Спрыгнуть с поезда

Бывают поезда, с которых невозможно спрыгнуть. Даже велосипед, когда ты на нём разгонишься, не сможешь не то, чтобы остановить его, но и соскочить: и педали становятся для ног трудно доступными, и рама высокой планкой не по захвату ноги отговаривает её преодолеть, не смотря на то, что легко садился и ласточкой поднимал ногу, даже не задумываясь о том, что первый оборот колеса может выкинуть тебя на межу в самом начале пути.

Я не скептик, мне нравится действовать, говорить о несделанном и спорить о состоявшемся, но ни разу не примерять на себя шоры залихватского и удалого, словно борода Бога уже в моих руках и стоит мне запрыгнуть в вагон, как всё само собой разложится по плацкартным полкам. Иже еси! Я это написал! Прости меня, мой Бог, ибо я это делаю только в пример тем, кто просто ходит и не мечтает прыгать, а уж тем более летать. Ложась спать, они пробуют закрывать свои глаза с целью представить что-то хорошее, а не получается, ибо они продолжают думать о разлахмаченных купюрами кошельках, золотых картах, дорогущих особняках с прислугами, но всё ещё пользуются скидками. Какой унизительный апломб для возомнившей себя гротескной фигуры, решающей всё на раз-два! Они пытаются продлить свою синекуру-действительность в снах! Дураки! Они даже не представляют, что это твой поезд, и ни одной фигуре с него никак не соскочить без твоего согласия, только если сон будет не глубок, в котором случится…

…какой-либо коллапс в виде отказанного работать электронного оборудования и экстренно вызванного для перегона путей по другому направлению совершенно вдрызг, вдребодан, до состояния риз уволенного реновацией верного служаку-стрелочника с двадцатилетнем стажем, которому, как и всем пенсии будет недостаточно на пакет кефира и молока, не говоря уже о салате «Оливье» на радостную новогоднюю старость... Почему радостную? Потому что, кроме тебя самого за праздничным столом больше никого не будет: ни детей, ни родителей…

Ик…, пардон муа, экскьюзе муа, тьфу… мой алжирский пронанс пригородной Сиди-Бель-Аббеской деревушки, откуда, в принципе, я мог дойти сюда пешком… ну, частично вплавь, но кому это интересно? Аааааааааааааааа? Я вас спрашиваю! Шпалы! Ночью торчать, всё привечать, днём не замечать! Смирнаааааааааааааа! На эту железную дорогу, построенную ещё… дай Бог памяти, в начале девятнадцатого года прошлого века? Сибирская железная дорога где-то начинается рядом?! Ик… я упал!.. шпала, рельса… Рельса звучит! Поезд на подъезде! Дурак, поднимайся!

Когда приходит сон, то сразу уходит «ик» и все остальные звуки…

Стрелочник чуть-чуть поддакнул своей манере засыпая заложить руку между колен, как сразу насыпь его немного подобрала под себя. Снились поля и солнечные блики, стадо коров мычало на дальнем выгоне…

Стрелочник блаженно поднял ногу, чтобы освободить лежащую между колен руку и перевернуться на другой…

…бок, переключиться на другой совершенно жизненный шум. Зависшая в воздухе нога так и не дождалась переворота тела на другую сторону, только что-то цепкое ухватило штанину стрелочника и поволокло его вдоль гравийной насыпи, где каждая шпала кричала ему во след: «Смирно!»
- Помогите, братцы, умираю!
Шпалы так мелькали в глазах, словно речитативом повторяли: «Братцы - это когда по-соседски, по-приятельски, дружка за дружку, а ежели «смирно!», то помирай, другие холуи на твоё место мигом найдутся».

Тут на площадку из едущего состава, дребезжащего своей оглушительной музыкой «ты дысь ты дысь» открыл дверь последнего вагона ошалелый персонаж с открытым...
Артикулируемый стуком шум колёс своей константой сбивал с ритма округу, отчего баба Рита из уже пропавшей из вида деревни сидела на дойке своей козы именно в это время, чтобы под грохот проходящего поезда кидать свою маленькую ответочку местной власти за то, что с участком подальше от железной дороги её уволенного с  «конверсионной» формулировкой девяностых мужа-стрелочника с подпорченной психикой еженочно вставать под гудок последней проходящей электрички власти-таки обманули, но женщина, переживая за судьбу своего мужа, как за свою собственную, крепко держала козу за вымя и во время следования поезда сложила в куплет немногие рабоче-крестьянские строки, которые потом стали для неё своеобразным триггером, и под стук колёс проходящего в ста метрах от неё поезда сидела перед ведром своей козы и попёрдывала, находя нужную мелодию для своего гимна сопротивления…
- Твой лопатник сейчас…
- Это портмоне…
- Сиди-Бель-Аббес рулит… Месье француз? Ву компроне? Мой словарный запас того, йок макарёк, закончился…
- Я не понимаю…
- Читай по губам, если повезёт… то слава Богу!..
- Нас и так везёт… Когда же будет остановка?
«Вот, дебил!» - стрелочник ухватился за металлическую ручку, порвал штанину, чтобы освободить ногу и лихо взобрался по арматурным ступенькам. «Как из подводной лодки» - почему-то подумалось ему и тем самым улыбнуло! «Так я теперь не только Сибирскую железную дорогу строил, но и подводник! Вот это генетическая память! А то потомок графьёв Тонкопальцевых-С-Девками-Заболуйских! Юи а ливинг ин йелоу сабмарин! Кам он!»
- Что ж я вам сделал, что вы меня так не замечаете?! Вроде, и дорогой одной нас везут?
- Ты бы лопатник свой прибрал! Купюры ветер вырвал, на дерево посадил, а оно листвой просто пошуршало, и все твои бумажки опали… Зачем кому-то такая радость, которая самому себе опостылела?
Они устроились на открытой железной площадке поближе друг к другу. Им приходилось кричать, чтобы услышать междометия, так стремительно убегающие в воздушную материю.
- Правильнее спросить «что не сделал» и просто начинай перечислять, глядя на фотографию по памяти.
- По какой памяти? Мы видимся впервые, и мне составляет большого труда донести до тебя свои слова…
- …как хруст поломанных кем-то веток, как будто это охотники, и они стреляют в подошедшего к соляной кормушке лося, а потом точным выстрелом убивают подбежавшую к нему, упавшему, беременную лосиху. А что говорить, что зайцев, которых сенокосильщики просто не заметили и скосили траву вместе с зайчатами даже не оглянувшись?
- А ты когда-нибудь думал о себе?
- В смысле? Каждое утро, когда нежданчик похмельиться накроет, то так и бегаю и ищу, где оставил, чтобы утром пригубить.
- Это ты не о себе, это ты обо мне беспокоился. Я же про тебя спрашиваю.
- А ты кто? Ну, деньгами соришь, ничего не предлагаешь, а смотришь, словно я сейчас спрыгну на ближайшей остановке. А зачем?
- Ответить?
- А я знаю ответ.
- Неужели?
- На ближайшей остановке я спрыгну и вернусь к жене, а ты поедешь дальше искать добычу.
- А почему ты так уверен, что дойдёшь до жены?
- Потому что она меня ждёт.
- А почему ты думаешь о возможности, что поезд остановится, чтобы тебе спрыгнуть с него?
- Потому что ничто не длится вечно! Дурачок!
19.03.25.3.15.27