Вальс Зеркал. Глава 13

Темнота вспучивалась, переливалась, словно вино из кубка в кубок.
Внезапно одинокая звезда упала в грот пещеры. Из облака пыльной крошки показалась фигура, на глазах облекаемая плотью.
Бог принял человеческое обличье и присел на корточки над трупом пса.
«Вся морда в крови. Дрался до последнего».
Он переключил внимание на клетку, которая как раз начала погромыхивать своей тянувшейся из глубины пещеры цепью. Стоило содержащимся в заточении узницам порвать поводок, и беды уже не избежать.
Их власть над разумом живых существ крепнет. Очередной его страж погиб, останавливая ведомых Девами фанатиков освободить их. Пока это только легко внушаемые фанатики, но кто знает…
Бог устало поднялся.
Пора подыскать нового стража.

ГЛАВА 13
ЦЕНА МИЛОСЕРДИЯ

Облокотившись на парапет, Амегри заметил в нескольких сотнях ярдов от берега дельфинов. Добрый знак.
Тихий плеск откатывающихся назад волн успокаивал. Над головой простиралась чистая небесная лазурь – без единого облачка. Солнечные блики танцевали на водной глади, а ветер нес с собой соленый, прохладный запах с моря.
Как послушник и надеялся, хлипкое суденышко без неприятностей переправилось на противоположную сторону – берег бухты был предусмотрительно защищен волноломами.
…Что самого Амегри, впрочем, менее хмурым не сделало: мрачные мысли то и дело возвращали неависца к скорби по своему народу.
Отвлек его стук судна о причальные сваи и последовавший за ним грохот цепей: с едва заметным креном на левый борт, посудина пришвартовалась. Матросы перекинули трап, а после – закрепили на краю пристани.
Сейчас явно было не время для темных воспоминаний.
Наскоро дав себе обещание воздать молитву о своих сородичах на вечернем привале, эльфийский послушник наравне с похватавшими свои пожитки пассажирами потянулся к месту высадки.
К моменту, как охваченные непрерывной суетой погрузки и разгрузки рабочие принялись вытаскивать из трюма на палубу пропитанный речным запахом товарный груз, Амегри, наконец, предоставилась возможность сойти на пирс.
Перед ним простирались леса Канвилля. Край некогда осевших здесь переселенцев с запада, что века назад глотали злые слезы, покидая родные очаги.
…Переселенцев, впрочем, в одночасье смекнувших, что бесхозную плодородную землю можно возделывать.
Но были не только они – севернее, где спины гнутся далеко не также легко, обитали и коренные племена. В Неависе все знали, что добываемые там горный хрусталь и ледяной кварц, среди прочего, использовались и как ингредиенты для создания рун.
Амегри тронулся в путь.
По словам поручителя, на этом берегу последний раз и была замечена ведьма. Не будь у послушника миссии найти и собрать вместе уцелевших неависцев – его Старший, Дарлон, всерьез опасался методичного отлова спасшихся головорезами Эокраилда – он вполне мог бы принять заказ и пойти за колдуньей по пятам.
Однако сейчас, как бы то ни было, стоило поспешить. Пусть суеверия проходчиков об учиняемых на шабашах подношениях дьяволу некрещеных детей и слухи о применяемых для обрядов темной магии вудуистских кукол едва ли заслуживали доверия, необходимо держать ухо в остро и избегать нежелательных встреч.
В особенности, встреч с ворожейками, способных еще больше задержать на пути к цели.
Амегри стал пробираться в глубь чащи: сомкнувшиеся над головой секвойи наглухо заслонили небесный купол. Трудностей ориентации в родной для эльфа стихии это, безусловно, не несло – коли распогодится и соберется дождь, влажный воздух об этом донесет.
Придерживаться же послушник решил троп, вдоль которых, точно кильватерная струя за парусником, пролегали бурные ручьи. И это вполне объяснимо: места привалов беженцев неминуемо будут разворачиваться рядом с источником пресной воды.
Вместе с тем, подгоняющее неависца время не могло стать и оправданием для пренебрежения скрытностью. Даже соблазн легкомысленно пнуть еловую шишку в роще колючей ели мог повлечь переполох в местной фауне – в таких местах звуки разносятся далеко.
Но как заставить себя не думать? Как подавить снедающее изнутри беспокойство относительно полного неведения масштабов бедствия в Неависе? Если Старший Дарлон прав и город горел со всех сторон, значит ли это, что пожар перекинулся и на окружавшие его леса?
Наверное.
Если так, многие популяции животных, ничуть не страшась близости человека – своего извечного врага, могли мигрировать из привычной среды обитания.
С добрую версту уйдя дальше в чащобу, тропа пошла на подъем. Там бурный ручей расходился с основным путем, но – Амегри проследил взглядом – вскоре из густых зарослей тот снова, кувыркаясь через камни, выбегал на маршрут.
Свернув в сосновый бор, послушник вспугнул маленького зверька с оранжевым мехом, который выскочил у него из-под ног и бросился наутек. Через мгновение какая-то черная птица издала протяжный крик и скрылась в том же направлении.
Чем выше, тем отчетливее проступал стелящийся туман – прохладный и сырой, он сплошной пеленой окутывал вершины деревьев. Смеркается здесь быстро, а значит уже сейчас следовало подумать о месте для стоянки.
Разбить лагерь – дело нехитрое: в основном время уходит на то, чтобы соорудить навес и обзавестись дровами для костра. Причем львиная часть рутинного обхода уйдет на отсев уже отсыревших поленьев.
Но прежде всего – само место для привала. Идеально подошла бы ровная расчищенная полянка: поскольку таковой в поле зрения не наблюдалось, Амегри двинулся дальше.
Вернувшись на первоначальный маршрут, он прошагал, должно быть, остаток дневной фазы – солнце безвозвратно скрылось за облаками – как вскоре наткнулся на искомое.
Загвоздка была в том, что обнаруженная прогалина шагов десяти в поперечнике уже была кем-то занята.
На импровизированной стоянке осталась постельная скатка, небольшой моток веревки, была даже выкопана яма для костра, обложенная камнями, чтобы спрятать огонь.
Пригнувшись, эльфийский послушник быстро огляделся по сторонам на предмет возможной засады – кто бы здесь не остановился, для Амегри это тут же стало представлять отнюдь не академический интерес.
Не выходя на открытое место и продолжая вслушиваться в окружающие звуки, он потянулся было к походной суме, как…
Раздался звук, как если бы у кого-то под ногой хрустнула сухая веточка.
Амегри подавил немедленное желание вскочить на ноги и вызвал магическое зрение – астральный образ послушно возник у него перед глазами. В тот же момент множество незримых для физического мира нитей, точно рыбацкая сеть, раскинулись во все стороны, прощупывая окрестности на предмет опасности.
Слабый импульс исходил левее и чуть впереди. Природа его оставалась неясна: в равной степени там мог оказаться как головорез Эокраилда, так и мирно бродящие олень или косуля.
Проверить, впрочем, стоило.
Заткнув перчатки за пояс, послушник крадучись направился туда.
В царившем вокруг безмолвии, не имевшем ничего общего с покоем, очень быстро выяснилось, что кусты в тени белеющих цветов вытоптаны и изломаны. Следов – что странно – не было, как и попыток спрятать их посредством магии: импульс был чувствителен к подобным проявлениям.
Амегри затаил дыхание и ждал.
Внезапно с ближайшей секвойи вспорхнула стая пернатых птиц, чем, в сущности, с потрохами выдала укрывавшегося за стволом дерева невидимого гостя.
Доселе сновавшие вокруг охранные щупальца мгновенно вспыхнули красными сполохами: рядом кто-то прибег к ворожбе.
Инстинктивно выбросив руку перед собой, эльфийский послушник начал прямо по воздуху вычерчивать указательным пальцем замысловатые дуги, хорды и ломаные.
Она выскочила из своего импровизированного укрытия, точно фурия: темные волосы разметались по плечам, а ленты-лохмотья юбки будто сами собой обвивались вокруг голых ног.
Ведьма – ошибки быть не могло. Природа ее сил отозвалась в Амегри подступающим к горлу тошнотворным комком. Сжимая в руке тонкий стилет, которым, судя по хвату, чертовка пользовалась с ужасающей точностью, она вихрем летела в его сторону.
Выписываемые послушником руны стали наливаться мутно-желтым светом, словно солнечные лучи, пробивающиеся сквозь поднятые тучи пыли. Пресвятая Айлин, скорее!
Колдунья уже замахивалась для броска.
Заклятие Амегри опаздывало. Быть может, всего на пару ударов сердца, но клинку этого явно достаточно, чтобы достичь цели.
И тогда неависец зачерпнул энергию леса – ужасное кощунство среди его эльфийских сородичей! – тотчас вокруг руки ворожеи, словно кисель, загустел воздух, выворачивая ей кисть.
Ведьма вскрикнула от боли – пущенный в Амегри кинжал ушел сильно выше и в сторону.
Захлестнувшая послушника энергия, не находя канала для выхода, хаотичным потоком хлынула в создаваемое им защитное заклинание: лучи зависших в воздухе рун вспыхнули ярче.
Колоссальным усилием упорядочив над ней контроль, Амегри бросил взгляд на чародейку – припав на одно колено, та шептала что-то себе под нос.
… А затем сеть дозорных нитей сошла с ума вовсе: сквозь астральную призму, казалось, даже небо стало меняться в цветовой гамме.
За спиной ведьмы из ниоткуда сформировался сгусток темной силы и, минуя хозяйку, ринулся на эльфийского послушника.
Поначалу напоминавший рой насекомых, на лету он трансформировался в скопление – с виду вполне себе материальных – осколков битого стекла.
Реакция могла быть единственно возможной – натянув принявшую облик белого копья сжатую, точно пружину, протозвезду, Амегри пустил ее навстречу зловещему облаку так быстро, как только мог.
Взрывного столкновения энергий не произошло. Вместо этого, преломившись и отзеркалив от небосвода, руна ударила по самим скобам вражеского заклятия, рассеивая их.
Эффект получился настолько ошеломляющий, что до еще мгновением ранее положенного быть изрезанным Амегри добралось всего-навсего облако водяного пара.
Первой пришла в себя ведьма.
Стоя как вкопанная с видом, что, будь у нее хвост, она, точно рассерженная кошка, била бы им из стороны в сторону, ворожея нерешительно поглядывала то в направлении своего бивака, то на эльфа и обратно. По-видимому, все же решив, что до своих вещей ей не добраться, девушка бросилась наутек.
Амегри только и нашелся, что прокричал:
– Подожди!
Ответа не было.
Поддавшись внезапному порыву и позабыв о предосторожности, послушник помчался вслед за колдуньей.
– Постой, говорю! – на бегу раздвигая и уворачиваясь от норовящих впиться в лицо веток, Амегри не упускал ее из виду.
– Ты! – крикнула она. – Враг!
– Я… Что?! – запнулся неависец. – Подожди!
… Он стал замечать опадающие всюду листья: роща умирала, отдав Амегри свою силу. К сожалению, единственную, что была у него под рукой, но выбора не было. Безусловно, этот грех еще только предстояло отмаливать.
Запрокинув голову, ведьма вдруг расхохоталась:
– Хочешь сказать, ты не враг?! – Смех-смехом, но, замедляя бег и поворачиваясь к своему преследователю, она болезненно потирала кисть правой руки.
– Я искал не тебя, – заявил послушник, останавливаясь на благоразумном отдалении. – И на привал твой наткнулся случайно.
Новый приступ хохота. Шквальная женщина!
– Я знаю об объявленной на тебя охоте местными управляющими, – продолжал Амегри, морщась от окружавшей ворожею ауры омерзительного свойства. Ощущение было примерно такое, как если набрать полный рот могильных червей. – Более того, с одним из них я даже встречался. Но, можешь верить или нет, я не присоединялся к охоте на тебе подобных.
На ее гладком, лишенном признаков возраста лице не отразилось никаких эмоций. Громкий смех, впрочем, прекратился.
– С чего мне тебе верить?
– А ты и не верь, – спокойно ответил неависец. – Но, если тебе что-то нужно из своих пожитков, можешь забрать и убираться на все четыре стороны.
Несколько мгновений, казалось, еретичка его изучала.
Она была такой низкой, однако умение держать спину визуально делало ее чуть выше. Зеленовато-карие, ореховые глаза, тонкий нос, высокие скулы, острый подбородок, чистые ровные зубы и рот. Словом, если бы не затравленный вид, Амегри бы решил, что она минимум дочь купца.
А то и вовсе из знати.
– Ладно, остроухий, – ведьма начала было огибать послушника по направлению к своей стоянке, но, помедлив, настороженно сузила глаза. – Ты сказал, что ищешь не меня. Но кого-то же ты ищешь.
Амегри отвел взгляд.
– Своих, – с неохотой признался он. – Я ищу своих.
– А-а, тех недобитых эльфских псов, что проходили здесь, – колдунья хищно ухмыльнулась. – Что ж, тебе повезло: отстаешь ты от них не более, чем на один дневной переход.
– Куда они пошли?
Какое-то время он молча наблюдал за тем, как еретичка шагала обратно к своему постою. Наконец, уворачиваясь от нависшего над тропою корявого сука, она указала на северо-восток.
Понимай: Канвилль.
Амегри кивнул в подтверждение своим мыслям – по его прикидкам, следы вели туда же. Если все так, то в одиночку нагнать медленно продвигающуюся группу сородичей ему не составит труда.
Вернувшись на тропу, которой изначально придерживался, послушник еще раз глянул на уже начавшую сворачивать лагерь девушку. Та как раз убирала опоры для навеса – к слову сказать, пущенный в Амегри стилет сейчас снова был при ней.
… И, несмотря на показную занятость, неависец был уверен в том, что ведьма также за ним приглядывала.
– Даже немного обидно, – принялась размышлять она вслух. – Что за мою голову объявили настолько низкую награду, раз не повадились даже неависские прихвостни.
Амегри хранил молчание.
– Ну, признайся, – злобно хихикнув, колдунья сделала глоток из бурдюка с водой. – Дело же не в каком-то вшивом «благородстве», а?
– А может, я просто тороплюсь, – выражение лица послушника оставалось непроницаемым. На миг задумавшись, он решил добавить в голос нотки угрозы. – А значит, торопишься и ты.
В ответ последовал нервный смешок. Затем пауза. И, наконец, промелькнувшее в глазах осознание того, что Амегри не блефует.
Ведьма быстро сглотнула и, не давая ему передумать, вернулась к сбору вещей.
Раздался магический толчок. А потом снова. И снова.
Совсем неподалеку.
Еретичка гневно воззрилась на Амегри с немым вопросом – тот едва заметно покачал головой.
Кто бы это ни был, толчки становились все ближе.
Дозорная сеть щупалец послушника пустилась сновать по округе, считывая природу толчков. Было в их отголосках что-то неправильное. Почти религиозное. Как… набат.
Девушка вскрикнула.
Мгновением позже ауру святости распознал и Амегри: значить это могло лишь одно – нагрянула инквизиция.
Пора было рвать когти.
Все его инстинкты говорили об этом. Но ведь он не сделал ничего дурного! В конце концов, если они ищут ведьму, неависец сам укажет на нее пальцем.
Тогда в чем же дело?
Погибающая роща? Да, его вполне могут подвергнуть допросу. В памяти Амегри всплыли воспоминания о сжигании еретиков и массовых чистках, проводимых местной инквизицией. Частью своей грешники в них угождали в храмовые подземелья, а частью отправлялись к праотцам, растерзанные разъяренной толпой.
– Вон там! Хватай их!
Чуть поодаль послушник успел заметить мелькнувший меж деревьев штандарт с белой дланью. А уже миг спустя просвистевшая мимо стрела вонзилась в широкий, в два обхвата, ствол секвойи у него за спиной.
Видно, дело – дрянь! Во всяком случае, эта часть мозаики начала складываться воедино: раз их видели вместе, и отнюдь не в попытках убить друг друга… Стало быть, подозрение в сговоре.
Ворожея пустилась с места через заросли.
Изначальная идея выйти навстречу служителям церкви уже не казалась Амегри такой удачной. По правде говоря, единственно верным способом отвадить их от себя было убраться подальше, после чего просить Старшего Дарлона направить официальный запрос главному инквизитору – молодой неависец сейчас просто не мог терять время в застенках.
Он почувствовал, что пятится.
Несколько человек в кольчугах с факелами и арбалетами уже огибали по периметру справа. Еще один – с противоположной стороны; оттуда же послышался собачий лай.
Амегри развернулся и побежал.
Он превосходно умел скрываться в лесах, но от гончих даже ему не уйти. Стоило что-то придумать, и быстро!
Нагнав несущуюся во весь опор ведьму, послушник констатировал:
– Если ты сетовала на отсутствие тех, кто не задается вопросом цены и делает что-то исключительно из «вшивого благородства», то на этот раз можешь быть уверена – это они.
В иных обстоятельствах сказанное им вполне могло сойти за подобие шутки. Сейчас же, окутанная коконом скверны и готовая пустить ее в ход, колдунья лишь отрывисто кивнула.
– И сейчас ты заявишь, что снова тут ни при чем, – девушка перепрыгнула корягу, лежавшую поперек тропы. Амегри проделал то же самое. – А наводку на прочесывание местности они получили на основе жалоб нимф и русалок.
– Скорее, жалоб здешних, – поправил ее неависец, – на начавшие чахнуть посевы и отравленную в водостоке воду. Право, мне думается, с управляющим вы бы мило поболтали. О кражах новорожденных младенцев, и прочем.
– Да не крала я их! – теряя самообладание, вспылила ведьма. – Боги прибрали к рукам невинное дитя. Мать пришлось сонным настоем поить: не хотела отдавать тело, не верила, что мертв.
– Как я и сказал, вы бы нашли тему для беседы, – к своему неудовольствию, Амегри отметил, что доносящийся лай стал ближе. – Но сейчас нам обоим лучше думать, как сбить собак со следа.
– Нам?! Остроухий, ты издеваешься, что ли?! – воскликнула еретичка, разве что не подпрыгнув при этом на месте. По-видимому, одна только мысль о сотрудничестве с эльфом вызывала у нее жуткое отвращение.
Послушник бесцеремонно подхватил ее под локоть и увлек за собой дальше по тропе.
– Заткнись и думай! – прикрикнул Амегри. – Ты проторчала тут чертову уйму времени, – есть здесь топкие болота или что-то, способное притупить собачий нюх?
Девушка предостерегающе засопела и высвободила руку, отдернув ее, словно от кипятка. Затем, судорожно озираясь по сторонам, наконец, указала направление:
– Сюда.
Она со всех ног припустила на запад, где на горизонте виднелся крутой спуск вниз по склону. Ни на шаг не отставая, Амегри, впрочем, не отпускали беспокойные мысли о том, что погоня эта уводила его в противоположную от Канвилля сторону.
Сколько-то теперь времени займет незапланированный «крюк»?