Детство по каплям

Войны бывают разными – внешними и внутренними, на территории плане-ты и в душе самого человека. Но и там, и там – взрывы, разрушения, жертвы, восстановление разрушенного и мирная жизнь до следующего конфликта. Мир внешний подобен миру внутреннему, и наоборот.

Добро бы мы были близки к природе – все бы гармонизировалось есте-ственным путем, само собой. Но растут города, урбанизация набирает темпы, мы все дальше и дальше от истинных источников силы и вдохновения. Социум меняет человека, ориентируя его на внешний план бытия, лишая возможности всматриваться вглубь самого себя. А ведь именно там вся сила, и корни ее в чистоте детства.

Но и тут не избежать «войн» – разнообразных, забавных, на первый взгляд. Ведь что такое ребенок? Это существо, полностью меняющее весь уклад жизни взрослого, отнимающий все время, требующий постоянных жертв, с одной стороны. А с другой, если вглядеться пристально, это гениаль-ная возможность пронаблюдать, как развивается представитель рода человече-ского, как он в силу близости к природе неосознанно сопротивляется или под-дается навязанным обществом правилам и предписаниям.

Сын в свои 4 года со знанием дела объявил знакомым:
– Моя мама работает учителем. А еще подрабатывает: в автобусах собира-ет талоны.

Поскольку ребенка все учат благодарить, в транспорте он «не видит», как мама отдает деньги. Его память фиксирует тот момент, когда она произносит «спасибо». И при этом берет талончик!

Ну и, конечно, то же дитя цивилизации, освободившись из городского бе-тонного плена, все происходящее соотносит с имеющимися знаниями. Вот он стоит у костра, рассматривает клубы дыма:
– Мам, смотри: выхлопные газы…

Что там происходит, внутри каждого из миров, в душе ребенка? Как наив-но, как самоуверенно полагать, что мы это знаем! Но часто мы и сами воспри-нимаем окружающий мир, к сожалению, как угрозу, и изо всех сил учим осто-рожности наших детей.

Наблюдает за пауками (5 лет).
– Мам, а мне можно дотронуться до паука?
– Дотронься.
– А он не укусит?
– Кусаются большие пауки, а эти два – маленькие.
– Да-а-а, а вдруг это маленькое семейство больших пауков!

 Мы также учим тому, как обманывать, говоря о том, что врать нехорошо. Мы хотим, чтобы наше дитя было сообразительным, но, если ему приходит в голову обвести вокруг пальца нас самих, это страшно возмущает. «Уж лучше чужих!» – думаем мы, лишая мир ребенка целостности, разделяя его по при-знаку враждебности и дружественности.

Кстати, эти понятия настолько размыты в современном обществе, что уж и не знаешь, чему учить ребенка.
Хорошо ли быть благородным?
И хорошо ли, что благороднейший Атос убивает-таки Миледи?
Если ты хороший, то почему же ты воруешь или грабишь?
Чтобы раздать все бедным?
Бедный Робин Гуд!
Неразрешимая дилемма.

Вот и ребенок страдает, пытаясь подстроиться под простенький закон: если ты чувствуешь себя хорошим, то можешь делать гадости плохим парням.
Пятилетний сын вдруг ни с того ни с сего представляет собственный проект, как спрятать драгоценные камни от бандитов: поместить их в автомобильные камеры и уехать! Пользуйтесь ноу хау, дорогие алмазодобытчики!

Записывается все – все, что общество транслирует на неокрепшую психику ребенка, чтобы потом те старательно передавали своим потомкам. Включая то, что пока не вполне осознается.

Говорят, дети жестоки. Это, по-моему, говорят взрослые, которые привык-ли изображать свою доброту по отношению к детям. А дети такие, какие есть. И, когда приходит время соприкоснуться жестокостью, они и осознать этого не могут –пока не научены давать жестких оценок.

6 лет, рассказывает после прогулки:
– Большие мальчишки нас связывали и били, бегали за нами с палками, а один привязал к веревке железный шар и размахивал. У одного был ножичек, он махал им, а я заступился за Женьку, и тогда пацан мне руку порезал. А ко-гда мы с Сережкой спускались по лестнице, а сзади шел большой мальчик и бил нас ногами по попке.

В шесть лет они еще не воюют с миром осознанно, но присматриваются. И играют, а в ходе игры осваивают и законы мира, и правила общества.

Так, я в свое время классно «воевала» с сыном.
«Войны с младенцами» – наверное, каждый может написать собственную книгу с таким названием. Все зависит от того, как подать тему. Читая свою кни-гу, я хохочу на каждой странице, над каждым эпизодом, поражаясь и соб-ственной изобретательности, и перекрывающей ее сто крат находчивости ма-ленького существа.

У нас была «война» конфетная: ребенок, ведомый жаждой сладкого, рабо-тал разведчиком, и в свои 3-4 года умудрялся так сканировать пространство, что обнаруживал конфетные заначки в совершенно немыслимых и порою не-достижимых местах. Достигал, изымал, поглощал.

Кстати, лишать ребенка сладкого значит ограничивать его умственное раз-витие. Конечно, желательно не переборщить, во всем соблюсти меру. Но кто из нас ее знает?
Сам организм: если ему что-то требуется, находится в дефиците, он доста-нет это из-под земли.
Или заболеет.

Две совершенно потрясающих «войны».
 Одна из них – «усыпальная»: ребёнку так тяжко, немыслимо оставлять яр-кий и полный неповторимых приключений мир. На целую ночь! И пока ты спишь, эти взрослые живут своей таинственной жизнью, а ты пропускаешь са-мое главное…

И другая, утренняя, «поднимальная»: вот уж где родительская фантазия должна быть постоянно в тонусе, потому что если вы поднимаете своего ребен-ка с агрессивными интонациями, с раздражением, торопите, то вы сеете то, урожай чего позже вам совсем не понравится.

А водолейная «война»?
Это когда во всех емкостях и в самых неожиданных местах ты обнаружива-ешь воду; когда оторвать ребенка от струи, текущей из крана, практически не-возможно!

Как оказалось, это напрямую связано с развитием интеллекта: чем чаще и интенсивнее ваш ребенок играет с водой, с водной струей, тем больше шансов у него успевать в школе, быть сообразительным, обладать высокой скоростью мышления. Не воюйте с ними. Или воюйте весело, подыгрывая.

Например, у нас среди прочих были еще «войны» загоночная-с-улицы, спичечная, попрыгушечная-на-кровати, вопросная-до-смерти, денежная… И каждый раз требовалось являть чудеса терпения и изобретательности.

А еще «война» со стойкой на голове.
Представляете ребенка, который, только проснувшись или вбежав в дом, становится на голову? Как биолог и человек, занимающийся йогой, я полагаю, что это тоже не случайно: такая мощная стимуляция деятельности мозга.

Нет-нет, я не предлагаю всем и повсеместно стать на голову. У нас и так в обществе верх и низ давно исторически поменялись местами, и мы видим, что из этого вышло.
Но попробовать можете.

Во всяком случае, в глазах собственного отпрыска приобретете явный вес. И мир станет выглядеть немножко иначе, нестандартно. И многие проблемы, даже самые серьезные, окажутся невероятно надуманными, когда мы на них посмотрим с точки зрения ребенка.

4 года:
– Дед, ты умрешь?
– Умру.
– И тебя никогда не будет?
– Никогда.
– Ну, ты хоть по телефону звони!

Известно, что в период подросткового возраста, как и в период менопаузы, тело и все системы органов перестраиваются вначале на производство детей, а потом на завершение детородной функции.

Существует мнение, что также и психика человека претерпевает невероят-ные преобразования, которые взрослыми воспринимаются как явные сбои, практически отклонения от нормы.
А подросток ничего особенного не видит и не ощущает: все нормально.

Жаль, что никто не разговаривает с детьми этого возраста ни о собствен-ных проблемах, ни о том, чего им ждать от самих себя в ближайшее «перестро-ечное» время. Мы склонны наставлять и возмущаться, назидать и выговари-вать за оплошности.

Давайте посмотрим на ситуацию иначе: человек и в самом деле не знает, почему он поступает так, а не иначе. Родители чуть что – кричат, свои импуль-сы не сдерживают. Вот он и учится на примерах предков быть импульсивным, реактивным, делать прежде, чем подумает.

Сыну 13 лет. Однажды, повернув подушку, мама увидела в наволочке не-сколько длинных ровных надрезов.
– Что это?
– Это я бритвой порезал.
– Зачем?
– Не знаю…

Но жажда знания неутолима и всесильна: за два года (12-13 лет), к приме-ру, с помощью одного моего знакомого ребенка было куплено и последова-тельно сломано 3 плейера, 5 наушников, 3 калькулятора; куплено и «отремон-тировано» 12 часов механических, электронных, кварцевых. Не говоря об остальном.
А остальное не заставит себя ждать.

Сын (13 лет) сам готовил суп: в холодную воду кинул помятый кубик ку-риного бульона и петрушку. Потом –  морковь и картошку. Накапал лимона, влил вина. После вина суп почернел, и он «осветлил» его молоком.

На этом кулинарные эксперименты не закончились. К приходу с работы любимой мамы сделал коктейль: шоколадные сливки, молоко, лимон, сахар. Не понравился. Добавил перцу, горчицы, кабачковой икры.
– У тебя от него, мама, из ушей дым пойдет!

Изучение мира и себя идет так интенсивно, что, признаться, хочется своей волей остановить, прервать поток кажущихся несуразностей и неожиданностей, которые наша зашлакованная бытом психика отказывается принимать. Но можно ли остановить или не принять жизнь?

В 14 лет полил бабушкины кактусы водкой:
– Не знаю зачем. Чтобы узнать, будут они расти или нет.
Или другая зарисовка:
– Мам, а волосы не горят.
– Ты откуда знаешь?
– Я пробовал: вырезал у себя на прошлой неделе солидный клок и поджег. Они как пластмасса.

Очень хочется создать атлас дорог, по которым отправляется в путеше-ствие мысль и маленького ребенка, и подростка, чтобы, читая ее и удивляясь, сравнивая и открывая новое, мы не забывали собственного детства, в котором на фоне всего происходящего всё-таки сквозила чистота.

И жажда познания.
И все войны были невсамделишными.

Просто «злые» психологи, пожелавшие откреститься от собственных странностей, объявили подростковый возраст несущим разрушения.
А он из имеющегося в наличие созидает нового человека.
Личность, которой часто одиноко в зарегулированном социуме, потому она и выражает свой протест как может.

Бужу сына утром (5 лет):
– Вставай, друг мой. Такая уж наша жизнь, теперь не поспишь – детсад, школа, работа…
– Если б я знал, что так будет, я бы не родился!

А вы?


Рецензии