Нельзя доверять нетрудящимся!

   Не могу не откликнуться на статью Ю. Мокеева "Приспущенные флаги" ("Утро России", №166-167 от 31 октября 2002 г.).
   
   Сегодня как только ни костерят чеченских боевиков, как только ни обзывают – и "бандой отпетых авантюристов", и "фанатиками" с "волчьей совестью", и "отморозками"…
   
   Во-первых, данный подход напоминает те времена, когда радио СССР называло правительство КНР "кликой Мао", а китайское радио советское руководство – "кликой Брежнева". Давно известно, что манипулирование номинативными определениями ещё ни разу в истории не превращалось в развитие той или иной идеологии; занятие это заведомо пустое, бесполезное и грязное.
   
   Во-вторых, тут не понятно, почему, например, Фидель Кастро или – более точный пример – тургеневский Инсаров – не авантюристы, не отморозки, почему у них совесть ягнячья (если можно так выразиться), а не волчья… Ведь они осуществляли ту же самую идею, что и современные чеченцы – концепцию национальной независимости! – Потому что здесь примешан некий "ваххабизм"? Но кто будет спорить с тем, что религиозность всегда являлась и является фиговым листком, прикрытием существа дела, а не самим существом его.
   
   Сегодня пишут: "одурманенные ложным "учением" и приказами своих главарей, они потеряли всё человеческое… Им бы любить, рожать детей… Какие чудовищные идеи лишили их счастья жизни?"
   
   Чеченцы, поставившие перед собой задачу добиться национального суверенитета, вовсе не считают себя убогими, лишёнными счастья жизни, - напротив того, они не без основания полагают, что им выпала честь пройти свой бренный путь именно в период возвышеннейшего удела всей истории своего народа; они уверены в том, что их имена войдут в летописи как синонимы национального героизма – и счастливы в своей убеждённости! Тот факт, что дело в действительности обстоит именно так, подтвердит всякий мало-мальски способный психолог.
   
   Так какие же идеи, какое учение, какие приказы главарей лежат в основе данного повстанческого движения? Вот об этом пишут и говорят, к сожалению, поменьше; тогда как вся суть этой российской трагедии, к которой наше общество пришло в результате двух контрреволюций – сталинской 1929 года и ельцинской 1991, - заключается именно в ответе на данный вопрос.
   
   Сегодняшнюю кровавейшую борьбу чеченского народа за свою политическую независимость часто пытаются представить в виде некоего досадного упущения центрально-бюрократического правления России, полагая, что кто-то там, наверху, чего-то пустил на самотёк, не досмотрел, не "доработал", - и в "плановом" управлении всей нашей общественной жизнью произошёл некий стихийный сбой…
   
   Только одно здесь правда: это действительно – стихия.
   
   Нет правды в самом отношении к ней, в отказе в праве на существование данной стихии; но в том, что стремление народов к национальной независимости есть ни что иное как стихия (не в смысле бедствия, а в смысле объективной историчности), - полная правда. Да, это – стихия! Это – общественно-экономическое развитие по присущим ему объективным (т.е. – не зависимым от человеческой воли) законам! Не было ещё в истории человечества империи, которая в конце концов не развалилась бы. Не было такой нации, по крайней мере в новейшие времена, которая, поставив целью добиться независимости, не добилась бы её. – Вот это как раз стихия. Историческая стихия. Зачем же, обладая знанием данного факта, плевать против ветра?!
   
   Давно ясно, что мы опозорились с Чечнёй больше, чем с Афганистаном.
   
   Сегодня вопрошают, истово и сакраментально: "Неужели у спецслужб не хватает профессионализма, а у великой России сил и средств, чтобы обезвредить, наконец, главных заправил бандитских дел, таких как Басаев и Масхадов? Какой бог хранит таких людей с волчьим сердцем?" – Их хранит не бог, не мифическое создание слабой человеческой души, а реально существующий народ Ичкерии. Допустим, однако, что главные заправилы будут, наконец, обезврежены, - ну и что? Что с того, что обезвредили Дудаева?! Осиротили его детей всего лишь… Свято место пусто не бывает! "…проблему Чечни, - говорят, -надо решать более энергично, в том числе и политическими методами, решать так, чтобы бандиты лишились плацдарма на Северном Кавказе". – Политическое решение тут может быть одно – договор о независимости Ичкерии, полный вывод наших войск. Ни на какое другое повстанцы не согласятся. Так что же, решительно и энергично забросать этот плацдарм атомными бомбами?!
   
   Вот рассуждение на национальную тему, как у нас нынче модно считать, кровожадного Ленина: "Необходимо отличать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетённой, национализм большой нации и национализм нации маленькой. По отношению ко второму национализму почти всегда в исторической практике мы, националы большой нации, оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия, и даже больше того – незаметно для себя (каково это "незаметно для себя"! Вдумайтесь. – А. Т.) совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений… Поэтому интернационализм со стороны угнетающей или так называемой "великой" нации (хотя великой только своими насилиями, великой только так, как велик держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве (в неравенстве! – А. Т.), которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически"("Последние письма и статьи". М., Политиздат, 1983 г., с. 15)! Ильич как в воду глядел, говоря: ""свобода выхода из союза"(речь идёт о строке проекта конституции СССР. – А. Т.)… окажется пустою бумажкой, неспособной защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ" (там же, с. 14).
   
   За пять лет до написания этих строк Ленин отделил Финляндию от России без кровопролития. Кому от этого плохо?!
   
   Сегодня многие авторы - за великую державу, за то, чтобы наш триколор реял высоко и гордо на ветру истории, а в чём сущность данного величия, для них не столь важно. – Это философия временщиков, людей, занимающих те или иные должности в иерархии государства (государства, а не общества).
   
   Как правило, весь этот служивый люд существует по принципу: "после нас – хоть потоп", живут одним днём, одной своей личной жизнью.
   
   Вот это как раз и есть обывательщина, против которой во многих статьях выражается протест, получается, только на словах.
   
   В подобных заметках прорывается обида за государственность: "Люди не доверяют власти, не хотят иметь дело со спецслужбами". Если бы автор стоял на не обывательской, а гражданской позиции, если бы отражал точку зрения сознательных (т. е. творческих и самостоятельных в своём творчестве) производителей материальных и духовных благ, тогда в сегодняшнем недоверии власти – во многом антинародной – он увидел бы совершенно противоположную вещь: надежду на добрые перемены – на прекращение войны, криминала, деградации молодёжи; на оздоровление крупной промышленности и сельского хозяйства; на повышение благосостояния большинства населения, а не меньшинства.
   
   Потому что для человека, который мечтает не о том, чтобы в мутной воде государственного беспредела и "отвязанного" рынка хапнуть себе кусок пожирнее, а о том, чтобы развить в себе те или иные человеческие способности и реализовать их в виде конкретных результатов своего труда, для такого человека явление недоверия бюрократической (не демократической) власти очень и очень приятно – оно свидетельствует о том, что трудящиеся понимают: нельзя доверять нетрудящимся, иждивенцам, приживалам, ничего не производящим, а главное – не желающим производить, а желающим лишь господствовать, быть "над", а не "наравне".
   
   Что же, они не знают, за какое государство испытывают обиду? К какому государству взывают с просьбой улучшить борьбу с криминалом? В таком случае, я советую им просмотреть хотя бы один-два выпуска "Дальневосточных криминалистических чтений", издающихся на кафедре криминалистики ДВГУ.
   
   О чём говорят специалисты?
   
   О том, что наше сегодняшнее государство насквозь криминогенно. Само государство – лиходейно, а многие авторы просят его раскрыть все нераскрытые преступления. Это всё равно что, по собственному желанию залезая в пасть крокодила (может, из любопытства), умолять это прожорливое чудовище разлюбить мясо!
   
   Кстати, насколько мне известно из приватных бесед с учёными, вполне может быть и так, что все нераскрытые злодейства давным-давно раскрыты – не может быть такого правонарушения, которое невозможно было бы раскрыть. Они раскрыты. Но не для нас, не для общества.
   
   Да-да, уважаемые авторы подобных публикаций, я Вас слышу. Слышу, как Вы возмущённо восклицаете:
   
   - О чём ты говоришь!? В наших статьях речь идёт о террористах – о нелюдях, которые уничтожают ни в чём не повинных, мирных россиян! О безнравственно считающих, что цель оправдывает средства. При чём же здесь национально-освободительное движение?!
   
   А при том, что терроризм – это не вина, а беда, ужасная трагедия человека, решающегося принести свою жизнь на заклание, на жертвенный алтарь борьбы за самоопределение своего народа. Только представьте себе, в какое общественно-экономическое положение нужно поставить нацию, как социально и политически унизить её, чтобы она породила таких людей, которые, дабы показать, что дальше так жить невозможно, а лучше умереть, - угоняют самолёты и направляют их в небоскрёб Всемирного торгового центра!
   
   Уверяю Вас, чем дольше будет продолжаться дискриминация стран третьего мира, чем сильнее будет экономическое и другое давление, тем беззащитнее, тем несчастнее будут простые люди, проживающие на территории стран, контролирующих мировую торговлю. И наоборот: чем слабее будет давление, чем больше будет экономически и политически свободных наций (или даже – просто территориальных объединений населения), тем счастливее будут простые люди, тем дольше продлится существование человеческого рода на Земле.
   
   Дело в том, что выступая против чеченского терроризма, публицисты воюют с правом нации на самоопределение.
   
   Основное логическое противоречие подобных статей следующее: времена уже не те, далеко не сталинские, а уничтожать, подавлять какую-либо национальность, если её не туда заносит, необходимо. Налицо две вещи несовместные.
   
   О чём говорит данное логическое противоречие в составе наличного, уже имеющегося в голове знания?
   
   О том, по диалектике, что перед обществом, перед сознанием вырос серьёзный вопрос, требующий разрешения. Столкновение двух взаимоисключающих тезисов есть не показатель заблуждения разума, а закономерность развития, сигнал появления проблемы, неразрешимой с помощью уже известных, заштампованных действий. О том, что перед обществом встаёт задача открытия новых, до селе неизвестных действий и методов.
   
   Так и было бы с нами, если мы шли бы вперёд, дальше, куда наше общественное развитие забрело бы впервые.
   
   Но так как дело обстоит совершенно иначе – не вперёд, а назад по отношению ленинского НЭПа, утверждённого им государственного капитализма, отброшено развитие наших общественных отношений теми двумя контрреволюциями, о которых я упомянул здесь в самом начале, - то и открывать нам ничего не требуется, нужно только вернуться к хорошо забытому старому – праву наций на самоопределение.
   
   Вот только, к сожалению, наше сегодняшнее общество на столько отброшено назад, от государственного капитализма к частнохозяйственному, что со мной просто мало кто согласится, никто не поймёт.
   
   Нам, россиянам и землянам, как мне представляется, предстоит пройти ещё и через более страшные, чем терроризм, вещи.


2002