Озеро в лесу

            Тихое озеро с живописным островком посередине манит в знойный летний день черной спокойной гладью воды, искрящейся в лучах палящего жаркого солнца. Бывшая дворянская усадьба Алмазово, расположенная в Щелковском районе Московской области, впечатляет красотой высоких раскидистых дубов, укрывающих берег небольшого озера от ветра. 
            Сегодня, в знойный июльский день, все замирает в ожидании грозы, когда даже стрекозы почти неподвижно застывают над водой, присаживаются на лист кувшинки, но потом вдруг стремительно, молниеносно мчатся вперед или в сторону, и так же внезапно останавливаются и снова замирают в неподвижности. Я смотрю на дальний заросший камышами берег, и сознание увлекает вдаль, переносит в другое время: точно такой же день, и то же озеро, и те же дубы, но сейчас молодой граф Алмазов прогуливается верхом по своему родовому имению: вот его красивая, стройная фигура мелькает среди деревьев - молодых дубов, посаженных еще его дедом, вот он приближается к месту работ, где загорелые крепкие мужики выкорчевывают деревья и копают землю:
            - А вот здесь, дорогая графиня, будет озеро, - сообщает граф своей темноволосой спутнице, что скачет чуть позади на изящной белой лошади.
            - Озеро? – звонким насмешливым голосом язвительно спрашивает она, - Нет, граф, вы ошиблись, это будет всего лишь пруд, – Она ударяет лошадь кнутом, и та быстро уносит ее прочь.
            Граф некоторое время стоит в растерянности, но быстро овладевает собой:
            - Продолжайте работать, - обращается он к мужикам, - я скоро вернусь, - граф разворачивает коня и скачет за графиней.

            То же место, душный вечер знойного дня. Влюбленный мужчина с замиранием сердца ожидает даму на берегу, и вот уже ее стройный стан, охваченный нежным шелком белоснежного платья, виден за ближними дубами.
            - Вы все-таки пришли... – в радостном волнении шепчет он ей.
            - Ну разумеется пришла, - отвечает она, поправляя кудри черных волос.
            Влюбленные спускаются к воде. Он запрыгивает в лодку, нежно улыбается, протягивает руку, приглашая ее за собой, а она вкладывает изящную кисть в белой перчатке в его ладонь, аккуратно ступает на дно раскачивающейся лодки, придерживая платье, и грациозно опускается на сидение. Он отвязывает веревку, и лодка почти бесшумно скользит по темной воде, редкие всплески весла слышны в этот сумеречный час.
            - Какое красивое озеро, так и манит к себе тот островок, что посередине.
            - Да, вы правы, хотя когда-то говорили, что это всего лишь пруд.

            Выхватив мгновение былого, а быть может, только воображаемого, сознание мчится дальше, перелетая десятилетия, и открывает новую картину: вот пожилая дама медленно прогуливается по берегу озера вместе со служанкой, она садится на знакомую скамейку в тени раскидистого дуба, любуется зеркальной гладью озера, которое вновь и вновь отражает былое. Воспоминания прошедших дней захватывают ее, и на глаза наворачиваются слезы, поэтому она отводит взгляд и белоснежным шелковым платком вытирает глаза, слезящиеся словно бы от нестерпимо яркого солнечного света, отраженного озерной водой.
            - Ну, почитай-ка мне книгу, дитя мое, - обращается она к служанке, - да начни с того места, как они катались на лодке по озеру.

            Смена декораций: былое уплывает вдаль, в глубины времени, остается позади, и наступает новая эпоха. Место все то же, но представляется совсем другой, изменившийся до неузнаваемости мир двадцатого века.
             Отряд детей из пионерского лагеря «Колосс», распложенного в полутора километрах, в такой же солнечный летний день шагает на озеро. Дети смеются и весело переговариваются. В их глазах не только надежда, но и вера в себя, в возможность изменить этот мир, покалеченный болью войны, вера в способность человека сделать жизнь лучше, обрести желанное светлое будущее.
            - За-пе-вай! – кричит им вожатый.
            И дети все вместе, как один начинают песню:
      Взвейтесь кострами синие ночи,
      Мы пионеры, дети рабочих...
            Пришли.
            - Построиться в шеренгу. По порядку рас-счи-тайсь!
            - Первый...
            - Пятый...
            - Семнадцатый...
            - Двадцатый – расчет окончен.
            - Вольно ребята, идите купаться.
            Шумно плещется вода, переливаясь коричнево-золотыми искрами брызг на солнце. Радостно смеются дети, этот день купания они особенно ждали, это праздник для них.

            Но вот перед глазами картина настоящего, действительной жизни начала двадцать первого века: обыкновенный выходной день, когда у горожан есть возможность сбросить гнет забот, выехать на дачу или просто отдохнуть на природе.
            Множество машин вокруг озера. В каждой отдельно звучит своя музыка, в основном зарубежная. На земле расстелены покрывала, разложена еда – пикники. Пахнет дымом костров, сигарет, духами и потом человеческих тел. На ветках деревьев сушатся полотенца. Матери кричат детям с берега, чтобы те вылезали из воды.
            А вот хозяйственная дама с мужем зашла в воду по пояс. В одной руке кусок мыла – в другой нечто серого цвета, напоминающее ночные кальсоны. Муж держит их за лямки, растягивая над водой, а жена методично намыливает штанины... Потом полощет во взбаламученной озерной воде, перемешанной с песком и глиной со дна. Муж довольно улыбается, выжимая кальсоны, а располневшая с годами жена раздвигает мыльные круги, идущие по воде, выбираясь на берег.
            Нарушено спокойствие природы, разорвано криками, задушено запахами, задавлено суетой... Но лес живет своей жизнью, он вбирает человеческую боль, тревогу, усталость, растворяет это силой животворящей земли, воды, крепостью вековых дубов, вечностью неба...
            Вот над людским оголтелым весельем собираются тучи, и вдали уже слышны раскаты грома. Но пока он не грянет с неистовой неудержимой силой прямо над их головами, они не слышат его в создаваемом привычном, искусственном шуме. Первые капли дождя, словно маленькие колокольчики, звенят, ударяясь о водную гладь. Одна капля, другая, третья, - и их уже не счесть в шуршащем шепоте небесной воды, соединившейся с земной. Крепчает ветер, дождь усиливается, капли становятся крупнее и сливаются в единый водный поток. И вот уже блеснула молния, и послышался гром, становящийся все более сильным и грозным.
            Растерянность и испуг отражены в глазах отдыхающих, а движения стали суетливыми и торопящимися. Сборы впопыхах... Разъезжающиеся машины. Как легко природа смыла людей с берега!
            Гнутся верхушки деревьев в порывах ветра, а по крышам и стеклам машин стучат крупные капли дождя, или может быть, это град? Разрезают пространство молнии, резко грохочет гром. Настоящая гроза очищает землю.
            Ушли, уехали люди, успокоился дождь, утихла непогода. Воздух посвежел, небо прояснилось, а над спокойным тихим озером повис вечерний туман, словно легкой пушистой шалью укрыла его на ночь природа.
            А назавтра лес проснется, согреется лучами солнца и запоет свою особую лесную песню, которая зазвучит в ласковом шепоте верхушек деревьев, шелестящих листьями от тихого ветерка, в щебетании птиц, всплеске воды, хрусте ветки, - во всем многообразии природных звуков.

            Как много хранишь ты в своей темной глубине веков маленькое тихое озеро в лесу усадьбы Алмазово! Сколько тайн скрыто в твоих бездонных черных водах, сколько событий отражено в них! А стрекозы все также замирают у дальних камышей и также неожиданно молниями пересекают пространство, а может быть, и само время.

конец июля 2005 / начало 2025