Вкус персика. Глава 1

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небеса города на Дону в багряные тона.

Золотые нити заходящего солнца пронзали густую листву деревьев, отбрасывая причудливые тени на мостовую. Воздух, напоенный ароматом степных трав и дымком жарящегося шашлыка, трепетал от предвкушения наступающей ночи. Каждая улочка, каждый переулок, казалось, замерли в ожидании, словно затаив дыхание перед грядущим представлением.

Над Доном, словно исполинская кисть художника, разливались краски заката. Оттенки алого и пурпурного смешивались с золотом и охрой, создавая феерическую панораму, достойную кисти самого Левитана. Река, словно зеркало, отражала это буйство красок, превращаясь в огненную ленту, устремленную к горизонту.С каждой минутой тени сгущались, окутывая город в полумрак. В окнах домов зажигались огни, словно светлячки, приветствующие наступление ночи.

Темноволосый юноша прогуливался вместе с друзьями по набережной. Вокруг играла музыка и, казалось, что жизнь только началась, несмотря на сгущающаюся ночь.

— Никич, а почему ты Ануш не позвал-то? — поинтересовался один из друзей парня. — Нам бы не помешало разбавить компанию девчонкой.

— А ты все об одном, да об одном, — ответила Никита, закатывая глаза. — Её бы дядя Мигран всё равно не отпустил бы так поздно. К тому же она у нас примерная ученица. Ей надо к экзаменам готовиться. Это мы с вами рас****яи.

Парни рассмеялись.

— Что верно, то верно, — согласились они и продолжили свою прогулку.

Ночь плела свой бархатный саван, окутывая город томной негой. Огни фонарей, словно золотые слезы, дрожали на темной воде, рассыпаясь искрами надежды. Никита затянулся сигаретой, дым которой, словно призрак, растворялся в прохладном воздухе.

— Примерная ученица, говоришь? — хмыкнул второй парень, Арсен, с ехидной ухмылкой. — Да она, поди, зубрит свои учебники до дыр, а потом будет нас, «рас****яев», жизни учить.

Никита отмахнулся, словно от назойливой мухи.

«Пусть учит, если ей так нравится», — подумал он.

В его душе Ануш была чем-то большим, чем просто «примерная ученица». Она была лучом света в его порой сумрачном мире, тихой гаванью, где можно было укрыться от бушующих штормов.

Они шли дальше, погруженные в свои мысли, каждый – в свою собственную вселенную. Музыка, доносившаяся из прибрежных кафе, то затихала, то вновь набирала силу, словно прибой, накатывающий на берег. Ночь обещала быть долгой, полной тайн и несбывшихся надежд.



***



— Ануш! — прорезал тишину хриплый, надтреснутый голос седовласого мужчины, в котором слышалась и тревога, и нежность, и какая-то затаённая боль. — Иди сюда, доченька!



— Иду, папа! — отозвалась Ануш, и в её голосе звучала ласковая забота. Отложив в сторону раскрытые учебники, словно прощаясь с миром знаний, она поспешила навстречу отцу, её сердце сжалось от неясного предчувствия.



В дверях показалась высокая, стройная девушка с длинными, заплетенными в косу волосами цвета воронова крыла. В ее карих глазах отражался свет настольной лампы, бросая теплые блики на смуглое лицо. Она подошла к отцу, который сидел в кресле у окна, и села рядом.



— Что случилось, папа? — проговорила Ануш, заметив тень задумчивости, скользнувшую по лицу отца.



— Хотел с тобой поговорить, дочка, — ответил он, с нежностью глядя на нее. — Речь пойдет о твоем будущем.



— О моем будущем? — переспросила Ануш, в ее голосе звучало любопытство.



— Именно.



Тишину, повисшую между ними, нарушила вошедшая в комнату женщина. В ее чертах легко угадывалась Ануш, только тронутая временем.



— А, вот и мама подоспела, — улыбнулся отец, приглашая жену присесть рядом. — Как раз вовремя. Мы тут с Ануш как раз о важном говорили.



Мать присела рядом, внимательно посмотрев на дочь. В ее глазах читалась забота и легкое волнение.



— Ануш, знаешь, время летит быстро, — начал отец, немного помедлив. — Ты уже совсем взрослая, пора задуматься о дальнейшем образовании. Поэтому мы с твоей мамой решили, что хватит с нас России. Переедем в Армению обратно.



— Что? — для нее это было словно удар током. — Но почему?



— Почему? — эхом повторила Ануш, чувствуя, как в горле пересохло. Она крепче сжала край стола, словно боясь, что земля сейчас уйдет у нее из-под ног.



Мама взяла ее руку и нежно погладила.



— Милая, пойми, там у нас дом, корни. Твои бабушки и дедушки похоронены там. И потом, образование там ничуть не хуже, а может, даже и лучше в каких-то областях. Да и язык свой не должны забывать.



Отец кивнул, добавляя:



— И потом, Ануш, там тебе будет проще поступить в университет, да и вообще, освоиться. Там наши люди, наша культура. Здесь ты всегда будешь чувствовать себя немного чужой, а там — дома.



Ануш молчала, переваривая услышанное. Внутри бушевала буря протеста и непонимания. Вся ее жизнь, друзья, школа — все останется здесь, в России. А там… там неизвестность, чужая страна, хоть и с армянскими корнями.



О



ни переехали из Еревана, когда ей было четыре года, поэтому та страна никогда не была для неё домом.



Отец, конечно, твердил о возможностях, о лучшей жизни для детей, о том, что "там все свои, помогут". Но Ануш знала – "свои" тоже бывают разные.



Мама пыталась успокоить, рассказывала о красивых пейзажах, о солнечном Ереване, который Ануш помнила лишь по смутным детским воспоминаниям. Но сердце девочки оставалось равнодушным к этим рассказам. Ее мир был здесь, в этой уютной квартирке недалеко от центра Ростова, в школьном дворе, где она гоняла мяч с мальчишками, в любимой булочной за углом.



Мысль о переезде казалась предательством всего, что ей дорого. Предательством друзей, первого робкого чувства к Никите из параллельного класса, любимой учительницы по русскому языку. Как можно все это оставить? Как можно начать все с нуля?



— Не переживай, школу ты закончишь здесь, — продолжил мужчина.



Ануш подняла взгляд на отца.



— Правда? — еле слышно прошептала она, надеясь, что это не просто слова утешения. Отец кивнул, и в ее груди затеплилась слабая надежда. Значит, не все потеряно. Значит, у нее будет время попрощаться, осознать, смириться.



— А потом? — спросила она, уже более уверенно.



Отец замялся.— Потом посмотрим, дочка. Может, тебе и здесь понравится, останешься учиться в Ростове.



Эти слова прозвучали не очень убедительно, но Ануш ухватилась за них, как утопающий за соломинку.



В ближайший год она постарается выжать максимум из своей ростовской жизни. Больше времени с друзьями, больше прогулок по любимым местам, больше внимания Никите. Она будет ценить каждый момент, чтобы потом, в далекой Армении, у нее было что вспоминать.



И кто знает, может быть, отец прав, и там действительно будет лучше. Может быть, она найдет новых друзей, откроет для себя что-то новое, интересное. Но сейчас, сидя в этой комнате, слушая тихий голос отца, девушка просто хотела, чтобы все оставалось как прежде. Чтобы никто никуда не уезжал. Чтобы ее мир не рушился.



***



— Сынок, ну сколько можно, то! — ругалась женщина на сына. Он опять вместо подготовки к экзаменам гулял с друзьями. — Тебя вообще не волнует твое будущее? Ты хоть решил куда поступать будешь?



— Ма, успокойся, пожалуйста. Все нормально, — ответил парень, проводя рукой по волосам. — У меня и выбора то нет. Вон, наш Южный федеральный уже ждет меня, либо его "вечный соперник", донской технический.



— А специальность, самое важное специальность!



— Ма, у меня еще год. Отстань. Дай насладиться последними днями детства.



— Вот как раз этот год и пролетит незаметно! А потом что? Будешь как твой дядя Коля, всю жизнь на заводе гайки крутить? Я хочу, чтобы у тебя была хорошая профессия, чтобы ты ни в чем не нуждался.



Парень вздохнул. Он понимал, что мать волнуется, но ему казалось, что она слишком давит на него. Ему хотелось самому решить, чем он хочет заниматься в жизни.



— Ма, ну чего ты так переживаешь? Я же не говорю, что буду бездельничать. Просто дай мне немного времени, чтобы подумать. Я обязательно выберу что-нибудь подходящее.



Женщина посмотрела на сына с сомнением. Ей хотелось верить, что он не бросит все на самотек. Она мечтала о лучшей жизни для него и боялась, что он упустит свой шанс.



— Ладно, — сказала она, — только смотри, чтобы потом не было поздно. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.



Никита



чмокнул



мать в щеку и ушел к себе в комнату. Ему надо было написать Ануш.



Парень плюхнулся на кровать и уставился в потолок.



"Правильный выбор", - эхом отдавалось в голове.



Какой вообще выбор может быть правильным, когда сердце тянет в одну сторону, а разум кричит о другом? Он достал телефон и открыл чат с Ануш. Пальцы замерли над клавиатурой. Что написать? Просто "Привет"? Слишком банально. "Как дела?" Тоже не то.



Он потер переносицу. Ануш… Ее улыбка, ее смех, ее глаза, в которых он видел целый мир. Она понимала его, как никто другой. Но мать… Она вложила в него всю душу, отдала все лучшее. Она мечтала, чтобы он стал врачом, юристом, кем угодно, лишь бы выбился в люди. А Ануш? Она просто хотела, чтобы он был счастлив.



Наконец, он набрал:



"Ануш, привет. Мне нужно с тобой поговорить."



Отправил и замер в ожидании. Сердце бешено колотилось в груди. Он знал, что этот разговор изменит все. И от этого становилось страшно.



Ответ пришел мгновенно:



"Привет, Никит. Мне с тобой тоже."