 мая 1994 года поисковиками военно-патриотического объединения «Каскад», под руководством нашего земляка Александра Гизая, на высоте 333,8 была обнаружена братская могила с останками 15-ти красноармейцев.
Был обнаружен единственный солдатский смертный медальон, что явилось удачей для поисковиков.

Луганским криминалистам удалось установить обладателя смертного медальона.
Это был тот самый рядовой Штимер Абрам Хаймович 1908 года рождения, уроженец Умани Киевской области, служивший в 389 стрелковом полку 176-й стрелковой дивизии, и который погиб в бою на высоте 333,8 22 декабря 1941 года.
Именно, благодаря смертному медальону А. Х. Штимера, через Центральный архив Министерства обороны, удалось выяснить имена тех погибших, которые были захоронены в одной могиле с рядовым Штимером.

В объяснительной записке к материалам, представляемым в Центральное бюро по персональному учёту потерь личного состава действующей армии, путём выездов в части стрелковых дивизий, входящих в состав 12 армии, было выявлено следующее:

389-й и 404-й стрелковые полки 176 стрелковой дивизии не имели данных на прибывшее на тот момент пополнение, так как в создавшейся обстановке командование вынуждено было вновь прибывших направить в бой.

Списки маршевых рот остались полностью не обработанными.
Командный состав не смог быстро изучить людей, а во время боёв списки были уничтожены разрывами снарядов и мин.

В результате, никаких данных о людях в этих полках не осталось.
Своевременно не отправлялись извещения о погибших и пропавших без вести из-за отсутствия во всех дивизиях 12 армии бумаги и бланков.
В частях дивизий извещения приходилось выписывать буквально на клочках бумаги, а иногда даже таких не было в наличии.

Обнаруженные останки погибших воинов 389 стрелкового полка в торжественной обстановке, с отданием воинских почестей, были перезахоронены в селе Вергулёвка 28 августа 1998 года.
 
Многие воины из списков о безвозвратных потерях до сих пор числятся пропавшими без вести.   
Это говорит о том, что не всех ещё бойцов, лежащих в пронизанной железом и свинцом земле, отдала «дьявольская высота» 333,8.