Василиса. Часть 9. Пробуждение

«Любящее сердце стоит больше, чем вся мудрость на свете.»
 (Чарльз Диккенс)

…Ма рано утром, попрощавшись с нами, уехала на неделю в город зарабатывать «на вкусни», как она обычно говорила. Мы немного поскучали, рассевшись по подоконникам и глядя ей вслед, потом еще поскучали, полежав на диване рядом с еще спящим Па, а потом нам скучать надоело, потому что неугомонная Гелла начала «великую охоту».

Кошка скакала туда-сюда по лестнице на второй этаж с лапкой кролика, торчащей поперек пасти, и вопила от охотничего азарта.

- Я феликая офотница Дефана! – не разжимая зубов мяукала Гелла, сверкая единственным глазом. – Фелика и фкусна моя дофыча! Я сражалась за нее на фечах и фафедила фога Феруна!

- Ну чего ты так орешь? – широко зевнул Фокс, показав длинные белые клыки, похожие на зубы дракона. – Па еще спит, а ты так расшумелась! Ну Девана, ну охотница… Ну и что здесь такого?..

- Ты фто, рыжий, не феришь, что я фогу фыть нисколько не хуже ее?

- Да верю, верю… - снова зевнул Фокс, распахнув пасть еще шире. – Но это не значит, что надо так орать. Смотри, ты Василису напугала! Она аж глазенки выпучила. Никак не поймет, во имя чего производится столько шума…

Я тут же перестала таращиться и, оробев окончательно, завела уши назад. Мне пока сложно было участвовать в разговоре взрослых, потому что я еще не очень утвердила для себя что допустимо произносить младшим при старших, а что - нет.

- Тьфу! – выплюнула Гелла лапку кролика на пол. – Вот смотрю я на тебя, бывший вождь лесных котов, и думаю: перегорел ты в хороших условиях! Исчезла в тебе тяга к авантюрам! Не пылает больше в твоих глазах огонек преследования! Не свербит в… Да что там! Обленился ты, оплыл боками и потерял хватку, предводитель!

- Чего оплыл?! И ничего не оплыл! – возмутился Фокс, поигрывая мощными, четко обрисованными мышцами на спине и боках, мотая тяжелым хвостом и стуча им по ступенькам деревянной лестницы, как толстой палкой. – А ты, дерзкая амазонка, договоришься у меня как-нибудь до хороших тумаков за неуважение к подвигам великого воина!

- Фу-ты, ну-ты! – издевательски фыркнула Гелла. – Напугал,  аж в носу защекотало! Смотри, Василиса, дядя Фокс у нас в ярости! Ха!

- Тетя Гелла, - решилась я обратиться к самке, боясь, что кот не выдержит и надает ей оплеух прямо при мне, - а можно я тоже немного побуду великой охотницей, как вы меня вчера учили? Папа Фокс говорил, что во всем нужна сноровка и постоянная тренировка. И что уроки нельзя пропускать. Давайте немножко позанимаемся.

Гелла бросила задирать Фокса, зажала лапку кролика в зубах и рванула на второй этаж.

- Ну фефо стоиф, как фкофанная? – бросила она мне с верхней ступеньки. – Фофли занифаться, фтоли! Зафирайся сюда, а то фнизу Фа еще не фроснулся! А фы шуфеть фудем.

Я задумчиво почесалась, глядя на высоченную лестницу с широко расставленными ступеньками, и начала осторожно карабкаться по ним.
Забравшись на третью ступеньку, я посмотрела вниз и обомлела от страха, поняв, что не знаю как спускаться.

Мое сердечко сжалось и замерло. Карабкаться наверх было страшно. Спускаться вниз – еще страшнее.

Гелла в нетерпении снова выплюнула лапку на пороге второго этажа.

- Ну чего ты застряла? В чем дело? Лезь скорее ко мне!

- Не могу, - прошептала я еле слышно. – Я боюсь сорваться и упасть… Я ещё никогда не лазала по лестницам…

- Ты же кошка! – воскликнула Гелла. – Ну, упадешь… Бывает… Ничего! Встанешь, отряхнешься и пойдешь дальше! А как ты хочешь научиться? Мы все падаем время от времени. Ничего, живы, как видишь! Давай, возьми себя в лапы, поднимайся! Страх нужно уметь преодолевать! Иначе не быть тебе великой охотницей! Ни за что не быть!

Я вздохнула и вскарабкалась еще на пару ступенек.

- Давай, давай, давай! – подначивала Гелла сверху.

- Аккуратнее! Ставь лапки так, чтобы они не соскользнули, а то так и покатишься вниз! – предупреждал снизу озабоченный Фокс, внимательно следя за моими робкими, нерешительными шажками. – Гелла, не торопи ее. Пусть медленнее, зато вернее! Она должна привыкнуть к высоте.

- Все… - остановилась я посередине лестницы, не в силах идти ни вперед, ни назад, - дальше не пойду. Я боюсь, что не смогу спуститься. Мне очень страшно… Я никогда раньше не забиралась так высоко…

- Тьфу, - презрительно фыркнула Гелла сверху, - не получится из тебя валькирия - дева битв и помощница воинов. Хвост даю – не выйдет ничего… Фокс, помоги ей спуститься, а то и правда от страха лапы себе переломает…
 
- Ну чего ты над ней насмехаешься? – вздохнул кот, забравшись на ступеньку ниже той, на которой я стояла. – Она еще маленькая совсем… Научится, как чуть подрастет. Ты тоже не сразу все умела, уж я-то помню… Давай, малышка, повернись ко мне задом и спусти одну заднюю лапку вниз, пока не почувствуешь под ней опору. Тааааак, теперь другую заднюю… Молодец, у тебя все получается! Не озирайся, не смотри вниз. Лапку за лапкой… Лапку за лапкой… Ну вот! Вот и вышло у тебя! Умничка! Видишь, это совсем не страшно!

- Я что, уже внизу? – спросила я, почувствовав под задней правой лапкой ворс паласа. – Я уже слезла?

- Ты просто молодец! – одобрительно лизнул меня в носик Фокс. – Ты справилась. В следующий раз будет гораздо легче. Пойдём будить Па, нам всем давно пора завтракать!..

Гелла наверху громко чихнула и, с топанием, быстро и ловко соскочила вниз. Завтрак в этом доме пропускать было не принято…

- Ты неплохо справилась для первого раза, - ободряюще муркнула мне на ухо самка, проходя к своей мисочке, в которую Па только что насыпал свежих хрустиков. – Может еще и выйдет из тебя толк… Когда-нибудь… Позже… Сейчас пожуем, а потом потренируемся с тобой внизу, в комнате… Мне вообще без разницы где охотиться…


…Так, в играх и учебе, незаметно прошло несколько дней.

Гелла ко мне совершенно изменилась, и даже прониклась сочувствием. Она совсем не была злой, эта норовистая самочка. В ней за нарочитой агрессивностью и бешеным упрямством пряталось одно из самых добрых и любящих сердец, которые мне довелось встретить в моей короткой жизни…


Как и говорил Фокс, воспоминания Геллы о ее прежней привязанности к маленькой Алисии, отданной в другой дом из-за опасной и заразной болезни, постепенно вытеснились желанием новой любви. Во всех взрослых самках подспудно зреет потребность любить и дарить себя тем, кто остро нуждается в этой любви и заботе. И не важно, рожден ли этот нуждающийся ею самой, или его произвела на свет другая. Одинокий беспомощный ребенок не бывает чужим...


Однажды утром я проснулась от ощущения, что кто-то тщательно вылизывает мое ушко. На меня тут же нахлынули воспоминания о ласках родной матери, потерянной навсегда, и нежности приемной матери Рмаи. Боясь открыть глаза, чтобы не спугнуть прекрасное видение, я муркнула:

- Мамочка, это ты? Как хорошо, что ты мне снишься! Я так тоскую по тебе… Мне так тебя не хватает…

- Моя ты лапушка… - услышала я судорожный вздох тети Геллы прямо в мое ухо. – Хочешь я буду твоей мамой? Мне так не хватает такого, как ты, маленького существа, которому я смогу отдать мою накопленную за годы, невысказанную любовь… Мою щемящую нежность. Мой опыт… Не плачь, малышка, я согрею, когда тебе станет зябко, обниму, когда будет грустно. Я расчешу твою шерстку, чтобы она не сваливалась в колтуны, и вылижу твои слезы, если ты, вдруг, вспомнишь о чем-то очень грустном, и тебе захочется поплакать. Но я обещаю, что ты больше никогда не станешь плакать от одиночества, потому что я всегда буду рядом. Я, твоя новая мама. И это не будет сном…

Я удивленно распахнула глаза и увидела склонившуюся надо мной пятнистую мордочку тети Геллы. В ее единственном глазу сверкнула слеза.

- Это правда?.. – выдохнула я, боясь поверить в происходящее. – У меня снова будет мама? Вы?..

- Да, моя крошка, - нежно муркнула Гелла. – Разве можно, чтобы тоскующее сердце самки не ответило на тоску маленького сердечка одинокого котенка? Это счастье, что мы наконец нашли друг друга…

Кошка обернулась вокруг меня теплым пушистым кольцом и снова начала нежно вылизывать.

Краем глаза я заметила Фокса, спящего в кресле. На самом деле, великий вождь только делал вид, что спит, боясь спугнуть волшебство момента. Кот приоткрыл один глаз и подмигнул мне, словно говоря: «Ну что, получилось? Я же говорил, что она оттает и полюбит тебя!»

Я счастливо вздохнула и зарылась носиком в шерсть на брюхе Геллы, с упоением вдыхая и пытаясь навсегда запомнить ее запах. Запах моей матери…


…Неделя подходила к концу. В пятницу вечером к нам снова приехала Ма. Мы все вышли ее встречать. Гелла сидела рядом со мной, плотно прижимаясь боком, словно давая понять, что я теперь под ее защитой.

- Я вижу, что у вас все наладилось, – сказала Ма, глядя на нас. – Вы не представляете как я рада этому, мои девочки! Два одиноких сердца обрели то, чего не хватало каждому. Это ли не счастье?..


…Перед сном мы все забрались на широкую кровать Ма, улеглись, и Фокс, по праву старшего, обратился к ней с просьбой продолжить рассказ о моем происхождении. Ма согласно кивнула.

- А мы с тетей Геллой каждый день тренировались, играя в «охоту», - громко пропищала я, решив похвастаться, и тут же поправилась – то есть, с мамой Геллой!

- Прости, я еще немного не привыкла называть тебя мамой, - стыдливо ткнулась я носом в брюхо довольно мурчащей кошки и продолжила: – Мама Гелла была богиней Деваной, папа Фокс - Перуном, а я просто Василисой – ученицей богини. В той легенде для меня не нашлось другого имени. А вообще, я больше всех хочу услышать продолжение истории…

- Ну, раз вы так ждали, что даже вошли в роли персонажей, - усмехнулась Ма, - я расскажу, что было дальше. Слушайте и не говорите потом, что не слышали… В прошлый раз, как вы запомнили, мы говорили о Перуне и дочери его - Деване. Сегодня я расскажу о потомках богини Мировой Уточки…


…Уточка создала Светлых богов Верхнего мира и богов Преисподней – Иные силы. Ее сын – Чернобог, Черный Змей, стал повелителем Нижнего и Подводного миров.

Он явил собой все плохое и неизведанное, что скрывается в натуре человека. Люди его очень боялись и почитали.

Чернобог являлся в мир в виде Василиска, огромного змея с человеческим торсом и лицом, покрытым черной чешуей. Но, чтобы обмануть доверчивых людей, он иногда показывался и в человеческом обличии – прекрасном или уродливом, а также мог превращаться в черного ворона. Правда, делал он это нечасто и предпочитал влиять на мир Яви, не покидая своего жилища. Чтобы вредить людям и управлять ими, у Чернобога были помощники – демоны и его собственные дети.

Нам будут интересны трое из них: Кощей, Горын и Вий…


- Прости, Ма, - перебил Фокс, ударив хвостом по одеялу, - я, конечно, все понимаю, легенда, и все такое… Но как? Как боги мира людей могли появляться из какой-то утки? Пусть даже мировой. Видел я в лесу этих уток – ничего особенного. Птица, как птица. Перья и все прочее. Лапы у нее смешные. Перепончатые. Клюв плоский. Голос до ужаса противный. Размером с меня. Ну какая из нее богиня может получиться? Это уже совсем на правду не похоже! Коза и корова - и то… сомнительно. Но они хотя бы большие, да и копыта у них... А утка… Ну совсем для богини стыдно…

- Ну, это как сказать, - парировала Ма, улыбнувшись. – Ведь ты уверен, что Солнце, наше светило, это Огненный Кот, а Луна, освещающая Землю по ночам, – Лунная Кошка. Так почему не можешь представить, что древними богами людей могли стать другие животные? Те, кто им был привычен в обиходе. Ведь мы уже обсуждали, что боги – существа неведомые и вряд ли материальные. Но принимать любую форму способны. Просто чтобы показаться человеку и не напугать его. Конечно, они могли бы представать в виде молний, огня, бури или кипящего озера, но люди тех времен очень боялись таких явлений природы, потому что не знали им объяснений. Утка – символ рождения мира из яйца Рода. Она сама рождается из яйца. И никто не знает как могла появиться первая утка, если некому было снести первое яйцо. Это как круговорот бесконечных рождений во вселенной, понимаешь?

Фокс почесал задней лапой за ухом и решил, что лучше умно промолчать, чем глупо сморозить.

- Итак, надеюсь с утками, коровами и козами мы разобрались, - сказала Ма и продолжила рассказ…


…Кощея Чернобог родил от богини Морены и наградил его бессмертием. Кощей в совершенстве владел искусством управления силами тьмы. Древние предания гласят, что жизненная сила Кощея находилась в волшебном Яйце, которое, по легенде, создал Род в начале своего творения. Сын Чернобога обычно выглядел высоким могучим старцем с длинными седыми волосами и короной на голове. Своим волшебством он мог заставить полюбить себя любую человеческую женщину, чем часто и пользовался, похищая чужих невест. Кощей всегда носил на себе доспехи, заговоренные матерью, - богиней зимы и смерти Мореной - делающие его неуязвимым для любого оружия…


- Видишь, Фокс, - подмигнула коту Гелла, - вот и на людей эти древние боги стали похожими. Надоело, видать, прикидываться козами, да утками.

- Не спеши, Гелла, - остановила ее Ма. – Самое интересное еще впереди…


…Брат Кощея, Горын (он же Змей Горыныч), был похож на своего отца, переняв его змеиную природу. Обитал он под Чёрной горой в огромной пещере. Горын был стражем верхнего царства Нави – Пекла. Он имел несколько голов с зубастыми пастями, изрыгающими пламя. Сколько именно – неизвестно. Люди, которые его встречали, от страха сбивались со счёта и никогда не могли точно сосчитать, сколько голов у этого чудовища. Кто говорил что три, кто – девять, а некоторые насчитывали целых двенадцать. У страха, как мы знаем, глаза велики! По легендам, Горын — злое божество, которое грабило деревни, утаскивая коров с пастбищ, сжигало посевы и похищало самых красивых девиц для своего брата Кощея.

Как-то раз он, пролетая над широкими полями, заметил девушку с длинными, до земли, русыми косами, спускающимися из-под кованого шлема. Девушка, облаченная в кольчугу, дремала, облокотившись на тяжелое копье, воткнутое в землю. Это была великая богатырша земли русской, Марья Моревна – дочь морского царя и богини смерти Морены. Горын не отличался особым умом и не признал дочь богов, спутав ее с обычной женщиной.

- Вот будет славная жена брату моему! – прошипел он. – Надоели Кощею покорные, слезливые и слабые жены! Эта красавица точно не покорится ему, и этим разожжет в сердце брата новую любовь!

Горын, воспользовавшись крепким сном богатырши, взвалил ее к себе на спину и отнес в замок Кощея Бессмертного.


- Ну вот, это я понимаю! – снова не выдержал Фокс, подскочив. – Огромный змей с кучей зубастых голов, изрыгающих огонь, и черными кожистыми крыльями, как у гигантских летучих мышей! Вот это и правда внушает уважение! Не то, что корова или утка! Такого бога все будут бояться и почитать!

Гелла заерзала.

- В следующий раз во время охоты я буду богатыршей. Этой, Марьей Моревной. Я воды не боюсь. Мне как раз подходит звание дочери Морского царя!

Я предусмотрительно прикусила язычок и молчала, зная, что Ма не любит, когда ее перебивают.

Укоризненно посмотрев на нас и погрозив пальцем, Ма продолжила…


…Проснулась Марья Моревна в золотых палатах, уставленных золотыми блюдами с невиданными яствами и кувшинами с винами волшебными, дарящими забвение. Рядом с собой увидела она высокого, стройного и очень красивого черноволосого юношу с темными глазами, отражающими пламя светильников.

- Здравствуй, девица, краса ненаглядная! – промолвил юноша. – Хорошо ли отдохнула ты? Не проголодалась ли? Поешь, красавица, фруктов заморских. Испей вина сладкого, утоли жажду.

И так этот юноша показался ей прекрасен, что Марья Моревна взяла с блюда яблочко наливное и кубок с волшебным вином. Пригубив первый глоток, она сразу же влюбилась в Кощея, потому что волшебное вино было приворотным.

Так богатырша стала женой темного властителя и родила от него девочку, которую назвали Василисой, потому что была она внучкой Царя Морского и дочерью царя срединной Нави.

Я ведь уже говорила вам, что имя Василиса, в переводе означает «царственная, царица»…

Ма внимательно поглядела на меня, и я навострила ушки, понимая, что разгадка моего происхождения близка…


…Быстро подрастала Василиса. Хорошела с каждым днем и умом была не обделена. Присматривала за ней тетка ее – Ягиня, живущая в лесу. Ягиня была дочерью Вия, царя нижнего царства Нави и богини Макоши – Матери Сыры Земли. Когда-то Ягиня слыла неописуемой красавицей, и по красоте своей не уступала Ладе и Деване. Отец Вий поставил ее на границе Яви и Нави сторожить вход в царство мертвых и направлять души людей в загробный мир. Поэтому Ягиня часто бродила и по миру Яви, и по верхнему подземному царству. Так она постигла вселенскую мудрость и научилась пониманию непостижимого. Кроме того, Ягиня была великой воительницей, которую никто не мог одолеть. Ее папаша Вий сильно переживал по этому поводу, потому что очень хотел выдать дочь замуж, а своенравная Ягиня совсем не стремилась оказаться под властью мужа и поставила условие, что станет женой лишь того, кто победит ее в честном бою. Ни один смертный, и даже бессмертные не могли справиться с дочерью Вия. Многие бились с ней, и никто не вышел победителем. Опозоренные бессмертные уходили прочь, а черепа смертных Ягиня насаживала на частокол своей изгороди, чтобы другим неповадно было испытывать судьбу.

Вий пошел на хитрость и подослал к ней скотьего бога Велеса, сына Рода. Бог лесов и полей Велес, в других местах носивший имя Пан, соединял в себе множество ипостасей и лиц. То он показывался людям в виде очень худого, длиннобородого старика с черными глазами, носящего на голове мохнатую шапку с гнутыми турьими рогами, то оборачивался медведем-шатуном, то представал веселым и жизнерадостным покровителем пастухов и домашнего скота. Велес-Пан входил в свиту Чернобога. Он любил гулять по полям, на которых паслись тучные стада и играть на волшебной дудочке, развлекая лесных и речных духов, собирая хороводы русалок и навок. Чернобог не одобрял такие легкомысленные поступки серьезного и сурового, по своей сути, бога, который вместо дарования людям духовных знаний и ночных занятий с волхвами и жрецами, истину бытия постигающими; вместо сложения стихов и кощун о богах всесильных и предках премудрых; вместо скучной службы, заключающейся в сопровождении Чернобога в подземном царстве, иной раз предпочитал водить ночами хороводы с красивыми духами лесов и полей. Да и кто бы не предпочел тепло и пьянящие ароматы леса и воды тьме и затхлому холоду подземного царства?

По древней легенде, озябший Велес как-то развел подземный огонь, желая согреться, и случайно прожег в земле проход в поднебесный мир. Из дыры вырвался такой густой сноп искр, огня и серы, что на много дней затмился светлый лик бога Ярилы. Велес, поняв, что наказания не избежать, выскочил в прожженную дыру и скрылся в лесах, надев на себя рогатую личину.

Вий придумал соединить свою непокорную дочь и этого покровителя кудесников, чародеев, ворожей и заклинателей узами брака. Мудрого Велеса не пугала костяная нога красавицы, стоящая в царстве Нави. Он придумал, как победить Ягиню в поединке. В образе козлоногого и рогатого Пана бог заворожил невесту игрой на волшебной дудочке и своим магическим танцем. Ягиня засмотрелась на высокие и ловкие прыжки жениха, вышедшего на поединок лишь с дудочкой в руках, заслушалась сладкоголосым пением волшебной свирели и выронила меч. Хитрец подбежал и быстро надел ей на голову брачный венок из водяных лилий, сплетенный русалками. Этот венок нес в себе сильное приворотное волшебство. Ягиня не смогла отказать Велесу, признала свое поражение и, выполнив обещание, стала его женой.
Так бы они и прожили много веков в любви и согласии, если бы Ягиня Виевна не позарилась однажды на тучных небесных коров – внуков Небесной Коровы Земун - и не подначила муженька выкрасть их, чтобы выдаивать из них звездное молоко. За такую дерзость и кощунство верховные боги прогневались на Ягиню и прокляли ее, забрав красоту и превратив в старуху с костяной ногой. Хотя Ягиня слыла сильной чародейкой, но возвращать молодость и красоту своей ворожбой могла лишь на короткое время, заманивая к себе в жилище смертных и забирая их души. Уродливая и сварливая старуха быстро наскучила Велесу, и он оставил ее, предпочтя хороводиться с лесными красавицами - водяными девами и духами деревьев - мавками. Так и осталась несчастная Ягиня одинокой и бездетной. Она забилась в самую глухую и темную лесную чащу возле болот и там наколдовала себе избу на куриных ногах, обратив одну из своих куриц. Настоящую деревянную избу на болоте построить было невозможно. Сыро, да и вместо твердой земли - трясина. Избушка на курьих ножках была живой и, как только лапы начинали проваливаться в зыбкую почву, перебегала на другое место, посуше. Люди, которым посчастливилось хитростью вырваться из лап Ягини, говорили, что ее изба и квохтать умеет, как курица, только что яйца не несет…


- Какой смешной домик вышел! – широко зевнув сказала Гелла. – Надо же! С куриными лапами! Интересно, а клеваться избушка умела? А летать? Крылья у нее были? Хотя курица – не птица!..

- Об этом легенда умалчивает, - ответила Ма. – Обычно летала Ягиня в волшебной ступе, управляя помелом. Зачем ей была нужна летающая изба? В ступе-то летать способнее. Она не так громоздка и тяжела, как изба…


…Василиса, к слову, совсем не боялась уродливой старухи, ведь они состояли в прямом родстве. Одинокая Яга тоже привязалась к девушке и решила передать ей все свои колдовские умения и тайные знания. Василиса каждый день приходила к тетке, убиралась в избе, готовила похлебку из болотных трав, варила кашу. Яга в благодарность учила Василису превращаться в животных и предметы, управлять силами стихий, варить волшебные зелья и составлять заговоры на любой случай. Василиса была способной ученицей и легко постигала все хитрые премудрости.

Когда обучение закончилось, девушка решила похвастать перед своим отцом приобретенными умениями. На большом пиру, устроенном Кощеем в честь ее совершеннолетия, Василиса, угощаясь запечеными лебедями, складывала обглоданные косточки в левый рукав своего платья, а остатки вина сливала в правый рукав. Гости дивились, видя такое, но молчали. По окончании пира Василиса во всеуслышание предложила отцу помериться волшебной силой. Кощей не смог прилюдно отказать дочери и, усмехнувшись, согласился. Все вышли в широкое поле, и Василиса громко обратилась к отцу.

- Батюшка, можешь ли ты одним мановением руки мертвое сделать живым? Пусть прямо здесь будет озеро, а по нему поплывут белые лебеди! Можешь ли сделать как прошу - мне на радость и удивление?

- Нет, дочь моя, - ответил Кощей, нахмурившись. – Невозможно мертвое сделать живым и создать что-то из ничего. Это удел лишь верховных богов. Нет у меня такой силы.

- Смотри же, отец, а я могу! – воскликнула Василиса и взмахнула рукавом, в который сливала недопитое вино.

Тут же перед взором удивленных гостей прямо на поляне возникло огромное озеро с кристально чистой водой. Василиса взмахнула вторым рукавом, и из него вылетели обглоданные косточки и упали в воду озера. В ту же секунду по водной глади величаво заскользили белые лебеди.

- Как ты посмела так опозорить меня перед гостями, бесстыжая! – вскричал взбешенный Кощей, заподозрив обман. – Но и я умею творить чудеса! За неуважение ко мне и родству нашему приказываю ходить тебе в лягушачьем обличии три года! Живи в этом озере среди рыб и лебедей или на болотах возле избы старой карги Ягини, которая тебя подучила! А мне на глаза показываться не смей! Да будет так!

Кощей ударил своим костяным посохом о землю, сверкнула молния, грянул гром, и Василиса упала на землю бородавчатой уродливой жабой.

- Что ты натворил! – в ужасе вскричала жена Кощея, Марья Моревна. – Верни сейчас же мою дочь! Обрати вспять свое колдовство!

- Через три года она поумнеет и вернется, - ответил Кощей и спокойно пошел в замок пировать дальше.

- Да пропади ты пропадом, нелюбый! – с ненавистью прошептала вслед ему Марья Моревна.

Она не могла отменить свершившееся по воле бессмертного супруга, но будучи дочерью великих богов, тоже кое-что умела.

- Будь же ты лягушкой лишь с ярилиного восхода до его заката! – крикнула она, пока не остыл след проклятия. – А как солнце сядет, становись человеком и приходи ночевать в мои покои, чтобы я хоть ночью могла натешиться моей кровиночкой! На рассвете же снова надевай лягушачью кожу и ходи в обличии квакуши до вечера. И да будет так!

Зачерпнула Марья Моревна в ладонь воду из озера и вылила на лягушку. А тут как раз солнце село, и вмиг кожа лягушачья с Василисы слезла, и снова она человеческое обличие приняла.

- Дочь моя любимая, дочь моя премудрая, беги скорее к Яге, - прошептала ей мать, обнимая перед расставанием. - Она скроет тебя днем от гнева отцовского и в обиду не даст никому. Только кожу лягушачью не потеряй в дороге. Как солнце взойдет – снова станешь жабой премерзкой по жестокой воле ненавистного Кощея. Прости, моя кровиночка, но больше ничем я тебе помочь не в силах…


…Ма с улыбкой оглядела нас, невольно задремавших под убаюкивающее волшебство ее рассказа, выключила свет, и дом погрузился в сон…


…Я крепко спала. В просторной избушке, похожей на большую коробку без окон, шел пир. На полу стояло множество мисочек с ароматными мясными кусочками в желе, которые по мере того, как мы их съедали, возникали вновь. Рыжий Фокс с тремя остроухими головами и широкими кожистыми крыльями за спиной ел сразу из трех мисок, щеря белые длинные клыки и грозно поглядывал на нас с Геллой.

- А у меня вся еда закончилась! – вдруг закричала одноглазая Гелла. – Это безобразие, что на пиру не хватило еды для гостей!

Она впрыгнула в пустую миску и начала летать по избе, бешено крутя своим коротеньким хвостом, как рулем.

Я почему-то ничего не ела, а лишь зачерпывала кусочки то левой, то правой лапкой. Лапки от этого быстро росли, становясь все толще и длинее, словно они сами глотали вкусные мясные кусочки.

- Ну что, дочь моя, - прошипела одна из голов Фокса, уставившись на меня, - ты готова показать свои умения?

- Да, папа, - мяукнула я и быстро замахала лапками…

…Дальше случился небольшой кавардак, потому что из моих лапок во все стороны полетели оглушительно крякающие мировые утки, размахивающие копытами небесные коровы и козы, яйца, из которых торчали лягушачьи квакающие головы, а в конце выскочил маленький кошачий домик на куриных лапках, которые тут же скрутили мне две «дули»…

- А кто все это убирать будет? – грозно спросила внезапно возникшая в моем сне огромная рыжая кошка с головой Ма.

Летающая в миске Гелла тут же приземлилась и спряталась под ней, чтобы не досталось на орехи. Три клыкастые головы Фокса громко щелкнули зубами, выпустив пар из ноздрей и быстро соединились в одну, уткнувшуюся носом в корм, а кошачий домик отбросил куриные лапы и прикинулся мягкой плоской лежанкой, чтобы не отсвечивать.

- Всем спать! – сурово мяукнула огромная кошка-Ма и взмахнула подобранной куриной лапой…

Я во сне решила, что чудес на сегодня достаточно и скорее заснула покрепче, чтобы избежать дальнейших сновидений…
 

«Иногда сила материнства сильнее законов природы.»
(Барбара Кингсолвер)

(продолжение следует)