-1-
Степан откинулся в кресле, снял очки и протёр руками глаза. Посмотрел на часы и уныло вздохнул. Опять дома окажется в одиннадцатом часу. Чёрт бы побрал это начальство с его дурной привычкой «осчастливливать» подчинённых срочной работой ровно за 15 минут до окончания рабочего дня. Как всегда всё это сопровождается криками, что сделано это должно было быть ещё вчера. «Это не просто срочно! Это очень срочно! И сделать это нужно не сегодня или завтра, а ВНЕЗАПНО!». Таков был девиз начальников. Самое отвратительное в этом было то, что принесённую пачку бумаг высокий начальник полистает, кивнёт, положит на угол стола и забудет о ней. Потому что нужна она ему будет через неделю, а то и через десять дней. Но тогда начнётся опять суматоха, беготня, аврал. Потому что окажется, что сведения недельной давности высокого начальника уже не устраивают, ему подавай наисвежайшую информацию. И опять придётся терзать базу данных, сводить данные в таблицы. Да ещё добавлять всевозможные столбцы и графы, потому что та форма представления сведений, которая заведена в автоматизированную систему, начальников уже не устраивает. Им хочется знать ещё массу дополнительных подробностей: не только куда и когда отправлена продукция, но и в какой упаковке, какими партиями, на каком транспорте и с какой скоростью. А даже час с минутами, когда отправлена. А также фамилии, имена и отчества грузчиков, укладывавших ящики в контейнер. А ещё желательно знать поимённо всех людей в цехах на предприятиях, приложивших руку к изготовлению всех процессоров, печатных плат и микросхем. И никак иначе. НО при этом вложиться в электронные маршрутные паспорта, где всё это отмечалось бы автоматически даже для каждого отдельного изделия, начальство не желало категорически. Вот ещё, а чем люди будут заниматься, если всё будет автоматически в базу данных заноситься?
Унылый вздох вырвался из груди Степана. Опять Алёнка, его сестра, будет предоставлена сама себе. Он опять почувствовал в груди ноющую боль. Уже много лет прошло, как они потеряли родителей, а он всё никак не мог избавиться от этой боли. Потому что это была боль бессилия перед силой, противостоять которой он не мог. Никто не знал, что на самом деле творится у него на душе. Какую боль он там носит. Как не может забыть тех, кто свёл в могилу его отца и мать ради престижной квартиры в центре Москвы, тех, кто выбросил его с сестрой на улицу. Продажных прокуроров, за взятку закрывших дело о гибели родителей. Продажных чиновников, признавшим, что выселение его и сестры в захламлённую коммуналку является законным. Продажных чиновников из органов опеки, назначивших в опекуны не родную бабушку, а какую-то чужую тётку, гревшую руки на их пособиях. На их счастье, эта тётка хоть не препятствовала родной бабушке приглядывать за внуком и внучкой. И только благодаря ей, бабушке, и Степан, и Алёна выросли нормальными людьми, не превратились в малолетних волчат.
И все эти годы Степан не забывал о тех, кто был виновен в гибели его родителей. Но что он мог поделать против бандитов? Школьник-сирота, студент-сирота… В своих мечтах он мог сколько угодно предаваться фантазиям об отмщении, но в жизни он не мог рассчитывать ни на что.
Это делало его закрытым для окружающих. Все считали его замкнутым, но безобидным и бесхитростным человеком, неловким, нескладным. Единственным близким человеком, кроме сестры, для Степана стал Игорь Иванов. Они как-то сразу приглянулись друг другу, несмотря на разницу в годах почти в пять лет. Может быть потому, что Игорь тоже был не совсем от мира сего. Его тоже очень ценили как исключительно компетентного технического специалиста, но считали несколько странным, витающим в облаках.
Степану нравилась эрудиция Игоря, его спокойная рассудительность и в то же время детская открытость новым впечатлениям и познаниям. Увлечением Игоря была военная техника Второй Мировой войны. Все шкафы в его доме были забиты книгами и журналами про корабли, танки, самолёты, артиллерию и стрелковое оружие той войны. Правда, у самого у него военная карьера не сложилась, на четвёртом курсе космической военной академии его комиссовали из-за болезни. Его интересовала, прежде всего, инженерная мысль, вложенная в вооружение и технику. На этой почве они и сдружились. Степан тоже интересовался военной историей и военной техникой, только современной, даже пытался поступить в военное артиллерийское инженерное училище, но из-за плохого зрения не прошёл отбор. И в армию его не взяли с его очками. Что это за вояка, который становится просто слепым, если потеряет очки.
- Ну что, опять будешь полуночничать на работе? – заглянул в закуток Степана Игорь. – Как всегда неотложная работа шефу понадобилась?
- Именно, - кивнул Степан.
- Помочь?
- Если не трудно, буду очень благодарен.
- Давай, давай, помогу, а то все выходные тут просидишь. Кстати, Стёпка, как ты смотришь, чтобы в воскресение на лыжах пройтись? Морозец вроде бы обещают, снега нападало.
- Гм, заманчиво, чёрт возьми, заманчиво, как говорил Охотник из «Обыкновенного чуда». Но у меня ведь Алёнка на руках. Если пристрою её, тогда сходим на лыжах.
- Да никуда её пристраивать не надо! Бери с собой! Ей сколько?
- Шестнадцать…
- Вполне взрослая барышня. Можно выводить в свет. А посему в воскресенье представишь её моему семейству. А то все знают, что она есть, а живьём не видели.
- Ладно, попробую уговорить её сходить на лыжах.
- Не уговаривать надо, а приказывать. Кто в доме хозяин, ты или клопы?
- Я, естественно…
С помощью Игоря Степан намного быстрее управился с работой, распечатал сводный отчёт и положил его в лоток отчётной документации в секретариате. На улицу они вышли в половине десятого вечера. Бархатная чернота неба была вся испещрена россыпями созвездий, небосвод пересекала полоска Млечного Пути. Мороз слегка прихватывал, облачка пара вырывались при дыхании, ели и сосны стояли укрытые снежными шапками, а между ними расстилалась снежная нетронутая целина с громоздящимися вдоль расчищенных от снега дорожек сугробами. Из сугробов сиротливо торчали кончики ветвей кустарников, окаймляющих дорожки. Степан и Игорь прошли к стоянке и уселись в старенькие «Жигули» Игоря. Игорь частенько подбрасывал Степана до метро, а потом Степан уже сам добирался до станции «Цветной бульвар» и до Трубной площади. Вот и на этот раз Игорь уверенно лавировал в потоках машин на улицах Москвы. А затем притормозил неподалёку от вестибюля станции.
- Значит, договорились: в воскресение в десять утра на «Багратионовской», - напомнил Игорь.
- Замётано, - кивнул Степан.
Он нырнул в метро и быстро добрался до Цветного бульвара и Трубной площади.
- Как ты смотришь на лыжную прогулку? В воскресенье, с Игорем и всем его семейством? – с порога осведомился он у сестры.
- Хвала Аллаху, Христу, Будде, Иегове и Великому Маниту, - воздела руки к небесам Алёна. – Наконец-то вместо музея или театра мы отправляемся на пикник! Дорогой братец, неужто ты решил снять с меня монашескую схиму?
Под прославление всего пантеона Всевышних Степан прошёл в комнату, снял пиджак, повесил его на плечики и расслабленно уселся на диван.
- Господи, и десяти лет не прошло, а ты уже выводишь меня в свет… - ехидно продолжила сестра.
- Алёна, уймись, - осадил её Степан. – Сама знаешь, что сейчас за время. И знаешь, как легко девчонки оказываются там, где их не найти.
- И поэтому ты меня маринуешь как монашенку?
- Короче, что у нас на ужин?
- Мясо тушёное с макаронами.
- Прелестно!
- Прелестно… я вот смотрю, что не в коня корм. Другой бы от такой кормёжки давно бы уже боком в дверь проходил. А тебе хоть бы хны.
- Ты меня кормить будешь?
- Бегу!
Алёна выпорхнула из комнаты, а Степан поднял взгляд на стену, там, на фотографии, их было четверо: мама, отец, он и сестра. Отец и мама могли бы быть довольны, как он поднял сестру. Это было не легко. После смерти бабушки опекунша вознамерилась запихнуть их в интернат. Им едва удалось от этого отбиться. Если бы не помощь одного из сослуживцев отца, перешедшего из армии в МВД, они бы точно оказались в этом заведении, где порядки ненамного отличались от тюремных. Опекунша специально выбрала такой интернат, чтобы там сломали Степана и Алёну, и чтобы они больше не мешали ей делать бизнес на их пособиях и на их комнате в коммуналке. Будущих постояльцев опекунша приводила осматривать комнату, не стесняясь его с сестрой присутствия.
- Стёпка, ужин стынет, - вернула его к действительности сестра.
- Спасибо, - спохватился Степан и поднялся с дивана. – Пойду, руки вымою…
Когда он расправился с макаронами и мясом и пил чай, Алёнка хитро посмотрела на него и внезапно спросила:
- Когда же ты женишься, чтобы я у плиты больше не стояла?
Степан поперхнулся.
- Смерти моей захотела, под чай такие вопросы задаёшь?
- Нет, правда, у всех мужчин двадцати – двадцати пяти лет уже штук по пять пассий перебывает, а ты всё один. Нездоровые подозрения закрадываться начинают.
- А ты откуда про чужих пассий знаешь?
- Да можно подумать, что я слепая и глухая. И, кстати, если у тебя комплекс из-за очков, то ты напрасно рефлексуешь. Во всём остальном ты очень даже ничего на внешность. Да ещё и умный в придачу. И хочу тебе сказать, что некоторые особы из моего класса неровно дышат по тебе. И на внешность они вполне привлекательные.
- Теперь понятно, кто звонил по телефону и томно дышал в трубку…
- Это им понятно стало, что ты истукан!
- Я с малолетками романы не завожу, себе дороже потом…
- Как хочешь…
- Никак не хочу! Спасибо за ужин. А теперь программа на завтра: готовимся к лыжной прогулке! Прогулка назначена на воскресенье!
Лыжами они занялись на следующее утро. Алёна села на телефон и вызвонила пункты проката. Они отправились в один из пунктов и взяли сразу весь комплект – лыжи, палки и ботинки, а заодно и мазь. Потом провели ревизию холодильника и оставшихся финансовых резервов. В целом, прогулка не пробивала бреши в их финансах. Ну, и подобрали одежду. Во-первых, не должно морозить, во-вторых, не должно пробивать потом после двух минут лёгкого бега.
- Хорошо твоему Игорю, - рассудила Алёна, – у него жена английский преподаёт. Взяла двух учеников на индивидуальные занятия и в месяц имеет больше чем вы двое вместе взятые.
- Не считай деньги в чужом кармане, - пресёк разговоры Степан. – Особенно честно заработанные. Люде с такими оболтусами приходится иметь дело, что не приведи Господи.
- Вынуждена признать, что ты прав, - согласилась Алёна. – Но только в этом! В остальном всегда права я!
- Всегда прав я, а если я не прав, смотри выше!
Алёна только ехидно фыркнула на его слова.
До «Багратионовской» от них добираться было очень удобно: от «Цветного бульвара» до «Боровицкой» по Серпуховской линии, а там от «Александровского сада» по Филёвской. Рандеву было назначено на десять, значит, подъём можно было устроить около восьми утра. Но Степан проснулся в полседьмого, привычка – вторая натура. Зато затем полтора часа расслабленной дрёмы – что может быть прекраснее?!
Повалявшись и предавшись мечтам, он тихо поднялся, умылся и принялся будить сестру:
- Вставай, сонная красавица, а то проспим прогулку и весь день будем домашними хозработами заниматься!
Алёна мгновенно подскочила, едва услышав, про домашние дела.
До станции метро «Цветной бульвар» было минут десять идти пешком. Они ступили на эскалатор, и он привычно заметил, как мужчины, едущие снизу, провожали взглядом сестру. Алёна была одета просто, скромно, без изысков, но очень элегантно. В короткой куртке, в лыжных брюках, подчёркивавших её стройность и длину ног, в шапочке, из-под которой ниспадали на спину длинные и густые волосы. В общем, любой нормальный мужчина не мог не проводить её взглядом.
- Одиннадцать… - сообщила ему Алёна.
- Что одиннадцать? – не понял Степан.
- Одиннадцать мужчин оглянулись: четверо отцов семейств и семеро не окольцованных.
- От скромности не умрёшь, - вздохнул Степан.
На «Баргратионовской» их уже ждало всё семейство Ивановых: Игорь, Людмила и их сыновья – близнецы Сергей и Олег.
- Моё почтение! – приложился к ручке Алёны Игорь. – Наконец-то наше семейство имеет честь лицезреть таинственную затворницу.
- Если бы этот экземпляр не пытался сделать из меня монашку-затворницу, вы бы давно бы уже меня лицезрели, - тут же подпустила шпильку Степану сестра.
- Будешь много болтать – лишу сладкого, - невозмутимо ответил он.
- Ладно, потом, за рюмкой чая выясним, кто кого и куда не пускал, - засмеялся Игорь, указывая на увесистый рюкзак за спиной. – На всех приготовили, а вам специально ничего не сказали.
- Завтра, в столовой, угощаю я, - отрезал Степан.
- Это мы ещё посмотрим, - фыркнула Людмила. – Пошли?
Степан и Алёна кивнули, и вся компания весело двинулась к Филёвскому парку. Там Степан, Игорь, Людмила и Алёна встали на лыжи, мужчины впряглись в снегокат, осёдланный близнецами, и они покатились по лыжне. Мороз, начавший уже, было, пощипывать щёки и уши, тут же отступил, после лёгкой пробежки.
Они вышли к пологим горкам, где уже катались несколько семей. Игорь, весь в клубах пара словно паровоз, затащил наверх снегокат и занялся регулированием очерёдности поездок близнецов с горки, скатываясь на лыжах вслед за снегокатом и затаскивая его наверх, Людмила пару раз скатилась с горки, а потом осталась наверху, помогать мальчишкам усаживаться на снегокат. А Алёна и Степан катались в своё удовольствие с горки вместе с близнецами и Игорем, помогали затаскивать снегокат наверх, ловили его внизу.
На холм, весело переговариваясь, взобралась группа юношей и девушек, Степан окинул их взглядом. Это были ролевики. Судя по одеждам и бутафорскому оружию, это были поклонники Толкиена. Одеяния их изображали эльфов, гномов и воинов-людей. В руках у них были луки, колчаны со стрелами, мечи, булавы, секиры, щиты. Донеслись обрывки разговора. Степан понял, что не ошибся: слышались имена Арагорна, Леголаса, Гимли.
- Эй, Степан, что застыл как изваяние? Примёрз? – весело окликнул его Игорь. - Помогай, а то мои разбойники вдвоём снегокат оседлали!
Степан скатился вниз, изобразив что-то вроде слалома, остановился и посмотрел вверх, на холм. И почувствовал какую-то неуловимую перемену вокруг них. Всё вроде было так, как и должно быть. Но что-то было не так. Свет стал вдруг каким-то мертвенным. И странно замедлились движения людей, скатывающихся с горки на лыжах, санках и снегокатах. Целая стайка ребят лет одиннадцати-двенадцати вдруг накатилась на него. Но их улыбки начали превращаться в злобные оскалы. Верёвка, на которой Игорь тянул снегокат, неожиданно лопнула, и снегокат начал скатываться вниз. А Алёна и Людмила вдруг почему-то оттолкнулись палками и начали скатываться не вслед за снегокатом, а по самому крутому склону холма в сторону Москвы-реки прямо в густые заросли кустарника и мелких деревьев.
Время столь же внезапно опять двинулось нормальным ходом, Степан ринулся наверх, но мальчишки навалились на него, изо всех сил пытались свалить его с ног, с истошным визгом цеплялись за него, царапались, кусались, пытались ткнуть его палками. Он расшвырял их в какие-то секунды, расквасил и свернул набок кому-то нос, подбил глаз, сбросил лыжи и ринулся вслед за Алёной. Скользя и оступаясь, он вскарабкался вверх по склону и на мгновение остолбенел. В глубине зарослей деревья и кустарники словно расступились, образовав небольшую поляну, и на ней маячили несколько каких-то странных существ. Сутулые, с короткими кривыми ногами и длинными руками, с вытянутыми, похожими на крысиные мордами голов. И эти крысомордые скручивали Елену и Людмилу. Степан лихорадочно огляделся по сторонам и увидел стоявших в двух шагах от него ролевиков. Они застыли, словно изваяния, глядя в пространство остановившимися взглядами. Он подскочил к юноше, изображавшего гнома, выхватил у него из рук секиру и ринулся вниз по склону.
Он молили Всевышнего только об одном: чтобы неведомые существа не исчезли до того, как он успеет подскочить к ним. Лишь чудом он удержал равновесие, скользя на лыжных ботинках. И буквально врезался в толпу крысомордых существ, начал наотмашь бить их секирой. Почему-то он ничуть не удивился, что буфаторская секира крушила крысомордых существ не хуже чем настоящая, боевая.
Эффект от ударов секирой был ошеломительным: крысомордых существ охватывало беззвучное пламя и на снег падали уже даже не скрюченные обугленные останки, а горстки пепла. В одно мгновение четверо или пятеро существ распались в прах. Но из глубины зарослей на него ринулись ещё десятка полтора существ. Степан яростно отбивался от них, пытаясь добраться до сестры. Три или четыре крысомордых существа вцепились в Алёну, пытавшуюся освободиться от пут, а один из крысомордов наотмашь ударил по лицу Людмилу. Молодая женщина рухнула на снег без сознания.
Степан отчаянно пытался побиться к Алёне и Людмиле, крушил секирой направо и налево, но крысомордые существа дрались против него словно фанатики, защищающие религиозную святыню. Кроме того, из глубины зарослей выпрыгивали всё новые и новые существа, сменяя зарубленных Степаном собратьев.
Степану оставалось каких-то пять-шесть шагов до Алёны, отчаянно пытавшейся вырваться из рук трёх существ, но им на помощь пришло ещё четверо их собратьев, воздух пошёл переливами, проступила арка, заполненная каким-то переливающимся светом. И крысомордые с Алёной в руках нырнули в эту арку. Следом нырнули остальные существа, сумевшие уцелеть в схватке со Степаном. Он ринулся следом. Но когда Степан был буквально в шаге от светящейся арки, она пошла переливами и растаяла, и он со всего маху влетел в переплетение ветвей кустарников и деревьев. Он попытался вырваться из их захвата, но кустарник и деревья словно ожили и начали сползаться к центру поляны, поглощая её. Степану с огромным трудом удалось выпутаться из ветвей. Чуть в стороне в немыслимой позе в переплетении ветвей кустарников и деревьев беспомощно висела Людмила. Вокруг валялись какие-то обугленные клочья. Алёны нигде не было.
- Степан! Стёпка! – по склону, скользя и падая, скатывался Игорь. – Ты с ума сошёл! Ты что здесь устроил? Весь парк решил искорёжить? Офанарел, что ли?!
- Гарик! Её украли! Они её утащили с собой!!! – отчаянно закричал Степан.
- Кого похитили? Кто?
- Алёнку! И жену твою тоже чуть не утащили!
- Милку? – ошеломлённо спросил Игорь и увидел жену. – Милка, что с тобой? Ты в порядке?
Людмила с помутневшими глазами буквально рухнула на руки мужа.
- Игорёк… боже, голова просто раскалывается,… где я? Как я сюда попала, в эти заросли?
- Ты что-нибудь помнишь? – расспрашивал её Игорь.
- Дурнота какая-то накатила,… потом в глазах потемнело,… а потом эти кусты чуть меня не разорвали,… словно они ожили.
- Гарик, вспомни, тебе ничего не показалось странным? – быстро спросил Степан.
- Да нет,… хотя снегокат словно ожил и взбесился, на ровном месте кувыркаться начинал. А что такое?
Степан в двух словах рассказал, что с ним произошло. Игорь с сомнением покачал головой.
- А это тогда что такое? – Степан указал на пятна праха в зарослях и на снегу вокруг кустов.
Игорь присвистнул и аккуратно взял щепотку праха со снега.
- Вещь, конечно интересная, но всё равно, вряд ли кто тебе поверит, что здесь появились какие-то монстры…
Но Степан ничего не ответил. Он со стоном опустился на снег и обхватил руками голову. Он потерял Алёнку. Если бы это были простые похитители, тогда всё было бы понятно, он стал бы бить в набат, обивать пороги милиции и прокуратуры. Но что он сможет сказать сейчас, если придёт в милицию? Что его сестру похитили какие-то монстры, похожие на антропоморфных крыс? Человеческие силы были бессильны против такого врага.
-2-
Игорь оказался прав. Двое полицейских из патрульно-постовой службы долго и упорно добивались от него объяснений, зачем он отобрал секиру у ролевика и принялся крушить кустарник. И для начала его проверили на наркотическое и алкогольное опьянение. Ничего не нашли. Доводы насчёт необычных останков выслушали и обещали разобраться. Но до окончания разбирательства попросили никуда из Москвы не уезжать. Хотя подписку о невыезде не взяли, провинность Степана тянула, самое большее, на штраф за порчу парковых насаждений.
Алёна не давала о себе знать, он побежал в полицию, написал заявление о пропаже сестры. Но там почему-то начали его самого терзать вопросами, настойчиво пытаясь добиться от него признания, что он сам причастен к исчезновению Алёны. Хорошо, что Игорь помог, связался с знакомым адвокатом и тому удалось отбить все попытки полиции сделать Степана самого виновным в этом исчезновении.
На работе он отпросился в отпуск, благо два года им не пользовался, потому что работать не мог просто физически. Но и дома он не находил себе места. Чтобы не сойти с ума от терзавшего его отчаяния, он начал перечитывать своё собрание фантастики. Величественные панорамы Вселенной, созданные его любимым автором – Эдмондом Гамильтоном – позволяли чуть забыться. Ещё помогал компьютер. Сейчас можно было не таиться от Алёны, Степан едва не застонал, когда ему пришла в голову эта мысль. Он почему-то не решался, теперь, когда Алёна уже выросла, открыть ей своё увлечение. Ему казалось, что острая на язычок сестрица обязательно начнёт подшучивать над ним. И вот, ирония судьбы, её нет рядом, и он может не таясь, смотреть диснеевские мультфильмы и японское аниме. «Русалочка», «Аладдин», «Красавица и Чудовище» особенно нравились ему из-за потрясающей музыки Алана Менкена и стихов Алана Менкена и Ховарда Ашмана. Книги и мультфильмы были для него как обезболивающее, как наркотик, позволяющий хоть на время забыться, отрешиться от действительности, унять ноющую боль в груди.
Степан тронул полосу прокрутки на компьютере, чтобы ещё раз послушать песню. Но его отвлёк осторожный стук в дверь.
- Стёпа, к вам там пришли, - донёсся голос соседки по коммуналке Анны Михайловны, аккуратной и очень приятной старушки.
- Иду, - отозвался Степан и вышел в коридор.
У дверей стояли двое: немолодой мужчина и молодой парень. Мужчина был в меховой шапке, аккуратном тёплом пальто, тщательно отглаженных брюках и начищенных ботинках. Его спутник был молод – лет двадцати пяти – и весь был в армейском обмундировании: бушлате и хлопчатобумажном камуфляже, в армейских ботинках и в армейской ушанке без кокарды, через плечо у него висела объёмная сумка.
- Здравствуйте, вы позволите с вами побеседовать? – вежливо спросил пожилой мужчина.
- Проходите, - предложил Степан.
Гости прошли в его с Алёной комнату. Степан даже не удивился, что не выяснил для начала, кто это такие и откуда им известен его адрес.
- Вы от следователей? – хмуро спросил он, закрыв дверь.
- Что? А, о нет! – отозвался пожилой. – Мы не имеем отношения к силовым ведомствам. Мы вообще не из ведомств.
- Ага, понимаю, частные детективы спешат предложить свои услуги, - усмехнулся Степан.
- Хочу вас успокоить. К уголовно-коммерческому миру мы не имеем ни малейшего отношения. Но, может быть, вы разрешите нам раздеться и присесть?
- Раздевайтесь, садитесь, - указал Степан на вешалку в углу и на диван, а сам выключил компьютер.
- Благодарю, - старомодно склонил голову пожилой, снял пальто, шапку, шарф и аккуратно повесил их на вешалку.
Его спутник тоже снял бушлат, под которым оказалась подмышечная кобура с большим пистолетом, на поясном ремне в петлях брюк висели подсумки с магазинами к автомату, с обоймами к пистолету и гранатами, из сумки он извлёк короткоствольный автомат. Хотя Степан и не имел отношения к армии, но литературу по армейской технике, вооружению, стрелковому оружию читать любил.
- А говорите, что к уголовно-коммерческому миру отношения не имеете. Можете не беспокоиться, - усмехнулся Степан. – Третий этаж. Окна выходят во двор. Вряд ли кто взберётся по стене.
- Молодой человек, - вздохнул пожилой, - для тех, кто нам противостоит, вернее для их монстров, третий этаж – не высота. Для них вскарабкаться по стене или взмыть в воздух – раз плюнуть. Поверьте на слово, потому что встретиться с ними безоружным для человека означает верную смерть. Но об этом позже. Сейчас – о деле. Для начала позвольте представиться – Рой Аллав. А это Радко.
- Степан.
- Мы знаем, как вас зовут. Так вот, Степан, позвольте без отчества, нам стало известно, что несколько дней назад у вас при весьма загадочных обстоятельствах пропала сестра. Не могли бы вы взглянуть на несколько открыток и прочитать несколько описаний? Думаю, вам будет полезно кое-что узнать.
- Зачем?
- Хотим попробовать провести одно сравнение.
Степан пожал плечами и взял у Роя Аллава несколько открыток с текстами на обратной стороне. И вздрогнул на третьей открытке. Это были те самые крысоподобные существа. Он перевернул открытку. Существа назывались чиргами. Но самым удивительным было то, что с точностью было описано всё, что происходит с чиргом, когда в него попадает пуля или иным способом настигает смерть.
- Откуда вы знаете про этих демонов? – поразился Степан.
- К счастью это не демоны, но всё равно верные и преданные слуги ужасающих существ, смертельных врагов людей. Вы взгляните на открытки. Там вы увидите ещё более опасных монстров: хорлоков и хирша, а так же кэрков. Ну и гиенодоны. Увидите вы и тех, кто ими повелевает – Искателей.
Степан смотрел на хорлоков, хирша, кэрков и Искателей и ему казалось, что оживают голливудские блокбастеры. Вот хорлок – это могучий торс с высоким загривком, шея торчит наклонно вперёд и вверх, голова со щетиной жёсткой шерсти, короткие заострённые уши, вытянутые челюсти с широкой пастью с длинными клыками, выступающими из неё, даже когда она закрыта. Нижние лапы хорлока похожи на лапы тигра или льва, если этих зверей поставить стоймя, но были более длинными, а передние лапы могучие, с огромными когтями, выбрасывающимися из пальцев. Хорлоки одинаково легко бегают и на четырёх, и на двух ногах, свободно лазают по деревьям и стенам, а ещё они хамелеоны, их шкура способная изменять окраску, сливаться с цветом поверхности или листвы и коры деревьев, травы и земли. Удар передней лапы хорлока ломает хребет буйволу, а когти свободно вспарывают самую крепкую шкуру и даже металл обшивки автомобиля.
Затем он посмотрел открытку с изображениями хирша. Эти монстры бывают нескольких видов. Есть крылатые: голова хищного мезозойского динозавра, могучие передние лапы, широкая грудь, задние лапы, похожие на лапы хорлока, огромные кожистые крылья за спиной. Есть обычные, бескрылые. Обычные хирша выглядят по-другому: они высокие, но сутулые, с необычайно широкой грудью, сильными ногами, с длинными, почти до колен руками. Их головы с покатыми лбами и большими ушами заканчивались мордами, в которых причудливо смешалось что-то от медведя и от тигра сразу. Но главная их особенность – это способность, как у электрических скатов или угрей, накапливать энергию и атаковать разрядами молний. Кроме этих двух хирша были и другие, но они мелкие.
Кэрки – это кабанья туша на лапах, похожих на лапы гепардов, голова тоже почти как у кабана, только с широкой и длинной пастью, усаженной острейшими зубами, призванными рвать и терзать живую плоть.
Ещё более он удивился, читая описания мегистотериев или гиенодонтидов. Эти хищники при длине в четыре метра в холке могли возвышаться на метр восемьдесят пять – это же его рост! – а их челюсти могли смыкаться с силой, способной без проблем раздробить человеческую кость. Примечание гласило: «Вымерли в мирах, перешедших в стадию антропогена».
А Искатели сразу же навевали представление о дьяволе, Люцифере. Сложены они были как люди, но с толстыми, шерстистыми ногами, могучими безволосыми торсами и столь же могучими руками. Необычными были их лица. Они поражали своей необыкновенной хрящеватостью, выделяющимися надбровными дугами, уходящими к удлинённому затылку, заострёнными подбородками, крючковатыми носами и удлинёнными, заострёнными кверху ушами.
- Чертовщина какая-то, - покачал головой Степан. – Если бы не видел воочию этих чиргов, не поверил бы, что все эти монстры существуют.
- Согласен, для вас это выглядит необычно, но, увы, эти твари вполне реальны и очень опасны. А теперь главное. Скажите, ваша сестра была невинна?
- Что-о? – опешил Степан, а затем рассвирепел. – Я что-то не понял намёка!
- О, простите! – приложил руки к груди Рой Аллав. – Я не имел в виду ничего предосудительного! Просто в наше время среди подростков какое-то сумасшествие в вопросах раннего начала сексуальной жизни. Ещё раз тысяча извинений, но не припомните ли вы, у Елены был молодой человек?
Степан на мгновение задумался.
- Вообще-то у нас секретов друг от друга не было. И если бы она кого-нибудь встретила, она бы обязательно мне сказала бы и познакомила с ним. Нет, парня у неё не было.
- Так, значит, ваша сестра была невинна. Это объясняет кое-что…
- И что же?
- Видите ли, Степан, Искатели никогда ничего не делают просто так. И если они нацелились на Елену, значит, для этого есть очень веские основания. Из десятков миллионов шестнадцатилетних девушек выбор пал именно на неё. И, к сожалению, перспективы у неё очень мрачные. Буду предельно откровенен – она предназначена для жертвоприношения.
- Жертвоприношения? – помертвев, прошептал непослушными губами Степан.
- Да, в жертву. Но особенную жертву. Крепитесь, то, что я сейчас скажу, шокирует вас, но вы должны знать всё. Сначала она будет отдана одному существу. Если всё пройдёт без последствий, то Елену убьют сразу. Если она зачнёт ребёнка, то ей дадут разрешиться от бремени, а уже потом принесут в жертву, кровь же её будет использована для магических ритуалов.
- А зачем им нужен её ребёнок?
- Ну, например, она будет Богородицей Тьмы…
- Кем? – опешил Степан.
- Богородицей Тьмы… в смысле, что в том мире её ребёнок будет обладать необыкновенным могуществом, сравнимым с могуществом богов. Но, скорей всего, ваша сестра в состоянии наделить ребёнка какими-то способностями, которые жаждут заполучить наши враги.
Степан недоверчиво смотрел на Роя Аллава. Его рассказ вызывал дрожь, но вот так безоговорочно поверить в его слова…
- Почему я должен вам верить? – спросил он. – Где гарантии, что это всё не выдумки?
- Понимаю, - кивнул головой Рой Аллав, - сразу поверить действительно достаточно трудно. Но ведь мы ничего не знали о монстрах, атаковавших вас и сестру, однако на нашей открытке они изображены предельно достоверно. Это раз. А второе, вас не удивило, что только вы видели расступившиеся заросли и монстров, другие же ничего не заметили?
- Ещё как удивило. Боялся об этом заикнуться, чтобы в психушку не упекли. Стоп, а откуда вы узнали про расступившиеся заросли? Я вам ничего не говорил!
- Скажем, у нас свои источники информации, - усмехнулся Рой Аллав. – А что касается вашего видения, это говорит, что и у вас и у Алёны есть определённые способности, отличные от способностей обычных людей. Возможно, именно это и послужило причиной выбора Искателей.
- Хорошо, у меня есть способности, но как мне найти Алёну! – отчаянно воскликнул Степан. – Что мне делать?!
- Мы предположительно знаем, кто и зачем её похитил, а так же предполагаем, в каком мире она оказалась, - спокойно ответил Рой Аллав. – Но пока не знаем конкретного местонахождения. Тот мир весьма похож на Землю, хотя имеются существенные отличия. Если вы хотите вернуть вашу сестру, вам придётся отправиться туда. Поскольку без вашего присутствия там наши поисковые группы будут бессильны быстро определить предполагаемый район её нахождения и добраться туда. Ваше присутствие поможет нашим биолокаторам.
- Что за чертовщину вы несёте?! – возмутился Степан. – О каком таком другом мире вы тут говорите?
- О другой вселенной, - всё так же невозмутимо сказал Рой Аллав.
- Чушь какая-то! – вырвалось у Степана.
- Напрасно вы так говорите. Пока что вам придётся поверить нам на слово, но скоро мы предоставим вам возможность лично убедиться в том, что всё это не выдумки! Вы должны довериться нам и получите доказательства.
- Где гарантия, что вы не из той же шайки и вам просто необходимо и меня затащить в своё логово?
- Зачем нам являться к вам и устраивать эти посиделки, если мы могли вас подстеречь на улице? Тем более что ролевика с секирой рядом уже не было бы.
- Сколько времени займут поиски?
- Трудно сказать…
- А если меня хватятся на работе?
- Не хватятся. Мы организуем петлю времени с параллельным миром, и вы с сестрой вернётесь под утро завтра. А в том мире могут пройти годы…
Неожиданно для Рой Аллава Степан вдруг расхохотался.
- Свет и Тьма, - сказал он, когда приступ смеха прошёл. – Хранители, Рыцари Света, против Свиты Тьмы, Свиты Сатаны и Посланцев Мрака. Древние против Древних. Тени и Морлонцы. Древний договор, хрупкое равновесие…
- А вы любитель фантастики, - усмехнулся Рой Аллав. – «Ночной дозор», «Посланник» и «Вавилон-пять». Но спешу вас разочаровать. Никакого древнего договора нет. А есть схватка не на жизнь, а на смерть. Кровопролитная и жестокая, беспощадная. Мы – орден-братство Святовита. Святовит – светлейший в победах, самый убедительный в ответах, Святой свет – верховное божество западных славян, тех, кто населял остров Рюген до его германизации. Они поклонялись ему и были сильны, пока в их ряды не проникло папское христианство, которое разъединило их, подняло славян на славян. А потом нахлынули тевтоны.
Так вот, наш орден-братство ведёт тяжёлую и изнурительную битву с Искателями и их присными в Круге Вселенных уже многие и многие годы. Где-то бьются на мечах, а где-то в сражениях сходятся армады звездолётов…
- Представляю, - фыркнул Степан, - выстраивается рать с мечами и копьями. А её противник на неё танки выпускает. И полный финиш наступает. Чингисхан въезжает в Киев верхом на танке, а Кутузов на Наполеона бомбардировщики в атаку посылает.
- О, нет! – возразил Рой Аллав. – Хотя Врата Миров и позволяют сделать подобное, как ни парадоксально, и мы, и наши противники прилагаем все силы, чтобы сохранить хрупкое равновесие в Круге Вселенных и не дать проникнуть в менее развитые миры боевым группировкам с боевой техникой высокого уровня из параллельных вселенных. Вам это трудно представить, но у Врат и Алтарей Миров имеются Сущности. И эти Сущности очень чутко реагируют на то, кто и как проходит через Алтари или Врата. Небольшую группу людей с автоматами в античный мир Алтарь или Врата попустят, но если туда попытаются отправить целую армию, то это вызовет такую Тектонику Древа Врат или Алтарей, что может разрушиться всё это древо. И Алтари с Вратами потеряют связи между вселенными. А Алтарь или Врата, потеряв связующую нить между вселенными, гибнет, гибнет страшно. Сущности не хотят гибели. И всячески оберегают те связующие нити, что у них имеются. Причём безотносительно, Светлые это Алтарь или Врата, или же Тёмные, или нейтральные. Кроме того, разрыв связующих нитей Алтарей и Врат может повергнуть Круг Вселенных в такой хаос, что этот круг разрушится и погребёт под своими руинами всех, и нас, и наших противников. А они не желают быть уничтоженными, они желают властвовать. Поэтому волей-неволей и им и нам приходится придерживаться определённых правил при проходе в другие миры.
Но хватит об этом. Итак, вы согласны отправиться в мир, где по нашим сведениям должна находиться Елена?
- А взглянуть дадите? – насмешливо спросил Степан. – Чтобы знать, куда вы меня зашвырнуть хотите?
Рой Аллав усмехнулся и поднял на уровень его глаз стеклянный шарик, невесть как оказавшийся в его руке, в шарике замерцал свет, и вдруг показалось, что шарик поглотил собой всё.
Это была Земля, почти такая же, какой её привык видеть на глобусе Степан. Очертания континентов были абсолютно идентичными, но на континентах всё было не совсем так, как должно быть. Главным отличием были горы.
В Африке многие вершины Атласских гор вздымалась намного выше, чем в мире Степана, и были покрыты ледниками и шапками вечных снегов. В сердце Сахары в заоблачные выси вздымались покрытые снегом и ледниками пики нагорья Ахаггар и горной гряды Тасселин-Адджер, нагорья Тибести и плато Эннеди. На востоке Сахары высились заснеженные вершины горной страны Дарфур. Вершины Эфиопского нагорья тоже были намного выше и тоже покрыты вечными снегами и ледниками. Причём снега и лёд покрывали не только сами вершины, но и многие гребни между ними, межгорные котловины и верховья горных долин. Ледники и снеговые шапки давали рождение многочисленным рекам, сбегавшим по горным склонам и пересекавшим Сахару и Африканский Рог в различных направлениях.
В Азии он увидел удивительную картину. Отроги Восточного Тянь-Шаня, находящегося в Китае, имели множество вершин в пять и шесть тысяч метров, были покрыты вечными снегами и ледниками. На крайнем западе Монголии, на стыке Монгольского и Большого Алтая громоздилось множество горных вершин, уходящих ввысь на пять или шесть тысяч метров, один из пиков превышал семь тысяч метров. Все эти вершины, многие гребни соединяющие их были покрыты ледниками и вечными снегами. И дальше на Восток тоже высились горы, покрытые снегом и льдом. Это был Гобийский Алтай. Ледники и вечные снега питали множество рек.
Ниже вечных снегов зеленели альпийские луга, ещё ниже склоны были покрыты густыми лесами, предгорья покрывали степи. Монгольский Алтай, хребты на западе, севере и в центре Монголии покрывали хвойные леса, Гобийский Алтай – субтропические. Там, где должна быть безжизненная пустыня Гоби, расстилались бескрайние степи. У предгорий трава была почти в рост человека, но в центре Гоби степи были уже сухие. Поймы рек, пересекающих Гоби были покрыты лесами. Окружали леса и многочисленные озёра.
Точно также было и в Джунгарии: прилегающая к Монгольскому Алтаю часть этой страны тоже была обильно орошена стекающими с горного хребта полноводными реками. Леса на склонах хребта постепенно переходили в степи, широкой полосой окаймлявшие остававшиеся опустыненными центральные районы. Но вдоль рек языки леса уходили далеко вглубь степных пространств.
Видение сместилось ещё южнее. Куньлунь – горная страна, её хребты протянулись от центральных районов Китая на запад, окаймляя с юга Гоби, затем изгибались дугой на юг, огибая смертоносную пустыню Такла-Макан. И здесь множество вершин возвышались намного выше, чем в мире Степана.
- В этом мире Куньлунь имеет двадцать семь вершин высотой более шести с половиной метров, в том числе четырнадцать – выше семи километров. В результате площадь ледников Куньлуня составляет более сорока трёх тысяч квадратных километров, в три раза больше чем в твоём мире, - услышал Степан слова Рой Аллава. – А площадь вечных снегов больше в пять раз. Большее число вершин, уходящих за семь тысяч метров или за шесть тысяч, позволили сохраниться огромному оледенению после завершения ледникового периода. Эти ледники и снега образуют своеобразную «тропу», по которой в центральные районы Азии приходит влага с Тихого океана. Точно также как по Монгольскому и Гобийскому Алтаю…
Ледники и вечные снега покрывали хребты Куньлуня почти сплошным покровом, исчезая только в долинах, разобщавших эти хребты. Как и на Алтае огромные массы льда и снега питали многочисленные реки, стекавшие со склонов Куньлуня. Как и в Монголии, здесь склоны тоже покрывали леса, а предгорья окаймляла широкая полоса высокотравных степей. И только где-то посередине между Монгольским Алтаем и Куньлунем Гоби становилась засушливой.
Западнее Куньлуня Степан увидел горы восточного Памира. Восточный Памир впечатлял. Более сотни его вершин вздымалась выше шести тысяч метров, больше трёх десятков из них уходили за семь километров. Огромные ледники покрывали вершины и горные гребни, вечные снега лежали на склонах.
Могучие ледники и вечные снега западной части Куньлуня, восточных частей Памира и Тянь-Шаня и Джунгарского Алатау питали реки, текущие в Джунгарию и в Таримскую впадину. Южная Джунгария была почти такой же, как и её северная часть, прилегающая к Монгольскому Алтаю. Предгорья покрывали высокотравные степи и только севернее, посередине между Тянь-Шанем и Монгольским Алтаем шла засушливая полупустынная полоса. Но в Таримской впадине пустыня всё же отвоевывала себе место. Победить зловещую Такла-Макан рекам, стекающим с горных склонов, не удавалось. Хотя и здесь две полноводные реки рассекали её на части, их поймы были покрыты прибрежными зарослям и даже лесами. Но на западе и севере граница пустыни была очень резкой. Большая часть рек огибала её по периметру. И эти реки служили чётким разделом. От гор до берегов рек шли степи, кое-где, там, где подземные водоносные слои подходили к поверхности, даже разбиваемые небольшими лесами, но сразу за пойменными зарослями на другом берегу начиналась узкая полоса сухих степей, быстро переходящих в пустыню. У подножия Куньлуня, на юге Таримской впадины, где реки не окаймляли горы, степи шли полосой в предгорьях, но затем постепенно переходили в полупустыню и пустыню.
Степан любил географию и знал, что в восточном Памире влага, приносимая с Индийского океана, встречается с влагой, дошедшей с Атлантики. И знал, что хребет Агалистан по-другому ещё называют Конгурские Альпы за обширные луга высокогорья и леса из памирской ели на склонах. Но здесь он увидел просто цветущий край: хребты восточного Памира покрывали высокогорные луга, горные леса, во множестве виднелись озёра с кристально чистой водой, долины покрывала пышная растительность.
Но затем изображение сместилось на юго-запад. И опять он увидел горные вершины, возвышающиеся много выше своих аналогов в его мире. Заснеженные и заледенелые пики высились на Синае, в Аравии, в Ливане и Сирии, на Иранском нагорье, на хребте Эльбурс на южном побережье Каспия и даже в горах Копетдага. Повсюду заледенелые и заснеженные вершины давали живительную влагу.
Изображение вернулось в Центральную Азию. На месте Казахского мелкосопочника Степан увидел горную страну. Тут не было высоких горных хребтов, как на Памире или Тянь-Шане, но более десятка вершин этих пологих возвышенностей пирамидально вздымались на четыре или пять километров, и почти все были увенчаны шапками вечных снегов. Склоны этих гор поросли лесами. Многочисленные реки впадали в Иртыш или Тобол, или же проложили свои русла к Аральскому морю.
Рой Аллав вернул его в Африку. Благодаря горам с вечными льдами и снегами, притягивающими влажный воздух с океана, на месте выжженной солнцем Сахары в Африке расстилалась удивительная страна. Там, где в Алжире, Марокко, Мавритании, Мали, Нигере и Чаде, на востоке и юге Ливии простирались безжизненные пространства Сахары, здесь расстилались саванны, от океанского побережья вдоль рек к нагорьям Ахаггар и Тибести тянулись языки тропических лесов. Склоны нагорий тоже покрывали леса, выше них раскинулись альпийские луга. И только на востоке Ливии и на западе Египта были видны жёлтые пятна сухих саванн, сахеля и пустынь.
Дожди, изливающиеся на нагорья, вечные снега и льды их вершин питали реки. Одни из них текли к югу, к Гвинейскому заливу, другие причудливо изгибались и пробивали себе дорогу к Средиземному морю, другие питали внутренние озёра Африки, третьи впадали в Нил. Но в этом мире с Нилом могла конкурировать по величию ещё одна река, бравшая начало в ледниках нагорья Ахаггар. Сначала она текла на северо-запад, принимая в себя притоки, берущие начало на нагорье Тасселин-Адджер, потом изгибалась и вдоль подножия Высокого и Сахарского Атласа текла на северо-восток и восток. По пути она вбирала в себя реки, стекающие со склонов этих гор, и несколько притоков, тоже питавшихся влагой с нагорья Тасселин-Адджер. При впадении в Средиземное море это был уже могучий поток, способный поспорить по величию с другими великими реками этого мира.
Видение внезапно померкло.
- Для начала хватит, - сказал Рой Аллав. – Итак, каково ваше решение?
- Почему вы так подробно показывали именно Африку и Центральную Азию? – вопросом на вопрос ответил Степан.
- Если вы дадите согласие помочь нам в поисках вашей сестры, вам придётся оказаться именно там с одной из поисковых партий.
- Я? Да вы с ума сошли!
- Отнюдь! Благодаря вам мы сможем наладить биолокаторы и нащупать биоритмы вашей сестры. А потом по пеленгам определить её местонахождение.
- А какой там период развития? Миоцен, плиоцен? Я посмотрел, там хвойные леса, значит, динозавров уже не встретим…
- А хотелось бы?
- Ну, конечно, очень интересно было бы понаблюдать за охотой тираннозавра или аллозавра. Знаете, учёные ведь ожесточённо спорят о способе питания того же ти-рекса! Одни утверждают, что это был доминирующий хищник конца мелового периода, другие наоборот, утверждают, что он был падальщиком…
- Я смотрю, вы весьма эрудированный человек. Но, эпоха там иная. Как бы вам это объяснить. В общем, там причудливая смесь античности и средневековья.
- Но, надеюсь, нам не придётся появляться в обитаемых местах?
- Конечно, не придётся, вас отправят или в сердце Сахары, но здесь вы видели, какая это цветущая страна, или в Центральную Азию. Ваши биоритмы скопируют, сбросят их поисковым группам, они возьмут пеленги на вашу сестру, после чего вы спокойно вернётесь назад.
- А нельзя ли мои биоритмы здесь скопировать?
- Увы нет, методика поиска требует вашего присутствия на месте.
- Но хочу предупредить, я абсолютно не умею обращаться с оружием. Так что если придётся отбивать нападение, то я мало чем смогу помочь. Со зрением у меня плоховато. Даже наша армия от меня отказалась, зачислили в офицеры запаса, хотя я никакой военной подготовки не имел. Сказали, что для страны будет безопаснее, если я в армии не окажусь.
- ???? – скептически посмотрел на него Радко.
- Вы посмотрите на нашу комнату… даже если бы я захотел, то не наскрёб бы денег на то, чтобы откупиться. Во-вторых, у меня на руках уже Алёна была, я её забрал из детдома и опекунство оформил. Благо удалось на хорошую работу устроиться.
- Для вашего же блага мы постараемся дать вам хотя бы небольшие навыки во владении оружием, - твердо сказал Рой Аллав. – Хотя вам и не придётся находиться в обитаемых местах, мы всегда предполагаем, что может произойти стычка с нашими недругами. И ещё, от очков придётся отказаться.
- Только не это! С контактными линзами я категорически не дружу! Постоянно глаза воспаляются!
- С нашими контактными линзами вы будете избавлены от этой напасти, это я вам гарантирую.
- Ну… хорошо, давайте попробуем…
- Вот видите, вы уже согласились с нашим предложением, - улыбнулся Рой Аллав. – Кстати, вы верхом ездите?
- Вы шутите? – опешил Степан.
- Значит, не ездите. Плохо… искусство верховой езды вам бы очень пригодилось. Ну, да ладно, на месте сориентируетесь. А теперь, молодой человек, я попрошу вас быстро собраться, нам следует торопиться. Весьма возможно, что незваные гости уже шныряют поблизости.
Степан суетливо заметался по комнате. В сумку полетели бельё, туалетные принадлежности, ещё множество вещей, которые казались необходимыми. Не забыл он ноутбук и планшетный компьютер. И через десять минут они втроём спустились по лестнице вниз. Радко дал знак задержаться и первым осторожно выскользнул наружу. Вскоре он дал сигнал следовать за ним.
- К чему такая таинственность? – удивился Степан.
- Нас только трое, и может быть нападение, - пояснил Рой Аллав.
- Зло всегда многочисленно, а Добро защищают герои-одиночки, - усмехнулся Степан.
- Почему одиночки? Всё зависит от конкретных обстоятельств. К сожалению, в Москве нашим врагам не составляет труда найти подручных. Криминальные авторитеты с удовольствием ссужают нашим врагам своих «быков». Ведь те за это платят золотом. А в других местах на Земле наоборот, мы всегда имеем численное превосходство.
- И где это?
- Куба, Никарагуа, Китай, Вьетнам, Южная Африка, Южная Америка, Ангола, Иран, Сирия, - перечислил Рой Аллав. – А также Сербия, Белоруссия.
Они торопливо шли по тёмному переулку вслед за Радко.
- А как вы друг друга находите? – спросил Степан. – Я имею в виду вы и ваши заклятые друзья.
- По-разному. При определённых обстоятельствах моё расположение может быть вычислено с точностью до двухсот пятидесяти – трёхсот метров. И весь вопрос, как быстро подручные наших врагов смогут туда добраться и сколько у них людей. К сожалению, скорее всего нам не удалось избавиться от слежки, и наши недруги сейчас шныряют по всем окрестностям.
Радко свернул в тёмный закоулок и остановился у машины. Рой Аллав чуть задержался. Через полминуты её фары призывно мигнули.
- Не будем терять времени, - Рой Аллав с необычной для его возраста резвостью сорвался с места и бросился к машине.
Степан последовал за ним, но когда подбежал к автомобилю, остановился, удивлённый. Это была «Тойота-Краун», но с левым расположением руля. Такую «Краун» Степан видел в первый раз. Сколько он знал «крауняк», все они были праворульными, чисто японского производства.
- Ты чего замер? – спросил Радко, высунувшись из окна.
- Как это? «Крауняка» и с левым рулём?
- А, это, ничего удивительного, она для продажи в Эмиратах или Омане произведена, поэтому и руль слева. Ты не задерживайся, ныряй!
Степан сел бросил сумку на заднее сидение, сам сел вперёд.
- А куда мы сейчас поедем? – спохватился он.
- В район посёлка Белозёрский, в Подмосковье, - отозвался с заднего сидения Рой Аллав.
Мотор «Тойоты» урчал едва слышно, лишь стрелка тахометра свидетельствовала, что он работает. Радко сдвинул рычаг коробки-автомата вперёд, на положение «D», плавно нажал на педаль акселератора, и машина столь же плавно сдвинулась с места. В старом тесном дворе стояло несколько автомобилей, и Радко пришлось постараться, чтобы не зацепить ни одну из них, когда он выезжал из закоулка.
И тут же с обеих сторон внутреннего проезда через дворы вспыхнули фары двух автомобилей.
- Прискакали сволочи, - встревожился Рой Аллав, - придётся пешком выбираться…
- Спокойно, - произнёс Радко, выворачивая руль.
- Забор! – воскликнул Рой Аллав.
- Фанера! – последовал ответ. – Я проверил…
«Тойота» с лёгкостью снесла фанерную перегородку, изображавшую забор, оказалась в соседнем дворе и нырнула в хитросплетение переулков Неглинной и Петровки. Те минуты, которые водителям и пассажирам двух автомобилей потребовались, чтобы понять, куда подевалась «Тойота», развернуться во дворе и проехать в пролом в перегородке, Радко использовал сполна, чтобы нырнуть в подворотню со сквозным двором.
- Сейчас мы их крутанём, - пообещал он.
Ведомая им «Тойота» проехала по тесным переулкам и выскочила на Бульварное кольцо, на площади Сретенских ворот они свернули на Сретенку, затем, нарушая правила, нырнул то ли в Пушкарёв, то ли в Большой Сергиевский переулок, выскочил через Трубную улицу обратно на Цветной бульвар.
- На хвосте пока чисто… - сообщил Рой Аллав. – Надо остановится.
- Сейчас попробуем, - ответил Радко.
- В переулках на улице Советской Армии остановись.
- Хорошо…
Они выехали на Суворовскую площадь, проехали немного вперёд, нашли левый поворот и свернули в боковую улочку. Радко выскочил из машины и повозился немого у переднего и заднего бамперов.
- А нас ГИБДД не зацепит? – спросил Степан. – Объявят ребята, что машина в угоне. А потом прискачут, дадут инспектору в зубы пачку «зелёных» и заберут нас.
- Не зацепят, - усмехнулся Рой Аллав.
- Смена номеров, - весело сообщил Радко, забираясь в салон. – Пусть теперь нас по старым номерам ищут, если успели их засечь.
- Всё понял, - вздохнул Степан.
Они вырулили на Сущёвский вал и двинулись к Савёловскому вокзалу.
- Как собираешься выбираться? – осведомился Рой Аллав. – На Рязанку или на Волгоградский проспект?
- Нет, через Симферопольское шоссе, новое, до первого бетонного кольца, - ответил Радко. – Сейчас двинемся на Верхнюю Масловку, Красноармейскую улицу и улицу Усиевича. А там пойдём по Народного ополчения и Аминьевке…
Они без помех проехали до «Сокола», выехали на улицу Народного ополчения.
- За нами чисто? – спросил Радко.
- Если что-то будет, я уж не промолчу, - усмехнулся Рой Аллав.
На улицах вечерней Москвы автомобилей меньше не становилось. Машины плотно заполняли проезжую часть. Степан немало понервничал, пока они через Мневники выехали сначала на Рублёвское шоссе, а затем и на Аминьевское, где плотность потока несколько снизилась. Они проехали пересечение с проспектами Мичуринским, Вернадского и Ленинским и подъезжали к перекрёстку с Профсоюзной улицей.
Степан ужасно не любил ездить по вечерней Москве. Днём ещё как-то спокойно было на дороге, но вечером на ней появлялись авто всевозможных мажоров. А те не признавали правил движения. Он просто диву давался спокойствию Радко, умело лавирующему в потоке машин и при этом не привлекающего ни чьего внимания. Радко был сама галантность, пропускал всех торопыг.
Они свернули на Профсоюзную улицу, проехали по ней, у Тёплого Стана свернули на Ясенево, выехали через него на МКАД, предпочтя этот манёвр выходу на Варшавку. Потом проехали через Бутово, свернули на Симферопольское шоссе и неспешно поехали по нему. Вскоре доехали до пересечения с Первым бетонным кольцом и свернули на него. В ночной тьме асфальт плавно стелился под колёса автомобиля, по сторонам изредка мелькали огни населённых пунктов.
- Вот, пожалуйста, - усмехнулся Степан, - всего-то тридцать километров от Москвы, а до этих посёлков и деревень, что стоят вдоль этой трассы, добраться труднее, чем до Можайска. Сейчас, правда, легче стало, а когда-то по этой трассе имели право проезда только рейсовые автобусы, да колхозные автомобили, причём и те и другие только по спецпропускам.
- Мы в курсе, - отозвался Рой Аллав. – Оба бетонных кольца ведь были ничем иным, как дорогами, по которым выходили на позиции зенитные ракетные дивизионы системы ПВО Москвы.
Их разговор утих, чтобы не отвлекать Радко от дороги. В ночной темноте можно было легко налететь на брошенный у обочины автомобиль. Но весь дальнейший путь прошёл без происшествий. Они проскочили Бронницы, проехали по мосту через Москву-реку, оказались на дороге, ведущей к железнодорожной станции.
Радко, ориентируясь по одним только ему знакомым приметам, сбросил скорость, свернул с дороги на какой-то просёлок. Вскоре они оказались в лесопосадке перед забором. Из темноты вынырнуло несколько человек. Посветили фонарями в опущенные стекла дверец, дали отмашку.
- С возвращением, Посланник, - поприветствовал спутника Степана один из этих людей. – Рад, что всё прошло удачно.
Рой Аллав кивнул в ответ, Радко тронул машину с места, аккуратно завёл её в открывшиеся ворота. Степан увидел, как вместе с кустарником, снегом и деревьями поднялась плита, прикрывавшая съезд под землю. Радко направил «Тойоту» в открывшийся въезд на подземную стоянку.
-3-
Глубоко под землёй оказался настоящий ангар. В ярком свете ламп дневного света Степан разглядел множество различных автомобилей, бронетранспортёров, БМП и даже танков. Вокруг машин и боевой техники копошились люди в танковых комбинезонах. Он только ошеломлённо смотрел на этот арсенал.
Радко аккуратно втиснул машину в промежуток между двумя грузовиками, они вышли из неё и направились к двери в боковой стене. За дверью оказался ярко освещённый коридор. Они миновали несколько больших залов, куда выходили ещё коридоры, свернули в боковую дверь, затем свернули ещё раз, миновали в коридоре несколько дверей, расходившихся в разные стороны при их приближении. За всё это время им почему-то никто не повстречался в коридорах, хотя присутствие людей ощущалось.
- Принципы нашей безопасности, - сказал Радко, перехватив удивлённый взгляд Степана. – Новичок, как бы он не появился здесь, не должен видеть в лицо никого, кроме тех, кто с ним работает в данный момент.
Наконец, они оказались в просторном помещении. Обстановка была строгой и аскетичной. Длинный стол с креслами вдоль него, мягкие диваны вдоль стен, экран на одной из стен. И всё.
- Садитесь, сейчас продолжим беседу, - указал на диван Рой Аллав.
Сам он уселся в кресло по другую сторону стола, а Радко кивнул и вышел из комнаты. Едва дверь за ним закрылась, как через другую дверь в помещение вошёл невысокий седовласый мужчина. Одет он был непритязательно и несколько необычно. Шёлковая рубашка, свободные брюки, заправленные в невысокие сапоги, широкий пояс в петлях брюк, на груди у мужчины висел необычный медальон в виде звезды с семью лучами. Степан поднялся ему навстречу.
- Сидите, сидите, - остановил его мужчина. – Оставим церемонии на другое время.
Он сел рядом с Рой Аллавом и внимательно присмотрелся к Степану.
- Рой уже ввёл вас в курс дела? – затем спросил он.
- Отчасти, - кивнул Степан. – Но скажите, как вы узнали о похищении? И почему вас это так встревожило?
- Во-первых, каждое открытие Алтарей или Врат Миров невозможно скрыть, и мы, и наши противники всегда знаем, что открыт Портал. Во-вторых, у нас сесть сочувствующие нам люди в полиции. Они сообщили о необычном происшествии нам. Наши люди обследовали место, где похитили вашу сестру. И по праху поверженных вами чиргов сумели многое понять, сумели определить, в какую вселенную её забросило. Позвольте повториться, что спасение вашей сестры имеет огромное значение. Это позволит не только избежать больших бед в том мире, где она оказалась, но и не даст затронуть ваш мир. Конечно, ни тот, ни этот мир не затопит Тьма, как это живописуется в иных романах и кинофильмах, но могущество сил наших врагов возрастёт многократно и повлечёт за собой тяжёлые жертвы. А в перспективе возможны и фатальные последствия. Поэтому мы просим вас пройти в параллельный мир и дать возможность нашим поисковикам настроить биолокаторы. Потом вы вернётесь…
- Я без Алёны не вернусь!
- Видите ли, между вами и сестрой могут оказаться тысячи километров. Наши же поисковики и ратники будут заброшены в район её местонахождения.
- Забросьте меня вместе с ними!
- Это затруднительно будет сделать. Вы окажетесь в параллельном мире. После определения пеленга, вас надо будет вернуть, экипировать по-новому, ввести в группу, а эта группа складывалась и слаживалась длительное время. Потом вас надо будет отправить с этой группой. Все это – затраты времени. А поисковая группа должна будет пройти буквально в какие-то минуты после определения местонахождения вашей сестры. Доверьтесь нам, наши Поисковики и Ратники справятся. Они прекрасно подготовлены.
- Ладно, - буркнул недовольный Степан.
- У вас есть ещё какие-нибудь вопросы?
- Почему они именно Алёну сцапали?
- Трудно сказать, Рой Аллав уже имел на этот счёт с вами беседу, более детально мы сможем сказать, только когда вы вернётесь. Просьбы есть?
- Вы сказали, что дадите небольшие навыки обращения с оружием. А с собой хотя бы пистолет дадите? Чтобы я хоть как-то мог защитить себя.
Мужчина посмотрел на Рой Аллава. Тот только пожал плечами.
- Хорошо, пойдём вам навстречу. Вам подберут обмундирование и снаряжение, а также оружие. Но на то, чтобы обучиться обращению с оружием вам будет дан всего один день. Вместе с нашим ратником Радко отправитесь в тир и постреляете там. Плюс мнемовнушение. Успеха!
Мужчина поднялся, протянул руку для рукопожатия, Степан тоже встал и протянул свою руку. Рукопожатие у мужчины было крепким и энергичным. Неожиданно он задержал руку Степана в своей руке. И медленно опустил глаза на свой медальон. На медальоне засветились кристаллы в основаниях лучей и в центре, по вязи рунических письмен побежали разноцветные огни.
- Рой, посмотри, - глухо сказал он.
Рой Аллав поднялся и бросил взгляд на медальон с семью лучами.
- Теперь ты понял? – взволнованно спросил его мужчина.
- Теперь понял, - кивнул Рой Аллав и облизал губы. – Если так, то опасность ещё большая, чем мы думали.
- Если только у неё точно такие же способности, что не факт!
Степан недоумённо переводил взгляд с одного из своих собеседников на другого.
- Здесь кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – спросил он.
- Вашу сестру нужно вырвать из вражеских лап, во что бы то ни стало! – только и ответил мужчина, обладатель медальона с семью лучами и вышел.
В комнате тут же появился Радко.
- Ну, пойдём на склад и в арсенал, - сказал он, словно слышал слова мужчины.
- С кем я встретился? – спросил Степан, когда они вышли в коридор.
- В своё время узнаешь, - коротко ответил Радко. – Если посчитают нужным, чтобы ты знал.
- Конспирация, - усмехнулся Степан.
- Нет, элементарная предосторожность. Не всегда можно называть своё имя.
- Прям как в Колдовском мире…
- Именно. И это не выдумки. Потом узнаешь, пошли.
Арсенал оказался весьма обширным и разнообразным. Винтовки, автоматы, пулемёты, гранатомёты. За отдельной решёткой стояли странного вида системы оружия – тонкие стволы с небольшими раструбами или просто утолщениями на конце, ребристые кожухи.
- Бластеры, - коротко пояснил Радко.
Степан ошеломлённо воззрился на него.
- И что ты так смотришь, словно Спасителя узрел? Обычное оружие в мирах, ушедших далеко вперёд в своём развитии. Лучше руки подставляй, нам разрешили вооружиться. Поэтому мы подумали, и я решил, чем тебя вооружать будем и защищать.
Ратник начал нагружать Степана, попутно комментируя каждый свой шаг.
- Это тебе АПС, сиречь автоматический пистолет Стечкина, магазин имеет на двадцать патронов. Это мне – револьвер «Кольт-Арми», штатовский. Люблю револьверы, хоть ты тресни. Так, теперь запасы. Для тебя берём два подсумка на два запасных магазина каждый. Итого у тебя уже боекомплект сто выстрелов к пистолету. Теперь в пачках патроны, чтобы пустой магазин снаряжать. Двести штук в пачках хватит. Себя любимого не забыть. Спидлоадеры с патрончиками, патрончики в пачках. Так, пистолетами обзавелись. Теперь более мощное вооружение.
Радко посмотрел на Степана и задумчиво обвёл взглядом пирамиды и стеллажи. А Степан старательно вспоминал, что он читал про спидлоадеры. Вспомнилось описание из книги о револьверах и пистолетах, что спидлоадерами называются цилиндры, в которые вставлены револьверные патроны, чтобы их можно было одновременно вставлять в гнёзда барабана револьвера.
- Да, нелёгкая это работа – из болота тащить бегемота, - продекламировал Радко стихи Корнея Чуковского. – Умей ты с оружием обращаться… ты хотя бы в компьютерные «стрелялки» играл?
- Да, а что? – опешил Степан.
- Как совместить прорезь прицела с мушкой разумеешь?
- Ну, да, вообще-то…
- Тогда теорию пробежим вкратце, больше на практику упор сделаем. А оружие возьмем попроще. Тебе я всучу трёхлинейный карабин образца одна тысяча девятьсот тридцать восьмого года, мосинский. Могучая штука. Патронов к нему возьмём сотни три. Нет, полтысячи. Вот смотри, это бронежилет, называется так, брони там нет как таковой, композитные материалы. Но пули держит не хуже стальных пластин. А уж про стрелы, дротики и мечи с копьями я и не говорю. Он у нас ещё и с ячейками нагрудными. Заполним их пачками с патронами. Теперь снаряжение с ремнями и подсумками. Туда пойдут гранаты и патроны в обоймах. Ты у нас непривычный к нагрузкам, тебе чуть-чуть гранат отсчитаем. Четыре штучки.
Под одежду мы тебе ещё наручи дадим, чтобы, в случае чего, удар холодного оружия на предплечье принять мог. Композитная броня, наноструктуры, кованные и кольчужные латы нервно курят в стороне.
Теперь себя любимого не обидеть. Револьвером мы уже обзавелись, карабин возьмём тоже трёхлинейный, но америкосский, «Винчестер» под наш патрон образца одна тысяча девятьсот седьмого года, уж больно удобно у него рычажно-скользящий затвор сделан: только и двигай рукой вперёд назад. Не то, что у всех этих «маузеров» и трёхлинеек – сначала вверх рычаг, потом назад, потом вперёд, потом вниз рычаг. Я люблю, чтобы простое движение было. Это я для тебя, дядя Стёпа лекцию читаю. Чтобы ты потом не говорил, что ты человек тёмный, ни разу не грамотный, ничего не знал, ничего не понимал, а соседнюю вселенную разрушил по простоте душевной. Поэтому гранат я тебе дал только четыре. Но себе возьму побольше, да и тротиловых шашек прихвачу. Во, нравится штука?
Радко продемонстрировал ему гранату, напоминающую консервную банку на рукоятке.
- РПГ–сорок. Противотанковая. Осколков немного даёт, но фугасное действие – закачаешься! Знаешь, что такое фугасное действие?
- Это ударное воздействие взрыва, - уверенно ответил Степан.
- Именно! Если её метнуть в помещение, то она дай боже как всё там разметает. Но, мы ведь не как-то там где-то и куда-то! На такие вот фугасные гранаты мы «рубашки» имеем. Надел её и граната становится осколочной. Поэтому я парочку РПГ–сорок с рубашками прихвачу, плюс к ним пяток «лимонок» Ф–один, плюс пяток старушек «РГ–тридцать три», я их за рукояти ценю, метать удобнее, на мой скромный взгляд. Так, последний штрих – патроны к карабину, бронежилет и снаряжение. Ну, никого не обидел, не обделил? Тогда пошли! Кстати, ты быстро про фугасное действие сообразил.
- Я, хоть и не имел отношения к военной службе, но техникой боевой всегда интересовался. Хотел поступать на инженерный артиллерийский факультет, но по зрению не прошёл.
- О-о, тогда понятно. Теперь холодное оружие. Полезная вещь. Мясо там порезать, овощи построгать, на гарнир, фрукты.
Для себя Радко выбрал два финских ножа и меч средней длины с узким клинком. Посмотрел на Степана и взял для него длинный кинжал.
Они вышли из арсенала, Радко провёл его по коридорам к лифту. На лифте они поднялись на несколько этажей выше, судя по табло, с подземных этажей на надземные. У лифта их уже ждал человек. Ничего не спрашивая, он провел их в комнату. Степан с наслаждением свалил весь свой арсенал на диван. Его уже начала охватывать тревога, что со всем этим грузом ему будет тяжеловато не то что бегать, просто ходить.
Не успел он отдышаться, Радко повёл его на другой склад. Там Степану подобрали одежду: хлопчатобумажные брюки и куртку, обувь. Радко внимательно следил, чтобы одежда не была обтягивающей, но и чтобы не болталась на Степане как на пугале. Выдали им и нательное бельё. Степан только удивлённо воззрился на Радко.
- Бери, бери, - усмехнулся тот в ответ. – В жаркой, душной Африке прачечных не предвидится.
- Радко, а ты сам откуда? – спросил Степан, когда они вышли из склада, навьюченные вещами.
- Из Хорватии, город Дубровник…
- Из Хорватии? – насторожился Степан, он слышал, что хорваты были настроены очень националистически.
- Из неё самой.
- А здесь как оказался?
- Из-под Сребренницы. Босняков долбили, а рядом со мной натовская ракета рванула.
- Подожди, но ведь Сребренницу сербы атаковали! Я много читал об этом. И постой, это же, сколько лет назад было? Тебе сколько лет тогда?
- Ты думаешь, Сребренница только в этом мире была? Там у нас тоже всё сложилось, как и здесь. Так что я молодильных яблок не наелся и не молодо выгляжу в полсотни лет. Меня сюда вытащили года три назад…
- Но ты же не мусульманин, не босниец…
- Так я и говорю, что в сербской армии воевал!
- Как так? Наёмником?
- Не лайся! Никакой не наёмник. Мой дед в армии Тито сражался за Югославию. В том числе и с усташами. И отец мой, и братья в Боснии за Югославию сражались. И вот когда рядом со мной натовская ракета рванула, меня чуть ли не в решето превратило. Четверых ребят, что со мной были, убило. И я бы умер, или босняки добили бы, да только меня сюда выдернули... Ну, а потом послушание прошёл и ратником стал.
Они оттащили обмундирование в выделенную им комнату, и Радко повёл Степана в тир. Там он коротко переговорил с двумя пожилыми мужчинами. И они притащили для Степана пистолет и винтовку.
- Так, учить тебя стрелять будем на «трёхлинейке», если кое-как научишься из неё стрелять, с карабином проблем не будет. Радуйся. Тебе на винтовку аж двести выстрелов выделили и сто на пистолет. Никто из начинающих такой чести не удостаивался. Все с трёх патронов начинали, потом пять получали. Три десятка выстрелов на третьем месяце им доставались. Ну, погнали!
Стрелять Степану пришлось почти без остановки. Только когда его винтовку и пистолет забирали, чтобы охладить стволы, Радко разрешал ему присесть и выпить чаю с сухарями или печеньем.
Стрелок из Степана был неважный. Очки запотевали, съезжали на кончик носа. Но он старался изо всех сил. Когда боеприпасы подошли к концу, у него дико болело плечо и рука, отбитые отдачей оружия при выстрелах. Радко внимательно следил на мониторе, куда попадают пули. И только сокрушённо вздыхал. Потом что-то сказал. Степан недоумённо уставился на ратника. Радко снова вздохнул и указал на наушники, прикрывавшие уши Степана, в замкнутом пространстве тира без них никак было не обойтись, чтобы не оглохнуть. Степан торопливо сдёрнул наушники с головы.
- Да, дядя Стёпа, ты явно не Соколиный Глаз. Читал Фенимора Купера?
Степан кивнул.
- Но кое-чему ты умудрился научиться. Последние полста выстрелов и винтовка, и пистолет у тебя уже начали попадать в цель. Эх, тебе бы недельку потренироваться… Но времени нет. Так, сейчас двигаемся к медикам, они тебе контактные линзы подберут.
Врачи колдовали над глазами Степана несколько часов, промывали, подсушивали, что-то замеряли. Когда он вышел из кабинета, ощущения были необычные. Привычных очков на носу не было, но не было и ощущений дискомфорта, которое обычно сопровождало его попытки использовать контактные линзы.
Радко сразу же увёл его в комнату, заставил одеться, навьючил бронежилетом, снаряжением, ранцем, разложил по подсумкам и нагрудным ячейкам патроны и гранаты. Степан только пыхтел. Весило всё это немало. Радко тоже оделся, навьючил на себя снаряжение и ранец, легко попрыгал.
- Так, вроде ничего не болтается, всё притянуто, - удовлетворённо сказал он.
В комнату кто-то заглянул.
- Радко, ты, что хвоста за кот тянешь? Бегом к порталу! Там вас уже заждались!
Радко подтолкнул Степана к двери.
- Всё, дядя Стёпа, время не ждёт, быстрей, быстрей, быстрей…
Они пробежали по коридору, не стали пользоваться лифтом, сбежали вниз по лестнице. И оказались в просторном зале. Там их уже ждал человек, держа поводья трёх коней.
- Где ты бродишь, чудо-юдо! – набросился он на Радко. – Тебя только за смертью посылать! Или не знаешь, как это делается? Две группы уже ушли! Портал Алтаря еле удерживают!
Радко ничего не сказал, а встал рядом с коноводом, указал Степану рядом с собой.
- Савелий, - представился коновод. – Поисковик. Донское казачье войско.
- Он из Приднестровья, - тут же пояснил Радко. – Тоже подменённый… и тоже время у них там отстаёт от твоего…
Он умолк, потому что в зале вдруг начал переливаться свет. И Степан неожиданно заметил на полу мозаику. Она складывалась в звезду с восемью лучами, в основание каждого из лучей был вделан кристалл величиной с футбольный мяч, а в центре звезды тоже был кристалл, и тремя окружностями тянулись какие-то рунические письмена. По рунам и кристаллам, переливаясь, потёк свет, затем взмыл в воздух и начал образовывать светящуюся арку. Воздух в арке заискрился, по нему пробежали все цвета радуги, и вдруг в арке проступило видение. В зале был сумрак, а из арки полился солнечный свет!
Савелий без колебаний шагнул в арку и провёл за собой коней, Степан чуть замешкался, но Радко подтолкнул его, и они оказались на залитой солнцем земле. Это был невысокий холм, поросший лесом, с поляной у вершины. Именно на поляну и вывел Портал Алтаря Миров. И сразу светящаяся арка за их спиной исчезла.
Степан с интересом осмотрелся по сторонам. Сквозь стволы деревьев, перевитые лианами, с холма открывался вид на равнину, на которой виднелось несколько похожих холмов, тоже поросших лесом. Воздух на холме был напоён пьянящими ароматами. А поскольку лес рос на холме, то в нём не было той затхлой, гнилостной атмосферы, характерной для равнинных тропических лесов. В воздухе стояла непрерывная трескотня и перекличка птиц, жужжание многочисленных насекомых. Сквозь этот гомон пробивался звук журчащего ручья. А на равнине виднелись стада животных. И стадо слонов недвусмысленно свидетельствовало, что Степан и его спутники оказались в Африке.
- И что нам надо делать? – спросил Степан.
- Сейчас узнаешь, - ответил Радко.
- Значит так, - сказал Савелий, - чтобы сразу расставить все точки над «i». Я – поисковик. Радко – ратник. Твой статус, Степан, ещё не определён. Поэтому командую я. Но ваши мнения выслушаю обязательно, если возникнут потребности. Радко знает, как наши военные советы проходят. А теперь нам предстоит верховая прогулка. Вперёд!
Они спустились с холма, аккуратно ведя за поводья коней. Савелий взлетел в седло одним махом, Радко помог вскарабкаться на коня Степану и запрыгнул сам. Затем провёл подробный инструктаж, как ехать верхом. И они тронулись в путь. Савелий ехал впереди, его конь шёл лёгкой рысью, следом ехал Радко, рядом с ним трясся в седле Степан. Эта поездка была настоящим адом. Он никак не мог попасть сначала в такт движения коня, Радко только хватался за голову, что холку собьют коняге.
- Савелий, тормози! Коня угробим! – крикнул Радко.
Савелий остановил коня, посмотрел на Степана.
- Ладно, придётся идти пешком, - вздохнул он.
На коней навьючили ранцы, сами двинулись дальше пешком. Савелий и Радко шли привычным мерным шагом, Степан старался поспевать за ними. Получалось у него это не очень хорошо, ноги путались в траве, он спотыкался почти о каждый бугорок, каждую неровность. В конце концов, его опять усадили на коня, но коней пустили шагом.
Когда они ближе к вечеру добрались до нужного им места и опять поднялись на небольшой холм, Степан был измотан до предела. И просто рухнул с коня на землю. Радко и Савелий первым делом сняли седло с коня Степана и только горестно вздохнули. Но ничего не сказали, а быстро обработали ссадины на спине коня каким-то составом.
Затем Савелий снял ранец, открыл его. Достал оттуда необычный планшет, самостоятельно разложившийся на земле и образовавший рельефную карту, медальон с восемью лучами, похожий на мозаичную звезду у Алтаря Миров, но имевший только один кристалл в центре и только одну окружность рунических письмён. Затем он извлёк из ранца необычный обруч, явно предназначенный для ношения на голове, несколько странного вида пирамидок, словно это были застывшие языки пламени. Всё это Савелий разложил только в одному ему ведомом порядке. Наконец, поисковик закончил свои приготовления и поманил Степана.
- Иди-ка сюда, друже… бери обруч, надевай на голову.
Степан подковылял к Савелию, надел обруч, прислушался к своим ощущениям. Ничего необычного.
- Теперь садись рядом со мной и сиди. Можешь спать. Главное, не сходи с места, вернее, не уходи дальше пяти-семи метров от медальона-пеленгатора.
А сам Савелий достал компас, секстант, солнечные часы с уровнем для горизонтирования, хронометр, какие-то толстые таблицы и начал обстоятельно заниматься вычислениями, определять время по солнцу, по хронометру, сверяться с таблицами. Пока Савелий обстоятельно и неторопливо работал, Радко заставил Степана стянуть брюки и тщательно обработал каким-то бальзамом все потёртости на его ногах. Бальзам был прохладным, с приятным запахом, и буквально сразу же после нанесения начали уходить ноющая боль, зуд и жжение.
Оставив Степана в неудобном положении с наполовину снятыми брюками, пока бальзам полностью не впитается в кожу, ратник обошёл поляну по периметру, потом спустился к подножию холма и вернулся с мягкой пятилитровой флягой, наполненной водой. Проверил, как бальзам впитывается в кожу на ногах Степана, добавил ещё целительной мази, занялся приготовлением пищи. Степан с завистью следил за его хлопотами и только вздыхал с сожалением, что не выпало ему случая научиться ездить верхом, и вот теперь приходится мучиться в неудобной позе. Но вскоре он понял, что Радко не просто хлопотал на поляне, а ещё и нёс охранную службу. Когда в пяти шагах от Степана внезапно вздыбилась и распустила свой капюшон кобра, Радко опередил его в реакции. Он молниеносно вырвал из чехла у седла свой меч, одним прыжком оказался рядом с коброй и снёс ей голову.
Лечебные процедуры для Степана завершились только к позднему вечеру, когда Радко нанёс ему на ноги медицинский клей, а когда тот подсох и образовал плёнку на ранах, заклеил широкими пластинами бактерицидного пластыря и разрешил Степану одеться.
Южная ночь упала резко, без сумерек. И на бархатной черноте неба высыпали звёзды. Они казались такими близкими, что протяни руку, и они лягут в ладонь. Савелий вскинул секстант, но неожиданно в кустах вспыхнули огоньки чьих-то глаз, и донеслось горловое рычание. Леопард, хозяин тропических дебрей вышел на охоту. Но на этой поляне ему ничего не обломилось. В руках Радко мгновенно вспыхнул файер, и ратник бесстрашно шагнул к зверю. Яркий огонь сделал своё дело, леопард в ужасе бросился наутёк.
- Па-ра-зит, - раздельно произнёс Савелий, не отрываясь от секстанта.
Затем он зажёг фонарик и сделал какую-то запись. Потом взял пластмассовую табличку, на которой он вёл все свои записи и вычисления и, глядя на неё, записал цифры координат на боковом поле планшета с рельефной картой. И тут же на карте замерцала зелёная точка к северу от гряды Тасселин-Адджер и южнее Большого Восточного Эрга. Хотя конечно здесь, в этом мире была только гряда, а вот Эрга, этого песчаного моря, не было. Здесь расстилалась благодатная саванна.
- Отлично, координаты совпали, - удовлетворённо произнёс Савелий.
Затем он аккуратно наложил медальон-пеленгатор на эту точку, совместил его центральный кристалл с зелёным огоньком, провёл кончиком пальца по руническим письменам на медальоне. Затем коснулся обруча на голове Степана. И Степан сразу почувствовал, как словно тысячи мелких иголочек впились под обручем ему в кожу на голове. Золотистая искра сорвалась с обруча и упала на медальон-пеленгатор. Рунические письмена на медальоне засветились ещё ярче, затем свет закружился по ним, слился в одно неразрывное световое кольцо, вслед за этим свет начал стекать на один из лучей. Савелий едва заметными прикосновениями заставил медальон-пеленгатор поворачиваться вокруг зеленой точки. И в одно из мгновений луч света сорвался с луча медальона и прочертил светящуюся черту на карте. Одновременно из медальона ударили два световых импульса и исчезли за горизонтом. Не прошло и минуты, на карте замерцали ещё две точки. Одна в районе Великих Озёр в Северной Америке, а вторая в глубине Сибири, там, где должен находиться Красноярск. И от них тоже пролегли светящиеся черты. Все три черты сошлись в Карпатах, в Трансильвании. И там образовалось крошечное световое пятно в виде треугольника.
- Ого, - присвистнул Савелий, - в гости к князю Дракуле угодила.
- К Дракуле? – опешил Степан.
- Шучу, - успокоил его поисковик. – Просто Трансильвания у нас ведь вотчиной этого вампира считается. А здесь о Дракуле и не слышали ещё, наверное. И, вполне возможно, никогда не услышат. В этом мире Трансильвания – достаточно глухой уголок. Южнее – даки и местные византийцы, севернее и восточнее – славяне, западнее – латиняне. А в самой этой карпатской глуши в этом мире таятся наши заклятые друзья. Хотя основная база у Искателей в этом мире – в Центральной Америке. Они там жрецов себе подчинили. И если Колумб здесь вдруг поплывёт в то же время, как и у нас, его так встретят, мало не покажется… хотя, скорей всего никакого Колумба здесь не будет, здесь всё по иному идёт и идти будет.
- А вообще что здесь и как?
- Что и как? Ну, в двух словах… к северо-востоку от нас лежит монархия Карфаген со столицей – одноименным городом. Здесь она занимает территорию восточной части Алжира, всего Туниса и западной части Ливии, часть Сицилии и Сардинию. Сам город расположен точно на том же месте, что и в наших мирах. Как и у нас – это государство продукт финикийской экспансии. Но дальше сходство кончается. На месте Марокко и Западной Сахары – Мавретанская империя; большую часть Алжира здесь занимает царство Алагир. Оба этих государства эллинистические, но с сильным влиянием культуры латинян. Египет здесь именуется Айбиптом, там, как и у нас правят фараоны и тоже смесь египетской и эллинистической культур. На Ближнем Востоке – чёрт ногу сломит. Финикия, Ливадиан, ещё какие-то мелкие образования.
Часть Сирии, Малая Азия и почти все Балканы южнее Дуная – империя, именуемая, как и у нас Византийской, и столица на месте Стамбула-Константинополя, называется она именно Византием, в Константинополь ещё не переименовалась. Да и не переименуется, скорей всего. На Балканах она владеет эллинскими землями, а также Македонией, Фракией, Верхней и Нижней Мёзией. Это Греция, Албания, Болгария, часть Румынии и Сербии, по-нашему. Граничит она с Латинской империей или просто Латинией.
В этом мире Рим тоже возвысился, но обошёлся без республики. Поэтому здесь не Римская империя, а Латинская. Эта империя тут занимает Аппенинский полуостров, Далмацию, то есть Хорватию, Боснию и Герцеговину, Словению, далее идёт Норик, Верхняя и Нижняя Паннония, Реция, то есть часть Венгрии, часть Австрии и Швейцарии. На западе Латиния граничит с галлами примерно как у нас Италия с Францией. Здесь галлы избежали завоевания римлянами, то есть латинянами, поскольку ещё ранее попали под влияние эллинов, и начали создавать свои государства. Это Аквитаника, Нарбоника, Лугдунское царство и Белгика. Занимают они Францию и Бельгию. Британика – это, ясен пень, Британские острова. На Пиренеях Тарраконика, Лузитания и Бетика. Сплошные монархии, республики здесь и не ночевали. На территории Галлии смешанное эллинско-латинское влияние, хотя с Римом они на ножах. На Пиренеях имеется частично финикийская культура, частично эллинско-латинская, и даже влияние местной египетской прослеживается. Уровень развития… даже не опишешь точно. Вроде бы и античность, а вперемешку со средними веками.
В общем, противостояние Рима и Карфагена закончилось вничью. Кроме того, Карфаген многое перенял у Рима, в частности, его военную организацию, а римляне-латиняне – у Карфагена. Ну, а пока римляне и местные карфагеняне выясняли отношения, значительно окреп ряд других государств, и поэтому имеем то, что имеем. Более того, латиняне и карфагеняне решили, что вместе дружить против третьего очень удобно. Точней, втроём, они ещё и Византию к себе подтянули, этакий Тройственный союз образовали.
- Понятно… протянул Степан. – А как мы на связь выйдем и сообщим о координатах, где сестра находится?
- В Сибири ребята уже сообщение отправили. И будь уверен, очень скоро наша поисковая группа в Трансильвании объявится. Так что вырвут они твою сестру из застенков.
За своим рассказом Савелий быстро и ловко собрал всё своё хозяйство, снял с головы Степана обруч. Степан с кряхтением поднялся на ноги.
- Ну, братцы-кролики, по коням и двигаемся, - сказал поисковик, закончив сборы. – К утру надо быть у Портала, чтобы нас пропустили обратно. И будем надеяться, что наши заклятые друзья останутся в счастливом неведении о нашем визите в этот мир.
- А почему мы прямо у Алтаря не проделали всё это?
- Это называется – бережёного Бог бережёт. Ты вот не обратил внимания, а Радко много сил потратил, чтобы следы наши заметать. Потому что для знающего человека не будет загадкой – отчего это вдруг следы появились и сразу на холме. Вот так-то! Ну, по коням!
Степан с тихим стоном опять взобрался в седло. Мысли о предстоящем пути повергали его в тихий ужас. Радко тоже вздыхал, переживая за холку Банзая – коня Степана. Хотя он и обработал холку коню специальной мазью, всё равно предстоящее путешествие грозило верховому животному новыми ссадинами.
Ночной путь оказался куда как менее приятным, чем дневная поездка. Раза три на них натыкались гиены, ещё раз Радко лишь в последний момент успел ударить лучом света в глаза затаившейся львице. Хищница от неожиданности подпрыгнула на месте метра на два в высоту и умчалась в саванну.
- Слушай, Радко, а ведь в этих местах муха цеце должна иметься. Вы так конями рискуете… - сказал Степан. – Ведь в нашем мире эту муху только пустыни африканские останавливают…
- Не бери в голову, - отмахнулся ратник. – Она в этом мире тоже гораздо южнее гнездится. Тут в полосе тропических лесов обитают какие-то насекомые, которые эту муху, её яйца и куколок чавкают за милую душу. Так что ни одна эта сволочь полосу лесов преодолеть не в состоянии. Кроме того, кони вакциной привиты.
- Вакцина? – опешил Степан. – И вы ничего не говорите об этом?
- Не положено. Вакцина получена из вселенной, где Земля уже в тридцать пятом веке. Естественно, там уже не на генном, даже не на молекулярном уровне вакцины разрабатывают, а на протонно-нейтронном.
Когда они, по расчётам Степана, приблизились к холму с Порталом Алтаря, Савелий вдруг свернул в сторону. Небо на востоке стремительно светлело, и они укрылись в небольшой роще поодаль от холма с Порталом.
- Что такое? – встревожился Степан.
- Обычные меры предосторожности, - спокойно ответил Радко.
А Савелий, едва ночная мгла отступила, осторожно поворошил ветви деревьев, кустарники у их подножия, убедился, что ни змей, ни скорпионов нет, и устроился под прикрытием кустов с биноклем в руках.
- Радко, - позвал он через несколько минут.
Когда ратник оказался рядом с ним, Савелий протянул ему бинокль.
- Чёрт, - прошипел Радко, всмотревшись вдаль.
- В чём дело? – встревожился Степан.
- Засекли портал гады, - коротко ответил Савелий. – Прикрытие не сработало.
- Какое прикрытие? – не понял Степан.
- А ты что, думал, мы просто так были спокойны как тюлени? На Пиренеях наши ребята на себя внимание отвлекали. Там такое возмущение барьерных полей устроили, что мало не показалось. Вернее должно было мало не показаться. Ан нет, эти собаки всё же учуяли наш портал.
- И они всегда и везде так оперативно вычисляют ваши порталы?
- Не везде и не всегда. Но здесь они, видимо, давно его каким-то образом выявили, вот и прислали сюда своих охотников.
- А как они нас прозевали?
- Ты думаешь, местонахождение Портала с точностью до метра им известно? Треугольник ошибок такой, что мама не горюй! Так что это им ещё повезло, что они к Порталу приползли раньше нас. Они сейчас наши следы будут искать. Скорей всего, вчера вечером они здесь и объявились.
- Так, может быть, нам выждать, пока им не надоест нас дожидаться и они уйдут?
- Ага, как же, жди, уйдут они… нет, они сейчас всё вокруг вдоль и поперёк будут обшаривать… это наше счастье, что мы на них вчера в темноте не напоролись. Чёрт, неосторожно мы себя вели…
Савелий в сердцах сплюнул.
- И что теперь? – спросил Степан.
- А теперь надо уматывать…- коротко ответил Савелий.
- И как? И куда?
- Как? На полусогнутых… а куда – на Мальту. Там Портал Алтаря Миров есть. Можно, конечно в Айбипт податься, к другому Порталу Алтаря, или на Пиренеи, но по расстояниям, что так, что этак. Да и двигаться в Айбипт придётся по совершенно диким местам.
- А в чём разница между Порталами и Алтарями?
- Как тебе сказать… Порталов у Алтаря Миров может иметься огромное количество. И находятся они в различных вселенных. Но через Портал можно пройти или только к самому Алтарю, или в тот мир, на который Портал настроен через Алтарь. А с Алтаря можно открыть проход в любой из миров, где только имеются его Порталы. Конечно, в этом мире есть и Порталы других Алтарей, но нам-то надо вернуться на нашу базу. А через другие Порталы путь займёт много времени, к тому же, может получится так, что не сможем нормально петлю времени замкнуть.
- А с Портала Алтаря на Мальте сможем?
- С мальтийского портала сможем… единственное, что хреново, так это то, что теперь мы дичь, и нас охотники пасти будут. Причём такие, что один раз увидишь – всю оставшуюся жизнь кошмары будут мучить. Так что впереди большие драки, будь готов…
- Как котлета всегда готов… - вздохнул Степан. – Тогда может, в Трансильванию подадимся?
- Не надо! – раздельно отрезал Савелий. – Туда ребята толковые отправились. Им лучше не мешать, справятся. Теперь о деле. У нас сухой паёк на неделю. К западу от этого места протекает река. Она потом образует излучину, вбирает в себя притоки и в Средиземное море впадает во владениях Карфагена. Но верховья безлюдны. Человеческие поселения начинаются на северо-западе отсюда. Поэтому двигаться придётся туда. Хотя, возможно, люди уже продвинулись ещё дальше к верховьям, но рисковать не будем.
- А кем мы представимся? – спросил Радко.
- Пришельцами из Абиссинии, пусть ломают голову, что это такое, - усмехнулся Савелий.
-4-
Дорога до реки превратилась в настоящую пытку и для Степана и для его коня. Ладно, ему приходилось тяжко, но как мучился Банзай! Какие глаза бывали у благородного животного по вечерам, когда Радко снимал потник и обрабатывал ему истёртую спину. И какой священный ужас бывал в них по утрам, когда коня седлали. Но, несмотря на мучения и коня, и Степана, они в конце концов добрались до реки. И двинулись вниз по течению. Оставалось только сожалеть, что у них нет с собой ни топоров, ни пил, чтобы сделать плот и отправиться в путь по самой реке.
Двигались они не по самому берегу, а чуть в отдалении, чтобы избежать болотистой поймы, кишевшей змеями и хищниками. В этом были и свои преимущества, и свои недостатки: на открытой местности было намного труднее устроить засаду, но и увидеть их было возможным издалека.
Им то и дело попадались звериные тропы, ведущие к водопоям. Порой они пользовались этими тропами, чтобы напоить своих коней. Это превращалось в целую экспедицию. Впереди шёл Радко с мечом в руке и всячески старался вызвать ответную реакцию у змей, таившихся в зарослях, чтобы они выдали себя. И тут же следовала расправа. Конечно, это делалось не ради забавы, а ради безопасности скакунов. Десятки змей, от совсем небольших, до огромного удава, несших смертельную угрозу их коням, сами нашли свою смерть от клинка ратника. Савелий высматривал леопардов или львов. Три пятнистые кошки и одна львица остались лежать бездыханными после его выстрелов. На берегу тоже приходилось держать ухо востро. Река кишела крокодилами, а они умели подобраться к самому урезу воды совершенно незаметно. Но Радко и Савелий всегда были настороже. Радко даже посетовал, что они перебили столько крокодилов, а ни одной шкуры не довелось снять, такой бизнес пропал. Савелий только фыркнул на эти сетования.
Когда закончился сухой паёк, пришлось добывать себе пропитание охотой. Особых трудностей это не составляло – саванна кишела всевозможными антилопами. Другой вопрос, что большая часть добытого мяса пропадала: времени его вялить, у них не было, а даже прожаренное мясо на жаре испортится уже через каких-то десять-двенадцать часов. Так что большая часть туш доставалась падальщикам.
За всё это время им не попалось никакого человеческого жилья. Но на пятый день пути Савелий остановился и поднёс к глазам бинокль. Затем передал его Радко, а Радко уже отдал его Степану. И он увидел на реке караван судов. Пять кораблей медленно двигались вверх по течению, подгоняемые мерными взмахами вёсел. Судя по облачению корабельщиков, это были воины, а караван был разведывательной экспедицией.
- Итак, эти ребята добрались почти до верховьев Итаила, - сказал Савелий. – Неплохо, за три четверти века продвинулись по реке на полторы тысячи километров.
Пришлось сделать крюк, чтобы не попасться на глаза корабельщикам, и опять двинуться вдоль реки. И вскоре им попались первые следы пребывания в этих местах человека. А через три дня они натолкнулись уже на постоянное человеческое поселение. Оно располагалось на невысоком гребне, пересекавшем пойму реки и достигавшем берега Итаила. Часть поймы вокруг этого гребня была расчищена и превращена в сады и огороды, а часть саванны, примыкавшая к пойме, была распахана.
Селение было достаточно большим, но без оборонительных сооружений, забор вокруг него явно служил для защиты от животных, а не от нападения людей. Оно имело центральную площадь с длинным домом на одной стороне и несколькими строениями на другой. Дома в поселении располагались несколькими параллельными рядами. У самой реки возвышалось единственное каменное здание – храм какого-то божества. Но при пристальном рассмотрении стало ясно, что беззащитность поселения – мнимая. Храм был самой настоящей цитаделью, способной отразить нападение противника, правда, не очень многочисленного и не очень хорошо технически оснащённого.
- Странно, безлюдье вокруг и сразу такое поселение, - покачал головой Степан.
- Безлюдье? – фыркнул Савелий. – Пока мы ехали, нас, по меньшей мере, полсотни пар глаз разглядели.
- Как это?
- Охотники кочевых племён. В саванне племена предпочитают не сидеть на месте, а следовать за сезонными миграциями животных. В сухой сезон животные уходят к нагорьям и плато, где в горах тают ледники и снега, а, кроме того, время от времени выпадают осадки и питают реки и ручьи, а те питают саванны предгорий и леса на склонах. А когда влажные воздушные массы с Атлантики прорываются до Сахарского Атласа, все эти копытные расползаются по всей саванне. Так что местная сахарская саванна отнюдь не безлюдная. А у нагорий и плато довольно много оседлых племён живёт. Но нам туда не надо. Ладно, двигаемся к поселению, попробуем договориться о ночлеге и узнаем, как можно добраться до морского побережья.
- Кстати, как представимся? – спросил Радко.
- Из России, из Москвы, - усмехнулся Савелий, - чтобы нас сразу вычислили. Я уже сказал, что мы из Абиссинии.
Они двинулись к селению, ведя коней на поводу за собой.
Их появление вызвало большой переполох. Поглазеть на диковинных чужестранцев сбежалось всё селение. Это были смуглые высокие люди. Мужчины были одеты в короткие туники, на ногах у них были сандалии. У одних на перевязи висели короткие мечи, другие в петле перевязи носили узкие топорики на длинных топорищах, очень похожие на гуцульские, или же длинные и широкие ножи, похожие на мачете. Некоторые мужчины ещё держали в руках или короткие метательные копья, или луки. Степан, даже не имея опыта, сразу же определил, что в селении обитают воины и крестьяне, обеспечивающие воинов всем необходимым. Женщины в селении были одеты в длинные юбки и просторные рубашки. Некоторые носили украшения из золота. И опять одного взгляда было достаточно, чтобы определить, кто из женщин был крестьянками, а кто жёнами воинов. Золото, без сомнения, носили только жёны воинов.
Савелий остановился и произнёс несколько слов на необычном, мягком и плавном языке. Жители поселения с удивление переглянулись и ответили на этом же языке. Несколько меченосцев переговорили с Савелием и предложили ему и Радко со Степаном пройти на центральную площадь. В длинном доме на площади трёх пришельцев представили пятерым старейшинам поселения и правителю, скорее всего начальнику военного отряда. Савелий вежливо, но с достоинством вступил в переговоры.
- Всё в порядке, - сказал он через несколько минут. – Следом за теми пятью кораблями следует ещё целый караван, кораблей двенадцать-пятнадцать. Большая часть кораблей проследует вверх по течению, они везут грузы для закладки ещё одного поселения. А несколько кораблей разгрузятся здесь и сразу же уйдут вниз. Обещают, что корабельщики без проблем возьмут нас на борт вместе с конями.
- А когда всё это обещает прибыть? – спросил Радко.
- Через три дня.
- Отдохнём, отоспимся!
Но отоспаться не удалось. На исходе второго дня к дому, который им выделили, приблизилась шумная толпа. Савелий направился выяснить, в чём дело. И вернулся встревоженный до крайности.
- Значит так, появился конный отряд, - сообщил он. – И требуют, чтобы жители поселения выперли нас в саванну.
Степан удивлённо посмотрел на Радко, но ратник был спокоен.
- К тому же, здесь не принято защищать гостей, - продолжил Савелий. – Так что нам придётся удалиться. Воины в селении не способны устоять против тяжёлой конницы, а, судя по их словам, именно такая появилась поблизости. Да и не желают нас защищать. Поэтому уходим.
Они быстро собрались и, ведя за поводья коней, двинулись через речную пойму. Савелий рассудил, что такого манёвра от них вряд ли ожидают, решив, что они не станут рисковать своими конями в пойменных зарослях, кишащих змеями и хищниками. Так и оказалось, им не никто повстречался, хотя им пришлось трудиться в поте лица, чтобы обезопасить коней. Но всё закончилось благополучно, уже в темноте они выбрались на возвышенное место километрах в семи от поселения, вскочили в сёдла и поскакали прочь. Степан прыгал и трясся в седле, изо всех сил цепляясь за поводья и луку седла, чтобы не упасть. Затем Савелий пустил своего коня шагом. На рассвете они оказались в глубокой ложбине, образованной склонами поросших густым кустарником холмов. Там и тут из земли, словно клыки неведомых чудовищ, торчали скалы. Савелий натянул поводья и осмотрелся. Степан и Радко тоже оглянулись по сторонам.
- Вот здесь мы их и встретим, - сказал поисковик, оглядевшись по сторонам. – Но сначала проедем чуть вперёд.
Проехав чуть вперёд, они нашли некое подобие пещеры под «козырьком» наклонившихся друг к другу каменных глыб, оставили там коней. И бегом вернулись на место, выбранное Савелием. Осмотрели оружие. Три карабина, два пистолета и револьвер у Радко.
- Слушать меня внимательно, - приказал Савелий. – Я так понимаю, те ребята следы наши найдут обязательно, рано или поздно, и бросятся в погоню. А мы их тут уже ждём. Сбиваем первых всадников и коней и последних, чтобы нельзя было на лошади перепрыгнуть. И начинаем долбить.
- Савелий, дружок, нас тут два с половиной бойца, дядю Стёпу за полноценную боевую единицу не считай.
- Я это учёл. Моя позиция будет у начала ложбины. Ты, Радко занимаешь позицию вот за этими камнями. А ты, Степан, ещё дальше залегай. Укрываешься и чтобы ни писка с твоей стороны, мы вдвоём разберёмся.
Степан кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что проку от него в бою будет мало.
Савелий осмотрел склоны ложбины, выбрал места для Радко и Степана, сам отправился вперёд. И потянулось томительное ожидание. Степана занимал один вопрос: их преследователи следовали за ними от Портала или же по саванне были разосланы и другие отряды? Если за ними шли от Портала, то это одно, а если отрядов было несколько, то по теории поиска им троим было необходимо предпринять нелогичный шаг, чтобы сбить преследователей со следа.
Ждать им пришлось несколько часов. Но, наконец, послышался глухой топот копыт. И у ложбины показались десятка два с половиной всадников, ехавших колонной попарно. Степан с интересом рассматривал их в бинокль. Преследователи были в шлемах с забралами и пластинчатых доспехах, руки и ноги защищали набедренники, поножи и наручи, у сёдел болтались прямоугольные в плане, но с закруглёнными окончаниями щиты. Вооружение всадников составляли длинные мечи, копья и луки со стрелами. Ехавшие впереди всадники внимательно всматривались в землю.
Едва головные всадники поравнялись с Радко, как загрохотал его карабин. Три всадника рухнули на землю. Рядом упали два смертельно раненых коня. От начала ложбины донёсся грохот выстрелов Савелия. Оттуда тоже донеслось предсмертное ржание лошадей.
Но к неописуемому удивлению Степана всадники не бросились наутёк, объятые ужасом от грохота выстрелов. А градом посыпались на землю, выдернули из саадаков луки и бросились под прикрытие разбросанных там и тут по лощине каменных глыб. И спустя какие-то секунды в воздухе засвистели их стрелы.
- Стёпа, не высовывайся! – завопил Радко.
Спустя мгновение Степан понял, почему Радко так кричит. В паре шагов от него в землю вонзилась стрела. И трава вокруг места, куда стрела вонзилась, начала съёживаться и чернеть на глазах. Это возмутило Степана до глубины души – отравленные наконечники у стрел этих мерзавцев! Он приладился к карабину и выстрелил в маячившие за каменными глыбами силуэты преследователей. Потом ещё, ещё, ещё и ещё. Карабин звонко щёлкнул, сообщая, что магазин пуст. Степан торопливо поменял обойму, хотя сумел вставить её в приёмное оконце не с первого раза, снова начал стрелять.
Его стрельба не осталась незамеченной, на него тоже посыпались стрелы. И Степану пришлось пригнуться, укрыться за камнями. Он расчистил небольшую щель между двумя камнями, просунул туда ствол оружия и опять начал стрелять.
Он увидел, как Радко вскочил, пригнувшись, бросился вперёд, в несколько прыжков оказался у небольшого камня. И прежде, чем упасть за него, взмахнул рукой. В воздухе промелькнул какой-то предмет, и гулко ударил взрыв. Савелий тоже вскочил на ноги, два раза взмахнул рукой и распластался на земле. И два взрыва ударили один за другим. А затем ратник и поисковик вскочили на ноги и бросились в обход россыпи каменных глыб, служивших их преследователям укрытиям. Сухо затрещали выстрелы. По их звуку Степан догадался, что Радко и Савелий пустили в дело револьвер и пистолет, выстрелы отличались от гулких хлопков карабинов.
- Дядя Стёпа, выходи, воитель ты наш! – услышал он крик Радко.
Степан взял карабин, поднялся и подошёл к ратнику и поисковику. За камнями он увидел лежащих в разных позах мертвецов.
- Несколько ушли всё-таки, гады, - сплюнул Савелий.
Радко осторожно ткнул стволом карабина одного из мертвецов.
- Контрольный? – спросил он.
- Обязательно, - кивнул Савелий.
Ратник и поисковик двинулись от одного тела к другому, стреляя в головы. Вдруг два «мертвеца» стремительно вскочили на ноги и бросились с кинжалами в руках на Радко и Савелия. Но выстрелы пистолета и револьвера опередили их.
- Подождите, что вы делаете! – пришел в себя Степан. – Это же бесчеловечно – добивать раненых!
Радко и Савелий переглянулись.
- Покажи ему, - коротко сказал поисковик.
Радко перевернул на спину одного из мертвецов и снял с него шлем с забралом. Степан ошеломлённо уставился на убитого и судорожно сглотнул: на земле лежало необычное существо – сложение было человеческое, но вместо лица голова имела настоящую змеиную морду, покрытую сероватой кожей.
- Это голар, - пояснил Радко. – Их раса преданно служит нашим заклятым врагам – Искателям. Договорится с голарами невозможно. У них презрение и ненависть к людям возведены в религиозный культ.
Степан ещё раз судорожно сглотнул. Одно дело видеть диковинные негуманоидные расы на экране кинотеатра или телевизора, совсем другое – видеть воочию, иметь возможность прикоснуться к убитому негуманоиду.
- Спокойно, парниша, - похлопал его по плечу Савелий. – Останешься с нами и не такое увидишь. А сейчас прими это как данность.
- А…
- Не боись, здесь звездолётов нет, этих образин наши заклятые друзья через свои порталы притащили. Но все разъяснения потом, время не терпит!
Они поспешили к своим коням. Радко помог Степану взобраться в седло.
- Куда теперь путь держим? – спросил ратник, когда они выехали из ложбины.
- Опять к реке, – ответил Савелий. – Только в поселение заходить не будем. Перехватим корабли чуть ниже по течению, когда они назад поплывут. Надеюсь, они откликнуться на призывы трёх человек на берегу…
- Да уж, добираться до них вплавь меня, други, что-то не очень прельщает, - хмыкнул Радко. – Крокодилы, знаете ли…
- А эти ребята подмогу себе не притащат? – запоздало спохватился Степан.
- Могут,… но вряд ли. Во-первых, они убедились, что мы не стали маскироваться под людей этого мира. Во-вторых, вряд ли у них здесь были крупные резервы. У холма Портала я насчитал примерно полтора десятка наших недругов, хотя не разобрал, кто это были. Здесь голаров было чуть более двух дюжин. Так что вряд ли у них остался поблизости отряд численностью больше полутора десятков мечей. И рисковать напасть на нас с мечами против огнестрельного оружия они не будут. А издалека подмогу они нескоро смогут подтянуть. Да и вряд ли они рискнут повторить нападение, тем более что мы уже предупреждены. Хотя не исключено, что они постараются сесть нам на хвост.
- Эти идиоты сделали большую глупость, когда нас выгнали из поселения, - хмыкнул Радко.
- И это хорошо, что голары не отличаются сообразительностью. На наше счастье, - отозвался Савелий. – Ещё большую глупость они сделали, когда решили нагнать нас.
- Они ж не знали, что мы здесь пару дней всего собирались провести и с карабинами заявились. Думали, что мы тут как честные Маши, с мечами да с луками, - хихикнул Радко.
- Ты лучше скажи спасибо, что нам вообще разрешили эти пушки с собой прихватить, - осадил его Савелий. – А то бы сейчас сидели бы в прибрежных камышах и нос на берег не казали.
- Ладно, Савелий, не кипятись, - примирительно сказал Радко.
- Уговорил, - кивнул поисковик. – Но ухо придётся держать востро. У меня нет желания получить между лопаток стрелу от подкравшегося голара. Хотя мы и в бронежилетах.
Но до реки они добрались без помех, выбрали небольшую возвышенность на берегу, густо поросшую деревьями, и расположились там, в ожидании обещанного каравана судов. Более всего короткому путешествию и предстоящему отдыху был рад Банзай, избавленный от необходимости нести на спине неумелого всадника.
Дни тянулись томительно. Степан изнывал от этого вынужденного безделья. Но альтернативой был конный поход протяжённость в сотни, если не тысячи километров, от одной мысли о котором Степана пробирала дрожь. Чтобы чем-нибудь занять себя, он пристал к Савелию и Радко с просьбой научить хотя бы азам местного языка. Савелий достал из седельной сумки обруч с какими-то кристаллами, надел на голову Степану. Затем усадил Степана перед небольшой пирамидкой. На пирамидке начал мерцать огонёк, он словно магнит металлические опилки притянул к себе взгляд Степана. А затем начали сменять друг друга буквы и символы, сначала медленно, потом всё быстрее, а в ушах зазвучала скороговорка на непонятном поначалу языке.
Потом он пристал к Радко, чтобы тот начал учить его фехтованию. Ратник хмыкнул, но просьбу исполнил без возражений. И теперь Степан с утра до полудня вслушивался в скороговорку в ушах и заворожено следил за пляской огонька на пирамидке. А с полудня до вечера его истязал Радко. Меч или шашку Савелия ратник категорически отказался давать Степану, поэтому пришлось учиться на оструганных палках. И эти палки оставляли на руках, плечах, боках и ногах Степана множество синяков. Если учиться, так серьёзно, и Радко учил его без всяких скидок.
Пока Радко истязал Степана, или наоборот Савелий занимался обучением, поисковик или ратник проводили почти всё время на верхушках деревьев. Укрывшись в раскидистых кронах, они без устали обозревали окрестности в бинокли. Хотя голары и получили жестокий отпор, поисковик опасался, что они всё же постараются отыграться за проигрыш в бою. А чтобы обезопасить себя и ночью, он установил на подступах к их лагерю растяжки с сигнальными ракетами.
- Савелий, а ты уверен, что среди наших заклятых друзей голаров не окажутся особи, знакомые с техникой нашего времени? – пошутил Радко.
- Будем надеяться именно на это, что не окажутся, - буркнул поисковик. – А то схлопочем по пуле, и понять не успеем, что произошло.
И поэтому, когда они увидели на реке долгожданный караван судов, медленно двигавшийся вверх по течению, у них камень с души упал. Суда миновали их пристанище и проплыли к поселению. А затем, как и обещали в поселении, три судна двинулись обратно вниз по реке. Савелий выехал верхом на береговую косу и призывно поднял вверх руку, привлекая внимание. На судах его заметили практически сразу, но не спешили приблизиться к берегу, а некоторое время рассматривали Савелия, Радко и Степана, присоединившихся к поисковику. Затем от одного из кораблей отделилась большая лодка. Она приблизилась к отмели, и из неё спрыгнули два человека с копьями в руках и торопливо выбрались на берег.
Савелий спешился и двинулся к ним навстречу. Они поприветствовали друг друга, и завязался разговор. Постепенно он перешёл в спор. Савелий и оба корабельщика размахивали руками, вздымали их к небесам, отмахивались друг от друга. Степан сначала не понял в чём дело, но потом догадался, что поисковик и корабельщики торгуются насчёт цены за проезд. В конце концов, спорщики сошлись в цене и ударили по рукам.
- Уф-ф, уморил этот корабельщик меня, - пожаловался Савелий, вернувшись к своим спутникам. – Значит такое дело: помощник старшего кормщика согласился доставить нас к границам Карфагена, они всё равно вниз по течению плывут. Обещал доставить нас вместе с лошадьми. Правда, взяли за проезд как за шестерых людей. Ну да ладно, наши коняги стоят того, чтобы за них как за людей заплатили.
- А деньги-то у вас, откуда? – удивился Степан.
Савелий и Радко переглянулись и только засмеялись в ответ.
Их разместили в каюте на первом корабле, а коней принял последний корабль небольшого каравана вдобавок к двум другим коням, уже стоявшим в стойле посреди палубы. Кроме них троих, пассажирами были два чиновника, собиравших какие-то сведения. Чиновники были алагирские и устроили форменный допрос Савелию, кто они и откуда. Но поисковик ловко отвечал на все вопросы, объяснив, что они из Абиссинии, что лежит у одного из истоков Нила, и путешествуют с целью познания пределов мира. Их кони действительно отличаются от коней чиновников, это не удивительно, ведь они из Аравии. Он надеется, что чиновники слышали об аравийских скакунах. Как их занесло в эти дикие места? Они имели намерения проехать от моря до моря, добраться до пределов мира на западе через срединные области этих земель, но, увы, оказались в тяжёлом положении. Вблизи южных границ карфагенских владений на переправе они потеряли вьючных животных и рабов, но самонадеянно решили, что способны двигаться дальше одни. Однако сейчас убедились, что нет никакой возможности выполнить их намерения. И единственный способ вернуться домой – добраться до Карфагена. Почему именно до Карфагена? Карфагеняне искусные мореплаватели, и в портах Карфагена всегда можно найти корабли, отплывающие на восток, к впадению Нила в море, а откуда можно перебраться на Красное море и уже по нему добраться до Абиссинии. Конечно, алагирские мореходы тоже искусные, но плавание на восток затруднено всё из-за того же Карфагена. Сдерут с корабельщиков три шкуры за пассажиров, при проходе между материком и Сицилией. В общем, чиновников вполне удовлетворили ответы Савелия.
И потянулись дни плавания. Караван двигался вниз по течению, чуть подгоняемый неторопливыми взмахами вёсел гребцов. Поначалу от селения к селению плыли по несколько суток, у каждого селения корабли причаливали, и чиновники сходили на берег по каким-то своим делам, что-то записывали на свитках. Видимо, они дали задания собрать эти сведения ещё на пути вверх по течению, поэтому долго не задерживались. Но постепенно поселения становились всё более частыми и всё более многолюдными, соответственно участились и остановки. А когда Итаил сделал поворот на северо-восток, и на севере в голубоватой дымке стали видны далёкие заснеженные пики гор, саванны полностью уступили место возделанным землям, особенно по левому берегу реки. Сады и плантации выходили почти вплотную к реке, а в глубинах попадавшихся им тенистых парков виднелись беломраморные строения храмов и домов землевладельцев.
Как говориться нет худа без добра. Остановки вели к потере времени, но зато Савелий и Радко использовали их, чтобы давать пробежки коням и не позволять им застаиваться. Степан попытался помочь им в этом деле, но Радко только ехидно фыркнул и посоветовал избавить Банзая от очередной серии фильмов ужасов, где ужасом для коня был Степан.
Заодно Савелий и Радко взялись и за самого Степана. Каждый день он проделывал несколько комплексов упражнений, его заставляли отжиматься до изнеможения, подтягиваться на низкой рее, нашли несколько металлических брусков, которые превратили в гантели. И эти ежедневные упражнения давали результат, Степан чувствовал, как крепли его мышцы. И если вначале он едва мог подтянуться раз пять-шесть, то спустя две недели число подтягиваний уже удвоилось. И десяток отжиманий перестали быть для него пределом, после которого он падал в изнеможении, он стал отжиматься намного больше раз.
Так же за долгие недели плавания Степан начал вполне сносно понимать корабельщиков и сам научился кое-как с ними объясняться. Пирамидка и обруч Савелия сделали своё дело. Сам Савелий разговаривал на языке корабельщиков как на родном. А Радко хотя и объяснялся поначалу с запинками, постепенно начал болтать с командой судна без всяких затруднений. Хотя язык был немыслимым винегретом из языков Мавретании, Алагира и Карфагена, поскольку команда этот винегрет и составляла.
Старший кормщик и его помощник – Марк Луцион и Лим Морток – поведали, что им приходилось подниматься до самых верховий Итаила, где его образуют несколько потоков сбегающих со склонов Великого Нагорья. В лесах на склонах Великого Нагорья Марк встречал огромных волосатых людей, которые не умеют говорить, но лазают по деревьям. Радко, Савелий и Степан только переглянулись, кормщик явно говорил о гориллах. Ещё там встречаются темнокожие люди, но они боятся всех незнакомцев и стараются их убивать, или прячутся в горных дебрях. И это можно объяснить, ведь в былые времена кочевые племена порой просто как ураган проходили по саваннам. И угоняли темнокожих людей в рабство целыми племенами.
Савелий сразу заинтересовался этими племенами и попросил рассказать о кочевниках подробнее. Кормщик не отказал себе в удовольствии поведать о том, как ещё не очень давно, всего пять-шесть поколений назад по приморским землям, раз за разом как ураганы проносились кочевые племена, разоряя оседлые приморские народы. Порой отряды этих кочевников уходили далеко на юг и возвращались с добычей, но главное с огромными караванами темнокожих пленников. Но три поколения назад пришли люди, которые помогли правителям приморских стран и народов объединить усилия против кочевников. Сначала удалось просто отбиться от нашествия, а затем объединённое войско приморских народов два года преследовали кочевников, не давая им передышки. Часть из них перебили, часть рассеяли, и они сгинули в землях темнокожих людей, остальных принудили осесть на землях вдоль Итаила и других рек, текущих в Срединное море. И многие роскошные дома вдоль реки принадлежат землевладельцам, чьи предки пять поколений назад кочевали с места на место и были предводителями или вождями небольших родов и племён, подчинявшихся верховным вождям кочевых народов.
Поисковик сразу стал расспрашивать об этих неведомых людях, кто они, откуда пришли. Но кормщик и его помощник мало что знали, эти люди были скрыты от всех завесой тайны. Одни говорили, что они жрецы могущественных богов, другие – что они чародеи и колдуны. И сейчас такие же люди состоят при дворах правителей некоторых государств, они считаются придворными прорицателями или провидцами, предсказателями, или же просто советниками. Их немного, но у них есть свои гвардейцы, всецело преданные им. В Мавретании и Алагире эти прорицатели-предсказатели практически взяли всю власть в свои руки. Но в Карфагене у них это ещё не получилось.
Жрецы всех богов в Мавретании, Алагире и Карфагене ненавидят этих людей смертной ненавистью, но ничего поделать не могут. Боги скупы на проявления своего могущества, а вот прорицатели и советники карают без промедления. Простой народ тоже не очень жалует этих людей, ненавидит и готов их просто разорвать, но личная гвардия советников и предсказателей очень сильна.
- Хотите, интересную вещь сообщу? – спросил Савелий, когда они вечером готовились улечься спать. – Кочевники в этом мире были довольно-таки миролюбивые, во всяком случае, они не помышляли о великих походах и спокойно кочевали на стыке границ Египта, Судана и Ливии, в западном Судане, на севере Чада, если принять наши географические понятия. Но там тоже появились необычные люди, которые очень быстро сумели разжечь в кочевниках воинственный пыл, жажду обогащения и убедили их вождей объединиться и отправиться в набеги. Более того, именно от этих необычных пришельцев кочевники получили оружие и доспехи, которые превосходили оружие и доспехи оседлых народов. И, обратите внимание, эти пришельцы исчезли с земель кочевых народов незадолго до появления таинственных личностей, помогших приморским правителям. Вывод? Умелое провоцирование кочевников, превратившихся в подлинный бич для оседлых народов, развратившихся грабежами и насилием, а затем эффективная помощь в отражении их набегов и почти полное истребление. Результат – практически неограниченное влияние на правителей большинства стран севера Африки в этом мире. Кстати, гвардейцы прорицателей, судя по описанию – наши друзья голары. Прямо как гвардейцы кардинала Ришелье.
- Занятно, - хмыкнул Радко.
Их плавание продолжалось, и на берегах реки начали появляться города. Сначала они были не велики, их набережные, одетые в камень, тянулись, самое большее, на несколько сотен метров, перед набережными обязательно были большие площади, окружённые трёх – четырех этажными домами, с неизменным храмом в центре и зданием городского правителя. Архитектура была необычной и причудливой. В ней сочетался самым невероятным образом античный стиль с его колоннадами, портиками, порталами, карнизами, барельефами и горельефами, а так же явно особенный стиль, выражавшийся в высоких шпилях, широких арках, галереях и балконах. Но постепенно города становились всё крупнее. И в них уже обитали не тысячи, а десятки, если не сотни тысяч жителей. И набережные уже становились специализированными. В центральной части городов от площадей к воде вели лестницы с беседками и портиками, на окраинах это были торговые пристани, где на каменные причалы выходили длинные строения, служившие складами для грузов, доставляемых по реке или к реке. Чистые и ухоженные центральные набережные резко контрастировали с замызганными и грязными торговыми пристанями.
Чиновники высадились в одном из таких городов, а корабельщики после разгрузки судов двинулись дальше. К радости Степана, Савелия и Радко, оказалось, что после окончания фрахта старший кормчий намеревается спуститься к дельте Итаила и там найти грузы. Так что трём путникам не потребовалось сходить на берег. Как им показалось.
Но неподалёку от границ Карфагена они увидели скопление судов, их было не менее четырёх десятков. Кормщик отправился разузнать, в чём дело. И вернулся немало удивлённый. Оказалось, что на реке преторианцы прорицателей царя Алагира поставили посты и проверяют все суда, плывущие к морю, от киля до клотика.
- Ежу понятно, что нас выискивают, - сплюнул за борт Радко.
- Но как они опередили нас? – удивился Степан.
Савелий и Радко только усмехнулись.
- Не бойся, не радиосвязь. Одно из двух, или те ребята, которых мы потрепали, послали гонцов и те верхом примчались, но это вряд ли, или ментальная связь…
- Ментальная? – опешил Степан.
- Она самая, - кивнул Савелий. – В конную эстафету я не очень верю. Дорог в саваннах нет, станций для смены коней тоже. Так что только ментальная связь.
- А может, они голубиную почту использовали? – предположил Степан.
- Дядя Стёпа, ты видел, сколько тут в жаркой знойной Африке в воздухе всяких разных пернатых хищников порхает? – ехидно поинтересовался Радко. – Как ты думаешь, какую стаю голубей надо выпускать, чтобы хоть один до места назначения добрался?
Степан согласился, что его предположение неверное.
- А почему он нас по дороге не прихватили? – всё же поинтересовался он. – Мы же неторопливо двигались, можно было отправить на перехват отряды. Ну, в города, которые мы миновали.
- Логично, но трудноисполнимо, - ответил Савелий. – Голаров не неисчислимые тысячи, а во-вторых, их хозяева отнюдь не были уверены, что мы именно по реке двинулись. По моему скромному мнению основные силы наших заклятых друзей сейчас завесой прочёсывают все пути, ведущие из южных саванн на север. Мы же после перестрелки, когда к реке двигались, не просто так копыта лошадей в чехлы запихнули, а, чтобы следов с подковами не оставлять. Поэтому эти предсказатели знают, что мы есть, но понятия не имеют, каким путём мы собираемся в обитаемые земли проникать.
- Понятно, - кивнул Степан.
- Тогда делаем так, - сказал Савелий, - сходим на берег. С кормщиком я договорюсь, чтобы они нас ниже по течению ждали.
Но на берегу, к удивлению Степана, Савелий направился не к окраине города, а двинулся вглубь торговых кварталов. Они долго кружили по улицам, пока не остановились у неприметного дома. Поисковик сделал знак, чтобы его ждали, спрыгнул с коня и вошёл в дом. Через полчаса он вышел в сопровождении молодого парня, который провёл их к месту ночлега. А на рассвете следующего дня он уже ждал их троих верхом на коне.
Радко ничуть не удивился поведению Савелия, а Степан был озадачен, но потом пришёл к выводу, что, скорее всего, в этом пограничном городе у братства-ордена имеются преданные ему люди.
Юноша-проводник уверенно направился сначала на север, а потом свернул на восток. Вскоре они оказались на берегу болота, покрытого густыми зарослями тростника и болотного кустарника. Проводник уверенно направил своего коня в казавшийся непроходимым кустарник. Они долго петляли, словно по лабиринту, хотя, это и был настоящий лабиринт, и без знания особых отметок любой чужак неминуемо канул бы в бесчисленных болотных «окнах». Ещё Степан заметил, что почти весь путь по лабиринту под копытами коней была твердь. Он присмотрелся и понял, что по болотам проложена гать. И всё встало на свои места. Это была тропа контрабандистов. Тех, кто не желал делиться доходами с чиновниками пограничной стражи.
На тропе контрабандистов очень досаждали змеи, их было просто несметное количество. И отбиться от них не было никакой возможности. Но коней спасали толстые «чулки» из дублёной кожи, которые надели им на ноги, перед тем, как углубиться в болота, а также некоторое подобие доспехов всё из той же дублёной кожи, защищавшее бока, грудь и брюхо. Судя по тому, что все эти противозмеиные доспехи были искусно скроены, контрабандисты относились к сбережению животных серьёзно. А десятка три змей, застрявшие своими зубами в толстых дублёных шкурах и оставившие свои головы без тел, наглядно свидетельствовали об эффективности защиты. Единственно, Степан так и не понял, почему змеи столь агрессивны, ведь сожрать такую добычу как лошади они были не в состоянии. Ещё одной опасностью были крокодилы. Несколько раз хищники пытались наброситься на них из болотных «окон», но проводник был начеку и мгновенно пускал в ход длинное копье, скорее напоминавшее средневековый протазан – длинный плоский наконечник на длинном древке. Два или три крокодила, получив удары копьём сразу ретировались, а вот двум другим повезло меньше. Копьё вонзалось им точно в разверзнутые пасти, и рептилии начинали биться в конвульсиях от боли. Конец их конвульсиям клал выстрел из карабина. Какая бы ни была крепкая шкура у крокодилов, против бронебойной пули 7,62-мм она была бессильна. К удивлению Степана проводник ничуть не пугался выстрелов, видимо не первый раз приходилось видеть огнестрельное оружие.
До своей цели – карфагенского приграничного города – они добрались к вечеру. И сразу направились к пристани. Но суда Марка Луциона там ещё не было. Савелий не стал оставаться в городе, а, пока не опустилась темнота, и не закрылись ворота, увёл их за городские стены. Они разыскали пригорок на берегу выше по течению реки и устроились там.
- Спокойно дядя Стёпа, - опередил Радко недоумённый вопрос Степана. – Конечно, здесь никто не знает, как одеваются люди в Абиссинии, но светить наше обмундирование и приклады карабинов в седельных чехлах не стоит.
Суда Марка Луциона появилось на реке только в середине следующего дня. Они не стали привлекать внимание корабельщиков к себе, а вернулись в город и дождались их на пристани. Марк Луцион только руками развёл от удивления, как это им удалось опередить его, но ничего не сказал. Они завели коней на третье судно, а сами вернулись на первое. Степан был несказанно рад окончанию верхового путешествия, которое только добавило ссадин на бёдрах и голенях и страданий Банзаю.
И опять потянулись размеренные дни плавания. Суда плыли по течению, подгоняемые гребцами, потом они миновали одно за другим несколько озёр, которые образовывали воды разлившегося по котловинам Итаила. На северо-западе в туманной дымке всё ещё виднелись заснеженные хребты Атласа. А затем караван вошёл в обширную дельту реки. Это был огромный цветущий сад, оранжерея. Уровень Итаила колебался очень мало: его поочерёдно питали дожди в сердце несостоявшейся пустыни Сахары и тающие на нагорьях Сахары и на хребтах Атласа снега. Поэтому на островах дельты привольно раскинулись необыкновенные сады и плантации. В тени садов были укрыты роскошные виллы аристократии Карфагена.
На берегах проток дельты стояли сразу несколько городов. В одном из них и пристали к берегу все три судна Марка Луциона. Степан, Савелий и Радко распрощались со старшим кормщиком и его корабельщиками и отправились искать судно, которое шло бы по каналу от дельты Итаила к Карфагену. Поиски были недолгими и вскоре за умеренную плату – по уверениям Савелия – они договорились с хозяином двух больших барок, которые должны были отправиться по каналу к столичному городу. Барки отплывали дня через два-три, как только хозяин окончательно уладит свои дела.
- Ну, други, не прошло и полугода, а нам уже рукой подать до Мальты, - весело сказал Савелий.
- А про Алёну ничего неизвестно? – тут же спросил Степан.
- Об этом мы узнаем только дома. Вполне возможно, что она уже сидит вместе с нашими ребятами и зевает со скуки, ждет, когда ты нарисуешься.
- Будем надеяться… - вздохнул Степан, беспокойство за сестру ни на минуту не оставляло его, но он уже не позволял себе выказывать открыто свои переживания.
- Слушай, Савелий, а что нам мешает прямо здесь с каким-нибудь капитаном договориться, чтобы нас до Мальты подбросили? – задался вопросом Радко.
- Объясняю: по местным законам отплывать в другие страны разрешено только из Карфагена. Всё остальное – удел контрабандистов. Но у меня нет желания связываться с этой публикой, это, во-первых. Во-вторых, нам надо оставить у наших резидентов коней. Чтобы их потом забрали. Не оставлять же их здесь. В-третьих, у нас не настолько обильные финансы, чтобы зафрахтовать судно контрабандистов для отплытия на Мальту.
Доводы были убедительными.
Однако их радостное настроение испортили голары. В порту они увидели нескольких из них. Появились они внезапно, вызвав заметное волнение людей. Степан простодушно принялся разглядывать голаров, прикидывая, как бы сбить с одного или двух шлемы, чтобы люди увидели, какие чудища стоят на службе у предсказателей, однако Савелий и Радко проворно юркнули в ближайшую подворотню, но сразу спохватились, вернулись и утащили за собой и Степана.
- Ты что, офанарел? – свирепо зашипел на него Радко.
- Решил свой пресветлый лик этим образинам явить? – добавил Савелий.
- А что тут такого? – не понял Степан.
- Да они же нас всех там, в Эрге, в Сахаре, то есть, срисовали, это двести процентов! Ты что забыл, о чём я тебе говорил? Про ментальную связь через медиумов, пси-способности?
- Ну…
- Баранки гну!
- Ну…
- Не нукай, не запрягаешь! Короче, пока я с нашим резидентом не встречусь и не оценю обстановку, ты у нас носа никуда не кажешь! Радко, проследи, чтобы этот премудрый пескарь не высовывался, пока я тут порыскаю, обстановку выясню…
После столь серьёзного внушения Степан решил сидеть на месте и не проявлять никакого любопытства. Хотя ему очень хотелось присмотреться к городу, к его жителям. Город просто звал, манил внимательно его изучить. Шлемы как у римских легионеров, наручи, набедренники и поножи, доспехи сегментные, пластинчатые, кольчужные, соседствовали со шлемами и кирасами характерными скорей для средневековья и с пластинчатыми доспехами или доспехами из дублёной кожи с нашитыми на них металлическими пластинами арабского Востока. Укороченные мечи, характерные для римских легионеров, уживались с длинными, узкими и прямыми клинками, похожими на шпаги, характерными всё для того же средневековья, и изогнутыми арабскими мечами. Лишь копья, одинаково удобные и для удара сомкнутым строем и для метания, были скорей римскими. Немало заинтересовало Степана и смешение одежд, характерных для разных эпох его мира. Но он не стал нарушать запрет Савелия.
-5-
Барки неспешно двигались по узкому каналу. Быки, тянувшие их, шли мерным, привычным шагом. А Степан удивлялся, насколько местные строители умело использовали то, что уже сделала природа. Канал причудливо изгибался, точно следуя впадине между предгорьями Атласа и прибрежной равниной. На западе виднелись далёкие отроги Атласа, покрытые лесами, к самому каналу непрерывной полосой примыкали плантации каких-то фруктовых деревьев и других сельхозкультур, изредка перемежавшиеся многолюдными поселениями и громадами храмов. По восточному берегу тянулись возделанные поля.
Движение по каналу было достаточно оживлённым. Навстречу то и дело попадались то одиночные барки, то целые караваны из двух, трёх, а то и пяти судов. Эти караваны тащили целые стада быков и буйволов – по два-три десятка животных в упряжке. Но шума и гама было мало, быки и буйволы были привычными к своей работе, погонщики знали своё дело отлично. Для того чтобы разминуться со встречными караванами служили многочисленные боковые заводи, куда отводились суда, двигавшиеся в меньшем количестве.
По мере приближения к Карфагену берега канала становились всё более густозаселёнными, храмы, виллы аристократии и поселения стали встречаться намного чаще, то и дело канал огибал города, а затем его берега плотно обступили городские кварталы. Канал начал ветвиться. От него то и дело отделялись боковые протоки, уходившие куда-то вглубь городских кварталов. Через эти протоки были переброшены подъёмные мосты, чтобы быки и буйволы могли переходить через них и без помех тащить свои барки дальше.
Ранним утром, едва барки возобновили движение, предместья внезапно отступили, и открылось широкое, без единого деревца и кустика, открытое пространство, вытоптанное, на взгляд, до плотности бетона, за которым вздымались стены, опоясывавшие Карфаген. Пятнадцати-двадцати метров в высоту, сложенные из тяжёлых каменных глыб, они стояли массивные, внушающие почтение и уважение своей массивностью.
Канал через массивный шлюз, скрытый в толстой башне, вливался в ров, опоясывающий город и втекал в город через сводчатую арку в стене. Когда барки медленно протащились через арку, Степан оценил толщину стен, метров двенадцать-пятнадцать, не менее. Ещё более его поразила система защиты русла канала. Это было настоящее инженерное чудо. Опускающиеся сверху и выдвигающиеся с боков решётки из металла, створки из каменных плит с внутренней стороны стены. Для вероятного противника проникнуть в город через ворота канала было практически невыполнимой задачей.
Почти сразу же после ворот барки свернули в боковой затон и ошвартовались там. В окружении каких-то строений с большими воротами в стенах. Владелец барок получил вторую часть оплаты за провоз пассажиров, Степан, Савелий и Радко аккуратно свели по сходням на берег своих коней и вскочили в сёдла. Точнее, Радко и Савелий вскочили, а Степан неуклюже взобрался.
- Куда путь держим? – спросил Степан.
- К гавани, - коротко ответил Савелий.
Добирались до гавани они долго, сначала Савелий завернул на один из многочисленных базаров и в лавке старьёвщика приобрёл трое просторных шаровар и три, то ли куртки, то ли хламиды. И они надели эту одежду поверх своего обмундирования. Степан не задал вопроса, смысл переодевания и маскировки был понятен без слов. Ехать открыто по Карфагену в своём пятнистом обмундировании и стальных шлемах, это было всё равно, что объявить о своём прибытии через герольдов. Замаскировавшись, они опять двинулись к гавани.
Им пришлось долго ехать через кварталы торговых складов и мастерских ремесленников, затем миновали кварталы городской бедноты. Следом потянулись кварталы, где жили зажиточные горожане и аристократия. В этих кварталах стояло множество храмов с обязательной небольшой площадью перед ними. За одним из таких храмов Савелий свернул в сторону, коротко пояснив, что нет у него желания светиться в центре города, где сплошь дворцы правителя Карфагена и его придворных.
Улицы были полны людьми. Степан с интересом смотрел на смешение одежд разных народов. Туники, тоги и пеплосы соседствовали с восточными шальварами, рубахами и топами, или же с одеяниями галлов и иберийцев. Темнокожие невольники несли на плечах или на руках закрытые и открытые паланкины и носилки, гремя копытами коней по мощёным камнем мостовым, проезжали повозки и колесницы, запряжённые парами или квадригами лошадей.
- Ничего не понимаю, - задумчиво сказал Степан. – Что это за время? Древний мир или средневековье? Или арабская эпоха? Настоящий винегрет из эпох.
- Ни то, ни другое, ни третье, - отозвался Савелий. – Здесь свой путь развития.
Гавань и площадь перед ней открылись неожиданно, когда трое всадников выехали из узкого переулка на просторную и широкую улицу, необычную для таких городов. Гавань поразила даже их, людей двадцать первого века. Вернее, это были две гавани, явно искусственного происхождения: одна была заполнена военными кораблями, другая – торговыми судами. На перешейке, разделявшем гавани, возвышалась огромная башня, окружённая стеной. В коммерческой гавани, в которой свободно развернулся бы авианосец, торговые суда теснились у длинных, в десятки и сотни метров, причалов, стояли на якорях, утыкались носами и кормовыми частями в волнолом. Но Степана, Савелия и Радко сразу насторожило обилие голаров и городских стражников в гавани и военные корабли, выстроившиеся в линию напротив выхода из неё. Савелий молниеносно развернул коня, и они скрылись в одной из боковых улиц. После минутного раздумья поисковик направился к дверям выходившей на эту улицу припортовой гостиницы.
У дверей гостиницы они соскочили с коней, вытащили карабины из седельных чехлов, сняли седельные сумки и отдали поводья подбежавшему слуге, приказав отвести коней на конюшню. Слуга повёл коней на задний двор, а они втроём, держа замотанные в тряпки карабины подмышками, навьюченные сумками, вошли в двери и оказались в небольшом зале. Слева дверь вела ещё в один зал, довольно большой, со столами, стойкой с бочонками на ней, справа был коридор. Их встретил человек, уже расплывшийся в улыбке и раскрывший объятия, словно они были его лучшими друзьями.
- Мы рады принять вас в «Закатном ветре»! – провозгласил он. – Моё имя – Хармид, я – помощник владельца этой приветливой гостиницы. Гости изволят остановиться у нас? На какое время?
- Пока до завтрашнего вечера, - ответил Савелий. – А завтра решим, останемся ещё, или же покинем ваш гостеприимный дом.
- Надеюсь, вам понравиться и вы решите задержаться, - учтиво произнёс Хармид.
- Сколько стоит удовольствие остановиться у вас?
- Пожалуйста, вот всё расписано, - с готовностью указал Хармид на шершавую беломраморную плитку, где какой-то краской были сделаны надписи и проставлены цифры.
- К сожалению, я только владею разговорным языком, - развёл руками Савелий. – Мы прибыли издалека.
- Я к вашим услугам! Остановиться на неделю стоит один серций, один день и ночь стоят десять талиев, если вы желаете при этом, чтобы ужин, завтрак и обед подавали прямо в вашу комнату, это ещё один декатальд, то есть десять тальдов. Если вы пожелаете посетить бани, то одно посещение в течение трёх часов будет стоить пять талиев, присутствие гетеры, двух или трёх гетер стоит по десять талиев за каждую из них.
- Достаточно, - остановил его Савелий.
- Конечно, у нас несколько дороже, чем в других гостиницах, зато вы будете избавлены от клопов, блох и вшей!
- Короче, вот десять талиев за комнату, а за баню получите, когда пришлёте провожатого, чтобы он нас проводил, мы известим вас, если примем такое решение.
- Великолепно! – расплылся в улыбке Хармид.
- Кстати, что за суматоха в гавани?
- А, это? Говорят, стража и преторианцы провидцев ловят каких-то лазутчиков, которые хотели удрать из Карфагена.
- Понятно, - спокойно, не дрогнув даже мускулом на лице, ответил Савелий, столь же спокойно расплатился и спросил: - Где будет наша комната?
- На втором этаже, окнами на площадь,… окна во внутренний двор отнюдь не более тихие, там с раннего утра шум и гомон, прислуга начинает приготовления к завтраку. Слуга вас проводит, Берак, проводи гостей в третью комнату по стороне, что выходит на площадь!
Подросток, сидевший в углу, с готовностью подскочил на ноги и торопливо направился вверх по лестнице. Степан, Савелий и Радко подхватили свои ранцы, седельные сумки, взяли карабины подмышки и последовали за ним. Подросток открыл им дверь и тут же умотал вниз, видимо там его ждало что-то более интересное, чем постояльцы.
Комната была достаточно большой, с тремя ложами для сна, тремя тумбами без дверец у лож, небольшим столиком в центре, тремя табуретами вокруг него. В углу стоял большая бадья, литров на пятьдесят воды, там же висел ковш для умывания, стояли кружка для питья, деревянная лохань, тоже для умывания, висели три полосы материи, что-то наподобие полотенец.
- Значит так, - тихо сказал Савелий по-русски. – Радко, завтра утром остаёшься здесь, смотришь за конями, если что, сигнально-звуковую ракету дашь. Степан, со мной пойдёшь. И запомни: увидишь голара – мне сразу сигнал, я приму решение. Ни во что не встревай, не разевай рта, даже если увидишь нечто ни в какие ворота не лезущее.
- И что такое я могу увидеть?
- Например, ритуальный танец жрицы с Избранником на глазах у прихожан храма. Есть здесь одна из богинь, которая этим пробавляется. Кстати, в нашем мире культа этой богини – Азфраады – в Карфагене не было. Он здесь перекликается с эллинской богиней Афродитой, но там не было таких обрядов.
- А зачем это?
- Дело в том, что Избранник, если у жрицы рождается от него ребёнок, причём девочка, которая впоследствии тоже станет жрицей культа Азфраады, становится весьма состоятельным человеком – Избранным – и получает пожизненные привилегии. В общем, получает котяра каждый день миску жирной сметаны, ест, спит и ничего не делает. Слушай, а ведь ты парень хоть куда, давай тебя представим жрицам Азфраады.
- Сто лет мне этого не упиралось! Кстати, а если никто у жрицы не родится?
- Ну, в живых этот Избранник остаётся, но говорит тенором,… оскопляют его.
- Спасибо, ребята, кушайте сами эти батоны! И есть идиоты, соглашающиеся на такое издевательство?
- Мани-мани… в случае удачи – дом, рабы, слуги, достаток. Париж стоит мессы, такая жизнь стоит того, чтобы рискнуть. Тем более что те, кто пытается стать Избранным, как правило, тщательно готовятся к своей миссии. А отбор Избранника здесь в такое шоу превратили, Олимпиады отдыхают.
- И какой процент удачных и неудачных попыток?
- Да хрен его знает…
- А есть те, кто отказывается от такой сомнительной участи?
- Те, кто этого не хочет, те не лезут на этот кастинг. А уж коли затесался в ту компанию, так иди до конца. Или в Избранники, коль на тебя выбор пал, или на каменоломни без права освобождения. Тут хоть перед ножом лекаря наслаждение получаешь, а там сплошное «наслаждение» махать кайлом.
- Ладно, пусть они здесь хоть на головах стоят. Куда мы направимся?
- К нашему резиденту. Поэтому карабины оставим здесь, обойдёмся пистолетами.
Их разговор прервал деликатный стук в дверь. Радко молниеносно выхватил револьвер и сел так, чтобы оружие не было видно, Савелий кивнул Степану, чтобы он тоже приготовил пистолет, а сам направился к двери, отодвинул запор.
- Прошу извинить за беспокойство, - появился в двери Хармид. – Но стражники и преторианцы начали обшаривать гостиницы и постоялые дворы. Как мне представить вас, если возникнут вопросы?
- Ответьте, что мы из Аравии, - сказал Савелий. – Это страна, лежащая за Айбиптом.
- Но за Айбиптом лежит Нубия, - удивился Хармид.
- Эта страна лежит за морем, что омывает с востока Нубию и Айбипт…
- А-а, - понимающе кивнул карфагенянин. – Понятно… ближе к Междуречью…
- Именно так…
- Уважаемые гости изволят заказать ужин к себе в комнату?
- Нет, мы спустимся вниз.
- Хорошо, сегодня на ужин тушёное мясо телёночка и жареный на вертеле кролик.
- Прекрасно, мы отдадим должное искусству вашего повара.
Они спустились к ужину, спрятав под одеждами пистолеты и револьвер. Но, видимо, к ночи поисковый пыл голаров и стражи несколько угас. И никто в «Закатном ветре» пока не появился, так что ужин прошёл спокойно. Савелий тихо пояснил, почему они стали из Аравии. Уцелевшие голары, несомненно, сообщили, что в селении в верховьях Итаила были люди, назвавшиеся выходцами из Абиссинии. И если оставлять свою легенду об Абиссинии, то голары прискачут немедленно.
- Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня, - сказал Савелий, когда они вернулись в комнату. – В связи с этой беготнёй планы меняются. Степан, мы с тобой двинемся прямо сейчас.
- И куда мы направимся?
- Есть тут один адрес. Пошли…
Они вышли из гостиницы и углубились в лабиринты улиц Карфагена. Савелий периодически сверялся с планшетом, и они шли дальше. Улицы были освещены многочисленными светильниками в виде столбов с большими чашами наверху, в которых горело какое-то масло, судя по запаху. Некоторые светильники были не установлены на столбах, а закреплены на стенах домов. Освещённые столь необычным образом улицы, несмотря на поздний час, были достаточно многолюдны. Правда, пешеходов поубавилось, зато увеличилось число носилок и палантинов. Аристократия и богатые горожане спешили на празднества или в увеселительные заведения.
Степан с любопытством рассматривал улицы. Они были вымощены каменными плитами, но вопреки ожиданиям вдоль домов не тянулись канавки для нечистот. На улицы выходили фасады трёх и даже четырёхэтажных домов, между ними тянулись высокие каменные заборы с широкими воротами. Окна большинства домов уже были закрыты ставнями, чтобы уличный шум не мешал их обитателям.
Однако вскоре они покинули оживлённые и освещённые улицы и оказались на улицах намного более пустынных и тёмных, всё освещение там составлял льющийся с небес лунный свет. Дважды из тёмных закоулков выступали закутанные в плащи фигуры, но клинок Савелия, вылетавший из ножен, сразу остужали пыл ночных молодцов. На третий раз обнажённый клинок не возымел действия, с десяток крепких людей быстро окружили двух одиноких прохожих.
Савелий подтолкнул Степана к стене, прикрыл его собой. «Ночные молодцы» не стали тратить времени и бросились вперёд. Но в руке Савелия уже был необычный пистолет. Раздались громкие щелчки и нападавшие начали один за другим с коротким хрипом валиться на землю. Даже скудного лунного света хватало, чтобы увидеть, как из глазниц у них начинала течь кровь. Прежде чем «ночные молодцы» что-то успели понять, половина из них уже валялась мёртвыми. Уцелевшие всё-таки сообразили, что что-то идёт совсем не так, как они предполагали. И подались назад, бросились наутёк, разбегаясь в разные стороны.
Савелий выстрелил вслед им несколько раз, но, видимо, специально сбил прицел, поражающие элементы оружия звонко тренькнули об стены, высекли искры.
- Уматываем, - приказал он. – И пушку спрячь, пальбу тут не устраивай!
Степан, неуклюже засовывая пистолет обратно под одежду, поразился своим чувствам. Да, расправа Савелия над ночными разбойниками потрясла его, но не вызвала отвращения.
- А… - начал Степан, намереваясь спросить, откуда появилось необычное оружие.
- Я не просто так в городе на Итаиле по домам шастал, - коротко ответил поисковик. – А стрелочный пистолет у нас для таких миров часто используется.
Они поспешили скрыться с места короткой схватки в лабиринте переулков, несколько раз свернули в первые попавшиеся им проулки. Но вскоре Савелий остановился. Надо было сориентироваться. Это удалось не сразу, пришлось немного поплутать. Но, в конце концов, поисковику удалось определиться, где они находятся. И он опять уверенно двинулся вперёд.
Их целью оказался аккуратный домик в квартале ремесленников. Савелий остановился за два дома от него, достал необычный свисток и дунул в него. Но звука не последовало, Степан лишь почувствовал короткие уколы в ушах, характерные для ультразвука. А в одном из окон дома на мгновение замерцал неяркий свет. Но никто не откликнулся на зов. Савелий нахмурился и свистнул в ультразвуковой свисток ещё раз. Опять секундная вспышка неяркого света и тишина. Савелий достал пистолет, снял его с предохранителя, жестом показал Степану, чтобы он двигался вслед за ним и осторожно двинулся вперёд.
Снаружи дом вроде бы ничем не выделялся из стоявших рядом таких же домов. Единственно, одна из ставен на окнах чуть покосилась. Савелий стволом пистолета чуть отодвинул занавеску и осторожно заглянул в окно, покачал головой. Затем он нащупал что-то на стене у калитки, потянул на себя. Щёлкнул замок, Савелий осторожно потянул дверь на себя, приоткрыл её и жестом приказал Степану последовать за ним.
Они осторожно проскользнули в дверь, вошли в дом. Он был пуст, но в нём царил полный разгром. Мебель была перевернута, вещи и посуда разбросаны. Судя по всему, сюда ворвались несколько человек и перевернули всё вверх дном.
-Ух, ты! – вырвалось у Степана. – И кто это так здесь бесчинствовал?
- Может люди, а может голары, - тихо отозвался Савелий. – Быстро смотрим, не осталось ли каких следов.
Они искали долго, но безуспешно, сами не зная, что ищут. Непонятно было, успел ли хозяин дома скрыться или же его утащили стражники или голары. Следов крови они не обнаружили. Как и следов борьбы. Савелий забрал со стола у стены какую-то статуэтку, видимо это она светилась в ответ на свист поисковика.
- Так, положение осложняется, - задумчиво сказал поисковик. – Резидент должен был вывести нас на людей, которые могли содействовать в отплытии. И что теперь?
- А что если взять быка за рога? – предложил Степан.
- То есть?
- Ну, если порт закрыт по приказу правителя, может быть стоит наведаться в его дворец и потрясти его придворных. Вдруг есть кто-нибудь, кто обладает правом дать разрешение на отплытие?
- Как говорится, наглость города берёт… - хмыкнул Савелий. – Тогда уж прямо правителя надо за шкирман брать, что там мелочиться. Но не будем отвергать с ходу это предложение. А сейчас вернёмся в гостиницу и спать. Утро вечера мудренее. Надо крепко обдумать создавшееся положение.
Они осторожно покинули дом и направились в гостиницу, на всякий случай, петляя и проверяясь, чтобы за ним не увязался соглядатай. Весь следующий день Савелий не выходил из комнаты, с головой уйдя в изучение каких-то блокнотов из своего планшета. Изредка он что-то уточнял у Радко. Их диалог для Степана был просто какой-то абракадаброй. Несколько раз Радко куда-то выходил. На второй день Савелий и Радко оставили Степана в комнате, а сами куда-то ушли, предварительно выпив какие-то снадобья. Уже вечером Степан понял, что это были нейтрализаторы алкоголя. Радко шипел и плевался, что напился вина на сто лет вперёд, и теперь его до скончания дней от вида бутылок будет коробить. И поисковик, и ратник были немало озадачены тем, что происходило в городе. Да и Степан сам видел из окна, что в городе творилось нечто необычное. По улицам одна за другой проходили колонны воинов.
Утром Савелий отправился в город вместе со Степаном, в гостинице на этот раз оставался Радко. Они неспешно двинулись в сторону дворца правителя и главных городских храмов. Улицы в этой части города были широкие даже по меркам двадцать первого веков, а здания возвышались на четыре-пять и даже шесть этажей. Это были кварталы домов аристократии и очень состоятельных граждан. Порой на улицу выходили только ограды дворов, а в их глубине высились настоящие дворцы. На улицах толпились многочисленные зеваки, привлечённые необычными событиями.
Савелий и Степан вышли к дворцовому кварталу и увидели, что огромная площадь перед дворцом занята бивуаком войск. Судя по значкам и штандартам, в Карфагене армия была разбита на легионы, как у римлян. И ещё один легион как раз мерным походным шагом вступил на площадь. Манипула за манипулой, по четыре человека в ряд, легионеры проследовали к лагерю, уже разбитому на площади пред дворцом. Шлемы у легионеров напоминали римские, но имели забрала, чтобы прикрывать в бою лица, доспехи немного отличались от доспехов римлян, как и щиты. Копья были приспособлены и для метания, и для рукопашной схватки, мечи были более длинные, чем у римлян, как это обычно представлялось, и были зауженными. У многих легионеров на правом боку в петеле висели боевые топорики. Едва легион остановился, его командир тут же направился в большой шатёр, раскинутый точно напротив парадной лестницы дворца. Не надо было быть геральдистом, чтобы заметить, насколько герб на штандарте у шатра походил на герб на фронтоне дворца. Похоже, назревали какие-то династические разбирательства.
Степану сразу бросилась в глаза железная дисциплина, царившая в воинском лагере. Обычно при династических спорах войскам давалась полная вольница, чтобы привлечь их на свою сторону. А здесь воины не шатались бесцельно между палатками, а усиленно тренировались в фехтовании на мечах и копьях. Впечатляло и число постов, выставленных вокруг лагеря. Часовые стояли по его периметру с интервалом в десять-пятнадцать шагов. Степану всё это не очень понравилось, угодить в столицу государства в дни дворцового переворота или военного мятежа не предвещало приятных ощущений. Можно попасть под горячую руку и одних, и других. А вот Савелий наоборот внезапно повеселел, увидев у шатра двух конных воинов, отъехавших куда-то, но своему спутнику причины веселья не открыл.
Голары и стражники старались обходить лагерь третьей дорогой. Зато горожане относились к войскам с энтузиазмом.
- Что это за воины? – спросил Савелий у одного из богато одетых горожан толпившихся поблизости от воинского лагеря.
- Это? Это же Наследник Крови Гамилькар! И с ним четыре легиона!
- Четыре легиона?
- А что тут такого удивительного? Вон их штандарты у шатра. Легионы Гадсдрубала Абри, Сфарога Абри, Мелькарта Марки и Марка Цеоллы. Эти легионы частенько в Карфаген наведываются. Особенно если с Алагиром удачно дела сложатся. Вот и появляются на торжествах.
- Но сейчас на торжества что-то не похоже…
- Значит, что-то во дворце происходит. С тех пор как умер благословенный богоподобный правитель Венценосный Ганнибал Четвёртый, во дворце часто такое происходит.
- И как давно умер правитель? Прошу прощения за любопытство, но мы из далекой страны и не в курсе ваших событий.
- Десять лет уже прошло. И всё это время идёт борьба за регентство.
- За регентство?
- Да… правитель умер, не оставив наследника по мужской линии. Согласно нашим законам его дочь – Венценосная Наследница – должна выйти замуж, как только достигнет совершеннолетия. И только за особу августейших кровей: или за брата какого-нибудь монарха, или за младшего в монаршем роду. И их наследник мужского пола и станет нашим новым правителем. До совершеннолетия осталось всего несколько месяцев, претендентов множество, но регенты…
- Позвольте, но вы сами упомянули Наследника Крови Гамилькара! – удивился Савелий.
- Э-э, Наследник да не тот! Он сын богами любимой Венценосной Дельфион – сестры нашего почившего правителя, поэтому и зовётся не Венценосный Наследник, а Наследник Крови. И получит права на престол, если только Венценосная Наследница Клеобула внезапно умрёт…
- Так за чем дело стоит?
Горожанин смерил Савелия уничижительным взглядом.
- Сразу видно вы откуда-то из-за пределов Карфагена. Наследник Крови Гамилькар и Венценосная Дельфион до такого не опустятся! Они по-другому действуют. Вы что, думаете, почему эти легионы здесь оказались? Это Гамилькар опять будет разгонять всю эту стаю, что вокруг Венценосной Правительницы и Венценосной Наследницы вьётся. Да и самого регента может из дворца вышвырнуть. Это уже было не раз. Сначала отец Гамилькара, Блестящий Корнелий, теперь сам Наследник Крови.
- И какой смысл всего этого?
- А что делать? Мать Венценосной Наследницы Клеобулы – Венценосная Юлианна – женщина слабая, падкая на лесть и подарки, хотя и сестра латинского кесаря. И зачастую её очередной фаворит и занимает место регента. Но прошу прощения, мы тут разговорились, а меня ждут. Благодарю за возможность быть вам полезным, и позвольте представиться: советник члена Совета судей Герсаккон Тальдий!
Последние слова объяснили причину осведомлённости горожанина в политических хитросплетениях, который поклонился и поспешил прочь с площади. А Савелий и Степан отправились в обход дворцового квартала и храмов, составлявших центральное ядро Карфагена.
Обход занял немало времени. Парадный фронтон дворца выходил на площадь, занимаемую войсками, справа и слева вдоль боковых фронтонов тянулись две широкие улицы, с тыльной стороны к дворцу примыкали два храма, перед ними тоже проходила широкая улица, она отделяла храмы от кварталов, тянувшихся до самых стен, высившихся на берегу моря. Обойдя дворцовый квартал, Степан и Савелий вернулись на площадь перед парадным фронтоном и постарались смешаться с горожанами, толпившимися вокруг лагеря легионов, чтобы подобраться поближе к портику парадного входа и посмотреть, что там происходит.
У подножия лестницы, ведшей к дворцовому портику, тоже стояли легионеры Наследника Крови Гамилькара, несколько парных патрулей прохаживались вдоль нижних ступеней, ещё шесть или восемь легионеров стояли группой чуть в стороне и внимательно наблюдали за дворцом. На верхних площадках парадной лестницы и между колоннами портика парадного входа во дворец Венценосного Правителя виднелись голары в облачении преторианцев и дворцовая стража.
- Всё понятно, стоят и пасут друг друга, - хмыкнул Савелий. – Или идёт игра нервов, у кого они первыми не выдержат, или пока тут сложилось неустойчивое равновесие и каждая из сторон ждёт подкрепления.
- Кстати, я со стороны набережной заметил несколько дверей для хозяйственных нужд, - тихо сказал Степан. – Можно будет ими воспользоваться.
- Всё тебя на подвиги тянет, - усмехнулся Савелий. – Успокойся, я , я тут кое-кого увидел, так что теперь нам никуда не потребуется лезть. Возвращаемся в гостиницу.
-6-
Они не успели отойти и двух сотен шагов от площади, когда из переулка на улицу внезапно выскочило десятка три закутанных с ног до головы в плотные одежды людей и мгновенно окружили их. Степан и Савелий схватились за рукояти мечей, но им в грудь уже упёрлось несколько коротких копий, а у двоих или троих из окруживших их людей в руках были небольшие луки со стрелами, наложенными на тетивы. Положение было безвыходным, у Степана и Савелия отобрали мечи и финки, окружили их со всех сторон плотным строем и быстро увели в боковую улицу. Всё произошло настолько быстро, что вряд ли кто успел хоть что-нибудь понять. Их почти бегом провели по улице и втолкнули в дверь какого-то дома, в коридоре открылась потайная дверь в стене, и конвоиры заставили Степана и Савелия спуститься вниз по лестнице. Там они оказались в подземном ходе. В переулке, в коридорах дома и на лестницах, ведших в подземелье, Степан совершенно потерял ориентацию и не представлял, куда их теперь ведут. И единственное, что давало надежду на спасению, что напавшие на них люди не догадались нашарить у них подмышечные кобуры с пистолетами.
Вскоре они оказались в большом зале, откуда по винтовой лестнице они поднялись на верх и оказались в широком коридоре с узкими и высокими окнами. Степану удалось мельком бросить взгляд в одно из окон, и он с удивлением узнал дом напротив, виденный им совсем недавно, и понял, что они оказались во дворце.
- Ну что ж, лазутчики иных миров, - внезапно хмыкнул один из конвоиров, отбрасывая с головы капюшон и показывая, что он человек. – Вы проиграли… увести. Но сначала связать!
Савелию и Степану стянули за спинами руки верёвками, а затем им под рёбра упёрлись острия копий дворцовых стражников, и не оставалось ничего иного, как повиноваться и двинуться вслед за человеком, возглавлявшим их захват.
- Влипли мы с тобой, дядя Стёпа, как слепые котята… - шепнул Савелий, горько вздохнув. – Никак не ожидал, что нас вот так на раз-два раскусят.
- Да, уж, - отозвался Степан. – Но будем надеяться…
- Будем,… и пусть надежда умрёт после нас…
- И куда нас поведут, интересно?
- Кончай разговоры! Особенно на своём варварском языке! – заорал стражник и довольно таки чувствительно кольнул копьём Степана и Савелия.
Савелий зарычал и подробно разъяснил непечатным языком стражнику кто тот такой, кто есть его родственники и весь его род. Но стражник не знал русского языка, поэтому ничего не понял, а Савелий получил только ещё один укол копьём.
- Теперь мы точно знаем, кто вы, - самодовольно ухмыльнулся шедший впереди другой стражник, оглянувшись через плечо. – Очень неразумно было с вашей стороны использовать свой язык.
Савелий только глаза закатил в ярости от совершённой ошибки.
Вопреки ожиданиям их не повели в подвалы и какие-нибудь застенки, а продержали до вечера в какой-то глухой комнате с оконцем, сквозь которое могла протиснуться разве что только кошка. Затем вывели и повели по каким-то коридорам, галереям, проходам. И, наконец, они оказались в тёмном коридоре, едва освещённом каким-то светильником, перед плотным пологом, отделявшим коридор от какого-то помещения, откуда доносился звук множества голосов. Здесь их опять обыскали, и на этот раз почти уже наткнулись на кобуры с пистолетами, но Савелий молниеносно отвлёк внимание от оружия, дёрнув рукой. И стражники радостно загоготали, обнаружив наручные ножны с метательными стрелками. Их вид однозначно говорил, что это оружие, и стражники обрадовано сорвали с руки Савелия эти ножны. Они продолжали радостно переговариваться, когда полог отодвинулся и в коридор заглянул мужчина в отделанных золотом доспехах.
- Давай сюда этих лазутчиков, - приказал он.
- Повинуемся, достойный легат! – тут же отозвались стражники и подтолкнули Степана и Савелия к выходу.
Они оказались в величественном зале. Колоннада окаймляла его, в промежутках между колоннами виднелись стенные ниши, в которых стояли прекрасной работы скульптуры мужчин и женщин. Под самым потолком были пробиты окна, в которых виднелось звёздное небо, а притолоки были украшены искусно сделанными барельефами и орнаментом. Зал освещался огромным числом светильников, но хотя с языков пламени и взвивались едва заметные струйки дыма, на стенах и потолке не было никаких следов копоти, видимо их отмывали каждый день.
Зал был полон людьми. Большинство из них были в античных одеждах, хотя мелькали и иные одеяния, а небольшая группа гостей была в одеждах Востока: свободных шароварах и халатах. Женщины были в длинных тогах, стянутых под грудью узорчатыми поясами, несколько женщин, сопровождавших гостей с Востока, были в шальварах, видневшихся из-под свободных одеяний, несколькими слоями спадавших от шеи, головы их покрывали полупрозрачные накидки. От обилия драгоценностей на шеях, руках, головах и ногах женщин рябило в глазах, не отставали и мужчины. За колоннадами теснились рабы, которых сразу можно было узнать по ошейникам, хотя их туники и тоги были ничуть не менее роскошными, чем одеяния хозяев. В дальнем конце прямоугольного зала находилось возвышение, в виде усечённой ступенчатой пирамиды, на котором были установлены два кресла с высокими спинками. По бокам этого возвышения стояли дворцовые стражники в полном снаряжении, их шлемы были украшены роскошными перьями, а доспехи и щиты сверкали позолотой.
Все это Степан и Савелий заметили, окинув зал одним взглядом, но затем их подвели к этой ступенчатой пирамиде с двумя креслами наверху. В креслах сидели женщина и девушка, вне всяких сомнений это были вдовствующая Венценосная Юлианна и Венценосная Наследница Клеобула. Между их креслами стоял мужчина. Слева и чуть сзади от кресла Наследницы стояла ещё одна девушка в глухой накидке с капюшоном на голове. Помимо этих четырёх людей, на возвышении находились ещё человек шесть-семь, а за спиной мужчины маячили три фигуры, облачённые в балахоны с длинными и просторными рукавами и капюшонами, накинутыми на головы так, что лица скрывались в тени.
Правительнице было лет тридцать шесть – тридцать семь, она была в расцвете красоты. В её посадке и выражении лица чувствовались привычки к преклонению перед ней, повиновению ей, капризность и взбалмошность. Лицо мужчины сразу вызывало ассоциации с вороном или, скорее с грифом стервятником: лысина, близко посаженные, бегающие глаза, крючковатый нос, тяжёлый подбородок. А пальцы его рук были скрючены, словно он вцепился в добычу и готовится её растерзать. Венценосная Наследница Клеобула была темноволосой девушкой лет шестнадцати-семнадцати с большими и глубокими карими глазами. Туника, перехваченная широким поясом, украшенным драгоценными камнями, облегала тоненькую и стройную фигурку Наследницы. Её нельзя было назвать ослепительной красавицей, но была она миловидная и привлекательная. Во всём её облике чувствовались достоинство, гордость и одновременно какая-то мягкость. И в её поведении не было ни надменности, ни самодовольства. Степану бросился в глаза один штрих: когда раб поднёс ей кубок с каким-то напитком, она кивнула ему с выражением самой искренней благодарности на лице. Он перевёл взгляд на девушку в глухой накидке, стоявшей за креслом Наследницы. Несмотря на капюшон на голове, можно было разглядеть её лицо, и странно, но ему показалось, что он уже не раз видел эту девушку, она была ему удивительно знакомой. Это было невероятно, но он никак не мог отделаться от этого ощущения.
Стражники заставили их опуститься на колени и склониться перед Венценосными Правительницей и Наследницей.
- Чёрт, такое впечатление, что я эту девчонку, что стоит за Наследницей, уже видел, и не раз, - шепнул Степан Савелию.
- Бывает… - кивнул поисковик. – Двойники параллельных миров. Похлеще, чем у братьев близнецов сходство.
Наследница и девушка, стоящая за её креслом тоже с любопытством рассматривали пленников. В их взглядах, в отличие от взглядов правительницы и мужчины рядом с ней, не было ни насторожённости, ни подозрительности, ни жёсткости, наоборот, даже проскальзывало сочувствие.
В зале воцарилась напряжённая тишина, десятки и сотни глаз буквально впились взглядами в Степана и Савелия. Странно забеспокоились и те трое, облачённые в балахоны, что стояли за креслами правительницы и Наследницы. Один из них семенящей походкой сбежал с возвышения и о чём-то зашептался с легатом, приказавшим ввести Степана и Савелия в зал.
- О, блистательная Венценосная Правительница, Венценосная Наследница, Высокородный регент, - тут же обратился легат к правительнице, регенту и Наследнице. – Эти двое – лазутчики, посланные нашими врагами к Наследнику Гамилькару с целью подстрекать его к мятежу. Третьего ещё ищут, но можете не сомневаться, найдут. Их привели сюда, чтобы доказать вам всю низость намерений Гамилькара, призвавшего чужестранцев для того, чтобы исполнить свои намерения, ведь они пробрались во дворец не ради любопытства. И позвольте советнику Альмокару задать несколько вопросов этим людям. Он сумеет развязать их языки.
Правительница переглянулась с регентом, и они дружно кивнули, но Наследница медлила, продолжая с интересом разглядывать пленников.
- Венценосная Наследница? – повторил легат.
- Это так необходимо, чтобы им задавал вопросы именно советник Альмокар? – внезапно спросила Клеобула.
- Может быть, вы сами желаете это сделать? – с издёвкой спросил легат.
- Вы забываетесь, Илоклиан Полизарий! – резко осадила его девушка. – Но, хорошо, пусть Альмокар задаст свои вопросы, но в нашем присутствии и здесь!
- Именно это мы и собирались сделать! – расплылся в улыбке легат, хотя улыбка эта больше походила на злобный оскал.
Альмокаром оказался один из трёх неизвестных в балахонах, он направился к Степану и Савелию. Несмотря на то, что на его голову был накинутый капюшон балахона, можно было разглядеть, что Альмокар был человеком. И это было не совсем понятным, почему прорицателям требовалась такая таинственность.
- Ну, дядя Стёпа, - тихо сказал Савелий, - смотри, как поисковики умеют мозги пудрить. И не вздумай ничему удивляться.
Советник остановился в нескольких шагах от них.
- Не скажут ли чужестранцы, зачем они оказались в нашем городе? – вкрадчиво спросил он необычным, клокочущего тембра, голосом.
- Как не сказать, с радостью. Мы вот возжелали с Наследницей поближе познакомиться, - с готовностью ответил Савелий.
По залу разнёсся гул возмущённых голосов. Наследница вспыхнула, а девушка, стоявшая у неё за спиной, подалась вперёд, но сдержалась.
- Да? – всё тем же ровным тоном спросил прорицатель.
- Ага, у нас в Абиссинии это национальный вид спорта – проникать в альковы высокородных особ. Я лично уже троих соблазнил.
Гул голосов стал ещё громче.
- Кончай комедию ломать, поисковик, - вдруг на чистейшем русском языке прорычал Альмокар.
- Я тебя, чучело ещё не ломаю, - огрызнулся Савелий и опять перешёл на карфагенский язык. – Но в моей коллекции не было наследниц престола. Вот поэтому я здесь.
Придворные уже не скрывали своей ярости, и только правительница лишь криво усмехалась.
- Для тех, кто не знает, где Абиссиния, поясняю: от Айбипта, сразу за углом, на море. Если кто желает, может сбегать, справиться, там меня каждая собака знает…
- Хватит! – резко оборвала его правительница. – Мне понравилась ваша комедия. Но продолжать вы её будете в подвалах башни прорицателей! Увести!
- Подождите! – резко возразила Венценосная Наследница. – Я хочу задать им один вопрос.
- Задавайте, дочь моя, - согласилась правительница.
Наследница поднялась со своего места и шагнула вперёд.
- Дочь моя! – вскричала правительница. – Вы забываетесь!
- Я не желаю, чтобы мои вопросы были слышны во всех углах зала! – резко ответила Клеобула и спустилась с возвышения, девушка в глухой накидке последовала за ней как тень.
- Советник, вернитесь на своё место, - приказала Наследница Альмокару. – Я не нуждаюсь в вашем присутствии. Легат и стража, отойдите на десять шагов, со мной Эрилбида и мне ничто не угрожает.
Альмокар склонился в поклоне и поспешно отошёл, легат и стражники тоже, а Наследница вместе с Эрилбидой приблизилась к Степану и Савелию. И Степан вдруг почувствовал, как у него засосало под ложечкой, ощутил какую-то странную пустоту внутри. Хотя Эрилбида и была в глухой накидке, полностью скрывавшей её фигуру, даже накидка не могла скрыть какую-то особую, почти кошачью грацию движений, за которой чувствовалась готовность взорваться смертоносной быстротой. Глаза у девушки были большие, изумрудные, удивительно красивого разреза, черты лица были тонкие, правильные, изящные, длинные светлые волосы струились из-под обруча и скрывались под накидкой.
- Вы действительно хотели проникнуть в мои покои? – в упор спросила Наследница, переводя взгляд со Степана на Савелия и обратно.
- Конечно, - бесстрастно подтвердил поисковик. – Я бы тогда возвысился.
- Но ведь я не сделал вам ничего плохого. Почему же вы хотели обесчестить меня, причинить мне зло? – с неожиданной растерянностью и искренней обидой спросила девушка.
Степан, не в силах вынести её полного укоризны взгляда, отвёл глаза в сторону и невольно натолкнулся на полный холодной ярости взгляд изумрудных глаз Эрилбиды, так назвала Клеобула свою спутницу. Чувствовалась, что девушка готова разорвать их в отместку за нанесённую её повелительнице обиду.
- Ведь я же… вы же… - Наследница Клеобула запнулась, подыскивая слова, и в её облике такая растерянность, такая беспомощность, что Степан был готов от стыда провалиться сквозь землю и чувствовал, как его лицо буквально пылает от прилива крови.
- Если это так, как вы сказали, то вы заплатите за эти грязные намерения! –неожиданно вскипела девушка-телохранитель и схватилась за пряжку накидки. – Вы поплатитесь за это своими жизнями!
- Эрилбида! – прозвенел голос Венценосной Наследницы. – Остановись! Я приказываю! Это только их слова… они ничего не сделали…
Эрилбида опалила Степана и Савелия яростным взглядом, но повиновалась. Клеобула отвернулась и направилась на своё место, Эрилбида последовала за ней.
- Чёрт, дядя Степа, эта девчонка куда лучше, чем я думал, - сквозь зубы прошептал Савелий. – Неудачный я метод выбрал…
- Увести их! – резко приказал регент. – И пусть они пожалеют, что вообще появились в Карфагене!
Стражники тут же подтолкнули Степана и Савелия к выходу. Степан и поисковик переглянулись, и без слов поняли друг друга, что освобождаться от пут и пускать в дело пистолеты надо будет в коридоре. Савелий сделал знак глазами, чтобы Степан чуть приотстал и прикрыл его сзади. И в ладонь поисковика из потайной ячейки в шве рукава скользнул короткое и тонкое лезвие с рукояткой, он незаметным движением надрезал верёвку, теперь её можно будет разорвать одним движением. Степан едва сдержал восхищённый возглас, ловкость движений Савелия потрясала, сразу чувствовалось, что это плод долгих и упорных тренировок.
Но они не успели дойти до выхода. Внезапно снаружи взревели трубы, и в зале, словно разряд электрического тока пропустили через людей. Даже стражники, что вели Савелия и Степана, замерли. В парадных дверях зала показался мужчина в украшенных позолотой доспехах, с длинным шестом в руках, украшенным сверху замысловатым значком.
- Посланцы Наследника Крови Гамилькара! – провозгласил он. – Легат Сфарог Абри, центурионы Марк Акций и Протокл Иладис!
Едва придворный успел отойти в сторону, как в зал вступили трое посланцев принца Гамилькара. Впереди шёл, судя по всему, легат, позади него чуть правее и чуть левее шли центурионы. Все трое были в строгих, без украшений доспехах, лишь посеребренные значки на левых наплечниках сообщали, что один из них легат, а двое – центурионы. Да ещё у легата шлем был украшен перьями. На поясах у всех троих висели длинные – что удивительно! – мечи и кинжалы. К неописуемому удивлению Степана, один из центурионов, заметив его и Савелия, окружённых стражниками, заговорщически подмигнул им.
- Что заставило вас презреть долг подчинения и прийти сюда? – надменно спросил регент, когда легат и центурионы остановились в нескольких шагах от тронного возвышения.
- Мы посланы передать ультиматум Наследника Крови Гамилькара! – ответил легат.
- Ультиматум? – делано изумился регент, а затем расхохотался. – Они,… ультиматум,… нам!
Его смех подхватили и придворные.
- Готовьтесь оказаться в темницах! – пригрозил регент, уняв смех.
- Если мы не вернёмся через оговоренное время, легионы начнут штурм, - спокойно ответил Сфарог Абри.
- Ах, штурм, - с издёвкой произнёс регент. – Целых четыре легиона. Восемнадцать тысяч пехотинцев и тысяча двести всадников. Но мне помниться, что в армии нашего благословенного Карфагена десять полных и двенадцать неполных легионов. И шесть полных легионов тоже пришли в Карфаген! И стоят поблизости от дворца и храмов правительницы.
- Стоят, - согласился Сфарог. – Но штандарты у них уже другие! Наследника Крови Гамилькара! А это тряпьё можете забрать себе!
С этими словами легат бросил к подножию тронного возвышения куски материи.
Регент изменился в лице и зашипел от ярости.
- Ты забыл о преторианцах и дворцовой страже!
- Стражники? Да они разбегутся, едва услышат рёв труб, зовущих легионы в атаку. А преторианцы… вы думаете, наши легионеры не знают, что за морды скрываются под забралами их шлемов?
Лицо регента перекосилось от ярости, вдовствующая правительница растерянно смотрела по сторонам, пытаясь понять, о чём говорит посланец её двоюродного брата, а прорицатели в своих балахонах подались назад.
- Я понимаю вас, Спицион Сервий, - расхохотался Сфарог. – Такие планы о будущем Наследницы рушатся…
Глаза Наследницы стали просто круглыми, она ошеломлённо воззрилась на мать и регента. А Эрилбида сразу насторожилась.
- План был изощрённый, коварный и весьма соблазнительный для вас и вашей камарильи. Ведь вы уже подобрали Наследнице в мужья слабоумного дофина Хледвига из Аквитаники. И как всё рассчитано было! Слабоумный дофин, слабоумные дети дофина, пожизненное регентство! И даже простодушно не сообщили об этом Венценосной Правительнице.
- Что-о-о??!! – Венценосную Правительницу Юлианну затрясло от бешенства. – Да я тебя в пыль сотру!!!
- Как вы смели, регент! – вскочила на ноги Венценосная Наследница.
Эрилбида зарычала, и прежде чем Наследница Клеобула успела её остановить, сбросила с себя накидку. И Степан с Савелием раскрыли рты. Это была настоящая амазонка! Топ с нашитыми на нём металлическими пластинами закрывал грудь и плечи девушки, талию опоясывала мелкоячеистая кольчуга, наручи закрывали её руки, короткая юбка с нашитыми на ней металлическими пластинами прикрывала бёдра до середины, набедренники прикрывали бёдра до колен, голени и колени защищали поножи с наколенниками. И странное дело, эти доспехи невероятным образом подчёркивали стройность и изящество девушки, её длинные ноги и удивительно гармоничные пропорции. Меч и кинжал вылетели из ножен амазонки, и она ринулась на регента. Спицион Сервий в панике шарахнулся в сторону.
- Эрилбида! – бросилась к амазонке Наследница и буквально повисла на ней.
Откуда-то из-за колонн вынырнули полдюжины преторианцев и мгновенно окружили регента. Но схватка между преторианцами и телохранительницей Венценосной Наследницы не успела начаться. Снаружи донёсся оглушительный рёв труб, и тут же раздался протяжный боевой клич тысяч людей, идущих на штурм. В зале в одно мгновение вспыхнула неописуемая паника, воцарился полнейший хаос. Придворные заметались, бросились к выходам, расталкивая друг друга. Из дверей, скрытых тронным возвышением в зал хлынули преторианцы, окружили тронное возвышение. Под их прикрытием регент торопливо направился к выходу. А вот Венценосную Правительницу, Клеобулу и Эрилбиду преторианцам пришлось уводить силой.
Засмотревшись на это, Степан и Савелий не сразу заметили, что стражники, конвоировавшие их, куда-то испарились, и их никто не охраняет. Не теряя времени, они освободились от пут и бросились разыскивать в комнату, где стражники сложили их снаряжение и оружие. На счастье, в комнате, откуда их выводили в зал, им повстречался один из перепуганных стражников, сопровождавший их. Они пинками погнали его впереди себя, чтобы он показал им путь. И оружие, и снаряжение оказались на месте, Степан и Савелий быстро снарядились и вооружились и выбрались из здания через окно, осмотрелись.
Голары и стражники, те, которые не разбежались, яростно отбивались от легионеров и медленно отступали к угрюмой башне, возвышавшейся в глубине дворцового парка, туда же спешили толпы придворных, правда, сильно поредевшие. И хотя голары уже не скрывали своего облика, на легионеров это не производило ровно никакого впечатления. Легионы Наследника Крови Гамилькара сомкнутыми строями когорт и манипул теснили голаров и стражников, а часть легионеров сразу рассыпалась по дворцовому парку и вытаскивала из всех щелей затаившихся там придворных из свиты правительницы и регента, а также разбежавшихся стражников. Степан неуклюже вытащил меч и тоже хотел ринуться в схватку, но его остановил Савелий.
- Спокойно, дружок, там и без нас справятся, - сказал он. – Надо узнать, как там Радко.
Но сразу чертыхнулся, потому что в башне замерцал багровый свет, и зародился глухой рокот. Однако, оглянувшись, Савелий вдруг успокоился. Степан тоже посмотрел и удивлённо присвистнул. Легионеры подкатили метательное орудие. Его можно было бы назвать пушкой, если бы оно использовало порох. Труба из цельного ствола дерева, натяжное устройство, вышибной поршень, приспособления для прицеливания, винтовой подъёмный механизм, секторный поворотный.
Несколько легионеров подкатили на тележке метательный снаряд. Внешним видом он напоминал ракету «Скад» и светился особым золотистым светом. Легионеры дружно подняли снаряд с помощью стрелы, блока и барабана для наматывания каната, и аккуратно вставили метательный снаряд в дульную часть трубы. Наводчик тут же припал к прицельной планке и начал командовать двум легионерам вращавшим вороты подъёмного и поворотного механизмов.
А багровый свет в бойницах башни разгорался всё ярче и рокот звучал всё громче. И всё громче и торжествующе звучали крики отступавших к башне голаров. Они завели какие-то песнопения. Но наводчик уже соскочил со станка метательного орудия и взметнул деревянный молот. Молот выбил клин, удерживавший тяжелый вышибной поршень. Страшной силы удар выбросил метательный снаряд из ствола. Он золотистой стрелой пронёсся в воздухе и угодил точно в окно пирамидальной башни. И тотчас же изо всех окон и бойниц цитадели ударило ослепительное золотистое свечение. Когда оно померкло, в цитадели стояла тишина, и был слышен лишь торжествующий рёв легионеров, идущих на штурм.
Рядом со Степаном и Савелием появился центурион Марк Акций.
- Сыновья гибнут… - начал он.
- Когда отцы лгут, - закончил Савелий.
- Во имя Света! – приложил центурион правую руку к сердцу и отвёл её в сторону, почти как индейцы Северной Америки.
- Во имя Света! – отозвался Савелий и повторил жест.
Поисковик и центурион с радостью заключили друг друга в объятия.
- Ну, вы и заварили кашу, следопыты, - покачал головой Марк. – Пришлось весь Карфаген раньше времени на уши ставить.
- Неужто так из-за нас? – удивился Савелий.
- Да не совсем… ребята в Трансильвании такой гадюшник разворошили, вся нечисть как тараканы при свете лампы заметались. Неужели та девчонка такую угрозу несла?
- Посвящённые считают, что она может дать рождение обладателю огромной, невиданной доселе силы, которая может обратиться против нас.
- Ого! – присвистнул Марк. – Не зря тогда мы всё здесь вверх дном перевернули.
- А пленницу освободили? – нетерпеливо спросил Степан. – Алёнку?
- Это её брат, - пояснил Савелий.
- Пока не знаю… - вздохнул Марк. – А теперь слушайте боевой приказ! Мальта отменяется! Пункт назначения – город Дуброникус, на балканском побережье Адриатики. Затем следуете в город Видин, на Дунае, здесь он Данувием именуется, как и полагается в античности. Видин на том же месте стоит, что и в других мирах. Там встретитесь с ребятами, что из Трансильвании придут. А теперь двигайтесь на свой постоялый двор…
- А что с придворными будет? – внезапно спросил Степан.
- Смотря с кем,… если уцелеют… - не сразу ответил центурион.
- С правительницей, с регентом, с Наследницей, с их слугами?
- Это не твои проблемы, тут свои заморочки…
- И всё же?
- Короче, правителем должен стать Наследник Крови Гамилькар. А уж между собой они пусть сами тут разбираются. Не наше это дело. Мы свою миссию выполнили.
- И всё же? – не унимался Степан.
- Дядя Стёпа, - потянул Степана за рукав Савелий, - не грузи нашего человека, у него и так проблем выше крыши.
Марк кивнул. Степан вздохнул и пошёл вслед за Савелием. На душе у него было тяжело. Не хотелось, чтобы с наследницей престола и её амазонкой что-нибудь случилось. Но что он мог сделать? Ведь он не знал, какие расклады существуют в этом мире. А если бы знал, как бы поступил? Ответа у Степана не было.
-7-
Они вышли из дворца и направились к своей гостинице. Несмотря на поздний час на улицах толпился народ, не каждый день ведь в государстве меняется царствующая династия. И судя по радостным крикам, Наследник Крови Гамилькар представлялся жителям столицы достойным кандидатом на этот пост.
Радко они застали на первом этаже гостиницы. В честь победы Наследника Крови Гамилькара ратник уже уговорил кувшин вина и был в прекрасном настроении. Судя по всему, он обошёлся без снадобий, нейтрализующих алкоголь. Савелий только вздохнул на такое безобразие, кивнул Степану, они взяли Радко под руки и увели с собой. В комнате Радко рухнул на кровать и безмятежно заснул. Вскоре уснул и Савелий. А Степану долго не удавалось забыться. В душе неприятной занозой сидели уклончивые ответы центуриона о судьбе Наследницы и её амазонки. На его взгляд Клеобула не производила плохого впечатления. Скорей наоборот. Видимо её матери недосуг было давать дочери уроки коварства, интриг, двурушничества, предательства. И девушку воспитывали другие люди, которые имели иные представления о достоинствах, присущих Наследнице. Так показалось Степану. А охранница Клеобулы – златовласая и зеленоглазая Эрилбида! Чёрт, ну, кого она напоминает? Ведь буквально недавно видел её портрет! Степан беспокойно заворочался в постели и совершенно неожиданно уснул.
Рано утром их разбудил посыльный, незнакомый декурион в сопровождении двух легионеров. Он передал указание прибыть в порт. Степан, Савелий и Радко наспех позавтракали, Радко выдул целый кувшин воды после вечернего возлияния, и они поспешили в порт.
Картина в гавани разительно изменилась. Кораблей убавилось на две трети, едва сняли блокаду, большинство торговых судов поспешили отправиться в плавание, торопясь доставить грузы. Грозные боевые корабли, ещё недавно дрейфовавшие на рейде, теперь стояли в военной гавани, плотно приткнувшись друг к другу. И лишь немногочисленные вахтенные виднелись на их палубах. Зато на торговых судах команды и грузчики сновали как муравьи.
Посыльный уверенно провёл их к удалённому причалу. Там покачивался на воде небольшой, но быстроходный, судя по обводам, двухмачтовый корабль. Команда на корабле была явно военной, хотя была облачена в разномастные одежды, присущие матросам обычных торговых судов. Однако быстрота и чёткость выполнения команд боцмана и капитана, некоторые другие, едва заметные глазу особенности говорили, что корабль военный, правда, предназначен для специфических функций. Декурион передал командиру корабля какой-то значок и перебросился несколькими словами. Командир взглянул на значок и кивнул, а затем направился к Степану, Савелию и Радко.
- Мне приказано доставить вас в Дуброникус, - сказал он. – Отплытие в полдень. Не опаздывать. Ясно?
- Вполне, - ответил Савелий, - через два часа будем здесь со всеми своими вещами, - он повернулся к декуриону. – Вы примете у нас коней?
Декурион кивнул.
- Тогда подождите, мы подъедем сюда, не тащить же на себе все сумки.
Они вернулись на причал через час, перетащили всё содержимое седельных сумок, снаряжение и оружие на корабль, декурион и его легионеры приняли поводья и увели коней. А Степан, Савелий и Радко принялись устраиваться в отведённой для них каюте, в которой кроме их коек едва помещался только стол и небольшой шкаф, рундук по-морскому. Пока они возились, корабль отдал швартовы и вышел из гавани. Степан сразу почувствовал, что они в открытом море, когда корабль качнуло.
- Морской болезнью страдаешь? – спросил его Радко.
- Да нет…
- Тогда сегодня вечером выпьем.
- Радко, ты же никогда к спиртному любовью не отличался, - удивился Савелий.
- Ребята, здесь не вино, а сказка! Сами попробуете, скажете, что я прав. Вкус – изумительный!
- Ладно, посмотрим, - согласился Степан. – Пойду, полюбуюсь на море.
Он вышел на палубу и принялся с любопытством рассматривать такелаж и вооружение корабля. Ещё в порту его поразило, что корабль двухмачтовый. И сейчас он с удивлением увидел, что такелаж отличается от привычного изображения такелажа кораблей древности. Первая мачта несла несколько прямых парусов, а вот вторая – косые. На носу стояла поворотная платформа с катапультой, еще по две катапульты стояли по каждому борту, вдоль фальшбортов были аккуратно закреплены доспехи, шлемы, копья, боевые топоры и изогнутые абордажные мечи. Здесь же были уложены и длинные вёсла, а на палубе виднелись металлические гнёзда для установки скамей – банок по-морскому – для гребцов. Для этого корабля даже мёртвый штиль не был непреодолим.
Подгоняемый лёгким ветром корабль ходко рассекал волны Срединного – так именовалось Средиземное в этом мире – моря. За кормой парили чайки, а в «усах» рассекаемой форштевнем воды резвились дельфины-афалины. На корме двое рулевых держались за рулевой брус. Степана очень заинтересовал навигационный комплекс перед рулевыми. На палубе был расчерчен круг, поделённый на румбы, а так же разделённый на двенадцать частей, как циферблат. Рядом находились песочные часы, вставленные в систему рычагов, тяг и грузиков. На глазах у Степана эти часы сами, едва песок пересыпался вниз, перевернулись, продолжив отсчёт времени, а один из рулевых подал сигнал матросу, и тот ударил колотушкой в гонг, а затем перебросил костяшку с римской цифрой двенадцать вправо, затем сбросил все костяшки влево, и переставил вешку на палубном круге в гнездо против цифры двенадцать. А затем подтянул грузики на песчаных часах.
- Оригинально, - пробормотал Степан, - предтечи механических часов.
Он прошёлся по палубе, с интересом рассматривая необычные приспособления, которые свидетельствовали, что инженерная мысль механиков этого мира была на достаточно высоком уровне. Потом постоял на носу, любуясь, как ловко осёдлывали дельфины, расходящиеся от форштевня корабля волны. Незаметно посмотрел на часы, было уже три часа пополудни, получалось, что в море они были уже около трёх часов. И неожиданно раздался крик с бочки на мачте. Наблюдатель указывал рукой куда-то в сторону.
- Лодка в море!
Тотчас же раздались свист боцманской дудки и крики самого боцмана. Матросы стремглав выскакивали на палубу и быстро разбегались по своим местам. Не прошло и двух минут, как вся команда была на своих боевых постах. На мостике появился командир корабля и подошёл к борту, чтобы разглядеть, что за лодку занесло столь далеко от берега.
Савелий и Радко тоже выбрались на палубу, Савелий взглянул на лодку в бинокль и протянул его Степану. В бинокль Степан увидел длинную лодку со стремительными обводами. Скорее всего, это была или рыбачья лодка, или лодка контрабандистов. Только те или другие рисковали так далеко уходить в море на таких утлых судёнышках. Хотя, как посмотреть, утлой лодка казалась с борта корабля, а в ней было метров десять длины, и сделана она была на вид крепко. Но что такое для моря, крушащего огромные корабли, десять метров длины.
В лодке находилось десять или одиннадцать человек, когда корабль приблизился, стало ясно видно, что там четверо пассажиров и семеро человек команды. Пассажирами были полная пожилая женщина, немолодой мужчина и ещё двое, закутанные с ног до головы в просторные одеяния так, что невозможно было разобрать мужчины это или женщины. Матросы в лодке сидели спокойно, поджидали корабль, а пассажиры наоборот, сбились в кучку и испуганно прижимались друг к другу.
Капитан корабля вместе с боцманом прошёл на нос.
- Эй, Александр, это ты? – крикнул он. – Что за товар на этот раз умыкнул от налогов правителей?
- Привет, Гролл Андбиан! – поднялся с места сидевший на руле мореплаватель. – Боцман Корнелий Доциан, да хранят тебя боги! Вот уж не думал, что славный военный флот взялся за нас, скромных контрабандистов.
- На твоё счастье ещё не взялся, Александр! Но учти, хотя пираты ионические и с Корсики и не нападают на вашего брата контрабандиста, на пассажиров могут и позариться! В нынешние времена опасно вот так в плавание пускаться!
- Да на что здесь зариться? Мужчина, да женщина, да двое больных юнцов!
- Это они потом разберутся, кто и что, а сначала сцапают тебя и твоих пассажиров.
- Тогда возьми их к себе на борт.
- А кто они такие и куда направляются?
- Да на Сицилию попросились. В Карфагене заварушка началась, они и решили податься в более спокойные места. Лечились они у наших лекарей, а теперь вот решили перебраться в более спокойные места.
- Мы на Сицилию заходить не будем, пойдём сразу в Дуброникус, без заходов в порты.
- Да, Гролл, только твой «Дельфин» способен на такой поход! – уважительно покачал головой Александр. – Только твой быстроходный «Дельфин».
А мужчина и женщина, услышав о Дуброникусе, стали что-то тихо, но настойчиво объяснять юношам. Те сначала отрицательно замотали головами, мужчина и женщина продолжали настаивать.
- Ну, ладно, Александр, счастливого плавания, - поднял руку Гролл Андбиан. – Расплатились с тобой или как?
- Задаток дали, остальное обещали на Сицилии.
- Желаю тебе разбогатеть!
- Подождите! – вскричал мужчина. – Мы просим вас взять нас на борт вашего корабля! Мы заплатим!
- Так мы же в Сицилию не идём! – удивился Гролл Андбиан.
- Куда угодно, только на северные берега!
- Ну, ладно… раз на северные берега, - после минутного раздумья согласился командир «Дельфина». – Сколько вы готовы заплатить?
- Если можно, я скажу вам наедине, сумма вас устроит!
- Что ж, четырьмя пассажирами больше, четырьмя меньше… - махнул рукой Гролл Андбиан и посмотрел на Савелия, Степана и Радко. – Если вы не возражаете, конечно. Если же вы против…
- Мы не против, - поспешно сказал Степан. – Если уж у людей такая беда, поможем обязательно!
Савелий только вздохнул и молча покачал головой на такое самоуправство Степана. Радко хихикнул.
- Отлично! – кивнул головой командир «Дельфина».
Матросы помогли взобраться сначала юношам, затем женщине. Мужчина подал корзины и мешки, затем рассчитался с Александром, они немного поспорили, но видимо даже та сумма, которую отсчитал мужчина, была приличной, и Александр согласился.
- И как они не побоялись отправиться в такой путь, - тихо сказал Савелию Степан. – Ведь их могли бы прикончить, забрать деньги себе…
- Эти ребята контрабандисты, но не убийцы, - отозвался Савелий. – И свою репутацию блюдут строжайше. Их слову можно верить гораздо спокойнее, чем словам иных вельмож.
Юноши, едва их за руки подняли на палубу, тут же прижались друг к другу, натянули капюшоны на лица, словно не желали, чтобы хоть кто-то их видел. Один из них прижимал к груди длинный свёрток. А женщина и мужчина хлопотали вокруг корзин и мешков.
- Савелий, можно вас на пару слов, - подошёл к Савелию, Степану и Радко командир «Дельфина». – Дело в том, что надо разместить новых пассажиров. Боцман готов уступить свой уголок женщине. Но два юноши… моя каюта – это каюта командира корабля. Есть ещё два офицера, у них тоже каюта, но их не переведешь к команде. Вы не уступите свою каюту юношам? А сами перейдёте ко мне. Места на четверых хватит.
- Нет проблем, - согласился Савелий.
Когда происходило переселение, Степан вдруг поймал на себе взгляд одного из юношей, но тот сразу отвёл глаза, когда увидел, что его взгляд заметили. Было странным видеть такие необычно длинные ресницы у юноши.
После необычной встречи потянулись однообразные дни, «Дельфин» пересёк пролив между Сицилией и Африкой и шёл, имея берег острова все время в виду по левому борту. Новые пассажиры держались замкнуто. К всеобщему удивлению в каюте боцмана устроился мужчина, а женщина разместилась вместе с юношами, вызвав едкие шутки матросов, хотя мужчина всячески убеждал, что женщина опытная лекарка, а юношам требуется уход. Команда сделала вид, что удовлетворилась объяснениями Белшомера Марциана, как звали мужчину. Ещё Степан как-то заметил, в редкий-редкий выход юношей на палубу, что на язвительное замечание одного из матросов в их адрес, юноша, которого звали Клеод, вдруг резко распрямился, его осанка разительно изменилась, голова гордо вскинулась. Но Архилида – женщина, сопровождавшая юношей – буквально повисла на нём. И юноша опять ссутулился и поспешно ушёл с палубы. Да и когда Радко однажды, неосторожно хлопнув по плечу Клеода, хотел сказать что-нибудь ободряющее, но нарвался на такой пылающий взгляд из-под капюшона, которым его одарил Эрилбал – спутник Клеода, – что только руками развёл, правда, юноша тут же съёжился, но как он сжал кулаки! Степан всё более утверждался в мнении, что тут была какая-то тайна.
Они уже обогнули южную оконечность италийского «сапожка». Хотя корабль был военным, Гролл Андбиан старался держаться подальше от Ионических островов, где хозяйничали пираты. Потому что те всегда налетали целой эскадрой, не менее пяти-шести кораблей, чтобы добиться успеха наверняка. А близость италийского берега давала хоть какие-то шансы найти выход из ситуации.
- А почему ни латиняне, ни византийцы с пиратами не разделаются? – спросил Степан по этому поводу у Савелия.
- Периодически прореживают, но здесь Ионические острова такие шхеры, столько укромных бухточек, что пиратам удаётся рассеиваться и скрываться. Хотя, конечно, урон наносят им немалый. Ну, думаю, как-нибудь византийцы и латиняне договорятся и капитальную зачистку устроят этих островов.
- Понятно, - только и сказал Степан.
Море заметно посвежело. На западе начали громоздиться тучи, блистать молнии. И Гролл Андбиан заметно обеспокоился.
- Шторм идёт, - коротко сказал он.
- В это время года штормы обычное явление? – спросил Савелий.
- Разве что шквалы,… но таких туч я никогда не видел, даже в зимние бури!
Савелий только задумчиво посмотрел на тучи, чертыхнулся и покачал головой.
- Что-то не так? – насторожились Степан и Радко.
- Боюсь, как бы это не был привет от наших заклятых друзей, - только и сказал поисковик.
Степан озадаченно посмотрел на громоздящиеся на западе тучи. Он понимал, что в этом мире не всё так, как в привычном ему мироздании. Но чтобы вот так, чья-то воля могла сотворить атмосферный катаклизм? Это как-то не укладывалось в голове.
- Савелий, слушай, а они часом нас не грохнут молнией, или водоворот какой устроив? – опасливо спросил он.
- Если бы могли, уже грохнули бы, - ухмыльнулся поисковик. – Ты думаешь, это на раз-два делается? Чтобы бурю сотворить, такой ритуал требуется исполнить плясок имени песни, что мама не горюй. И вся эта сила магическая из ниоткуда не берётся. Только это нас и спасает.
Ветер резко усилился, засвистел в корабельной оснастке. Сначала волны увенчались белыми «барашками», затем пену начало срывать с гребней волн, волны становились всё круче и круче. Корабль всё сильнее кренился с борта на борт. Матросы, погоняемые боцманом и офицерами, сноровисто убрали большую часть парусов, а рулевые развернули корабль носом к ветру и волнам. Поперечная качка сразу уменьшилась, зато началась не менее выматывающая продольная.
К вечеру шторм бушевал уже в полную силу, хоть, к счастью, и не достигал силы урагана. Степан, Савелий и Радко укрылись в каюте командира «Дельфина», разумно решив, что толку от них на палубе нет, а мешаться не стоит. Их вынужденное затворничество продолжалось ночь, следующий день и ночь. Гролл Андбиан прикорнул днём самое большее часа три, от силы четыре. Всё остальное время он провёл рядом с рулевыми. Но когда шторм начал стихать и к полудню почти утихомирился, облегчения на лице командира корабля не читалось. Шторм отбросил «Дельфина» к Ионическим островам, где было гнездо пиратов. Однако опускать руки Гролл Андбиан не собирался, мачты его корабля оделись в паруса, и корабль устремился точно на север. По расчётам капитана этот курс рано или поздно выводил к балканской провинции Латинской империи. Если только не вмешаются пираты.
Савелий уже подумывал, не высадится ли им в порту византийском, но разумно решил, что переход в триста вёрст по земле, это по прямой, и такое же расстояние на быстроходном корабле – большая разница.
Воспользовался утихшим штормом и корабельный кок. С камбуза потянулись аппетитные ароматы, в них вплетался и ароматы пищи, которую готовила Архилида. Женщина для своих питомцев готовила отдельные блюда, утверждая, что это необходимо для их лечения.
Под вечер на палубе показались и Клеод с Эрилбалом. И тут же забились в угол между кормовой надстройкой и фальшбортом.
- Привет! – свесился к ним сверху Радко. – Чудесная погода! Кстати, вы напрасно сидите всё время в каюте. Морской воздух прекрасное дополнение к лекарствам почти при всех болезнях.
Юноши посмотрели на него, и Клеод чуть задержал взгляд. Видимо, тот случай с фамильярностью ратника, оставил какой-то осадок.
- Кстати, припоминаю… - продолжил воодушевлённый ратник, видя, что его слова заинтересовали этих странных юношей, – охотились мы как-то на акул в Австралии…
- Где? – робко уточнил Клеод.
- В Австралии, это если за Африканский Рог завернуть, то на юго-восток через океан пока не упрётесь. Так вот, охотились мы на белых акул. Это такая образина, как бы вам подоходчивей объяснить… ну, в общем, та лодка, что вы плыли, как раз те рыбки в длину будут, а уж пасти у них… вы юноша, целиком в ней поместитесь.
- Ой, - вырвалось у Клеода.
- Да-да, эти рыбки очень опасные, если упасть рядом с ними в воду, сразу кусаться начинают. Но мы же не собираемся в воду рядом с ними падать, верно?
Клеод машинально кивнул, но спохватился и натянул поглубже капюшон.
- Юноша, мы с вами понимаем друг друга с полуслова! – заметил Радко, было видно, что ратник старательно пытается загладить свою недавнюю невольную вину. – Так вот, эти зубастые рыбки они ужасно хищные и чувствуют кровь за много лиг. На кровь мы их и приманивали. Ох, как они брыкались, когда мы их на палубу вытаскивали! Хвостами били, зубами щёлкали!
- А вы?… - тихо спросил Клеод.
- А что мы, на пасть петлю накинем, вытянем на палубе, измерим, взвесим, крюк из пасти выдернем и обратно в море…
- Вы их не убивали?
- А зачем? Хоть они и зубастые рыбки, но в море свою роль играют, без них всё кувырком пойдёт.
Клеод странно взглянул на Радко. Степан только рассмеялся, умел ратник сходиться с людьми. И поймал мимолётный взгляд Эрилбала. Юноша тут же отвёл глаза. Степан только недоумённо покачал головой. Он уже не раз ловил на себе взгляды Эрилбала. И никак не мог понять их смысл. То ли юноша был нетрадиционной ориентации, тогда он был свободен, Степан без разговоров просто заехал бы ему в ухо, несмотря на свои невеликие силы. Или же он просто не решался чисто по-дружески пообщаться.
Его размышления прервал хриплый рёв трубы. На палубу тут же выскочили матросы и начали торопливо облачаться в доспехи, затем одни бросились к такелажу, другие к катапультам. Савелий мгновенно оказался у борта вскинул к глазам бинокль.
- Пираты… - произнёс он через мгновение. – Три корабля, с запада, идут по ветру.
- Вот что, - подошёл к ним Гролл Андбиан, - есть два варианта. Или мы пытаемся прорваться, идя прежним курсом, а это означает неминуемый бой. Или становимся по ветру и пытаемся оторваться от них. И останется только молить богов, чтобы ночь упала раньше, чем нас прижмут к побережью.
- Ну, как, поможем капитану? – посмотрел Радко на Степана и Савелия.
- Забудь про карабины! – отрезал Савелий и посмотрел на командира «Дельфина». – Какие шансы на прорыв?
- Обещать можно только одно, что мы прихватим с собой в царство мёртвых по пять или шесть пиратов каждый, - отозвался Гролл Андбиан.
- Понятно… мне кажется, что вы уже приняли решение?
- До берега далеко, я уверен, и темнота падёт раньше…
Сказав это, командир «Дельфина» встал у ограждения мостика и громко отдал несколько команд. Мачты в какие-то минуты полностью оделись в паруса, а рулевые налегли на брус, поворачивая корабль курсом на восток. Паруса тотчас наполнились ветром, и корабль ощутимо прибавил в скорости.
- Надеюсь, наш капитан хорошо знает шхеры Ионических островов… - негромко произнёс Савелий.
- А вы что тут делаете? – раздался удивлённый голос Радко, обнаружившего, что Клеод и Эрилбал и не подумали покинуть палубу. – Быстро в каюту, ещё не хватало, чтобы вас шальная стрела поранила.
- Но вы же… - хотел робко возразить Клеод.
- Я другое дело! – прервал его Радко. – Я ратник, а вы – недоразумение мужского племени. Давайте быстро вниз!
Клеод и Эрилбал поспешно ушли с палубы. А Радко посмотрел на Савелия.
- Может, на всякий случай, всё же вынесем на палубу наши пушки. Всякое может случиться.
Савелий, поразмыслив, с тяжёлым вздохом согласился. И Радко галопом помчался в каюту за карабинами. Вскоре он вернулся, притащив оружие, тщательно замотанное в куски материи, отдал оружие Степану и Савелию, поудобнее перехватил своё и тоже стал наблюдать за действиями пиратских кораблей. Пираты гнали парусник умело. На их кораблях были поставлены все паруса, им в помощь работали вёсла. Двигались пиратские корабли уступом вправо, перекрывая путь на север. Головной корабль оказывался по левому борту, чуть отстав от него, шёл второй корабль, третий корабль, замыкающий, нацеливался на корму «Дельфина». А Гролл Андбиан всё высматривал паруса пиратов на севере и юге. Если они там появятся, мышеловка захлопнется.
Но в этот день им повезло. Ночная тьма пала стремительно, как это всегда бывает в южных странах. И Гролл Андбиан тотчас же приказал делать поворот. «Дельфин», пользуясь имеющейся форой перед пиратскими кораблями, опять лёг курсом на север. И тенью проскользнул под самым носом у пиратов. Утром море было пустынно, но напряжение не отпускало. Команда не снимала доспехов. А кроме наблюдателя в бочке на верхушке мачты, на мачтах обосновались ещё несколько человек. Но весь день море оставалось пустынным. Лишь на востоке несколько раз мелькнули паруса торговых судов. И к вечеру все уже несколько успокоились. Корабль полным ходом уходил от опасных Ионических островов. Однако на следующий день они все убедились, что их безопасность была иллюзорной. Навстречу им строем полумесяца двигались сразу десять пиратских кораблей. Прорваться сквозь их строй не было никакой возможности, курс на запад перекрывали четыре корабля из этих десяти. Уклониться от боя можно было, только легши курсом на восток. Гролл Андбиан, ругаясь и проклиная всех и вся, приказал это сделать.
- Почему они нас так упорно гонят? – спросил командир «Дельфина». – Мы же не торговое судно, а военный корабль. Нас голыми руками не возьмёшь.
- Может быть, эти четверо пассажиров их привлекают? – предположил Радко.
- Вряд ли, - с сомнением покачал головой Гролл Андбиан. – Никто не знает, что мы их взяли на борт, а в молчании контрабандистов я уверен.
- Тогда их интересует наша троица, - резюмировал Савелий.
- И что нам делать? – поинтересовался командир «Дельфина».
- Финт ушами, - отозвался Савелий. – На всех парусах нестись к берегу и выбросить нас на него. А потом уходить. Даю гарантию, что пираты забудут о вашем существовании.
- Легко сказать, - покачал головой моряк. – Пираты не новички в таких делах. И могут не поддаться на уловку.
- А мы посмотрим, - усмехнулся Савелий.
- Ладно, но сначала посмотрим, что у побережья будет, - вздохнул Гролл Андбиан.
- Я против такого варианта, - резко возразил Радко. – Получается, что мы навлекли на корабль беду, а сами даём дёру.
- А что ты предлагаешь? – спросил Савелий.
- Не знаю… - уныло вздохнул ратник.
- Чей берег здесь будет? – спросил Степан.
- Трудно сказать, может Византийской империи, а может уже латинской провинции Дуброникус, - ответил капитан корабля.
- Стало быть, на берегу мы будем в безопасности?
- Как сказать… если поблизости будет город с гарнизоном, то да, если же берег достаточно глухой, то пираты могут рискнуть преследовать вас и на побережье.
- Вот на это и будем рассчитывать, - сказал Савелий. – Что пиратам нужны мы, а не корабль.
Ночь прошла в неимоверном напряжении, если бы пираты вдруг настигли корабль и пошли на абордаж, то ночной бой не сулил ничего хорошего экипажу «Дельфина». На корабле никто не сомкнул глаз. Но настичь их пиратам не удалось, а утром в лучах восходящего солнца они увидели далёкие вершины прибрежных гор. Степан, Савелий и Радко с облегчением вздохнули, всё складывалось как нельзя лучше. Перед материковым берегом тянулась полоса островов и островков, образуя запутанные шхеры. И Гролл Андбиан смело направил свой корабль в узкий пролив.
Степан, Савелий и Радко стояли на носу, когда к ним несмело приблизился Белшомер Марциан.
- Я приношу тысячи извинений за то, что невольно услышал ваш разговор с капитаном корабля, - извиняющимся тоном произнёс он. – Но я очень прошу вас оказать любезность и позволить сойти на берег вместе с вами. Если мы останемся, то наши подопечные могут оказаться в руках пиратов, и я просто холодею от ужаса, представляя себе, какая их может ждать судьба. Нас очень страшит возможная схватка с пиратами. Мы будем искренне благодарны вам за любезность, которую вы нас окажете.
- Да нет проблем, - опередив всех, согласился Радко, - конечно поможем вам!
- Ты с ума сошёл! – одёрнул его Савелий, перейдя на русский язык. – Мы же и рассчитываем, что пираты за нами бросятся? Эти ребятишки без голов могут остаться!
- А если они корабль на абордаж возьмут? Ты уверен, что «Дельфин» оторвется от них? Ты уверен, что именно мы трое им нужны?
- А ты уверен, что мы сможем дать защиту?
- На суше – дадим, наверное, дадим, в море – нет.
- Блин, кто тебя только за язык тянул, герой хренов, - сокрушённо вздохнул Савелий и тоже кивнул, перешёл на карфагенский язык. – Конечно же, мы поможем…
«Дельфин» промчался по проливу, ежесекундно рискуя налететь в незнакомых водах на рифы, и оказался в лабиринте шхер. Искусно лавируя, корабль на полных парусах миновал этот лабиринт и оказался в лагуне между шхерами и побережьем. Как и рассчитывали Степан, Савелий и Радко, пиратам потребовалось некоторое время, чтобы перестроиться из строя фронта в колонну. И у «Дельфина» образовалась дополнительна фора по времени. Гролл Андбиан подвёл парусник вплотную к берегу, насколько это было возможным. Намётанный глаз моряка выбрал исключительно удачное место, и корабль уткнулся в отмель всего в нескольких метрах от узкого песчаного пляжа.
-8-
Степан, Савелий и Радко спрыгнули с борта первыми, держа над головами оружие, ранцы и сумки с припасами. Быстро выскочили на берег, сложили оружие, ранцы и сумки и поспешили к «Дельфину» помочь сойти на берег юношам, их спутнице и спутнику. Савелий и Радко помогли спрыгнуть Клеоду, Степан протянул руку Эрилбалу, но юноша оттолкнул её и спрыгнул сам. Степан всё же попытался помочь ему, но Эрилбал сердито вырвался из его объятий и вместе с Клеодом поспешил к берегу. А матросы уже спускали вниз Архилиду и Белшомера. Следом полетели корзины и мешки.
Едва высадив пассажиров, «Дельфин» выбросил из бортов вёсла. Матросы оттолкнули корабль от берега и изо всех сил налегли на вёсла, разворачивая его носом на север. Одновременно пришли в движение реи, чтобы принять в паруса южный ветер. И «Дельфин» начал набирать ход, устремился вдоль берега на север.
- Быстро уходим! – крикнул Савелий их спутникам.
- Но наши вещи… - робко произнесла Архилида.
Корзин и мешков было немало.
- Что где у вас? – резко спросил Савелий.
В двух корзинах были продукты, в узлах одежда.
- Корзины с собой, и один мешок с самой необходимой одеждой!
- Но… - попытался запротестовать Белшомер.
- Никаких «но»! – отрезал поисковик. – Из-за тряпок без голов хотите остаться? Выбирайте, быстро!
Клеод и Эрилбал без колебаний указали на объёмистый мешок и небольшую корзинку.
- Но… - опять запротестовал Белшомер.
Клеод властно топнул ногой. Белшомер и Архилида поспешили повиноваться.
Савелий, Радко и Степан, не мешкая, навьючились своими ранцами, сумками и оружием, Белшомер собрался, было, взвалить мешок на себя, но Радко отстранил его и забросил мешок себе за спину. И только крякнул и удивлённо повёл головой, поклажа оказалась на удивление тяжёлой. Белшомеру и Архилиде осталось только взяться за корзину с продуктами. Вторую корзину взвалил себе на плечо Савелий.
- А я? – опешил Степан.
- Ты этих божьих одуванчиков тащи, - отмахнулся поисковик. – И корзинку…
- С картонкой и маленькой собачонкой, - хихикнул Радко.
Они бегом устремились прочь от берега. Через несколько минут достигли прибрежного леса и вступили под его своды. Почти сразу же начался горный склон, и им пришлось карабкаться вверх по нему.
С первого гребня береговой возвышенности было хорошо видно, как преобразилась палуба корабля, готового к бою. Матросы, облачённые в доспехи, заняли места у катапульт, за фальшбортом таились лучники, у кормового возвышения сгрудилась абордажная команда. Но бой не начался, с трёх пиратских кораблей, уже успевших пройти через шхеры, видимо, заметили людей на берегу, и в сторону «Дельфина» выпустили только несколько каменных ядер из катапульт и десятка два стрел. А пиратские корабли ринулись к берегу.
- Бегом вверх! – в один голос взревели Радко и Савелий.
Белшомер и Архилида неуклюже полезли первыми дальше вверх по склону, их подгонял Степан, следом взбирались Клеод и Эрилбал, последними взбирались Радко и Савелий, подгоняя уже их всех. Подъём был трудный, склон хоть и каменистый, был покрыт колючим кустарником, тут и там встречались щебенчатые осыпи. Приходилось буквально продираться сквозь заросли, но при этом они то и дело сползали вниз по этим осыпям. Но они упорно лезли вверх, чтобы преодолеть кручу, оказаться на более пологом склоне, поросшем сосняком, и получить там фору перед преследователями. Степан был на сто процентов уверен, что это будут голары. Он сам удивился этой своей необычной уверенности.
Однако темп, взятый Савелием и Радко, оказался не по плечу силам их спутникам. Первыми начали выдыхаться Белшомер и Архилида, затем Клеод, а вот Эрилбала, казалось, усталость не брала, он подхватил Клеода и потащил его наверх. Заметив, что Белшомер и Архилида теряют силы, Савелий и Степан схватили их за руки и потащили за собой, а Радко хотел схватить за вторую руку Клеода, но тот резко отстранился.
Они уже почти преодолели кручу, когда далеко внизу в берег уткнулись пиратские корабли. С них на берег посыпались голары в своих доспехах и шлемах с забралами и полуголые пираты со щитами, абордажными топорами и кривыми абордажными мечами в руках. И они дружно, с визгом и улюлюканьем они бросились в погоню. Но Степан, Савелий, Радко и их спутники уже ступили на более пологий склон, заросший сосняком. Бежать стало легче, однако в сосняке не было ни одного укромного места, где можно было бы спрятаться. Поэтому, не обращая внимания на усталость Белшомера, Архилиды и Клеода, они ринулись вперёд, к видневшемуся поодаль гребню, заросшему лиственным деревьями и кустарниками. И успели преодолеть большую часть расстояния до него, прежде чем крики преследователей известили, что те тоже преодолели кручу. Но Белшомер и Архилида полностью выбились из сил.
- Бросьте меня, - прохрипел мужчина, - спасите …
Архилида хлопнула его ладонью по губам, не давая закончить фразы.
- Бросьте нас! – воскликнула она.
- Только через мой труп! – огрызнулся Радко.
Не обращая внимания на стенания и причитания пожилых мужчины и женщины, они прибавили ходу. Радко и Савелий тащили на себе обессилевших Белшомера и Архилиду. Степан подумал, что ратник уже тысячу раз, наверное, проклял себя за неосмотрительное согласие. Четверо спутников становились для них обузой. Нет, не четверо. Степан удивлённо воззрился на Эрилбала, юноша хоть и сутулился, но двигался ровным, лёгким шагом, словно для него такие вот пробежки были обыденным делом. И тащил за собой Клеода, не выпуская из рук свой продолговатый свёрток.
Сосновый лес постепенно начал сменяться смешанным, с всё более и более густым подлеском. И на их счастье они почти достигли скалистого гребня, покрытого густыми зарослями и испещрённого глубокими расселинами. В этих расселинах заросли стояли непроходимой стеной. Перед самым гребнем они натолкнулись на узкий, но бурный ручей. Пришлось прыгать через него по камням. Степан и Савелий помогли Архилиде и Белшомеру перебраться через бушующий поток. Радко хотел перебросить Клеода через плечо, но Эрилбал как коршун налетел на него, оттолкнул и сам подставил Клеоду своё плечо.
- Чокнутый… - крутанул ратник пальцем у виска, - или голубой…
Перебравшись через ручей, они нырнули в узкую расселину, густо заросшую колючим кустарником, чуть углубились в неё, и Радко с Савелием, не сговариваясь, взяли вправо, опять начали взбираться по склону. Их спутники, кроме Эрилбала, уже полностью лишились сил, и если бы их не тащили за руки, они бы рухнули на землю. Перебравшись через гребень, отделявший одну расселину от другой, они быстро спустились вниз. По дну этой лощины тёк ещё один ручей. Савелий первым ступил в его воды и двинулся вверх по течению, ведя за руку спотыкающегося и оступающегося Белшомера, Степан тащил Архилиду, хотя и сам уже двигался из последних сил, Эрилбал помогал идти Клеоду, последним шёл Радко.
Они прошли по руслу ручья, насколько это было возможно. И выбрались из воды, постаравшись ступать только на камни, чтобы не оставлять мокрых следов на траве и мхе. Степан, Савелий и Радко остановились и огляделись по сторонам. Звуки погони доносились издалека, но было понятным, что их преследователи не угомонятся пока не найдут их, или же пока не убедятся, что окончательно потеряли след. Единственное, было непонятно, как они будут действовать, или будут методично прочёсывать горный гребень, или разобьются на мелкие группы и начнут искать сразу на большом пространстве.
- Взберись, посмотри, что там, - кивнул Савелий Радко.
Ратник мгновенно нырнул в заросли, начал взбираться по склону. А Степан и Савелий посмотрели на своих спутников. Белшомер и Архилида сидели на камнях и побелевшими губами хватали воздух, Клеод чувствовал себя не намного лучше, Эрилбал хлопотал вокруг него, стараясь хоть как-то помочь и принести облегчение. Степан перевёл взгляд на Савелия, ратник тоже был взмыленным, тяжело дышал. Сам Степан чувствовал, как свинцовой тяжестью налились его ноги, понимал, что сил ещё на один такой рывок у него может и не хватить, а его лёгкие судорожно вбирали в себя воздух, но никак не могли насытиться им.
Зашуршали кусты, и из них вынырнул Радко. Вот его, казалось, не брало ничего.
- Наверху есть несколько троп, ведут куда-то вдоль гребня, похоже, пастушьи, - доложил он. – Думаю, что со стороны эти тропы просматриваются плохо.
- Постараемся уйти, сыграем на отсутствии логики, побежим не через гору, а вокруг неё, - решил Савелий, Радко кивнул в знак согласия, Степан был согласен с поисковиком и ратником.
Они взобрались вверх по склону, точней, взбирались Савелий, Радко и Степан, Белшомера и Архилиду пришлось тащить словно кули, Эрилбал тащил на себе Клеода. И двинулись по одной из троп, всё также таща на себе собой своих обессиленных спутников и их поклажу, хотя Степан чувствовал, что и сам вот-вот рухнет без сил. Потому что обе корзины, корзинку и мешок ему пришлось навьючить на себя. Тропа вилась по склону, заросшему лесом, и была почти не видна со стороны, скрытая среди скал и густого кустарника. Оставалось только надеяться, что пираты и голары тупо полезут верх по склону и не догадаются искать по сторонам.
Но этим надеждам не суждено было сбыться. Визгливые, с шипящими нотками голоса голаров послышались не только сзади или сверху, но и от подножия горного гребня. Им вторила перекличка пиратов. Стало понятным, что те, кто возглавляли пиратов и голаров предусмотрели и подобный шаг беглецов. Реакция Савелия и Радко была молниеносной. Они подтолкнули Степана и своих спутников вниз, и сами тоже буквально ссыпались в узкое и короткое ущелье, густо заросшее кустарником и деревьями. И на ходу сорвали с карабинов окутывавшую их материю.
В верховье ущелье они обнаружили в зарослях несколько небольших гротов. Савелий запихнул в один из них с нависающим скальным козырьком Архилиду и Эрилбала, хотя юноша всячески сопротивлялся, порываясь оказаться рядом с Клеодом, но поисковик сунул ему под нос кулак, дал легонько по шее и пресёк все его поползновения к неповиновению. А сам Савелий быстро восстановил целостность зарослей, надел стальной шлем, накинул капюшон на голову и натянул на лицо маскировочную маску. И притаился у самого входа грота за большим камнем. Степан и Радко запихнули в другое углубление Белшомера и Клеода, тоже постарались восстановить прежний вид зарослей, надели шлемы и маскировочные маски.
Голоса преследователей приближались. Пираты и голары были разъярены исчезновением беглецов. И вот их крики раздались совсем близко. Степан, Савелий и Радко вжались в камни, надеясь, что их маскировка не подведёт. Несколько пиратов прошли по краю стены ущелья, в котором укрылись беглецы, всего в каких-то пяти или шести метрах от них, но не заметили скрытые в зарослях входы в углубления в скалах. Следом прошёл голар с взведённым арбалетом, но тоже ничего не заметил. Хотя его желтоватые глаза пристально прощупывали каждый сантиметр скал и ущелья.
Время шло, но пираты и голары, судя по их перекличке, и не думали прекращать свои поиски. Однако самым неприятным было то, что начали сказываться усталость и бессонная ночь. Как бы ни были напряжены нервы от близкой опасности, неподвижность делала своё дело, вгоняла в сон, заставляла глаза слипаться. А размяться, прогнать сон не было никакой возможности. Степан заметил, что и Радко, и Савелий тоже борются с этой некстати нахлынувшей сонливостью. Кончиться такой сон мог очень печально – пробуждением связанными по рукам и ногам.
И всё же Степан не удержался. На какие-то мгновения сон всё же смежил его веки, он клюнул головой, проснулся, вскинулся и увидел на краю ущелья голара, неотрывно смотрящего на него. Степан замер, надеясь, что голар просто всматривается вниз, но сразу понял, что тот видит его. И тут же раздался пронзительный вибрирующий свист, которым тот созывал своих собратьев. А затем голар вскинул лук и натянул тетиву. Таиться более не было смысла. Степан вскинул карабин. Голар пустил стрелу, грянул выстрел. Стрела ударила в пластины бронежилета, пуля пробила голару грудь, и он рухнул вниз. А материя на бронежилете тут же сморщилась и пожелтела. Степан был потрясён, что попал сразу.
Со всех сторон донеслись крики голаров, мчащихся на зов своего собрата. Им вторили пираты. Савелий, Радко и Степан выскочили из укрытий.
- Стёпка, держи само ущелье, я с Радко будем держать стены сверху! – крикнул поисковик. – Они сейчас со всех сторон полезут! Подпускаем поближе и бьём! Пираты разбегутся, а там как-нибудь с голарами справимся!
Савелий не ошибся, голары и пираты атаковали их сразу с нескольких сторон – вдоль ущелья и сверху, с гребней его стен. Первым начал стрелять Степан, когда до голаров и пиратов осталось шагов тридцать пять – сорок, секундой позже загрохотали карабины Радко и Савелия. Радко бил из своего винчестера как из пулемёта. Савелий лишь чуть отставал от него. Со стен ущелья градом посыпались мёртвые и раненые пираты и голары. Степан мельком глянул на их спутников, и увидел, что Архилида, Белшомер и Клеод просто обмерли от ужаса, услышав грохот выстрелов, а вот Эрилбала нигде не было видно.
Как и рассчитывал поисковик, гром выстрелов, свист пуль, гибель в какие-то секунды множества людей и голаров вызвали среди пиратов панику, и они дружно бросились наутёк. Но на голаров огонь карабинов не произвёл впечатления, и они продолжили упорно лезь вперёд. Не поддалась панике и часть пиратов, находившихся в стороне, они слышали грохот, но не поняли, что это такое, и когда их бегущие сообщники выскочили на них, они остановили их и погнали обратно. Поэтому на Степана пираты выскочили плотной толпой. Первым бежал рослый пират со щитом и топором в руках. Степан, даже не вскидывая карабин к плечу, разрядил его в набегавших пиратов. Промахнуться с такого расстояния не мог даже он, с его скромными умениями.
Пират со щитом и топором рухнул как подкошенный, следом рухнули ещё двое, а остальные опять опрометью бросились бежать. Степан торопливо вогнал в патронник новую обойму, умудрившись не перекосить патроны при этом, и тут на него выскочили голары. Он успел передёрнуть затвор карабина и разрядил своё оружие в них в упор, но двое уцелевших голаров набросились на него. Степан уже был готов распрощаться с жизнью, в бою холодным оружием у него не было ни малейшего шанса. Но его выручил Радко, ратник успел заметить бедственное положение Степана и двумя выстрелами свалил голаров.
И тут раздался вскрик ужаса. Клеод и Архилида, прижав ладони ко рту, смотрели на мёртвого голара со слетевшим с головы шлемом, на его змеиное лицо. Степан только зло усмехнулся, неожиданно для самого себя. И со второй попытки выдернул из подмышечной кобуры «Стечкина», пистолет загрохотал, заставив женщину и юношу зажать уши руками. Большая часть пуль «ушла в молоко», но несколько пуль нашли свои цели, сражённые ими, бездыханные голары скатились с отвесных склонов ущелья.
Затвор пистолета застыл в крайнем заднем положении, магазин был пуст. Степан рванул из подсумка обойму. Для умелого бойца перезарядить оружие было бы делом двух секунд, но Степан был не очень умелым бойцом и замешкался. Сверху спрыгнул голар с луком в руках, тетива лука была натянута. И наконечник стрелы смотрел на Белшомера и Клеода. Степан не раздумывал ни сотой доли секунды и рванулся вперёд, сбил с ног Белшомера, увлёк за собой и Клеода. Прозвенела спущенная тетива, и стрела вонзилась в бедро Степану. Ощущения были такие, словно это была не стрела, а раскалённый добела железный прут, и тут же нога начала стремительно неметь. Степан стиснул зубы, но громкий стон боли всё равно вырвался у него из уст.
Голар торопливо выдернул из колчана ещё одну стрелу. Но Степан, превозмогая боль, воткнул всё же обойму в рукоять пистолета, пальцем сбросил защёлку, удерживающую затвор в отведённом назад положении. Затвор вернулся на место, дослал патрон в патронник. Степан успел выстрелить на мгновение раньше, чем голар смог натянуть тетиву лука ещё раз. Пуля попала голару в грудь, лук отлетел в одну сторону, стрела в другую, голар рухнул навзничь.
Савелий оглянулся на вскрик Степана и одним прыжком оказался рядом с ним. И только застонал в бессильной ярости.
- Радко, Степана ранило, держись один!!! – заорал он и для профилактики разрядил в кусты свой карабин. – Брось аптечку!!!
Ратник, не прекращая стрелять, бросил Савелию свою аптечку. Поисковик подхватил её, выхватил из подсумка свою, быстро достал из них шесть больших шприц-тюбиков, сноровисто пробил мембраны, выдавил капли из игл и одну за другой вонзил четыре из них в ногу Степана прямо через материю брюк, чуть выше того места, куда вонзилась стрела. Ещё две инъекции он сделал Степану в основание шеи. И теперь оставалось только надеяться, что противоядие сможет одолеть яд голаров.
А Степан уже по полной чувствовал все «прелести» яда, что заставлял желтеть и коробиться ткань одежды и кору деревьев, желтеть и жухнуть траву. Нога просто одеревенела, её, то жгло, словно пламенем, то морозило, словно в арктическом льду, боль волнами прокатывалась по ноге, от ноги к пояснице, от поясницы к голове, заставляя ломиться затылок. Но даже через эту боль, сквозь застилавшую глаза пелену, он сумел увидеть, что Радко всё же упустил одного голара, тот бросился на Савелия, блеснул вскинутый меч. Но рефлексы поисковика сработали ещё до того, как мозг осознал происходящее. Савелий извернулся, вскинул пистолет, который успел молниеносно подхватить, и всадил пулю в череп голара. Степан видел всё это как в тумане, а затем силы оставили его, он провалился в небытие.
Он не видел, как Савелий достал из аптечки ещё один шприц-тюбик и ввёл его содержимое теперь уже в вену Степана. А затем подхватил карабин, загнал в него новую обойму и поспешил на помощь Радко, из последних сил отбивавшемуся от голаров. Ратник крутился как на раскалённой сковородке. Его винчестер раскалился и уже не стрелял, а плевался пулями, поэтому он пустил в дело свой «Кольт-Арми» сорок пятого калибра. С двадцати метров пуля калибра 11,43-мм этого длинноствольного револьвера бьёт страшно. Шестерых голаров просто растерзало.
Но ратнику нужны были несколько секунд, чтобы отбросить в сторону барабан, освободить подпружиненную пластину, выбрасывающую из гнёзд стреляные гильзы. Затем надо было выхватить из патронташа спидлоадер с шестью патронами в гнёздах, вставить патроны в гнёзда барабана, нажать, придавив подпружиненную пластину, защёлкнуть выбрасывающую пружину, вернуть барабан на место. Всего несколько секунд, но голар уже заносил меч для удара. Ударил выстрел Савелия, и голар покатился по склону расселины бездыханным.
- Вашим от наших! – крикнул поисковик.
- Живи Россия! Живи Югославия! – по-югославски откликнулся ратник.
Савелий выпустил оставшиеся четыре патрона обоймы и перезарядил карабин. «Винчестер» Радко тоже уже остыл, ратник быстро облил ствол водой из фляги и наполнил магазин патронами. Новую атаку голаров они встретили из двух стволов.
- Да сколько же вас там… - зло прошипел Савелий. – Когда же мы вас перебьём всех.
- Я уже штук шестьдесят патронов выпустил! – отозвался Радко.
- И я полсотни…
- Значит, скоро эти твари должны иссякнуть…
- Твоими бы устами, да мёд пить!
Опасения Савелия оказались оправданными. К голарам подошло подкрепление, и они продолжали атаковать, не считаясь с потерями. Тогда Савелий пустил в дело «карманную артиллерию». Он подкрался к выступу скалы, за которым скопились голары, и расчётливым движением метнул в цель противотанковую гранату РПГ-40 в оборонительной рубашке. Взрыв разметал не меньше дюжины голаров. Но затем Савелию едва удалось вернуться целым, со всех сторон в него с злобным звоном понеслись отравленные стрелы. Он чуть ли не кубарем скатился в укрытие, благо Радко несколькими меткими выстрелами свалил самых назойливых лучников.
- Дело пахнет керосином, - сплюнул поисковик. – Зажали нас капитально…
- Одно радует, Савелий, что мы этой компании не дёшево достанемся, - хмыкнул Радко.
- Ты не забывай, что с нами ещё люди есть, - напомнил Савелий.
- Вот чёрт, действительно, - согласился ратник. – На свою голову напросились ребята. Да и я признаю свою ошибку, согласился их с собой взять сдуру. Что там, у дяди Стёпы? Давай посмотрим, пока все эти ребята не опомнились.
Они соскользнули на дно ущелья. Белшомера и Архилиду била крупная дрожь, они старательно избегали смотреть на трупы нескольких голаров, лежавшие в ущелье, Клеод, закрыв лицо руками, прижимался к женщине, уткнувшись в плечо женщины. Архилида, несмотря на своё состояние, всячески пыталась успокоить Клеода, гладила его по голове и что-то нашёптывала. Юноша только тихо всхлипывал и всё сильнее прижимался к женщине.
- Хлюпик, - зло сплюнул Савелий.
Радко уже колдовал над ногой Степана.
- Ну, как он? – спросил поисковик.
- Хреново, - отозвался Радко. – Надо стрелу вытаскивать. А как это без инструментов сделать?
Савелий посмотрел на Степана. Тот был без сознания. На висках и на лбу серебрились крупные капли пота. Нога уже так распухла, что напоминала бревно. Поисковик осторожно коснулся стрелы, Степан тут же застонал от боли, но из забыться не вышел. Савелий решился и резко надавил на стрелу, чтобы её наконечник прошёл насквозь. Степан только глухо вскрикнул. Но наконечник стрелы уже вышел наружу. Савелий тут же отсёк его ножом и выдернул стрелу, затем распорол ножом материал брючины. Почти что чёрная, застоявшаяся кровь вяло и вязко вытекала из раны. Савелий схватил приготовленную Радко аптечку, промыл раны, приложил два тампона, пропитанные противоядием, дезинфицирующим и противовоспалительным раствором, туго перебинтовал ногу.
- А ведь все эти процедуры – коту под хвост, - вполголоса пробормотал Савелий по-русски. – Возьмут голары нас измором. И когда патроны кончатся, достанемся мы все на блюдечек с голубой каёмочкой… Если только этой ночью они всё не решат.
Он посмотрел на Солнце, оно уже клонилось к горизонту. Савелий только усмехнулся, день пролетел как одно мгновение.
- Эй, а где Эрилбал? – удивлённо завертел головой Радко. – Куда этот кекс подевался?
Савелий не ответил, он тремя прыжками взлетел на выступ на стене ущелья и несколькими выстрелами сбросил на его дно лучников-голаров.
- Накаркал ты, Савелий, - обиженно вздохнул Радко. – Теперь эти ребята не будут лезть напролом, а начнут нас методично изводить. Так, мадам Архилида, а где Эрилбал?
- Он отправился на поиски выхода из этой ловушки, - после короткого раздумья сказала Архилида, тщательно взвешивая каждое слово.
Савелий и Радко переглянулись и невольно рассмеялись. Если уж они, опытные воины не видели выхода из ловушки, в которую сами себя невольно загнали, то, что мог сделать хилый юноша?
- Надо посмотреть, есть ли где поблизости вода, - сказал Савелий. – Ручей здесь, похоже, только после дождей течёт. Кого пошлём?
Радко только пожал плечами. Без слов было ясно, что никому из них двоих отлучаться было нельзя. А их спутники вряд ли знали приметы, по которым можно было бы найти воду.
Неожиданно Белшомер опустился на колени перед Савелием.
- Прошу вам простить нас, - смиренно произнёс он. – Если бы мы не обременяли вас, вы бы сумели скрыться от этих ужасающих созданий, и ваш товарищ не был бы ранен. Это мы повинны в несчастии, постигшем вас.
Савелий вздохнул, сел рядом с карфагенянином, обнял его за плечи.
- Да не бери ты это в голову, - успокоительно сказал он. – Хрен его знает, чем бы всё закончилось, если бы вы на корабле остались. Вполне возможно, что эти монстры на своих кораблях за «Дельфином» устремились бы. А так… чем чёрт не шутит, пока бог спит.
- Кто не шутит? – не понял Белшомер.
- Да так, один вредный фавн, - усмехнулся Савелий. – И всё же, кто пойдёт искать воду?
Сверху ударили выстрелы. Это Радко, взобравшийся наверх, следил, чтобы голары не посмели подкрасться ближе. Савелий сплюнул. Похоже, эту проблему им удастся разрешить не сразу. А это грозило большой опасностью для Степана. Едва он придёт в себя, как ему надо давать воду, как можно больше воды. Неожиданно рядом с ними появился Эрилбал.
- Явился, не запылился, - хмыкнул Савелий. – И где мы пропадали?
Эрилбал проигнорировал его насмешливый тон и что-то прошептал Белшомеру. И мужчина просто просиял.
- Эрилбал нашёл выход! – обрадовано сообщил он Савелию. – Щель скрытая в зарослях, что чуть выше, ведёт в пещеру, которая пронизывает эту горную гряду насквозь! И там есть вода!
- Молоток! – хлопнул Эрилбала по плечу Савелий.
Тот отшатнулся, но не из-за фамильярности Савелия, а, увидев лежащего в беспамятстве Степана с распухшей ногой. Архилида что-то торопливо зашептала юноше. Тот опустился на колени перед Степаном и с благодарностью погладил его рукой по лицу.
- Короче, юноша, где пещера? – прервал это проявление благодарности Савелий.
Эрилбал поднялся на ноги и указал в нагромождение скал и скальных обломков в самом верховье расселины. Действительно, заметить что-то в зарослях, покрывавших эти обломки, было невозможно, а они ещё и влетели сюда, сломя голову.
- Радко, сходи с парнишкой, проверь! – приказал Савелий, занимая позицию среди камней с карабином в руках.
Радко вернулся через полчаса, за это время Степан успел подстрелить полдюжины голаров, что, впрочем, ничуть не остудило их пыла. Голары и те, кто их возглавлял, прекрасно понимали, что деваться людям некуда. А повелители голаров не привыкли считаться с жизнями подвластных им существ.
- Не знаю, что за способности у этого парнишки, но пещеру он нашёл, и ведёт эта пещера на другую сторону этого кряжа, - сообщил ратник. – Я проверил на спичке, ток воздуха есть изнутри пещеры. Эрилбал сказал, что прошёл её почти насквозь. А если мы ещё вход подорвём толовой шашкой, голары стопудово отстанут.
- Дядю Стёпу мы протащим?
- А куда мы денемся с подводной лодки…
- Хорошо, потащили.
До входа в пещеру было шагов семьдесят-восемьдесят, но он был так расположен в складках скал и так укрыт зарослями, что можно было пройти в пяти шагах от него и не заметить. Радко и Белшомер осторожно внесли Степана в пещеру, следом прошли Клеод, Эрилбал и Архилида, последним протиснулся Савелий. Он остался у входа в пещеру, пока Радко и Белшомер не оттащили Степана подальше, потом ратник вернулся. Они вдвоём аккуратно установили несколько тротиловых шашек у входа в пещеру. Потом подожгли огнепроводные шнуры и бегом бросились вглубь пещеры. Оставалось только надеяться, что своды пещеры не рухнут от взрывов. На счастье этого не произошло. А вход в пещеру оказался наглухо завален скальными обломками.
Савелий и Радко сразу сняли со своих фонарей отражатели, чтобы те давали круговой свет, вызвав этим светом священный ужас у Архилиды, Белшомера и Клеода. И только Эрилбал ничем не выдал своих эмоций. Радко и Белшомер тащили на плечах бесчувственного Степана. Архилида, Эрилбал и Клеод тащили на себе узлы и корзины. И только Савелий шёл налегке, если не считать ранца Степана. Он держал над головой фонарь, освещая пещеру.
Пещера представала перед ними во всех своих ипостасях. Огромные залы, своды которых не доставал даже свет электрических фонарей, сменялись узкими и тесными тоннелями с многочисленными ответвлениями. Порой им приходилось с трудом пробираться по узким карнизам над бездонными пропастями. Несколько раз они оказались в огромных залах, где был просто настоящий лес сталактитов, сталагмитов и сталагнатов, образованных их соединением. Если бы не отметки, которые оставил Эрилбал, они бы точно заплутали в этих лабиринтах коридоров и сталагнатов. Оставалось только удивляться тому, как юноша не заплутал в этих лабиринтах, когда шёл один. И как он нашёл этот путь в темноте. Хотя вскоре Савелий заметил на полу пещеры обгоревшую ветку, всё стало понятным, юноша использовал её как факел. И таких веток попалось на пути несколько. Поисковик невольно проникся уважением к юноше, который показывал необычные способности. Особенно тем, что так умело выбрал для факелов смолистые ветки.
Раз пять-шесть они с трудом перебирались через подземные озёра и потоки. Правда, вода была и благом, они напились вдоволь, Савелий и Радко сменили повязки на ноге у Степана, промыли рану, отёрли влажными тряпками его лицо и грудь, покрытые испариной. Заодно набрали воду во все фляги, которые имелись. И теперь Радко периодически отирал мокрыми лоскутами лицо Степану.
Несколько раз им пришлось останавливаться, чтобы дать передышку Белшомеру. Но вскоре их разгорячённые лица овеял свежий ветерок. Это сразу прибавило сил и оптимизма, этот ветерок свидетельствовал, что выход из пещеры близок. И вскоре ветерок стал вполне ощутимым и принёс запахи с поверхности. А затем впереди завиднелись отблески вечерней зари.
- Ночуем здесь, - принял решение Савелий.
Архилида и Клеод со стоном облегчения буквально рухнули на пол пещеры. Белшомер, опустив вместе с Радко бесчувственного Степана, тоже обессилено уселся. И только Савелий с Радко сначала осторожно выбрались из пещеры, убедились, что её зев надёжно сокрыт зарослями и вернулись обратно. И с удивлением увидели, что Эрилбал стоял на страже, юноша показывал чудеса выносливости.
Утром они всё также осторожно выбрались из пещеры и увидели перед собой узкую долину, заросшую лесом, с другой её стороны возвышался горный хребет. Савелий оставил Радко со Степаном и их спутниками и поднялся немного вверх по склону. Оттуда он внимательно изучил долину в бинокль, насколько это было возможным. Потом вслушался в шумы горного леса. Лес жил своей обычной жизнью, звучал своими обычными звуками, визгливой переклички голаров не было слышно. Савелий попытался высчитать, где они находятся, но это у него не получилось, пещера делала несколько изгибов. Ясно было только одно, что они находятся на другой стороне горного кряжа, судя по расположению Солнца. И единственное, что он мог сказать с полной уверенностью, так это то, что на некоторое время они сумели оторваться от преследования.
- Радко, давай дуй через долину, взберись на хребет с той стороны и посмотри, что там имеется. А я пока Стёпку покараулю, - приказал Савелий, вернувшись к ратнику.
Радко кивнул, подхватил «винчестер» и исчез в зарослях. Вернулся он уже ближе к полудню.
- За перевалом ещё одна долина. Но гораздо большая, чем эта. Пару-тройку пастушьих домиков видел, дорогу, а к северу, похоже, поселение имеется, - доложил он. – А по дну этой долины речка извивается. С обеих сторон сплошняком кусты и деревья стоят, хорошо укрывают от чужих взглядов. Так что можем по её руслу пройти, окончательно сбить голаров со следа, если они сюда припрутся.
- Тогда сооружаем носилки и тащим Степана через долину и перевал. А то, боюсь, голары перевалят через эту гряду и начнут сплошняком всё здесь прочёсывать. За дело!
Из толстых ветвей и гибких веток они изготовили носилки и аккуратно уложили на них беспамятного Степана. И двинулись в путь. Савелий и Радко несли носилки со Степаном. Спустившись в долину, они долго шли по руслу неглубокой узкой речушки, несмотря на посиневшие от холода ноги их спутников. Потом выбрались на берег и начали подниматься верх по склону к гребню горного хребта.
Савелий надеялся, что более населённая соседняя долина даст им шансы избавиться от преследования голаров, если те не оставят этого дела. Возможно, что через пастухов удастся дать знать ближайшим воинским отрядам о наглости пиратов, высаживающихся на берег. Появление воинского отряда по идее должно отбить у голаров желание продолжить охоту на них, хотя бы на время. Если только повелители голаров не решатся пойти ва-банк и продолжать поиски даже ценой конфликта с могущественной державой, на чьём побережье они высадились.
- Слушай, Савелий, - внезапно спросил Радко, - а почему это голары лезли на наши пули как ошалелые? Мы их пачками валили, а они всё лезли.
- Не знаю,… может, им пригрозили, что они должны наши головы принести или вообще не возвращаться.
- А может они под кайфом были?
- Не думаю, не похоже на них, разве что им мозги как-то по-другому промыли.
- А вдруг им действительно не мы нужны были? А, поисковик?
- Ну, тогда «Дельфину» повезло, что наши спутники с нами отправились, если бы голары прознали, что наши спутники остались на нём, они бы от него не отстали.
- Получается, что круть-верть, что верть-круть, а наши приятели в беде всё равно бы оказались.
- Наверное, так оно и есть.
- Но как они прознали, что наши приятели с нами на корабле? И с чего это Искатели так голаров ради этого не щадили?
- Чёрт его знает, не забивай себе голову этим. Может медиумы постарались.
- Если медиумы, то точно не за нас зацепились, у нас троих психощит стоит, даже дяде Стёпе поставили…
- Не забивай себе голову, сейчас нечего гадать.
Радко умолк.
Они шли уже весь день, на горы опустилась ночь. Подниматься на перевал ночью, хоть и лунной, с такой ношей было тяжело, следовало очень внимательно смотреть, чтобы не оступиться. К счастью они почти сразу же наткнулись на очередную пастушью тропу, по которой, видимо, пастухи перегоняли стада из одной долины в другую. И к утру, эта тропа вывела их в долину, о которой говорил Радко. Архилида, Клеод и Белшомер почти полностью выбились из сил и брели, спотыкаясь и едва держась на ногах. Радко и Савелий тоже были измотаны. Чуть лучше чувствовал себя Эрилбал. Но было понятно, что всем им требуется отдых.
К счастью они довольно быстро наткнулись на какой-то пастуший домик. Это была хижина с небольшим двориком, рядом был загон для скота и навес, чуть поодаль виднелся колодец. Савелий и Радко занесли Степана в хижину, уложили на ложе и осмотрелись. Обстановка в хижине была скромная. Небольшой очаг с трубой, выходящей через крышу, два ложа, стол, две скамьи, у очага на стене были сделаны полки, там стояла глиняная посуда, в одном из углов стоял какой-то ящик, напоминавший сундук. С первого взгляда было видно, что хижина давно не посещалась людьми. Всюду лежал толстый слой пыли, и вообще чувствовалось общее запустение.
Первым делом Савелий и Радко снова промыли рану Степану, поменяли повязку. Савелий сделал инъекции противоядия, витаминов и антибиотиков.
- Дело швах, - вздохнул поисковик. – Дядя Стёпа надолго выпал. Даже не знаю, сколько времени он проваляется.
- Да уж… и что делать будем? – спросил Радко.
- Придётся разделиться. Ты останешься со Степаном, а я двинусь навстречу нашим. И приведу их сюда.
- Один, в этом мире? Рискуешь, казак.
- А что делать? Сидеть здесь нельзя, и бросать его нельзя.
Они умолкли. Иного выхода, кроме предложенного Савелием, не было. Они и так уже запаздывали. И команде спасения в Видине нельзя было задерживаться. Если она, конечно, уже там. Если сестру Степана удалось вырвать из лап тех, кто её похитил, то враг бросит в погоню все имеющиеся у него силы. Поэтому надо было спешить. И не оставалось иного выхода кроме как Савелию в одиночку отправляться к Дунаю. Его взгляд упал на их спутников, выжидательно толпившихся у дверей.
- Кстати, здесь по долине проходит дорога, она обязательно выведет вас с городу или поселению, а оттуда сможете добраться до порта на побережье, - сказал поисковик.
Белшомер и Архилида тут же засуетились, но Клеод повелительным жестом остановил их и что-то тихо сказал. Мужчина схватился за голову. Но Эрилбал поддержал Клеода и тихо, но гневно выговорил что-то Белшомеру. Тот попытался возразить, но Клеод и Эрилбал буквально зашипели на мужчину, Клеод топнул ногой, и тот сдался.
- Скажите, пожалуйста, видимо, вы куда-то направлялись, но сейчас один из вас должен остаться с вашим раненым товарищем, мы правильно всё поняли? – спросил Белшомер.
- Увы, это так, - кивнул Савелий.
- Тогда, если вы не возражаете, мы бы хотели остаться здесь и ухаживать за вашим другом, пока вы оба будете в отлучке.
Савелий и Радко, опешив, смотрели на него.
- Нас четверо, Архилида лекарка, умеет ухаживать за больными, Клеод и Эрилбал тоже будут помогать ей, - добавил Белшомер.
- Ну ни фига себе, сходил за хлебушком, - покачал головой Савелий. – Приятная неожиданность.
- Вы были так добры к нам всё это время, защищали, не думая об опасности для себя. Ваш товарищ спас меня и Клеода. И мы хотели бы хоть малой толикой отплатить вам за ваше великодушие.
- Проблема разрешилась сама собой, - с облегчением сказал Радко Савелию.
Но поисковик согласился не сразу, с сомнением осмотрев Архилиду, Белшомера, Клеода и Эрилбала. Сам погибай, но товарища выручай, этот принцип Савелий чтил свято. Но сейчас их защита Степана могла привести к таким тяжёлым последствиям, что вряд ли сам Степан скажет им потом спасибо. Принести в жертву своего товарища ради высших интересов?
- Обещаю, что с вашим товарищем ничего не случится, - тихо произнёс Эрилбал. – Мы спасём его, даже если придётся самим умереть.
И в его тихом голосе было что-то такое, что заставило Савелия увериться, что, вернувшись на это место, он найдёт Степана живым.
-9-
Солнечный луч упал на лицо Степану, и он открыл глаза. Сегодня самочувствие было уже намного лучше. Во всяком случае, он уже мог сразу отличить явь от бреда и горячечных видений, которые были несколько дней назад. Хотя эти видения почему-то запали ему в память. Интересно, отчего это всё это ему так отчётливо пригрезилось? Неужели, тех нескольких минут, что он стоял в зале лицом к лицу с этой девчонкой-телохранительницей Наследницы, оказалось достаточным, чтобы она стала являться ему в горячечных видениях? Как иначе объяснить видение склонившейся над ним зеленоглазой девушки, осторожно отирающей ему со лба испарину мокрым полотенцем? Или гибкая фигурка всё той же девушки, расчёсывающей свои длинные волосы? И её зелёные глаза, бездонные, её губы, тронутые лёгкой улыбкой.
А ещё были и другие видения. Странные. Глухие горные леса, необычные монстры, таящиеся в их чащобах. И отряд воинов-людей, пробирающийся через эти чащобы. Необычные «болты» арбалетов, мечи и дротики по которым струится золотистое свечение. И «болту», дротику или мечу достаточно лишь задеть монстра, как тот бесследно исчезает в окутавшем его золотистом сиянии.
Ещё одно видение. Горный пик, спрятанный в его недрах лабиринт тоннелей и залов. Стражники, рухнувшие без единого звука, сражённые выстрелами отравленных стрелок из пневматических пистолетов. И снова воины-люди, ловко пробравшиеся в эти лабиринты. Их бесшумное и призрачное продвижение по коридорам и залам, узким тоннелям. Дверь, охраняемая несколькими ужасающими монстрами. Молниеносный рывок трёх воинов, короткая схватка, исчезающие в золотистом свечении монстры и два павших воина. Огромный зал в центре которого было нечто, черное настолько, что, казалось, оно высасывает свет из взгляда. Опять сияние этого необычного золотистого свечения, поглощающего и растворяющего это нечто, поглощающего и растворяющего сгустки тьмы по периметру зала в нишах и за изваяниями.
Потом новое горячечное видение. Теперь уже леса, горные кряжи, отчаянная гонка всадников через горные леса, беспощадные схватки с преследователями. И после каждой схватки отряд тает. Но вот оно, спасение – широкая и полноводная река. И город на другой стороне реки…
Чья-то тень заслонила на мгновение свет. Это был Эрилбал, как всегда закутанный с ног до головы. И лицо, спрятанное глубоко под капюшоном. Хороший парнишка этот Эрилбал. Степан всё больше и больше проникался симпатией к нему, и старался не скрывать этого.
Эрилбал поставил кружку с молоком на полку у ложа Степана и повернулся, чтобы выйти. Его лицо как всегда было закрыто снизу платком, а капюшон натянут глубоко на голову, но свет всё же на долю мгновения озарил его глаза. И Степану вдруг показалось, что они зелёные, такие же, как и у пригрезившейся ему девушки. Но он тут же махнул рукой на это, чушь собачья, не может такого быть, затем выпил молоко и откинулся на подушку, набитую сушёной травой. Надо подумать, как побыстрее восстановить свои силы. Пока что их никто не тревожил, но кто знает, что ждёт впереди. Степан приподнялся на ложе, осторожно шевельнул ногой и впился зубами в палец руки, чтобы не вскричать от пронзившей его боли. Боль опять была такой сильной, что впору было застрелиться. Но делать было нечего, эту боль надо было превозмогать и разрабатывать ногу, несмотря, ни на что. Эрилбал заметил движение Степана и сделал предостерегающий жест.
- Чудик, - криво, через силу усмехнулся Степан, - если я буду бревном лежать, то вовек не поправлюсь.
Юноша только молча кивнул. В дверях появилась Архилида. И тут же улыбнулась Степану.
- Собрался вскочить и бегать? – поинтересовалась она. – Но сначала подкрепись, позавтракай.
Она поставила поднос на стол. На подносе были свежие лепёшки, сыр, мёд и сушёные фрукты, вяленое мясо. Степан последовал её совету. Две недели в горячке и бреду здорово ослабили его. И хотя прошло уже несколько дней, как он пришёл в себя, всё равно слабость была очень ощутимой. Поэтому он, превозмогая боль, уселся на своём ложе и принялся за еду.
Архилида и Эрилбал присели на краешек соседнего ложа и терпеливо ждали, пока он не закончит трапезу. И старались, как всегда, держаться подальше от стоявшего у изголовья ложа Степана карабина и висевшей там же кобуры с пистолетом. Оружие продолжало вызывать у Белшомера, Архилида, Клеода и Эрилбала почти священный ужас.
- Как вам наши громобои? – усмехнулся Степан.
- Они ужасны… - не скрывая страха, призналась Архилида. – Я не помнила себя от страха, когда ударили ваши громы и молнии. А ещё ужаснее были те существа,… они словно восстали из царства мёртвых.
- А вам доспехи не показались знакомыми?
- Доспехи?… Да нет… хотя постойте! Они были почти такими же, как и у преторианцев прорицателей в Карфагене! О, боги!
Архилида переглянулась с Эрилбалом.
- Неужели они догадались что… - тихо прошептала женщина.
- Успокойтесь, - рассеял её опасения Степан. – Мы им были нужны.
Эрилбал и Архилида с заметным облегчением вздохнули. Женщина собрала посуду и вышла, следом вышел и Эрилбал, оставив дверь приоткрытой. И Степан мог видеть часть двора перед хижиной. У наружного очага возилась жена пастуха, которого Белшомер уговорил помогать им. Именно она доила каждое утро и каждый вечер коз, которых её муж днём пас на окрестных склонах и в долине. Молоком этих коз Архилида и отпаивали Степана. Впрочем, уговоры не заняли много времени, пастуху предложили такую плату, от которой он не мог отказаться даже при желании. И теперь пастух, его жена и трое их мальчишек добросовестно отрабатывали эту плату.
Когда Степан узнал, что пастуху предложили плату в золотой серций за каждую неделю их пребывания в пастушьей хижине, он опешил. Во-первых, он и не предполагал, что у их спутников имеются с собой такие деньги, а во-вторых, это было удивительно, платить такие деньги, чтобы поднять на ноги едва знакомого человека. Эти юноши, Белшомер и Архилида открывались с новой, и очень хорошей стороны. Потому что золотой серций был очень и очень значительной суммой. Он состоял из пятидесяти талиев, талий из пяти декатальдов, а декатальд – из десяти тальдов. Этому пастуху в жизни вряд ли приходилось держать в руках монету большего достоинства, чем декатальд, в крайнем случае, талий. А на золотой серций можно было, наверное, купить весь скот и всё имущество того поселения, где он жил.
Постепенно, немного окрепнув, Степан начал упорно разрабатывал раненую ногу. Он сам не ожидал от себя такого упорства и стойкости. Поначалу каждое движение отдавалось едва выносимой болью. Порой ему хотелось просто выть от её приступов. Иногда эти приступы бывали такими, что он падал на землю и лежал без сил. Клеод, Архилида и Эрилбал сначала попытались помочь ему, но он отверг их помощь, сказал, что эту боль необходимо перетерпеть. И вскоре его упорство начало приносить плоды. Нога с каждым днём слушалась его всё лучше и лучше, а боль ослабевала. Помогали и препараты, оставленные Савелием и Радко, по две капсулы в день утром и вечером он принимал скрупулёзно.
Когда боль в ноге начала отступать, Степан начал заниматься гимнастикой, он твёрдо знал, что без этих занятий он не восстановит даже те скромные силы, которые были у него до ранения. По его просьбе пастух закрепил в разветвлениях двух деревьев толстый металлический прут, принесённый из поселения, и получился турник. От речки дети пастуха притащили несколько крупных обкатанных камней, и Степан использовал их как гантели.
Хотя он и был специалистом службы качества, но старался выкраивать время, чтобы периодически бывать в тренажёрном зале. Поэтому кое-какие представления о том, как тренироваться у него были. Правда, он был не великим атлетом, да и горячка ослабила его, поэтому поначалу он быстро уставал. Но, сделав перерыв, упорно продолжал подтягиваться, делать упражнения с «гантелями». И постепенно упражнения начали приносить плоды. Он перестал выдыхаться после всего лишь четырёх-пяти подтягиваний или пяти-шести движений с «гантелями». Да и боль в ноге чувствовалась всё меньше.
У него была мысль пригласить за компанию заниматься Клеода и Эрилбала, уж больно парнишки были хрупкими на вид, но юноши отказались. Правда, Степан не очень расстроился. Ребята они и так были хорошие. Подтверждением было поведение пастушьих волкодавов. Собаки буквально стелились у ног юношей, а их хвосты были похожи на пропеллеры авиадвигателей. Единственной ложкой дёгтя было не совсем понятное, порой, поведение Эрилбала. Степан опять ловил на себе его потаённые взгляды. И снова стал беспокоиться о не совсем естественной ориентации юноши. Но открыто Эрилбал ничего не выказывал, и Степан решил, что, наверное, это всё же любопытство.
Помимо тренировок и ежедневного ухода за оружием Степан много времени проводил на ветвях деревьев, росших у хижины, осматривая в бинокль окружающую долину. По его подсчётам, Савелий и Радко, если всё прошло нормально, должны уже были быть на подходе. И поэтому по три-четыре раза в день Степан занимал свой наблюдательный пост и внимательно осматривал долину. С помощью сыновей пастуха он приладил на дереве сплетённую ими верёвочную лестницу и вбирался по ней на свой НП.
В этот день отблеск солнечного луча от доспехов или шлема Степан заметил, едва поднявшись до половины лестницы. Он тут же вскинул к глазам бинокль, опять опасаясь, что обманется в своих ожиданиях и это окажется какой-нибудь стражник из соседнего городка, спешащий по своим делам. Но сразу насторожился, когда увидел, что всадники двигаются не по дороге, а по тропе, вьющейся в густых зарослях по склону хребта, окаймлявшего долину. И буквально через две-три минуты, когда всадники выехали на небольшую поляну на горном склоне, он увидел, что это были голары. Их была несколько десятков. Они остановились и принялись пристально вглядываться вдаль. Степан заметался взглядом по долине и увидел вдали, у самого горизонта на дороге восемь всадников. И ему показалось, что на пятерых из них были доспехи, а вот трое доспехов не имели. У него упало сердце. Эти трое могли быть только Алёной, Савелием и Радко. И на них готовилось нападение!
Степан чуть ли не кубарем скатился вниз, зашипел от укола боли в ноге, загнал пастуха, его жену и детей, Белшомера, Архилиду, Клеода и Эрилбала в хорошо укрытую пещеру чуть выше хижины. Затем схватил всё своё оружие, надел бронежилет, патронташи и, прихрамывая и шипя от уколов боли в ноге, бросился к дубу, росшему шагах в тридцати от ограды домика. В густом переплетении его могучих ветвей он будет как в дзоте. А голары будут у него как на ладони.
Голары действовали как по заказу, готовили засаду у брода через речушку, извивавшуюся по долине, метрах в трёхстах-четырёхстах от позиции Степана. Он не стал дожидаться, пока приблизятся всадники, сопровождавшие Алёнку. Точность стрельбы не имела значения, главное было привлечь внимание всадников, сопровождавших Алёну.
И он начал стрелять. В цель попадала разве что одна пуля из четырёх-пяти. Степан успел расстрелять четыре или пять обойм, прежде чем голары определили, откуда приблизительно в них летят пули. И их шлемы и доспехи замелькали в зарослях неподалёку от дуба, в ветвях которого таился Степан. Они умело охватывали его позицию с нескольких сторон.
Карабин Степана грохотал, не переставая, жадно пожирая обойму за обоймой. Едва только Степан замечал отблеск света на доспехах или шлемах, подозрительное шевеление ветвей, как туда летела пуля. Но удержать голаров на дальней дистанции ему не удалось. Тем более что меткость его стрельбы сильно хромала. Голары сумели подобраться на дальность выстрела из лука и точно определить, откуда их разит неведомый враг. И их стрелы запели в воздухе. Степан инстинктивно поджал ногу, от воспоминаний об ужасающих ощущениях от попадания стрелы голара к горлу подкатил комок тошноты. Уж если получить от голара стрелу, так чтоб сразу, наповал.
Под прикрытием стрельбы своих лучников голары подкрадывались всё ближе и ближе к его укрытию. Степан сумел поразить двоих из них, но голаров всё равно оставалось ещё много, очень много для него одного. Он приготовил пистолет. И вовремя. Лучники голаров обрушили на его укрытие град стрел, а с десяток голаров ринулись к дереву.
Степан в пять секунд выпустил всю обойму карабина и пустил в дело «Стечкина». Несколько голаров остались лежать на открытой лужайке вокруг дуба, но остальные оказались у подножия дуба, в мёртвой зоне. Положение Степана стало почти безнадёжным. Но он был доволен. Его пальбу Савелий и Радко, и те, кто сопровождал Алёну, услышали, как пить дать. И изменили маршрут. Главное, чтобы Алёнка в безопасности была, а уж он сам как-нибудь выкрутится. Или не выкрутится… Он перезарядил карабин и пистолет и приготовился к новой атаке.
В воздухе опять со свистом пронеслись стрелы, и снизу послышались громкие шорохи и пыхтение. Это карабкались вверх голары. Он вжался в ствол дуба у развилки толстых ветвей и опустил вниз пистолет. Карабин сейчас не помощник.
Первый голар вынырнул с кинжалом в руках слева. И это было очень грамотно, в переплетении ветвей длинный меч не помощник. Он сбросил голара вниз выстрелом, второй и третий голары появились одновременно, пуля пробила доспехи на груди у одного из них, Степан уже начал поворачиваться, чтобы выстрелить в третьего, понимая, что не успевает. Рука голара уже была отведена назад для колющего удара коротким мечом. «Интересно, бронежилет выдержит?» – промелькнула у Степана мысль, хотя он понимал, что удар придётся сбоку, там, где на бронежилете нет пластин. Но вдруг голар как-то странно дёрнулся и начал заваливаться вбок. И Степан увидел торчащий у него из шеи метательный карфагенский нож. Разбираться, кто его метнул, не было времени, Степан перегнулся из своего «гнезда» вниз и несколькими выстрелами сбросил на землю голаров, карабкавшихся вверх, вслед за первыми тремя. Промахнуться он не мог, стрелял метров с двух-трёх, практически в упор. И запоздало удивился, почему это лучники не превратили его в ёжика, ведь он представлял собой идеальную мишень, когда высунулся из укрытия. Но сразу всё понял, когда услышал топот копыт, звон оружия, боевой клич. Лучникам было уже не до стрельбы по нему, они яростно отбивались в пешем строю от семерых всадников, среди которых Степан сразу же узнал Савелия и Радко.
Шесть или семь голаров уже лежали, сражённые ударами мечей всадников, но оставшиеся встали плотным строем, и двое или трое из них, укрывшись за спинами сородичей готовили к стрельбе луки. Но Савелий и Радко не стали дожидаться, пока лучники натянут тетивы и разрядили в них свои карабины. А остальных голаров добили пятеро всадников, бившихся вместе с ратником и поисковиком.
Степан обеспокоено обвёл взглядом поляну, и сердце у него едва не выпрыгнуло из груди от радости. Сестра ловко и изящно сидела верхом на коне, словно настоящая амазонка.
- Алёнка!!! – не выдержал и завопил он во всю силу лёгких и почти кубарем слетел с дерева, не обращая внимания на уколы боли в ноге.
- Стёпик!!! – буквально завизжала сестра, спрыгнула с коня и бросилась к нему.
- Алёнка!!!
- Стёпик!!!
Алена повисла на его шее, смеясь и плача от счастья одновременно, осыпала его поцелуями. А Степан сжал её в объятиях и не отпускал, словно боясь, что она опять исчезнет, растает как дым. И вдруг послышался сдавленный возглас, больше похожий на стон. Он обернулся и увидел Эрилбала. Юноша, смотревший на Степана и Алёну в его объятиях, чуть ли не впился зубами в тыльную сторону ладони, а весь его вид выдавал такие боль и отчаяние, что Степан даже растерялся. И у него опять проснулись опасения относительно не совсем обычной ориентации Эрилбала. Юноша закрыл лицо руками и буквально упал в объятия Клеода, принявшегося старательно утешать друга. А рядом с ними появились Архилида и Белшомер. И вдруг мертвенно побледнели, увидев приближающихся воинов – спутников Алёны, и попятились назад.
- Стоять! – неожиданно рявкнул всадник в посеребрённых доспехах. –Так, так, так, какая неописуемая печаль… и кого это Венценосная Наследница так утешает? И чем это огорчение вызвано? – с издёвкой продолжил он. – Что же так огорчило приближённых Венценосной Наследницы? Ну, естественно, Белшомер и Архилида при персоне Венценосной Наследницы. Неотлучные наперсники.
Клеод вздрогнул от слов всадника, а затем гордо выпрямился. Степан и Алёна тихо ахнули, настолько его гордая и величавая осанка разнилась с тем, что было ещё секунду назад. Резким рывком юноша сбросил капюшон, отбросил одежды, превращавшие его в неуклюжее пугало. У Степана, Радко и Савелия отвисли челюсти. Как любил выражаться Радко, они у них по коленкам ударили. Перед ними стояла Венценосная Наследница Клеобула! Расшитая золотом туника облегала её фигуру, в волосах золотилась диадема. Но на этом сюрпризы не кончились. Отлетели в сторону одеяния Эрилбала, и разъярённой тигрицей заслонила собой принцессу Эрилбида, в своём боевом облачении, с мечом в правой руке и кинжалом в левой.
- Да, ты не ошибся чужестранец, я Венценосная Наследница Клеобула! Законная наследница престола Карфагена! – прозвенел голос девушки.
- И прежде чем ты сможешь поинтересоваться чем-то у Наследницы, я перережу тебе глотку! – зло прорычала Эрилбида.
Степан опять испытал потрясение. Ведь именно Эрилбиду он видел в своём горячечном бреде. Именно она расчёсывала свои длинные волосы. Именно её зелёные бездонные глаза смотрели на него с нежностью и состраданием. Именно её нежные, но сильные руки меняли повязки на его ноге.
- Ба, неразлучная амазонка Наследницы, - фыркнул всадник в посеребрённых доспехах. – И вы обе меня, конечно не узнаёте? Ну, конечно, откуда надменным Наследнице и её амазонке помнить в лицо скромного легионера.
Клеобула, Эрилбида, Белшомер и Архилида оставили его слова без ответа. Клеобула лишь смерила всадника презрительным взглядом.
- Что делать будем с ними, княже? – спросил один из воинов.
- Раз Венценосная Наследница здесь, значит, Наследник Крови Гамилькар начал наводить порядок, - зловеще усмехнулся князь.
- Понятно, - кивнул воин и плотоядно оскалился, - схарчим эту компанию без соли и перца или поджарим сначала, пока не зарумянятся?
Но тут опомнился Степан.
- А ну стоять!!! – он ринулся вперёд и заслонил собой карфагенян. – Только попробуйте к ним прикоснутся!
- Ты что делаешь, идиот!!! – метнулся к нему Савелий, а затем повернулся к воину, которого ратник назвал княже: - Радомир, кончай хренью маяться! – зло крикнул он. – Нашли время для шуток! Дядя Стёпа ни разу не грамотный, к вашему цирку не приучен! Сцепились бы сейчас как псы дворовые, потом бы хрен заштопали бы дырки!
- Да ты с ума сошёл, что ли, Стёпик! – воскликнула Алёна. – Из-за каких-то кукол готов друг друга поубивать!
- Эти куклы твоего раненого брата выхаживали, между прочим! – резко возразил Радко по-русски. – И ещё одно, взгляни на голара, что у дерева лежит. Ты ничего в его шее не замечаешь?
- Нож…
- Взгляни на пояс Эрилбиды, там трое ножен. В двух ножи остались. Голову даю на отсечение, что если бы не она, лежал бы сейчас твой братец под деревом с дырой от удара меча.
Степан оглянулся на Эрилбиду.
- Спасибо большое, что выручили, красавица!
Эрилбида только молча склонила голову.
- Ничего не понимаю, - вздохнул Радомир, спрыгнул с коня и снял шлем.
- Аналогично, коллега, - отозвался один из его воинов.
Степан с удивлением увидел, что князь, не убелённый сединами ветеран, а примерно одних с ним лет.
- Предлагаю спокойно поговорить, - сказал Савелий. – А то ведь вы ухлопали бы друг друга, а потом начали бы начали локти кусать. Как у Высоцкого: А дикари теперь заламывают руки, / Ломают копья, ломают луки, / Сожгли и бросили дубинки из бамбука, / Переживают, что съели Кука…
- Ладно, - рассмеялся внезапной шутке Радомир.
Острота Савелия сразу рассеяла напряжение, воцарившееся на поляне, и поисковик повернулся к девушкам, Архилиде и Белшомеру.
- Всё в порядке, вас никто не собирался трогать, просто у этих ребят шутки такие вот необычные. Развлекаются они так. И обращение с вами будет самым почтительным.
- Благодарю вас, - с достоинством чуть склонила голову Клеобула.
Степан посмотрел на Эрилбиду, всё еще державшую в руках меч и кинжал.
- Можете убрать оружие, - сказал он. – Опасность миновала.
Эрилбида бросила на него взгляд, в котором была горечь и печаль, и подошла к мёртвому голару, вытащила из раны метательный нож, вытерла кровь с него и вложила в ножны. И опять взглянула на него. Степан потёр щёку. Эти взгляды амазонки вызвали у него в душе полное смятение. Никогда ещё на него так не смотрела девушка, и никогда ещё его самого не охватывало такое неодолимое желание смотреть и смотреть, не отрываясь, на девушку, ловить каждое её движение, каждый её взгляд. И никогда ещё на него так не смотрела настоящая красавица.
- Так, так, так, братец, - по-русски весело произнесла Алёна. – Оказывается ты запал на эту девушку? Всецело одобряю! И воительница, и красавица! Представь меня этим двум юным леди.
- Что? – опешил Степан.
- Повторяю, я хочу быть представленной этим двум юным леди, - посмотрела на него проказливым взглядом Алёна.
Степан насторожился, он прекрасно знал, что такой взгляд бывал у его сестры, когда она собиралась устроить ему какую-то каверзу или подшутить над ним.
- Алёна, если ты…
- Спокойно, братец! – перебила его сестра.
Степан приблизился к Клеобуле, Эрилбида тут же поспешила встать рядом со своей повелительницей.
- Венценосная Наследница, позвольте представить вам Алёну… - он оглянулся на сестру и спросил. – Говорить всё как есть или как? Или ты что-то замыслила?
- Именно всё как есть!
- Алёну, мою сестру...
Степану стало даже неловко, как просияла Эрилбида. Такое открытое изъявление симпатии просто смутило его. Стройная длинноногая красавица смотрела на него просто лучистым взглядом.
- Очень приятно, - с искренней доброжелательностью ответила Клеобула и улыбнулась. – Ваш брат – замечательный человек.
Степан замялся, но подошедший Радко добросовестно перевёл её слова.
- Ну, ещё бы, - самодовольно ухмыльнулась Алёна. – Я абы кого в братья не взяла бы.
Радко перевёл вновь, и Клеобула вместе с Эрилбидой звонко рассмеялись. Напряжение исчезло окончательно.
- А теперь извините, мне надо представить моего брата воинам, что помогали мне добираться сюда, - сказала Алёна и повернулась к Степану. – Ну, братец, пойдём с ребятами знакомиться.
- Пойдём, - согласился Степан и бросил ещё один взгляд на Эрилбиду.
- Это мой братик Стёпик, - сказала Алёна, подведя Степана к четырём воинам. – Я вам про него уже рассказывала, и Савелий с Радко тоже. А это, Стёпик, ратники Радомира: Изяслав, Вожимир, Рарог и Боридив.
Степан обменялся рукопожатиями с ратниками. И не стал спрашивать, какие у них имена настоящие. Если будет надо, ему скажут. Подлинное имя не всегда можно произносить вслух.
- Значит так, други, - сказал подошедший Радомир. – Вся команда в сборе, теперь надо думать, как выбираться отсюда. Гадюшник мы разворотили изрядный. И, судя по всему, эти ребята готовы идти ва-банк, если они даже сюда отряд голаров заслали, вглубь владений латинян. Надо двигаться к Порталу Алтаря или Врат. У нас несколько вариантов. Можно пройти пол-Европы и выйти на Британские острова, к Стоунхенджу. Можно двинуться на славянские земли, правда, придётся Чёрное море обходить, и опять миновать Трансильванию. Или через Византий. Можно в Индию податься.
- Короче, Склифосовский, - перебил его Рарог, - в Австралию мы не попрёмся!
- Тогда у нас один путь – на Мальту, там Алтарь имеется, - вздохнул Радомир. – На Пиренеи тоже далеко, в Египет ещё дальше.
- Всё возвращается на круги своя, - усмехнулся Радко. – Мы как раз на Мальту направлялись, когда нас сюда перенацелили.
- И правильно сделали, - внезапно стал серьёзным Радомир. – Если бы не ваши карабины, вряд ли бы мы через Дунай переправились бы.
- Согласен, - тоже совершенно серьёзно кивнул Радко.
- Стало быть, вопрос стоит один: как найти корабль, - сказал Савелий.
- Корабль? – внезапно спросила Алена.
Мужчины с интересом посмотрели на неё.
- Савелий, помнишь твой разговор с Радомиром о монаршем дворе Карфагена? Помнишь, ты обсуждал этого наследника Гамилькара и его мать?
- Ну, разговаривали, - недоумённо пожал плечами поисковик.
- Радомир, что ты тогда рассказал Савелию?
- Ну, что ради примирения соперничающих держав сестру латинского цесаря выдали замуж за правителя Карфагена. Но Юлианна оказалась ещё той штучкой, раз сумела настроить против себя и своей дочери и благородного и великодушного Гамилькара, и его мать Дельфион. Получается, из-за этого, кстати, Наследница Клеобула и оказалась здесь в изгнании.
- Ну, и?
- Что, ну, и?
- Мысль не улавливаешь совсем? Кем приходиться Венценосная Наследница Клеобула Латинскому цесарю?
- Родственницей… родной племянницей, то есть. Алёна, ты намекаешь, что эта девчонка поможет нам обзавестись кораблём?
- Ну, слава Богу, наконец-то просветление в мозгах наступило!
- И кто её озадачит, эту Наследницу? – задумчиво потёр подбородок Савелий.
- Могла бы я, но с языком плохо. Радомир дал какие-то кристаллы, но здесь ведь другой язык, чем в этом Карфагене. Так что придётся тебе, братец, переводчиком быть. А заодно ещё раз с амазонкой пообщаешься. Пошли.
Алёна решительно направилась к Клеобуле, а Степан послушно поплёлся следом.
- Жаль, что они по-эллински не говорят, - вздохнула Алёна. – Эти кристаллы Радомира…
- Мнемокристаллы, - уточнил Степан.
- Ты о них знаешь?
- А с какой такой радости я на по-карфагенски болтаю? Савелий поспособствовал.
- А я бы теперь в Древней Греции спокойно могла бы жить, - похвасталась Алёна и что-то продекламировала. – Это стих из «Илиады» на древнеэллинском языке. Вот как я язык теперь знаю! Так что поступление в университет, где требуется знание древнегреческого языка мне обеспечено. Я как выдам тираду, там все отпадут. Ладно, давай, переводи, что я хочу с ней побеседовать.
- Ваше Высочество, Венценосная Наследница, - почтительно обратился Степан к Клеобуле, - моя сестра хочет с вами поговорить…
- Она знает эллинский язык? – внезапно спросила Клеобула.
- Да…
- Это очень хорошо! – обрадовалась Наследница и что-то произнесла.
Алёна тут же радостно улыбнулась и ответила. Не прошло и минуты, как Алёна, Клеобула и Эрилбида уже оживлённо и дружески болтали друг с другом. И лишь амазонка порой бросала взгляд в его сторону. Девушки разговаривали довольно долго, потом Клеобула повернулась к Степану.
- Вам необходим корабль? – спросила она.
- Да, - коротко ответил Степан.
- Тогда мне нужно оказаться в Дуброникусе. Как племянница императора Юстиниана я смогу вам помочь. Во всяком случае, я надеюсь, мне удастся это сделать. Но сначала я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос.
- Я готов!
- Скажите, всё то, что говорил ваш товарищ во дворце в Карфагене – это была правда?
- Конечно, нет! Нам надо было просто запудрить всем мозги…
- Что сделать?
- Ну, обмануть ваших прорицателей.
- Спасибо, - кротко улыбнулась Клеобула, - когда я узнала вас ближе на корабле и потом, когда за нами гнались эти ужасающие создания, я очень надеялась, что вы всё это придумали, спасибо, что не обманули мою надежду.
-10-
В Дуброникус они въехали ранним утром, вместе с повозками окрестных крестьян и землевладельцев, везших свои товары на городской рынок или в порт. Это время они выбрали специально, чтобы затеряться среди многочисленных повозок и вьючных осликов и мулов, непрерывно вливавшихся в ворота города. Радомир перед въездом в город строго-настрого наказал Клеобуле, Эрилбиде, Белшомеру и Архилиде, чтобы они ни словом не обмолвились об оружии Савелия, Радко и Степана. Объяснил, что оружие получено от могущественных сил, и если о нём пойдет молва, то эти силы расправятся и с теми, кто об этом узнал, и с теми, кто этим оружием обладает. Карфагеняне отнеслись к предупреждению очень серьёзно.
Они ненадолго остановились в одной из лучших гостиниц, имевшей бани. Клеобула, Эрилбида, вместе с Алёной и Архилидой сходили в бани, затем отправила туда мужчин. После чего Наследница приказала идти вместе с ней к наместнику города, естественно, Эрилбиде и Белшомеру, а так же Степану, Радко, Савелию, Алёне и Радомиру. Юная Наследница не держала зла на князя. Савелий подробно объяснил, что причиной недоброжелательного отношения к ней были недоброй памяти прорицатели, заправлявшие всем при дворе её матери. Но когда Клеобула рассказала Радомиру о своей давней и непреодолимой неприязни, даже ненависти, к ним, между князем и девушкой установились полное взаимопонимание и доброжелательность, к вящему удовольствию Алёны.
За пять дней, что они добирались до Дуброникуса, Степан оценил князя. Но более всего его потрясло, что Радомир ни словом не обмолвился о той цене, которой Алёна была вырвана из мрачных долин и гор Трансильвании. Семнадцать ратников и поисковиков сложили свои головы. Для ордена, который вёл битвы в бесчисленном множестве миров, и имел всего шестнадцать тысяч восемьсот семь поисковиков и сто семнадцать тысяч шестьсот сорок девять ратников, даже семнадцать погибших были тяжёлым уроном.
Чтобы Наследница появилась у наместника города с соответствующим этикетом, Белшомер раздобыл для неё роскошный паланкин с тентом и закрывающимися занавесями. Кроме того, Архилида купила необходимые одеяния для Алёны и Клеобулы.
Шестеро смуглокожих рабов дождались пока Наследница, её телохранительница и Алёна устроятся в паланкине, подняли его на плечи и двинулись вперёд мерным и плавным шагом. Белшомер, Радомир, Степан, Савелий и Радко последовали за носилками. По дороге Белшомер быстро, но обстоятельно объяснил, как себя следует вести, какие знаки внимания оказать Наследнице и наместнику. Как помочь Клеобуле выйти из палантина, и что ни при каких обстоятельствах делать нельзя.
Неподалёку от гавани, у дома наместника – трехэтажного дворца с высоким портиком и широкой лестницей, ведущей к нему, – носильщики остановились и опустили паланкин на вымощенную камнем мостовую. Первой из-за занавесок появилась Эрилбида и помогла выйти Клеобуле, последней выбралась Алёна, неловко одёргивая тунику, расшитую золотыми нитями и едва не уронив с головы диадему. Степан и Радко постарались помочь, хотя получилось у них это очень неуклюже, они постоянно забывали наставления Белшомера, что и как им делать.
Дождавшись, когда Клеобула выйдет из паланкина, Белшомер, с золотой цепью на груди, важным шагом двинулся к легионерам, стоявшим у входа в здание, и ударил в медный гонг, висевший справа от колоннады портика. Из неприметной двери с правой стороны тут же появились два человека. Один был в звании декуриона, второй – гражданский чиновник, в изящной тунике. Белшомер и чиновник заговорили на латинском языке. Белшомер предъявил чиновнику золочёную цепь с медальоном, нёсшим изображение замысловатого вензеля. Чиновник изумлённо ахнул. Услышав его слова, Клеобула отдала Эрилбиде свиток с печатью на шнурке, амазонка подошла к чиновнику и поднесла к его глазам печать на шнурке, стягивавшем пергамент. Чиновник разглядел печать, и глаза у него вообще полезли на лоб.
- Это именная гербовая печать римских кесарей в этом мире, - прошептал Савелий Степану.
Чиновник заметался, отвесил поклон Клеобуле и бросился к дверям. Через пятнадцать секунд весь дом наместника уже гудел как растревоженный улей. На заднем дворе взревели трубы, и через две минуты на лестницу вылетел отряд легионеров, они мгновенно выстроились двумя шеренгами от подножия лестницы до дверей и замерли, образовав широкий проход. А наверху распахнулись двери и на площадке показались уже знакомый чиновник и ещё несколько человек.
Одни из этой группы – немолодой, сухощавый мужчина с классическим римским горбоносым профилем, одетый в тунику, расшитую золотыми нитями и лёгкие позолоченные доспехи, и золотистый плащ на плечах – начал быстро, но без спешки спускаться по лестнице. В нескольких шагах от Клеобулы он остановился и произнёс витиеватую фразу.
- Наместник города Тулий Марцеллий Луциан польщён честью принимать Венценосную Наследницу Клеобулу в своём городе, но находится в смятении, ведь его не предупредили о прибытии высокой гостьи, и он не смог оказать ей подобающие почести ещё на въезде в город. Он приносит глубочайшие извинения, - перевёл его слова Белшомер. – Недавно до их краёв донеслась весть о прискорбных событиях в Карфагене, и никто не ожидал появления Венценосной Наследницы в этом городе. Тем выше честь принимать Венценосную Наследницу.
- Скажите ему, что я ничуть не сержусь на это, более того, в моём положении пышная церемония совершенно неуместна, - сказала Клеобула.
Наместник выслушал слова перевода и удивлённо вскинул брови. Потом заговорил вновь.
- Наместник жаждет узнать, чем он может помочь венценосной племяннице цесаря, - перевёл Белшомер его следующие слова.
- Корабль для переправы на италийский берег, - сказала Клеобула. – Для меня, моей амазонки, моих наперсников и нескольких варваров, спасших меня и сохранивших верность свергнутой Наследнице.
- Кораблей в гавани достаточно, но особая удача для Венценосной Наследницы – это два боевых корабля. В наш порт зашли пополнить запасы две пентеры. И их командиры будут счастливы принять на борт Венценосную Наследницу Клеобулу и её спутников, - ответил через Белшомера наместник города.
- Тогда прошу отправиться в порт немедленно, - почти приказала девушка. – Мне совершенно необходимо оказаться в Италике как можно быстрее.
Наместник отдал несколько распоряжений. Легионеры мгновенно перестроились, образовав две колонны впереди и позади паланкина. А наместнику подали коня. Он отстегнул плащ и на коня он вскочил одним махом, как умелый наездник.
Клеобула, Эрилбида и Алёна без промедления забрались в паланкин, рабы подняли его на плечи, и шествие двинулось к гавани. Клеобула отодвинула занавеску и непринуждённо обратилась к наместнику на латинском языке. Тот весьма удивился, но девушка что-то ему пояснила, и он удовлетворённо кивнул головой.
Белшомер поспевал за паланкином рядом с Савелием, Степаном, Радко и Радомиром.
- И зачем тогда барышня через переводчика на ступенях общалась? – удивился Радко.
- Чтобы вы были в курсе разговора, - коротко пояснил наперсник Наследницы.
- А-а, - только протянул Радко.
Командиры военных кораблей латинян оказались вполне сведущи в печатях и геральдических знаках империи. И в одно мгновение на кораблях прозвучали сигналы, а их команды разбежались по своим местам, а абордажные манипулы выстроились у бортов в почётном карауле.
Клеобула величественно взошла на борт одной из пентер. Наместник города проследовал за ней. А Степану, Радко, Савелию и Радомиру Белшомер сделал знак остаться внизу и остался сам. Лишь Эрилбида и Алёна сопровождали Наследницу.
Все вопросы были решены в каких-то полчаса, командиры кораблей единодушно выразили согласие доставить отверженную Венценосную Наследницу Карфагена, племянницу их цезаря на италийские берега, и были готовы отплыть немедленно. Но вмешался наместник города. Он категорически заявил, что не позволит Венценосной Наследнице Карфагена просто так покинуть Дуброникус. И настаивает на том, чтобы вечером Наследница со всеми спутниками присутствовала на торжественном пиршестве, которое он даст в её честь. Клеобула бросила незаметный вопрошающий взгляд на Радомира, и тот едва заметно кивнул. Полдня ничего не решали, а их торопливость могла породить нездоровый интерес. И Клеобула величественно согласилась.
Вечером столы были накрыты в самом большом и просторном зале дворца наместника. На помосте располагался стол для самого наместника и его почётных гостей, для остальных приглашённых столы были установлены в три ряда. Между помостом и остальными столами была довольно-таки просторная площадка. А за колоннадами, окаймлявшими зал, оставались проходы для прислуживающих за столами рабов.
Солнце уже клонилось к закату, когда начали собираться гости. Клеобула, Эрилбида, Алёна в роскошных туниках стояли рядом с наместником и его супругой и принимали изъявления почтения и уважения. А Степан, Савелий, Радко и Радомир со своими ратниками уже расположились за столами и украдкой отщипывали виноградины от гроздей и изнывали в ожидании остальных угощений.
Пиршество затянулось почти до утра. Уже к полуночи они потеряли счёт переменам блюд. Потом в зале появились рабыни-танцовщицы, рабы акробаты и жонглёры. На танцовщицах из одежды были сначала почти прозрачные кисеи, а потом не осталось и ничего. Несколько танцев в исполнении танцоров и танцовщиц носили предельно откровенный эротический характер.
- Вот паразиты, - прошипел Вожимир. – И откуда, только, таких красоток набрали? Просто глаза разбегаются!
- А ты попроси, они тебе какую-нибудь рабыню подарят, - тихо фыркнул Изяслав.
- Я противник рабства! – огрызнулся Вожимир. – А ещё я не такой схимник как ты, и в монастырь не собираюсь!
- Изыди, сатана, - весело отозвался Изяслав. – Небось, уже прикидываешь, как улизнуть из-за стола и пробраться в покои этих красоток. А потом будешь всем рассказывать, что физиомордию располосовал наглый и беспардонный дикий лесной кот, которого неведомо как занесло в этот дом, и который наглым образом воровал сосиски, а ты попытался пресечь это воровство.
Степан, Рарог и Боридив тихо засмеялись.
- Нет, этим ребятам только в гестапо работать… - тихо простонал Вожимир.
Прямо перед помостом трое танцоров и две танцовщицы изображали бурю страсти. Хотя танцоры оставались в набедренных повязках, а позы танцовщиц были хотя и откровенными, но не извращёнными, их движения, изгибы тел, скольжение рук, выражения лиц, всё буквально пылало страстью. Но при этом, что было удивительно, эта страсть не переходила в похоть. Степан нахмурился, ему совсем не нравилось, что Алёна видит всё это. Но его сестра, хоть и бросала взгляды на танцовщиков, больше внимания уделяла Клеобуле, которая переводила ей разговор с наместником. Он улучшил момент и оказался рядом с сестрой.
- Не бойся за моё целомудрие, - ехидно сказала она. – Я ничего не видела.
- Не боюсь, я же рядом, - принял он шутку. – А что за разговор с наместником?
- Да он просит замолвить за него словечко, чтобы вернуться в армию. Говорит, что наместничество не для него, он старый вояка, а не чиновник.
- А, - только и сказал Степан и проникся невольным уважением к воину, готовому променять размеренную и устроенную жизнь на полевой военный бивуак.
Пословица гласит: с корабля на бал, у них же получилось наоборот. На корабле, где их дожидались Архилида и Белшомер, они появились в предрассветных сумерках. Пока Клеобула готовилась к пиршеству, Архилида и Белшомер запасались всем необходимым в дорогу и готовили каюту для наследницы. Для Клеобулы на пентере отвели лучшее помещение, где она разместилась с Эрилбидой и Алёной. Небольшую каюту поблизости нашли для Архилиды, Белшомера разместили вместе с офицерами корабля, а остальные восемь мужчин устроились в носовой выгородке, достаточно просторной и удобной.
Небо алело на востоке, когда корабли вышли в море и вёсла мерно заплескались в воде под равномерный барабанный бой, Савелий достал свой медальон в виде звезды с восемью лучами и задумчиво посмотрел на него. Такой же медальон был и у Радомира. И оба медальона тревожно мерцали багровым светом. Савелий и Радомир переглянулись.
- Да, ребята, дело пахнет керосином, - тяжело вздохнул Радомир. – Наши заклятые друзья в бешенстве. Или наша Алёна для всей этой своры столько значила, или мы тут гадюшник разворотили такой, что сами не представляли. Боюсь, заваруха будет крупная, и драка предстоит нам кровавая.
- Прорвёмся, командир, - коротко ответил Рарог. – Где наша не пропадала. Волков бояться, в лес не ходить. Врага уважаем, но не боимся!
- И то верно, - согласился Радомир.
Плавание через Адриатику заняло больше трёх суток. За последние несколько недель Радомир и его ратники ни дня не спали, как следует. И эти дни постарались использовать, чтобы выспаться. Радко и Савелий следовали их примеру. И лишь Степан целыми днями торчал на палубе вместе с Алёной. Они никак не могли наговориться. Вернее говорила Алёна, а Степан больше слушал. И только ухмылялся, почти все рассказы сестры вертелись вокруг Радомира. Хотя поначалу он не очень одобрительно всё это встретил. Девчонке едва семнадцать, а Радомиру, как и ему самому, уже двадцать пять. Но потом рассудил, что пусть лучше сестрёнка Радомиром увлекается, чем каким-нибудь мажором на папашином авто.
Клеобула тоже почти всё время проводила наверху, командир с почтением разрешил ей находиться на мостике пентеры. И неотлучной тенью за Наследницей следовала Эрилбида. Степан часто ловил её взгляды. Он терялся в своих ощущениях. Девчонка была потрясающая. Большие зелёные глаза и отливающие золотистым цветом волосы. Фигурка у неё была на зависть любой топ-модели: ноги от ушей, изящные очертания груди и бёдер. А плоский, втянутый живот свёл бы с ума от зависти любую дамочку. И хотя Эрилбида была сильна и ловка, мышцы не бугрились у неё под кожей, не портили изящных очертаний её фигуры.
- И что это мы такие озабоченные? – спросила вдруг сестра, когда Степан в очередной раз тайком бросал взгляды на Эрилбиду.
- Ну, так… - смущённо ответил он.
- Ну, в Антарктиде все льды растают, мой братец наконец-то девушкой заинтересовался, - ухмыльнулась Алёна. – Да, братец, у тебя губа не дура.
- Да брось ты, доберёмся до… до места, и разбежимся, как в море корабли, - осадил её Степан.
- Да, увы, но ты прав, - согласилась Алёна и посмотрела на мостик, - ладно, я покину тебя, Клеобула хочет со мной пообщаться.
Алёна взбежала на мостик, а Степан пошёл на нос, полюбоваться морем. И увидел далеко на горизонте зубчатые очертания италийского берега. Но одновременно с юга показались силуэты целой группы кораблей. Они шли под парусами, помогая ветру ещё и вёслами. Судя по тому, что на обоих пентерах появление кораблей восприняли спокойно, это были не пираты, и не какие-то неприятельские корабли. Да и вряд ли какие-нибудь пираты рискнули бы напасть на огромные, даже по меркам современности, корабли, с дюжиной баллист по каждому борту и манипулой в сто двадцать легионеров-абордажников на каждой.
Вскоре корабли сблизились настолько, что даже невооружённым глазом можно было разглядеть, что это латинские триеры. Триеры и пентеры обменялись сигналами, и на кораблях упали паруса, а вёсла начали табанить, останавливая бег кораблей. Когда паруса упали, за триерами стали видны очертания ещё нескольких кораблей – огромных пентер. И их вид отличался от латинских кораблей.
- Это корабли проконсула Публия Луциуса Марцеллана, - громко оповестил командир пентеры.
Но тут случилось непредвиденное. Вид пентер, шедших следом за латинскими триерами заставил Клеобулу с стоном отчаяния воздеть руки к небесам, а Эрилбиду схватиться за оружие. Белшомер, тоже находившийся на палубе, в ужасе закрыл лицо руками. Наследница повернулась к Алене и что-то сказала, и Алена бегом помчалась вниз. Степан, заинтригованный происходящим поспешил подойти поближе.
- Я обращаюсь к вам с просьбой, - произнесла Клеобула, когда Алёна привела на палубу Радомира с его ратниками, вместе с Савелием и Радко. – Не знаю, что произошло, возможно, я стала разменной монетой в каких-то играх. Но вон те корабли, за латинскими триерами – карфагенские. Мои враги не хотят упустить меня. И я прошу вас о защите. Если вы откажете, у меня останется только один выход – броситься в море или подставить горло под меч Эрилбиды.
Голос девушки дрогнул, но она совладала с собой.
- Прошу вас о покровительстве и защите…
Радомир ответил не сразу, сначала поисковик неожиданно в открытую достал бинокль и внимательно осмотрел в него карфагенские пентеры, с одной из которых спускали на воду большую шлюпку. Потом посмотрел на Наследницу.
- Не думаю, что вам что-то грозит, - задумчиво сказал он. – Но обещаю, что при малейшей угрозе вам и вашим спутникам, мы сделаем всё, чтобы оградить вас от неё и возьмём под своё покровительство и защиту.
- Спасибо… - с просиявшим лицом поблагодарила девушка.
- Всегда пожалуйста, - усмехнулся Радомир. – Но осмелюсь дать один совет, Наследница, выслушайте сначала посланцев вашего брата…
Вскоре шлюпка приблизилась к пентере, и на корабле стали готовить наклонный трап для её пассажиров. Кроме гребцов и нескольких воинов в шлюпке находились молодой мужчина и две женщины. Мужчина и одна из женщин были одеты неброско, но изыскано, головы обоих украшали позолоченные лавровые венки.
- Наследник Крови Гамилькар и Венценосная Дельфион, - ошеломлённо пробормотал Белшомер.
Командир пентеры тоже увидел, что к нему на корабль готовятся подняться особы царственной крови. И тут же загремел барабан, взревела труба. Легионеры из абордажной манипулы молниеносно вылетели на палубу в боевых доспехах, выстроились, образовав коридор для прохода. Гамилькар и Дельфион, поднявшись на палубу, были встречены с подобающими почестями. Наследник Крови и его венценосная мать благосклонно приняли их. Степан с интересом смотрел, как на латинской пентере принимают августейших особ соперничающей державы. Правда, со слов Белшомера он знал, что последние три четверти века Латиния, Византия и Карфаген не воевали между собой, доставало других противников. Латинян беспокоили галлы и германцы, византийцев – кочевники и персы, а Карфаген всё никак не мог решить проблемы с Айбиптом и Алагиром. И царствующие дома всех трёх держав поневоле были вынуждены сближаться и искать поддержки друг у друга. Поэтому венценосные карфагеняне столь безбоязненно чувствовали себя на борту латинской пентеры.
Клеобула встретила Гамилькара и Дельфион с гордо поднятой головой. Верная Эрилбида стояла рядом в Наследницей, готовая защитить её от любой опасности. Чуть позади Венценосной Наследницы стояли Белшомер и Архилида.
Степан с интересом смотрел на Гамилькара и Дельфион. Со слов горожанина в Карфагене он уже составил определённое представление о Наследнике Крови и его венценосной матери. И сейчас находил подтверждение словам. Молодой Наследник Крови, а, скорее всего уже монарх, имел приятную и располагающую внешность. Крепкого сложения, с открытым лицом, темноволосый, с прямым взглядом тёмных глаз. Но складки у уголков губ свидетельствовали о твёрдом характере и сильной воле. Гамилькару было года двадцать три – двадцать четыре. Его матери, вероятно, было года сорок два – сорок три, и выглядела женщина очень свежо. Она была стройна и красива и сейчас, а в юности вряд ли какие-нибудь мужчины могли оставаться равнодушными к её красоте.
Дельфион мягко посмотрела на Клеобулу.
- Как же ты нас напугала, моя девочка, - покачав головой, сказала она. – Мы не знали, что и думать, когда тебя не оказалось во дворце. Буквально у каждого легионера каждый его шаг узнавали, боялись, что ты пала случайной жертвой. Ведь, все до единого, легионеры были строго-настрого предупреждены, что ни один волос не должен упасть с твоей головы и с голов твоих приближённых.
- Как вы нашли меня? – резко спросила Клеобула.
- В этом не было ничего трудного, - усмехнулась Дельфион. – Мы начали с пристрастием расспрашивать всех контрабандистов, которые имели дело с Сицилией. И быстро узнали, кто вывез из города Белшомера и Архилиду, а с ними двух необычных юношей. От них мы узнали, что вас подобрал «Дельфин» и отправился к византийскому побережью. Однако византийцы ничего не смогли сказать о вашей судьбе. Пришлось искать наобум. А потом из Дуборникуса пришла весть о вашем появлении и просьбе дать корабль. И нам оставалось только крейсировать вдоль побережья вблизи Брундизия.
- Вижу, вас просто распирает от гордости, что вы настигли беглянку, - едко усмехнулась Клеобула. – Льстивые слова скрывают грязные помыслы. Думаете, я не знаю, что для вас лучшая Венценосная Наследница Клеобула – мёртвая Наследница? Неужели вы думаете, что я поверю вашим лживым речам?
- Узнаю грязный язык Юлианны, её фаворитов и регентов, - сокрушённо вздохнул Гамилькар. – Венценосная Наследница, вы с такой прытью бросились наутёк, что не удосужились даже узнать, чем закончился штурм дворца и храмов. И тогда бы вы узнали, что перебиты были только прорицатели и их преторианцы. Да ещё регент и его свита. А с головы вашей матери не упал даже волосок. Так же, как и с голов её приближённых. Хотя желание выпотрошить их у легионеров было огромное. Если желаете удостовериться в этом, в лодке сидит одна из приближённых вашей матери. Изволите пригласить её?
Клеобула растерянно кивнула. И через некоторое время к Гамилькару и Дельфион присоединилась женщина средних лет, судя по одежде – карфагенская аристократка. Степан уже с огромным интересом следил за событиями. Похоже, что Клеобула бежала от опасности, которой не существовало. И, похоже, тот центурион в Карфагене сгущал краски.
- Пардалиса! – воскликнула Клеобула. – Как с тобой обращались? Тебе не причинили зла?
- Венценосная Наследница! – бросилась аристократка к девушке, упала на колено и припала губами к её руке. – Хвала богам Вы целы и невредимы! Мы все так переживали за Вас!
- Пардалиса, скажи, что с моей матушкой, что с нашими приближёнными?
- Венценосная, не беспокойтесь, почти никто не пострадал. Легионеры расправились только с прорицателями и их преторианцами, да ещё с регентом и его свитой. Вашу матушку даже пальцем не тронули, и всех нас тоже. Если бы Вы не покинули город, то поняли бы, что Вам ничего нет грозило.
Клеобула растеряно оглянулась на Белшомера и Архилиду, но её наперсники были в такой же растерянности.
- Знаете, дорогая сестрица, мне так кажется, что тут постарались прорицатели, вернее те чудовища, что скрывались под их личинами, - сказал Гамилькар. – Они сумели напустить на вас и ваших верных приближённых помутнение рассудка, и вы, сломя голову, обратились в бегство. Видимо, у них были какие-то планы на ваш счёт.
- А разве вы не ненавидели всё, что было связано с моей матерью, её фаворитами и регентами? – ошеломлённо спросила Клеобула.
- Ещё раз повторюсь, дорогая сестра, вы для нас – ближайшая родственница, судьба которой нас очень беспокоит. К счастью, ваша мать была слишком погружена в плетение интриг и получение наслаждений, поэтому не смогла дать вам достойное, с её точки зрения воспитание. Точнее привить вам любовь к интриганству и разврату. А Архилида и Белшомер постарались сделать всё, чтобы вы не стали похожей на неё. Они же сумели оберечь вас от нездорового внимания регентов и фаворитов вашей матери.
- Клеобула, - мягко сказала Дельфион, - я очень хочу, чтобы ты поняла: лично против тебя и твоей взбалмошной и беспутной матери ни я, ни мой сын не имели ровным счётом ничего. Ну, кроме недовольства поведением твоей матери. Нашей целью было уничтожить прорицателей с их преторианцами и избавиться от регента и его свиты. Я знаю, что Белшомер приглашал самых видных учёных нашей страны, чтобы они дали тебе образование. И надеюсь, что ты знакома с историей последних двух столетий. Поэтому ты знаешь, как удалось сокрушить кочевников, терзавших народы прибрежных государств. И знаешь, как предсказатели, провидцы, прорицатели, их называют по-разному, приобрели огромное влияние в Мавретании, Алагире и Айбипте, фактически они правят там. Единственным государством, где правители сумели ограничить их власть, был наш Карфаген.
Твой отец, Клеобула, и мой брат – Ганнибал Четвёртый – не жаловал прорицателей, хотя полностью избавиться от них не мог, древний договор, клятва крови на мече в верной дружбе не позволяли этого сделать. Но держать их в узде он старался, к их огромному неудовольствию. К сожалению, после смерти твоего отца и моего брата, прорицатели воспользовались слабостями твоей матери и фактически прибрали власть к рукам. И последний регент тоже во всём им повиновался, строя далеко идущие планы в надежде на их помощь. И его планы были очень грязными. Поэтому пришлось пойти на военный мятеж, чтобы избавиться от заполучивших чрезмерную власть прорицателей и регента. И ты должна вернуться в страну. Твоя помощь будет неоценима. Когда наши подданные увидят, что ты и Гамилькар едины, никакой смуты не возникнет. К тому же, мы заручились военным союзом с латинянами, и готовимся заключить такой же союз с твоим троюродным дядей в Византии. Это станет надёжно гарантией от поползновений собратьев прорицателей из Алагира и Айбипта.
А ещё ты увидишь, какие создания скрывались под личинами прорицателей.
Наследница закусила губу, слушая кузена и его мать,
- И уверяю тебя, сестра, - внезапно улыбнулся Гамилькар, перейдя на «ты», - больше не будет никаких попыток выдать тебя замуж без твоего согласия. Это я тебе обещаю. А чтобы окончательно убедить тебя, я готов принести клятву крови на мече над жертвенным треножником, хранить тебя от всех опасностей и оберегать твою жизнь.
Глаза Клеобулы стали просто круглыми.
- Ты готов принести клятву на мече? – ошеломлённо переспросила она.
- Конечно! – ответил Гамилькар и коротко приказал: - Жертвенный треножник сюда!
По трапу тут же взбежали два воина в позолоченных доспехах и поставили перед Гамилькаром треножник, один высек огонь, а второй бросил в чашу треножника щепотку какого-то порошка, от чего к небесам потянулась струйка дыма, а затем вспыхнуло пламя.
- Чёрт, я тут вдруг подумал… - вдруг тихо сказал Савелий. – Похоже, те пираты, что «Дельфин» гнали, вернее, те, кто их послал, надеялись одним выстрелом двух зайцев завалить: нас сцапать или убить, и Наследницу заполучить, живую или мёртвую. Живой девчонке промыли бы мозги и сделали послушной марионеткой, а мёртвую повесили бы на Гамилькара и Дельфион, мол, убили несчастную девчушку, смотрите, правители и монархи, объединяйтесь против узурпаторов.
- А почему же тот центурион, Марк Акций, в Карфагене, был так настроен против Клеобулы? – так же тихо спросил Степан.
- Видимо, её мамаша себя настолько неприглядно вела, да и регенты, видимо, были – хуже не придумаешь. Так что у нашего человека были причины считать, что наилучшим выходом было бы избавиться и от Юлианны, и Клеобулы. К счастью у Гамилькара и Дельфион было другое мнение. Видимо, они знали Клеобулу с детства, а наш товарищ не смог досконально во всём разобраться.
А Гамилькар под одобрительным взглядом матери рассёк кожу на руке, окропил своей кровью меч и произнёс торжественные слова клятвы, обещая защиту, покровительство и вечную дружбу своей сестре – Венценосной Наследнице Клеобуле. Он опалил свой меч в огне, последовала неяркая вспышка, и к небесам взвилось клубящееся облачко. Едва он это сделал, Эрилбида с облегчением вздохнула и отпустила рукоять меча, плечи амазонки чуть расслабились, словно с них свалился тяжеленный груз.
- Как мы вернёмся в Карфаген? – спросила Клеобула.
- Сначала побываем в Брундизии, твой дядя, император Латинской империи Юстиниан Третий, хочет повидаться с тобой, - ответил Гамилькар. – Если у тебя нет возражений, конечно.
Клеобула согласно кивнула головой и посмотрела на Радомира.
- Скажите, почему вы были так уверены, что мне ничего не грозит? Вы это знали?
- Просто на карфагенских пентерах я заметил штандарты вашего брата, - спокойно пояснил Радомир. – А некоторое время назад я почти год был легионером в восточной армии Карфагена, которой он командовал. И успел многое узнать. И был уверен, что даже самая закоренелая ненависть к Вам не подвигнет его на бесчестный поступок против Вас, Венценосная Наследница. В самом худшем случае, Вы бы выслушали здесь известие о своём изгнании, и были бы с почётом препровождены к своему дядюшке в Рому. Но никто не посмел бы даже пальцем Вас коснуться.
- Увы, я так и не нашла времени, чтобы поближе познакомиться с Гамилькаром, - с горечью вздохнула Клеобула. – А дворцы всегда полны сплетен и досужих домыслов. Хотя Белшомер и пытался намекать, что мой брат человек чести, но делать это ему приходилось осторожно. Недобрые уши могли услышать хвалу Наследнику Крови Гамилькару, и Белшомеру не поздоровилось бы.
- Надеюсь, теперь Вы сможете узнать своего брата с лучшей стороны, - улыбнулся Радомир.
Клеобула тоже улыбнулась.
-11-
В Брундизии они задержались почти на неделю. Хотя Радомир и Савелий сразу же попросили, чтобы им дали возможность отплыть, при этом, не уточняя цели плавания. Но Публий Луциус Марциллан настойчиво просил их задержаться. И утром седьмого дня стало понятным, почему он был столь настойчив. Под рёв труб и грохот барабанов в город вступила пышная процессия. И в гавани все буквально заметались. «Преторианцы императора!» – эти слова словно ветер пронеслись над причалами.
Вслед за этим в порту появились и сами преторианцы. Выглядели они, как и полагается выглядеть гвардейцам: позолоченные и посеребрённые шлемы, доспехи, ножны мечей и рукояти мечей и кинжалов, пышные перья на шлемах, пурпурные туники под доспехами и пурпурные плащи на плечах. Степан невольно залюбовался, как умело и слажено действовали преторианцы в порту. Их декурии по десять человек быстро осмотрели все подозрительные места вблизи причалов, а затем перекрыли все входы и выходы из гавани. Две когорты выстроились двумя сдвоенными шеренгами от въезда на припортовую площадь до причала, где стояли обе пентеры, пришедшие из Дуброникуса. С каждой стороны одна шеренга легионеров была обращена лицами наружу, вторая – внутрь, преторианцы стояли спиной к спине.
После того, как преторианцы заняли свои места, появился император. У набережной он сошел с колесницы, запряжённой квадригой лошадей, подал руку молодой женщине, что ехала с ним, и важно двинулся вперёд. Впереди него и позади сразу оказались по шесть преторианцев. Следом, тоже в сопровождении преторианцев, шли Гамилькар, Дельфион и Клеобула со своей верной Эрилбидой. За спинами Клеобулы и Эрилбиды виднелись Белшомер и Архилида, а так же латинские патриции. Император неторопливо приблизился к трапу пентеры, и его стало возможным разглядеть вблизи. Он был облачён почти так же, как и легионеры-гвардейцы, разве что все его доспехи и одеяния выделялись особо пышной отделкой. На плечах у него был пурпурный плащ, голову венчал лавровый венок из золота, инкрустированный драгоценными камнями.
Внезапно в строю преторианцев возникло замешательство. И Степан оценил их выучку. Один из легионеров вдруг упал, сбитый с ног каким-то мужчиной, в буквальном смысле слова вынырнувшим из-под причала. Чтобы сбить с ног легионера он ловко использовал узкий топор на длинной рукояти, зацепив им ноги. Падая навзничь, легионер невольно вытолкнул из строя напарника, стоявшего лицом внутрь коридора. А неизвестный тут же мгновенно и ловко запрыгнул на причал, и замахнулся, чтобы метнуть топор в императора. Но перед ним уже взметнулись два щита преторианцев, стоявших рядом со сбитыми с ног легионерами. Их реакция была столь молниеносна, что их противник не успел остановиться, и его топор звонко ударил в щиты. И тут же ещё два преторианца из внутренней шеренги обрушились на злоумышленника, выбили у него из рук топор, сбили с ног, скрутили и уволокли куда-то. Император же даже не замедлил шага.
- Вот это выдержка! - восхитился Степан. – А что за фрукт покушался?
- Судя по топорику – корсиканец, - пояснил кто-то из команды пентеры. – Великий Кесарь недавно уничтожил там одно из пиратских гнёзд. Сумели запереть пиратскую эскадру в одной из бухт. Битва была яростная. У тех пиратов на кораблях оказалось множество каких-то чудовищ. Но наши справились. Вот, видимо остальные пиратские царьки и решили отомстить. Правда, место неудачное выбрали.
Император, его свита и гвардейцы приблизились к пентере и остановились. Центурион-преторианец взбежал по трапу.
- Великий Кесарь Латинской Империи Юстиниан Третий желает, чтобы варвары, спасшие его племянницу, предстали перед его божественным взором! – объявил он. – Варварам надлежит явиться пред императором без оружия!
- Спустимся? – вопросительно посмотрел Степан на Радомира.
- С каких это пор ты у меня разрешения испрашиваешь? – усмехнулся тот.
- Да ты вроде как за старшего у нас здесь…
- А-а, ну, тогда ладно, пошли, ребята! Алёна, ты тоже с нами.
Они спустились по трапу на причал и остановились в нескольких шагах от императора.
Юстиниан прошёлся вдоль строя «варваров», оценивающе осмотрел их. А они рассматривали его. Вернее только Степан, его товарищи видимо уже видели латинского императора. Юстиниану было лет сорок пять. Цепкий взгляд серых глаз, гладко выбритое лицо с резкими, чёткими чертами, волевая складка губ, округлый подбородок. Чувствовалось, что человек он незаурядного ума и твёрдой воли, но и любитель наслаждений.
- Скажите, варвары, вы действительно столь решительно настроены отплыть из пределов нашей империи? – внезапно спросил император, его слова перевёл толмач стоявший чуть позади Юстиниана.
Радомир, Савелий, Степан и Радко недоумённо переглянулись.
- Венценосная Наследница Клеобула много рассказывала о вас, - продолжил император. – И у нас родилось предложение: вы поступаете на службу Латинской империи и зачисляетесь в преторианскую гвардию! Вместо того чтобы отплывать неведомо куда.
Слова императора произвели эффект разорвавшейся бомбы. Сенаторы и патриции из его свиты заволновались, раздались недоумённые возгласы. Но император одним взмахом руки заставил всех умолкнуть.
- Я готов пойти даже на изменение законов империи, гласящих, что только латиняне могут служить в преторианской гвардии. Вы выказали беспримерную преданность моей племяннице и достойны выдающегося поощрения. Итак, ваше решение?
- Удача… - уголком губ прошептал по-русски Радомир, - Рарог, Боридив, ваш выход…
Ратники разыграли всё как по нотам. И даже изобразили спор с Радомиром. А он умело разыграл недовольство и безнадёжное согласие.
- Два моих ратника принимают это почётное предложение, Великий Кесарь! – сказал он затем с поклоном. – Они будут служить верой и правдой Великому Кесарю Латинской империи. Мы все благословляем их на эту службу и напутствуем быть верными Великому Кесарю! Но остальные должны отплыть. Таков наш выбор. Увы, Великий Кесарь, наш долг требует остальным вернуться туда, откуда мы пришли.
- Долг, есть долг, - кивнул Юстиниан. – Приятно слышать, что люди верны своему долгу, несмотря на щедрое предложение.
Юстиниан жестом подозвал одного из патрициев своей свиты и отдал распоряжение. Тот почтительно склонил голову и поспешил выполнять приказание.
- Идите, други-братья, - тихо, едва слышно, сказал Радомир. – Вы будете ещё одними ушами и глазами нашего братства в Латинской империи.
- Кто будет с нами? – так же тихо спросил Боридив.
- Вас найдут…
Ратники отсалютовали ему и двинулись вслед за центурионом, который по знаку императора уже ждал их.
- А этот Юстиниан, он на чьей стороне? – шёпотом спросил Степан у Радко.
- Он сам за себя, - так же шёпотом ответил ратник. – Ты же не думаешь, что тут все посвящены в дела нашего братства-ордена?
- Не думаю… - согласился Степан.
- Здесь только трансильванские да паннонские – из Паннонии, в нашем мире это Венгрия – властители фактически открыто присягнули Искателям и поклоняются тёмным богам. Остальные, если и стали союзниками Искателей, то преследуют при этом свои цели. Не подозревая, что уже стали пешками в игре могущественной силы. В Карфагене, благодаря Наследнику Крови Гамилькару и нашим людям, похоже, удалось очистить страну от скверны. В Византии император и его наследники тоже жёстко настроены против приспешников Искателей, поскольку они умные люди и сумели понять, что может произойти в случае их победы. Их просто выбросят за ненадобностью. Вот Юстиниан, тут нужна тонкая работа.
- И чем всё закончится?
- Этого тебе никто не скажет. Всё может по-разному закончится. И грандиозной бойней, и вполне безобидно…
Их разговор прервал Юстиниан.
- Вы оказали неоценимую услугу нашей империи и государям Карфагена, оберегая Венценосную Наследницу Клеобулу и доставив её в семью в целости и сохранности, - громко произнёс он. – И мы намерены вознаградить вас. Подойдите к нам и преклоните колена.
К удивлению Степана Радомир и его ратники безропотно приблизились к императору и опустились на одно колено. Их примеру последовали и Савелий с Радко, потянув за рукав замешкавшегося товарища.
- Пользуйся моментом, - шепнул Радко.
Юстиниану поднесли открытый ларец, и он запустил туда руку. В его горсти оказались драгоценные камни в золотой оправе. И император с небрежной щедростью одарил всех их этими драгоценностями.
Получив по полной горсти драгоценных камней и золотых украшений Радомир, Вожимир, Изяслав, Савелий и Радко поднялись с колена и принялись деловито рассовывать драгоценности по карманам, вызвав лёгкие усмешки у преторианцев. И лишь Степан некоторое время озадаченно разглядывал золотые цепочки, браслеты и прочие украшения, богато инкрустированные бриллиантами, изумрудами, жемчугом, сапфирами и рубинами. Но вовремя спохватился и быстро засунул драгоценности в боковой карман брюк.
- Ваше желание отправиться на корабле в нужном вам направлении будет нами исполнено, - сказал Юстиниан. – Вам будут предоставлены три быстроходных корабля. На этих парусниках будут находиться три больших манипулы морских легионеров. Кроме того, вас будет сопровождать личный посланник Властителя Гамилькара и Венценосной Наследницы Клеобулы. Это большая честь. Венценосная Наследница Клеобула оказывает вам великое доверие.
Император сделал знак, и вперёд выступила Эрилбида. Поверх её обычного облачения на этот раз была накинута лёгкая накидка, расшитая необычными вензелями. Она долгим взглядом посмотрела на Степана.
Степан вспыхнул и ошеломлённо уставился на амазонку. Радомир поперхнулся и зажал рот рукой, чтобы не расхохотаться, Савелий и Радко с печальным сочувствием посмотрели на Степана и только с пониманием вздохнули, зато Вожимир и Изяслав заржали сквозь стиснутые зубы. Но девушка и бровью не повела на этот смех. Она гордо прошла мимо растерянных мужчин и взмахом руки предложила Алёне идти за ней. Алёна весело хихикнула и пошла за телохранительницей Клеобулы, показав язык брату и его товарищам. Степан только прошипел что-то нечленораздельное. Появление Эрилбиды совсем не обрадовало его. Он уже как-то смирился, что эта сильная, стройная, длинноногая и зеленоглазая амазонка навсегда исчезла из его жизни, а она вдруг появилась вновь.
Но на этом сюрпризы не кончились. Когда они пришли на причал, где были пришвартованы три корабля, выделенные им императором Юстинианом, то встретили там целую центурию во главе с центурионом с карфагенских пентер. Центурион отсалютовал Эрилбиде как своему командиру, причём он явно не видел в этом ничего необычного. Амазонка приняла его приветствие и приказала размещаться на корабле. А вокруг трёх кораблей уже царила суматоха. Рабы-грузчики подкатили большие фуры и почти бегом таскали по сходням огромные амфоры, кувшины и корзины, мешки. Рабы работали споро и к следующему утру все три корабля были полностью готовы к плаванию.
- И как ты думаешь, сколько глаз и ушей видели нас и слышали, куда мы собираемся плыть? – тихо спросил Савелий у Радомира.
- Как куда? – сделал тот круглые глаза. – Эскадра идёт в Айбипт, это каждая собака тебе скажет.
- ??? – вздёрнул бровь Савелий.
- А что это ты так удивился? Или портал не в Айбипте?
- А как же…
- Ночью… - только и сказал Радомир. – Командиров двух других кораблей я на рейде проинструктирую. А для верности, Вожимир и Изяслав на них перейдут, чтобы они не потерялись в темноте.
- Понятно, - кивнул головой Савелий.
Придумка Радомира Степану понравилась. Действительно, целая эскадра карфагенских пентер вместе с тремя латинскими кораблями на глазах у всех двинется сначала к Кипру, а затем к Айбипту, как все будут уверены. Но потом ночью, уже на выходе из Адриатики, три латинских корабля отделятся и резко изменят курс. Благо стоит новолуние, и ночи тёмные. Так что утром карфагеняне с удивлением увидят, что трёх латинских кораблей нет. Они, конечно же, бросятся на поиски, но тяжёлые пентеры не поспеют за быстроходными парусниками. И три корабля спокойно направятся на Мальту. Однако Савелий не разделял оптимизма Степана. Он тоже считал, что задумка Радомира хороша, но опасался неприятных неожиданностей. У их врагов были широкие возможности.
-12-
Три латинских корабля-парусника мерно качались на волнах. А вокруг расстилалось пустынное море. Пока что план Радомира выполнялся безукоризненно. Ночью они отделились от карфагенской эскадры, и теперь северо-восточный ветер гнал корабли по направлению к Мальте. Но, несмотря на пустынность моря, Савелия, Радомира и ратников не отпускало напряжение. Враг мог нанести удар в любую минуту и самым неожиданным образом. Савелий и Радомир время от времени доставали свои медальоны и с тревогой всматривались в них. Медальоны светились намного ярче, чем прежде – кровавым багровым светом.
Зато Алёна была сама беззаботность. И проводила время, весело и беспечно болтая с Эрилбидой на эллинском языке. Степан несколько раз интересовался темой их бесед, но сестра только хитро и загадочно усмехалась. И опять уединялась в компании амазонки.
Радомир в очередной раз посмотрел на медальон. Густой багровый свет медленно пульсировал.
- Что это он так? – встревожено спросил Радко.
- Чёрт его знает, - вздохнул поисковик. – Видимо кому-то из особо влиятельных персон из наших заклятых друзей на мозоль наступили. Вот он и шлёт непрерывно Зов Алтарей, надеется, что мы ненароком отзовёмся.
- Понятно, - усмехнулся ратник. – Большая драка предвидится?
- Похоже… - кивнул Радомир. – Прикажу Вожимиру и Изяславу перебраться к нам на корабль.
Опасения Радомира и Савелия подтвердились на следующее утро. Их разбудил хриплый рёв труб и грохот барабанов, топот десятков ног матросов и легионеров. Они схватили оружие и бросились из каюты на палубу. Корабль проворно готовился к бою. Расчёты накручивали метательные жилы у катапульт, стоявших вдоль бортов и на носу, матросы, облачённые в доспехи, занимали свои места у такелажа, легионеры образовали плотный строй в центре палубы. Несколько легионеров стояли рядом с Эрилбидой и центурионом.
- В чём дело? – поспешил Радомир узнать причину тревоги у командира корабля.
- Пираты, - коротко ответил тот. – И странно, что они так смело идут на боевые корабли…
Радомир и Савелий дружно подняли к глазам бинокли.
- Наши старые знакомые, ионические пираты! – сказал Савелий, опуская бинокль, и покачал головой. – Но никогда не подумал бы, что их может быть столько!
Он передал бинокль Радко и Степану. На горизонте виднелся строй пиратских кораблей, охватывавших латинские корабли полумесяцем. Корабли шли под вёслами, но весьма ходко.
- Грамотно действуют, негодяи, - прошипел сквозь зубы Радомир. – Подрезают нас. Если попытаемся уйти, то встанем против ветра, а на вёслах у них преимущество.
- Попробуем дождаться ночи? – спросил Радко.
- Бесполезно… - Радомир указал на две точки над горизонтом.
Степан приложил к глазам бинокль и присвистнул. Над морем парили два дракона.
- У этих тварей глаза, что инфракрасные приборы, что днём, что ночью видят, - тихо пояснил поисковик. – Но самое отвратительное, что в этом мире таких чудовищ мы ещё ни разу не встречали и ни разу не видели. Их откуда-то Извне притащили.
Внезапно с верха мачты донёсся крик. Справа виднелись паруса. Латинские корабли стремительно нагонял ещё какой-то корабль. Две мачты, катапульта на носу, поднятая корма. Степан сразу узнал «Дельфин».
- Парни, да ведь это же наш старый знакомы Гролл Андбиан! – радостно воскликнул он. – Выкрутился, значит, чертяка!
- И что это он задумал? – удивился Радко.
- Спроси что-нибудь полегче, - отозвался Радомир.
«Дельфин» показал свою быстроходность. Он обошёл латинские корабли и что-то просигналил, и тут же с него в море посыпались люди. Один из латинских кораблей резко покатился в сторону, и с его бортов полетели верёвки с привязанными на них перекладинами. Карфагеняне ловко цеплялись за них. Подняв на ходу людей на борт, латиняне поставили все, какие только есть паруса, и помчались вслед за «Дельфином».
- Что вы намерены делать? – спросил Радомир у командира корабля.
- Прорываться вслед за «Дельфином».
- Прорываться? Да пиратских кораблей более тридцати!
- Им приготовлен сюрприз…
Радомир только покачал головой.
- Интересно, откуда это здесь Гролл Андбиан появился? – задумчиво произнёс Степан.
- Может, он всё это время пиратов пас? – предположил Радко.
- Ничего другого на ум не приходит, - согласился Савелий.
Латинские корабли мчались вслед за «Дельфином», выдерживая только им ведомую дистанцию. А пираты сначала продолжали идти встречным курсом, никак не реагируя на действия парусников. Но затем их корабли чуть изменили курс и начали сходиться. Искусство их экипажей было велико. Два пиратских корабля с поразительной точностью сошлись так, чтобы взять «Дельфин» в тиски одновременно. Вёсла правого борта одного из них, левого у другого синхронно взметнулись вверх, образовав настоящий забор. А над волнами взвились абордажные крючья и «кошки» с абордажными концами, чтобы намертво связать корабли друг с другом. Но на «Дельфине» и не думали защищаться, те несколько человек, кто ещё оставался на борту, стремглав попрыгали в воду. И пираты тут же поняли почему. Над «Дельфином» взметнулись не просто языки, а настоящие струи пламени. Они молниеносно охватили парусник и стремительно перебросились на оба пиратских корабля. И хотя там начали торопливо обрубать абордажные крючья и концы, пламя уже прилипло к их бортам и такелажу и начало быстро растекаться от носа до кормы.
Остальные пиратские корабли начали резко отворачивать, стремясь убраться подальше от трёх огромных плавучих костров. А латинские корабли наоборот, ринулись в промежутки между расходящимися пиратскими галерами и пылающими кораблями. С их бортов в воду опять полетели верёвочные концы, чтобы оставшиеся моряки «Дельфина» могли за них уцепиться. И этот прорыв почти удался. Но на трех или четырёх пиратских кораблях всё же сумели сообразить, что к чему, и они ринулись наперерез парусникам. Один из пиратских кораблей попытался преградить дорогу флагманскому кораблю латинян, а три других пошли на таран, два по правому борту и один по левому. Но шедший правее латинский корабль резким манёвром прикрыл флагмана. На оба пиратских корабля латиняне обрушили град снарядов из катапульт, среди них с дымными кометами неслись горшки с зажигательной смесью. И через три минуты пиратские корабли запылали от носа до кормы.
Левее флагмана третий латинский корабль тоже перехватил пиратов, но там завязалась абордажная схватка. На палубу к латинянам с визгом хлынули пираты, среди их разношерстных одеяний во множестве мелькали доспехи голаров. Но манипула морских легионеров встретила атаку в сомкнутом строю, а матросы обрушили на врага град дротиков и стрел из луков. Отбив первый натиск, морские легионеры сами перешли в контратаку и начали теснить пиратов и голаров, и вскоре бой уже перекинулся на палубу пиратского корабля.
Флагманский корабль латинян не успел отвернуть и на полном ходу врезался своим таранным форштевнем в борт пиратского корабля, пересекшему его курс. И теперь не нужны были никакие абордажные крючья, корабли сцепились почти намертво. Пираты и голары хлынули на палубу парусника. Но на нём кроме латинских морских легионеров была ещё целая центурия карфагенских морских воинов. Все они были испытанными бойцами, и их не смутил рёв и визг пиратов и голаров. На врага обрушился удар сомкнутых строёв, в одно мгновение палуба оказалась устланной трупами пиратов и голаров. А сами нападавшие были отброшены на свой корабль. Савелий, Радко, Степан, Радомир и ратники тоже бросились, было, в бой, но им преградил дорогу помощник командира корабля.
- Вам туда! – резко указал он на корму.
Они непроизвольно оглянулись и увидели парусник, отразивший атаку пиратских кораблей из своих катапульт и избежавший абордажной схватки.
- Но здесь бой! – резко возразил Радомир.
- Император приказал вас доставить на место! Вы будете там! Тот корабль прорвётся, а мы задержим пиратов!
Радомир мгновение поколебался, но его взгляд упал на Алёну. И он мгновенно принял решение. Девушка должна быть вырвана из этого мира!
- Так, вы трое – карабины за спину и за мной, ребята! – резко приказал он, схватил Алёну за руку и первым устремился на корму.
Но совершенно неожиданно Алёна схватила за руку и Эрилбиду и тоже потащила её за собой. Амазонка попыталась вырвать свою руку у Алёны, но её вдруг кто-то обхватил за талию и забросил на плечо. Это был Степан. Его бесцеремонно толкнул к девушке Радко, и он сам не понял, как подхватил девушку руками. Амазонка отчаянно возопила, забилась в мужских руках. Но вдруг почувствовала, что её подбросили, и что она летит в воздухе, и еле успела сгруппироваться, чтобы не разбиться при падении на палубу. Рядом растерянно крутила головой Алёна, а справа и слева на палубу уже приземлялись и летели кубарем Радомир, Степан, Савелий, Радко, Вожимир и Изяслав. Эрилбида вскочила на ноги, вся пылая от гнева. И увидела рядом Степана. Он сидел на палубе весь бледный и шипел от приступа боли, пронзившего раненую ногу.
- Ты! Ты! Ты… - занесла она руку для пощёчины и вдруг застыла, покраснев до корней волос, она вспомнила, как ладонь этого мужчины лежала на её бедре.
- Тысяча извинений, мадемуазель, - взмолился Степан. – Мы просто не могли оставить вас там!
Но разговор оборвался, так и не начавшись, из бочки на верху мачты донеслись тревожные крики. Это из-за трёх пылающих кораблей вывернулись две пиратские галеры и устремились наперерез паруснику так, что сгибались вёсла. Раздались резкие крики офицеров, засвистела боцманская дудка, матросы разбежались по мачтам, ставя дополнительные паруса. Но пиратские корабли имели фору в скорости и стремительно приближались. И тут на помощь пришёл флагманский корабль латинян. Его катапульты обрушили на пиратов град снарядов. Дымные шлейфы протянулись за горшками с зажигательной смесью. Они с треском разбивались о борта и палубы пиратских галер, разбрасывая в стороны огненные брызги. И пиратские корабли в считанные минуты превратились в огромные плавучие костры, покачивающиеся на волнах. Пираты и голары в панике бросались в воду, но если пираты предусмотрительно срывали с себя панцири и шлемы, оставались в одних туниках или набедренных повязках, то облачённые в доспехи голары камнем шли на дно.
Латинский корабль вырвался из смертельных тисков и быстро набирал ход. Но пираты не собирались так легко отпускать добычу. Их корабли уже закончили поворот, и встали по ветру. Мачты стремительно одевались парусами, и пираты устремились в погоню.
- Мой «Дельфин» легко ушёл бы от них, - послышался грустный вздох.
- Гролл!!! – радостно возопили Степан, Савелий и Радко.
- Ну, я… - отозвался карфагенянин.
- А боцман? – спросил Радко.
- А что с этим тюленем сделается, - усмехнулся Гролл Андбиан. – Вон он, бегает по палубе. Уже и здесь командует.
- Значит так, други-братья, - тихо сказал подошедший Радомир. – Есть две новости, плохая и хорошая. Хорошая, рядом с двумя другими латинскими кораблями остались только те пиратские галеры, что уже в абордаже сцепились, стало быть есть шанс, что с пиратами там удастся разделаться. Плохая – вся остальная шатия-братия ринулась за нами.
- И какие шансы у латинян на победу? – спросил Степан.
- Ты лучше спроси, какие шансы у нас уйти. Пираты веером расходятся, чтобы наверняка нас охватить. Командир корабля сказал, что вскоре выйдем к Мальте. Но вдоль берега нам не уйти. Зато есть возможность уклониться в сторону от острова. Но тогда опять окажемся в Карфагене. И придётся целым флотом идти к острову потом.
- И что делать будем?
- Прорваться с боем не получится. Уклоняться от острова, это тоже не выход. До Пиренеев нам не добраться, настигнут.
- А что за остров в этом мире – Мальта?
- Как тебе сказать, - потёр подбородок Радомир, не отрывая взгляда от пиратских галер. – Высокая гора, покрытая лесами. Берега обрывистые, с массой скалистых мысов и рифов. На весь остров две или три удобные бухты. Там небольшие цитадели расположены. По взаимному согласию – две латинские и одна карфагенская. Но цитадели небольшие, так, прибежище кораблей во время бурь. Сразу предположу, что к цитаделям подойти вряд ли удастся, не дадут нам этот манёвр выполнить.
- Тогда остаётся одно – выбрасываться на берег. Шторма нет, так что особых увечий не должно получиться, - предложил Савелий. – Или пальбу устраивать?
- Пальбу устраивать никак нельзя! Слишком много людей вокруг, молва враз по всему Срединному морю разнесётся… - хмыкнул Радомир. – Поэтому осталось только уговорить командира корабля на это.
- А куда он с подводной лодки денется, - усмехнулся Савелий.
- Я уже сказал – можно уже сейчас чуть отклониться и обойти Мальту. Правда, Галлий Фабиан – центурион, что командует манипулой морских легионеров – бьёт пяткой в грудь, что если есть приказ высадить нас там, где мы пожелаем, он, хоть силой, но заставит корабль повиноваться.
- Так в чём проблема?
- Успеем мы уломать командира корабля или нет до того, как к Мальте выйдем.
- Пошли ломать.
Командир корабля сначала наотрез отказался принять предложение выброситься на берег. Но Радомиру пришёл на помощь, как и обещал центурион. Легионер являл образец старого служаки, для которого не выполнить чёткий, конкретный, понятный ему приказ было немыслимо. Под таким натиском командир корабля сдался.
Эрилбида держалась всё это время чуть обособленно, но когда Радомир и центурион уламывали командира корабля, подошла чуть ближе. Когда командир корабля согласился с предложением Радомира, она внезапно остановила поисковика:
- Только попрошу больше не позволять таких вольностей, какую позволил себе ваш спутник! – громко заявила она. – Я воин! И способна постоять за себя. И даже защитить себя и других, если потребуется!
Девушка старательно не смотрела на Степана.
- Слышь, это о тебе говорят, - дёрнула брата за рукав Алёна.
- Накажу пониже спины! – пообещал он.
- Фигушки! Ни черта у тебя не получится! Вон та амазонка – моя лучшая подруга. Она тебе уши оборвёт за меня!
- Ты лучше подготовь её к тому, что возможно придётся искупаться. Пусть готовится.
- Всенепременно!
Алёна отправилась к Эрилбиде, а Степан только вздохнул. Сестра была железно уверена, что они обязательно выкрутятся, ведь рядом с ней был и он, и Радомир, и Савелий, и ратники. Разве могло теперь с ней и с ними случится что-нибудь? Да никогда! Но сам он не был так уверен в успехе. Три карабина могли обратить в бегство пиратов, но на пиратских кораблях было, самое малое, по самым скромным подсчётам, полторы сотни голаров, а они стрельбы не боятся. И выстоять против них даже, располагая манипулой морских легионеров, было почти невозможно.
Смертоносная гонка продолжалась. Пиратские корабли медленно, метр за метром, отвоёвывали расстояние, отделявшее их от латинского парусника. Но уже вставала над горизонтом в своей мрачной красе гора, венчавшая Мальту. Гребни этой горы, покрытые густыми лесами, тянулись к обрывистым берегам, окаймлённым пенистым прибоем. И ещё одной пенистой линией обозначалась гряда рифов, отделённая от берега широким мелководьем.
Корабль шёл прямо на эти рифы. Радомир рассчитывал, что корабль на полной скорости пропорет клыками рифов свои борта, но при этом его нос окажется за линией подводных камней, нависая над мелководным плёсом. Или же удастся вклиниться между двумя скалами и ценой расщеплённых бортов вообще протиснуться на мелководье. Но пираты тоже раскусили замысел Радомира. И их корабли вдруг начали резко расходиться в стороны. А затем с кормовых частей пяти или шести кораблей вверх ударили столбы тёмно-фиолетового, с чёрными прожилками, свечения. Эти столбы изогнулись, сошлись в одной точке. И тут же под этой точкой в море вздыбился огромный водяной вал.
- Тьфу, мать их через коромысло чтобы разорвало! – в сердцах выругался Радомир.
На паруснике раздались вопли испуганных матросов. Водяной вал настигал корабль со скоростью реактивного самолёта. Он подхватил парусник, развернул его бортом к берегу, протащил на своём гребне и с размаху бросил его бортом на рифы. Страшный удар сбил всех с ног. С оглушительным треском лопались шпангоуты, бимсы и стрингеры набора корпуса, обшивка бортов, с грохотом сломались мачты. Потоки воды обрушились на палубу, сметая всё на своём пути, смывая людей за борт.
Волна протащила Степана, кувыркая и ударяя об дно сначала вперёд, к берегу, потом потащила назад, в море. С огромным трудом ему удалось уцепиться за какой-то камень на дне и удержаться на месте. Пошатываясь, и жадно хватая ртом воздух, он поднялся на ноги. Вокруг барахтались матросы и легионеры с латинского корабля. Степан вдруг понял, что утопил свой карабин, но ещё больше его обеспокоило исчезновение Алёны. Она вместе с Эрилбидой цеплялась за ванты грот-мачты рядом с ним, но теперь, ни её, ни амазонки нигде не было видно.
Но гул ещё одного надвигающегося вала заставил его отказаться от немедленных поисков сестры. Пиратские корабли, оседлав этот вал, готовились перепрыгнуть через гряду рифов. Оставался только один выход – выбраться из воды раньше, чем пиратские корабли окажутся на мелководье. И получить возможность сражаться на равных. Это поняли и матросы, и легионеры, и изо всех сил дружно бросились к берегу. Бежать было тяжело. Вода в одних местах была всего лишь по колено, но через три-четыре шага человек оказывался в воде по пояс или по грудь, его движения оказывались скованными.
Водяной вал достиг рифов и перебросил пиратские корабли через их гряду. А заодно накрыл с головами беглецов, сбил многих из них с ног. Но и для пиратов этот перелёт не прошёл бесследно, их корабли с грохотом ударились днищами о дно, пропахали его и застыли искорёженные. Часть пиратов и голаров вылетели за борт от ударов, другие попрыгали уже сами, и все они бросились в погоню.
Степан выбрался на берег вдвоём с одним из легионеров. Они не успели даже перевести дыхание, как следом за ними из воды на берег выскочили три пирата и два голара. Впрочем, это только Степан знал, что за глухими забралами шлемов скрываются голары. Тем не менее, против них двоих было пять противников. У Степана и легионера были на двоих два меча и пистолет. Правда, огнестрельное оружие Степан решил применить в самом крайнем случае, невозможно было предугадать, что их ждёт впереди и не аукнется ли потом неэкономный расход патронов.
Пираты и голары бросились в атаку. Легионер не дрогнул. Это был закалённый в боях воин. И самые первые секунды схватки поймал двух пиратов на колющие удары. И теперь оставался один против троих. Точней, их стало двое против троих. Степан подхватил оружие одного из убитых пиратов и тоже ринулся в схватку, хотя фехтовальщик из него был никакой.
Степан беспорядочно размахивал мечом, держа его двумя руками. Справиться с ним умелому бойцу не составило бы труда. Но Степан и не думал превзойти врага в умении боя холодным оружием. Он старался отвлечь на себя хотя бы одного из противников, чтобы облегчить бой легионеру.
Так и получилось, голары взялись за легионера, а пират набросился на Степана. И Степану пришлось думать о том, чтобы не дать себя убить.
А легионер бился хладнокровно и расчетливо. И дал противникам атаковать первыми. Он быстро отбил удары ятаганов голаров, показал ложное направление ответной атаки, а затем резкой подсечкой сбил одного из них с ног. И тут же стремительно атаковал второго голара. Тот едва успел отбить удары его меча ятаганом и щитом. Но второй голар уже успел вскочить на ноги и опять набросился на легионера. Тот опять оказался против двух противников. Но продолжал сражаться хладнокровно и умело. Уловкой показал, что будет атаковать одного из голаров, затем сделал движение мечом второму голару в ноги, тот непроизвольно опустил щит и ятаган вниз, и получил страшный удар ребром щита в голову. Свалив одного из голаров, легионер резко развернулся навстречу второму. Этого голара легионер после двух-трёх взмахов меча и ятагана ловко заставил поверить ещё в одно обманное движение и полоснул мечом по горлу.
Легионер расправился с голарами очень вовремя. Степан откровенно проигрывал бой пирату. И лишь желание пирата поглумиться над жертвой позволяло ему ещё оставаться в живых. При этом пират не давал Степану ни секунды передышки, чтобы можно было достать пистолет. И Степан очень горько сожалел, что не достал оружие сразу.
Но всё изменилось мгновенно, когда в их схватку вмешался легионер. Он атаковал пирата. Нанёс удар в его щит, имитировал, что по инерции его меч отбросило от щита вправо. Пират тут же с размаху нанёс удар топором справа налево, горизонтально. Но легионер молниеносным движением успел встретить этот удар, блокировать его, держа меч рукоятью вверх. Используя энергию удара пирата, он перевёл топор от себя через верх. И теперь и щит пирата, и топор оказались отброшенными влево. И тут же последовал разящий удар меча по горлу. Пират рухнул, обливаясь кровью.
Легионер бросил взгляд на Степана, убедился, что тот цел и невредим, и помчался на помощь трём своим товарищам, отбивавшимся от десятка пиратов. Ещё в нескольких местах на берегу легионеры и матросы абордажной команды дрались с голарами и пиратами. А чуть в стороне виднелись позолоченные доспехи Радомира. Он поспешил к поисковику, но ему преградили дорогу шесть или семь пиратов. Степан не стал более испытывать судьбу, торопливо вытащил из кобуры пистолет и несколько раз выстрелил в пиратов. Трое пиратов рухнули, остальные бросились наутёк, а Степан хотел броситься к Радомиру, но не увидел его, поисковик куда-то исчез. Не видно было и никого из ратников и Савелия. Самое страшное для него было, что ни Алёны, ни Эрилбиды он тоже не видел на берегу.
Степан беспорядочно заметался по берегу, наткнулся на двух голаров, с трех метров промахнуться из пистолета было очень трудно. Опять завертелся на месте, стараясь высмотреть ратников и поисковиков, Алену с Эрилбидой. И опять впустую. Никого не было видно, только бьющиеся с пиратами и голарами группки легионеров.
Он метнулся к обрыву и начал торопливо взбираться наверх, чтобы иметь обзор с края прибрежного обрыва. Единственное, чего он боялся в этот момент, что среди голаров окажется лучник. Ведь лучшей цели, чем он сейчас на круче обрыва, придумать было трудно. Но на его счастье луков у голаров на берегу не оказалось. Или просто поблизости не оказалось лучника.
Степан благополучно вскарабкался обрыв и помчался вдоль него в сторону, где видел Радомира. Но не пробежал он трёх сотен метров, как натолкнулся на пиратов и голаров, тоже взобравшихся на обрыв. Их было десятка два. Степан счёл за благо нырнуть в заросли.
Он нисколько не стыдился своего поведения. Лучше отступить, чтобы нанести удар там, где его не ждут. Оторвавшись от врага, он получит свободу действий. А, убитый на берегу, он ничем Алёне и своим друзьям не поможет. Он углубился в заросли, несколько раз меняя направление, а потом направился к скале, резко возвышавшейся над обрывом, спускавшимся к берегу. С этой скалы должен открываться отличный обзор. Может быть, ему удастся высмотреть Алёну, Радомира или кого-нибудь из легионеров. Но до скалы Степан не дошёл, на его голову внезапно обрушился удар, в глазах вспыхнул огненный шар, и сознание померкло.
-13-
Ещё не совсем даже придя в себя, Степан почувствовал, что связан по рукам и ногам. Впервые в жизни приходилось испытывать такое ощущение абсолютной беспомощности. И первым порывом было, конечно же, сразу попытаться сбросить с себя эти путы. Но он сдержался, не поддался этому порыву и, как только сознание окончательно прояснилось, незаметно огляделся. Он лежал в узкой щели в скале; покрытые лишайником и мхом стены почти смыкались наверху, оставляя лишь узкий просвет и образовывая как бы каменный «мешок». Он был не на корабле. Это уже было хорошо. Во всяком случае, это явно не пираты, которые их преследовали. И это тоже вселяло оптимизм.
Степан попробовал шевельнуться. Руки и ноги были стянуты и спутаны добротно. Ноги удалось лишь чуть согнуть и разогнуть. Руками тоже удалось лишь чуть-чуть в разные стороны подвигать. Он осмотрел себя. Кобуры с пистолетом, пояса с обоймами не было. Скорее всего, опустошены были и карманы-ячейки «лифа» снаряжения. Не видно было и рукоятей финских ножей в ножнах на поясе и на ноге. Да, обчистили его капитально. Но оставалась последняя надежда на секретку, которой его снабдили. Да и трудно сообразить, что одна из металлических бляшек на ботинке может превращаться в режущий инструмент. Только бы дотянуться до неё…
Но сначала он затаил дыхание и прислушался. До его слуха донеслись негромкие голоса. Они слышались от входа в каменный мешок. Для проверки он заёрзал по каменному дну мешка. И услышал звон колокольчика. В тени стен он не заметил, что к его ногам привязана тонкая бечёвка, тянущаяся к колокольчику. Голоса снаружи сразу стали тревожными. Затем вход в каменный «мешок», несмотря на день, озарил колеблющийся свет факела, и в расселину втиснулся заросший до невозможности волосами человек. На голове у него был старый латинский шлем, но доспехи на нём были восточные, как и кривой меч в петле на поясе. Человек ощерился и провёл факелом над Степаном. Затем коротко хохотнул и произнёс фразу на каком-то немыслимом диалекте. В ней проскочили несколько знакомых слов, но целиком фразу Степан не понял. И недоумённо покачал головой и пожал плечами, насколько мог, показывая, что не понял ничего.
- Лежи… не дёргаться… - подбирая слова, сказал волосатый. – А то… сухожилий… подрезать.
Степан вздохнул и кивнул головой. Надо изображать полную покорность, а то действительно подрежут сухожилия, и останешься калекой. Самое главное, ему уже удалось сделать то, что ему было нужно – подтянуть ноги поближе к рукам, чтобы пальцы доставали до заветной бляшки на ботинке. Человек удовлетворённо крякнул и вышел из каменного «мешка». А Степан тут же осторожно подцепил бляшку ногтём и вытащил из-под неё острейшее лезвие сантиметровой длины с кольцом на конце. Он подавил в себе соблазн разрезать путы на ногах одним движением. Наверняка зазвенит колокольчик, а ноги его затекшие, удрать он не сможет. К тому же всё равно со связанными руками у него это не получится. Поэтому путы он резал медленно и осторожно. Самым трудным было освободиться от колокольчика. Пришлось сложиться чуть ли не пополам и вцепиться в бечеву зубами и потом уже резать её лезвием.
С руками тоже пришлось повозиться. Для начала он постарался чуть ослабить узлы на руках. Это была смесь сыромятных ремней и плетёных верёвок. Ему удалось зацепить эти узлы за выступ скалы и методичными движениями немного их растянуть. И тут же он едва не взвыл от боли. Кровь побежала по передавленным до этого сосудам, и словно тысячи иголок впились в мышцы рук и пальцы. Так что продолжить своё занятие он смог, лишь дождавшись, когда руки немного отойдут от этой боли. Степан изловчился, вывернул кисти рук самым невероятным образом и аккуратно надрезал один из ремней или одну из верёвок. Затем осторожно потянул руки в стороны, затем сделал ещё один надрез и опять потянул путы в стороны. Медленно и методично ему удалось разрезать два или три витка ремней и верёвок, после чего путы значительно ослабли. В конце концов, ему удалось окончательно освободиться от стягивавших его руки ремней и верёвок. Но ещё минут пять он сидел и массировал руки, чтобы они восстановили свою подвижность и чувствительность. И удивляясь сам себе, ведь ещё совсем недавно он бы ни за что не додумался сделать то, что сделал, а так бы и оставался лежать как куль.
Размяв руки и ноги, Степан осторожно двинулся к выходу из расселины и прислушался. Снаружи всё также доносились голоса нескольких человек. Он осторожно выглянул наружу. Два скалистых гребня, густо поросших кустарником и деревьями, образовывали небольшую треугольную площадку. В стенах виднелось несколько узких входов в пещеры или расселины в скалах, в одной из маленьких пещерок горел костёр. Длиной площадка была метров сорок-пятьдесят, и была надёжно укрыта со всех сторон стенами скал или зарослями. У края площадки к стене примыкало какое-то строение, с дверью и четырьмя окнами, по два с каждой стороны от двери.
Четверо сидевших у костра в расселине людей явно кого-то ждали, поскольку постоянно выглядывали наружу и поглядывали на дальний конец площадки. Там стоял часовой в доспехах, опираясь на копьё. Кроме этих пятерых, на площадке находилось ещё человек десять, сидевших и лежавших у подножия скальных стен, окружавших площадку. Одни из них спали, укрывшись каким-то тряпьём, другие играли в кости или просто бездельничали. И тут Степан заметил, что он не единственный пленник. Справа от расселины к скале были прикованы боцман Корнелий Доциан и два легионера. Сначала Степан удивился, почему же его держали отдельно, но потом сообразил, что его камуфляж разительно отличался от облачения боцмана и легионеров. Наверное, поэтому его на всякий случай связали и бросили в каменный «мешок».
Численное превосходство было на стороне противника. И нападать ему на эту шайку одному было чистым безумием, даже если бы у него было огнестрельное оружие. Надо уходить тихо. И искать Алёну с Радомиром, и всех остальных. Но прежде обзавестись каким-нибудь оружием.
Степан бесшумно вернулся на то место, где он лежал связанным, и внимательно осмотрел расселину и её стены. Наверху стены не смыкались, а образовывали щель, и она, судя по всему, должна была быть вполне достаточной, чтобы протиснулся человек. Теперь оставалось только добраться до неё.
Лезть было тяжело и неудобно. Стены хотя и не были гладкими, с множеством выступов, но оказались мокрыми и скользкими. Поэтому взбираться было очень тяжёло, цепляться за любой выступ пальцами, упираться в мельчайшие выступы ногами. От напряжения у Степана даже пошла носом кровь. Но он упорно карабкался наверх, обдирая ногти.
Он из последних сил уже почти выбрался из расселины, когда, ища опору для ноги, сбросил вниз небольшой камешек. Маленький такой, но который очень гулко ударился об каменный пол расселины. И тут же встревожено начали перекликаться люди на площадке. Мешкать было нельзя. Степан уже без утайки, собрав остатки сил, рывком подтянулся и втиснулся в щель между скальными стенами. Ещё одно усилие и его плечи оказались над этой щелью. Он перехватился поудобнее и ещё одни рывком протиснулся в эту щель уже по пояс. И тут снизу донёсся яростный вопль кого-то из его пленителей. Раздумывать было некогда, Степан последним рывком, не обращая внимания на рвущуюся материю брюк и куртки, на ссадины, выбрался из щели, вскочил на ноги и побежал вверх по склону. Пока что у него была фора перед теми, кто его пленил, и её следовало сохранить и увеличить.
Бежать было трудно. Лес на склоне был с густым подлеском, кроме того, то и дело встречались обломки скал или из зарослей торчали каменные выступы. Поэтому приходилось даже не бежать, а прыгать с одного обломка скалы на другой, рискуя упасть и получить перелом. Вскоре скалистый гребень перешёл в крутой спуск в поросшую густым лесом долину. Она лежала между двумя гребнями, тянущимися от вершины горы к морю, и постепенно повышалась и сужалась от моря вверх к вершине горы, а вот к приморскому обрыву долина наоборот расширялась. Степан довольно засмеялся, несмотря на одышку от быстрого подъёма. В этой долине его не так-то легко будет поймать! И он не стал медлить и бесстрашно ринулся в густые заросли. Несколько раз он притормаживал и прислушивался к далёкой перекличке преследователей. Похоже, их было человек двадцать – тридцать, и двигались они группами по три-четыре человека.
Ориентируясь на эту перекличку, Степан начал, было, пробираться вверх по долине, но быстро сообразил, что именно этого и добиваются его преследователи своей перекличкой. Любой на его месте, безусловно, поддался бы на эту уловку и его загнали бы в сужающееся верховье долины и поймали бы там. Разобравшись с замыслами своих преследователей, Степан резко сменил направление движения и направился к морю. Осторожно пробираясь сквозь заросли, он раза три или четыре припадал к земле и замирал, когда мимо него проходили группы его преследователей. И вскоре их голоса остались далеко позади.
Степан продолжил осторожно пробираться к берегу. Несмотря на отрыв от погони, внимания он не ослаблял. Кроме этих неведомых людей, могли повстречаться другие пираты и голары. И поэтому он успел заметить отблеск оружия слева и замер. Но и тот, кто сидел в засаде не ударил. Наконечник копья аккуратно отвёл в сторону ветвь дерева, мешавшую обзору. А затем копье опустилось вниз.
- Хвала богам, наконец-то я нашёл кого-то из своих!– послышался голос, и из кустов выступил латинский центурион, возглавлявший манипулу на разбившемся у берега корабле.
- Галлий! – обрадовано воскликнул Степан. – Как хорошо, что я вас встретил! Вы что-нибудь знаете об остальных? – он даже не удивился, что центурион обратился к нему по-карфагенски.
- Очень мало… отбился от двух пиратов и одного из воинов в доспехах, взобрался наверх и увидел, как боцмана с карфагенского корабля схватили бегары…
- Кто?
- Бегары, береговые грабители, что нападают на корабли, выброшенные на берег или севшие на мель. Мне повезло, на меня выскочило всего двое бегаров, я их свалил буквально двумя ударами. И сумел укрыться в лесу. Потом попытался найти кого-нибудь. Наткнулся на нескольких своих легионеров. Они дорого продали свои жизни. Вокруг каждого из них лежало по семь-восемь трупов бегаров.
Центурион тяжело вздохнул.
- Стало быть, нас пока двое, - сказал Степан. – Как будем искать остальных? И ничего не слышали о наших спутницах, о девушках?
- В этой долине никого нет, я тут каждый клочок земли обшарил, - ответил Галлий. – А заодно парочку бегаров прихватил. С их слов могу сказать, что никаких слухов о пленении девушек нет. Будем надеяться, что эта амазонка не даст в обиду свою спутницу.
У Степана радостно всколыхнулось сердце, Алёна, похоже, была на свободе. И ещё он с удивлением понял, что его ничуть не меньше обрадовала весть, что и Эрилбида не пленена. Он даже рассердился сам на себя.
- Галлий, как у вас с оружием? – спросил он затем об оружии.
- С оружием всё хорошо. Я тут собрал немного, пойдёмте…
Укрытие легионера располагалось в густых зарослях под корнями старого упавшего дерева. Он забрался в него и вытащил наружу свой арсенал. Кроме копья, кинжала и меча, которыми он был вооружён, у него имелось ещё четыре меча и три кинжала. У Степана сжалось сердце, когда он увидел длинный, постепенно сужающийся к острию, меч кого-то из своих товарищей.
- Не беспокойся, я не рядом с мертвецом его подобрал, - сказал центурион, заметив взгляд Степана.
Степан без колебаний взял этот меч и приладил его в петеле на поясе. И сразу почувствовал себя увереннее.
- Значит так, - сказал он. – У меня есть предложение, вы вправе его принять или отказаться. Я знаю, где ещё трое пленников. Боцман карфагенского корабля и два ваших бойца. Если их освободить, нас станет пятеро. Ну, как, вперёд?
Центурион молча кивнул и быстро собрал оружие в мешок. Они двинулись к горному гребню, с которого ещё совсем недавно Степан нырнул в густые заросли долины. Когда они достигли этого гребня, им пришлось резко изменить способ передвижения. В долине с её лиственным лесом с густым подлеском, можно было двигаться хоть и осторожно, но довольно быстро. На гребне, с его соснами и редкими кустарниками, пришлось передвигаться короткими перебежками, а то и на четвереньках. И перед каждым передвижением внимательно высматривать всё вокруг.
Как назло у Степана начисто отшибло в памяти, каким путём он сматывался от бегаров, ни одного ориентира не мог вспомнить. И им пришлось довольно-таки долго блуждать среди скал. Делать это приходилось с утроенной осторожностью. Но, в конце концов, он увидел-таки раздвоенную сосну, росшую из одного корня. От неё он уже уверенно вышел к расселине, где его держали. Теперь надо было не попасться на глаза дозорным бегаров. Степан и центурион внимательно всматривались в гребни скал, вокруг расселины. И вскоре заметили, где расположились дозорные. Если бы они не знали, что тут логовище береговых пиратов, то непременно попались бы на глаза этим дозорным. Двое находились в гнезде на высоком дереве. Ещё трое таились на выступах скал. Пробраться к площадке, куда вёл выход из расселины, не замеченными, шансов не было. Если, опять же, не знать, что тебя высматривают дозорные.
- Смотри, если ползти под карнизом, - прошептал центурион Степану, указывая на небольшой выступ скалистого гребня, - то ни с дерева, ни со скал нас не заметят. Если только удастся протиснуться между вон теми двумя обломками скал…
Протиснуться им удалось, и они поползли по узкой нише в скале. Скорее всего, это была промоина, созданная потоками ливневой воды. Но промоина эта сослужила хорошую службу. И вскоре Степан и центурион были уже на краю скалы, нависающей над площадкой, служившей обиталищем бегаров. Осторожно выглянув из-за края обрыва, они увидели, что пленники прямо под ними. Рядом с ними прохаживались и сидели трое стражников, ещё пять или шесть бегаров сидели поодаль.
- Здесь не высоко, - прошептал Галлий Степану. – Прыгаем вниз, стражников я сделаю…
Договорить ему не удалось, им обоим между лопатками упёрлись острия мечей или копий.
- Попались… - с явным удовлетворением произнёс по-карфагенски чей-то голос. – Встать! Медленно, без резких движений! Не оборачиваться!
Степан и Галлий на мгновение остолбенели от неожиданности, ошеломлённые случившимся. Но потом медленно поднялись на ноги. Оружие мгновенно перекочевало от них в руки неведомых людей.
- Можете повернуться, - последовала новая команда.
Они повернулись, и Степан едва удержался, чтобы не охнуть от изумления. Перед ним стоял Альмокар, провидец и советник венценосной Юлианны. В его руке было копье, рядом с ним стоял голар в своём шлеме с забралом.
- Удивлен? – усмехнулся Альмокар. – Вижу, что удивлен. Трудно понять, как это мы узнали, что цель вашего путешествия – Мальта.
Степан пожал плечами. Вступать в дискуссию с этим деятелем у него не было никакого желания. Всё равно кроме ругани ничем этот диалог не закончится, к тому же, в запале можно было и выболтать что-нибудь важное. Его куда больше занимал вопрос, как упредить голара, отступившего на два шага и взявшего лук наизготовку. Если бы Альмокар и голар оставались только с копьями, всё было бы проще.
- Конечно, найти три кораблика в необъятном море трудная задача, если нет особых помощников… - продолжил Альмокар.
- Драконов, что ли? – небрежно осведомился Степан.
- О, ты и это знаешь? Только не думай, что это какие-нибудь мелкие недоростки. Это настоящие гиганты. Но хватит об этом, твою сестру мы уже поймали, так что ты нам не нужен…
Сначала дёрнулся и захрипел голар-лучник, а следом дёрнулся и Альмокар, его лицо перекосилось. Удивление, недоумение, растерянность, бессильная злоба проступили на нём, прежде чем предсказатель со сдавленным хрипом рухнул ничком перед ними. У обоих между лопаток торчали рукояти финских ножей.
- Что за чертовщина?! – опешил Степан.
- В кругу врагов не щёлкай клювом! – раздался знакомый голос и из зарослей вынырнул Вожимир.
- Друже!!! – распахнул объятия Степан. – Как ты выручил!
Но Вожимир схватил их обоих за руки и пригнул к камням.
- Что ты машешь руками, как ветряная мельница! – укоризненно покачал он головой и вздохнул. – Кругом бегары, а ты как тополь на Плющихе выставился.
- Слушай, ты, как здесь оказался? – спросил Степан, распластавшись на земле.
- Да всё так же… выбрался на берег, зарубил двух каких-то деятелей, вознамерившихся меня повязать. И начал вас разыскивать. Но натолкнулся вот на этого фрукта, вернее увидел, как он на берег сходит. Упал на хвост. И, как оказалось, правильно сделал.
- Почему этот Альмокар только с одним голаром здесь?
- Во-первых, не с одним, а с тремя, двоих я раньше снял. А остальных он куда-то отослал. Видимо, был уверен, что в логове бегаров он в безопасности.
Степан кивнул, а Вожимир ногой перевернул труп Альмокара и брезгливо поморщился. Опять метаморфозы. Прорицатель начал терять человеческий облик, превращаться в какое-то рептилоидное существо, схожее сложением с человеком.
- Тьфу, - только и сплюнул Степан.
Центурион равнодушно посмотрел на мертвеца:
- Оборотень, сейчас таких много развелось.
- Я всегда думал, что оборотни это те, кто в волков или диких псов превращаются.
- Варвары, они и есть варвары… оборотни могут принимать самые невероятные формы. И змей, и крыс, и птиц. Ведь им покровительствуют самые страшные божества. Это порождения божеств ТЬМЫ, тех, кто таится от светлых богов.
Вожимир кивнул головой, для него тоже, видимо, подобные превращения были не внове. А Степан только озадачено почесал затылок. Похоже, в этом мире иные силы, кроме человеческих, были вполне реальными.
- Это оборотень зовётся каррогом, - пояснил Вожимир. – Ну, мы будем снимать кино, или не будем?
- В смысле? – не понял Степан.
- Вы сюда только для лицезрения этого урода, что дохлый валяется, приползли, или как?
- Там ещё трое наших, - указал в сторону площадки бегаров Степан. – Боцман с Карфагенского корабля и два легионера. Если их освободим – нас станет шестеро.
- Сколько там бегаров?
- Неизвестно. Может всего трое быть, а может и все двадцать пять.
- Это не проблема… - ратник быстро перекинул со спины какой-то чехол и извлёк из него арбалет. – Полуавтомат, система перезаряжания – рычажная, как у «Винчестера». Одно движение – и тетива натягивается и «болт», стрела арбалетная, из магазина подаётся. Так, где там эти бегары?
Они осторожно осмотрелись. К счастью, место, где им повстречались оборотень и голар, было как бы в мёртвой зоне у дозорных бегаров. И их никто не заметил. Убедившись в этом, они с тысячью предосторожностей выглянули из-за края обрыва. На площадке ничего не изменилось. Трое стражников рядом с пленниками, человек шесть бегаров на площадке.
Трижды щёлкнула тетива арбалета, и трое стражников рухнули бездыханными. Степан и Галлий кубарем скатились вниз и ринулись на остальных бегаров, ошеломлённых внезапным нападением. Правда, им помог Вожимир, стрелы его арбалета свалили ещё двоих бегаров. С оставшимися четырьмя бегарами Степан и центурион расправились в две минуты. Точней, расправлялся центурион, а Степан был отвлекающей и мешающей силой.
И без промедления взялись за оковы пленников. К счастью, браслеты были не скованы, а скреплены замысловатыми замками, которые просто разбили секирой одного из убитых бегаров.
- Спасибо, - приложил руки к груди Корнелий, - я уже со свободой, а то и с жизнью попрощался.
А легионеры мгновенно встали навытяжку перед центурионом и вскинули руки в приветствии. Галлий только кивнул головой. Но мешкать было нельзя, шум схватки привлёк внимание, и сверху донеслись голоса встревоженных дозорных. Поэтому, едва Вожимир соскользнул к ним вниз, они нырнули в заросли, окаймлявшие край площадки, и спустились по небольшому обрыву вниз, в долину. И убрались из прибежища бегаров они весьма своевременно, яростные вопли береговых грабителей, увидевших, что пленники улизнули, а их собратья мертвы, донеслись до них лишь слабыми отголосками.
Степан и Галлий, не сговариваясь, повернули в сторону, противоположную долине, в которой они повстречались. Правда, поначалу пришлось карабкаться по камням и скалам, преодолевать горный склон, поросший сосняком. Но вскоре нагромождение скал осталось позади, они перевалили через гребень, и перед ними открылась ещё одна долина, намного большая, тоже поросшая густым лесом. Они поспешили спуститься вниз и углубиться в эти непролазные заросли. Несмотря на соблазн двигаться как можно быстрее, Вожимир наоборот, сдерживал шаг, пояснив спутникам, что поспешное бегство может только выдать их. Шум, вспугнутые птицы и животные, поломанные ветви, смятый подлесок. Нужно уходить быстро, но без суеты и спешки.
Первым шёл Вожимир, за ним – Корнелий, Галлий, Степан, два легионера шли замыкающими. Порой ратник резко сворачивал почти под прямым углом, вызывая недоумение спутников, но буквально через сотню шагов становилось понятным, что путь по прямой выводил бы или на открытую поляну, или там оказывался глубокая расселина. Оставалось только удивляться, как Вожимир умудрялся всё это предугадывать. Однако вскоре начала сказываться усталость. Тем более что они, во всяком случае, Степан мог точно ручаться за четверых бывших пленников бегаров, уже долгое время маковой росинки во рту не держали. От Вожимира это не укрылось, и он объявил привал. Для отдыха ратник выбрал орешник с густо переплетёнными ветвями, образовывавший самый настоящий шалаш.
Особенно был рад привалу Корнелий. Боцман явно непривычен к подобным прогулкам, и выглядел очень утомлённым.
- Мы сумели от них оторваться? – тем не менее, первым делом спросил он.
- Похоже, - коротко ответил Вожимир.
- Сколько будем отдыхать? – спросил Галлий.
- Недолго, - ответил Степан. – Надо найти Алёну…
- Алёну? – удивлённо переглянулись Корнелий, Галлий и легионеры.
- Мою сестру, она попала в руки пиратов. И если её ещё не успели вывезти с острова, надо сделать всё, чтобы помешать этому.
- Хорошо, но сначала надо подкрепить силы, - сказал Вожимир и перебросил из-за спины ранец.
Он одарил каждого каким-то толстым пирогом размером с ладонь, а из фляги, прикреплённой к ранцу сбоку, налил в небольшую кружку густую, красноватого цвета жидкость. И пустил по кругу, сказав, что надо сделать по глотку. Затем все принялись за еду.
Пироги оказались с мясной и растительной начинкой. И неплохо утолили голод, а затем каждый получил от Вожимира ещё по три глотка жидкости. Она была приятна на вкус, чуть вяжущей, хорошо утоляла жажду. Но самое главное, после этих еды и питья не только голод отступил, но все почувствовали ощутимый прилив сил.
- Но просто так искать вашу Алёну немыслимо, - внезапно сказал Галлий. – Мы не знаем, ни, где она, ни сколько человек её охраняют.
- Бегары и пираты ищут нас, - отозвался вместо Степана Вожимир. – А мы изменим тактику. Не будем уклоняться от них, а постараемся сцапать двух-трёх из них. И всё выясним.
- Наверное, это правильно, наверняка пиратам что-нибудь известно о пленённой девушке, - согласился Степан.
Он едва не произнёс – девушках – но вовремя спохватился. И только горько усмехнулся про себя, похоже, теперь ему долго-долго придётся пытаться забыть Эрилбиду. А Вожимир, Галлий, Корнелий и легионеры понимающе переглянулись.
- Из дичи превратиться в охотников, - задумчиво сказал центурион.
- Именно, - кивнул головой Вожимир.
- Оригинально, - хмыкнул Корнелий. – Ну, тогда не будем мешкать и приступим к делу.
- Куда направимся? – спросил Галлий.
- Вон туда, - указал Вожимир запад. – Помнится, там всех этих пиратов и бегаров роилось – не сосчитать.
Они двинулись в путь, осторожно пробираясь сквозь заросли. Шли медленно, то и дело, останавливаясь и прислушиваясь, чтобы невзначай не прозевать приближение бегаров или пиратов. Но бегары всё равно появились внезапно. Более полутора десятков береговых пиратов неожиданно выскочили из зарослей и атаковали их. Спасло только, что мечи все держали в руках и сразу пустили их в дело. Дрались почему-то молча. Слышался лишь лязг металла, да хриплое дыхание дерущихся людей.
Первым пал Корнелий. Он отбил удар меча бегара, но в другой руке у его противника оказался кинжал, и этот удар боцман отбить уже не смог. Но следом пришёл черёд сразу трёх бегаров. Они не рассчитали свои силы и полезли на Галлия и двух его легионеров, в итоге получились схватки один на один. Легионеры разделались с береговыми пиратами быстро и безжалостно. От четверых бегаров, первыми набросившихся на Степана и Вожимира, сразу остались только двое, и оба этих уцелевших попятились назад. К ним подоспели ещё двое и бегар, убивший Корнелия. А на двух легионеров и их центуриона набросились шестеро или семеро новых противников.
Теперь бегары действовали более осторожно, синхронно атаковали Вожимира и Степана и сразу синхронно отскакивали назад, если атака не приносила успеха. Но Вожимир внезапно изменил тактику, крикнул Степану, чтобы тот держался позади него и сам ринулся в атаку. Степан не забывал, что фехтовальщик он никудышный, поэтому старательно держался за спиной Вожимира, чтобы ратник не получил удар сзади. А ратник уверенно справился в одиночку и с пятерыми противниками. Он резким выпадом заставил оказавшегося ближе всего бегара отпрянуть назад, выпад молниеносно перешёл в рубящий удар, отбросивший второго противника в сторону, и ратник атаковал третьего бегара. Тот попытался защититься, выбросил навстречу мечу ратника свои меч и кинжал, но Вожимир искусно поймал его на обманном движении, и удар клинка обрушился на голову берегового пирата. Ещё два бегара попытались напасть с боков, но одного из них встретил Степан, а другого вторым выпадом нанизал на меч ратник. Двое других бегаров, которых Вожимир заставил попятится первыми, попытались наброситься на него, но ратник и их поймал на обманные движения. Один из бегаров рухнул пронзённый мечом насквозь, второй застыл на мгновение, из его рассечённой груди брызнула кровь, и он упал навзничь.
Четверо бегаров полегли, почти не успев осознать, на какого противника они нарвались. Оставался пятый, от которого с трудом отбивался Степан. Этот бегар, увидев, какая судьба постигла его сообщников, попытался, было, сбежать, но ратник оглушил его и толкнул к Степану. Степан старательно скрутил и связал бегара.
А Вожимир бросился на помощь Галлию и его легионерам. Он подоспел вовремя. Бегары, наседавшие на легионеров, были невысоки, но коренасты, и обладали немалой силой. Несмотря на то, что они уже потеряли троих из семерых, но натиска не ослабляли. Легионеры же, хотя и избежали смертоносных ударов секир и мечей бегаров, были серьёзно ранены. Доспехи на всех троих были рассечены в нескольких местах, и сквозь эти прорехи проступала кровь. Гораздо хуже было другое: у одного из легионеров плетью висела левая рука, а второй словно бревно волочил за собой правую ногу. И только центурион вроде бы отделался пока лёгкими царапинами.
Вожимир едва успел отвести в сторону удар секиры, который наверняка бы стал смертельным для раненого в ногу легионера. Но и меч Вожимира лишился на две трети своего клинка. Увидев это, бегар замахнулся для смертельного удара. Но Вожимир поступил неожиданно. В мыслях у Степана вдруг вспыхнуло прочитанное у Честертона: оружие использовать не так, как его всегда используют! Меч сломан, рука Вожимира с его обломком опущена вниз… но ратник не бросил оружия, а метнул обломок меча. Метнул сильно, расчётливо, прицельно. Обломок меча вонзился бегару в солнечное сплетение. Тот рухнул, скрючившись, забился в конвульсиях. Ратник, не мешкая, подхватил его секиру и бросился на помощь однорукому легионеру, меч которого пытался продавить своим оружием бородатый бегар. Секира ратника с размаху вонзилась в левый бок пирата.
Против Вожимира, Степана и Галлия остались трое бегаров, и они предпочли не рисковать, а попытались спастись бегством. Но Степан и Вожимир прыгнули вперёд и мёртвой хваткой вцепились в двоих из них, третьего попытался схватить Галлий, но бегар яростно изворачивался, и центурион случайно заколол его.
Скрутив пленников, Степан и Вожимир занялись ранеными легионерами. Они обработали и перевязали раны, наложили на руку и ногу шины, чтобы зафиксировать их неподвижно. А Галлий притащил всех троих пленников и привязал их к дереву. Правда, пришлось воткнуть им во рты кляпы, чтобы они не подняли крик. Бегары успели лишь изрыгнуть несколько проклятий.
- Ругаются, - усмехнулся Вожимир и завязал последний узел на повязке на ноге легионера. – Всё в порядке, кость, похоже, цела, так что жить… - ратник осёкся.
Степан встревожено оглянулся и замер. Из леса выступили и стояли с оружием наизготовку более тридцати голаров.
-14-
Степан инстинктивно потянулся рукой к кобуре, где обычно был пистолет.
- Не надо, не надо шума, - услышал он сбоку вкрадчивый голос. – К тому же вашего огнестрельного оружия у вас нет…
Он медленно повернул голову, чтобы взглянуть на его обладателя. И увидел собрата Альмокара. В таком же балахоне, с капюшоном, накинутым на голову и скрывающим лицо.
- Огнестрельное оружие нынче не в моде, - продолжил каррог.
Степан, Вожимир и Галлий медленно поднялись на ноги и встали спиной к спине. Теперь оставалось только подороже продать свои жизни. Выстоять втроём против тридцати противников было немыслимо. Голары начали медленно приближаться. Вожимир и Степан одновременно взглянули на каррога в балахоне, прикидывая как сподручнее прыгнуть к нему и прикончить. Каррог словно прочитал их мысли и подался назад. А на Степана словно нашло какое-то озарение.
- Арбалет… - краем рта по-русски произнёс он.
- Что? – не понял Вожимир.
- Из арбалета сначала в каррога, а потом – сколько успеешь – голаров.
- Прикрой…
Степан чуть подвинулся, чтобы оборотень не мог увидеть приготовлений ратника. Вожимир осторожно подтянул сумку с арбалетом и запустил в неё руки. Голары продолжали медленно обступать их со всех сторон. И с десяток из них начали поднимать свои луки.
- Ложись! – резко крикнул Вожимир.
Степан и Галлий распластались на земле. Ратник навскидку выстрелил в оборотня, резко перекатился в сторону и веером пустил несколько «болтов» в голаров. Первый «болт» смачно вонзился каррогу под капюшон, опрокинул его навзничь. Еще несколько «болтов» также нашли свои цели. Ошеломлённые неожиданным отпором и смертью каррога, голары замерли в растерянности. И Вожимир ринулся вперёд, подхватил с земли изогнутый меч бегара, молниеносно свалил ударами меча двоих голаров, сцепился с третьим. Галлий метнул в одного из голаров, стоявших с луком, секиру мертвого берегового пирата, подвернувшуюся под руку, и ринулся в атаку с мечами в обеих руках.
Степан подхватил арбалет, рядом валялась обойма с «болтами», он схватил её, кое-как запихнул в арбалет, моля всех богов, чтобы сделать всё правильно, с трудом сдвинул рычаг натяжения тетивы. «Болт» послушно вышел из обоймы, лёг на желоб. Степан поймал голара в прорезь прицела, надавил на спусковой крючок. Арбалет звонко щёлкнул, «болт» просвистел в воздухе и вонзился голару в плечо. И вдруг, словно что-то изменилось. Движения голаров стали замедленными, тягучими, а Степан наоборот, почувствовал необыкновенную лёгкость, перезарядка арбалета давалась теперь легко, и «болты» летели во врага с необычной частотой.
Голары опомнились, лишь, когда их осталось меньше полутора десятков, и попытались пустить в ход луки. Но у них этого не получилось. Вожимир и Галлий так сцепились врукопашную с их собратьями, что высмотреть цель в этой круговерти было практически невозможно. А Степан продолжал рассылать «болты» из арбалета и первым делом бил по лучникам. Неожиданно Вожимир, Степан и Галлий вдруг поняли, что на поляне больше не осталось живых голаров.
- Уф-ф, - вытер пот со лба Степан, - я уж с жизнью попрощался…
Он умолк. Голары всё же успели выпустить несколько стрел. И те нашли цели. Оба раненых легионера были мертвы. А их вид заставлял подкатиться к горлу приступ тошноты. Яд на стрелах голаров действовал исправно.
- Слушай, как мы вообще уцелели? – растерянно спросил Вожимир. – Я от нас такого не ожидал! Болты из арбалета как пули из «Калашникова» летели. А мы с Галлием как угорелые веники метались, голары словно варёными казались.
- Сам не понимаю, - пожал плечами Степан, - словно в замедленном воспроизведении всё было. Голар медленно так лук поднимает или поворачивается в мою сторону, а я уже его опережаю.
- Странно, обычно на такое только Посланники способны, да и то, не все, а ещё только Посвящённые, - покачал головой Вожимир.
- На что? – поинтересовался Степан.
- В боевой режим входить, когда для обычного человека они как вихрь носятся. Да ещё передавать часть такого режима тем, кто рядом с ними бьётся. Ну, да ладно, потом с этим разберёмся. Давай-ка пленных бегаров тряханём.
Но пленник у них остался только один, двое других скрючились в неестественных позах, тоже пронзённые стрелами голаров. Уцелевший бегар весь трясся от ужаса после увиденного.
- Вот что, дружок, - встал перед ним Вожимир. – Теперь всё зависит от твоей откровенности. Расскажешь правду, и мы в это поверим, ты свободен. Будешь врать, тогда не обессудь… Итак. Где держат двух девушек, которые плыли на разбившемся корабле? Что тебе известно о двух людях, одетых так же, как и он, - Вожимир указал на Степана. – Что тебе известно о воине в позолоченных доспехах и другом воине, одетом так же как и я?
Бегар обвёл Степана, Вожимира и Галлия взглядом, в котором смешались страх и злоба, и отвёл глаза. Выражение лиц всех троих не сулило ему ничего хорошего, если он соврёт. И, по-видимому, бегар для себя решил, что молчать и хранить тайну чужаков ему не с руки.
- Я знаю только про одну девчонку и про воина в позолоченных доспехах, - неохотно сказал он. – Воина я видел своими глазами, а про девчонку только слышал. Был большой торг, и наш предводитель сорвал с чёрных людей большой куш.
- С кого куш сорвали? – в один голос переспросили Степан и Вожимир.
- С чёрных людей…
- А пираты? Разве не пираты и те, кто с ними были, охотились за девушкой и воином?
- Пираты и неведомые воины перед вот такими в накидках пресмыкаются, а чёрные люди на равных с ними разговаривают. И они здесь уже давно ждали пиратов и людей в балахонах.
- Что это за чёрные люди? Они чернокожие?
- Нет, просто они с ног до головы облачены в чёрное, только прорези для глаз.
Степан посмотрел на Вожимира.
- Не врёт?
- Да не похоже… я от кого-то уже слышал об этих чёрных людях,… по-моему, от Виктора, Даяны и Роднея… нет, не врёт. Кстати, сведения эти препротивнейшие, - поморщился ратник.
- Погоди, он сказал, что голары присоединились к чёрным людям, но на нас первыми набросились как раз бегары!
- Ничего удивительного не вижу. Предводителям бегаров предложили плату, и они своих головорезов отправили на наши поиски. А каррог затем уже вывел на нас и свою шайку.
- Стало быть, если этих оборотней-каррогов несколько, они на нас постоянно будут погоню выводить?
Вожимир только молчаливо кивнул в ответ.
- Одно радует, Радко и Савелий на свободе… - сказал Степан.
- Я бы не радовался преждевременно, - остудил радость Степана ратник. – Они могут быть в плену, могли погибнуть.
- Ты думаешь?
- Ничего я не думаю, пока не увидим Радко и Савелия живыми, или точно не установим, как они погибли, ничего сказать нельзя. Кстати, Изяслав тоже куда-то запропастился. Так, последний вопрос, чучело: где вся эта компания обосновалась?
- На северо-западном склоне горы, там есть пещера с большой площадкой перед ней, окаймлённой двумя гребнями. И какие-то руны на ней.
Степан заметил, как переменился в лице Вожимир, как мертвенно он побледнел. Ратник молча перерезал путы, стягивавшие бегара.
- Иди… - коротко бросил он. – Ты свободен…
Бегар ошеломлённо посмотрел на лежавшие у его ног перерезанные верёвки, по-видимому, он ожидал, что его убьют, несмотря на его откровенность. Но растерянность его длилась недолго, он сорвался с места и со всех ног бросился бежать. А Вожимир бессильно опустился на землю и понуро опустил голову.
- В чём дело? – встревожился Степан.
- Они нашли Портал Алтаря Миров. Эти чёрные люди расположились точно на месте расположения Портала. И теперь, если попытаться открыть Портал Алтаря с любой из сторон, мы всю эту компанию приглашаем в гости в свою резиденцию. И если среди этой компании есть сильный Хранитель Алтаря или Врат, он может просто-напросто не дать захлопнуть портал. И тогда и голары, и чёрные люди беспрепятственно хлынут через открытый проход. Вот и думай теперь, как нам отсюда выбираться и что делать. Тем более что твоя Алёна опять в их руках.
- Значит так, ратник, - неожиданно даже для самого себя жёстко сказал Степан. – Не раскисать! Это я тебе как брат Алёны говорю! Это раз. Далее, ты и Галлий отправитесь на поиски Савелия, Радко и Изяслава. А я двинусь на разведку к этой пещере, посмотрю, что там, и как. Времени на всё про всё – до сумерек.
- Ты посмотри, где солнце стоит… - покачал головой Вожимир.
Солнце висело уже почти над самым горизонтом.
- Предлагаешь ждать до утра? – спросил Степан.
- Нет, встретиться утром, а действовать прямо сейчас.
- Хорошо, встречаемся утром у пещеры. Вот только ориентир какой-нибудь нужен.
- Там над пещерой сходятся два гребня. Встречаемся на склоне, метрах в трёхстах выше пещеры, а если так брать, там километра полтора-два будет, по наклонной.
- Согласен!
Они коротко хлопнули друг друга по рукам и разошлись. Степан с сожалением вспомнил свой арсенал, разграбленный береговыми пиратами. Приходилось довольствоваться тем, что досталось от бегаров и голаров. Меч был неплохой, но куда как хуже, чем клинок, что дали ему на базе братства-ордена. И кинжалы были тяжёлые, для метания непригодные. Зато топорик одного из бегаров был на загляденье, прямо как томагавк у киношных индейцев. И метнуть его можно было при случае, это Степан проверил сразу же.
Сначала он двинулся вверх по ближайшему гребню, тянувшемуся к побережью от главной вершины острова. Вскоре лиственный и смешанный лес уступили место хвойному. Идти стало легче, но зато стал большим риск быть замеченным. Поэтому Степан двигался с величайшей осторожностью, подолгу замирая в укрытиях и осматриваясь. Даже опустившаяся ночь не принесла облегчения, хотя новорождённый месяц едва давал свет, ведь Савелий и Радко говорили, что голары видят в темноте почти также как и днём.
Степан боролся с горой и темнотой часа два, потом сдался, поняв, что ничего увидеть в темноте не сможет. А вот наткнуться на голаров можно было очень даже легко. Поэтому пришлось искать пристанище. Его выбор пал на небольшое углубление под скалой, укрытое густым кустарником, земля там была устлана толстым слоем опавшей за много лет листвы. Самое же главное, это укрытие было обращено на восток и первые солнечные лучи должны были разбудить его. Но перед тем как улечься, он нашёл поблизости ручей, съел две галеты, что дал Вожимир, запил их водой. И уже потом устроился на ночлег.
Едва солнце показалось из-за горизонта, Степан был уже на ногах. Быстро ополоснул лицо в ручье, галета и десяток пригоршней воды на завтрак, и он отправился в путь. Но первым делом он осмотрелся по сторонам и увидел, что накануне, в темноте, оказывается, забрался высоко по склону главной горы, и теперь перед ним открывался широкий обзор. Площадку он скорее не увидел, а почувствовал. Его взгляд словно притянуло просвету среди могучих сосен и нагромождения скал. Откуда-то пришла необычная уверенность, что площадка именно там. Степан двинулся туда, словно ведомый неведомым компасом. Шёл он с величайшей осторожностью, крадучись пробираясь среди скал и их обломков, от дерева к дереву, поминутно замирая, прислушиваясь к шорохам и вглядываясь в каждую тень. О приближении к цели его предупредил своеобразный, ни на что не похожий шум, характерный для стоянки вооружённых людей. Звуки шагов множества ног, ровный гул голосов, переплетающийся с позвякиванием металла оружия и доспехов.
Степан теперь двигался почти ползком. И внимательно высматривал сторожевые посты. И вскоре заметил часовых. Правда, эти облачённые во всё чёрное воины особо и не таились, а стояли на равном расстоянии друг от друга и смотрели на окружавший их горный склон и лес. При этом головы их двигались из стороны в сторону с методичностью антенн РЛС.
Он долго ползал взад-вперёд, выискивая место, где можно было бы проскользнуть между часовыми. В конце концов, его старания были вознаграждены, и Степан всё же нашёл такое место. Он ужом проскользнул между выступами скал по небольшому углублению, скорей всего это опять было русло, выбитое в скалах потоками дождевой воды. Хотя он и полз по-пластунски, площадка открылась перед ним внезапно, он едва успел отпрянуть назад, чтобы не упасть вниз, а затем уже с величайшей осторожностью опять выглянул из-за камней.
Площадка перед пещерой походила на сочленение полукруга и треугольника. Полукруг радиусом в сотню метров образовывал скальный выступ на склоне горы, треугольник, образованный двумя гребнями скал, вёл к зеву пещеры. Сама пещера представляла собой зазубренную арку высотой метра в три-четыре. Неподалёку от зева пещеры стоял большой шатёр, за ним вдоль подножия гребня тянулись несколько длинных палаток. Рядом с пещерой в стену были вмурованы несколько металлических колец, к которым был прикован человек в позолоченных доспехах.
Степан пригляделся к человеку, и противоположная стена вдруг словно прыгнула к нему. Он зажмурился и затряс головой, потом открыл глаза, стена виделась нормально. Но стоило ему опять попытаться приглядеться, как стена опять стремительно приблизилась к нему. Но на этот раз Степан решил не отказываться от неожиданного подарка и присмотрелся к пленнику. Сомнений не осталось, это был Радомир. Было видно, что поисковику досталось по первое число: доспехи и кольчуга были измяты и иссечены, всё лицо было покрыто толстой коркой засохшей крови. Голова Радомира бессильно свешивалась на грудь, он был без сознания. Степан ещё раз обвёл взглядом площадку, присмотрелся к шатру. У входа в шатёр стояли четверо часовых, ещё четверо прохаживались вокруг него. И вдруг к нему пришла странная уверенность, что Алёна находится именно в этом шатре. Он не мог сказать, откуда и почему пришла эта уверенность, но он был готов голову дать на отсечение, что Алёна находится там, словно он смог увидеть сестру сквозь полотнище шатра.
Напоследок он ещё раз окинул взглядом площадку. По ней сновали десятки голаров и чёрных людей, вернее, людей ли? С ног до головы в чёрном, они только фигурами были как люди, а что внутри? И тут взгляд Степана натолкнулся на три фигуры в балахонах. Карроги, как назвал оборотней Вожимир, чувствовали себя среди чёрных людей вполне вольготно.
Степан осторожно отполз назад, за линию постов. А затем двинулся в обход площадки, высматривая место на склоне, где могли укрываться Вожимир и Галлий, если они уже добрались до места. Но при этом он не забывал об осторожности, замирая при любом шорохе и движении в зарослях. И всё равно чёрный человек возник перед ним внезапно. Степан отбил удар его длинного и узкого клинка чисто инстинктивно. Мозг ещё не успел осознать опасность, а рефлексы заставили руку с мечом вскинуться и преградить путь смертоносной вражеской стали. Но тут же последовал ещё один удар, второй, третий… Степан отбивался, как мог, понимая, что на этот раз помощи ждать не от кого. Чёрный человек продолжал наносить удары, а в его левой руке появился длинный и тонкий хлыст. И он тут же резким и ловким движением захлестнул ногу Степана и сильным рывком опрокинул его на спину.
От удара при падении в глазах Степана полыхнули огненные искры, на долю мгновения у него помутилось сознание, он опять чисто инстинктивно перекатился влево, меч чёрного человека высек искры из камней в каких-то сантиметрах от его головы. Степан опять перекатился влево, и правильно сделал, чёрный человек ждал от него переката вправо и его меч ударил туда, куда должен был перекатиться Степан. Под третий удар Степан уже сумел подставить свой меч.
Этот удар был такой силы, что и меч Степана и меч чёрного человека отлетели в сторону. Но в руке чёрного человека мгновенно оказался кинжал, и он опять бросился в атаку. Степан каким-то чудом сумел поймать его руку, острие кинжала замерло в каких-то сантиметрах от груди Степана. Но вывернуть руку противника Степану никак не удавалось, сила у чёрного человека была медвежья, и он медленно, миллиметр за миллиметром продавливал руки Степана. Степан попытался вывернуться, выскользнуть из этого смертоносного захвата, но у него ничего не получилась, черный человек вцепился в него мёртвой хваткой и не давал вырваться. Острие его кинжала неумолимо приближалось к груди Степана.
Но вдруг чёрный человек дёрнулся и обмяк, а затем начал просто-напросто рассыпаться в прах, Степан взвился как ужаленный, пулей вылетев из-под рассыпающихся в прах останков. И увидел Эрилбиду. Девушка опять спасла ему жизнь. Но сейчас она широко раскрытыми глазами смотрела на прах того, что ещё мгновение назад было могучим воином. Девушка попятилась назад, её затрясло, она отвернулась и её стошнило.
- Эрилбида… - пробормотал Степан. – Как вы здесь оказались?
Глупее вопроса представить себе было невозможно. Можно подумать амазонку перенесло на Мальту из Рима, где она должна была находиться. И без того понятно, что девушка искала способ помочь Алёне. Но Эрилбида была слишком потрясена метаморфозой чёрного человека, чтобы обращать внимания на глупость, смороженную Степаном. Она только дрожала всем телом и всхлипывала, спрятав лицо в ладонях. И Степан понимал её состояние, ведь он сам подскочил как ошпаренный, когда увидел, как распадается в прах ещё секунду назад сильное тело.
Но оставаться на месте было опасно, Эрилбида подоспела на шум схватки первой, но на него несомненно уже спешили и другие чёрные люди. А вдалеке уже слышалась визгливая перекличка голаров. Поэтому Степан подхватил свой меч, меч Эрилбиды, схватил девушку за руку и потащил её за собой вглубь зарослей. Эрилбида безропотно последовала за ним. А у Степана как заноза сидела мысль, что девушка уже второй раз спасает ему жизнь, а он ещё её по-человечески так и не поблагодарил.
Они долго петляли, пока не забились в какую-то расселину.
- Чёрт, эти черномазые твари забегали, как ошпаренные тараканы… - прошептал Степан. – И ещё, Эрилбида, спасибо, что опять спасли мне жизнь… я ваш должник.
Девушка уже чуть пришла в себя и склонила голову в знак того, что принимает благодарность, её губы тронула мягкая улыбка. И Степан вдруг почувствовал, как его бросило в жар. Никогда ещё в жизни он не испытывал такого чувства, такого томления. Эти губы были совсем рядом, эта девушка… стоит только привлечь её к себе. Но вместо этого он только спросил:
- Что дальше будем делать? Какие предложения?
- Если будем сидеть на одном месте, нас найдут, - ответила амазонка. – Но от площадки уходить нельзя, там твоя сестра…
Степан удивлённо вскинул взгляд на девушку, она назвала его на «ты». Но Эрилбида не обратила на этот взгляд внимания.
- Надо что-то необычное придумать, ошеломить их, - продолжила она, - и тогда мы сможем вырвать твою сестру из их лап.
Девушка взглянула на него своими зелеными глазами, и Степана опять пробил жар. Чтобы скрыть своё замешательство он принялся осматривать свою одежду и снаряжение.
- Эти образины, вернее, их хозяева, наверняка подумают, что мы бросимся наутёк подальше от площадки, а мы сделаем по-другому, - сказал он затем. – Останемся у площадки, только чуть над ней. Там нас Вожимир и Галлий должны ждать. А может и остальные ребята.
Эрилбида согласно кивнула. Они выбрались из своего укрытия и крадучись двинулись вверх по склону в обход площадки. Где-то им удавалось идти, но по большей части приходилось пробираться ползком. Они проползли всего ничего, потом Степан снял нижнюю рубаху, разорвал её на лоскуты и перебинтовал Эрилбиде локти и колена, девушка уже успела их сбить об камни. Хотя и не показывала виду, как болезненно отзывается каждое её движение. Она одарила его взглядом преисполненным благодарности.
Несколько раз им буквально чудом удавалось избегать встреч с голарами и чёрными людьми. А затем Эрилбида неожиданно хлопнула его рукой по ноге, вскинула свой меч и замерла, насторожённо вглядываясь в кусты.
- Дядя Стёпа, это ты? – послышался из зарослей тихий голос.
- Савелий? – не поверил своим ушам Степан.
- Давай сюда!
- А Радко?
- А что ему сделается, здесь он…
Степан и Эрилбида осторожно раздвинули ветви кустарника и пролезли в сердцевину густых зарослей, где была крошечная полянка, и где они увидели Савелия и Радко. Но в каком виде! Одежда и снаряжение в лохмотьях, из оружия – только мечи и кинжалы. Но они были живы, и Степан радостно заключил их в объятия.
- И куда путь держим? – шёпотом спросил Савелий.
- С Вожимиром и Галлием встречаться. Выше по склону. А потом собирались Алёну с Радомиром освобождать. Она в шатре, а он к скале прикован.
- А нас что не подождал?
- Интересное кино! Бродите незнамо где, и ответа, ни привета от вас, а потом претензии предъявляете!
- Ладно, не ворчи… только маловато нас будет против всей этой гнусной шайки выступать, - покачал головой Радко.
- Я же сказал, что Вожимир и Галлий ещё должны поблизости быть. А может и Изяслав. Давайте двигаться…
- Никуда двигаться не надо! – осадил его Савелий. – Я сигнал дам…
- С ума сошёл?! Чтобы всем этим черномазым и голарам сообщить, где мы обретаемся?
- Спокойно, дядя Стёпа. Это особый сигнал, кроме нас его никто не услышит. Если Вожимир и Галлий выше по склону, ратник его почувствует…
Савелий достал из уцелевшего подсумка на поясе свисток.
- Ультразвук, - пояснил он. – А в куртках у нас и на левых руках вот такие браслеты имеют резонаторы, реагирующие на высокочастотные сигналы. Так что я буду свистеть, вернее мы по очереди будем, а Вожимир слышать, и идти на сигнал.
Степан согласно кивнул, раз Савелий так уверенно говорит об этом, значит, способ проверенный.
-15-
Вожимир и Галлий присоединились к ним через час. Ратник действительно нашёл их, ориентируясь на ультразвук свистка. Но Изяслава с ними не было, он бесследно пропал. Савелий и Радко только вздохнули тяжело.
- Что делать собираетесь? – спросил Вожимир.
- Да вот, вшестером напасть на всю эту компанию, - отозвался Степан.
- Доброе дело; как раз для стаи таких сумасшедших как мы, – одобрил затею Вожимир. – А как это конкретно будет выглядеть? Ну, как мы на площадке окажемся? Если прыгать – ноги переломаем. А лестниц верёвочных у нас с собой нет, да и не получится быстро по лестнице спуститься. Разве что по канату.
Повисло молчание.
- А если нам на шатёр прыгнуть? – несмело предложила Эрилбида. – Я знаю такие шатры, у них прочная материя. Она может выдержать нас, а если порвётся, то замедлит падение.
- Точно! – обрадовался Степан. – Эрилбида, вы молодец! Прыгаем на шатёр, а там, на месте, разберёмся, когда или скатимся снаружи, или внутрь провалимся.
- Не пойдёт, - отрезал Савелий.
- Прыгать?
- На месте разбираться! Ты и девушка займётесь Алёной, я и Вожимир – Радомиром. Радко и Галлий будут сдерживать всю эту ораву, пока вы не закончите. Потом ты и Вожимир присоединяетесь к Радко и Галлию, а я и Эрилбида тащим Алёну и Радомира к Порталу, вы нас прикрываете. Если сделаем всё быстро, успеем улизнуть, замешкаемся – нашинкуют нас как капусту. Вопросы? Нет вопросов, двигаемся. Впереди – Радко, затем я, Степан, Галлий и Эрилбида, замыкает – Вожимир.
Они осторожно выбрались из зарослей и двинулись в обход площадки к гребню, нависавшему над шатром и прикованным к скале Радомиром.
- Ты точно уверен, что Алёна в том шатре? – чтобы никто не услышал, шёпотом спросил Савелий.
Степан молча кивнул. Савелий тоже кивнул и больше не возвращался к этой теме.
Они, никем не замеченные, добрались до гребня, нависавшего над шатром и прикованным к скале Радомиром. Это было просто чудо, что ни чёрные люди, ни голары не наткнулись на них, даже после того, как нашли останки одного из чёрных людей. Они искали где угодно, только не рядом со своим лагерем. Видимо, хозяева чёрных людей и голаров не допускали и мысли, что их противники вместо того, чтобы бежать без оглядки и искать убежища в глубине острова, в заросших лесом долинах, останутся на месте и, наоборот, будут готовиться к нападению.
Но, ни ратники, ни поисковик, ни Степан, ни девушка не видели, как дрогнули ветви, воздух пошёл переливами, и рядом с их опустевшим прибежищем из зарослей выступил человек в необычном облачении. В руках он держал оружие, не похожее на огнестрельное. Человек посмотрел им и внезапно насторожился. А затем словно растаял в воздухе, и лишь самый пристальный взгляд мог бы заметить слабые переливы воздуха там, где он находился. Буквально через десять секунд после его «исчезновения» появились трое чёрных людей. Они шли, пристально всматриваясь в землю, не отрывая от неё своих взглядов. Чёрные люди взяли след. Трижды раздалось короткое и резкое гулкое гудение, и три молнии ударили в чёрных людей. Те рассыпались в прах. Воздух снова пошёл переливами, и человек обрёл видимость. Он достал из одного из своих многочисленных подсумков на поясе какой-то баллончик и обильно опрыскал из него камни и траву, где прошли Степан и его товарищи.
- «Семь полста первому» от «лесных призраков»! Подопечный проследовал по своему пути! – затем негромко произнёс человек. – Начинаем перехват преследователей.
Он двинулся в сторону, откуда появились чёрные люди. Из кустов выступили ещё два человека, облачённых в такое же обмундирование и снаряжение, и двинулись вслед за ним.
Подобраться к краю гребня незаметно оказалось невозможным. Степан, Савелий, Вожимир, Радко, Галлий и Эрилбида затаились в зарослях неподалёку от гребня, на котором стояли двое часовых. Надо было как-то решать эту проблему.
Опять выручила Эрилбида. Девушка осторожно коснулась рук Степана и Савелия и показала свои метательные ножи. Они оба кивнули. «Что б мы без неё делали?» – только и подумал Степан.
Ножи просвистели в воздухе и вонзились часовым в основания шей. Чёрные люди ещё не успели полностью рассыпаться в прах, а они вшестером уже были на гребне, на мгновение замерли и одновременно прыгнули вниз на шатёр. Материя шатра сначала чуть отпружинила, но потом с треском порвалась, и они дружно провалились вниз.
Внутри шатра оказалось двое чёрных людей и один каррог. Каррог на мгновение растерялся, и это замешательство стало для него и чёрных людей роковым. Вожимир вскинул арбалет, и болт вонзился каррогу между глаз. Два следующих выстрела покончили с чёрными людьми.
Радко, Савелий и Галлий тут же бросились наружу. Вожимир выскочил следом. А Степан и Эрилбида бросились к бессильно обвисшей Алёне, прикованной за руки тонкими цепями к центральному столбу шатра. Степан с размаху ударил по цепям мечом. Меч разлетелся вдребезги. Он схватил меч, лежавший на ложе.
- Подожди… - окликнула его Эрилбида. – Попробуй этим!
В руках девушки была тяжёлая секира, и она протянула её Степану. Степан без раздумий врезал по цепям секирой. Оружие разлетелось на три части, но лопнули и цепи. Алёна начала бессильно оседать, Степан отбросил древко секиры и успел подхватить сестру.
Эрилбида с мечом наизготовку выскочила из шатра первой, и тут же на неё налетел какой-то голар, но девушка ловко уклонилась от его удара и свалила его ударом меча в грудь. Степан с Алёной на руках выбрался из шатра следом за амазонкой.
На площадке кипел бой. Несмотря на внезапность нападения, чёрные люди не проявляли ни малейших признаков растерянности и беспорядка. Они дружно набросились на внезапно появившихся противников. Радко и Галлий яростно рубились с ними, не подпуская к Савелию и Вожимиру, силившимся разбить оковы на Радомире. Но и их мечи разлетелись вдребезги после первых же ударов. Хорошо, что рядом оказалась какая-то пирамида с оружием, где стояли несколько мечей, секир и копий. Только поэтому Савелий и Вожимир не остались безоружными. Но и вторую пару мечей постигла та же участь.
- Вожимир, бросай это дело, помогай Радко и центуриону! – крикнул Степан. – Савелий, эти цепи только секира берёт!
Вожимир подхватил ещё один меч, бросил его в пустые ножны своего оружия, перебросил из-за спины арбалет, тетива оружия звонко затренькала и болты с характерным жужжанием замелькали в воздухе, одного за другим превращая чёрных людей в прах. А Эрилбида выхватила из пирамиды две секиры и бросила одну из них поисковику. Второй секирой она со звонким возгласом превратила в пыль двух чёрных людей. Степан, забыв на мгновение о кипящем вокруг бое, невольно залюбовался смертоносной грацией амазонки. Но его вернул к действительности звук лопающейся цепи. Это Савелий обрушил удар секиры на цепи, приковывавшие Радомира к скале. Цепи и секира дружно разлетелись вдребезги. И Поисковик бессильно рухнул на руки Савелия.
- Отдай Алёну девчонке, а сам бери Радомира! – крикнул поисковик Степану. – Мне с медальоном работать!
Степан, ни секунды не колеблясь, буквально бросил бесчувственную Алёну Эрилбиде, и амазонка легко подхватила его сестру, бережно прижала её к себе, а сам он подставил плечо под Радомира. Савелий подхватил валявшийся под ногами меч и ринулся в бой, стремясь пробиться к пещере.
Но ситуация складывалась не в их пользу. Чёрных людей было слишком много. И они напирали, не зная страха. Радко и Галлий яростно отбивались от них, с трудом сдерживали этот натиск. Савелий безуспешно пытался прорубиться через стоящих на его пути чёрных людей к пещере Портала Алтаря. Вожимир рассыпал из своего арбалета смертоносные веера стрел, но на месте каждого сражённого им чёрного человека появлялся новый. И казалось, что чёрных людей становилось с каждой минутой всё больше и больше. Но, что самое страшное, на гребнях скалистых выступов появились лучники-голары, и их стрелы засвистели в воздухе. Одна стрела просвистела в каких-то сантиметрах от головы Эрилбиды. Степан почувствовал, как у него всё оборвалось внутри. Но Эрилбида не обратила на стрелу никакого внимания, только ещё крепче прижала к себе Алёну, прикрывая её от опасности.
Они уже отчаялись добиться успеха, когда пришла помощь от Алтаря Миров. Пещера полыхнула алым свечением, воздух в её зеве пошёл переливами, и из возникшей там светящейся арки на площадку выскочили три десятка человек. И Степан почувствовал, что такое Сдвиг, о котором ему рассказывали Радко и Савелий. Удар безмолвного грома заставил всё вокруг содрогнуться и буквально заходить ходуном. Очертания людей, предметов, местности на доли мгновения потеряли резкость, но тут же всё встало на свои места. И сразу гулко загрохотали автоматные очереди, захлёбываясь ударил пулемёт. Чёрные люди на площадке были буквально сметены огнём.
- Степан, к Порталу быстро! – заорал Савелий.
Степан потащил Радомира к порталу. Рядом Эрилбида несла Алёну. Но не успели они сделать и пяти шагов, как арка Портала вдруг странно исказилась, и перед ней встала стена из вьющихся в воздухе чёрных капелек, пронизанных переплетениями багровых нитей. Один из ратников, случайно коснувшийся этой завесы, сдавленно вскрикнул, забился в конвульсиях и рухнул бездыханным. Савелий выбросил вперёд руку с медальоном, медальон засветился, но багровые, с чёрными прожилками молнии, змеившиеся по капельной завесе, сорвались с неё, и их изломанные разряды ударили в Савелия, отбросили его назад, поисковик упал и остался лежать неподвижным, медальон вылетел из его руки. Повисла зловещая тишина. Люди на площадке стояли замерев, ошеломлённые случившимся. И почему-то встали неподвижно чёрные люди и голары на стенах скал вокруг площадки.
Тишина продолжалась недолго. Сначала послышался всё нарастающий гул. Затем над горой и площадкой заклубились чёрно-фиолетовые тучи, начали закручиваться в огромную спираль с воронкой в центре. И в этой воронке начали поступать очертания НЕЧТО. Это НЕЧТО парило в воздухе, иссиня-чёрное, источая угрозу всему сущему, живому. Постепенно его очертания прояснились, обрели чёткость и образовали шестигранную пирамиду, опиравшуюся на толстый диск. В тех местах, где рёбра пирамиды упирались в края диска, возвышались невысокие толстые башни, увенчанные полусферическими куполами. На той грани пирамиды, что была обращёна к площадке, медленно открылся багровый полукруглый зев, и в нём обрисовался какой-то силуэт, почувствовалось какое-то движение. Потом стало видно, как из этого зева начала выдвигаться платформа, на которой возвышалось кресло с высокой спинкой, на котором восседала закутанная в бесформенные одежды фигура. А затем людям вдруг показалось, что эта фигура одним скачком придвинулась к ним, а два узких, щелевидных глаза, горевших багровым огнём, словно заполнили собой полнеба. Эти глаза пронизывали своим взглядом до мозга костей, словно прожигая сознание, подавляли волю, этот взгляд давил, скручивал, гнул. Людей вдруг сковала странная вялость, все члены стали словно ватными, бессильными, оружие выпадало из рук, ноги не держали.
Радомир выскользнул из ослабевших рук Степана и рухнул на землю. А сам Степан бессильно опустился на колени. В шаге от него рядом с Алёной бессильно лежала Эрилбида. Неведомая сила вдруг начала поднимать Алёну в воздух. Степан стиснул зубы, собрал волю в кулак и сумел всё же ухватиться за руку сестры. Он напрягал все свои силы только чтобы удержать Алёну. Ресницы его сестры дрогнули, и она медленно открыла глаза, непонимающе обвела вокруг взглядом, увидела Степана. На щеках девушки проступил румянец, а на глазах появились слёзы.
- Стёпик… - слабо прошептала она.
- Алёна, держись за руку! – сквозь зубы прошипел Степан.
Он попытался подтянуть сестру к себе, потерял равновесие, инстинктивно опёрся рукой о землю, и вдруг почувствовал что-то под своей ладонью. Он бросил взгляд вниз и увидел что это медальон Радомира, вылетевший у того при падении из-под кольчуги. Свечение пробегало по его рунам, камни его пылали. Степан, сам не отдавая себе отчёта, сжал медальон в руке и почувствовал, как лучи медальона впились в кожу, и тут же резко отступила слабость, пришли силы. Он резким рывком сорвал медальон с шеи Поисковика, вскочил на ноги, рванул Алёну на себя. Неведомая сила попыталась сопротивляться, но Степан вторым могучим рывком вырвал сестру из её объятий. Девушка только ахнула и перелетела через его голову. А Степан расправил плечи и встал так, чтобы прикрыть собой сестру. И вдруг услышал удивлённый возглас Алёны. Он обернулся. Алёна держала в руках медальон Савелия. И медальон светился, так же как и медальон Радомира. Но самое главное, Алена вдруг на глазах преобразилась. Бледность на лице исчезла, в глазах его сестры появился блеск.
То, что они завладели медальонами, вызвало почему-то неописуемую ярость хозяина пирамиды. Оттуда донеслось яростное рычание, и на площадку обрушилась лавина чёрных, с фиолетовыми прожилками молний. Степан и Алёна инстинктивно вскинули руки с медальонами, зажатыми в них. И вдруг из медальонов навстречу молниям вырвались потоки золотистого свечения, образовали щит на пути этих змеящихся молний, встали непреодолимой стеной, отбросили их. И внезапно площадка перед пещерой исчезла.
-16-
Степан и Алёна стояли, замерев, ошеломлённые. Их окутывал какой-то белёсый туман, настолько плотный, что казалось его можно попробовать на ощупь. Невозможно было разглядеть даже собственные ступни. Но затем туман начал раздвигаться, словно полог театрального занавеса. Перед ними оказался небольшой зал, его вид и убранство представляли смешение средневекового и викторианского стилей. С одной стороны в стене были высокие стрельчатые окна с узкими простенками, противоположная стена была отделена от зала колоннадой, на которую опиралась галерея с ведущими на неё винтовыми лестницами. Посередине стены колоннада расступалась и открывала большой очаг, в котором пылал огонь. Торцевые стены имели по две двери, над которыми виднелись антресоли. Балюстрада галереи была увешана оружием и головами животных. В центре зала стоял роскошно сервированный стол. С одного его торца стоял стул с высокой спинкой, с другой стороны стульев было два.
- И кто это нас в гости пригласил? – хмыкнул Степан.
Ответом ему была вспышка и дым, заклубившийся за стулом на противоположной стороне стола. И в этом дыме возник Некто. В течение нескольких секунд с ним произошёл настоящий калейдоскоп преображений. Монстр с зубастой пастью, когтистыми лапами и кожистыми крыльями за спиной, существо с конскими нижними ногами, могучим человеческим торсом и руками, с головой, увенчанной рогами, витыми словно у барана, чёртик с рожками, хвостиком с кисточкой и свиным пятачком, чудовище с телом человека и головой крокодила, затем человек с головой то ли гиены, то ли леопарда. Потом был слащавый маленький человечек, затем вальяжный человек в чёрных одеждах, наконец, остался человек в плаще, камзоле, шёлковой рубашке, панталонах с широким поясом, чулках и туфлях. Его подбородок был, чуть заострён и выдвинут вперёд, бородка-испанка служила его естественным продолжением, нос был крючковат, брови причудливо выгнуты и чётко выделялись на бледном лице, глаза черны и бездонны, напомаженные волосы зачёсаны назад и словно образовывали рожки. На поясе висела изящная шпага. Степан сразу почему-то вспомнил классический образ Мефистофеля.
- Неплохо выгляжу, не правда ли? – хмыкнул незнакомец. – Решил остановиться как раз на образе Мефистофеля, дабы не смущать вас. Очень поэтично, к тому же, и за столом удобно. Крокодилья пасть, знаете ли, совершенно не приспособлена для таких вот тонких пиршеств. Ну, что же вы стоите? Прошу за стол. Насколько мне известно, вы не были избалованы разносолами в последние дни.
Степан и Алёна удивлённо переглянулись, но приглашение присесть приняли. При этом они непроизвольно прижали к груди руки с зажатыми в них медальонами. Устроились на стульях, не сводя глаз с «Мефистофеля» на противоположном конце стола.
- Не стесняйтесь, закусывайте, - широким жестом предложил хозяин зала. – Уверяю вас, здесь нет яда. Не в моих правилах травить гостей. Это вульгарно. К тому же, ваши медальоны предупредят вас об этом. Да… попробуйте вино, оно вам понравится. Это одно из лучших вин этого мира. Правда, ему ещё не придумали названия.
Степан и Алёна переглянулись, спрятали медальоны в карманы на груди и принялись рассматривать блюда на столе. Неприхотливые в жизни, они понятия не имели, как называются всевозможные салаты, овощи и мясо в соусах, рыба с различными приправами.
«Мефистофель» взял со своей тарелки салфетку, скрученную в конус, расправил её небрежным взмахом руки и уложил на колени, вооружился ножом и вилкой.
- Вы удивлены? По правилам этикета тканевую салфетку расстилают на коленях, а не затыкают за воротник, - хмыкнул он и кивнул.
К столу из-за колоннады тут же скользнула полуобнажённая женщина. Она была стройная и изящная, черноволосая и черноглазая. Женщина быстро положила в тарелку Мефистофелю мясо, овощи, полила их соусом, налила в бокал вино. А затем она посмотрела на Алёну и Степана, и, то ли в улыбке, то ли в оскале, обнажила клыки вампира.
- Если желаете, такие же очаровашки обслужат и вас, - предложил «Мефистофель», обняв вампиршу за талию.
Она кровожадно облизала губы. Степан и Алёна дружно замотали головами.
- Как скажете… - «Мефистофель» жестом отправил женщину в сторону.
Высидеть перед этим изобилием еды было невозможно, поэтому Степан и Алёна тоже положили себе на тарелки мяса, овощей, приправ и принялись за еду. «Мефистофель» ел обстоятельно и с наслаждением, подолгу смакуя каждый кусок и каждый глоток вина. Ему доставлял удовольствие сам процесс этого пиршества. Хотя он не забывал оказывать знаки внимания вампирше и ещё одной молодой женщине, прислуживавших ему. Обе служанки изображали похотливое вожделение. Алёна только зло сплюнула на это. А Степан уничижительно усмехнулся. Наконец, «Мефистофель» откинулся на спинку стула, дал знак унести тарелки, снял с колен салфетку, другой салфеткой, взятой из салфетницы на столе, промокнул губы и бросил её на стол. Затем достал из коробки сигару, аккуратно отщипнул её кончик и закурил.
- Вам, наверное, не терпится узнать, зачем вы приглашены сюда? – спросил он, выпустив клуб дыма.
- Да нам без разницы, - пожал плечами Степан. – Жили без этого и проживём. Сто лет нам это гостеприимство не упиралось.
«Мефистофель» только коротко засмеялся.
- Понимаю вас, - сказал он затем. – Но всё равно приглашаю к беседе. Признаюсь честно, я не ожидал, что ваши способности столь стремительно и могуче пробудятся. Вижу немой вопрос: о каких таких способностях я говорю? О тех, которые дремали в вас. Кстати, что вам уже успели наплести эти «светочи», как я их называю? Из ордена-братства Святовита, сиречь. Наверное, живописали Армагеддон, Конец Света и Апокалипсис в одном флаконе. Предрекли казни египетские, которым будет подвергнута ваша сестра. Хотя мои намерения были совсем иными…
- Богородица ТЬМЫ, - зло фыркнул Степан.
- Как всегда напыщенно, высокопарно и… не совсем точно. Хотя планы насчёт материнства, не скрою, были. Не стоит так брезгливо морщиться, сударыня! Уверяю вас, у меня есть обличия перед которыми Леонардо Ди Каприо, Антонио Бандерас и прочие мачо Голливуда – полный отстой, как выражается молодёжь вашего мира. Я сумел бы очаровать вас! И вы не были бы разочарованы! Ребёнок, которого вы выносили бы, обладал бы неописуемым могуществом! Ну, хотя бы его способность свободно проходить через барьеры, разделяющие вселенные. А все эти Посвящённые, Властительный Посвящённый, девять кругов волхвов, все они бы пали перед ним. Даже медальоны Семи Лучей были бы сокрушены. Ну, а про всевозможных Тёмных Властелинов я и не говорю. Впрочем, как и о тех, кто буквально вожделеет заполучить дитя, чтобы изменить всю историю и стереть человечество с листа всего Круга Вселенных.
Скажу по секрету, я с удовольствием уступил бы ему Владычество над мирами. Каждому родителю хочется, чтобы его наследник пошёл дальше него. Его власть была бы беспредельна! Это был бы Тёмный Посвящённый! Но не сложилось,… хотя… мы ещё можем договориться…
- Ах, ты ж падаль! – зарычал Степан, подавшись вперёд и сжав кулаки. – Договориться надеешься?! Алёну ты не получишь!!! Ни ты, ни твои хозяева Искатели!
- Ну, зачем так нервничать, - примирительно поднял руки «Мефистофель». – Ведь я ещё не раскрыл вам перспективы, которые могут открыться… и, кстати, вы напрасно меня принижаете. Да, Искатели могущественны. Но не всемогущи. Я во многом обладаю значительно большим могуществом здесь, чем они, хотя и несколько ограничен пространственно, по сравнению с их возможностями быть могущественными повсеместно. Но именно это нас и сближает. Наше могущество взаимно дополняет друг друга, позволяет существовать, так сказать, в гармонии, в симбиозе. Их могущество дополняет моё, моё могущество дополняет их в этом мире. Их подручные карроги весьма плодотворно помогают мне в моих начинаниях. Так, как насчёт новых перспектив, открывшихся перед вами? Конечно, Искатели не в курсе моих планов, ведь мой наследник превзойдёт их в могуществе и принудит к покорности и повиновению. Или же просто сотрёт в порошок, если они проявят строптивость.
- Да хоть ты тресни, мы не пойдём на сделку со ЗЛОМ!!! – крикнула Алёна. – Ты нас не купишь!!!
- Сделка со ЗЛОМ? А что есть ЗЛО, что есть ДОБРО, вы задумывались? Всё относительно! Взять, например, вашего Петра Первого. Прорубил окно в Европу! Заложил Северную Пальмиру! Пришпорил Россию, уравнял её с Европой! Спас страну от возможного растерзания в будущем европейскими хищниками. Это на одной чаше весов. А на другой? Двадцать два года Северной войны, сотни тысяч солдат и офицеров, погибших и умерших от ран и болезней. Для сравнения: Швеция потеряла всего чуть больше полусотни тысяч человек убитыми и умершими! В основание Санкт-Петербурга легли, как посчитали некоторые историки ещё в вашем девятнадцатом веке, сто сорок тысяч умерших строителей, их жён и детей! Строительство флота под Воронежем, государева дорога с Беломорья на Онегу – ещё двести с лишним тысяч мертвецов. Сколько в итоге выходит? К миллиону мертвецов подходит! Пётр принял Россию где-то с четырнадцатью миллионами населения, а когда он умер, в Российской Империи оставались всё те же четырнадцать миллионов! Жернова его реформ перемололи весь прирост населения, что должен был произойти за тридцать лет его царствования. Миллиона, этак, два с половиной человек! Но вы чтите этого властителя! Памятники ставите!
А Америка в вашем мире, это ДОБРО или ЗЛО? Права человека! Свобода слова! Свободные выборы! Свобода предпринимательства! Но если кто не желает плясать под дудку этих свободолюбцев, им обеспечены ковровые бомбардировки, как во Вьетнаме, например. Во имя торжества свободы и демократии вбомбим в каменный век и зальём напалмом тех, кто не согласен, что свобода и демократия должны быть только по ам6ериканским лекалам. Растерзанные страны Ближнего Востока – всё во имя демократии и свободы, пусть умрут девять десятых населения, но десять процентов будут жить в демократическом рае! Хотя персонально для меня, например, Америка – безусловное ДОБРО!
Геноцид индейцев Великих Равнин это ЗЛО или ДОБРО? Более пятнадцати миллионов жертв! Но в годы войны с Гитлером на этих равнинах американские фермеры и аграрные корпорации дали столько продовольствия, что Америка отдала миллионы и миллионы тонн его другим странам без всякого ущерба для себя. Четыре миллиона триста тысяч тонн получила Россия, тогда ещё СССР. Мясные консервы, концентраты круп, мука, молоко сгущённое, концентрированное и сухое, яичный порошок, сало, шоколад, ещё множество наименований продуктов.
А современная вам американская политкорректность, это ДОБРО или ЗЛО? Вы попробуйте в Америке на своей частной радиостанции или телеканале давать только музыку кантри, классику, ну, рок-н-ролл, в конце концов, без рэпа и прочих извращений чернокожих. Да вас затаскают по судам, разорят, пристрелят, в конце концов. Но, так или иначе, заставят крутить в эфире одних чернокожих, бубнящих в микрофоны какой-то бред. Я уж не говорю об этом сумасшествии с BLM, всякими извращенцами, которое царит в Америке, да и в странах её вассалах. Кстати, мне самому эти извращенцы отвратительны, я любитель девушек и женщин.
А ваш Сталин? ДОБРО или ЗЛО? Полтора миллиона высланных раскулаченных, два миллиона депортированных, три с половиной миллиона репрессированных. Это на одной чаше весов. А на другой чаше весов спасение – в том смысле, который в это понятие вкладываете вы и прочие – мира от Гитлера. Только не задавайте вопросы, на чьей стороне были бы я в этом противостоянии. Я был бы на перепутье. Гитлер меня вполне бы устраивал, но он поклонялся Третьей Силе, которая грозила уничтожением и мне, и вам, и воцарением Хаоса. Поэтому, скорей всего, я бы не стал помогать ему.
Далее, у Сталина – создание ядерного щита, спасшего вашу страну от гибели в ядерном огне. Уверяю вас, это были совершенно реальные планы, по нанесению ядерных ударов, я могу сказать об этом совершенно определённо. Но эти идиоты янки всё причитали, что их лётчики не готовы к тому, что три четверти самолётов-бомбардировщиков, посланных против СССР, будут сбиты вашими истребителями. Но остальные-то прорвались бы!!! И среди них достаточно много с ядерным оружием на борту. Потом я понял, что в таких условиях прорвались бы ваши лётчики, а американцы же побросали бы свои бомбы куда попало и бросились бы наутёк. Подумать только! Действия полутора сотен ваших МиГов в Корее заставили янки наложить в штаны только при расчёте потерь в возможной операции.
Ваш выход в космос тоже базируется на фундаменте, созданном Сталиным. Ведь был создан высочайший научный потенциал! А системы образования и здравоохранения, не имевшие аналогов по своей эффективности! Замечу при этом, что ваша страна в отличие от Америки, Франции, Англии, не черпала ресурсы из третьего мира, не грабила развивающиеся страны и колонии, не пользовалась подневольным трудом десятков миллионов темнокожих или смуглокожих жителей Латинской Америки, Африки и Азии.
А взять гонку вооружений – это ДОБРО или ЗЛО? Ведь сколько технологий высочайшего уровня были созданы при разработке смертоносных систем – не сосчитать! Пресловутая Кремниевая долина – если бы туда под соусом «Стратегической оборонной инициативы» не закачали десятки миллиардов долларов (в ваше время это уже сотни миллиардов), то никаких смартфонов и айфонов, ю-эс-би накопителей, никаких жёстких дисков на терабайты информации в размерениях с человеческую ладонь просто не было. Да и потом Пентагон продолжал вливать деньги в фирмы, связанные с этими… как они… вспомнил, Ай-Ти-технологиями. И только это и позволяет всем этим фирмам получать результаты. Вряд ли без этого были бы такие успехи в этой сфере техники.
- Однако… - тихо пробормотал Степан, рассуждения их собеседника не были лишены логики, но ещё более поражала его осведомлённость об истории Земли.
- Удивлены, что я так осведомлён о событиях в вашем мире? – хохотнул «Мефистофель». – Действительно, я очень осведомлён о делах в разных мирах. Взгляните…
Их окутал белёсый туман, а затем он начал медленно таять, и Степан с Алёной невольно схватились за руки, когда вокруг них и под их ногами развёрзлась чёрная бездна, испещрённая яркими точками. И неожиданно откуда-то сбоку вынырнула голубовато-розовая планета. Алёна невольно вскрикнула от испуга. Но сразу осеклась, перед их взорами проплывал огромный межзвёздный корабль. С борта этого корабля один за другим срывались ослепительные сгустки энергии и вонзались в атмосферу планеты, чтобы расцвести огромными огненными вспышками на её поверхности. Когда корабль проплыл мимо них, открылась картина боя в космосе. Несколько кораблей меньшего размера сошлись в смертельной схватке, осыпая друг друга градом огненных комет. На глазах Алёны и Степана один из кораблей просто испарился в огненной вспышке.
Неожиданно чернота космоса исчезла, и Алёна опять испуганно взвизгнула – перед ними возникло огромное чудовище с усеянной пастью зубами. Степан вспомнил, что именно так изображали на иллюстрациях хищных динозавров. Чудовище прыгнуло в их сторону и словно пронеслось сквозь них, а они уже находились на улицах какого-то мегаполиса. Над головами переплетались многоуровневые развязки эстакад, по ним скользили необычные машины без колёс, висящие в воздухе. Картина вновь сменилась, теперь они находились на улице города времён средневековья, среди пешеходов, всадников и повозок.
Видение исчезло внезапно, они всё так же сидели на стульях за столом в зале.
- Ну, я вас убедил? Мои аргументы возымели действие? – ухмыльнулся «Мефистофель».
- Да, болтать ты мастер, это видно, - усмехнувшись, сказал Степан. – И фокусы показываешь убедительно. Только вот что уясни: даже если бы твои намерения были бы чисты как родниковая вода, прекрасны, как не знаю что, даже если бы ты представлял самые светлые силы, я бы и тогда поперёк дороги тебе встал. И только потому, что ты подло выкрал мою сестру, решил воспользоваться ею помимо её воли и согласия. Я такого не простил бы никому! И что бы ты сейчас не говорил, наш ответ будет НЕТ!
- Это ваше последнее слово?
- ДА! – в один голос воскликнули Степан и Алёна.
- Ну, что же не в моих правилах уговаривать. Вы сами выбрали свою судьбу! И ваше упрямство ничего не решает!
Зал исчез, и Степан с Алёной вдруг опять оказались на площадке перед пещерой. А пирамида всё так же парила над площадкой, и существо в кресле всё так же прожигало их своими багровыми глазницами. Но к ним вдруг начало странным образом приходить понимание своей силы. И золотистое свечение, лившееся из медальонов в их руках, начало теснить чёрные молнии, отбрасывать их к пирамиде.
Но их враг не желал сдаваться. Купола на башнях у основания пирамиды начали наливаться багровым свечением, по их поверхности зазмеились чёрные и фиолетовые прожилки. И молнии, ударившие с куполов, были чудовищные. Их удар был столь силён, что золотистый щит, созданный медальонами, разлетелся вдребезги, на миллионы искр, а Степана и Алёну сбило с ног, отбросило назад. Последовал ещё один удар молний. Степан, Алёна, ратники и поисковики братства-ордена со стонами и криком бились на земле в конвульсиях, терзаемые невыносимой болью. Ещё один удар молний буквально пригвоздил их к земле, теперь уже не оставалось сил даже на то, чтобы биться в конвульсиях.
Казалось, всё было кончено. Степан заскрежетал зубами и сжал рукой медальон так, что по его лучам потекли капли его крови. Превозмогая боль, он попытался подняться на ноги, что-то сделать, разорвать оплетавшие его путы молний. Неожиданно медальон опять засветился ровным золотистым светом, свечение окутало Степана, и сразу ушла ужасающая боль от терзавших его плоть молний. Он поднёс медальон к глазам, его свечение становилось всё ярче, но Степан не закрывал глаз, впитывал в себя этот свет, пропускал его через себя. И чувствовал, как в него вливаются силы.
Сквозь сияние проступил чей-то силуэт. Это был «Мефистофель». Он приближался, держа в руке обнажённую шпагу и поигрывая ею. Степан быстро огляделся и подхватил какой-то меч, оказавшийся поблизости. «Мефистофель» подошёл к Степану, остановился в трёх-четырёх шагах от него и небрежно принял фехтовальную стойку. Степан поднял меч.
Выпад «Мефистофеля» был стремителен, как удар гремучей змеи. Степан сам не понял, как он умудрился парировать этот удар. Но за первым выпадом последовали ещё и ещё выпады. «Мефистофель» владел шпагой прекрасно. Степану стоило огромных трудов отбивать его удары. Но неожиданно он заметил, что свечение медальона питает его всё новыми и новыми силами. Тяжёлый меч переставал оттягивать руку, его клинок с каждой секундой порхал всё с большей лёгкостью. Он даже не сразу заметил, как перестал только отбивать удары шпаги «Мефистофеля», и начал сам атаковать его. Но это понял и «Мефистофель», его лицо исказила злобная гримаса, в левой руке появился метательный нож, и он метнул оружие в Степана. Но Степан неведомым образом поймал нож и метнул его обратно. Только в последний момент «Мефистофель» успел отбить летящее в него оружие своей шпагой. И в этот момент Степан атаковал его. Шпага метнулась наперерез его движению, но меч отбросил её в сторону, и его острие вонзилось в левое плечо «Мефистофеля». Тот отпрянул назад, сумел тем самым выдернуть острие меча из раны, отбил его шпагой. Но Степан не прекратил атаки, неведомо как пришедшее, обманное движение вновь заставило «Мефистофеля» раскрыться, теперь меч вонзился ему в ногу. Тот опять отпрянул назад, не давая клинку меча глубоко войти в рану. Теперь не только левая рука «Мефистофеля» висела плетью, он ещё и волочил левую ногу, но не думал сдаваться. Его шпага вдруг удлинилась, словно ожила, Степану теперь приходилось реагировать не только на движение руки противника, но и на изгибы клинка шпаги, пытающегося ужалить его подобно змее. Он не сразу приспособился к этому, дважды шпага обвивала его меч, и просто чудом Степану удавалось не дать вырвать его из своей руки. Окрылённый успехом, «Мефистофель» попытался воспользоваться своим преимуществом и усилил натиск. Степан нисколько не удивлялся, что дважды поражённый им противник ничуть не теряет сил, он был скорее удивлён, что левая рука «Мефистофеля» продолжает висеть плетью, а левую ногу он волочит за собой.
Клинок шпаги начал танцевать замысловатый танец перед Степаном, пытаясь убаюкать его однообразными движениями. И он сделал вид, что эта уловка «Мефистофелю» удалась. Тот решил поставить победную точку в этой схватке, начал атаку. Степан намеренно дал клинку его шпаги обвиться вокруг меча и на какие-то доли мгновения опередил рывок своего противника. «Мефистофеля» бросило вперёд, Степан резким движением своего меча заставил шпагу вылететь из его руки, ещё одним рывком отбросил обвивавшую клинок меча шпагу в сторону и рубанул «Мефистофеля» наискось по груди.
А затем он вдруг увидел себя словно со стороны. Увидел, как свет, изливавшийся из медальона, в одно мгновение смёл молнии, опутывавшие людей, придал силы и им. Увидел, как в его руке появился золотистый хлыст, как он хлестал им, отбивая удары ужасающих молний из куполов башен. Как его хлыст начал удлиняться, как удар за ударом начал обрушиваться на пирамиду и её башни. Как эти удары становились всё сокрушительней, как разлетелся в клочья чёрно-фиолетовый щит, закрывший пирамиду. Как лопнула под ударами сначала одна из башен, потом другая. Как хлыст превратился в огненное копьё, и он метнул его в пирамиду. И копьё вонзилось в боковую грань пирамиды, проникло внутрь её. И тотчас же по поверхности пирамиды, по диску, на который она опиралась, пробежали россыпи огней, зазмеились огненные трещины, в одном, втором, третьем, десятом месте вспучились огненные пузыри, ударили огненные струи, и пирамида исчезла в ослепительной вспышке, разлетевшись на тысячи мельчайших осколков. Ударная волна пронеслась над площадкой как ураган, сбивая с ног едва только поднявшихся с земли людей.
А затем наступила звенящая тишина. В этой тишине люди медленно поднимались на ноги, и изумлённо озирались по сторонам, словно не веря, что всё закончилось, и что зловещей пирамиды больше нет. И в этот момент на них с яростным воем обрушились голары и чёрные люди. Они были в бешенстве, в неистовстве, и бились не с удвоенной, а с утроенной, с учетверённой яростью, словно жаждая отомстить за низвержение своего повелителя. И только-только отошедшим от ударов страшным молний людям пришлось вступить в новую смертельную схватку.
Степан едва успел прикрыть собой Алёну и поймать набегающего голара на колющий удар меча. Он выдернул оружие из его груди, и услышал сдавленный вскрик сестры. Степан резко обернулся. В десяти шагах от них стоял голар с натянутым луком, и стрела была нацелена в грудь Алёны. Степан рванулся вперёд, понимая, что не успевает, но за долю секунды до того, как голар отпустил тетиву, Алёну успел закрыть собой Радко. Стрела ударила ратнику под ключицу с правой стороны. Радко с коротким вскриком рухнул на бок. Голар уже выхватывал вторую стрелу из своего колчана, но сбоку на него налетела Эрилбида и раскроила ему голову ударом меча. И бросилась в гущу схватки.
- Радко! – рухнул Степан на колени рядом с ратником.
Радко не отвечал, его голова безжизненно качнулась из стороны в сторону. Степан растерянно заметался взглядом по сторонам, ведь его аптечки остались у бегаров. Но внезапно кто-то оттолкнул его в сторону. Какой-то ратник тоже опустился на колени рядом с Радко. Степан увидел необычайно длинные и густые иссиня-чёрные волосы. Девушка перебросила с бока сумку с красным крестом, выхватила большой шприц, и восемь ампул с противоядием, и одну за другой сделала восемь инъекций: две в основание шеи, одну в руку, одну в бедро, четыре рядом с торчащей стрелой. И после этих инъекций веки ратника чуть дрогнули.
- Радко! – опять закричал Степан.
- Живела… Югославения… живела… Руссия… - прохрипел Радко.
- Берегись! – послышался крик Алёны.
На них набегал чёрный человек. Степан подхватил меч Радко и метнул его как копьё во врага. Меч вошёл ему в грудь по самую рукоять. Степан даже не удивился невесть откуда пришедшему умению, быстро огляделся. Чёрные люди и голары продолжали яростно биться, но чаша весов уже склонялась в пользу воинов братства-ордена.
- Савелий, Вожимир!!! – что есть мочи закричал Степан. – Радко ранило!!!
Вожимир вынырнул из гущи схватки.
- Савелия самого только что вместе с Радомиром унесли! – сообщил он. – О, чёрт! – вскричал он, увидев Радко.
- Носилки сюда! – звонко закричала девушка, увидев двух ратников с носилками в руках.
Ратники бросились на её голос, она указала им на Радко, а сама принялась хлопотать вокруг Алёны, которая, лишившись сил, сидела на земле. Ратники быстро, но аккуратно уложили Радко на носилки и бегом бросились к Порталу Алтаря.
- Вожимир, тому, кто на пирамиде был, конец пришёл? – спросил Степан.
- Это вряд ли… - отозвался ратник. – У этого паразита столько сущностей, столько «я» имеется… душить его не передушить.
Степан вздохнул, кивнул и огляделся. Бой уже угасал, последних голаров и чёрных людей безжалостно добивали. Он поспешил к сестре.
- Как дела? – склонился он к ней.
- Всё в порядке, Стёпик… только вдруг слабость какая-то подступила… от страха…
- Даяна, как ты, в порядке? – возник рядом с черноволосой девушкой молодой человек в точно таком же снаряжении и обмундировании, что было у Савелия.
- Всё в порядке, только Радко тяжело ранен…
- Не рискуй зря… это ты новенький? Откуда?
- Да я не новенький… так, примазался.
- Понятно… я – Логунов Виктор, был из спецназа ГРУ. А это – моя Даяна, фея и Хранительница Алтаря.
- Воронин Степан, а это – Алёна, моя сестра.
- Будем знакомы… о, а это кто?
Даяна и Виктор с удивлением посмотрели на Эрилбиду, появившуюся рядом с ними. Девушка вся просияла, увидев живых и здоровых Степана и Алёну.
- Это – моя спасительница и избавительница, - по-русски и по-карфагенски сказал Степан. – Не сосчитать, сколько раз она мне жизнь спасала.
- Сердечно благодарны вам, сударыня, что вы так заботились о нашем товарище, - приложил руку к груди Виктор.
Эрилбида вся зарделась, застенчиво потупила взгляд, потом посмотрела на Степана, и её глаза вдруг округлились, девушка метнулась вперёд, резко оттолкнула его в сторону. И тут же взвизгнула стрела, вонзившись Эрилбиде под левую ключицу. Девушка с хриплым стоном рухнула навзничь. Виктор отреагировал мгновенно, оттолкнул в сторону Даяну, а сам молниеносно развернулся к гребню, опоясывавшему площадку, вскинул автомат, и загремели выстрелы. Голар, суетливо удиравший по выступам скал, беспорядочно рухнул вниз.
- Эрилбида!!! – с отчаянным криком бросился к девушке Степан.
Даяна уже была рядом с ней. Они приподняли амазонку, отогнули кожаный подбой основания доспехов её, приоткрыли рану. И только стон вырвался у них, по коже девушки от древка стрелы голара стремительно расползалась чернота. Даяна вывалила на землю всё содержимое сумки, схватила упаковку с ампулами противоядия и горестно вскрикнула, в упаковке оставалось всего четыре ампулы. Даяна разрыдалась, но плача и глотая слёзы, быстро ввела противоядие, все четыре ампулы.
- Не получится… - в слезах воскликнула она. – Шесть ампул минимум нужны! А для такой раны – десять!
- Что ж так мало… - начал Степан.
- У нас уже семь раненых кроме неё было! Никто не знал, что здесь будут сотни голаров! – огрызнулась Даяна, вонзая иглу шприца в основание шеи Эрилбиды.
- Санитаров сюда!!! – оглушительно взревел Виктор. – Угроза жизни!!! Быстро санитаров!!!
В горячке он забыл, что к уголку его рта тянется тонкая проволока микрогарнитуры, и радиосвязь передаст даже его шёпот.
- Санитаров сюда, галопом… - ещё раз рявкнул Виктор и вдруг осёкся.
Рядом с ними неведомо откуда возник человек в необычном облачении и снаряжении. Высокие ботинки с рифлёными подошвами, брюки пятнистой маскировочной раскраски с накладными карманами, заправленные в ботинки, куртка, такой же раскраски, тоже с накладными карманами, заправленная в брюки. В петлях брюк был продет широкий ремень, весь увешанный всевозможными подсумками. Поверх куртки был надет необычный «жилет». Он покрывал грудь и верхнюю часть живота, и заканчивался чуть выше поясного ремня. На нём выделялись два ряда небольших выпуклых дисков, и две многогранные призмы в карманчиках между ними. Диски и призмы были соединены тёмными жилами проводов. На груди и боках «жилета» имелись многочисленные ячейки заполненных карманов, длинные на груди и более короткие на боках. Шлем с опущенным на глаза щитком покрывал всю голову незнакомца, спускаясь сзади к шее, небольшие нащёчные пластины закрывали часть щёк. Шлем напоминал сразу и шлем латинского легионера, и шлем лётчика. Открытыми оставались только губы и щёки вокруг них, кончик носа, да подбородок. В руках человек держал необычное оружие, с одного взгляда свидетельствовавшее, что оно лучевое. На правом рукаве у него был вышит шеврон в виде щита и перекрещенных мечей, на левом – необычная спираль, перечеркнутая обтекаемым силуэтом.
Незнакомец быстро опустился на колено рядом с Эрилбидой и рванул из подсумка какой-то прибор, из другого подсумка он выхватил что-то напоминающее пистолет. Затем в его руке появился нож, с лёгкостью вспоровший дублёную кожу основания доспехов амазонки. Резким движением он нажал на стрелу, заставил её выйти со спины у девушки. Эрилбида только хрипло застонала. Незнакомец, не обращая внимания на её стон, всё тем же ножом, не касаясь наконечника стрелы руками, отсёк его от древка и выдернул древко стрелы из раны. Рана была открыта и буквально на глазах от неё расползалась синюшная чернота. Незнакомец приложил к ране прибор, и на его панели замелькали огоньки. А затем сбоку выскочили две ампулы, размером с пистолетный патрон. Незнакомец быстро загнал их в рукоятку «пистолета» и сделал несколько инъекций: шесть – вокруг раны, две в основание шеи. Из его браслета на руке выскользнули тончайшие нити и проникли в рану, оттуда начали вываливаться какие-то тёмно-коричневые сгустки. А затем выхватил из подсумка небольшой баллончик и нанёс какую-то пену, сначала точно на оба отверстия раны, затем на кожу вокруг неё, и опять на саму рану. А затем выпрямился и посмотрел на Даяну, Степана, Алёну и Виктора.
- Всё что мог, сделал, - сказал он. – Распространение яда блокировано, некротические такни удалены, пена активирует заживление и регенерацию тканей. Но если вы не профильтруете её кровь, ручаться за выздоровление невозможно. Чем быстрее вы её в свой медпункт доставите, тем будет лучше. Ну, а теперь позвольте откланяться.
Незнакомец повернулся, чтобы уйти, когда Степан вдруг сообразил, что нашивка на его левом рукаве напоминает спираль Галактики. Ещё он отчётливо увидел на нагрудном кармане с левой стороны обмундирования необычный набор знаков и чисел. И пришло вдруг странное ощущение, что этот набор накрепко отпечатался в его памяти. А ещё для него вдруг потерял непроницаемость щиток шлема незнакомца, и он отчётливо увидел его лицо.
- Стойте, кто вы такой?! – воскликнул он.
- Боевой стрелок-разведчик взвода «Лесные призраки» роты специального назначения «Эльфы-атака», - отозвался незнакомец. – Это всё, что я могу пока сказать, придёт время, и вы узнаете о нас больше…
- Когда? И кто вас послал?
- Это вы узнаете в других временах и в других пространствах!
Степан хотел задать ещё вопрос, но к Эрилбиде уже подбежали два санитара с носилками, он оглянулся на них, а когда опять повернулся к «эльфу», его уже не было, словно он растворился в воздухе. Степан растерянно огляделся, «эльф» не мог вот так просто исчезнуть, и укрыться ему было негде. Но ничего не увидел.
- Стёпка, помоги! – вернула его к действительности Алёна.
Он спохватился и помог уложить Эрилбиду на носилки. Ратники подхватили носилки и бегом помчались к Порталу Алтаря. Степан схватил Алёну за руку и бросился вслед за ними. Даяна бежала рядом с ними, поисковики и ратники с автоматами и пулемётами в руках образовали вокруг них плотное кольцо и прикрывали от возможного нападения. Еще несколько ратников помогали идти своим раненым товарищам. Последними отступали три группы ратников, тащивших станковые пулемёты.
Портал Алтаря встретил их светящимся тоннелем. Они пробежали по этому тоннелю и оказались в уже знакомом Степану зале с мозаичной восьмиконечной звездой на полу. Санитары, несшие раненую Эрилбиду, уже установили носилки на каталку и бегом покатили её куда-то по коридору.
Степан отпустил Алёну, огляделся. Через Портал вбежали последние ратники ордена-братства, и высокая женщина в свободных одеждах и накидке подняла правую руку с медальоном с восемью лучами, а левой провела перед собой справа налево, а затем сделал резкий жест сверху вниз. Медальон в её руках и мозаичная звезда на полу полыхнули золотистым сечением и угасли. А затем она повернулась и бросила медальон в кузнечный горн, стоявший в углу зала. Кузнец изо всех сил качал меха, и медальон мгновенно начал оплывать, терять форму, растекаться, яркими фейерверками вспыхивали вкраплённые в него камни. Мозаика на полу ещё раз полыхнула свечением и медленно угасла. Степан каким-то неведомым чувством вдруг понял, что свечение не просто угасло, что мозаичная звезда теперь практически мертва.
В зале на некоторое время воцарилась тишина, лишь слабо мерцали светильники на стенах. Люди стояли и смотрели на омертвелую мозаичную звезду. А женщина, бросившая медальон в кузнечный горн, плакала, закрыв лицо руками.
- Всё, этот Алтарь Миров мёртв… - тяжело вздохнул Вожимир. – Хреново, хороший Алтарь был.
Он ещё раз вздохнул, потом с уважением посмотрел на Степана.
- И как только ты умудрился эту пирамиду летающую сделать?
- Да как-то так… - неопределённо пожал плечами Степан, он и сам не очень понимал, что же произошло на самом деле.
- Я только увидел, как у тебя в руке свечение возникло, потом ты на ноги поднялся, свет всё вокруг залил, а потом он ударил в эту пирамиду, и она к чертям собачьим разлетелась в клочья.
- Да я и сам только ничего не понял, - откровенно признался Степан.
- Ничего, наши Посвящённые разберутся, что к чему, - хмыкнул Вожимир.
- Даяна, Виктор, подойдите ко мне! – послышался внезапно негромкий, но властный голос Роя Аллава.
Даяна и Виктор приблизились к нему.
- Даяна, вы ничего не хотите сказать мне и Виктору? – строго спросил Рой Аллав.
Даяна потупилась, закусила губу и покраснела. А Виктор только непонимающе переводил взгляд с Роя Аллава на Даяну и обратно.
- Почему вы до сих пор ничего не сказали Виктору? – задал очередной вопрос Рой Аллав. – Вы понимаете, что рисковали не только своей жизнью?
Даяна покраснела ещё гуще.
- Даянка… - вдруг охнул Виктор. – Это… ты… значит… у нас теперь…
Даяна без слов кивнула.
- Отстраняю вас от боевой работы обоих! – резко приказал Рой Аллав. – Вы, Даяна, поступаете под наблюдение врачей. Сдать оружие и снаряжение. А вы, Виктор, проследите, чтобы ваша подруга соблюдала режим.
Даяна хотела что-то возразить, но Виктор не дал ей вымолвить и слова, обнял за талию и увлёк к выходу из зала в коридор.
- Счастливые… - вздохнула Алёна.
- Это почему? – не понял Степан.
- Братец, до тебя всё всегда доходит, как до утки на седьмые сутки! Ты что, не врубился? У Даяны и Виктора маленький будет! Ну, ты тормоз!
- А-а… - только и протянул он.
Зал постепенно пустел. Раненых давно уже увезли в медпункт, ратники и поисковики отправились в арсенал сдавать оружие. И только Степан, Алёна и Вожимир ещё стояли на месте, да два медика чуть в стороне деликатно ждали, видимо, Алёну. Степан же смотрел на табло с электронными часами на стене. Два табло показывали один и тот же день, но время различалось на какие-то минуты.
- Ох, не лёгкая это работа из болота тащить бегемота! – вдруг с чувством продекламировал Вожимир.
- А за бегемота ответишь! – тут же огрызнулась Алёна.
- Ага, всенепременно… - фыркнул Вожимир. – А, не метнуть ли нам по паре пончиков, судари и сударыни? Тут неподалёку неплохой буфет имеется, вполне прилично готовят.
- Не возражаю, вот только эту барышню сдадим медперсоналу, - согласился Степан.
- И куда это вы меня сдавать собрались? – обиделась сестра.
- На обследование, - подтолкнул он её к женщине в белом халате. – Давай, топай, на полный анализ и компьютерную томографию головы!
- Паразит ты, Стёпка! – беззлобно обозвала его Алёна. – Тебе дай волю, ты бы меня вообще на цепь посадил бы! Причём на якорную!
- Ну, не хочешь в медсанчасть, как хочешь, только учти, Радомира там долго и упорно держать будут…
- Нет, ты натуральный паразит! Причём злостный, злобный и завистливый! Справился с беспомощной девушкой! Паразит!
Но Степан не обратил на её язвительные замечания никакого внимания и ещё раз подтолкнул сестру к медикам. Женщина-врач взяла Алёну за руку и повела по коридору. А Степан посмотрел на Вожимира.
- И как тебя теперь называть? Какое у тебя имя без «легенды»?
- Игорем можешь звать… это точно!
- Понятно,… а Радомира как величать?
- Ильёй… хотя я его зову обычно по-другому – командир.
- Понятно,… а как сюда попал?
- В своё время узнаешь, как к нам попадают и как и где обучаются. Ладно, подробности биографии потом. Пошли, подкрепимся, метнём пару пончиков! Потому как война – войной, а обед – по расписанию!
- А Изяслав?
- А ты его что, не видел? Он же с другой стороны по обрыву скатился и там с голарами дрался. От стрел голаров уберёгся, но удар кинжала пропустил. Его ребята впереди нас утащили. Так что успокойся, из нашего отряда все живы, хотя и не целы.
-17-
Степан давно ждал этого разговора. Необычное поведение медальонов в его и Алёны руках наводило на мысль, что они оба обладают какой-то необычной силой. И для ордена-братства Святовита было бы естественным заинтересоваться этими способностями. Да и ему самому хотелось откровенного разговора. К тому же Алёна всё ещё оставалась в медчасти ордена. Поэтому он не удивился, когда на пороге его коммуналки опять появился Рой Аллав, правда, на этот раз в сопровождении уже двух автоматчиков, судя по сумкам у них на плечах.
- Квартира вам знакома, - усмехнулся Степан. – Валяйте в комнату, а я пойду, чайник вскипячу.
Когда Степан принёс с кухни большой и заварной чайники, Рой Аллав и его спутники уже удобно расположились в комнате. Он разлил чай, выложил на тарелку печенье и оседлал стул спинкой вперёд.
- Ну, я готов… уговаривайте!
- В каком смысле, уговаривать? – усмехнулся Рой Аллав.
- Ну, в смысле, что я должен, просто обязан быть в ваших рядах.
- Да ты сам уже всё решил, чего это мы тебя убалтывать будем?
- А, ну, тогда ладно. Только скажите, как дела у Алёны, у ребят и у девчушки этой… - он чуть смешался, - Эрилбиды?
- Савелий, Изяслав – Николай и Илья – Радомир уже почти в порядке, Радко лечится, а вот Эрилбида…
- Что, Эрилбида? – похолодел Степан.
- По идее её ранение было куда как более тяжёлым чем у ратника, считай, что смертельным, но инъекции того неведомого человека сотворили настоящее чудо. Мы только профильтровали кровь, рана же у неё затянулась удивительно быстро, и никаких следов не осталось, так маленькое, едва заметное пятнышко. Обычно, если от стрел голаров остаются шрамы, то они очень заметные, да ты по своей ноге знаешь, хотя в тебя столько противоядия вкололи. А здесь – ничего подобного! Медики сказали, что девушка будет абсолютно здорова. Ну, почти уже здорова, восстановление прошло на удивление быстро. Хотя они собираются продержать её у себя ещё некоторое время, всё хотят понять, что такого особенного было в препаратах неведомого спасителя.
У Степана вырвался вздох облегчения.
- Ну, а ваше с сестрой согласие – это большая честь для нас! – продолжил Рой Аллав.
- Честь для вас? – удивился Степан. – Это для меня, для нас обоих… и ещё неизвестно, смогу ли я выдержать все ваши испытания и ритуалы.
- О, не стоит беспокоиться! Мы избегаем всей этой мистики и оккультизма. Тем более что вас обоих признали медальоны. Более того, вы и ваша сестра, похоже, обладаете силами, которые редко встречаются. И если другим приходится проходить длинный и тяжкий путь к познанию и развитию своих возможностей и способностей, то в вас они уже пробудились. Правда, один ритуал, вернее два, всё же придётся пройти. Для начала вы встанете в центр переплетённого изображения медальонов восьми и семи лучей. И в зависимости от того, как пробегут огни, мы сможем очертить контуры ваших способностей и возможностей. Это необходимо для того, чтобы составить программу обучения. Затем вам обоим наденут на голову особые обручи, и вы некоторое время будете держать их на голове. С ваших сознаний будет снята матрица, которая позволит в дальнейшем избежать подмены. Это на тот случай, если вас пленят, сотрут вашу личность и заменят её новой. Порталы Алтарей или Врат способны распознать это, и мы сможем вернуть вам ваше «я».
- А они не…
- Исключено! Порталы Алтарей и Врата не допустят подмены и передачи личности от одного тела к другому. И сами никогда такое не делают, только восстанавливают собственное «я» человека, если такая подмена осуществлена. Подмену одного внутреннего «я» на другое рискуют осуществлять только наши враги, хотя даже их Алтари и Врата не способны на подобные действия. Для этого используются опаснейшие ритуалы с привлечением самых разрушительных сил. И порой эти силы выходят из-под контроля и уничтожают тех, кто их вызвал. Если враг осуществил подмену личности, то, как правило, для её возрождения бывает достаточно Очищения. Но порой от человека остаётся только оболочка с совершенно иным содержанием, и нам приходится идти на крайние меры. Я специально вам всё так подробно рассказываю, чтобы вы знали, что физическая смерть – это ещё не самое страшное.
- Понятно, - хмыкнул Степан. – Кстати, а что это такое – Посвящённый? И не расскажите, какая у вас иерархия? И вы только на нашей Земле базируетесь или ещё где-то?
- Ну, что же, вам всё равно предстоит это узнать. Наше братство-орден имеет семеричную структуру. На вершине пирамиды – Властительный Посвящённый, далее – семь Посвящённых, за ними – сорок девять Посланников, триста сорок три Хранителя Врат, две тысячи четыреста один Хранитель Алтарей, шестнадцать тысяч восемьсот семь Поисковиков и сто семнадцать тысяч шестьсот сорок девять Ратников. Это те, кто является, так сказать, действительными членами братства-ордена. Есть ещё Послушники, это те, кто проходит послушание, готовится пройти Испытание для вступление в братство. Есть Резиденты и Наблюдатели – это те, кто помогают нам в нашей битве в различных мирах, но организационно не входят в структуру братства-ордена, наш резерв, члены взаимодействующих с нами структур и организаций. Есть Сторонники, те, кто помогает нам в силу своих возможностей, и Соратники, те, кто бьются вместе с нами, но по различным причинам, ни те, ни другие не могут влиться в наши ряды. Ещё есть Союзники. Это люди и представители других разумных рас в Круге Вселенных, которые посвящены в существование этого Круга и в существование ордена-братства и действуют с нами заодно.
Ратником или поисковиком может стать практически любой, кто прошёл Испытание и Послушание. Для Посланника нужны определённые и очень серьёзные способности. Хранителями Врат и Алтарей могут быть лишь те, кого признают медальоны Воплощений Алтарей и Врат. Ну, а Посвящёнными и Властительным Посвященным могут стать лишь те, кто прошёл, все ступени Послушания и Посвящения и обрёл необходимые знания и могущество. А, самое главное, в ком пробуждён особый Дар. Что касается нашего местонахождения, то мы имеем опорные пункты и базы во всех вселенных, где открыты Порталы Алтарей и Врат…
- Это как же вы управляетесь?! Вас всего-то ничего, а вселенных сколько!
- Нас действительно немного, если смотреть относительно разбросанного по вселенным человечества. Но, я же говорил о Послушниках, Резидентах, Наблюдателях, Сторонниках, Соратниках и Союзниках. Их огромное число. И они, не жалея сил, помогают нам. Бескорыстно. Это главная сила нашего ордена-братства – Бескорыстие.
- А как происходит продвижение человека в вашей иерархии?
- Это продвижение неравномерно. Для одних всё заканчивается на ратнике или поисковике, другие могут стать Посланниками. К сожалению, по большей части продвижение связано с гибелью ратников, поисковиков, Посланников, Хранителей Врат и Алтарей.
Посвящённый тоже может погибнуть. Правда, только при стечении целого ряда обстоятельств. И такое стечение – достаточно редкое явление, но, к сожалению, не невозможное. Посвящённый так же может уступить своё место, если приходит кто-то, кто обладает большим могуществом, большим потенциалом. Тогда Посвящённый уходит и становится волхвом, входит в круг волхвов. Они хранят мудрость и знания нашего Братства. Девять кругов по девять волхвов в каждом. Если кто-то из волхвов умирает, его место так же занимает кто-то из Посвящённых. Если же Посвящённый решает освободить своё место для собрата, обладающего большими возможностями, а в кругах волхвов нет свободного места, он превращается в Странника. Его путь лежит из вселенной во вселенную, он ищет новые знания, чтобы поставить их на службу людям и нашему братству-ордену.
- А что такое Тёмный Посвящённый, о котором упоминал тот деятель? Ну, который в пирамиде обитал.
Рой Аллав немного помолчал.
- Тёмный Посвящённый – это страшная опасность, - сказал он затем. – Он обладал бы силой Посвящённого, но противостоял бы нам, выступал бы заодно с Искателями. Или же не вместе с Искателями, но против нас. И был бы способен убить не только самого Посвящённого или даже Властительного Посвящённого, но и, что самое страшное, подчинить себе или уничтожить медальон с семью лучами. Медальон с восемью лучами, которым владеет Хранитель Врат или Алтаря, может убить сам Хранитель, бросив его в вулканическую лаву или в расплавленный металл. Вместе с медальоном гибнет Алтарь или Врата. Но это можно пережить, Алтарей и Врат много, и всегда найдётся новый Хранитель, который пробудит новый Алтарь или новые Врата. Хотя это потребует многих усилий. А очень сильный Хранитель может даже возродить умерщвлённый Алтарь или Врата. Медальон с семью лучами убить просто так невозможно, сколько не бросай его в жерло вулкана или в плавильную печь. Тёмный Посвящённый способен сделать это. Правда, пока ещё неизвестно, как он это сделает, поскольку, к великому счастью, Искателям ещё ни разу не удалось заполучить такого Посвящённого. К сожалению, мы не подозревали о вашем и вашей сестры Даре, иначе бы не были столь беспечны. И не подозревали, что цель нашего врага именно такова. Вы, Савелий, Радко, Радомир, его ратники сделали великое дело. Мы опасались, что она предназначена для жертвоприношения или для рождения какого-нибудь метиса человека и монстра, но это была бы лёгкая шалость по сравнению с тем, что могло произойти. Нам бы пришлось искать в великом множестве миров того, кто был бы способен остановить этого Тёмного Посвящённого. Но поиски могли и затянуться. И братство-орден понесло бы ужасающие потери. Мы бы всё равно выстояли бы, но возрождение потребовало бы неимоверных усилий.
На счастье, тот Дар, из-за которого похитили вашу сестру, и который от неё может передаваться по наследству, имеется и у вас тоже. Вы оба наделены большими возможностями, хотя пока ещё трудно сказать, насколько они велики. И возможно, именно вы стали бы тем, кто помог бы выстоять, случись самое ужасное, и именно вы решили исход схватки у Портала Алтаря.
- А вы сами наносили подобные удары? – поинтересовался Степан.
- Наносили, и порой казалось, что Искатели и их присные низвергнуты окончательно, но всякий раз оказывалось, что это не так. И наша битва продолжалась вновь. Хотя, порой мне кажется, что тем самым поддерживается некое мировое равновесие. Мы объединены общей целью. А если её не станет, то у каждого будет свой взгляд на то, как должно устраивать мир в Круге Вселенных. И может возникнуть страшный раскол. А может и не возникнет, этого не дано предугадать.
- Понятно… скажите, вот вы сказали о семеричной структуре братства. Получается, что Врат Миров всего триста сорок три, а Алтарей – всего две с лишним тысячи? На всё множество вселенных?
- Не совсем… Алтарей и Врат довольно-таки много. Светлых Врат и Алтарей в нашем ордене-братстве действительно только триста сорок три и две тысячи четыреста один, это Врата и Алтари, служащие нашим целям и обладающие защитой от вражеских ударов. Кроме того, Хранителю Врат или Алтаря, стоящего в нашей семеричной структуре доступны Порталы любых из Врат или Алтарей других Светлых Хранителей во всём Круге Вселенных, где бы они, не находились. То есть со своего Алтаря или со своих Врат он способен выйти на Портал любого другого Алтаря или Врат нашего братства-ордена.
Есть также Тёмные Врата и Алтари, они служат силам Искателей и наделены такой же защитой от наших атак и такими же возможностями. Но есть Алтари и Врата или спящие, чьи Хранители ещё не пробудились или даже ещё не родились, или Алтари и Врата, чьи Хранители не пожелали примкнуть, ни к одной из сторон, решившие сохранить независимость. В большинстве случаев Хранители таких Врат или Алтарей промышляют тем, что проводят людей или иных существ из мира в мир. За плату, естественно. Порой один и тот же Алтарь пропускает сначала наших людей, а следом – подручных Искателей. Лишь бы платили и те, и другие. Но для этого Хранителя доступны только Порталы его Алтаря или Врат, к порталам других Алтарей или Врат он не имеет доступа.
- А Даяна, она тоже Хранительница Алтаря?
- Да.
- А кто такие Искатели?
- Могущественная инопланетная раса одной из вселенных, возжелавшая добиться абсолютного владычества над всеми другими разумными расами. Но когда они встретили людей, то люди не пожелали покориться, и в жесточайшей войне Искатели потерпели сокрушительное поражение. Метрополия этой расы была разрушена, а сами они рассеяны. Но они сумели сохранить свои знания, сохранить знания об Алтарях и Вратах Миров. И теперь их целью является поиск и пробуждение Врат Времён. С помощью этих Врат они намерены пройти по Потоку Времени к его Истокам и одним ударом уничтожить в зародыше всё человечество во всём Круге Вселенных. У них есть верные клевреты, служащие им не за страх, а за совесть. И мы бьёмся и с Искателями, и с их клевретами. Бьёмся уже многие-многие годы… очень многие…
- Интересное кино,… а мои, какие действия теперь? Все члены вашего братства оставляют свои прежние места работы и службы?
- Отнюдь… порой мы жертвуем возможностью заполучить Хранителя Алтаря или даже Посланника, ради тех возможностей, которые открываются перед нами, если человек остаётся на своём месте и останется всего лишь Резидентом или Наблюдателем.
- Только вот есть одно обстоятельство…
- Вы имеете в виду свои намерения свершить возмездие над людьми, повинными в гибели ваших родителей?
- Откуда…
- Наши способности и возможности весьма широки. Хочу вас уверить, что перейдя в наш орден-братство, вы получите, много большие возможности для отмщения, чем МВД и ФСБ вместе взятые.
- Что ж, поверим на слово. И ещё один вопрос: когда вы меня к Алёне пустите? Она же, по-моему, не особо пострадала.
- Ну, Алёна сейчас помогает осваиваться в нашем мире Эрилбиде и выхаживает Илью. Прекрасная девушка, вернее девушки. И Алёна, и Эрилбида.
- По гроб жизни перед ней в долгу. Три раза меня от смерти спасла.
- Вот у вас и будет возможность сказать всё это ей лично!
- Последний вопрос: а вы, какой статус имеете в ордене-братстве?
- Я – Посланник…
- Прошу прощения, самый последний вопрос: ничего не удалось узнать об этом странном человеке, назвавшемся «эльфом»?
- Подняли все хроники ордена-братства, никаких упоминаний о подобном. Хотя несколько странных случаев заставили взглянуть на них под иным углом зрения. Но достоверно ни о чём сказать невозможно. Зато обнаружили странное то ли пророчество, то ли ещё что,… в общем, звучит оно так:
Придёт повелевающий последним из Семи,
Могучих и неуязвимых, открывшим для себя Проход,
Во множество миров без Алтарей и Врат,
И встретит ту, которая одарит мир Наследником,
Связующим весь Круг Времён в единое Одно.
Его сначала потеряют, но обретут затем, и Дар его
Проснётся, соединит Миры, освобождённые от ТЬМЫ,
Врата, сокрытые доселе, откроются
Ему лишь одному, и Знание, начавшись
В туманной дали будущих Времён,
Придёт к началу Их и предрешит произошедшего исход.
- И что сие значит? – потёр подбородок Степан.
- Никто сказать не в состоянии. Думают, анализируют. Вот, можете в качестве задания Послушника и провести анализ хроник…
- Когда вы меня к себе заберёте?
- Думаю дня через три-четыре, не больше.
Рой Аллав оказался пунктуальным. За Степаном заехали и уже знакомым ему путём доставили на подземную базу. Алёна встретила его и проводила до комнаты, выделенной ему. Степан даже с некоторой ревностью заметил, что сестра уже чувствует себя на базе братства как дома.
- Я смотрю, ты уже здесь хозяйничаешь, - сказал он.
- Не хозяйничаю, а помогаю Илюшку выхаживать. Здесь особо не побегаешь. Гостевой блок, да медсанчасть. Ну, ничего, вот стану ратником или поисковиком, всё здесь облазаю!
- Так уж и станешь…
- Конечно, стану! Не зря же те медальоны нас признали. У нас с тобой какой-то Дар есть, это мне Гарик, Игорь то есть сказал. Так что от нас орден-братство теперь не отцепится.
- А ты и не очень этого хочешь, - усмехнулся Степан, раскладывая вещи по шкафам.
- Конечно! Я тут с Даяной поближе познакомилась. Ты не представляешь себе, она сначала должна была убить Витюху, и даже хотела этого. Он ведь тоже в параллельный мир вылетал, и там Даяну умыкнул, чтобы назад вернуться. Потом много беготни было, и она думала, что ничего для него не значит, а иначе как его кровью она не смогла бы доказать, что осталась невинной после похищения и имеет право повелевать Алтарём Миров. Только тогда она ещё к ордену-братству не принадлежала. Потом они на мечах дрались, Витюха её одолел, но не убил, а просто выбил оружие из рук. А потом Даяна вернула ему память, и Витюха сказал, чтобы она вместо того, чтобы на него с мечом кидаться, пусть лучше его женой станет. Даянка даже в обморок упала от неожиданности.
- А почему Виктор потерял память?
- Он не потерял, просто Врата или Алтарь, если через них людей проводят «втёмную», то есть, не объясняют, что это за Врата или Алтарь, и как они действуют, способны создавать барьер забвения при возвращении человека в его мир, и он ничего не помнит о событиях в параллельной вселенной. Ну, разве что сны странные видит. И такой барьер стоял у Витюхи. А Даяна ведь Хранительница Алтаря, поэтому-то у неё и получилось снять барьер забвения. Вот так-то, а теперь у них малыш будет. Витюха на седьмом небе от счастья. Мы с Даянкой вместе помогали Эрилбиду исцелять. Ты не представляешь, что это за девчонка! Золотая! Ты обязательно должен с ней увидеться. Она о тебе много спрашивала. Просто затерзала меня вопросами. Особо интересовалась – заметь! – есть ли у тебя девушка, или ты свободный пингвин…
- Надо её поблагодарить,… а за пингвина ответишь!
- Да ты ей руки должен целовать и всю жизнь на руках носить!
- Яйца курицу не учат! Я сам знаю – кого и как носить!
Алёна вздёрнула бровь и посмотрела на брата.
- Чудо ты, в перьях! – только и сказала она. – Где ты ещё такую девчонку найдёшь? Особенно с твоим-то «умением» завязывать знакомства!
- Ладно, потом разберёмся кто чудо, а кто нет! – отрезал Степан. – Нас через час ждут Посвящённые. Будут нас тестировать… или как это у них там называется.
Таинство посвящения было обставлено буднично и без спецэффектов. Один из членов братства-ордена – он назвался Посланником Хаято – проводил их в зал, где вокруг нанесённого на пол переплетённого изображения медальонов с семью и восемью лучами сидели в креслах восемь человек. Семеро сидели полукругом напротив одного. И Степан узнал в одном из мужчин человека, с которым беседовал в тот день, когда появился на базе ордена-братства в Подмосковье.
- Властительный Посвящённый, я привёл наших новых братьев для Испытания, - преклонив колено, сказал Хаято.
Властительный Посвящённый кивнул и встал.
- Моё имя – Славоир, - сказал он. – Волей братьев нашего братства-ордена я – Властительный Посвящённый. А это те люди, благодаря которым я способен хоть что-то сделать – Посвящённые нашего братства-ордена: Хаим, Хораг, Ивоина, Линау, Акомо, Джаико, Алоинс.
Из семи Посвящённых четверо – Хаим, Хораг, Линау и Акомо были мужчинами, Ивоина, Джаико и Алоинс – женщинами. Все они были одеты в свободные одежды. У мужчин это были рубашки, брюки с широкими поясами, заправленные в невысокие сапоги. У женщин – неброские длинные глухие платья, с длинными рукавами и так же с широкими поясами. Поверх платьев и рубах на плечи всех Посвящённых были наброшены накидки с капюшонами, откинутыми на спины. Акомо был темнокожим, а Джаико явно принадлежала к азиатской расе.
- Если вы готовы соединить свои судьбы с нашим Братством, встаньте по очереди в центр переплетения изображений звёзд с семью и восемью лучами, - сказал Славоир.
Степан решительно шагнул вперёд и занял место в центре начертанных фигур. Славоир поднял перед собой медальон и провёл над ним рукой, а затем простёр руку в сторону Степана. По линиям на полу побежали световые блики, а затем все линии, руны и вкраплённые в пол кристаллы ярко вспыхнули, и вверх ударил столб золотистого свечения.
Все семеро Посвящённых дружно вскочили на ноги.
- Посвящённый! – вскричали они в один голос.
- У него Дар необыкновенной силы! – возбуждённо воскликнула Джаико. – Я готова немедленно оставить Звезду Посвящённого и уступить ему своё место!
- Скорее это подходит мне, - возразил Акомо. – Возраст, знаете ли…
- Эй, тут ещё я есть! – воскликнула Алёна, испугавшись, что Посвящённые увлекутся обсуждением Дара её брата и забудут о ней.
Славоир жестом предложил ей тоже встать в центр начертанных фигур. И опять повторил действия со своим медальоном. И опять ударил столб свечения.
- Невероятно! – всплеснула руками Ивоина. – Она обладает не меньшим Даром!
- Думаю, нам придётся созвать Большой Совет, - задумчиво произнёс Властительный Посвящённый. – Хроники братства-ордена упоминают о подобных случаях. И каждый раз решение принимал Большой Совет.
- А что за решение он примет? – поинтересовался Степан.
- Вы оба изначально обладаете редчайшим и сильнейшим Даром Посвящённых. Этот Дар дарован вам самим Мирозданием. Любой из нас долго и упорно шёл к ступени, которую сейчас занимает. От Послушника, Ратника до высших ступеней. Наши способности росли и развивались вместе с ростом наших знаний. Но вы – другое дело.
- А если мы тоже захотим пройти все ступени познания и обучения?
- Но у вас же Дар!!!
- Это ещё ничего не значит! Наше невежество может заставить наш Дар послужить во зло. Короче, можем по незнанию дров наломать таких, что потом не исправишь.
- Вы хотите пройти все уровни познания и обучения?
- Естественно! А когда наберёмся ума, тогда и решим совместно, достойны ли мы встать вровень с вами.
Славоир и Посвящённые с уважением посмотрели на Степана.
- А ваша сестра?
- А куда она денется с подводной лодки! Она согласна тоже…
- Ох, уж эти мужчины! – фыркнула Алёна. – Такие самонадеянные типы…
Ивоина, Джаико и Алоинс согласно кивнули.
-18-
«Бентли» свернул в проулок, где виднелись ворота паркинга в подвале элитной высотки. Водитель автомобиля, не выходя из машины, нажал на кнопку пульта дистанционного управления. Но, вопреки ожиданию, ворота паркинга не открылись. Водитель ещё несколько раз нажал на кнопку, но безрезультатно. Он чертыхнулся и открыл дверцу. Но не успел сделать и шага, как к нему беззвучно метнулись две тени. Откуда они появились, он не успел сообразить, как рухнул оглушённый. Ещё три человека, сбросив маскировочные накидки, делавшие их совершенно незаметными на газоне, мгновенно оказались у открытой дверцы. Охранник, сидевший на переднем сидении рядом с местом водителя, так и застыл с рукой за отворотом куртки, в лицо ему смотрел ствол автомата.
- Хороший мальчик, - тихо оскалился в улыбке автоматчик. – А теперь разблокировал дверцы салона, быстро! И без фокусов!
Охранник потянулся рукой к панели управления и резко рванул пистолет из подмышечной кобуры. Но, вопреки ожиданию, внимание автоматчика не переключилось на его движение, тот продолжал целиться в охранника. Едва слышно хлопнул выстрел автомата с глушителем, и охранника отбросило к дверце, кровь из размозжённой головы забрызгала всё боковое стекло и стекло, отделяющее передние сидения от задней части салона. Автоматчик разблокировал дверцы автомобиля. Его напарник резко распахнул заднюю дверцу, но сам остался сбоку. И из салона автомобиля загремели пистолетные выстрелы. Но вреда они не нанесли никому, на линии огня не оказалось, ни одного человека.
- Эй, окурки жизни, сколько вас там, вылезайте, а то гранату в салон бросим! – негромко приказал один из автоматчиков.
- Убирайтесь! – послышался визг изнутри автомобиля. – Сейчас сюда мои люди подскочат!
- Хорошо, оставайся там, - усмехнулся автоматчик. – Только тебе это не поможет. А чтобы ты знал, за что ты сдохнешь, вспомни, как двенадцать лет назад были убиты мужчина и женщина, чтобы завладеть их квартирой на Романовом переулке.
- Попробуй, докажи, что это был я!!! – вновь послышался визг из автомобиля.
- А я и доказывать не буду. Я знаю, что их убили по твоему приказу! Ты тогда ещё не был «авторитетным» бизнесменом, тогда ты промышлял продажей квартир, отобранных у обманутых тобой людей. А когда одна супружеская пара не пожелала подписывать документы, ты их пытал… а потом убил… Кстати, ни одного из твоих тогдашних подручных уже нет в живых. Двое упокоились на дне морском с гирями на ногах, живьём на дно пошли, ещё двое на тот свет отправились на зонах. Теперь твоя очередь…
- Сейчас моя братва сюда подскачет!!!!
- Не успеет…
Автоматчик, захлопнул дверцу салона автомобиля, выхватил из сумки на боку связку гранат: это была противотанковая граната РПГ-40, на ней были закреплены четыре гранаты РГ-42. Он вырвал чеку у одной из ручных гранат, второй автоматчик снова распахнул дверцу, и связка гранат с небольшой задержкой полетела внутрь автомобиля. Дверца молниеносно захлопнулась. Автоматчики едва успели метнуться в сторону, как ударил взрыв. Мощности связки гранат, способной разворотить ходовую часть «Тигра», с избытком хватило на «Бентли», а спустя мгновение развороченную машину охватило пламя.
- Ну что, дядя Стёпа, акт мщения свершён, - поднявшись на ноги, похлопал Савелий по плечу своего товарища.
- Надо сматывать, чую, что этот хрен по мобиле своих «быков» вызвал, - добавил Игорь.
Степан ответил не сразу, он расстроено смотрел на пылающий «Бентли». Да, убийца его отца и матери мёртв, как и четверо других. Но этот ушёл из жизни с лёгкостью, не так, как четверо его сообщников, умиравших перед взором мстителя, сыпавших перед смертью проклятиями в бессильной злобе.
- Хорошо, идём отсюда, - согласился он после короткого молчания.
Орден-братство помог ему свершить возмездие. Через Послушников и Резидентов для Степана раздобыли уголовное дело, заведённое по факту убийства его родителей. Нашли и следователя, который вёл дело, выяснили, кто и как разваливал это дело, хотя сыщики из угрозыска быстро вычислили и убийц, и заказчика. Расправа с ныне преуспевающим прокурором, который когда-то за солидную мзду развалил дело и помог убийцам выйти сухими из воды, была короткой: прокурор неожиданно для себя не смог помочь, как обещал, могущественному криминальному «авторитету», рядившегося под бизнесмена. И тот не простил обмана, отдал приказ своим подручным расправиться с обманщиком. А потом настал черёд самих убийц и заказчика.
- Спасибо, Посвящённый, - от всей души поблагодарил Степан Посвящённого Линау, вернувшись в штаб-квартиру братства-ордена. – Теперь я готов начать Послушание!
Послушание для Степана включало в себя несколько курсов. Его комната теперь была вся завалена книгами, старинными рукописными фолиантами, свитками, компьютер пахал денно и нощно, поглощая информацию с базы данных братства-ордена. Сроки были жёсткими – один год. Конечно, никто не подразумевал, что за год Степан освоит весь объём информации. Но необходимо было заложить базу для дальнейшего Познания.
Заниматься приходилось очень много, и Степану едва удавалось выкраивать время, чтобы повидаться с Игорем, Ильёй, Сергеем–Изяславом, Савелием и Радко. Правда, Игорь и Сергей часто пропадали по делам братства-ордена, зато Илья, Савелий и Радко всё ещё оставались в медсанчасти, и Степан без проблем встречался с ними. Илья и Савелий уже ходили и выглядели довольно бодро, а вот Радко ещё приходилось в кресле-каталке возить.
Для приёма гостей в медпункте имелся специальный зал с оранжереей, бассейном с фонтанчиком и золотыми рыбками и удобными скамейками. Оранжерея располагалась на самом верхнем ярусе подземной базы и имела стеклянный потолок, через который лился дневной свет. И в боковых проходах возникала полная иллюзия, что это узкая аллея какого-нибудь сада или парка.
Илья и Савелий всячески, но деликатно, пытались подтолкнуть Степана быть более смелым в отношениях с Эрилбидой. Но Степан вдруг почувствовал какую-то робость. Одно дело общаться с девушкой, когда они оказались вместе в силу стечения обстоятельств, и совсем другое набиваться к ней в ухажёры. Илья, Савелий и Радко с Алёной только за головы хватались от этой его неуклюжести.
- Ну, братик, сегодня я тебя выгуливать на воздухе буду, - сказала как-то утром Алёна. – Поднимемся наверх и по лесу пройдёмся. А то ты со своими занятиями скоро пожелтеешь. И станешь похожим на пергаментного старца из иллюстраций к книгам о средних веках. И не возражать, сегодня воскресение!
Компанию им составили Илья и Савелий.
Наверх они поднялись на лифте, его выходной тамбур прятался внутри большого двухэтажного дома управления лесного питомника. Дом был в стиле старинных усадеб: с фронтоном, колоннадой перед ним, двумя крыльями, с мансардой. А вокруг дома раскинулся обширный парк с аккуратными аллеями, и густыми зарослями. За домом находился хозяйственный двор.
День стоял солнечный и тёплый. Весна вступала в свои права, и звенела капель, снег начал чернеть и оседать, солнечные зайчики играли на сосульках. Отовсюду неслось радостное треньканье птиц, особо выделялось бодрое чирикание воробьёв. Весеннее равноденствие ещё не прошло, но солнце уже вскарабкивалось довольно-таки высоко на небосклон и оттуда изливало свои живительные лучи на землю. Кое-где на склонах бугров и скатах канав, обращённых к югу, уже проступали проталины, лужи днём не скрывались ледяной коркой, иногда они таились под снежным покровом. Сосны и ели зеленели какой-то особой свежестью, а берёзы, осины, орешник, дубы уже не стояли застывшими изваяниями, а словно лучились какой-то внутренней энергией, всем своим видом говорили, что они уже готовы к пробуждению, и это зависит только от того, как быстро придёт настоящее тепло.
- Слушай, Илюха, а ведь теперь, когда Алтарь Миров мёртв, какой смысл держать здесь нашу базу? – спросил Степан.
- Погиб один из Алтарей Миров. Но здесь у нас ещё и Порталы других Алтарей. Так что наша база потеряла лишь один из множества проходов. Кстати, мы спокойно можем выйти в тот мир через другие Алтари. Правда, это получается из Ленинграда в Москву через Владивосток, но раз выхода иного пути нет, приходится идти в обход.
- Ещё вопрос: в нашем братстве-ордене инопланетяне есть?
- Есть… - после минутного колебания сказал Илья.
- А мне их покажут?
- Ты их уже видел…
- Когда?
- Из семи Посвящённых трое – люди не просто из иных вселенных, но и с иных планет. Да и на базе есть люди с других планет.
- И как это?
- Понимаешь, есть реликтовое излучение, и есть нейтрино. И когда реликтовое излучение находит определённый коридор условий, то потом нейтрино в этом коридоре закладывают единый алгоритм развития. В деталях он различается, но в итоге возникает ДНК Homo sapiens. И в галактиках, разделённых миллиардами световых лет, зарождаются абсолютно идентичные расы разумных существ – людей. Хотя есть и множество иных разумных рас. Ты с ними ещё ознакомишься…
Степан озадаченно хмыкнул и потёр подбородок. И в задумчивости не заметил, как тихонько отстал Савелий, как юркнули в боковую аллею Илья и Алёна. А когда спохватился, то стоял один на тропинке среди ярко зеленеющих ёлочек чуть выше роста человека. Он шумно вздохнул, махнул рукой и зашагал дальше, коль вышел на улицу, так надо воспользоваться случаем. Но совершенно неожиданно на повороте дорожки вдруг нос к носу столкнулся с Эрилбидой. Девушка была в темных сапожках, в изящных облегающих брюках, заправленных в сапожки, короткой куртке с отороченным мехом воротником, на голове у неё была элегантная лыжная шапочка.
- Здравствуй… те, - запнувшись, сказал Степан.
- Здравствуйте, - щёки девушки зарумянились.
- Я очень рад, что вы уже поправились, - сказал он и рассердился на самого себя, ведь хотел сказать совсем другое.
- Спасибо… - уныло прошептала Эрилбида.
Повисло неловкое молчание. Степан, раздосадованный своей неловкостью, лихорадочно искал предлог продолжить разговор.
- Я вот тоже теперь тут, - брякнул он и ещё больше смешался. – Я обучение прохожу, ну, чтобы узнать… - он смешался окончательно. – А вы как? Вы уже освоились?
- Мне многое рассказывают и показывают,… я попросила, чтобы меня не возвращали, потому что… потому что, я тут уже многое увидела… - Эрилбида тоже начала запинаться. – А ещё мне Алёна помогает, многое рассказывает и показывает. Очень интересно!
- А как вы устроились? То есть я хотел сказать, вы… ваша комната где?
- Пока ещё мне приходится оставаться у врачей, но рана уже давно затянулась, даже шрама не осталось. Это правда, что меня какой-то странный воин спас?
- Да, - кивнул Степан. – У Даяны оставалось только четыре ампулы с противоядием, а тот «эльф» - он себя так назвал – сделал уколы и залил рану какой-то пеной. Вы знаете, я так испугался за вас тогда…
Эрилбида опять зарделась.
- Я тоже в тот момент испугалась за вас…
- Эрилбида, я давно хотел вам сказать, вы… вы… вы замечательная девушка. И я вам по гроб жизни буду обязан за то, что вы три раза спасли мне жизнь.
Девушка сделал протестующий жест рукой.
- Прошу вас, не надо об этом! Я ведь делала это не из желания получить благодарность! И даже не думала об этом… я просто… просто, мне было бы очень плохо, если бы вы погибли…
Степан посмотрел на Эрилбиду и встретился с взглядом её зелёных глаз. В них было что-то такое…
- Вы не будете против, если я вместе с вами погуляю? – осмелился спросить он.
- Пожалуйста! – обрадовалась Эрилбида.
Они медленно пошли по аллее. Степан мучительно искал тему, на которую можно было бы поговорить с девушкой, но в мыслях образовалась странная пустота, никак не находились нужные слова, приходила на ум только какая-то дребедень. Он испугался, что Эрилбиде наскучит вот такое его молчание или сбивчивое бормотание.
- Если вы не против, можно вас пригласить в гости? - внезапно выпалил он и покраснел: что подумает девушка!
- Только ненадолго, - без раздумий согласилась она. – Мой врач требует, чтобы я соблюдала режим.
- О, нет, я только хочу угостить вас чаем! – торопливо заверил её Степан.
- Хорошо, - чуть склонила голову Эрилбида.
Они вернулись к дому и спустились на жилой ярус, где в лабиринте коридоров располагалось обиталище Степана. Он открыл дверь, зажёг свет и пропустил Эрилбиду вперёд. Девушка прошла, он помог ей снять куртку и шапочку, и она аккуратно присела на предложенное кресло. И принялась с интересом осматриваться. А Степан юркнул в выгородку, где располагался буфет. Потом быстро расставил на столе чашки и вернулся к столу в закутке, принялся колдовать с заварным чайником, с электрочайником, разложил по двум тарелкам печенье и конфеты, достал из холодильника вафельный торт, порезал его, уложил на третью тарелку. Когда он появился в комнате с тарелками, Эрилбида стояла и рассматривала какой-то постер из журнала.
- Странно, но я ведь выгляжу иначе, - сказала он и протянула постер Степану.
Он бросил взгляд и только обречённо вздохнул. Алёна всё-таки устроила диверсию. Наверняка примчалась сюда, пока они бродили наверху, и пристроила на видном месте постер с фотографией танцовщицы из эстрадного балета.
- Извините, Эрилбида, но, понимаете, это не вы. Здесь, в этом мире есть такая девушка. А вы просто похожи на неё как две капли воды. Только волосы у вас другие – длинные, пышные и чуть вьющиеся. И вы воительница, а она – балерина эстрадного балета.
- Балерина? Что такое – балерина?
- Она танцует на сцене…
- Так она всего лишь танцовщица?
- Нет, нет, не всего лишь! Я вам потом попробую объяснить, что такое балет. Это прекрасное искусство! Волшебное! Очень трудно передать словами, что это такое. Я когда в первый раз увидел балеты «Щелкунчик» и «Лебединое озеро» по полночи уснуть не мог от восхищения! Уверен, вам тоже понравится!
- Да? – Эрилбида с интересом посмотрела на постер. – А эту девушку я смогу увидеть, как она танцует?
- Вопрос конечно интересный… - почесал за ухом Степан. – Не знаю, тут сразу не ответишь, она ведь не каждый раз… попробуем. А сейчас давайте чай попьём!
За долгие годы холостяцкой жизни чай Степан научился заваривать отменно. Эрилбида искренне похвалила напиток. И как-то незаметно разговор у них становился всё непринуждённее и непринуждённее. И Степан даже сам не заметил, как рассказал девушке многое из того, что никогда и никому не раскрывал. Она не оставалась в долгу и поведала о своём ученичестве, о том, как стала телохранительницей Венценосной Наследницы.
- Вы, наверное, скучаете по привычной и пышной обстановке дворцов, - ляпнул Степан и прикусил язык.
- Что вы, - улыбнулась девушка. – До моего появления во дворце мне пришлось жить в очень суровых условиях. Ведь нас – девушек-телохранительниц – готовили в специальной школе. А потом мы предстали перед экзаменаторами. И один из них указал на меня. Мне было шестнадцать лет, когда я оказалась рядом с Наследницей Клеобулой. И ей тогда едва исполнилось четырнадцать.
- Вот по кому вы точно скучаете! Верно?
- Да… Клеобула очень хорошая девушка. Но знаете, мне тут по секрету сказали, что я смогу навещать её. Правда придётся придумать убедительный предлог, чтобы она не предложила остаться…
Они так заговорились, что Эрилбида едва не опоздала к вечерним процедурам в медпункте. Степан отправился её проводить, чтобы уберечь её от гнева врачей. Но гроза не разразилась, дежурный медик, увидев Эрилбиду и Степана, только покачал головой и постучал пальцем по часам.
- Ну, прощайтесь, и барышне пора на покой, ей ещё недели две придётся провести у нас, пока не убедимся, что никаких рецидивов можно не опасаться, - сказал он и ушёл в комнату дежурного медперсонала.
Степан неловко потоптался рядом с девушкой и, набравшись смелости, приложился к её руке. Он ещё не успел распрямиться, как почувствовал скользнувшую по его щеке ладонь девушки, а затем нежное прикосновение к щеке её губ. И неожиданно даже для самого себя обнял Эрилбиду за талию. А затем увидел улыбку на её губах и взгляд девушки, в котором играли озорные искорки. Она ещё раз мягко огладила его по щеке.
- Я буду ждать, когда ты придёшь, - тихо сказала Эрилбида. – Только обязательно приходи!
- Обязательно приду! – твёрдо пообещал Степан. – Каждый день буду приходить!
- А теперь спокойной ночи! – девушка ловко выскользнула из его объятия. – И до встречи!
Степан проводил её взглядом, а Эрилбида, прежде чем за ней закрылась дверь медицинского пункта, обернулась и с лучащейся улыбкой послала ему воздушный поцелуй сразу двумя руками.
В свою комнату Степан возвращался самым счастливым человеком на свете.
- Не идёт, а парит! – услышал он ехидный голос сестры у дверей.
- И что ты здесь делаешь?
- Жду тебя, чтобы узнать, сказал ли ты Эрилбиде хоть одно ласковое слово.
- Так, значит, всё было подстроено!
- А ты как думал? Не могли же мы до седьмого пришествия дожидаться, пока ты созреешь оказать знаки внимания девушке, которая, «а» – спасла тебе жизнь раза три, самое малое; «б» – всё время смотрела на тебя лучистым и сияющим взглядом; «в» – только о тебе и спрашивала. Ты хоть поцеловал её?
- Она меня, в щёку…
- Это безнадёжно… братец, в следующий раз ты должен поцеловать её и предложить руку и сердце!
- Алёна! Уши оторву!
- Ха! Братец, если бы ты все свои угрозы претворял в жизнь, я бы ещё лет пять назад колобком бы уже была! Расслабься, парниша!
- Не понял, откуда такие разговоры?
- Да от поисковиков и ратников. Короче, Склифосовский, если я до конца месяца не узнаю, что ты предложил ей руку и сердце, я тебя покусаю, а у меня слюна ядовитая.
- Как говорил Жан-Поль Бельмондо в фильме «Великолепный» – у меня иммунитет против бешенства.
Алёна вздохнула, словно провинциальная трагическая актриса, и только махнула рукой:
- Если человек бестолковый, то это навсегда…
- Кстати, золотая моя, время уже давно не детское, так что топай в свою комнату, и чтобы через десять минут была в горизонтальном отбое! Фершнейн?
- Нихт андостенд! – показала ему язычок сестра.
Но сразу же ласково чмокнула Степана в щёку и направилась по коридору в свою комнату. Он посмотрел ей вслед. Да, девчушка-подросток исчезала, и теперь это уже была девушка. Пожалуй, Илья будет ей хорошим спутником, вот только всё время со смертью в кошки-мышки играет. Хотя, ведь Алёна тоже сейчас вся в учёбе, правда, ей не надо за год одолеть то, что другим за три. У неё обучение будет идти по нормальному циклу. Но потом и она будет также рисковать жизнью, как и все остальные ратники и поисковики. И остановить это, отговорить сестру от этого выбора он не в силах.
Степан открыл дверь и вошёл в свою комнату, убрал со стола – привычка к аккуратности, ничего не поделаешь! – умылся, разобрал постель и улёгся. Мысли его вернулись к Эрилбиде. Она была не просто прекрасной, она была пленительной, необыкновенной, чарующей, обворожительной, удивительно чистой и целомудренной, и он твёрдо решил для себя, что в следующую их встречу, он обязательно её поцелует. И что никому не отдаст Эрилбиду. И она будет его женой! И у них будет трое детей!
XXIII век от Рождества Христова, последняя четверть века
- Теперь вы понимаете смысл Пророчества, Посвящённый?
- Частично. Повелевающий последним из Семи Могучих и Неуязвимых – это командор Андрей Неверовский, командир Звёздного Линкора «Андрей Первозванный». Та, которая одарит мир Наследником – это Изабелла Сорви, его избранница. В этом нет сомнений. Открывшим для себя проход – это обретённая «Андреем Первозванным» способность открывать собственные Порталы перехода из одной вселенной в другую без помощи Алтарей и Врат в любой точке Пространства. Но вот кто послал пророчество – из прошлого оно пришло или из будущего? – это так и непонятно. Безусловно, ясно только одно: надо оберегать их будущего сына.
- Но Пророчество говорит, что мы обретём его вновь, хотя и потеряем!
- Будущее не предопределено! Каждый миг может твориться его новая ветвь! Каждый миг может рождаться новая вселенная. И мы не можем спокойно ждать, когда всё сложится само! Мы творим будущее, а не оно предопределяет наши поступки! И если мы не примем мер, чтобы оберечь Наследника, то можем потерять его безвозвратно! И тогда мы можем так и не найти Врата Времён, которые ему предначертано открыть. А Пророчество просто исчезнет.
А ведь если внимательно вчитаться в Пророчество, там говориться, что из будущего в прошлое должно прийти какое-то знание, которое сыграет решающую роль в каких-то событиях. Безусловно, это как-то связано с Вратами Времён. Мы должны помочь Кольцу Событий замкнуться. И тогда всё будет течь так, как течёт.
- Я понял вас, Посвящённый! Да, ещё… вам, наверное, будет интересно, мы провели анализ… и выяснили… по отцовской линии Андрей Неверовский – потомок вашей погибшей сестры.
- Что ж, теперь понятно, от кого он унаследовал столь сильный Дар…
Невеста князя тьмы
© Copyright: Андрей Лобанов, 2025
Свидетельство о публикации №225031801696
Свидетельство о публикации №225031801696
Рецензии