На лавочке у подъезда. ч. 12

                Нескончаемая повесть

   Аннушка одна на лавочке сидит. Что-то нет никого в этот вечер. По телевизору очередную серию сериала «Бригада» показывают, вот, наверное, и прильнули все к экрану телевизоров. Знать, не вовремя вышла.
   Фёдор Геннадьевич не спеша идет мимо. 
   - Фёдор Геннадиевич, присядьте, если не торопитесь.
   Присел.
   - Фёдор, а мы ведь с тобой в одной школе учились. В нашей маленькой поселковой начальной школе. Или я обозналась?
   - Нет. Я тоже смотрю, смотрю, ты, Аня, или не ты?
   - Что так постарела?
   - Ну что ты. Конечно же, нет. Просто мы с тобой в детстве на разных концах посёлка жили и в разных компаниях, как сейчас говорят, тусовались. Я после школы в техникум поступил, и по окончании сразу же в армию забрали. Выучили меня на оператора ПВО и на Диксон заслали. Отслужил, там же и остался. В аэропорт устроился. Женился. Квартиру дали. Потом, когда Север стране обузой стал, подсокращали всех, и я с семьёй в родные края подался. Квартира-то забронированная была на меня после родителей. Пригодилась.
   - А Павел Александрович тоже а Диксоне жил.
   - Не знаю. Он, наверное, на материковой части жил, а я на острове. Может, где и пересекались, но я его не знаю. А ты как тут, постоянно или тоже по стране помоталась?
   - Всё время здесь. После школы в порт пошла работать. Вышла замуж в девятнадцать. Родила одного за другим. С семьёй не сложилось. На пенсию вышла, а через пару лет и порт перестал существовать. Обанкротили и ликвидировали. Сейчас только грузовой участок работает. А такое было хозяйство! Белые теплоходы, «Ракеты», катера. Даже «Метеор» ходил. Вокзал построили, парк, скамейки, причалы... Всё коту под хвост. Сейчас, там где парк был, лесопилка: мусор, опил, грязь. Смотреть на это больно. 
   Тут Ситкевна нарисовалась. Из бани идет.
   С лавочки: «С лёгким паром, Галина Фёдоровна». Она в ответ: «Спасибо».
   Присела.
   - Ох, хороша банька на Кислярах, но ездить далеко.
   Фёдор Геннадиевич:
   - Да. Мы с Наташей тоже туда зимой ездим. А скажи, Галина Фёдоровна, там у вас в женском отделении есть какой-то массажный кабинет, где мужики дамам массаж делают?
   Пауза. Женщины недоумённо смотрят на Фёдора Геннадьевича.
   - Нет. С чего ты взял такое?
   - Жена моя Наталья Петровна в нашей бане на даче долго не моется. Минут двадцать и всё. А зимой ездим в общественную баню, как ты сказала на Кисляры. Я и в парной погреюсь, и ополоснусь, и попарюсь, и отдохну, вымоюсь капитально, ополоснусь. Выхожу, а её нет! И ещё минут двадцать жду. Как так? С чего вдруг такая разница? Не иначе как у вас в женском отделении кабинет массажный есть, где мужики дам жмут и тискают?
   - Ой, Фёдор Геннадиевич, ну и ты туда же. Какие вы, мужики, прям фантазёры, где не надо. Чего попроси сделать по хозяйству, так и ума не хватает, и руки не с того места растут. А тут, прям, сериалы сочиняете. Тьфу!
   И, одарив мужика лукавой улыбкой, Ситкевна скрылась в подъезде.