3 глава повести Лунное ожерелье - 2

Третья глава. 
Путь на Гибралтар. Последний переход первого морского перехода.

Яхта, стремительно расправляя паруса, двигалась в юго-восточном направлении, разрезая воды на пути к Гибралтарскому проливу — мечте всех моряков. Этот пролив, известный во всём мире, служит связующим звеном между южной частью Пиренейского полуострова Европы и северо-западным побережьем Африки. Гибралтарский пролив соединяет Средиземное море с Атлантическим океаном и является границей между двумя континентами.
Переход через Гибралтар из Средиземного моря в Атлантику считается намного более сложным, чем переходы через проливы Босфор и Дарданеллы: здесь господствует поверхностное течение, направляющееся из Атлантики в Средиземное море. В верхних слоях воды течение движется с запада на восток, а в подводных потоках — с востока на запад.
К концу первого этапа перехода Иван Алексеевич уже уверенно стоял за штурвалом, приобретая опыт в этом, как утверждали его товарищи, захватывающем путешествии. Погода в первый день их выхода из порта Алжир была просто великолепной: ветер мягко дул, словно поддерживая их стремление к цели — Гибралтарскому проливу. Лишь одно напоминание о приближающемся завершении первого этапа пути и о предстоящем прибытии в порт Танжер радовало всю команду, поднимая настроение на долгие часы. Стоя за штурвалом, Иван Алексеевич с удовольствием наблюдал за дельфинами, которые плавали рядом с яхтой и уже на протяжении пяти миль следовали за ними
 «К добру, когда дельфины плывут рядом с кораблём», — заметил подошедший капитан. «Когда я служил на военных кораблях, дельфины иногда сопровождали нас на протяжении десяти миль». К капитану присоединился механик Остап Степанович, и они начали мирный разговор о своем пути к Гибралтару, с радостью отмечая, что погода позволяет им двигаться уверенным курсом.
«Идём со скоростью 14 узлов?» — спросил утвердительно Остап Степанович у капитана. «Два часа назад я измерял: шли 12 узлов, сейчас, глядя на паруса, кажется, чуть больше», — ответил тот, внимательно всматриваясь вдаль. «Видимость хорошая, ветер на нашей стороне. С такими погодными условиями мы доберемся до места назначения даже быстрее, чем вы планировали», — сказал Иван Алексеевич капитану.
«Не спеши, Ваня, море не любит спешки. А погода… что погода? Она может измениться в море в любое время — не только за день, но и за час. Будем надеяться, что всё будет благоприятно», — с оптимизмом произнес капитан Олег Николаевич. Помолчали, всматриваясь вдаль в морскую гладь, которая впереди, сливаясь с горизонтом, манила их своими воображаемыми чудесами. Они понимали, что их ожидает долгий путь вдоль побережья Средиземного моря до следующей остановки в городе Танжер, до которого на данный момент оставалось чуть меньше пятисот миль.
Но, как и предупреждал капитан, море внезапно изменилось. На середине вторых суток, в то время как команда готовилась к очередной смене вахты, небосвод, до этого мирный и ясный, внезапно заволокло серыми тучами. Ветер усилился, и волны начали подниматься, словно испытывая на прочность яхту, которая умело бороздила просторы Средиземного моря.
«Всем на палубу! Готовьте штормовые паруса!» — прогремел голос капитана, заполняя пространство на борту решимостью. Штормовые паруса предназначены для использования в условиях сильного ветра и неблагоприятной погоды. Они помогают обеспечить безопасность судна и его экипажа, позволяя управлять яхтой даже в штормовых условиях. Обычно к таким парусам относятся фок меньшего размера и стаксель, а также специальные рейки для уменьшения площади парусности. Использование штормовых парусов может существенно повысить устойчивость яхты и снизить риск переворота.
Яхта покачивалась от сильного крена, и Иван Алексеевич, напрягая все свои силы, держал штурвал. Несколько минут спустя ветер начал трепать паруса, как пушинку, заполняя их, делая округлыми, пугая и восхищая разом.
«Подобное видели?» — прокричал механик Остап Степанович, борясь с ветром, который пытался вырвать у него из рук привязанные к палубе объекты. «Прошлый шторм на острове был гораздо слабее!»
«Главное — не паниковать, — уверенно произнёс Олег Николаевич, смеясь, несмотря на бурю. — Мы можем справиться, если сработаем как единое целое!»
Они действовали сообща, слаженно выполняя указания капитана. Основные паруса были убраны, и яхта, уменьшив скорость, выкатывалась из свирепых объятий стихии. Море гремело вокруг, но пережившую не один шторм команду этим было не сломить. Дельфины исчезли, променяв необъятные поверхностные просторы моря на её глубины. Они больше не были рядом, как символ гармонии; теперь они на время уступили место буре.
Время бежало незаметно, иногда казалось, что они потерялись в пустоте. Но вдруг, неожиданно, как иногда бывает во время шторма, бешено дувший ветер стих, однако в воздухе оставалось неумолимое ощущение надвигающейся грозы. Спасительное спокойствие, наступившее после бури, оказалось как нельзя кстати; иначе паруса не выдержали бы такого натиска — они уже неоднократно были заштопаны.
Иван Алексеевич почувствовал, как на него навалилась вялость от пережитого шторма. Он непомерно устал держать штурвал, и казалось, что его тело наливается свинцом. «Скоро всё будет хорошо», — пытался он утешить себя, глядя на темнеющее небо. Но, посмотрев вперёд, его сердце замерло от увиденного.
На горизонте, клубясь, концентрировалась новая волна тёмных облаков. Команда под руководством капитана начала подготовку к повторному натиску стихии. Набежавшая огромная волна всколыхнула яхту, чуть не перевернув её, и побежала дальше, а следующая, не менее высокая, уже накатывала громадный водяной вал на борт судна.
Команда, пристёгнутая карабинами к мачтам и бортам, с замиранием сердца наблюдала за приближающейся гигантской волной, стараясь сдержать панические эмоции. Они понимали, что изменить ситуацию не смогут: оставалось только крепко держаться за поручни и друг за друга. Дрожащими руками и с суровыми лицами они готовились встретить новую волну, осознавая, что впереди может быть всё что угодно. После второго удара волной о борт яхты стихия начала утихать, и буквально через час наступило затишье, которое пугало капитана больше самого шторма. Он, как никто другой на борту яхты «Арабелла», знал: когда буря утихает и приходит временное спокойствие, погода часто стабилизируется, и небо может проясниться. В такие моменты атмосферное давление может повыситься, предвещая улучшение. Температура растёт, а ветер ослабевает до лёгкого бриза. Однако благодаря многолетнему опыту капитан также понимал, что затишье после шторма не всегда означает, что опасность миновала. Это состояние может быть лишь иллюзией спокойствия, и новые мощные фронты могут настигнуть их в любой момент. Поэтому, несмотря на расслабляющую атмосферу, необходимо оставаться бдительными в отношении прогноза погоды. Чтобы не передать команде свои тревожные мысли, капитан лишь объявил: «Осмотритесь, видимых повреждений не наблюдается, но оставайтесь настороже и добросовестно выполняйте свои обязанности».
К счастью, погода стабилизировалась, и к вечеру команда наконец ощутила тишину и покой. Ветер стих до такой степени, что механику пришлось включить двигатели, чтобы увеличить скорость судна. Он часто прибегал к этому методу в условиях слабого ветра, комбинируя использование парусов и двигателей. Этот подход, известный как «парусно-дизельная» или «гибридная» навигация, может значительно повысить скорость и маневренность, особенно при необходимости обойти преграды.
Механик Остап Степанович прекрасно знал, что при одновременном использовании двух источников энергии необходимо учитывать специальные правила и характеристики яхты, а также безопасность на воде. Яхта двигалась на моторах несколько часов, после чего вновь уверенно взяла курс под парусами.
Ночь прошла в спокойной, привычной обстановке. Менялись вахты, капитан несколько раз вставал, как всегда на протяжении всего морского похода, проверял правильность курса, поверхностно осматривал судно, выходил на верхнюю палубу и прислушивался, а затем снова уходил спать. Это было, наверное, не недоверие к членам команды, а скорее выработанная годами в море привычка — отвечать за всё и за всех. За это отношение к своему делу Иван Алексеевич и любил капитана, надеясь, что он не подведёт ни его, ни команду в трудную минуту.
После девятого дня пути по Средиземному морю из порта Алжир до следующей остановки в порт Танжер оставалось совсем немного времени. Команда изрядно устала от морского путешествия; на уме было только одно — отдых на берегу. 
«Организму нужно пару дней, чтобы восстановиться», — беседуя с Иваном Алексеевичем, говорил капитан Олег Николаевич. «Молодёжи», — он имел в виду Михаила и Артёма, — «ни почём болтанка и бессонные ночи; а нам с тобой, Ваня, и Остапу тяжеловато приходится. Да это и понятно — возраст!» 
Поговорили о доме; они почти каждый день связывались с родными по рации, мобильная связь была только на берегу. Затем переключили разговор на скорую остановку для запланированного отдыха в порту Танжер. 
«Ваня, по приходу будем решать со всей командой, куда мы дальше направимся». Помолчали. «Есть несколько направлений», — продолжил он разговор. «После прохода Гибралтарского пролива и выхода в Атлантический океан можно планировать морской поход в Карибское море. Оно встречается с Атлантическим океаном в районе Антильских островов. Там поразительная красота на островах Эльютера и не менее привлекательные Багамские острова, где бирюзово-зелёные воды Карибского моря отделены от синих вод Атлантического океана естественным тонким образованием шириной в несколько десятков метров. Красота неописуемая, словами не передать, нужно только смотреть». 
«Или же можно пойти в направлении Южной Америки. Там есть место встречи реки Суринам и Атлантического океана, где свежий ветер приносит ароматы экзотических растений из глубины тропических лесов. Это место наполнено звуками природы: щебетанием птиц, шорохом листвы и журчанием воды, которые создают неповторимую симфонию жизни. Берега реки Суринам усеяны живописными деревнями, где местные жители продолжают традиции своих предков, вписывая свою повседневность в историю своего народа». 
«Путешественник, оказавшись в этих краях, может не только насладиться красотой ландшафта, но и погрузиться в уникальную атмосферу региона». 
«Там одно из самых больших разнообразий флоры и фауны: яркие попугаи, ленивцы и незаметные ягуары скрываются в тени гигантских деревьев, а подводные просторы реки полны жизни. 
На берегах реки расположены небольшие рынки, где местные жители продают фрукты, рыбу и изделия местных мастеров, привлекая внимание туристов своими талантами и умением работать с натуральными материалами. Погружаясь в эту уникальную атмосферу, можно ощутить, как природа и культура переплетаются, создавая целый мир, который словно застыл во времени, где каждый шаг — это шаг навстречу новым открытиям». «Да, кстати, я вам с Остапом об этих островах рассказывал, когда вы приезжали ко мне первый раз домой, где мы в саду весело отдыхали». Постояли ещё полчаса, помолчали, наслаждаясь чудесной погодой и прекрасным видом на море. Олег Николаевич заторопился; он планировал сделать заказ на стоянку в марине в порту Танжер. «Лучше, Ваня, заблаговременно сделать бронь, чем стоять на рейде вблизи берега, ожидая своей очереди. Если ничего не случится с нами за оставшиеся сутки, мы завтра должны войти в Гибралтарский пролив». Он пошёл заниматься своими неотложными делами, а Иван Алексеевич погрузился в свои мысли, думая о своём родном крае и о близких его сердцу людях.
Следующий день удивил команду яхты «Арабелла» великолепным восходом и прекрасной погодой. С самого утра настроение было приподнятым: впереди ожидала захватывающая встреча с Гибралтарским проливом. Кок Николай Михайлович приготовил праздничный завтрак, который включал хрустящие французские булочки, свежие фрукты, изысканные пирожные и торт, специально выпеченный для таких случаев и значительных событий. Проход такого знаменитого межконтинентального пролива на яхте считался для всей команды большим событием. По расчетам капитана, они должны были подойти к проливу через четыре часа, и в радостной суматохе подготовки время пролетело незаметно.
 Капитан яхты Олег Николаевич с одобрением взглянул на небо: «Хорошо, что ветер благоприятный. При сильном встречном ветре Гибралтарский пролив может представлять немалые испытания».
Перед входом в пролив он отдал команду убрать паруса и включить двигатели. Уменьшив скорость до пяти узлов, яхта уверенно вошла в пролив, и вскоре, почувствовав, что ветер им на руку, команда вновь подняла паруса.
Пока яхта двигалась вдоль испанского побережья, перед глазами открывался африканский континент. Все затаили дыхание и смотрели по сторонам, хотя только Иван Алексеевич был здесь в первый раз. Яхта скользила по узкой полоске воды, соединяющей море и океан. В этом районе часто возникали сильные течения, и сегодня они тоже были ощутимы. Однако вскоре команда благополучно преодолела этот «волнительный участок», радуясь попутному ветру, который сгладил множество возможных трудностей.
В проливе наблюдалась оживлённая обстановка: вокруг двигались танкеры, контейнеровозы и пассажирские суда. На помощь приходила система AIS, которая показывала на карте все суда в округе, их курс, скорость и даже названия (на всех коммерческих судах данная система обязательна, на яхтах — по желанию). На яхте «Арабелла» эта система была установлена по настоянию капитана сразу после приобретения судна. Кроме проходящих судов, в проливе встречались быстроходные катера из Марокко, а также небольшие плавучие средства мигрантов, пытавшихся переплыть пролив в надежде на лучшее будущее.
Иван Алексеевич задумался и спросил у своих товарищей: «Интересно, где же мосты? Может, ближе к океану что-то появится?»
«Не выискивай их, Иван Алексеевич», — ответил капитан, — «здесь нет мостов».
«Строительство моста через Гибралтарский пролив на современном уровне технологий невозможно, — вступил в разговор Остап Степанович. — Глубина пролива в среднем составляет около 900 метров, а в некоторых местах достигает 1,2 километра. Кроме того, здесь действуют мощные морские течения и высокая сейсмическая активность, что делает установку опор для моста крайне затруднительной». И продолжил рассудительно: «Экономические факторы также играют свою роль. Даже если бы проект был технически осуществим, расходы на его реализацию были бы астрономическими, а срок окупаемости оказался бы невероятно длительным», — подытожил он, отвечая на вопрос Ивана Алексеевича.
Хотя команда находилась в пути по проливу всего два часа, усталость уже сказывалась на них, напоминая целый день медленного плавания в открытом море. В некоторых местах встречное течение значительно усложняло движение яхты — выход в Атлантику затруднялся высокими скоростями течения с противоположной стороны. На различных глубинах вода вела себя по-разному: слабосолёная вода из Атлантики стремилась в Средиземное море в верхних слоях, тогда как более тяжёлая, солёная вода текла обратно на глубине. Эти столкновения потоков создавали зоны с высокими и непредсказуемыми волнами, что добавляло напряжения морякам.
 Они уже сталкивались с подобными явлениями в Дарданеллах, хотя там потоки были значительно слабее. Дополнительные сложности создавал интенсивный трафик: в проливе ежедневно проходило около трехсот грузовых судов, а паромы и рыбацкие лодки курсировали непрерывно.
Капитану приходилось держаться ближе к берегу, стараясь уловить попутные течения. Однако все эти трудности не угнетали команду: с терпением они переносили испытания сложного маршрута, предвкушая скорую остановку в порту Танжер.
«Сколько времени нам потребуется, чтобы пройти весь пролив?» — спросил Иван Алексеевич у капитана.
«Нельзя дать однозначный ответ, мой друг. Время, необходимое для пересечения Гибралтарского пролива на яхте, зависит от множества факторов, таких как течение и ветер. Не забудь, что мы движемся против течения. К тому же пролив можно пройти эффективно только при попутном ветре», — пояснил капитан уверенным голосом человека, который уже неоднократно бывал здесь и на собственном опыте знал все трудности этого прохода.
«В свое время, когда я проходил этот пролив на сухогрузе, нам потребовалась почти целая ночь, а однажды на пятнадцатиметровой парусной яхте мы справились всего за девять часов», — добавил он.
«Поскольку мы используем метод гибридной навигации, я надеюсь, что сможем пройти значительно быстрее. Но не будем делать преждевременные выводы», — произнес капитан спокойным тоном.
После шести часов напряженного пути по проливу капитан решил связаться с портом Танжер, чтобы предупредить о своем скором прибытии и получить инструкции. Он знал, что после пересечения Гибралтарского пролива и движения вдоль побережья Испании необходимо внимательно следить за навигацией и соседними судами, особенно в этих загруженных водах.
По мере приближения к Танжеру ему следовало обращать внимание на маяки и навигационные знаки, поскольку вход в порт должен быть четко обозначен. Он помнил, что на подходе к порту необходимо еще раз связаться с диспетчером, чтобы получить инструкции по входу — это крайне важно для обеспечения безопасности и упорядоченности движения. Он незамедлительно это сделал, так как они уже были вблизи порта.
После всех этих процедур им предстояло пройти паспортный контроль и таможню. Капитан, стоя у штурвала и управляя яхтой, которая медленно приближалась к берегу пролива, ободряюще обращался к матросам, готовым выполнить все его поручения при входе в порт. «Даже в самом долгом путешествии приходит время остановиться. Заход в порт — это не просто пауза перед новым выходом в море, а момент, способный преобразить ваше путешествие. Жизнь на борту подчинена величественному и неспешному ритму моря. Здесь же, на берегу, происходит разрыв с привычным укладом: вы погружаетесь в своеобразную стихию, чрезмерно наполняя свой мозг информацией от увиденного. Именно благодаря контрасту между безмятежностью океана и суетой суши такие остановки становятся особенно насыщенными.
Даже краткий визит в маленькую марину для пополнения запасов может принести массу новых эмоций. В зависимости от региона вас могут ждать уникальные рыбацкие деревушки, исторические памятники или яркие рынки, наполненные местным колоритом.
Прогулка по узким мощеным улочкам или оживленным базарам иногда оставляет больше впечатлений, чем самые изысканные рестораны и знаменитые площади посещаемого города. Главное — это возможность прочувствовать ритм жизни нового места, заглянуть в его сердце и запомнить теплые моменты». Пока капитан делился своими мыслями с матросами о пользе предстоящего отдыха, яхта уверенно направлялась к марине «Tanja Marina Bay», расположенной в самом сердце бухты Танжера. «Эта марина — самая большая в Марокко и предлагает множество различных услуг», — заметил капитан Олег Николаевич, обращаясь к Ивану Алексеевичу. В это время матросы уже были заняты подготовкой судна к швартовке в марине.
«Ваня, представляешь, — продолжил капитан, — такая гавань может разместить более 1400 яхт и катеров!»
В марине, которую выбрал капитан, находились многочисленные пункты ремонта, зоны отдыха и развлечений, а также отели, рестораны и крытый паркинг на значительное количество мест. Капитан считал, что ремонт и техническое обслуживание яхты необходимо провести именно здесь. Он часто напоминал команде о том, что предстоящий выход в Атлантический океан может представить серьезные испытания: «Штормы там не сравнятся с обычной морской болтанкой», — всегда напоминал он Ивану Алексеевичу о своих переживаниях относительно живучести судна.
Заранее, чтобы не забыть в суматохе, на мачте повесили гостевой флаг, показывая мирные намерения и готовность к сотрудничеству с властями этой страны. Чуть ниже гостевого флага был поднят жёлтый флаг, указывающий на то, что судно направляется в порт для таможенного оформления и что среди членов экипажа нет больных.
На подходе к порту команда заметила длинный причал для таможенного оформления. Несмотря на то, что процесс не обещал быть быстрым, команда не теряла бодрости духа. Привыкшая терпеливо преодолевать все тяготы и лишения, которые нёс морской поход, с интересом изучала гавань.
Похожий причал находился и на заправочной станции. Стоянка в марине произвела на них большое впечатление своими масштабами. Со слов капитана, здесь было практически всё, что только можно пожелать.
Как только они вошли в марину Танжер, внезапно подул порывистый ветер, который весьма усложнял швартовку. Яхта с большой осторожностью причалила к таможенному пирсу, и началось оформление документов. Сначала капитан должен был вручную заполнить анкеты для всего экипажа о недавних поездках каждого. После этого их вызывали поодиночке в кабинет, задавали вопросы о месте работы и ставили штамп. Спустя некоторое время команда прошла таможенный досмотр. После завершения всех формальностей с таможней и паспортным контролем была оплачена стоянка в марине — на всё про всё ушло больше трёх часов.
«Вот и настал этот долгожданный момент, дорогие друзья! Мы достигли заключительной точки нашего первого морского этапа — порта Танжер!» — торжественно провозгласил капитан яхты «Арабелла», Олег Николаевич. Все были полны волнения и радости, поздравляя друг друга за проявленную силу воли и терпение, которые им помогли преодолеть этот сложный участок морского пути.
Некоторых из участников переполняли эмоции, их лица светились от счастья, а в воздухе ощущалась атмосфера праздника и единства. На палубе царило веселье, и первая бутылка игристого вина была вскрыта с оглушительным треском, чтобы отпраздновать завершение маршрута.
«Ура!» — закричал матрос Михаил, один из самых активных членов экипажа. Он поднял бокал и добавил: «За команду, за приключения и, конечно же, за новые горизонты!»
В ответ раздались громкие одобрительные возгласы, и каждый погружался в собственные воспоминания о прошедших днях. Всплывали в памяти бури и штиль, неожиданные встречи с дельфинами и звёздное небо, в которое они неоднократно всматривались в тишине ночи.
Олег Николаевич, наблюдая за радостью команды, не мог сдержать улыбки. Он с воодушевлением пообещал, что эта яхтенная экспедиция станет лишь началом их удивительного путешествия.
«На следующей неделе мы отправимся в океанские просторы Атлантики, — продолжал он. — Там нас ждет ещё больше приключений, сюрпризов и открытий». Каждый знал, что впереди их ждут не только захватывающие открытия нового, но и возможность сблизиться с морскими и океанскими необъятными просторами, которые станут для них вторым домом.
Конец третьей главы.