Встреча с Авой, влюбившейся в Егора

Из рукописи второго тома романа автора "Вспоминая жизнь, похожую на романную"

Встреча в деревне с Авой, чуть было не разрушившей любовь Егора к Алле. В августе месяце Егор с Аллой расстались недели на две, когда он вместе с отцом и с Игорем вынужден был снова ехать к тете Вере в деревню на сенокос. Примерно в эти же дни Алла съездила к своим родственникам в город Слободской и поселок Первомайский.

Погода в конце июля и начале августа вначале стояла солнечная и достаточно теплая, но в августе подул северный ветер, поэтому по ночам резко похолодало. Но, несмотря на это, Андрей вместе с сыновьями, как и год назад, каждый день отправлялись на покос в район своей родной Пантылки. Правда, в отличие от прошлого года, в доме Веры произошли серьезные изменения. Умерла бабка Федосья, ее свекровь, а в дом Веры было поселено восемь девушек из поселка Первомайский. Они были посланы райсоветом для помощи совхозу Ильинский. В результате у Веры возникла проблема, куда же положить спать гостей в лице брата Андрея и двух его сыновей. Сначала они решились спать на сеновале под пологом. А когда стало в августе прохладно, то перешли спать в избу на пол, так как полати были заняты девушками. Складывалось довольно интересное положение, когда вверху над мужчинами спят девушки, а ниже их два молодых парня вместе с отцом. Тем более что те и другие начали интересоваться друг другом. Егор с Игорем по вечерам иногда ходили с девушками на вечерки в деревню Мерзляки, где в одном бесхозном доме, организовывались танцы. Молодежи на вечерках было мало, потому что местной молодежи в деревнях практически уже не было, и здесь собиралась почти только приезжие. Поэтому городские парни, направленные для помощи тому же Ильинскому совхозу, наигрывали уже городские танцы. Ввиду этого Егору с Игорем пришлось осваивать и танцевать вальсы, фокстроты и танго. Понятно, так как девчат на вечерке было почти в два раза больше, чем парней, то девчата наперебой старались понравиться им, а парням танцевать без всяких перерывов. Если кто-то из парней пытался отдышаться и поговорить, то девчата сами бежали к ним, пытаясь их пристыдить и пригласить танцевать.
 
Егором очень заинтересовалась одна из девушек, квартировавших у тети Веры. Ее звали Авой. Понятно, что ему пришлось как-то отвечать на ее заигрывания с ним. После танцев они оставались вдвоем на улице возле дома Веры. Понятно, она ждала объятий, и, хотя ему не очень хотелось этого делать, помня о верности Алле, но как поступить по отношению к Авке, он не знал. А та откровенно напрашивалась на любовь и может быть и на физическое совокупление. Однажды вернувшись с вечерки, Ава, войдя в дом, улезла раздеваться перед сном на печку, чтобы с нее дальше перелезть на полати. Егор тоже разделся внизу и собирался лечь спать на полу вместе с отцом и Игорем. Вдруг он слышит с печки шепот:
- Егорка, поднимайся сюда на печку, вместе согреемся быстрее.
Ну, как ему можно было отказаться от приглашения девушки. Он снял с себя майку и отправился на печку. Хотя в избе было темно, но он разглядел, что Ава лежит в одних трусиках и лифчике. Сначала он лег рядом, обнял ее, она крепко прижалась к нему, утверждая, что очень замерзла на улице. Но ведь в таком положении, какой парень или мужчина будет просто обниматься с девушкой? Естественно, он постепенно начинает склонять ее к интимному акту. Она сначала поощряла его действия, и только тогда, когда дело дошло до снятия с нее трусиков, начала сопротивляться ему, утверждая шепотом, что она еще девушка и что подруги могут услышать их возню. Егор чуть ослабил наступление, и она как-то очень ловко вывернулась из-под него и быстро перелезла на полати. Он подождал ее дальнейших действий в надежде, что Авка вернется к нему.

Пока ждал ее, печка так пригрела его, что через какое-то время неожиданно уснул здесь. Когда начало светать, он проснулся, решил, что пора перебираться вниз, чтобы кто-нибудь из девиц не увидел его в таком виде. Вернулся к отцу с Игорьком и часа полтора или два с ними еще досыпал. Утром, проснувшись, тетя Вера усадила за стол сначала девиц на завтрак, а уже потом, когда они начали собираться на работу, накормила брата с двумя сыновьями. Егор заметил, что когда девушки собирались на работу, то все, как ему казалось, смеялись над ним, а Авка смотрела на него влюбленными глазами.

В часовом походе в Пантылку, идя, он рассуждал про себя:
- Что же это с ним было? Зачем он полез на печку, если знал, что может изменить Алле? – эти рассуждения окончательно его убедили, что больше он не полезет на печь, как бы его Авка не зазывала.
В этот день они перешли через бывшую деревню на другой покос дальше поля за ключом, нашли там приличную траву и начали ее скашивать. В перерывах между работами Егор обычно ложился на спину, смотрел в небо, где примерно каждый час пролетали какие-то военные самолеты. В отличие от почтовых и противопожарных самолетов, военные самолеты пролетали очень высоко и быстро. Он, думая, что пилоты, наверное, видят их, пытался махать им рукой в знак приветствия. При этом думал, что хорошо бы ему попасть в авиационные части, так как у него постоянно перед глазами стоял подвиг летчика П.Н. Нестерова, совершившего первым в мире мертвую петлю и первый таран самолета противника. Вот, думал он, это был настоящий подвиг, который останется в веках.

В конце дня они собрались домой, предварительно, насобирав маслят, сыроежек, красноголовых подосиновиков, и отправились к Жуйковцам. Вечер выдался снова относительно теплым. Поужинав, перед сном девчата решили прогуляться по деревне, так как вечерки в деревне Мерзляки нынче не было. Пригласили на прогулку Егора с Игорем. Часа полтора походили и вернулись домой. Но Егор, благодаря Авке, решил остаться с ней на улице. К Игорьку тут же прильнула Ленка. Где-то, через час все четверо пришли в избу, начали готовиться ко сну.

Авка, чувствуя, что Егор больше вряд ли поднимется на печку,  решила его как-то подзадорить, принесла еще до прогулки с полатей два одеяла, постелила их за столом на лавку и заявила, что отныне она будет спать только здесь. Все это она сделала на виду у Егора, его брата и отца Андрея.
- Вот так играют с нами девушки, но сами считают себя недотрогами, - рассуждал про себя Егорка.
- Но как же быть парням, если девушки сами на них напрашиваются, а потом их же и обвиняют? 
На этот счет, ему пришлись слова, взятые им из литературы, когда светские грешницы ежечасно мучаются не осознанием своих грехов, а воспоминаниями того, как в жизни не раз они могли негласно и незаметно согрешить и не согрешили – из трусости, гордости или простоты.

После прогулки Авка, прежде чем лечь спать, оставшись в ночной рубашке, села возле стола и проговорила шепотом:
- Егор, иди сюда, пожелай хотя бы мне хорошего сна!
Тот, подумав, подумав, решил для начала отказаться:
- Да ну тебя, желаю приятного сна! – Ава, при этом не успокоилась, заявив снова шепотом:
- Я-то думала, что ты в меня влюблен, а оказывается, и совсем нет.
Егору действительно она начинала нравиться, поэтому он вылез из-под одеяла и направился к ней. Сел с ней рядом, она прижалась к нему, тихонько попросила мягким нежным голосом, чтобы он обнял ее. Он сделал это и тихонько говорит ей:
- Давай уйдем на сеновал? Зачем мы будем мешать спящим в избе людям?
- Но мы же только пришли с тобой с улицы, ночь будет слишком холодной, а я и так замерзла! Посидим здесь, молча, никому не мешая.
Они посидели, обнявшись друг с другом, примерно около часа. Затем Авка начала зевать, и оба поняли, что пора спать. Она улеглась на лавке за столом, он спустился на пол к отцу и брату.

Такое заигрывание с ним продолжалось до конца их нахождения в деревне. Отец по пути в Пантылку наставлял его:
- Сын, что ты не возьмешь девку силой? Она же тебя хочет, но ведь инициативу должен проявить ты.
- Да мне как-то неудобно на лавке, при всех спящих в доме. Да, в общем-то, мне Авка не очень и нравится, - парировал Егор.
- Но ты-то ей нравишься. Надо пользоваться случаем, не думая о последствиях.
- Нет, я думаю и почти всегда и о последствиях.
Короче говоря, Ава ему не отдалась, хотя делала вид, что очень хочет его.

Примерно числа десятого или двенадцатого августа, Андрей, вместе с сыновьями, оставил этот Пантыльско-Жуйковский славный край – край их места рождения. Приехав в Кирово-Чепецк, на другой день Егор отправился в Баево к дому, где проживала Алла. Подойдя к калитке, он остановился, залаяли обе собаки на разные голоса, дальше вышла Антонина Аркадьевна, поздоровалась с ним, сказав при этом, что Алла пока из Первомайского еще не приехала, попросила зайти его дня через три-четыре.

Егору это предложение даже обрадовало, потому что ему нужно было как-то отойти от встреч с Авой, придумать что-то в свое оправдание и сказать об этом Алле. Направляясь, домой он начал рассуждать и пришел к выводу, что, возможно, у Аллы тоже кто-то есть из парней в Первомайском. Поэтому решил, что если она ничего ему не расскажет о своих любовных похождениях, то и он будет молчать.

Через три дня появилась наконец-то Алла. Они встретились, сходили в кино в дом культуры «Дружба», который она считала, чуть ли не своим домом, так как когда-то ее предложение о названии победило в конкурсе, в котором участвовала Алла. Ни он, ни она о каких-то любовных похождениях так и не рассказали друг другу. Егор решил, что, возможно, Алле нечего было говорить о каких-то провожаниях или даже поцелуях, а ему, раз она не спрашивает его об этом, тоже можно промолчать. Неделю перед его отъездом, они провели в любви и полном согласии. Накануне вечером в ее доме родители даже устроили для них небольшой праздник. На нем Егор окончательно познакомился с отцом Аллы с Дмитрием Ивановичем. Он очень ему понравился своими суждениями о жизни, работе, о рыбалке и охоте.

На другой день Егор в сопровождении Аллы и уже без своего отца отправился в Киров. На прощание в Кирове они поцеловались с Аллой, пообещали писать чаще письма, Егор сел в поезд Владивосток-Москва и отправился в Донецк для трудоустройства там на работу. В поездке он думал о том, что беззаботная юность кончилась и дальше начинается взрослая самостоятельная жизнь, работа в шахте и служба в рядах Советской Армии.