Фотография на добрую память

Фотография на память.

Фотография на добрую память,
И Долгую жизнь. Чтобы знать...
Чтобы можно было ещё показать...
Чтобы доброе слово сказать-рассказать.
Чтобы было что вспомнить, - не промолчать.
Взять от сердца, - и сердцу отдать.


                Фотография на добрую память.

                Мир Вам!
         
        В моей юности фотография еще не была столь продвинутым явление как сейчас, когда можно делать съемку с любого домашнего гаджета. И хорошо что еще санузлы этого не делают сами, но думаю, недолго осталось... Так вот, для начала нужно всё, что положено для этого, купить, и ввести в свой график новый распорядок и режим дня, и даже во время обычного отдыха — Вы теперь не просто отдыхаете, а непременно с мыслями о художественном изображении этого самого процесса отдыха, так сказать, «для истории». И начинать нужно было всегда с выбора фотокамеры или фотоаппарата, в простонародье «фотик». Это уже потом «мыльницы» пошли широко в массы. А это уже, как не крути, целое важное и невероятное событие в обычной повседневной жизни рядового человека! Выбор тогда был конечно не очень разнообразный, впрочем как на эту технику сейчас (Canon, Sony, Panasonic...): «Смена», «Зенит», «ФЭД», «Киев»... И Вам очень крупно повезёт если Вам его, например, подарят или оставят, «по наследству». А это были отдельные, довольно таки внушительные и очень даже высокотехнологичные устройства, для своего времени, которые не уступали зарубежным аналогам, и заряжались ещё и своей специальной фотопленкой типа «Свема» или «Тасма», состоящей всего из 36 кадров разной чувствительности (32, 64, 125 и 250 единиц), для разного назначения. Поэтому каждый кадр четко считали и почти «тряслись», чтобы его не «испортить». Почему? Вы поймёте и ещё дополнительно чуть ниже. Фотоплёнка требовала особого внимания и обращения, потому как могла легко испортиться — «засветиться». Поэтому плёнку «заряжали», как правило, в темном подвале, чулане или ванной комнате в специальный типовой  цилиндрический контейнер. Некоторые виртуозы, «на свой страх и риск», делали это «на ощупь» под одеялом. И только потом контейнер вставляли в «фотик». Фотоаппаратом тоже нужно было ещё уметь правильно пользоваться и правильно выставлять диафрагму, выдержу, резкость, глубину, дальность, вспышку и учитывать целый ряд других специфических факторов, таких как моргание глазами, солнце, выстраиваемая художественная композиция и рядом стоящие постройки, здания и церкви, которые нужно особенно подчеркнуть или «спрятать»; и так далее и тому подобные чисто технические моменты, и не только. И нужно быстро и виртуозно обрабатывать, и успевать, при этом, собирать всё это моментально «в один кадр». При этом не забыть всем крикнуть вовремя: Внимание! Улыбочку! И при этом ещё не сконфузиться. Но это ещё только половина вопроса и всего процесса. С сфотографированной плёнкой идёт целая отдельная история... После того как плёнка отснята её надо было проявлять в специальных круглых бачках с проявителем. Но в мое время этого уже не требовалось, хотя бачок у нас ещё где-то потом валялся, и я с него начинал. И это был восхитительный прогресс на лицо! Но с фотопленки отдельные кадры нужно было ещё перенести на специальную фотобумагу, прежде чем получить то, что мы называем реальными фотографиями. А для этого должна быть специальная выделенная для такой работы тёмная комната, которая в обычном доме или квартире превращалась, как правило, обычно очень поздним вечером, чтобы никому не мешать, из обычной спальни, кладовки или кухни в фото лабораторию. Всех жильцов и домочадцев дома или квартиры неоднократно предупреждали о фотопечати, чтобы кто-то нарочно не ввалился в самый разгар процесса, и всё Вам испортил. Но все радушно и терпеливо ждали результата переживали и тоже волновались, но где-то в душе по своему. А там царила настоящая магия и волшебство! А это тоже, кроме дополнительных затрат времени и сил, несло еще дополнительные материальны расходы. Импровизированную «Лабораторию» еще нужно было специально подготовить и приготовить. Затворить и занавесить окна и закрыть, если нужно, двери. Вытащить из закромов «родины» всю необходимую «матчасть»: установить специальные светильник с красной лампой — «фотофанарь»; включить, смонтировать, установить и настроить на заранее подготовленный стол специальную технику для печати фотографий с фотопленки — «фотоувеличитель»; приготовить и проверить только свежие специальные химические реактивы, а это почти весь твой живой и опасный Менделеев: проявитель, фиксаж, закрепитель (промывающий раствор); приготовить нужные из них растворы в ванночках — «клюветах» для обработки этой самой фотобумаги, приготовить и включить прибор для сушки — «глянцеватель»; и наконец приготовить устройства для обрезания неровных концов фотобумаги — «резак» (для придания ей незамысловатой и характерной узорной фигурной формы). И в конце концов, придать готовым фотографиям характерного конечного эстетического вида победы, выложив их ровными стопками на столе, для конечных потребителей (с записками) то есть, друзьям-знакомым-родственникам или вложив их в «конвертики» нужного фотоальбома, собирая и раскладывая уже по событиям и тематикам. Были семейные, школьные, выпускные, дембельские, свадебные, новобрачные, юбилейные и конечно похоронные — «кладбищенские». Их разукрашивали и подписывали уже все на свой собственный цвет, вкус и возможности. Всем новым гостям, знакомым или родственникам альбомы обязательно торжественно показывали после званого дружеского застолья или чаепития, по случаю, или так просто, для поддерживания некого «фотоальбомного духа». Такая была заведена «развлекуха», у всех без исключения, целая после застольная церемония — «смотрелки-посиделки», с обязательными бурными рассказами всех изображённых событий. Причем каждый участник, на перебой, вносил свои сокровенные всплывающие, по случаю, комментарии и факты. Фотографии, фотоальбомы и соответствующие истории всей человеческой жизни и семьи от рождения до смерти, со всеми её взлётами и падениями, радостями и печалями, со всеми житейскими изгибами, перипетиями, и зигзагами, в полном спектре её бесконечной радуги и красоте высокого полёта, которая зависела только исключительно от самого конкретного автора, его случайных помощников этих самых событий и их непосредственных беспечных участников. И конечно, история всегда целиком зависела только от фотографа — его состояния, настроя и настроения. А так же от стечения некоторых, заведомо иногда даже неконтролируемых и не прогнозируемых, различных обстоятельств. Как говорится, «так сошлись звёзды»! Фотографии дарили, обменивали, присылали по почте и даже, в свое время, продавали (артисты, знаменитости, государственные деятели, интересные факты, культурные ценности и города...). Если ничего не пропустил, — целое такое настоящее поистине лицедейство, творческое искусство и театральное волшебство, существующее и ценимое по настоящий день. И если изначально профессионально этим занимались вначале только отдельные очень «одержимые» любители или целые профессиональные «Фотоателье» и «Фотостудии», а обычные люди — обыватели и заказчики нарядно-разукрашено специально приходили туда на фотографию целыми семьями, классами, выпусками, бригадами и коллективами... И их всех специально выстраивали рядами, рассаживали по местам, дополнительно наряжали, вручали всевозможные бутафорские атрибуты и аксессуары. Почти как в «Фототеатре одного кадра». Это потом уже стали ходить профессиональные фотографы, начинающие предприниматели, и их стали уже непосредственно приглашать по различным поводам или значимым событиям.
А мы были так, просто вдохновлёнными своим временем безвозмездными любителями-альтруистами. Да просто обычными нормальными советскими детьми, своей фантастической эпохи СССР. И занимались этим с любовью в свободное ото всех остальных дел время, потому что можно было вот так запросто сделать любому близкому, родному и знакомому тебе человеку, наверное, очень приятно или оставить ему свою благодарную память на всю жизнь. Раньше так поговаривали и подписывали: «Фото на добрую память». Но как выясняется теперь, с прожитыми годами, не всем эта затея и нравилась: многие были не довольны собой всегда, почти с самого детства. Особенно остро это касается женского пола — то толстые щеки, то кривая улыбка, то не та прическа, то не такой взгляд, не та эмоция, не такое настроение… Претензий всегда было море и маленький океан! Если Вы сами себя не любите, то кто же Вас вообще полюбит? И будет ли любить Вас и носиться с Вами вечно?
Мой незабываемый «Выпускной 1990 года». Как это было давно, и уже почти неправда… Все были юные, молодые и бесконечно счастливые, и чуть, наверное, немного уже занятые своими новыми мыслями и всеми грандиозными планами, и наверное, чуть напуганные своими новыми перспективами и амбициями. И вот наконец-то мне прислали хоть одну мою фотку, которые я всем делал сам, а иногда и со своим школьным товарищем Андреем Б., и раздавал своим тогда совершенно бесплатно. Прислала Наташка М. Спасибо ей большое и низкий поклон. Есть конечно необычная история и у этой конкретной небольшой душевной фотографии. История у «фотки» такая: мы гуляли и плясали свой выпускной, как положено, всю ночь под «Есаула» Газманова и пытались отплясывать «Ламбаду» со Светой С., только вот не у всех был к этому талант танцевать под эту самую «Ламбаду». А утром, всем оставшимся миром однокашников, и не только, пошли на городской ставок — романтично встречать свой первый независимый новый рассвет, где многие стали естественно сразу купаться — от избытка чувств, а некоторые от избытка наверное чуть выпитого ими, и может быть, впервые в жизни. И некоторые даже полезли прыгать с небольшой городской старой вышки — потянуло таки на подвиги, а некоторые парами терялись и прятались, на некоторое непродолжительное время... молодость, однако, не остановишь. Но, к счастью, без серьезных «ЧП», последствий и «залётов». Мне об этом точно, до сих пор, ничего не известно. Ну только вот драки, но как без этих потасовок и бойцовских привычек молодёжи — кровь то играет, силушки ещё с избытком. Наверное, все девчонки из моего класса, и не только, знали, что я буду поступать в ведущий столичный сельскохозяйственный ВУЗ, а шли мы мимо сельскохозяйственного предприятия (по старому называется «Совхоз». Где в то время ещё жила и работала тетя Валя — мамина сестра...) — ко мне, неожиданно, подошла Наташа И. (и даже теперь, за прошествием стольких уже лет, пришлось уточнять и переспрашивать Наташу С. Спасибо тебе Золотая). И сказала мне, что я ей всегда, как оказывается, очень нравился, но у нее уже есть свой избранник и она уже выходит замуж, и хочет со мной просто «сфоткаться» на память — и мы сфотографировались. Второй раз мы уже пересеклись, когда я ей отдавал эти самые фотки, по моему так. В третий раз — уже на местном небольшом рынке возле автовокзала (она там работала… В то время, на этом рынке, «работал» почти весь наш небольшой городок. Времена были такие — лихие), когда я приезжал домой уже с «Тимирязевки» и пять-десять минут говорили о том, кто как живёт — это вот и было всё наше с ней общение, за всю нашу жизнь. Никаких обид, претензий или недосказанности. Она теперь живёт недалеко от Наташи С., у неё двое детей, и наверное всё хорошо. Этим посланием Наташа передаю тебе привет и низкий поклон. Одна фотка, а сколько выплыло воспоминаний — только Акафист «Иверской» помог остановиться от нахлынувших и захлестнувшие вдруг школьных воспоминаний. Наташку М. давно просил прислать свои школьные фотки и вообще всех своих школьных девчонок: Светку С., Наташку С... — но никто не шлёт — бояться своих же фоток, не фотогеничность замучила, наверное, для себя самих «любимых»; или самим не нравится что-то — они такие, всегда могут что-то легко придумать. Но только мои одноклашки там, на «фотках», теперь такие невероятно фантастические, энергичные, заводные, задорные, одним словом — весёлые юные хохотушки. Это фотография теперь вечная сердечная память и уже почти затертая, увы, история. Вот и Наташка М. тоже не свою прислала... «Коза-дереза» (с любовью). Качество фоток конечно очень любительское, «на скорую руку», но теперь только понимаю, что оно незаменимое для всей моей жизни — просто «улётно классное» — заоблачное! И теперь, я смотрю на себя такого вечно молодого и очень не по детски серьёзного, и он, этот парень, который смотрит на меня,  мне очень теперь нравится. Теперь вот есть что рассказать-поделиться. Вот такая история одной маленькой сердечной фотографии, ценой, скорее всего, целой жизни. Внимательный читатель обязательно задастся простым вопросом: почему я спрашивал про «фотки» своих одноклассников, если я их сам делал и потом ещё всем раздавал? Дело в том, дорогие, что мои то все они, и не только, полностью сгорели вместе с отеческим домом ещё в 2014 году, благодаря «стараниям отмороженных и зомбированных бандеровцев-бандитов». Да. Да. Все об этом хорошо знают, но всё равно тянут с копиями фотографий. А может всё просто банально — бояться? Не знаю... Хорошее обязательно должно когда то возвращаться, и пусть даже и медлит, как сам Господь, но это обязательно должно непременно всегда происходить, как обыкновенное чудо, которое мы иногда даже не замечаем или не заслуживаем. А я всегда верил в Бога, и теперь ещё раз понимаю — не напрасно. Такова горькая правда, и чудесная сказка нашей такой беспокойной, полной на разные яркие события и происшествия жизни. И за всё Слава Богу! Вот и Наташка С., увидев эту, сжалилась надо мной, и чуть-чуть школьных «фоток» таки прислала. Спасибо Вам за всё, мои дорогие, бесценные, любезные и любимые мной принцессы и королевы! Мир Вам! И он скоро непременно наступит... Нужно только в это по настоящему Верить, и непрерывно об этом молить Бога!

PS: Материал будет дорабатываться.