Ароматный доктор. Часть вторая. Сергей

         

         Выписка на следующий день заняла минут пятнадцать. В больницах теперь подолгу не держат, оклемался человек, не умер, ступай домой, долечат в поликлинике.  Текучка пациентов как смена декораций, раз два и новые больные. Ну и слава Богу.  Марине хотелось домой. Убраться, привести в порядок квартиру, мысли и душу. Побыть одной, спокойно подумать в тишине, полежать в ванной. Смыть усталость, запах палаты, досаду и сумятицу. Полчаса в автобусе, мысли метались от Пашки к доктору и обратно.

         Сергей сидел на лавке у парадной, рядом стояло ведро с цветами - алые пионы и белые хризантемы, смотрелись очень красиво.
        -Ты зачем здесь? - Марина в растерянности оглянулась по сторонам, ее и Пашку знал весь двор, не хотелось сплетен и пересудов.
        - Мы что уже на ты? - Сергей поднялся сам и поднял ведро с цветами.
        - Ты вчера жениться собирался, или забыл? - Марина открыла дверь парадной. - заходи уже скорее.

        Что происходит меж мужчиной и женщиной, если их оставить одних в замкнутом пространстве? Они нравятся друг другу, им интересно быть вместе, их влечет взаимная симпатия. Ответ очевиден - они начинают мыть полы, пылесосить, протирать пыль и убираться, до определенного момента, а после - одежда в разные стороны...

        - Давай переберемся ко мне, там и места больше и «космонавт» твой не нагрянет, опять же аквариум у меня, рыбок кормить нужно. – Сергей сидел на скрипучем, промятом диване, щелкал пультом от небольшого старого телевизора. В чужой неуютной квартире всё раздражало, вызывало неприязнь. Хотелось домой в благоустроенный, привычный быт. Дома все чисто, аккуратно и комфортно. Нет оторванных обоев и битого кафеля.
       - Давай конечно - Марина легко согласилась. Ей во всем хотелось соглашаться, слушаться, не брать на себя ответственность, быть слабой и беззащитной. Она так давно отвыкла быть просто женщиной. Хотелось тепла, нежности и кофе в постель. А еще дарить и дарить нерастраченную любовь.

      Большая, благоустроенная квартира, с качественным ремонтом, с дорогой и новой мебелью была в красивом современном районе. Сергей, разгружая сумку с Мариниными вещами, облегченно вздохнул, попав в свой рукотворный рай. Здесь все знакомо и понятно, все удобно и комфортно. Нужно скорее в душ.

        - Сколько же баб переплакало вспоминая твои глаза и поцелуи? -  Марина освоилась на холостяцкой кухне, запомнила, что и где лежит. Поначалу удивлялась, что у одинокого мужчины в наличии мука, сода, дрожжи и даже крахмал. После, увидев женский шампунь, найдя заколку для волос и тапки небольшого размера, поняла - она не первая хозяйничает в этом доме. Не прозябает медицинский красавец без дамского присмотра, как переходящий вымпел, передают его из одних заботливых рук в другие.
          Сергей в ожидании оладушек ел ложкой варенье и с удовольствием разглядывал ладную фигурку, сноровисто двигавшуюся у плиты.
         - У меня вообще никогда не было баб. - Мужчина произнес это нараспев, поднял лицо от сладкого и растекся в улыбке.
        - Ах, ну да, конечно, у тебя же только женщины и дамы. Бабы не твой уровень. - Марина отошла от плиты, поставила на стол тарелку с оладьями и воткнув указательный палец в мужскую грудь добавила, глядя в веселые серо-зеленые глаза. - Ты же у нас светский лев. Джентльмен. Герой - любовник. - чуть погодя продолжила, добавив в тон усталость и разочарование. - Бабник ты Сергей, умный, расчетливый и холодный. Вкусный как твой парфюм и такой же нестойкий, улетучиваешься и исчезаешь. Нельзя тебе верить.
       -  И не надо Мариш, не надо верить, не надо влюбляться. Давай жить здесь и сейчас. Так не хочется банальных фраз и дешевых драм. Не превращайся в бабу.
       -  Как же ты людей лечишь, если тебе верить нельзя и врешь постоянно?
       -  Причем здесь это? Мы говорим о разных вещах. Больные для меня вообще не люди. Это статистика. Врач не должен сильно горевать, если у него под ножом умирает человек, это издержки. Обидно, как любое упущение при выполнении своей работы, не более того. Все разговоры, о тонкостях душевных у врачей, это фальшь и неправда. Охи и ахи на операции плохие помощники. Умелые руки и скорость мысли, хладнокровие и твердость, намного важнее ранимой души и доброго сердца. Никакой нежности, никакого тепла к пациентам я испытывать не хочу и не буду. Я врач, а не духовник. Мне нужен профессионализм и трезвый ум, спокойствие, а не рефлексия. Если я смотрю в глаза больному, то только для того, чтобы понять величину зрачка. Что происходит в глубинах его души мне все равно. Если я, конечно, не врач психиатр. - Сергей выдавал свой монолог уплетая оладья с вареньем, ни капли не смущаясь.

        - Фу, какой ты циник. Почему ты хочешь казаться хуже, чем ты есть? Или наоборот? Марина сидела напротив, отхлебывая горячий чай и смотрела в глаза человеку внезапно ворвавшемуся в ее непутевую жизнь. Сергей не мог не нравиться - умен, интересен, спокоен и уверен, не хам, не болтун, еще красив и очень приятен. Идеальный мужчина. Полная Пашкина противоположность.
        - Что наоборот? Я не понял, Мариш.
        - Я вот думаю, что ты хочешь казаться лучше, чем ты есть. Под твоей обаятельной маской скрывается лживый лицемер. Вот скажи мне честно, ты бабник? - Марина говорила шутливым тоном и помахивала чайной ложкой в такт словам, словно постукивая по высокому лбу своего собеседника.
         - Еще какой, у меня даже справка есть от врача, на латыни, что пациент Сергей неизлечимо болен влечением к женскому полу. А всем государственным службам и учреждениям вменяется в обязанность помогать и содействовать данному Сергею в осуществлении его мечт и желаний. Чуешь как загнул? Иди ко мне поближе я тебе справку покажу. - Сергей потянулся за женской ручкой через стол.
         - Отстаньте больной. У вас жар и недержание желаний. - Марина не договорила, в дверь звонили настойчиво и непрерывно. Внутри екнуло - Пашка. Опасения подтвердил встревоженный голос Сергея:
         - Неужели "космонавт" пожаловал? Он у тебя буйный? Или можно говорить? - Сергей не вставал, но заметно напрягся.
          - Ты испугался что ли, герой-любовник? Как же дуэль за любимую женщину? Пашка кулаками махать большой мастак. - Марина с веселым интересом смотрела на меняющееся лицо ароматного доктора. Испуг у нее прошел. Пашка хоть и дурак, но пальцем жену ни разу не тронул. На руках иногда носил. Раньше.
          - Марина, если это он, нужно полицию вызывать. Он же псих, я сам видел. Как он нашел? Кто мог сказать? - Сергей продолжал сидеть за столом, нервно щелкая своими холеными пальцами.
          - Никто не сказал, я записку дома оставила, где меня найти можно. - Сергей на это негромко взвизгнул:
          - Ты что дура? Зачем? Можно же позвонить, зачем адрес оставлять?
          - Конечно дура, я тебе еще в больнице сказала, что дурочка, помнишь? - Марина уже откровенно улыбалась, глядя на мужской нескрываемый испуг. - Ладно сиди, не тронет он тебя, не позволю. Пашка меня слушается, не бойся.
           - Разбирайтесь сами, я звоню в полицию. Еще мне пьяной драки не хватало. - Сергей на цыпочках, неслышно прошел из кухни в комнату, в поисках телефона. Марина глядела вслед с недоумением и неприязнью. Стало неловко за него.
           - Не смей. Не нужно никакой полиции. Прячься, я пошла открывать. - мужчина повернулся и согласно кивнул.
За дверью, на звонок радостно и упорно давила Маринина мама.
           - Господи, мам, ты как здесь? Откуда? Что случилось? - от сердца отлегло, скандала и драки не будет. - зачем ты сюда приехала?
           - Как зачем? Ты ж записку с адресом оставила, я подумала в гости приглашаешь. - мама счастливо светилась вставными челюстями.
           - Дарья Петровна, вот неожиданный визит, а мы тут "космонавта" встречать собирались. - за спиной Марины возник излишне оживленный доктор. - Но слава Богу, это Вы. Проходите, мы как раз чай пьем, Мариночка напекла изумительных оладушек, с вашим вареньем это просто праздник вкуса.
           - Сереж, не надо, не фальшивь. Противно. - Флер очарования, загадочности и обаяния слетал с ароматного доктора, таял и растворялся. Перед Мариной стоял поникший, скукоженный персонаж с бегающими, серыми как мышки, глазками. Да и парфюм у него самый обычный, в переходе купленный.
            - Мам, поехали за Пашкой.