20 марта. Овен дождался

 **
  Какой закат, мессир, какой закат.
А если бы я знал наверняка,
что Вы вернётесь - я бы превратился
обратно в говорящего кота.
Окно закрыто, комната пуста.
Дерутся воробьи на ветках тиса.
 Заходится непуганая рать.
Гуляет ветер. Неоткуда брать
 слова и смыслы. Вам ли сомневаться
в отчаянной отверженности фраз,
 когда весна, тепло, и столько глаз
пророка видят в каждом самозванце.
Гроза, мессир, над городом гроза.
И молния, как медная гюрза,
 сверкая телом, сбрасывая кожу,
 ползёт по небу. Жалит спины крыш.
Марго кивает Мастеру: летишь?
Закат прекрасен, хоть и перекошен.
 И надо жить, лететь, не умирать.
 Откалывает леший номера.
 Русалка гладит косами запруду,
 щекочет недовольного сома.
 Слились в одно Белтейн и Первомай.
Заходит в церковь будущий Иуда.
 Друид втыкает в землю майский шест.
Клянусь, мессир, я отрастил бы шерсть,
ведь это чёрти что, на самом деле.
Я не про вас, мессир, я про людей.
 Когда плывут кувшинки по воде,
 я выключаю тьму, сажусь
на велик.
И еду в лес.
И мне должно помочь.
Какая ночь, мессир, какая ночь.
Какая тишина, какие гнёзда.
 Здесь хорошо. Здесь есть Зелёный Джек.
В ладони Джека - мятное драже,
 а, может, звёзды. Да, конечно,
 звёзды,
святые догмы, новая земля.
 Мессир, я долго делал, что велят,
 поэтому заботами измотан.
Но в нас от голенища до плеча
 просвечивает вечная печаль.
В Вас - от Христа. Во мне - от Бегемота. Наталья Захарцева.