Судьба утопии

В своей книге «Восхождение Запада» Уильям Макнил в убедительной форме показал, как развитие человечества методом проб и ошибок в ходе Всемирной истории привело к своему высшему достижению – либеральному капитализму, осуществленному в США,  странах Западной Европы, и в нескольких странах Азии  - Японии, Корее и Сингапуре. Признаками его являются парламентская демократия, приоритет личности над общиной и высокий уровень жизни. Читателя этого труда автор подводит к мнению, что для достижения конца истории теперь осталось только распространить либеральный капитализм на весь митр, тем его и осчастливив. Время создания этой книги – рубеж тысячелетий – знаменует оформление глобальной либеральной утопии. Грубо говоря, оно совпадает с моментом падения другой глобальной утопии – коммунистической,  в основу которой была положена не свобода,  как в либеральной, а - равенство (другая компонента триады «Свобода. Равенство. Братство»)
Полное равенство всех людей на нашей планете, согласно  версии Всемирной истории, разработанной  Марксом к 1843 году, должно было наступить в результате  Мировой пролетарской революции. Безуспешно побродив по Европе, коммунистическая идея укоренилась в России, вызвав Октябрьскую революцию 1917 года. То, что она  не перешла в революцию Мировую, не отменило ее радикального характера, и  равенство (в отличие от равноправия), - чуждое  человеческой природе, удалось осуществить в СССР лишь ценой отъема личной свободы. Это привело к острому расколу общества, ответом на который стали репрессии против  самой важной его части - творческой элиты, и  установление тоталитарного строя. Как показал опыт Северной Кореи и Кубы, тоталитарные общества могут в изоляции сохранять стабильность очень долго, но Советский Союз считал себя ответственным за реализацию коммунистической утопии, предполагавшей распространение коммунизма на весь мир.
Достижение  этой цели столкнулось с большими трудностями в связи с крайней непривлекательностью тоталитарного строя и с низким уровнем жизни, обусловленным  экономической неэффективностью эгалитаризма.  Именно в связи с необходимостью «экспорта социализма» в другие страны,  в СССР была проведена частичная либерализация, приведшая к замене «жесткого» Сталинского тоталитаризма на тоталитаризм «мягкий», - Брежневский. Это, а также повышение жизненного  уровня, вызванное внедрением плодов научно-технической революции, позволило увеличить, привлекательность советского строя, но осуществление коммунистической утопии столкнулось с новыми помехами.
Во-первых, в результате отхода от «жесткого» тоталитаризма обнаружился раскол в советском обществе: выявилась значительная его часть, считающая коммунистическую идею абсурдной и крайне вредной. Невозможность в СССР преодолеть планку среднего уровня жизни порождала жажду бегства из страны при любой открывшейся возможности.
Во-вторых, оказалось, что  привить другой стране «социалистическую ориентацию» стоит СССР бешеных денег. Кроме того, коммунистические революции, как показал Кубинский кризис, влекли за собой опасность термоядерной войны.
Когда в казне СССР не осталось денег даже для поддержания на плаву «социалистического лагеря», Горбачеву стало ясно, что Мировой коммунизм построить невозможно. И он совершил революцию сверху, отказавшись  от глобальной  утопии;. построение коммунизма перестало, быть целью СССР. «Не будем задаваться какой-либо  конечной целью, а выберем путь демократизации нашего общества, и куда-нибудь, да придем!» - таков был лозунг Перестройки.
Но Ельцин, в опоре на интеллигенцию перехвативший власть у Горбачева в 1991 году, направил Россию по пути глобальной либеральной утопии, находившейся в то время на пике популярности. Унаследовавший же Ельцину Путин сместил вектор развития страны в сторону построения Национального капитализма.
После кончины  коммунистической утопии глобальная либеральная утопия пошла в бурный рост; в отличие от первой, с ходом  времени снижавшей градус своей радикальности, последняя, чем дальше, тем больше ратовала за отмену любых ограничений и запретов.
 За последние четверть века либеральная утопия достигла уровня абсурда; ее сторонники борются против полиции, без которой общество невозможно, сокрушают религиозность, отменили понятие пола, заменив его гендером; с помощью феминизма  разрушают институт семьи, посредством  инклюзивности нарушает принцип меритократии, на котором зиждется буржуазное общество; отстаивая прозрачность границ,  разрушает государство.. Как глобальная утопия, ультралиберализм требует своего распространения на весь мир; конкретно он выливается в насаждение во всех странах тех же порядков, что и в США, включая прозрачность границ, секуляризацию, ЛБГТ – повестку, и прочее. Поскольку многие страны сопротивляются глобализации, Америка, наряду с политическим и санкционным  давлением, выработала методику «цветных» революций, предполагающих  массированное вливание денег в   «пятую колонну»  стран - жертв
В странах Запада, включая США, торжество ультралиберализма породило глубокий раскол, чреватый гражданской войной между консерваторами, и бенефициарами сложившихся в них порядков, включая мигрантов. Для борьбы со своими оппонентами правящая верхушка вынуждена прибегать к методам тоталитаризма, включая цензуру СМИ, и запреты на деятельность правых партий, что свидетельствует о кризисе либеральной утопии. Осуществление же глобализации привело к таким колоссальным расходам, что даже США несут их за счет наращивания государственного долга до фантастических сумм, чреватого крахом мировой экономики. Кроме того, глобализация Украины, столкнувшись с яростным сопротивлением России, привела к риску развязывания термоядерной войны. А еще возрос Китай, который в условиях организованной Америкой  Глобализации оказался более конкурентоспособным, чем она.
 Поняв невозможность реализации глобальной либеральной утопии,  Трамп решил осуществить консервативную революцию сверху, заменив всю правящую верхушку своими сторонниками. Сотнями указов он начал разрушать либеральные порядки, сложившиеся при правлении Демократической партии США, и начал сворачивать Глобализацию, перейдя к политике протекционизма во внешней торговле и к полному пересмотру своего участия в НАТО, а также принципов оказания  военной помощи другим странам, включая Украину.
Поговорка гласит: «Если ты хочешь узнать, кто хозяин дома, начни его ломать; хозяин сразу объявится». С первых же шагов Трампа выяснилось, что главным бенефициаром глобализации являлась та часть населения Европы, которая голосует за центристские элиты европейских стран. За редкими исключениями,  руководители европейских стран  сейчас дружно клянутся, что после ухода американцев бремя поддержки украинского режима в полном объеме возьмут на себя.
Не думайте, что они озабочены судьбой украинского народа, или боятся нападения на них России. Просто они так вписались в глобальную либеральную утопию, что отказываются верить, что эта лафа заканчивается. На европейских саммитах, прошедших в последнее время, они с металлом в голосе перечисляли, на какие жертвы собираются пойти, чтобы помочь Украине и навредить России, а на самом деле в это время думали, что это и не понадобится, так как что-то произойдет, революция Трампа рассосется, и глобальная либеральная утопия вернется.
А вдруг они правы?
Но провал глобальной коммунистической утопии мне подсказывает: нет, не вернется!
                Март 2024 г.