Капитан

Елена работала буфетчицей в местном театре. Благодаря созданному в заведении тёплому климату она невольно чувствовала себя малой частью большой сцены и даже пробовала писать стихи. Елена всё ещё стеснялась называть себя состоявшейся поэтессой, не исключая при этом возможность когда-нибудь ей стать. Несмотря на причастность к открытому миру искусства, многое для поэтессы оставалось в области загадок, можно сказать, за кулисами. Когда какой-нибудь служитель Мельпомены оказывал буфетчице не всегда понятные знаки внимания, возникал вопрос: искренне он говорит или отыгрывает очередную сценическую роль. Да, она пользовалась популярностью, и обилие комплиментов иногда заставляло забыть, кем она работает. Зато Елена хорошо помнила, что статус поэтессы оставался неизмеримо выше скромного уровня буфетчицы. Говоря иначе: какими бы изысканными холодными закусками, горячими мясными блюдами и десертами от шеф-повара не кормили в этом буфете, общая атмосфера не превращала его в ресторан.

Какое-то время поэтесса встречалась с водителем автобуса. Личную жизнь этой пары нельзя назвать беззаботной поездкой по утверждённому маршруту. Елене казалось, что Вова нарочно поворачивал колёса туда, где была яма или кочка, заводя их отношения в лабиринт, где каждый поворот кончался тупиком. По выходным Вова брал подработку, чтобы тайно прокатить с ветерком кого-то ещё. Когда его секрет раскрылся, Елена потеряла интерес к водителю и ушла. Место встречи изменить можно, если вовремя выйти из автобуса, не доезжая до конечной остановки. Когда кто-то задавал вопрос о причине их размолвки, Елена сдержанно отвечала:

— Объяснять этому типу, что такое мораль, так же бесполезно, как объяснять муравью устройство двигателя внутреннего сгорания.

Вова ещё не раз пытался напомнить о себе, время от времени мелькая в случайных эпизодах её жизни, но вскоре окончательно исчез. Пришёл май. Плодовые деревья нарядились в яркие цвета, небо ожило, сменив бескрайнее тяжёлое покрывало на пушистые облака. Звонкий язык птиц слышался отовсюду. Однажды поэтесса бегала глазами по витрине газетного киоска, задумчиво выбирая, что перед сном почитать и вдруг, лицом к лицу столкнулась с капитаном дальнего плаванья. Глядя на Елену, он широко улыбался с обложки глянцевого журнала и фотография эта, можно сказать, была пропитана счастьем. Без сомнений, капитан звал её к себе, обещая забрать подальше от серых будней, затянутых поволокой тоски и общего разлада. Журнал она мгновенно купила, осталось лишь приобрести билет к морю, и поэтесса с некоторой гордостью отметила, как легко умеет принимать важные решения. Во дворе своего дома Елена встретила соседок и захотела открыть им ближайшие планы. Собираясь коснуться волнующей темы только в самых общих чертах, поэтесса громко приветствовала женщин, в надежде отвлечь их от досужих разговоров. Отчасти задумка ей удалась. Теперь, когда все повернули к ней головы, Елена шагнула вперёд так энергично, как если бы вышла на сцену. Не дожидаясь вступительных аплодисментов, она раскрыла глянцевый журнал, давая понять зрителям, что сейчас начнётся интересное. Елена говорила эмоционально, стараясь всколыхнуть забытые чувства и дать новый толчок для игры воображения.

— Вы только представьте, на фоне белого корабля, весь в белом стоит красавец капитан с белоснежной улыбкой, а вокруг чайки. — Ой, девоньки, я не могу.

Сидевшие у подъезда на скрипучей лавке бабы, вообразив себе корабль, капитана и чаек, продолжали равнодушно грызть семена подсолнуха. Глядя на их постные лица, становилось понятно: в отличие от Елены, эти девоньки могут. Ой, могут.

Не получив одобрение у дворовых подруг, Елена отправилась к пожилой родственнице с целью уговорить её поехать вместе на курорт. Когда тётя спросила, почему компаньоном должна стать она, Елена ответила, что в путешествии хочет видеть рядом родственную душу. Такое объяснение вряд ли могло появиться само, на помощь пришла книжная история, каким-то чудом уцелевшая в памяти. Тётя была согласна, главным образом потому, что разница в возрасте не делала их соперницами. Рано утром, оставив далеко внизу взлётно-посадочную полосу аэродрома, самолёт улетал на юг, подставляя крылья первым лучам авроры. Елену заждались: пальмы, песок, море, чайки и, конечно, капитаны. Поэтесса представила, как волны в брызгах разбиваются о палубу роскошной яхты, а ветер развевает её длинные каштановые волосы. В этой фантазии интересно то, что Елена самую малость приукрасила свой оригинальный образ: например, изменились причёска и цвет коротких светлых волос, а также фигура обрела более складные и стройные формы. Морской прибой, всегда такой яростный и возвышенный, как поэтично можно описать его гнев, силу и страсть. Елену посетило вдохновение. Она достала из сумочки блокнот и принялась что-то быстро в него записывать. Заходя на посадку, самолёт сделал небольшой крен.
 
Курортный город встретил Елену беспорядочной суетой, но осмотревшись, она без труда научилась угадывать определённую последовательность в событиях, на первый взгляд между собой не связанных. Устроившись в разных с тётей номерах одного не самого дорогого отеля, поэтесса перешла к решительным действиям. Утром Елена прогуливалась по пристани, высматривая капитанов. Один капитан, одетый в старый вязаный свитер, лицом был простоват, другой, бородатый в рыбацкой ветровке с капюшоном, не подходил по годам, третий капитан кричал на матросов так, что гром его голоса напугал Елену. Наконец поэтесса увидела капитана, буквально под копирку переведённого с портрета, украсившего обложку журнала. Всё выглядело, как на снимке: он стоял рядом с трапом, ведущим к палубе теплохода и только одна маленькая обидная неточность портила общую картину. Капитан беседовал, как показалось Елене с молодой и совсем некрасивой женщиной. Левой рукой, она покачивала детскую коляску, а правой бережно гладила капитана по волосам. Ребёнок постарше, находясь поодаль, бросал в воду мелкие камешки. Подобную сцену прощания можно увидеть, когда моряк надолго покидает семью и родной берег. Чужая разлука прибавила Елене свежих сил и появилась уверенность в себе.

— Если такая смогла найти своё счастье, то для меня здесь тем более найдётся кто-то особенный.

Подумала Елена и продолжила поиски, переходя от одного причала к другому. Искать неженатого капитана оказалось делом утомительным и уже к полудню поэтессе потребовался, пусть небольшой, но всё же отдых. В конце концов, как бы далеко капитаны не заплывали, а возвращаются они всегда домой. Иными словами, Елена поняла, что теперь капитаны далеко от неё не уплывут. Ей захотелось временно отложить поиски и занять себя чем-то полезным. Она решила, что лучшим из возможных вариантов будет сходить на экскурсию и узнать что-нибудь новое. Возле экскурсионного автобуса, группу встречал невысокого роста мужчина, желая обратить на себя внимание, он призывно помахал туристам рукой. Сандалии на босу ногу, шорты до колен, цветастая гавайская рубаха и широкополая соломенная шляпа. Экскурсовод был одет по моде времени и места, где эта мода прижилась. Мужчина довольно легко сумел расположить Елену к себе и теперь экскурсии стали ежедневным для неё занятием. Любитель изящно сопроводить крылатую фразу взмахом руки, гид произносил речь выразительно, словно бросал вызов олимпийским богам, а уже через минуту говорил тихо с трусливой оглядкой, будто украл чужие мысли. Такая подача материала сгущала атмосферу вокруг него, преумножая общее число зрительских симпатий. Ещё экскурсовод поделился мыслями о том, как важно в наши дни беречь природу и намекнул, что несоблюдение простых норм неизбежно приведёт мир на край экологической катастрофы.

— Признайтесь, кто из вас уже успел сделать Чёрное море жёлтым?

Спросил он с хитрецой, как человек заранее знавший ответ. В толпе послышался оживлённый шёпот, отдыхающие смущённо улыбались. Экскурсовода звали Жозеф. Что-то неуловимое в его имени находило созвучие с гудением майского жука возле самого уха и так совпало, что свой день рождения мужчина отмечал, как раз в конце мая. Он умел красиво рассказать о географии этих мест, временами разбавляя базовое описание природы живыми историческими справками, способными, по его мнению, пролить свет на тонкости здешних культурных традиций. Собираясь уделить особое внимание старинному эпосу, экскурсовод заговорил о героях греческой мифологии. Он выделил из толпы туристов поэтессу, назвал женщину — "Еленой Прекрасной", но вместо Париса вспомнил, почему-то Одиссея. Выбор пал на Одиссея вероятно потому, что главный персонаж Илиады Гомера, царь Итаки, вождь данайцев, считался также самым хитрым военным стратегом своего времени. Именно ему принадлежала идея: преподнести защитникам осаждённой крепости ценный подарок в виде деревянной лошадки, позже получившей название — "Троянский конь". Поэтесса немного путалась в истории и географии, а потому не видела заметной разницы между Одиссеем и одесситом, но продолжала слушать с большим интересом. Опытный гид всегда был активен и даже напорист, от чего у Елены появилось ощущение, что он требовал взамен какой-нибудь подарок или жертву. После очередной экскурсии в горах, где Жозеф выставил акцент на чём-то бескрайнем, поэтесса незаметно для себя оказалась заложницей собственных иллюзий. В состоянии похожем на сон, Елене явился облачённый в троянские доспехи призрак, взял женщину под локоть, подобно тому, как благородный всадник берёт под уздцы лошадь и повёл за собой. Чувствуя себя такой лошадью, Елена не очень понимала, когда наездник успел натянуть поводья и куда они идут, а возможно понимала, но не горела желанием себе в этом признаться. К тому времени огонь желаний полыхал в другом месте.

— А, как же капитан?

Послышался уносимый ветром куда-то далеко в море вопрос. Елена Прекрасная поспешила убедить себя в том, что капитан, это всего лишь собирательный образ, главное умело присандалить его к мужчине, которому можно довериться. Сейчас, очень кстати, ей вспомнились сандалии экскурсовода. Одурманенная исходившими от Жозефа миазмами, Елена приняла решение подарить жуку что-нибудь ценное, а именно свою невинность. Не то чтобы она, до поездки в Крым была по-монашески чиста, надо заметить, привезти с собой на курорт такое сокровище, дело крайне неосмотрительное. К тому же упоминание о Вове грозило омрачить всё нетронутое, но Елена научилась менять прошлое без лишних церемоний. Если женщина забыла своего Вову, значит не было никакого Вовы. Пусть маленький дамский секрет останется под кружевным кантом интимной изнанки личной жизни поэтессы. Елене думалось, если женщина долгое время живёт одна, то невинность, каким-то чудесным образом сама постепенно к ней возвращается. Пожилая родственница Елены, опытная наблюдательная дама, приехавшая вместе с ней, такую точку зрения не разделяла и при каждом удобном случае иронично улыбалась. В минуты откровенных бесед с тётей, доведённая до отчаянья поэтесса злилась и на любое сомнение по поводу целомудрия могла инфантильно заявить:

— Не такая это великая ценность, чтобы носиться с ней, как кошка с салом. — И вообще, нечего совать нос.

Последняя фраза выглядела незаконченной, но смысл её интуитивно угадывался, не требуя вмешательства подходящей рифмы. Перед свиданием, Елена старательно завернула подарок в белый льняной сарафан, способный лучше других нарядов подчеркнуть бронзовый загар, перевязала в области талии синей шёлковой лентой и приготовилась встретить судьбу. Экскурсовод от подарка не отказался, больше того, мужчина принял его, как что-то привычное и даже повседневное, всё равно, что сходил перекусить в занюханный театральный буфет. С таким легкомысленным подходом, Жозеф сильного впечатления на Елену не произвёл и в постели оказался тем ещё жуком. Разочарование только усилилось, когда Елена заметила пропажу. Лежавшие в сумочке: перстенёк, браслетик и серьги куда-то исчезли. Уздечка, троянский доспех и невинность, которые в сумочку не спрячешь, тоже испарились без следа, как и положено всему призрачному. Сотрудники туристической фирмы сообщили, что экскурсовод с таким именем в их агентстве не значится и Елена опять осталась одна. Пожилая тётя прониклась сочувствием. Оценивая номинальный объём ущерба, она утешала племянницу словами:

— Замуж тебе пора, да поскорей, тогда все Жозефы сразу вылетят из твоей головы.

Домой Елена вернулась, можно сказать несолоно хлебавши. Но это не совсем так. Прошла неделя, за ней другая и поэтесса почувствовала некоторые тревожные перемены в себе, что заставило её обратиться к врачу. После внимательного осмотра вежливый доктор сообщил женщине радостное известие: Елена оказалась полностью здорова, тем более, она ждала ребёнка, если точнее - мальчика. Жаркое короткое лето сменила дождливая осень, а ей на смену пришла мягкая морозная зима. Сидя у окна, поэтесса наблюдала за тем, как снежные хлопья медленно опускаются на землю, скрывая дороги под белым густым одеялом. С любовным трепетом посмотрев на свой живот, Елена нежно коснулась его ладонью.

— Придёт время, ты вырастешь, выучишься и обязательно станешь капитаном.

Она отложила потрёпанный журнал в сторону и, глядя куда-то вдаль, мечтательно прищурилась. Такой прищур обычно появляется у человека, заметившего на горизонте корабль, плывущий после долгих странствий в родную гавань, или у человека, пожелавшего рассмотреть далёкое будущее. Во втором случае большое расстояние, увы, не позволяет взять в фокус выбранную цель, и многие детали остаются слишком малы, неточны и размыты. Опытные мореплаватели называют такие видения миражами.