142

Лу представилось, что дорогу к Аре ей подскажет солнышко. Оно доброе, оно поможет найти дом. Вот и шла ему навстречу.

Чужая землянка осталась далеко позади. Туда Лу уже не вернётся. Обманула её тётя. И сама, наверное, померла.

Предшествующая ночь была самой страшной в жизни Лу.  Хижина наполнилась не только мухами, но и чем-то тяжёлым и непонятным. А выйти наружу было невозможно. Лу сообразила, что остаётся одно - сжаться в комочек и притвориться, что её здесь нет. Так и сделала. Села на прохладный пол, прислонилась спиной к чему-то твёрдому и закрыла глаза.

А когда открыла, солнышко позвало в дорогу. Вот и пошла, не оглядываясь назад.

Вскоре блеснуло лесное озеро, пригласило испить водицы. Жажда мучила уже долгое время, но Лу не спешила. Села на бережок и внимательно вгляделась. Не обманывает ли оно?

Чистая водица открыла себя всю.

«Смотри, Лу, внимательно, ничего от тебя не утаю».

И девочка смотрела.

Прозрачные струи не стояли на месте, бежали по камушкам, гладили их прохладные бока, волновались переливами света.

Тёмные рыбки с тонкими спинами почти неподвижно зависали между блестящими лентами длинной травы. Колыхались зелёные полоски, беззаботно шевелили и рыбки своими хвостиками, едва-едва.

Можно пить, кивнула себе головой и ступила в воду.

Рыбки дёрнулись, пощекотали голые ноги и уплыли подальше к другому берегу. Лу поскользнулась на камне, но не упала, поёрзала ступнями, устраиваясь понадёжней на скользком дне, и нагнулась к воде. Опустила лицо в озеро и стала пить. Ох, как вкусно. Лу всё пила и пила, чувствуя, как вода заливается и в нос. Но оторваться долго не было сил. Наконец почувствовала, как внутри всё переполнилось, она сама стала как маленькое озерце, подняла голову, долго кашляла и чихала, освобождая место для дыхания. Пошла дальше. Оглянулась.

- Благодалю тебя, вкусная водичка.

Так старейшина всегда говорил женщинам после еды. Так и она будет.

Идти босиком было нелегко, больно кололись веточки и сосновые иголки, но Лу приноровилась на каждом шаге чуть скользить, сминая тем самым острую лесную подстилку. Поэтому продвигалась медленно, а солнышко уже светило почти над головой и чуть сбоку.

Лу вгляделась в небо – опять чуть сбилась с дороги. Повернула лицо к свету и продолжила путь чуть правее. Ей надо за солнышком.

Под ногой что-то скользнула живое. Посмотрела – чёрных хвост запетлял в траве. Заморгала глазами – на змею едва не наступила. Но не испугалась. Чего её бояться? Она сама трусишка, убежала в высокую травку. Пусть ползёт. Там её детки. Маленькие змеёныши ждут – не дождутся мамы. Плохо без мамы.

В глазах защипало. Но не надо плакать. У неё есть Ара и Кида. И ещё Саха. И Лайя. Лайя одной ей свои секреты рассказывает.

Гнёздышко! Прямо на земле. Маленькое, кругленькое, свёрнутое из сухой травки. А в нём яички. Малюсенькие-малюсенькие.

Лу присела на корточки. Ах, какие голубенькие. С крапинками. Наверное, их снесла голубая птичка. Тоже с крапинками.

Встала. А солнце уже снова вильнуло в сторону. И Лу послушно повернула за ним.

Белка. Сидит на ветке, смотрит на Лу. Хвост свесила, а он весь просвечивается. И виден тонкий шнурочек, от которого в стороны щетинится пушок. Ах, какой милый хвостик. Жалко его почему-то.

А лес тянется и тянется. Конца и краю не видно.

Лу устала. Еле плетётся, уже не сминает подстилку, и та исколола её ноги. Но солнышко всё ещё зовёт за собой. И Лу слушается. Хотя и солнышко устало. Покраснело и хочет спрятаться за край земли. Там его хижина. Там оно будет отдыхать всю ночь.

А в лесу потемнело.

- Это потому, что ёлки тут ластут, - шепнула, себя успокаивая. – В ёлках всегда темно.

Сзади послышалось непонятное. Оглянулась. Тень. Собака? Сверкнули жёлтые глаза.

И тут же большая белая птица с криком кинулась вниз. Собака повернулась, потрусила за ёлки.

«Это не птица», - догадалась. Но кто за неё заступился – не поняла.

- Благодалю, - шепнула назад. И пошла дальше.

Поляна. Горит огонёк. Костёр. Человек.

- Благодарю, - шепнула солнышку за то, что вывело. С опозданием шепнула – скрылось оно только что. Но ветерок донесёт.

Остановилась. Наклонила голову набок, стала ждать.

Человек резко поднялся. Посмотрел в недоумении на Лу. Потом торопливо направился навстречу:

- Бедное дитя… Как же ты выбралась? Не бойся, милая, теперь не бойся.

Лу не боялась. Она просто сильно устала и не могла больше сделать ни шагу.

И мужчина понял. Он ловко поднял её одной рукой. У него была всего лишь одна.