Panowie, oficerowie, nic nie widzielismy...

Некоторая часть нашей большой семьи (по материнской линии) после окончания Второй мировой войны оказалась в Бресте… В тридцатые годы прошлого века моя двоюродная бабушка (родная сестра моей бабушки Марии) Гаша - тогда еще молодая женщина - со своим мужем –  Никитой  - жили в Калужской области. Их дом, во время войны был уничтожен и до 1945 года бабушка Гаша с детьми жила в землянке, которую, как смогла, вырыла в земле рядом с тем местом, где когда-то стоял их дом.
Дед Никита после демобилизации в 1946 году вернулся к семье… Он был счастлив увидеть свою жену и детей живыми и здоровыми.  Кто-то рассказал ему о том, что можно поискать счастье на территории бывшей Восточной Пруссии, или где-нибудь на территории Западной Белоруссии… Мол, там есть брошенные дома, пригодные для жизни. Дед Никита в составе РККА с боями проходил через те места во время войны. Видел всё своими глазами. Поэтому, из Калужской области они вскоре перебрались в Брест, где и осели, поселившись в небольшом домике на окраине города.  Вернее, это был и не домик, а скорее его развалины, который дед Никита, обладая, сильным стремлением начать жить по-человечески, а также определенным житейским опытом, силой и здоровьем, потихоньку превращал в жилой дом…
Их соседями через забор были поляки… С ними они общались редко. Поляки в те годы считали советских людей оккупантами, которые пришли на чужую землю в силу обстоятельств… Они помнили, что в сентябре 1939 года польский город Брест был захвачен немецкими войсками, а потом, в соответствии с Пактом Молотова-Риббентропа, город был передан Советскому Союзу… Помнили они и про совместный парад вермахта и РККА в Бресте, который состоялся 22 сентября 1939 года во время официальной процедуры передачи советской стороне Бреста и Брестской крепости, захваченных немецкими войсками в ходе вторжения в Польшу.
До 1941 года у большинства жителей Бреста не было (так и не появилось) советских паспортов, хотя советская власть и считала всех жителей Западной Белоруссии советскими людьми, а все «присоединенные и освобожденные» (знакомая история?) земли  - советскими. А потом, в июне 1941 года в город вновь пришли немцы, откуда их только к августу 1944 года выгнала Красная Армия. Кто-то считал это событие освобождением, а кто-то и новой оккупацией.
 Дед Никита прошел всю войну рядовым солдатом, был на фронте … и остался жив.  Несколько раз был ранен, но ему повезло.  Он видел всё… и прошел через всё: через что проходили все пехотинцы на полях сражений… и поэтому войну ненавидел… За все те ужасы, что видел сам. Иногда он рассказывал мне – мальчишке – какие-то страшные и уму непостижимые вещи, например о том, как советские солдаты, раздевали своих погибших товарищей догола, снимая с них не только оружие, но прежде всего теплое белье, верхнюю одежду, обувь… отрубали топором ноги у замерзших солдат, чтобы потом с этих обрубков снять валенки или сапоги. Бабушка Гаша, если слышала такие разговоры, то всегда пыталась их прекратить. Не любила она такие вещи.
Когда во времена правления Леонида Брежнева в Советском Союзе начали потихоньку реабилитировать Сталина, то дед Никита просто не мог про это читать в газетах, не мог он про это слушать и по радио и смотреть по телевизору… Было понятно, что никакой любви к Сталину он не испытывал. Скорее ощущал к нему ненависть… А ведь в советском кинематографе в те годы некие силы активно пытались реабилитировать этого палача и душегуба в глазах общественности, представляя его зрителям  как мудрого и чуткого руководителя - «отцом народа», который на самом деле на протяжении всей своей жизни он гнобил и уничтожал… если не на фронте, то в лагерях ГУЛАГа.
Помню, когда мне было 13 лет, и в Чили был совершен государственный переворот, то это событие произвело на меня огромное впечатление… Я начал интересоваться политикой и читать газеты (конечно, советские, других то в СССР и не было), а вскоре я начал слушать «радиоголоса». На средних волнах можно было поймать музыкальные выпуски «Радио Люксембург», а, вот, на коротких волнах хорошо были слышны новостные передачи таких радиостанций, как «Радио Свобода» (РС), «Голос Америки» (ГА), «Немецкая волна», «Голос Израиля» и др.
Однажды дед Никита, когда мы гостили у них в Бресте, застукал меня за прослушиванием передачи на РС. Там передавали главы (или отрывки) из романа Александра Солженицына «В круге первом».  «В круге первом» это роман А. Солженицына, написанный им в 1955–1958 годах по воспоминаниям о работе во время тюремного заключения на «шарашке» (спецтюрьме МВД — МГБ) в Марфине, где работали заключённые инженеры (1947–1950).
Когда дед неслышно вошел в комнату, где я сидел и слушал радиопередачу, то от неожиданности я вздрогнул и обернулся… В принципе я уже был достаточно взрослым, чтобы понимать, что «вражеские голоса» в СССР слушать запрещено… Но тем не менее я знал и то, что все, кто стремился узнать ПРАВДУ, эти «голоса» слушали.
Так вот, дед зашел в комнату, услышал то, что я слушаю и встал рядом со мной. После того, как я, повернув ручку приемника, приглушил звук, дед, не стал меня ругать, а сказал, чтобы впредь я был более осторожным… Он пояснил, что в нашей стране все люди разные – есть хорошие, но есть и плохие. И вот этих плохих людей, мне в будущем и придется остерегаться…, чтобы не испортить себе жизнь. И ни в коем случае, никогда не делиться с плохими людьми своими мыслями… Он так и сказал, что правда этим людям не нужна… а если я буду с ними спорить, то рано или поздно окажусь за решеткой.  И после этого он вышел из комнаты…, оставив меня одного… Через несколько секунд я продолжил слушать передачу, но звук на радиоприемнике, прислушавшись к советам деда, сделал намного тише.
И вот почему. В 30-ые годы часть нашей семьи (в которую входила и бабушка Гаша) была раскулачена. Большевики отняли у них всё имущество, домашнюю живность,после чего заставили всех взрослых членов семьи вступить в колхоз (а как им было не вступить в него, если всем было известно, что несогласных с большевистскими порядками людей либо быстро ставили «к стенке» (самых буйных), либо отправляли в ссылку – в Сибирь или на Север… Поэтому осторожность бабушки была понятной и очевидной.
И вот в конце 40-х годов, уже тогда, когда они жили в Бресте, дед Никита в один из майских дней, встретившись со своими друзьями - участниками войны - хорошо выпил. Кстати,  День Победы в СССР после окончания войны праздновали недолго – лишь до мая 1947 года (а потом Сталин решил, что негоже советским людям чувствовать себя победителями, пусть даже и ОДИН день в году и поэтому День Победы в СССР перестали отмечать, превратив его из праздничного в обычный рабочий день. И было так аж до 1965 года…
Поэтому долгие годы 9 мая в Советском Союзе был обыкновенным рабочим днём. И власти не считали этот день праздничным. Хотя ветераны войны, наплевав на мнение большевиков, все равно собирались после работы в какой-нибудь пивнушке, и выпив пива и водки, поминали своих павших боевых товарищей… Кстати, для фронтовиков день 9 мая никогда и не был праздником, этот день они считали ДНЕМ ПАМЯТИ… Уж они-то, как никто другой, знали, что из себя представляла война. Это сегодня – в наши дни - некоторые люди (в основном недалекие, глупые и малообразованные, плохо знающие историю СССР) умиляются и восторгаются той войне, и хотят постоянно что-то повторить…
И вот, вернувшись однажды с какой-то такой встречи, и находясь под впечатлением разговоров, которые они там вели между собой, дед Никита открепил от пиджака и повесил в саду возле дома на дерево медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», ту самую - с профилем Сталина… Потом достал из тайника трофейный пистолет и… расстрелял этот профиль точными выстрелами…
Бабушка Гаша, услышав стрельбу, быстро навела порядок – пистолет у деда отняла и утопила его в сортире, медаль закинула за печку в угол, а самого деда быстро уложила спать. И правильно сделала.
Вскоре к ним во двор нагрянули сотрудники военной комендатуры с вопросами:
- Кто стрелял? Что здесь случилось?
Но бабушка проявила выдержку и спокойствие. Годы, проведенные в немецкой оккупации, наложили отпечаток на ее характер, сделав его строгим и стойким. Ответ ее был простым: мол, ничего не знаю, ничего не видела, ничего не слышала… Мол, стою у печки и хлопочу по хозяйству.
Но в этот момент сотрудники комендатуры увидели за штакетником чьи-то глаза. Кто-то стоял за забором и пристально наблюдал за всем тем, что происходило во дворе. Это были поляки… соседи…, с которыми общение было минимальным и весьма ограниченным.
У бабушки екнуло в сердце, неужели они сейчас их сдадут и скажут военным, кто стрелял и почему, и главное ВО ЧТО, вернее, В КОГО.
Но поляки на вопрос сотрудников военной комендатуры ответили так:
- Panowie, oficerowie, nic nie widzielismy, ale slyszelismy ze gdzies tam strzelali (господа офицеры, мы ничего не видели, но слышали, а стреляли где-то там),  и они указали рукой в сторону…
Сотрудники комендатуры поблагодарили поляков за оказанную помощь и пошли в указанном ими направлении…, как мы теперь понимаем, в известном…
Бабушка встретилась глазами с соседями:
- Dziekuje bardzo (большое спасибо)…
С этого момента они стали с соседями душевно ближе и даже начали общаться…, а со временем и дружить…
А продырявленную (прострелянную) медаль, дед больше никогда не надевал, да и вообще свои боевые награды не носил… Всю жизнь говорил одно и тоже, война – это зло, величайшее зло, и считал, что многие генералы и офицеры Красной Армии вместе с Верховным главнокомандующим, своими неразумными действиями и глупыми приказами погубили огромное число советских солдат... Видимо, многие простые солдаты (не только наш дед) в те годы ЭТО понимали… Ведь они всю войну провели в окопах/атаках, всю войну были на передовой (которую сегодняшние ура-патриоты почему-то стали называть «передком»), и многое видели собственными глазами, и на собственной шкуре испытали то, что тыловым и штабным  «крысам» было неведомо. Поэтому и имели право делать свои собственные выводы… Для них война была величайшей трагедией… Дед всегда говорил, что война это – не только смерть и гибель боевых товарищей, но и чесотка, вши, скудное питание, бесправие, несправедливость, штрафные роты и заградотряды, подлость и безразличие, трусость и предательство, пьянство и бесчинство некоторых офицеров, которые сами себя в конце войны награждали орденами и медалями… просто так…
И мне – мальчишке – тогда сыну офицера Советской Армии и внуку офицера-фронтовика Красной Армии – было очень трудно и горько признавать и принимать правду моего двоюродного деда… а по сути – народную, солдатскую правду.
В те годы простым советским людям только-только начинали говорить правду о войне. В течение 16 лет после войны все людские потери СССР суммарно (военные и гражданские) оценивались в 7 миллионов человек. В марте 1946 года эту цифру - семь миллионов - назвал и сам Сталин. Врал, конечно. Хотя, на самом деле ему - Сталину была известна совсем другая статистика людских потерь — 15 миллионов. Об этом ему доложил в начале 1946 года председатель Госплана СССР Вознесенский.
А после смерти Сталина наступила пора так называемой "хрущевской оттепели". Были созданы новые фильмы о войне. В 1963 году на экраны страны вышел фильм "Живые и мертвые"...
 Некоторые писатели-фронтовики, такие как Виктор Некрасов, Владимир Войнович, Виктор Астафьев Василь Быков и Григорий Бакланов, Владимир Богомолов, Даниил Гранин, Алесь Адамович, Булат Окуджава рассказывали о войне, как о самом страшном событии ХХ века. Некоторых писателей, говоривших о войне ПРАВДУ, власть преследовала, наказывала, а кое-кого и вовсе со временем просто выдавила из страны… Писатель Сергей Смирнов в те годы пытался говорить правду о героях Брестской крепости, написав о них большую и интересную книгу… И при этом мы знаем, что многие герои Брестской крепости, погибшие в июне-июле 41-го года, лежали незахороненными до конца 60-х годов, Туристы, приезжавшие в Брест, ходили по костям погибших защитников крепости. А кого-то власть и вовсе долгие годы стыдливо считала "пропавшими без вести".
Вот такое в СССР было отношение к павшим за Родину ГЕРОЯМ, вот такая была и ПАМЯТЬ, избирательная.... (помните, знаменитую фразу поэтессы Ольги Берггольц "никто не забыт и ничто не забыто"?)…
 И сегодня – в наши дни – мы видим, что история повторяется… Значит, ничему некоторые россияне так и не научились… ничего не запомнили, и никаких уроков из того, что было, не извлекли? Увы, но это так…
А медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» теперь можно купить в столице Германии – в Берлине … в двух шагах от здания Рейхстага на «развалах» и всего за каких-то 5-6 евро…
Вот такая история, которую сегодня кое-кто пытается повторить…