Войти в одну и ту же реку...

1

Прямо с утра бегу к морю. Купаюсь, бегаю, ныряю между скалами, ощущая отзывы первобытного страха, как всегда среди кораллов, морской растительности и живности. Накупавшись вволю, падаю на уже горячий песок.
Осмотревшись, вижу неподалеку белую даму, загорелую, с шикарными формами. Фигура у нее, что и говорить, отличная. Но вот незадача, что-то отталкивает меня от женщины, хоть я и вижу ее первый раз. И почему-то я уверен, что это соотечественница. А связываться с русской у меня нет никакого желания. Как говорится, как вспомню, так вздрогну.
Около лестницы нахожу женские тапки. Никого другого близко нет, ясно, что это обувь пышнотелой наяды или как они там называются, но точно не плеяды. Однако и вид тапок вызывает у меня неприязнь. Может быть тем, что они брошены на самой дороге. Ну да и х-х-хорошо. Бегом поднимаюсь по деревянной лестнице вверх.

2

Наличные песо утекают сквозь пальцы, как песок на пляже. Приходится снова заниматься обменными операциями. Захожу в отделение "Попьюляр банка", но чеки "Америкэн Экспресс" в нем почему-то не обналичивают. Иду дальше, в "Банрезервас", где, отстояв длинную очередь, меняю тысячу чековых долларов на наличные, под грабительские проценты. Но вот конвертировать вечнозеленые в песо в этом банке отказываются.
Делать нечего, придется снова ехать в Кабарете. Там обмен делают без проблем, и даже паспорта не требуют, достаточно показать местную седулу.
По Доктора Розена выхожу на шоссе рядом с офисом автобусной компании "Метро Бус", издалека вижу приближающуюся маршрутку. Я человек простой, и проехаться в компании местных жителей не брезгую. Перебегаю дорогу и запрыгиваю в подкативший микроавтобус.
Сзади раздается бибиканье и наш тарантас трогается. Передаю купюру в сто песо парню-"кондуктору". Долго жду сдачу, потом кричу через забитый народом салон: "Эй, амиго, динеро!" После второго напоминания получаю горсть потных монеток. Конечно, сумма меньше положенной сдачи, но дело не в мелочи. Если спустишь хотя бы раз, начнут обманывать в наглую постоянно.

В Кабарете вижу мучачо из обменного пункта, тот болтает на улице с приятелем и высокой фигуристой красоткой. Парень издалека машет мне рукой. Я пару раз менял у него валюту, и теперь мы вроде как приятели.
Компания, надо сказать, смотрится импозантно. Оба хлопца от природы спортивного сложения и хорошо накачаны, хотя, на мой вкус, их внешний вид портит нелепая мода. Бейсболки набекрень, длинные цветастые шорты, бритые виски, сережки в ушах и блестящие цепи. "Многие парни плечисты и крепки, многие носят футболки и кепки…"
Однако в этой компании меня больше интересует мучача. У той всего явный избыток - высокий рост, длинные ноги и сильно выдающаяся вперед грудь, а на ее зад я стараюсь даже не смотреть.
Меняла подмигивает и предлагает потрахаться. Однако сумму он озвучивает немалую, сто баксов. Пока я раздумываю, надо ли мне это и как сбить цену, девушка, вместе с приятелем, исчезает. На ее месте появляется другая чика. Это явная проститутка, причем не из лучших, с неприятным размалеванным лицом и кривыми ногами. Я испуганно отнекиваюсь и прощаюсь. Шлюха враждебно смотрит на меня прищуренными глазами.
Однако мне не дают покоя воспоминания о фигуристой красотке. Отправляюсь на пляж, но купаться, оставив на берегу одежду с полными карманами денег, я, конечно, не буду.
Сижу в тени пальмы, рядом устраивается компания молоденьких чик. Девки, как их сверстницы во всем мире, хихикают и стреляют глазками. Немного болтаем на английском. Амиги приехали из Сантьяго, крупного города в центре острова. С ночевкой пока не определились, вчетвером располагаются на одном арендованном топчане.
Подруги бегут купаться, оставляя меня присматривать за вещами. Вернувшись, девчонки трясут головами, брызгая вокруг соленой водой. Накупавшись и навалявшись на песке в мокрых бикини, чики достают контейнеры с домашней едой.
В голову, разумеется, лезут разные мысли. Однако со мной крупная сумма денег, но дело даже не в этом. Настроения нет, и я испытываю странное ощущение, будто мы с девушками существуем в непересекающихся реальностях. Это какой-то новый закидон. Раньше при таких перспективах меня бы ничего не остановило.
"Старый стал, ленивый". Поднимаюсь, чтобы уйти, тут самая бойкая чика что-то спрашивает. Не разобрав вопроса, неопределенно мычу и пиликаю, дурак дураком, к шоссе.
 

3

Устраиваюсь в маршрутке на освободившемся месте рядом с водителем. По пути в моей голове всплывает вопрос девчонки на пляже: "Are you alone?" (Ты один?) Однако возвращаться уже поздно.
На следующей остановке тарантас набивается под завязку, на обочине остаются еще несколько человек. Среди них девушка, вернее, молодая женщина со спортивной фигурой. Обычно местные дамы от нездоровой пищи расплываются к тридцати годам, а то и раньше. Эта выглядит лет на двадцать шесть - двадцать восемь, но самом деле ей наверняка больше. На симпатичном, европейского типа лице бросаются в глаза несколько шрамов сантиметра по два-три. Прямые натуральные волосы у мучачи уложены в прическу, закрывающую уши. Она в узких потертых джинсах и туфлях лодочках без каблуков. Как говорил один мой приятель, "с такими ногами каблуки не нужны". Топик оставляет открытыми живот и руки с развитыми, как у мужчины, мышцами.
Я шутливым жестом предлагаю девушке сесть ко мне на колени. Вопреки ожиданию, мучача открывает дверцу и усаживается сверху на меня! Делает она это неловко, с непонятным раздражением. Хотя что тут непонятного. Наверное, ей очень надо побыстрее уехать.
Поерзав и устроившись поудобнее, девушка успокаивается. Через некоторое время между нами устанавливается некое взаимопонимание, что, впрочем, не удивительно при таких обстоятельствах. Я чувствую, что ноги у нее развиты ничуть не хуже, чем руки. Вдобавок пахнет от мучачи так, что у меня кружится голова. Где-то я читал, что, если партнерам нравится запах друг друга, значит, у них будут дети с высоким иммунитетом.
На очередной остановке девушка слезает на землю, оборачивается и смотрит на меня. Я недоуменно развожу руками, чувствуя себя последним болваном. Внутренний голос кричит: "Беги за ней!"
Водила газует, тарантас срывается с места. Мучача исчезает из поля зрения, а я ругаю себя последними словами. Что-то со мной определенно не так.

4

На пляже снова лежит давешняя фигуристая русская. Женщина прокалена солнцем и, как говорится, полна неги. Однако у меня против нее сохраняется стойкое и непреодолимое предубеждение. Поэтому я обхожу даму стороной.
Подходя к лестнице, чувствую, как от нее исходит нежелание того, чтобы я уходил. Тут я не могу сдержаться, плююсь и даже сморкаюсь. В ответ мне прилетает обида. Ее желания и эмоции я чувствую совершенно реально, точно так же, как обжигающее солнце и горячий песок под босыми ногами. Недоумение женщины можно понять, конечно. В отличие от моего поведения, которое непонятно для меня самого. Хотя… ну не лежит душа, что тут поделаешь.

5

Звонит питерский друг. Они приехали в Доминикану компанией, завтра выезжают из Пунта-Каны, и завтра же будут в Сосуа.
После полудня встречаю дорогих гостей. Две молодые и красивые пары. Женщины натуральные блондинки, голубоглазые, с не успевшей загореть кожей. С Витькиной женой Мариной я давно знаком, а вот его приятеля со спутницей вижу впервые.
Марина в светлом воздушном платье и широкополой шляпе. Вторая девушка, Татьяна, язык не поворачивается назвать ее дамой, одета в полупрозрачную блузку на бретельках, белые брюки с завязками внизу и босоножки. Мне надо постоянно делать над собой усилие, чтобы не смотреть на ее ступни.
Прошу управительницу показать нам жилье. Негритянка отдает мне ключи, и мы всей компанией спускаемся вниз, к гостевым домикам. После осмотра хижин Витька заикается, что, в принципе, все не так плохо. Все смотрят на Марину, однако та останавливаться здесь решительно отказывается. Компания по этому поводу не парится, чувствуется, что никого не волнует, где они будут ночевать. Чему лично я немного удивлен.
 
Рассаживаю гостей за столик на веранде, достаю настойку из коры местного растения с забавным названием "мамахуана" и бананы с ананасом. Разговор почти сразу сворачивает на межрасовые отношения. Женщины интересуются насчет местных девушек. Отвечаю, что этого добра здесь хватает, и добавляю, что белой женщине найти себе друга из местных тоже вполне возможно. Тут Татьяна заявляет, что для нее вообще-то невозможно "вот даже пальцем прикоснуться к черному". Почему-то мне в это охотно верится.
Поковырявшись во фруктах, питерцы собираются уходить. Направляю гостей в ресторан неподалеку. Самому мне идти туда не хочется, главным образом из соображений экономии. Однако, посидев немного в одиночестве, решаю присоединиться к компании. В конце концов не каждый день приезжают гости международного значения.
Такой ресторан у нас назвали бы "летним". Площадка отгорожена от тротуара заборчиком, сверху, что редкость, деревянная крыша. Дерево на острове дорого, и обычно крыши застилают пальмовыми листьями. Заведение вполне пристойное. Скатерти, салфетки, официанты в белом. Заказ ребята еще не сделали. Подзывая официанта, кричу: "Камареро!" Витька вторит мне, и через несколько минут к нашему столу подходит мулат в белой рубашке.
Гости заказывают креветок, что-то местное на десерт, вина. Я прошу только воды, объясняя, что не голоден.
Витек рассказывает мне: "Прошлый раз еще, я один приезжал, заселился в отель вечером. Выхожу на балкон воздухом подышать. Кругом пальмы, невдалеке море шумит. Лепота. Поднимаю голову, а там мужик какой-то, совершенно незнакомый, смотрит на меня сверху вниз. И вдруг спрашивает по-русски: "Пить будешь?" – "Буду". Так и познакомились. Надо позвонить ему."
Скоро к нам присоединяется еще один русскоязычный. Парень сильно пьян, но приехал на большом черном джипе. Как я понял, живет он здесь уже давно, имеет собственный дом с экономкой, с которой у него только что вышел конфликт. Думается мне, что это приходящая уборщица, которой товарищ забывает вовремя заплатить. Жалуется, что просрал сегодня триста сорок семь тысяч, однако каким образом не сообщает.
Новый персонаж почему-то мне не нравится. Припоминаю, что уже видел его один раз, когда встречался с Витькой в Санто-Доминго.
Автобус, в котором я ехал, опаздывал, и они с Виктором запарились меня ждать. А этот друг куда-то торопился и, по-моему, сильно болел с похмелья. Начал бурчать, что он опаздывает, однако Витька был искренне рад, обозвал меня из-за завернутых полей у панамки "морячком" и удивлялся, почему я до сих пор не облысел, как он.
Без долгих разговоров погрузились в машину нового знакомого, им надо было с кем-то срочно встретиться. По дороге водитель выходил из себя при любой заминке, материл светофоры и, заодно, всех встречных, не в чем не виноватых, доминиканцев, пеших и авторизованных.
Проскочили на набережной клуб, в который меня как-то занесло попутным ветром. Чтобы разрядить атмосферу, начинаю травить, в общем, правду, но слегка все преувеличивая.
- Мы только что ночной клуб проехали, ну я туда как-то заперся по незнанию. Короче, тоска, пойло дорогое, да я и не пью, в общем собрался уходить. Тут вижу, в углу стоят две бабы. Одна - такая, ух!
Коротко провожу ладонями перед грудью, как Никулин в "Бриллиантовой руке".
- Собираю волю в кулак, подхожу, начинаю заикаться насчет знакомства.
Парни понимающе ухмыляются.
- Однако подруга сразу переходит к делу.
- Триста баксов запросила? – интересуется новый знакомый.
- Да нет, всего сто. Но я-то знаю, что можно торговаться, пробую сбить цену, однако девушка поворачивается спиной. Но я нашел себе за бесплатно. Не такая, конечно, красавица, зато сама предложила: "Ноу мани". Однако вышло оно почти так на так.
Собеседники вновь гогочут. На здоровье.
- Коктейли там, такси. Покружили по ночному городу, как потом оказалось, жил я рядом, буквально в двухстах метрах. За провод гостьи в отель с меня потребовали триста песо. Начал протестовать, но два мужика на ресепшене были непреклонны. Пришлось заплатить, как я потом узнал, это обычная практика.
Ночь прошла, честно говоря, не очень. Девушка в клубе выглядела вроде ничего, однако при нормальном освещении показалась страшноватой. Вдобавок ко всему пахло от нее дезодорантом с непереносимым запахом. Утром подруга стала просить денег на сломанный ноготь и такси. Спал я совсем мало, поэтому все мне было противно, но заплатил, не помню сколько. Лучше бы разорился на красотку, вспомнить было бы что, - задумчиво закончил я свой рассказ.
Приехали мы куда-то недалеко от моего отеля, Витька отдал пакет с гостинцами, от денег отказался. На этом расстались.
Дареному коню куда не надо не заглядывают, конечно. Только мне никак не понять, почему нельзя купить именно то, что просят. Ведь никаких дополнительных телодвижений предпринимать не надо, и расходы те же самые. Однако вместо крема от кожных болезней приятель привез мазь, и презервативы были другой марки, а разница на самом деле большая. Трусы тоже оказались не по размеру, но здесь уж не угадать. Бонусом лежал целый пакет с ненужными мне лекарствами. Наверное, Марина так почистила свою аптечку, ну да ладно. По любому, огромное спасибо.

6

Но вернемся в курортный город Сосуа, на улицу имени доктора Розена, не знаю кто это такой. Официант приносит напитки, беседа оживляется. Компания разбивается на группы по интересам. Витька беседует с аборигеном, второй гость рассказывает что-то девушкам, один я глазею по сторонам в одиночестве.
Из разговора выясняется, что Татьяна сестра Витькиного приятеля. Сестра – это, конечно, совсем другое дело...
Краем уха слышу, как Витька говорит новому другу: "Живет здесь уже давно, в России он…" Внезапно и вдруг понимаю, о ком идет речь. Поворачиваюсь, парочка прищурившись смотрит на меня. Это еще что такое?! При мне и мне же кости моют. Витька сильно смущается и, оправдываясь, бормочет что-то невразумительное. "Тоже из наших?" – начинает гнать пургу новый знакомый. Старый друг опять смущается и кивает. Я понимаю, каких "наших" имеет ввиду парень. Тех, которых бывших не бывает. Не знаю, как насчет его "нашести", но про меня в этом смысле и говорить нечего. Оправдываю Витькино поведение злоупотреблением алкоголем, видимо, уже не первый день.
Понемногу все выпивается и съедается. Новый персонаж приглашает компанию в другой кабак, попить особенно классного кофе. Рассаживаемся по двум джипам, большим, но из тех, которые называют паркетными. Я сажусь в машину к Витьке. Едем за местным, к которому загрузились дамы. "Тут вообще-то одностороннее движение, в обратную сторону, – на всякий случай предупреждаю я. – А вон и полиция". Фары высвечивают в темноте белую рубашку полисмена. "Полиция", - повторяет Виктор. "Да это политур, они на дорогу не смотрят," – успокаиваю я друзей. "Политур – это туристическая полиция," – утверждает приятель. Я киваю.
Едем метров триста, не больше. Большого отличия нового кафе от старого я не нахожу, за исключением вида с высокой скалы на ночное море. Наверное, оно того стоит.
Дует прохладный ветерок, и женщинам приносят пледы. Компания уже порядком набралась, разговор оживляется. Переходим к хоровому пению, про вечера и березки. От местного девушки узнают новое слово "марекон" и показывают кистями рук крылышки.
- Вообще-то это неприличный жест, – предупреждаю я, и Марина быстро прекращает упражнения.
Время подходит к шапочному разбору. Новый друг обнимается с Витькой и сваливает, опять забывая про счет. Гости собирают требуемую сумму, не хватает только какой-то мелочи. Я, просидевший весь вечер на воде и кофе, протягиваю Витьке купюру, предупреждая открытой ладонью попытки отдать сдачу.
Набиваемся в машину, проезжаем буквально несколько десятков метров и, по моему совету, останавливаемся у первого попавшегося отеля. Витька с приятелем заходят внутрь, мы с девушками из машины наблюдаем. Мужчины поднимаются наверх, однако Витек сразу спускается назад.
- Чего это он вернулся? – удивляюсь я.
- Ему девушка за стойкой понравилась, - равнодушно объясняет Марина.
Потом все перебираются в отель, я помогаю донести багаж. Гости устраиваются в двух соседних номерах. В одном есть комната почему-то без окон. Марина говорит, что в ней будет спать Витя.
Располагаемся за столом в общем холле, гости достают виски, купленное в "дьюти фри". Пробую за компанию, немного пьянею. Виски вполне качественное, и я решаю расслабиться, в кои-то веки.

7

Ранним утром, в шесть часов, меня будит телефонный звонок. Начинается пьяный базар на русском: "Але, Боря…" Но собеседник сразу переходит на испанскую скороговорку.
Уже давно я сформулировал для себя несколько элементарных правил, которые назвал "Законы джунглей". Во время первой поездки за границу в "Законы" было внесено правило держаться подальше от дорогих россиян. В прошлый приезд Виктора я звонил одному местному бомбиле из русскоязычных, который должен был его встречать. И вот результат. Нарушил закон, засветил свой телефон помогайке - теперь получай скандал.
Замечу, что только много позже мне пришло в голову, что это мог быть товарищ, который присоединился к нам в ресторане. Непонятно, правда, откуда у него мой номер. Выгляжу я, наверное, перед читателем, мягко говоря, простаком, но из песни слов не выкинешь.
Проигрываю в уме вчерашний вечер. У Витькиного кента классная сестра. Вчера, вернее это было уже сегодня, все спустились вниз, прогуляться, а она задержалась в номере последней. А я зачем-то вернулся и стоял на пороге. Тут Татьяна неожиданно повернулась в мою сторону и, глядя прямо в глаза, чмокнула губами.
Не дрогнув ни единым мускулом на лице - в коридоре как раз появился ее брат - я сообщил, что в Сосуа заблудиться трудно, все пути ведут на главную улицу. Лучше я посижу пока в предбаннике, отдохну и покараулю стол. Татьяна тоже не захотела никуда идти, а остальные гости восприняли это без всякого удивления.
Но вот дальше вспоминать не хочется. Кажется, я оказался слишком нетерпелив. Девушка закрылась в номере, а незадачливый ухажер расположился на диване в холле, мучаясь от стыда за собственную неловкость.
Виски вчера пили качественное, однако похмелье у меня сильное. Звонит Витька, говорю, что чувствую себя плохо, провожать гостей не пойду, передаю всем привет. Похоже, друг обиделся, однако это может быть меньшим злом. В таком состоянии на свет Божий мне глядеть тошно, и можно наделать косяков.
Проспавшись, терзаюсь уже досадой на свою глупость. Надо было ехать с компанией, а пить меньше, раз организм не принимает. И вести себя поумнее. Ну, Бог даст, еще увидимся.

8

переписка по электронной почте:

исходящие:

Здравствуйте!
В Сосуа все по-старому. Море, пальмы и девушки цветут как магнолии. Потихоньку начинается мертвый сезон – народу на пляже, который у меня за калиткой, совсем немного, чему я очень рад.
Тут недавно ко мне заезжали гости из Петербурга. Проездом из Пунта Каны в Саману. Попались дешевые путевки, даже ниже себестоимости авиарейса вроде как. Поэтому с чистой совестью плюнули на "олл-инклюзив" отель и поперлись на другой конец острова смотреть китов. По дороге (крюк приличный вообще-то) заехали в Сосуа, повидаться с одним местным хлопцем из русских, ну и со мной тоже.
Сначала я показал им место где живу, на предмет переночевать, однако здешние хижины дам не вдохновили. Тогда я напоил их мамахуаной с онанами и бананасами и отвел в ресторан пожрать креветок. Там питерский френд вызвонил вышеупомянутого местного. Тот приехал на своей машине, но в сиську пьяный. Начал громко кричать, извиняться, целовать дамам руки и сокрушаться, что просрал сегодня много тысяч.
Велел принести себе водки быстро, кофе погодя, еще какие-то суперкоктейли бабам. Много болтал, приглашал поехать завтра смотреть дельфинов. Когда пришел черед расплачиваться, хлопчик пригласил всех в другое место попить классного кофе. Поэтому в данный момент, подразумевалось, ему платить не надо. На новое место поехали двумя машинами противоположно одностороннему движению.
Опять кофе, виски, слезы, хоровое пение. Наконец, хлопчик резко прощается, целует взасос моего приятеля, но расплатиться, конечно, забывает. Гости в глубоком удивлении.
Заселились в отель, там из сумок достали обалденное виски. Я попробовал, плюнул на все и стал лакать наравне со всеми, как в лучшие годы. Утром было хреново, даже прощаться с соотечественниками не пошел.
Пока все, пишите.


Все сроки возвращения питерских гостей давно прошли, но на обратном пути в Сосуа они так и не появились. Хотя, честно сказать, я очень этого ждал.
Не знаю, у кого как, а у меня войти второй раз в одну и ту же реку просто не бывает возможности.

9

Спускаюсь на пляж, где снова вижу загорающую секс-бомбу. Сначала, как обычно, собираюсь обойти ее за полкилометра. Однако вспоминаю свои размышления по поводу косяков с женщинами. Нежелание знакомиться может быть вполне оправданным, но может оказаться закидоном. Не попробуешь – не узнаешь. Сделав внутреннее усилие, сворачиваю к русалке. Как бы что-то вспомнив, останавливаюсь и спрашиваю:
- Простите, девушка, а это не ваши тапки, там, у лестницы?
- Мои, - отвечает дама с легким удивлением, глядя на меня поверх солнцезащитных очков.
- А почему оба правые?
Женщина утробно смеется, лицо ее расслабляется. Видно, что наяда в самом расцвете зрелости. На удивление, ни на ее лице, ни на теле я не нахожу ни единой морщинки. Отсмеявшись, красавица принимает позу, почему-то вызывающую впечатление непристойности.
Узнав имя и похвалив погоду, приглашаю Жанну купаться. Женщина медленно входит в воду и осторожно плывет, не желая мочить голову.
Поплавав, новая знакомая усаживается на покрывало, широко расставив полусогнутые ноги. Женщина выставила на обозрение свои сокровища, едва прикрытые мокрыми полосками синтетики. Мое предубеждение успело испариться, зато появилось ощущение жертвы перед хищницей.
 
Обсохнув, дама заявляет, что хочет пить. Вызываюсь принести прохладительного. Сбегав наверх и вернувшись с бутылочкой воды, нахожу Жанну одетой. Я тоже успел набросить на себя футболку и шорты, поэтому мы медленно идем к выходу, под любопытными взглядами отдыхающих, заполнивших пляж.
По дороге заходим во все подряд лавки и магазинчики. Похоже, женщина хочет показать меня общественности. Протестовать я не собираюсь, да и против чего?
Проводив Жанну и не получив за это ничего, даже кофе, возвращаюсь к себе.

10

Снова еду в Кабарете. Моя электробритва, советский "Харьков", отработав лет двадцать, наконец-то умерла. В аптеке покупаю бритвенные станки. Еще беру травяное снотворное "Бонаноит" и спирт. Что удивительно, этиловый спирт здесь продается совершенно свободно в стограммовых пластиковых пузырьках. И почему-то никому в голову не приходит употреблять его внутрь. Лично я освежаюсь этим делом после бритья. То, что надо, и дезинфицирует, и запаха нет.
Заодно спрашиваю телефон у смазливой аптекарши, с которой переглядывался в прошлый приезд. Та определенно рада просьбе, однако сегодня девушка почему-то не производит на меня прежнего впечатления. Лицо у нее сильно уж "негритянское", а волосы завиваются совсем некрасиво и растут там, где не надо. Ладно, посмотрим.

На обратном пути выхожу на той самой остановке, на которой сошла мулатка со шрамами.
Делаю вид, будто жду нужный автобус. Обмануть своим видом я никого не надеюсь, наоборот, рассчитываю на местное сарафанное радио. Впрочем, мобильная связь работает вполне прилично уже по всему острову.
Остановка, вытоптанная грунтовая площадка на обочине, быстро пустеет. Невдалеке, метрах в ста, среди веселенькой зелени виднеются какие-то строения, поднимается дым из трубы. Еще дальше домов побольше, там, похоже, целая деревенька. Пейзаж обращает меня в уныние. Куда тебя снова черти занесли?
Пропускаю несколько маршруток и автобусов. Народ на остановке меняется, приезжая и уезжая на проходящем транспорте. Публика таращит на меня глаза, белому здесь делать абсолютно нечего. Стою долго и уже собираюсь со следующей оказией возвращаться домой.
Тут, наконец-то, неподалеку останавливается мотоскутер. За рулем девушка, одетая в серую футболку, джинсы и знакомые туфли без каблуков. Водительница потягивается, демонстрируя отличную фигуру, и поднимает сиденье. Потом присаживается на корточки и начинает копаться во внутренностях скутера.
Взяв себя в руки, подхожу к мулатке и спрашиваю: "Проблема?" Девушка смотрит на меня снизу в верх. Белки глаз у нее резко контрастируют со смуглым, покрытом шрамами лицом. Разглядев что-то в моем облике, подруга улыбается, блестя зубами. По моим наблюдениям, у очень многих доминиканцев прекрасные зубы. Непонятно почему, может быть, от воды зависит. С другой стороны, вода здесь качества отвратительного. Наверное, они просто чаще улыбаются.
В мотороллерах я не знаток, другое дело женщины...
 

11

Проходит полгода, "они здесь часто пролетают". Катим с девушкой на мотоскутере по улице имени большого гуманиста доктора Розена, она за рулем, я едва помещаюсь сзади. Навстречу черный джип. В открытом окне вижу искаженную похмельной злобой физиономию местного алкаша.
Разбираться в причинах его ненависти нет никакого смысла. Но рядом с этим типом на пассажирском сидении замечаю знакомый профиль в обрамлении русой копны волос. Внутри у меня все обрывается, как во сне, на краю бездонной пропасти, но я только плотнее прижимаюсь к Бьянке.
Одна была Татьяна в машине или с остальными питерцами, не знаю. Выяснять я ничего не стал. Захотели бы – объявились сами.



Для иллюстраций в книге использованы художественные работы автора.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.