Вальс Зеркал. Глава 15

Процветание и упадок сменяют друг друга – для взращивания любой растительной культуры требуется как солнце, так и дождь.
Глупо сетовать на стража за то, что вынудил его тратить время на поиски нового. Его время. Время Бога.
Бог припомнил людскую историю давних времен: в ней некий царь приказал высечь море за плохую погоду.
Забавно.
Страж заплатил жизнью, чтобы Девы не выбрались наружу. И справился. В конце концов, для того Он и поставил хранителя. Остальное – издержки.
И вот теперь, в обличье мужчины средних лет, одетого в уже порядком изношенные одежды, Бог продвинулся в очереди вместе с парой сотен других смертных на еще один скудный шаг.
Лишь глупец считает, что может перепрыгнуть пропасть в два прыжка. А потому должно соблюдать осторожность и оставаться в тени.
И он подождет.
Подождет своей очереди встретиться со своим будущим стражем.

ГЛАВА 15
ТОРЖЕСТВО ХАОСА

– О, боги, нет! – ужаснулся помчавшийся через лужайку дворецкий. – Леди Иви, прекратите сейчас же! Во имя всех богов – осторожнее!
Омм. Ну, конечно.
Этот являлся к ней каждый полдень – по нему часы можно было сверять.
Не обращая на него внимания, девочка широко расставила ноги и, прицелившись, рубанула занесенным над головой топориком по стоящей на пеньке деревяшке – несколько полешек с щепками полетели в разные стороны.
– Она умеет колоть дрова, – авторитетно заверил Адриан других находившихся позади Иви девочек. Так, двойняшки Оливия и Агнесса уже не стеснялись общества новой подопечной.
Схватившийся было за сердце Омм облегченно вздохнул и поспешил нагнать компанию детей, пересекши оставшуюся часть королевского газона.
– Ты сам говорил мне быть более самостоятельной, – при виде запыхавшегося опекуна заявила в свое оправдание Иви.
– Я – ужасный учитель, – запротестовал Омм. – А теперь, юная леди, отдайте-ка мне эту штуковину. – Его трясущиеся пальцы уже сновали в попытке перехватить все еще удерживаемую девочкой рукоять топора.
Иви лишь пожала плечами и передала дворецкому нехитрое орудие труда – она не понимала его беспокойства; обращение с подобными изделиями для любого ребенка из гетто не являлось чем-то в новинку.
Сами же дрова предназначались для жаровни, находящейся возле специально оборудованной беседки. На ней – понимай: на жаровне – готовились яства, что с пылу с жару подавались на стол господ.
Сейчас за таким столом сидели Хельвиг, Натан и Марабелла. Вообще-то, Иви тоже там сидела, пока ей не наскучило листать подаренную Адрианом книжку. На мелочи, вроде оставшегося переминаться с ноги на ногу дровосека, за которого делает его работу «благородная», она, конечно же, не обратила решительно никакого внимания.
– Не вернуться ли нам?.. – быстро предложила Оливия, взяв под локоток недоумевающую Иви.
– Да, не вернуться ли? – поддакнула ей вторая из рыжеволосых двойняшек, Агнесса, просовывая новоиспеченной подопечной руку под локоть и с другой стороны.
Иви оценивающе глянула на Омма – этот вряд ли даст ей продолжить заниматься рубкой дров. Кажется, выбора не было.
Она кивнула девочкам и позволила тем увести себя обратно в беседку – круг колонн по ее периметру был обнесен шпалерной изгородью, прямо за которой простиралась целая аллея из роз. Само же, непосредственно, застолье внутри проходило на чуть приподнятой платформе, устланной ромбовидными плитками; прежде даже не самый респектабельный вестибюль ошеломил бы Иви своим великолепием, однако за последние дни она уже увидела столько, что окружавшие ее красоты дворца стали восприниматься как нечто само собой разумеющееся.
Девочка с ногами забралась на скамью и, подтянув под себя колени, с некоторым раздражением вернулась к рассматриванию рисунков на страницах книжного опуса, – там, где была изображена шляпа, которая, по словам автора, никакая не шляпа, а удав, проглотивший слона.
«Да он что – ребенком не был? – подумала Иви. – По-моему, это больше похоже на шляпу».
Перелистывая страницы, новая подопечная быстро сделала несколько открытий. Во-первых, ей не нравилось читать – Омм рассердится, когда узнает, что она не читала, а лишь разглядывала картинки. А во-вторых, это задуманные Оммом утренние пробежки, по его же теории способствующие укреплению некоего «здорового духа».
«Ненавижу бег, – заключила Иви. – Потому-то я и жила всегда в городе, а не в деревне. В городе бегать не нужно. И Омма я тоже ненавижу. Он заставляет меня бегать».
От мрачных дум ее отвлек пробившийся сквозь потоки пустой болтовни вопрос Марабеллы:
– Натан, так на нас напали или нет?
– Да, Натан, – оживилась Хельвиг. – По словам Иви, в зале Малого совета прозвучало, что кто-то пересек нашу северную границу. Тебе удалось разузнать что-нибудь от своего армейского наставника?
Возникший из тени Омм чопорно встал позади скамьи по правое плечо от Иви: к настоящему моменту девочка уже начинала понимать, что дворецкий делает это не из желания ее позлить, а потому ограничилась лишь хмурым взглядом в его сторону.
– Да ничего особенного, – отмахнулся юноша. Натан Валант, являясь таким же подопечным короны, очень гордился тем, что его пристроили оруженосцем к одному из рыцарей. И, безусловно, не забывал напоминать об этом при каждом удобном случае. – Полковой сержант уверен, что пограничные стычки – обычное дело. Все под контролем.
Иви так не казалось. Судя по тому, с каким беспокойством говорила о произошедшем одна из советниц короля, угроза была вполне реальная.
Однако Хельвиг, кажется, осталась удовлетворена ответом.
– Вот и славно, – потеряв интерес к теме, подытожила названая дочь короля. – Мне надоело слушать шепотки перепуганных фрейлин о том, как везде небезопасно. Как только согласую с канцелярией свою поездку в монастырь близ Скапте, немедля отправлюсь туда; насколько мне известно, сестры милосердия уже ищут лекарство от этой новой хандры.
Все такая же зеленоглазая и черноволосая, волосы ее сейчас были собраны в пучок на макушке. Причем, удерживающая прическу воедино шпилька – как отчего-то вспомнилось Иви – по словам самой Хельвиг могла использоваться и как оружие.
– Так люди продолжают заболевать? – участливо поинтересовалась Оливия. Сверстница Иви красовалась в платье светлых тонов, подолы его с одной стороны были приподняты сборками до колена, открывая нижние юбки.
– Да, к сожалению. – Хельвиг со вздохом откинулась на спинку стула, давая служанке расставить чашки, чайник, вазочку с медом и кувшинчик со сливками. – Пусть пока в отдаленных деревнях, но закономерность эта среди медиков уже сегодня вызывает тревогу.
Названная дочь короля была вдвое старше остальных подопечных, кроме Натана; тем не менее, ей неплохо удавалось делать вид, будто в компании детей не скучно. Наблюдательная Иви прежде уже замечала такое у людей, что примеряли на себя роль наставника или покровителя.
Одетая в желтое шелковое платье с облегающим лифом, Хельвиг, как казалось со стороны, в этот раз откровенно не угадала с нарядом: обычно расшитый серебром ворот сменился стоячим, круглым, по версийской моде, – к несчастью, он ощутимо мешал носить серьги в виде больших, похожих на обручи, колец.
И, увы, это было заметно.
– А какие у нее симптомы? Можно как-то распознать болезнь? – подала голос Агнесса. Девочка вышла более замкнутой в себе версией своей сестры; вместе с ней Иви с утра примерила с десяток платьев, прежде чем удалось подобрать более или менее подходящее. Да и то, по правде сказать, менее всего походило на, собственно, платье, – заткнутая за поясок мешковатая блуза выгодно сочеталась в связке со свободно струящимися брюками, однако на этом ее преимущества, пожалуй, заканчивались. Миниатюрная фигурка новой подопечной резко сужала выбор наряда, о чем тут же прознал пытливый Омм, не преминув заверить, что портные завтра же снимут с нее мерки.
– Конечно, – кивнула Хельвиг. – Среди прочего, хроническая усталость и невозможность выспаться. Но перечислять нет смысла – вы, юные персоны, личности крайне впечатлительные. Еще до конца дня каждый внушит самому себе, что у него есть те или иные признаки хвори. И в итоге, быть может, даже заболеет по-настоящему.
Заботу дети не оценили: сказать, что они «дулись» было бы, конечно, преувеличением, но в лицах явно читалось желание, чтобы их воспринимали как взрослых. Так, Адриан сердито мял отделанные кружевами салфетки, а Оливия непонимающе хлопала ресницами; Марабелле усилием воли удалось согнать с лица выражение обиженного ребенка, в то время как Агнесса прижала к щекам ладошки и просто ждала.
– Вряд ли король заметит пропажу парочки-другой подопечных, – попытался сострить Натан.
– Он хоть когда-нибудь видится со своими подопечными? – в упор задал вопрос Адриан, ни к кому конкретно не обращаясь. – Или нас просто… коллекционируют?
Ранее в ходе застолий мальчик уже запомнился Иви провокативными высказываниями о леди Майре – насколько она поняла, при дворе никто не осмеливался открыто говорить о том, что почтенная дама слепа и бесплодна. Даже если все это знали, то переговаривались исключительно шепотом.
– Я за ним не замечала, – Хельвиг призадумалась. – При случае спросишь его сам. А пока, – названная дочь короля поднялась, протянула руку и ласково потрепала паренька по подбородку, – смело радуйся, что ты больше не сирота из приюта.
В Адриане прямо сейчас угадывались противоречивые чувства: раздражение его, вроде бы, и не пропало, но взгляд стал мягче. Может потому, что мальчик ожидал, что остальные в очередной раз его проигнорируют.
Или по какой другой причине.
Однако тема о их, подопечных, происхождении, натолкнула Иви на мысль, что пора бы поторопить Хельвиг с обещанным выходом в город.
– Хельвиг, так мы отправимся… повидаться кое с кем в нижнем городе? – спросила она. Собственно, в каком-то смысле вся эта полуденная трапеза и затевалась как прелюдия к предстоящей прогулке.
– Ах, да, – отозвалась вернувшаяся на свое место девушка. – Как только наши не по годам смышленые чада покончат с десертом, сразу и тронемся. Передайте миску изюма, – последнее было обращено к Оливии с Агнессой – рыжеволосые двойняшки устроились на дальнем относительно нее конце стола.
Иви спрятала улыбку за страницами книги. Ей не терпелось разыскать отца с мачехой – те, должно быть, до сих пор не знают о том, что с ней сталось. Хотя и вряд ли горюют – отец, во всяком случае, уж точно.
Так или иначе, вырваться из позолоченных залов впервые за долгое время представлялось для девочки самой что ни на есть настоящей отдушиной.
– Натан, на вчерашнем представлении твой приятель сказал: к лекарю! Разве Грег жив? – испытывающе всматриваясь в глаза юноше, вдруг задала свой вопрос Марабелла. Неизменно бойкая, она, как заводила и лидер, с присущим ей нахрапом наотрез отказывалась воспринимать такие понятия, как «разговор полушепотом». Во всяком случае, сидящие рядом подопечные пусть и обсуждали вполголоса женские наборы гребешков, зеркалец да шкатулочек для рукоделия, однако Иви не приходило даже в голову специально прислушиваться к доносившимся от них обрывочным фразам.
В случае же с командирским голосом Марабеллы не сделать этого при всем желании было невозможно.
– Противник срезал ему кусок скальпа и оцарапал бок. – Натан неуютно поерзал на стуле. – Ты разве не видела, как он повернул меч, когда пробивал кольчугу?
Днем ранее для городской аристократии действительно проводили показ… представления, – теперь так обходительно было принято называть гладиаторские бои. Последние в сознании местной знати виделись жутким анахронизмом; потому, чтобы не будоражить прогрессивные умы, любые упоминания о гладиаторах в презентуемых на публике мероприятиях опускались.
– Некоторые вещи лучше оставить воображению, – уклонилась от прямого ответа Марабелла. В этом она явно старалась подражать Хельвиг. – Но я рада, если эти двое не поубивали друг друга.
Учитывая их с Натаном бесконечные перепалки, представить, что только что поднятая тема исчерпана, было крайне затруднительно. Куда вероятнее, девочка просто ждала другого ответа (и, очевидно, заготовила под него целую тираду), а теперь, не желая демонстрировать свое незнание тонкостей воинских приемов, решила под шумок свернуть оказавшуюся ей невыгодной тему.
– Мне, пожалуй, еще ягодного чаю, – проморгавшись от неловкости всего услышанного, обратилась к стоявшему позади слуге Хельвиг. Разговор юных подопечных она предпочла никак не комментировать.
В остальном застолье прошло без особых происшествий. Проглотив последний кусок сладкой булочки и запив его глотком сока, Иви поднялась, собираясь пойти к ожидавшему их с Хельвиг транспорту. Благо Натан, страшно гордый тем, что ему позволили сопровождать «названных сестриц» во время сегодняшней прогулки, уже похлопотал обо всем, что для той могло понадобиться.
Однако еще до того, как они пересекли сад в компании стайки провожающих, выяснилось, что одна из подопечных решила к ним присоединиться. Ею, как ни странно, оказалась Марабелла – девочка сочла поездку к немытым беднякам чертовски захватывающей.
Оттого уже у самих ворот, отделявших территорию дворца от остального города, пришлось внести изменение в предложенном всему квартету способе перемещения. Приготовленная специально для новоиспеченной королевской протеже гнедая, безупречно объезженная кобыла с белыми носками отошла к Марабелле – никогда не ездившая верхом и, как следствие, не умевшая по-мужски сидеть в седле Иви же скромно устроилась бочком на спине уныло понурившего голову ослика, ведомого под уздцы Оммом.
Так, завязав ленты шляпки под подбородком и дождавшись, когда Хельвиг уже привычно заберется в свой паланкин, девочка помахала на прощание Адриану и близняшкам – привставший в стременах Натан как раз дал знак выдвигаться.
Вся процессия медленно тронулась. Натан Валант, как и все шестнадцатилетние юноши, конечно, был самонадеян, но нескольких приятелей в помощь все же позвал. Один из таких сейчас замыкал отряд рядом с Иви – чувствуя на себе ее пристальный взгляд, парень даже поправил забрало, хотя оно и так было поднято. Впрочем, разглядывала подопечная отнюдь не его, а выпиравшие из брони доспехов острые шипы. Те казались безобидными украшениями: на них так и тянуло повязать какой-нибудь легкомысленный бантик.
В начале встречавшиеся на пути всего маршрута их следования улицы представлялись девочке малознакомыми, но оно и не диво, – вместе с друзьями Иви предпочитала держаться подальше от мест, где полно стражи. Вместе с тем, почти каждый последующий перекресток вызывал в ее памяти все больше ассоциаций и воспоминаний, с ними связанными.
На этом контрасте выражение лица выглядывавшей из паланкина Хельвиг, наоборот, менялось прямо пропорционально тому, как группа все дальше и дальше отдалялась от дворца, приобретая вид королевы, шествующей по свинарнику.
Но если кто точно был рад, так это мерин едущего впереди всех Натана. Истосковавшись по прогулкам и почувствовав, что его наездник перестал чуть что натягивать поводья, скакун сразу побежал более резвым аллюром.
– Омм, что ты думаешь о решении Хельвиг отправиться на поиски лекарства от этой… болезни? – спросила Иви дворецкого.
Практически не сбавляя шага, тот задумчиво потрепал ослика за ухом, после чего, наконец, ответил ей:
– По-моему, очень благородно с ее стороны.
– Накануне она звала меня ехать с ней, – призналась девочка. – Как же быть, Омм? Ты всегда говорил честно! Скажи мне!
На мгновение дворецкий, казалось, был приведен в замешательство.
– Я слишком привязался к вам, леди Иви, чтобы быть объективным. – Завидев, что Иви нахмурилась, Омм тут же уточнил. – … Чтобы быть честным.
Такого ответа для новоиспеченной подопечной было явно недостаточно. Было что-то еще. Что-то, о чем приставленный к ней опекун не сказал.
Кажется, это понимал и он сам.
– Госпожа Хельвиг ошибается, если думает, что ее участие в этом деле необходимо, – продолжил Омм. – Как и в том, что еще одна патронажная поездка что-то изменит: кладбища забиты людьми, верившими, что их некому заменить.
А вот это уже были слова не слуги. То слова друга, доверившегося ей… доверившего Иви свою жизнь! Расскажи она о них кому не следует, и Омм тотчас лишится всего.
– Но ведь без пожертвований медикам не удастся бороться с насланной злыми богами болезнью…
Дворецкий досадливым жестом прервал ее.
– А вы подумайте, леди Иви, откуда все это известно и почему никто не ставит это под сомнение. Ведь это открыли нам, людям, жрецы и оракулы, а после пересказали посещавшие церковные службы вельможи – в сущности, эти самые благотворители, в числе которых и госпожа Хельвиг.
Иви смотрела на дорогу, пытаясь понять слова Омма. Впереди две женщины, по-видимому, желая уступить друг дружке дорогу, одновременно отступили в сторону и вновь оказались нос к носу. Пробормотав извинения, обе разом отступили в другую сторону – с тем же результатом.
Да, она ощущала себя сейчас примерно так же.
– То есть…
– То есть дело не в поиске лекарства, – произнес дворецкий терпеливым тоном учителя, – а в укреплении власти.
Да, это типичный Омм. Его послушать, так все вещи прежде всего математика. Если так, она – уравнение с ошибкой, запрятанной так глубоко, что найти не удается, а итог всегда получается неправильным.
Тут, со стороны, по отношению к которой девочка сидела спиной, Марабелла издала радостный, почти торжествующий возглас. Точно ребенок, углядевший в руках родителей игрушку, которую так долго ждал, она остановила лошадку – та послушно припала на передние копыта – и спешно соскочила на брусчатку.
Проследить за предметом такого ее интереса решила не только Иви. Как почти сразу выяснилось, ради этого даже остановили всю процессию.
Так, ее сверстница с копной волос соломенного цвета, недолго думая, подбежала к установленным прямо на обочине улицы клеткам с животными. В рамках стихийной городской торговли их зачем-то разместили здесь, без навеса посреди нурийской столицы, где все последние дни практически непрерывно шли дожди – чья то была идея, Иви понятия не имела, но уже от души его ненавидела.
Многие из выставленных для любования зевак экзотичных зверей были преимущественно из семейства кошачьих: от странного вида облысевших котов – по-видимому, каких-то породистых, – до настоящих хищников.
Неудивительно, что ввиду их разнообразия внимание Марабеллы перепрыгивало с одного объекта на другой, подобно мотыльку. На самом деле, не более удивительным было и то, чем это ее «порхание» в итоге закончилось: попытавшись погладить через решетку весьма недружелюбного вида пантеру, подопечная короля едва успела отдернуть руку – дикая кошка махнула лапой по железным прутьям.
– Кажется, я ей не нравлюсь, – прижимая к груди спасенную руку и тяжело дыша, девочка испуганно воззрилась на чернокожего хозяина животных.
– Чепуха, это она так выражает симпатию, – с акцентом в голосе соврал в ответ ушлый продавец.
Натан, кажется, только сейчас поняв, что Марабеллу надо защищать, спешно слез с коня.
– Натан, прогони ее прочь! – почти задыхаясь от возмущения, воскликнула еще не отошедшая от шока Марабелла. Что она при этом имела ввиду, лично Иви затруднялась ответить. Прогнать пантеру… куда? В дальний конец клетки? В любом случае, логики здесь можно было даже не искать.
– Я, э-э… Это будет непросто сделать. – Парень с деланно-виноватым видом развел руками перед Марабеллой, – дескать, рад бы помочь, да ничего не получится.
Глядя на юную подопечную, та сейчас в каком-то смысле не сильно отличалась от находящейся в нескольких шагах от нее рассерженной кошки. Памятуя, что у девочки не по годам острый язычок, Марабелла явно набирала воздуха в легкие для нового потока брани, попутно ища глазами по углам какую-нибудь палку с неприкрытым намерением самолично гонять свою обидчицу по клетке.
– Эй! Вы, двое! – окликнула их Хельвиг, подав носильщикам знак поставить паланкин на землю. – В чем причина остановки? Сейчас же прекратите препираться и возвращайтесь по коням! Далеко нам еще? – последнее, к удивлению Иви, было обращено к ней.
– Не очень.
Это было правдой – названная дочь короля не спрашивала, где именно находится дом девочки, узнав лишь в какой район им держать путь, а там, мол, Иви уже сама покажет. Но ехать оставалось действительно немного.
Хельвиг задумчиво кивнула.
– Как там, говоришь, звали твою мачеху?
– Китлин. – Иви отвернулась. Это была не та тема, которую она хотела бы обсуждать вот так, посреди улицы.
– Гм…, – в звенящей тишине девочке казалось, что она почти слышит, как Хельвиг думает. Та, к своей чести, заметив в Иви возникшую неловкость, вроде бы поняла все правильно. – Ладно. Натан, седлайте коней! Нам необходимо вернуться во дворец до наступления темноты!
Спорить никто не стал, в том числе ворчавшая что-то себе под нос Марабелла – Хельвиг и взяла-то их с собой только с условием беспрекословного повиновения.
Возобновив движение, группа тут же разминулась с вереницей едущих навстречу экипажей – возчики непрерывно щелкали длинными кнутами и осыпали бранью как лошадей, так и прохожих, проскакивавших между повозками. Из числа таких перебегавших, к слову, мужчины зачастую носили вполне приличные камзолы с разрезными рукавами и накладными плечами, в то время как попадавшиеся на глаза женщины – платья в тон носимых вельветовых шапочек с накинутыми поверх них плотными накидками.
Однако же первое представление о кажущейся зажиточности местных являлось форменным миражом, поскольку рабочие кварталы здесь разве что только начинались – солевары в белых жилетах гильдий и красильщики с испачканными по локоть руками ждали их впереди.
Как и гетто.
Вот уж где было практически не сыскать толковых ткачей, сапожников, кузнецов, дубильщиков, портных, плотников, пекарей, да и, собственно, много кого еще, – и именно эти места предстояло увидеть изнеженным глазкам Хельвиг вкупе с сопровождавшими ее подопечными.
А пока же разносчики – из тех, что находились вокруг – с беззаботным видом расхваливали разнообразный товар: от лент и булавок до фруктов и фейерверков, причем, в свете недавно произошедшего в небе над столицей, последние были сейчас в равной степени дороги.
Конкуренцию им пытались составить вездесущие музыканты, акробаты и кукольники, однако, если путник благополучно пресекал все попытки залезть к нему в кошелек, то дальше по улице мог заметить уже мастерские, в которых занимались, к примеру, инкрустацией по дереву, стеклу и мрамору.
…И вообще, чем дальше от центра города, тем все более промышленные ремесла встречались по пути. Так, на одном из последующих перекрестков безошибочно угадывался перезвон молотов, сообщавший о том, что кузнецы подковывают лошадей; сразу за ним, сопровождаемые грохотом, скользили вверх-вниз рычаги подъемных механизмов – это уже мастера ремонтировали повозки.
Но то было лишь начало.
– Омм, а там, откуда ты родом, тоже были все эти механические штуки? – спросила Иви дворецкого.
Она довольно часто расспрашивала Омма о его малой родине, тамошней культуре и прочем, но прямо сейчас ею двигало не столько удовлетворение природной любознательности, сколько желание хоть как-то отвлечься от монотонного перестука молотобойцев, исходящего со двора.
– На острове Эберву нет многого из того, к чему привыкли на большой земле. – Заметив, что Иви ерзает, сидя на ослике, домовой управляющий поубавил шаг и повел животное медленней. – Из-за теплого климата там в основном выращивают продукты питания, в то время как познания в технологиях у местных довольно скромны. В мою бытность учителем, к примеру, занятия проходили под открытым небом и лишь по дням, когда это позволяла погода – с тех пор вряд ли что-то изменилось.
Иви хотела было поспорить, – на днях Омм сам рассказывал ей, что на этом его острове придумали какой-то принципиально новый плуг, какого нет больше нигде, – но тут увидела среди группки кукольников того самого продавца, у которого еще не так давно ей было не на что купить игрушку.
Но… ведь теперь она может позволить себе ту куклу. Ведь может же?
Удержало девочку от споров, впрочем, даже не это: вдалеке ей также почудился – немного-немало – родной отец. Пусть – лишь со спины, и – да, вдали плохо видно, однако по росту вроде бы похож, да еще вдобавок эта характерная коричневая куртка…
– Омм, задержи для меня того человека, – попросила Иви. Она указала дворецкому на стремительно отдалявшегося от них мужчину – предположительно, ее отца – в квартале выше по улице. В ответ на его удивленно вздернутые брови пришлось наспех пересказать и свои подозрения на сей счет: не то, чтобы это ей пришлось по душе, но выхода не было.
Отец Иви слыл алкоголиком и драчуном – хотя, по большей части, все же первое. Играя в карточные игры в питейных заведениях, в дни проигрышей он нередко налегал на выпивку, а иногда – и влезал в драки. Сложно представить, для чего ему могло понадобиться прийти сюда; насколько девочка знала, все дружки отца обитали у них на районе и знакомцев он в здешних местах не водил.
И тем не менее, Иви было, что ему высказать.
Однако практически сразу выяснилось, что для того, чтобы незапланированно сойти с маршрута вместе с Оммом, свои подозрения ей пришлось – пусть и в максимально сжатой форме – пересказать и Хельвиг.
– Конечно, идите, – дала свое согласие названная дочь короля. – Но быстро возвращайтесь, – с ним или без. В случае, если начнете сильно задерживаться, нам придется пойти вас искать, и тогда на всех наших планах сегодня можно будет ставить крест.
– До этого не дойдет, – заверил Омм. В ответ на его выжидательный взгляд Иви тоже утвердительно кивнула. – Я прослежу.
Все это, безусловно, очень мило, однако душещипательные разговоры лишь давали мужчине впереди дополнительную фору. Наскоро дождавшись, пока дворецкий передаст одному из помощников Натана поводья и нагонит ее, Иви – теперь уже на своих двоих – стала что есть мочи перебирать ногами, разве что не срываясь при этом на бег.
Вокруг высились постройки, – в основном такие же двухэтажные дома с черепичной крышей, как и везде здесь, но были и исключения. Так, в квартале слева явно имелись загоны с конюшнями – для этого не нужно было распознавать в каждом встречном псаря или конюха, ибо тянущийся с той стороны запашок красноречиво сообщал очевидное. К несчастью, именно туда и направился преследуемый ими возможный отец Иви. Во всяком случае, последний поворот, за который тот юркнул перед тем, как скрыться из виду, вел прямиком к тем дальним постройкам.
Выбирать не приходилось: обходя лужи, Иви дошла до нужного перекрестка и свернула в проулок, – Омм не отставал. Все происходящее, включая побудительные мотивы одного из ее родителей оказаться сегодня здесь все больше сбивало с толку, но делать было нечего.
Высматривая отца поверх голов детей, тащивших ведра и щетки, девочка с неудовольствием для себя обнаружила, что знакомой куртки нигде не видно. По мере движения она даже заглядывала за каждый угол, – с тем же результатом.
Нахмурившись, Иви продолжала идти, озадаченно озираясь по сторонам, пока где-то совсем рядом не заголосили мальчишки, по-воробьиному устроившиеся на заборе. В одном из них – тощий мальчуган спрыгнул с перекладины и с щербатой улыбкой направился прямо к ней – юная подопечная распознала своего уличного друга-сорванца. Некогда они вместе прыгали по крышам домов – теперь, казалось, то было в прошлой жизни.
– Иви, как ты чудно разодета! – осклабился чумазый паренек, бегло глянув и на сопровождавшего ее дворецкого.
Девочка открыла было рот, чтобы ответить, но, окинув себя взглядом, внезапно поняла – одни лишь ее брюки из атласного шелка стоили дороже, чем все окружавшее их на улице убранство вместе взятое. В паре с Оммом в безукоризненной дворцовой ливрее они и вправду выглядели в данной обстановке точно напомаженные клоуны на площади для развлечений.
– Я… э-э… да. Неважно, – несмотря на возникшее смущение, Иви постаралась вернуть мысли в нужное русло. – Арелл, ты видел здесь моего отца?
– Твоего папашу? – парнишка, кажется, был искренне удивлен. – Нет. Насколько я знаю, последний раз его видели там же, где и всегда; но, если хочешь, я могу попросить пару крутых парней это проверить.
Крутые же парни, как она понимала, были те, кто теперь также слез с забора и стоял сейчас у него за спиной.
– Нет, я… , – начала было Иви, но тут увидела позади мальчишек, как из окна одного из вплотную стоящих друг к другу домов прямиком в окно другого бесшумно перепрыгивали некие темные фигуры. Сперва двое, потом четверо, семеро… – Мне показалось, что-то движется. – Закончила она невпопад, поворачиваясь к Омму.
Девочка указала на похожие как две капли воды дома-близнецы с черепичной крышей, где еще мгновение назад между оконных проемов вторых этажей перелезал очередной неизвестный тип.
Впрочем, даже не дождавшись реакции дружно обернувшихся на ее сигнал уличных приятелей с дворецким, взгляд Иви уже метнулся к другому, бежавшему им навстречу пареньку – ей незнакомому, но такому же неопрятному и лохматому, как все остальные.
…И вдобавок изрядно запыхавшемуся.
– Наши побеждают!
Он остановился перед товарищами, тяжело уперевшись ладонями в колени и переводя дух.
Арелл резко переспросил:
– Кто – наши?
– Скоро узнаем.
Иви отметила для себя любопытную формулировку ответа последнего: мол, кто победит – в чем бы таковая победа не заключалась – тот и «наш».
Это наводило на определенные мысли. Неизвестно, разглядел ли Омм что-то в домах, куда указала Иви, но от услышанного даже обычно чопорный дворецкий чертыхнулся, учуяв неладное.
– Уходим! – объявил он.
Кто-то из мальчиков спросил почему.
– Потому что все мы, возможно, в беде!
Как будто в подтверждение его слов где-то неподалеку раздался истошный крик. И следом еще один – теперь куда ближе, не далее, как на соседней улице.
Уговаривать никого не пришлось. Вместе они припустили по переулку в обратном направлении, где их осталась дожидаться возглавляемая Хельвиг процессия; сама же дорога при этом была не вполне прямой, слегка закругляясь по пути, что, оглядываясь назад, несколько мешало отслеживать, не гонится ли кто за ними.
Однако еще прежде, чем добежать до Натана и остальных, Иви пришлось проявить чудеса сноровки и сгруппироваться – в один момент рука дворецкого ухватила ее за шиворот и резко оттащила в сторону, а уже в следующий – туда, где она только что находилась, вонзилась пущенная кем-то стрела.
Вцепившись мертвой хваткой в локоть Омма в попытке вернуть равновесие, девочка ухитрилась исподлобья глянуть на своего опекуна, – тот заметил это и кивком указал ей в сторону здания по правую руку от них.
Беглый анализ наскоро подтвердил связь отскочившей от брусчатки стрелы с чердаком одного из домов, где некий силуэт с луком в руках спешно скрылся в глубинах помещения. Но проблема с каждым мигом стала представляться только шире, ибо стрелок был явно не один.
Почти сразу же последовали новые выстрелы и, – в отличии от первого, – те начали пожинать свою кровавую жатву.
Так, двое из квартета сопровождавших ее мальчишек, наравне с женщиной средних лет, что с криками выбежала из переулка, упали замертво; другой, выскочивший на шум коренастый мужичок в фартуке же получил серьезное ранение.
– В укрытие! – заорал Омм, не переставая при этом волочь Иви под козырек ближайшего дома – разинувшие было рты уличные приятели новоиспеченной подопечной поспешили следом.
Практически одновременно с этим на дальнем конце перекрестка показалась и необычайно встревоженная Хельвиг.
…Ясное дело, тоже услышавшая вдали какой-то переполох.
Омм свободной рукой принялся отчаянно ей жестикулировать, да бы та немедленно уносила ноги. И – с горем пополам – это даже возымело эффект: стараниями подхватившего ее под мышки Натана оцепеневшая от ужаса названная дочь короля, спотыкаясь и теряя на неровных булыжниках туфли, понеслась по улице обратно к экипажу.
Что примечательно, с места, где перебежками пробиралась сейчас Иви, открывался обзор чуть ли не на всю северную часть города – если проследить взглядом вдоль уходящей вниз по склону пересеченной улицы и дальше, поверх находящихся в низине домов, то виднелись даже сторожевые ворота, что представляли собой высокие прямоугольные арки с башнями. Там, где по переходам за зубчатыми стенами доселе с праздным видом ходили люди в шлемах, глядя вниз через проемы между каменными зубцами, тоже началось какое-то движение.
На повсеместность боев в нурийской столице то, безусловно, еще не указывало, однако тревожности добавляло изрядно. Окажись сейчас возмутителем спокойствия даже местная банда, и ее – понимай: этой самой тревожности – как повода вполне хватит, чтобы большинство знати в СмелфНуре тут же поспешили укрыть и вывести из города.
Только вот Иви не принадлежала ни к какой аристократии – очень может быть, что ее с Оммом даже не хватятся!
Девочка пригнулась пониже и на полусогнутых ногах перебежала к очередному дому, – дворецкий с мальчиками не отставали. Вместе им предстояло каким-то образом объединиться с остальной группой, и раз сделать это напрямую не представлялось возможным, оставалось попытаться проскользнуть через дворы.
Загвоздка крылась в том, что буквально к следующему неприметному строению вел открытый – а потому опасный! – участок улицы, потенциально простреливаемый с крыш соседних домов. Однако, к добру то или к худу, количество растущих, как снежный ком, уличных боев, тотчас и избавило Иви от каких бы то ни было сомнений: завидев пронесшегося мимо лихача, что на скорости рассек низ живота вышедшему из ближайшей лавки пекарю, лишь добавляло стимула поскорее убраться отсюда.
«Погоди, он что – эльф?» – уже несясь со всех ног, с запозданием осознала юная подопечная. Не то, чтобы время проверять догадку было подходящим, но Иви таки кинула взгляд за спину на мерзавца, что выпустил кишки хозяину пекарни и…
Бум!
Позади нее что-то взорвалось, отчего девочку ударной волной отбросило прямиком на брусчатку. В поднятой хлопком крошке пыли не представлялось возможным что-либо разобрать, впрочем, даже зажмурившись, внутренние органы чувств подсказывали, что мощным взрыв отнюдь не был.
Иви, хвала богам, повезло не удариться головой, однако уши заложило изрядно. Поднимаясь на ноги и по инерции продолжая переставлять ногами – дальше и дальше, прочь от дыма, – она, пусть и заторможенно соображая, отметила своего опекуна-дворецкого, где-то на периферии зрения отмахивавшегося от все еще догоравших головешек, преградивших ему путь к ней.
Омм жив – пока этого достаточно; нужно преодолеть оставшееся расстояние до близлежащего дома, не задерживаясь при этом посреди открытого пространства, – сейчас, к слову, более походившего на полигон, где кто-то испытывал пиротехнику.
Потому, зажав уши и болезненно морщась от многочисленных царапин и ссадин, девочка – ощутимо пошатываясь – брела и брела по кромке дорожного тротуара, не обращая решительно никакого внимания на все возраставшее насилие вокруг. И, пожалуй, даже хорошо, что она, будучи оглушенной, почти не слышала все те душераздирающие, пронзительные крики, что раздавались поблизости: в какой-то момент Иви и вовсе прошла едва ли не вплотную мимо – с позволения сказать – действа, в котором некий подонок швырнул женщину к ближайшей же стенке, задрал той юбку и начал грубо брать ее силой.
…И при этом все как будто не замечали юную подопечную.
Впрочем, везение девочки когда-то должно было закончиться, и внимание на нее таки обратили. Показавшийся неподалеку эльф, только что занятый тем, что добивал подоспевших городских стражников, обратил свой испепеляющий взор на Иви.
Сказать, что от этого у нее все сжалось внутри было бы форменным лукавством – взращенные жизнью в гетто инстинкты самосохранения сработали еще до того, как мозг обработал исходящую от остроухого опасность.
Припустив по двору что есть мочи, Иви заметно оторвалась от своего преследователя еще в тот миг, когда последний только начинал грозовой тучей надвигаться в ее сторону; более того, в этом своем порыве девочке удалось даже сколько-то продолжительное время удерживать приобретенное на первых порах преимущество, прежде чем расстояние между ними начало неуклонно таять.
Скверное же известие заключалось в том, что мчавшийся за ней длинными прыжками эльф непроизвольно отрезал ее от пункта назначения в виде стоянки людей Натана, где Иви могла бы искать помощи; покамест перед глазами простиралась лишь незнакомая жилая застройка и плана, как выбраться и не попасться при этом в руки неприятеля у юной подопечной не было.
А вот в мелькавших по сторонам соседних перекрестках редкие защитники города тут и там уже наспех пытались выстраивать подобие оборонительных порядков, сбиваясь в группки и собирая воедино разрозненные конные объезды. Так, один из всадников после нового хлопка изо всех сил сражался с поводьями, борясь с начавшей грызть удила пегой лошадью; буквально в дюжине ярдах от него другой наездник также попытался поймать вожжи, но, в отличии от первого, не смог дотянуться: взбесившийся гнедой конь, едва не налетев грудью на ограду, взмыл на дыбы и рванул в сторону.
Во всем этом хаосе кого-то из местных мальчишек посадили на крыши домов скидывать черепицу на головы захватчиков, отдельные жители даже взялись за вилы, кочерги и топоры, – на фоне этого представлялось крайне сомнительным сейчас прибиться к кому-либо из них.
Оставалось бежать.
– Сюда, направо! Да не на ваше право, а на мое право! – услышала Иви вдали голос некого солдата – тот был облачен в оливково-пурпурные цвета армии СмелфНура и на голове его красовался шлем с плюмажем.
По-видимому, какой-то начальник. Быть может, если поднажать и добраться туда раньше, чем…
Оглянувшись, девочка обнаружила, что ее преследователь снова сократил дистанцию и находился теперь на расстоянии одного решительного рывка.
Нет, до армейских Иви точно не дотянуть. Бег по прямой явно играл на руку длинноногому мерзавцу, – необходимо было что-то предпринять.
Девочка наобум рванула внутрь первого попавшегося дома и вихрем взобралась по лестнице, ведущей на второй этаж. Жилым здание не казалось – всюду стояли приспособления для работы с глиной и огромная куча посуды. Иви даже не отказала себе в том, чтобы пнуть одним таким глиняным горшком в только что показавшегося в дверях эльфа, правда, мало того, что не попала, так еще следующие несколько шагов была вынуждена болезненно проскакать на одной ноге. Помимо же этого, все те мгновения, на которые она опережала своего преследователя, юная подопечная потратила, подпирая дверь очень кстати случившимся здесь колом, и злорадно усмехнулась, услыхав тупой удар тела, со всего размаха врезавшегося в закрытые створки.
Этим девочка выиграла время. Когда эльф наконец выбил дверь, Иви уже и след простыл – последняя свесилась с выступа на окне и аккуратно плюхнулась в предусмотрительно расположенный возле стены стог сена.
У себя на районе у нее уже имелась кое-какая репутация шустрой малой, что, учитывая не в пример тяжелее жизнь в гетто, могло бы даже считаться своеобразным знаком качества, – в сравнении с миниатюрной Иви иноземный головорез казался более чем неуклюж.
Так, наскоро выбравшись из кучи высушенных стеблей и листьев растений, она продолжила начатый марафон трусцой, на бегу стряхивая с себя остатки травы. Конечно, дорогой блузке безвозвратно пришел конец, но…
Прямо из-за угла дома кто-то внезапно взмахнул перед ее лицом объемным плащом, отчего Иви, начисто потеряв ориентацию, запуталась в показавшейся ей бескрайней темной ткани. Когда же девочка наконец освободилась от ненавистных лоскутов, этот «кто-то» подошел сзади и стукнул ее чем-то по затылку.
В глазах резко потемнело.
Кажется, после Иви то приходила, то вновь теряла сознание. Пред ее затуманенным взором проплывали обрывками – зачастую бессвязными – картинки того, как, чередуя бег на полусогнутых коленях с ползками на четвереньках, она, все это время подгоняемая рукой, что держала девочку за шиворот, пробиралась среди груды камней и битого кирпича в неизвестном направлении. На этом пути ею в какой-то момент были безошибочно узнаны лежавшие сломанными ворота во внутренний город: сторожку сожгли, и арбалетные болты все еще торчали кое-где из деревянных балок, – то была завоеванная часть города.
Затем Иви, судя по всему, снова ненадолго лишилась чувств, потому как уже в следующее мгновение картина улицы сменилась и в нескольких шагах от нее возник тот самый эльф, от которого она уносила ноги.
Теперь с саблей наголо, он что-то говорил типу, который все также бесцеремонно волок обмякшую девочку за шкирку, не обращая при этом абсолютно никакого внимания на то, в сознании последняя или нет.
– …к остальным! – эльф указал клинком сперва на нее, затем куда-то в сторону.
Иви с трудом заставила себя повернуть голову вбок, да бы посмотреть, на что указывал остроухий.
…И вроде бы даже увидела там кого-то из согнанных горожан – в цепях и без – однако очень скоро пульсирующая головная боль накатила к ней с новой силой, отчего юная подопечная короля в очередной раз позволила себе впасть в блаженное беспамятство.