Скептик и прагматик, о рациональных людях

– Все начиналось со спора. Друг мой дорог мне был и был мною любим, а потому я просил его об этом – о том, чтобы затеять тот замечательный спор, с которого все начиналось... Ведь началось! Через спор сходятся люди на одном слове, на одной точке зрения – и часто правдивой, часто – самой верной из всех, которые были видны им, знакомы и предоставлены ими друг другу. Вот и хотел я оставить в друзьях человека другого, хорошо мне знакомого с поры Золотой – не рационального, – рассказывал скептик маленькой девочке, дочери этого друга, подразумевая под этим словом – «не рационального» - под наименованием этим человека такого, который вынес из сказок одно только «надо».
 
– Какая огромная, непреодолимая – несокрушимая никаким звуком, мольбой – пропасть между теми, кто вынес из сказок одно только «надо» – и теми, кто вынес из сказок то самое «верю».
Говорил он продуманно, но спеша; спеша рассказать, передать, объяснить, показать маленькой девочке этой, именем Даалия – какое красивое имя! – такое, о чем не достучаться будет уже спустя миг, о чем не увидит он в глазах этой девочки понимания безмятежного, верного – самого искреннего, и того самого – самого нужного, необходимого – ему необходимого – понимания ребенка с поры Золотой.

Как часто разбиваться вам приходилось о скалы той пропасти? Как часто ожидания ваши могли заслужить лишь трех слов отвратительных – а ведь самых нужных!
 
– Все в порядке, – не глядя в глаза.
Когда порядок таков, на самом-то деле, что крики о помощи услышат лишь те, кто шепотом говорить научились в самой темноте…

- Зачем ты кричишь?

- Чтобы не слышать, как ты шепчешь.
И все то – в темноте, в мире рациональных людей.

– В мире рациональных людей все так светло, прозрачно и невероятно, отвратительно продуманно, что задохнуться осталось бы только лишенных полета в пустоту – в эту пропасть; но нет – они стали частью этого безумного мира – мира рациональных людей.

И продолжал – все спеша, все спеша:

– Над пропастью этой мост был проложен руками волшебников первых – в то самое время, накануне… На границе поры Золотой – и по мосту тому, пыхтя и громыхая, скакали повозки – в сторону, обратную поре Золотой. И мчались поезда, сто лет спустя – снова обратно, к поре Золотой… Подгоняемые восторгом минувших дней среди рациональных людей – в том прозрачном, отвратительно правильном мире – мире рациональных людей.

– Кому не хотелось вернуться в сказку? Подайте такого… Увижу – не поверю.

К поре Золотой спешил новый поезд, поезд из Линарии, новой страны – страны рациональный людей.
Которые почему-то уверены в том, что творят… В том, что видят. В том, что говорят.

Что удивительно для каждого выходца поры Золотой.

Но двое гостей из этой страны невероятной – страны рациональных людей – совсем не спешили, не торопились, и не оглядывались по сторонам… А наблюдали.
 
Что давало надежду на то, что вот они – герои мои, с которыми можно говорить обо всем, говорить – и увидеть их, увидеть в лицо.

А скептик злорадствовал, раскрыв на случайной странице любимую книгу:
– Странные люди – это те, кто уверен в слове своем, выбранном, например, из этой книги – читая по строкам слова, а слова – по слогам, а между строк не оставив – не оставив, не оставляя и на уголках страниц этих – следы свои, следы своей спешки… хотя бы.

—

2017