Нагорная проповедь. Заповедь о чистых сердцем

                Шестая заповедь гласит: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5:8). С богословской точки зрения, это одно из самых сложных блаженств. О его непостижимой высоте размышляет святитель Григорий Нисский: «Что естественно чувствовать смотрящим с возвышенной какой вершины на какое-либо обширное море; тоже самое потерпело мое разумение, как бы с вершины какой горы, от сего высокого изречения Господня простирая взор в неизъяснимую глубину мысли». Предыдущие заповеди подготавливали человека для встречи с Богом, а в этой – Он позволяет увидеть Себя. Православная антропология рассматривает сердце как мыслительный орган, обладающий духовным зрением, что подтверждается словами Писания: «Сын мой! отдай сердце твое мне, и глаза твои да наблюдают пути мои» (Притч.23:26). Христос прямо указывает на сердце как на источник благого и злого в человеке: «Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше…возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим…ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 6:21;15:19;22:37). Там же Господь помещает и Царство Божие, которое по учению Максима Исповедника,  есть вера: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк.17:21). В тайнозрительном богословии сердце – это точка пересечения видимого и невидимого миров, место сошествия Святого Духа и Трон Царя Славы. Однако его главное значение заключается в том, что оно не подвластно Богу, и творение оказывается выше Творца. Святые отцы говорят, что Бог может все, кроме одного – заставить человека любить Себя. В Писании Господь никогда ничего не просит у человека, а лишь предлагает, зовет, вразумляет. И только на наше сердце Его власть не распространяется. Именно поэтому Он единственный раз обращается к Своему творению с просьбой: «Сын мой! отдай сердце твое мне». Это весьма сложный сотериологический аспект [учение о спасении] высшего богословия, с которым нам предстоит разобраться. О том, что сердце в Писании понимается не как человеческий орган, говорил еще Святитель Тихон Задонский: «Сердце здесь подразумевается не в прямом смысле, поскольку оно есть начало жизни человеческой, как философы рассуждают, но нравоучительно, то есть как внутреннее человеческое состояние, расположение и наклонение. Это видно из следующего апостольского слова: "сердцем веруют к праведности" (Рим. 10:10), – и другого, пророческого: "Сказал безумный в сердце своем: "Нет Бога" (Пс.13:1), и из прочих мест Святого Писания».
                Об этом же пишет святой праведный Иоанн Кронштадтский: «Сын мой! отдай сердце твое мне, говорит Бог чрез пророка. Так говорит Священное Писание о важности сердца в человеке. Да и опыт уверяет нас, что душа наша, оживляя все тело, преимущественно живет в сердце. Приятное ли, скорбное ли что-нибудь случается с нами – сердце прежде всего чувствует радость или скорбь. Доброе ли дело делали – сердце прежде всего испытывает радость, расширяется от радости; худое ли дело сделаем – сердце прежде всего испытывает скорбь, стеснение, муку; когда сердце радуется, тогда и голова легка и светла, а когда сердце скорбит, тогда и в голове темно и тяжело». Поэтому чистота сердца, о которой учит Христос, это – чистота мыслей; и лицезреть Бога можно только сердцем, а не умом или глазами. Как известно, с помыслов начинается грех и на них он пресекается разумом и волей. Святитель Игнатий Брянчанинов сравнивал их действие с навязчивым поведением людей: «Мы не можем запретить цыганкам на улице подходить к нам, но мы можем запретить себе не вступать с ними в разговор». Так и человек, может не допустить собеседование с грехом в сердце, что пресекает его действие. Следящий за чистотой желаний и мыслей, держит очи сердца незамутненными страстями и похотями, а значит сохраняет способность духовно лицезреть Бога. Об этом же, обращаясь к верующему, говорит святитель Григорий Нисский: «Ибо в тебе вместимая для тебя мера постижения Бога, Который так тебя создал, немедленно осуществив в естестве таковое благо; потому что в составе твоем отпечатлел подобия благ собственного Своего естества [в видимых вещах отобразил Себя], как будто на каком воску напечатлел резные изображения. Но порок, смыв боговидные черты, бесполезным соделал благо, закрытое гнусными покровами. Посему, если рачительною жизнью опять смоешь нечистоту, налегшую на твоем сердце, то воссияет в тебе боговидная лепота [образ Божий]». Другими словами, первородный грех уничтожил способность человека видеть в окружающем мире отображение Божества.
                Сердечное видение Бога не ограничивается  просто созерцанием. Оно не пассивное наблюдение, а деятельное состояние души. Поэтому царь Соломон подчеркивает: «…и глаза твои да наблюдают пути Мои». Очевидно, что речь идет не об органе зрения, а о способности сердца видеть невидимое и божественное. Зреть пути Божии – означает умозрительное проникновение в причину сущих и тайны Домостроительства. Святитель Григорий Богослов учит: «Нам дано обещание, что познаем некогда как сами познаны (1Кор.13:12). Если невозможно иметь мне совершенного познания сущих, здесь; то, что еще остается? Чего могу надеятся? Без сомнения скажешь Небесного Царства. Но думаю, что оно есть ни что иное как постижение чистейшего и совершенейшего. А совершеннейшее из всего сущего — есть ведение Бога». Помимо этого, кто научается видеть пути Господни, тот умом постигает причинно-следственные связи бытия мира и человека. Христос благословляет чистых сердцем и в качестве награды дарует лицезрение Бога. Эти слова нельзя понимать буквально, поскольку увидеть Бога и мгновенно не погибнуть не может никто, равно как и никто не может познать [увидеть] Его природу. Григорий Нисский пишет: «Он недоступен; потому что разумение наше никак не может приблизиться к Нему, по причине решительного отрицания всякой возможности постигнуть Его. Ибо Моисей говорит: невозможно, чтобы узрел кто лице Господа, и жив был (Исх.33:20)». И, хотя Христос сказал: «Тот, кто видел Меня, видел и Отца» (Ин.14:19), но это не значит прямое лицезрение Создателя. Иисус говорит о Едином Боге, воплотившимся в человека и принявшего «зрак раба». И поскольку Бог един, то видевшие Христа, видели Отца, Сына и Святого Духа. Поэтому видеть Бога, можно только в Его творениях, каковым и был человек, плоть которого принял на Себя Спаситель. Максим Исповедник говорил, что всякая разумная тварь [ангелы и люди] является «частичкой» Бога, пребывающей в нем неизменно и неподвижно всегда, как логос или идея.  Бог един, прост и неделим, а значит видевший «частичку», видел и Единое. Но речь идет не только о нашем естестве. Всякая вещь несет в себе образ Божий как Его творение. Вот как об этом проповедует святитель Григорий Нисский: «Мы, взирая на красоту в творении, напечатлеваем в себе понятие не сущности [природы], но премудрости [Божественного замысла] премудро все Сотворившего. Если рассуждаем о причине нашей жизни, именно же, что не по необходимости, но по благому произволению, приступил Бог к сотворению человека, опять говорим, что и сим способом, узрели мы Бога, постигнув благость [творение Божие], а не [Его] сущность. Так и все прочее, что приводит нас к понятию лучшего и более возвышенного, подобно сему называем уразумением Бога, потому что каждая возвышенная мысль зрению нашему представляет Бога…Итак из сказанного открывается, что Господь истинен в Своем обетовании, говоря, что имеющие чистое сердце узрят Бога; и не лжет Павел, собственными своими словами утверждая, что никто не видел, и не может видеть Бога; ибо Невидимый по естеству делается видимым в действиях [творениях], усматриваемый в чем либо из того, что окрест Его [в нашем мире]».
                Чтобы увидеть Невидимого, нужно иметь чистое сердце. Его чистоту приносят добродетели, в основе которых лежат заповеди. Причем, не только блаженств, но и закона Моисея, ибо они неразрывны и взаимно дополняют друг друга. Другими словами, для обретения сердечной чистоты нужен тяжкий труд и подвиг восхождения к Богу: терпение в скорбях, нежелание зла ближнему, любовь, покаяние, помышление о горнем. Святитель Иоанн Златоуст так наставлял свою паству: «Добродетель состоит в том, чтобы презирать все людское, ежечасно помышлять о будущем, не прилепляться ни к чему настоящему, чтобы по отношению к вещам этой жизни быть как бы мертвым». Отсюда видно, что для стяжания дара боговидения или способности познания Творца нужна душевная чистота, поскольку она, как учит святитель Афанасий Великий: «достаточна к тому, чтобы, как в зеркале, изображать в себе Бога». Как грязное зеркало ничего не  отражает в истинном свете, так и залитое тиной грехов сердце не способно отображать Бога. Поэтому Господь и призывает к хранению чистоты мыслей, а значит и сердца как зеркала души. Однако, жить и не грешить человек не может. Это превышает его природу. Как же понимать слова Христа, обещающие чистым сердцам зреть Бога? Ведь: «Видеть Бога есть вечная жизнь, а сии столпы веры: Иоанн, Павел и Моисей признают сие невозможным!..На чем опереться человеческой надежде? – задается вопросом святитель Григорий, и сам же него отвечает, – но Господь подкрепляет падающую надежду как поступил Он с Петром, подвергавшимся опасности утонуть...Посему, если и к нам прострется рука Слова, и не твердо стоящих в глубине умозрений поставит на твердой мысли; то будем вне страха, крепко держась руководствующего нас Слова». То есть, надежду на встречу с Богом нам дает учение Христово. В Ветхозаветной Церкви это было невозможно, поскольку грех целиком властвовал над миром. «Никтоже чист от скверны, аще и един день житие его» (Иов.14:4-5), – сетует Иов Многострадальный. Но Сын Божий пришел не нарушить Закон, а исполнить и привести человека к Отцу. После искупительного подвига Христа и уничтожения смерти, грех стал подвластен разуму и воле. Всякий может, через следование Слову, очистить зеркало сердца от греховной скверны и увидеть в нем Бога. Исследуя эту заповедь, Григорий Нисский приходит к очень важному заключению. Блаженство, о чистых сердцем, относится прежде всего к отдельному человеку, а не людям вообще. Вот, что он пишет: «Господь, не знать что-либо о Боге, но иметь в себе Бога, называет блаженством, ибо блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят. Но не как зрелище какое, кажется мне, пред лице очистившему душевное око, предлагается Бог; напротив того высота сего изречения, может быть, представляет нам тоже, что открытее изложило Слово, другим сказав: царствие Божие внутрь вас есть (Лк.17:21), чтобы научились мы из сего, что очистивший сердце свое от всякой твари и от страстного расположения, в собственной своей лепоте [душевной красоте] усматривал образ Божия естества…Ибо чистота, бесстрастие, отчуждение от всякого зла есть Божество». Это самое точное и полное толкование чистоты сердца и видения Бога.
                В беседе «О вере» я говорил, что она заложена в каждом при сотворении, и является, по учению Максима Исповедника, Царством Божиим, о котором повествует Лука. Следовательно, способность видеть Бога также имеет в себе каждый человек. Вот только далеко не в каждом она раскрывается, как и не во всех пробуждается вера. Соответственно, чтобы узреть Бога, нужно войти в Царство Небесное или обрести веру. Подданые видят царя в его царстве на троне во дворце, а верующий зрит Царя Славы в Царстве Божиим, восседающем на троне, очищенного от зла и страстей, сердца. Таким образом, блаженство чистых сердцем, лицезреющих Бога, нужно понимать как удаление от зла, порока и греха через добродетели и покаяние, очищающие зеркало сердца, в котором отображается Божество. Увидевший Бога в себе единожды, запечатлевает Его навсегда и встречается с Ним воочию при исходе души в горние обители.