Пирожки с Неревностью

Маша, по паспорту Маргарита, а в душе — мартовский кот, была воплощением неревности. Настолько воплощением, что её можно было показывать в музее, как артефакт эпохи всеобщего доверия и пофигизма.

Встречалась она с Димой, типичным программистом, погружённым в дебри кода и собственные мысли. Дима был хорошим, добрым, слегка рассеянным и регулярно забывал выносить мусор. Но главное – он был страшно популярен у коллег женского пола. И вот тут начиналось самое интересное.

Как-то раз Маша зашла к Диме в офис с пирожками. Заходит, а вокруг Димы хоровод: три программистки, одна главбух и стажерка, все что-то оживленно обсуждают, тычут пальцами в монитор.

"О, Маша! Какая неожиданность!" – воскликнул Дима, весь красный, как помидор.

Маша окинула взглядом хоровод и без тени ревности, а скорее, с легким интересом, поинтересовалась: "Что, девочки, Дима опять ошибку в коде сделал, и вы всей толпой исправляете? Я бы помогла, но я только в пасьянс косынку умею раскладывать".

Программистки захихикали. Главбух откомментировала: "Да он у нас тут гений! Просто делится знаниями с подрастающим поколением".

Маша кивнула, достала пирожки и предложила всем угоститься. Пирожки были с капустой, любимые димины.

"Дима, тебе два, ты же худой совсем!" – заботливо произнесла Маша, вручая Диме выпечку.

Вечером, дома, Дима робко спросил: "Маш, а ты не ревновала, что вокруг меня столько девушек крутилось?"

Маша отхлебнула чай и посмотрела на него с удивлением: "Дим, ну ты же мой! Тем более, столько умных женщин вокруг – это же хорошо! Значит, ты умный мужик! А если кому-то ты сильно нужен, так и пирожков не жалко. С капустой еще испеку".

И так было всегда. Дима рассказывал ей, как айтишница Алена угощала его самодельным тирамису, Маша лишь отвечала: "Передай Алене, чтобы поделилась рецептом, я тоже хочу попробовать".

Когда секретарша Катя жаловалась Диме на начальника, Маша сочувственно кивала и говорила: "Надо ей валерьянки подарить, бедняжке".

Дима чувствовал себя, с одной стороны, счастливчиком, ведь ему досталась такая понимающая девушка. С другой стороны… его мужское эго слегка страдало. Хотелось хоть капельку ревности, хотя бы намек на борьбу за его внимание.

Однажды Дима решил устроить проверку. Вернулся домой поздно, с намеком на помаду на щеке.

"Маш, тут такое… коллега, понимаешь… зацепила меня случайно, когда прощалась… губами…" – выдавил он.

Маша посмотрела на него долгим, изучающим взглядом.

"Дим, ну что ты как маленький! Помаду вытри, а то как клоун выглядишь. И расскажи уже, что там за коллега такая любвеобильная, может, ей нужна помощь психолога?" – и махнула рукой, отправляясь на кухню.

В тот вечер Дима понял, что Машу нельзя спровоцировать на ревность даже атомной бомбой. И это его… немного бесило.

Но самое интересное случилось через месяц. Дима уехал в командировку. Вернулся – а у Маши новый телевизор, огромный, плазменный.

"Маш, откуда?" – изумился Дима.

Маша улыбнулась: "Познакомилась тут с одним сантехником… он мне помог кран починить… и вот, в благодарность…"

Дима поперхнулся. Ревность наконец-то, пусть и с опозданием, проснулась в его душе.

"То есть, ты хочешь сказать… что… ты… с сантехником…?" – пролепетал он.

Маша расхохоталась: "Дим, да успокойся! Телевизор в кредит взяла, просто чтобы ты по переживал немного! А сантехник – хороший мужик, между прочим, он мне еще прокладки в кран бесплатно предложил. Но я отказалась, сказала, у меня свой есть".

Дима выдохнул. Ревность отступила, но осадок остался. Он понял, что его Маша – это уникальное явление природы, которое надо беречь и ценить. И, может быть, иногда слегка провоцировать, чтобы не заскучать. А пирожки с капустой она все-таки печет самые вкусные. И если коллеги на него засматриваются… что ж, значит, он что-то из себя представляет. И это уже грело душу.

* Все персонажи и события вымышленные, любое совпадение с реальностью случайно.
*иллюстрация нейросеть