120. Похоронный фонд

                - 1 -

        До конца рабочего дня оставалось сорок минут. Наступало то щекочуще-
     щемящее время, когда НОРМАЛЬНЫЕ люди с нетерпением поглядывают на стрелку
     циферблата.               
        А некоторые супернормальные думают - почему это не изобретут такой
     механизм, который в нужный момент эту стрелку передвигал бы быстрее,
     а иногда медленнее.

        В отдел №327 впопыхах вбежала Синичкина, хрупкое вертлявое создание Бога
     с густо накрашенными глазами, и как всегда быстро нераздельным писклявым
     голосом произнесла:
        - Минуточку внимания! Срочная весть!
     Бояркин, младший научный сотрудник отдела с улыбкой и пренебрежением
     уставился на нее. Он любил над ней поиздеваться за ее вегетарианскую худобу
     и торопливость высказывания идей.
     Вот и в этот раз он не сдержался и произнес:
        - Алина! Тебе бы не Синичкиной надо было быть, а Сорокиной. Вечно на
     хвосте какую-нибудь новость нехорошую принесешь!
        Ладно трещи! Только побыстрей.

        Синичкина немного успокоилась, поправила юбку. Она любила, когда Бояркин
     ей уделял внимание, пусть даже и язвил как сейчас. Она была немножко в него
     влюблена, но никому об этом не говорила.
        - Товарищи! - более спокойно произнесла Алина - Мне срочно сообщили, что
     у нас в коллективе кто-то умер и надо собрать по рублю на похороны.

        Несколько сидящих дам, мило беседующих об экологии, обернулись на нее,
     а старший научный сотрудник Либкверхт Карла Цейссовна поправила очки и
     спросила:
        - Кто умер?
        - Не знаю. Мне сказали, что вы знаете!

        В это время в комнате находилось около девяти-десяти сотрудников отдела
     во главе с Барабашкиным Ильей Витальевичем  Недоумение застыло на всех лицах
     и на его тоже.
        - У нас что? - медленно подбирая слова спросил он - Кто-то был при
     смерти?
        Заместитель начальника отдела Столяров Станислав Олегович, одновременно
     отвечающий за кадры, быстрым решительным шагом подошел к своему столу, вынул
     необходимые бумаги и произнес:
        - Вот список сотрудников, двое в командировке, двое на больничном,
     остальные 26-ть на месте. Итого 30 человек!
        - Ну хоть что-нибудь, что-нибудь еще сообщили? - нетерпеливо переспросил
     физорг отдела Минченко Валера - Рубль отдать! А у меня футбол сегодня!
     Наши с ЦСКА играют! А я последний рубль отдать?
        - Да погоди ты со своим ЦСКА! - остановил его Хлебушкин, полный благо-
     душный мужчина на коротких ногах.
        Несмотря на свою внешнюю зарисовку он был очень подвижен, остер на язык.
     Темные каштановые усы, свисающие в уголки губ были такой же неотъемлемой
     частью его мужского атрибута, как яркий в крупную клетку желто-черный
     пиджак. По природе своей он всегда ждал подвоха, шуток, человек веселого
     нрава, любивший над кем-нибудь посмеяться, но только не над собой.
        - Это розыгрыш, наверное! - заулыбался он.
        - Над этим не шутят! - грозно произнесла еще одна из тех барышень,
     сидящих в компании с Либкнехт. Это была Виолетта Васильевна - женщина,
     соизмеримая своему возрасту.
        Другая, Зоя Колесниченко, натура трогательная и впечатлительная,
     отстегнула ворот красивого приталенного платья, сняв край его с верхней
     пуговицы и пропищала:
        - Мне дурно!

        - Это, наверное, из тех двоих, что на больничном - произнес Метлюк,
     мужчина с большой собачьей головой, малоподвижный и неповоротливый.
        - А мы сейчас проверим! - нашелся зам. отдела Столяров.
     Он набрал поочередно номера тех больных и растерянно произнес:
        - Живы!

        - Нет, так не пойдет! - взялся за дело начальник Барабашкин -
     Эллочка! - обратился он к своей секретарше в фиолетовом свитере, резко
     подчеркивающем ее великолепную грудь.
        - Собери-ка всех сотрудников из соседних комнат. Ах, да! Все не уберемся,
     пойдемте в спортзал!

                - 2 -

        Прошло десять минут от сообщения Синичкиной.
     Совершив необходимый марш-бросок сотрудники отдела №327 собрались 
     в спортзале.
        Тут было тихо. Шведская стенка и скромно лежащие на полу маты как будто
     не ожидали такого количества нахлынувших посетителей.
        - Вот! - сказал начальник - Читаю по списку! Кто живой - перебирайтесь
     ко мне, к шведской стенке. Кто не выйдет - тот умер!               
        Работаем методом исключения.
     Вновь прибывшие члены коллектива из соседних комнат тихо перешептывались
     и не совсем понимали сущности происходящего. Им это напоминало детскую игру
     в считалочки.
        Другие были серьезны, все-таки речь шла о покойнике.

     Барабашкин передал список Столярову.
        - Кричите, Станислав Олегович! У вас голос более звонкий.
     Тот приосанился, поправил галстук, почувствовал торжественность момента.
     Вдруг глупая мысль мелькнула у него в голове, будто сидит он как в детстве
     у бабушки, перебирая бочонки лото в коричневом мешке и кричит.
     Но быстро отогнал это наваждение и начал выкрикивать фамилии:
        - Хлебушкин! Метлюк!

        Люди переходили из одной стороны зала в другую.
     Хлебушкин вышел, как бы издеваясь на цыпочках в отряд живых.
        - Никогда себя не чувствовал таким счастливым! - обратился он к Минченко.
     Он и тут нашел момент поиздеваться над жизнью. Физорг его не понял, он
     только посматривал на потолок спортивного зала со слегка осыпавшейся
     штукатуркой и думал - успеет он на футбол или не успеет?

     Процесс закончился.
        - Все перешли? - спросил Илья Витальевич.
        - Все! - хором ответила живая толпа.
        - Та-ак! Кто в списке остался?
        - Барданюк - грустно произнес Столяров.

                - 3 -

       - Кто такой?
    Все дружно молчали, пытаясь вспомнить - кто такой Барданюк? Вдруг Ася
    Легкоплотова робко произнесла:
       - А-а! Был такой! Мордастый, с квадратными ручищами, он у меня еще рубль
    занимал.
       - И у меня! И у меня! - раздались из толпы отдельные позывные.
       - Вот сволочь! - рассерженно произнес Метлюк - Назанимал рублей, а сам
    смотался! То есть умер - как бы осекся он.
       - А я из-за него на футбол опаздываю! - поддержал Минченко.

       - Барданюк, Барданюк! - начал припоминать Илья Витальевич - А-а!
    И на работу никогда не ходил, только в кассу за зарплатой.
       - Так он у нас только числился! - вспомнил еще один член коллектива
    Сигизмунд Мостовой. Длинный как шест и смахивающий на сучок долговязый
    мужчина.
       - Боксер! Он в соревнованиях участвовал по этому, по самому, по боксу!
    Вспомнил, вспомнил я его по рукам. Зараза такая!
       - Охолонись! Он тебе башку-то снесет за такие слова - предостерег его
    Хлебушкин.
       - Да теперь уже не снесет...

    В разговор вмешался референт отдела Саддулаев Наиль Рустамович:
       - Надо собрать! Царство ему небесное! Все-таки за честь института бился.
    К его мнению прислушивались.
       В толпе прошелся шорох перебираемых ног. Он первым положил рубль.
       - А-а! Черт с ним, с футболом.! По телевизору посмотрю - яростно влез
    Минченко.
       Он тоже вынул рубль из замусоленных штанин. Процесс пошел. Люди подходили
    к спортивному "козлу" и клали свои рубли, как на паперть.

    Тут взъерепенилась почтенная дама Либкверхт:
       -  Ах, как я не люблю эти подставные одуванчики, ромашки...
       - "Подснежники"! - поправили ее.
       - "Подснежники"! Мы тут работаем, вкалываем, план верстаем! А они там на
    соревнованиях прохлаждаются. Кубки берут! Зарплату получают. Да еще умирают
    не вовремя! - она посмотрела на часы - За двадцать минут до окончания
    рабочего дня!
       - Нет! Так нельзя! - вступилась сердобольная Виолетта Васильевна -
    Жил на земле, страдал, мучился.
       - Откуда вы знаете, что страдал? - переспросил Метлюк с собачьей головой -
    Мучился? Может быть на тренировках и мучился. Разве приятно на ринге             
    ни за что, ни про что по морде получать?

       - Ладно! - произнес Барабашкин.
    Он положил на "козла" пять рублей.
       - Эти два за командировочных, два - за больных. Прибудут - отдадут.
    Все свидетели?
       За ним потянулись остальные.
       - Итого 29 рублей! - почему-то радостно произнес Столяров.

                - 4 -

       Затрачено было еще десять минут на эту вроде бы длительную шумную
    процедуру.
       - Венок надо купить! - вспомнила вдруг Ася Легкоплотова.
       - А что написать? Родному! Как его по батюшке? Родному Виктору
    Николаевичу! - начал фантазировать Бояркин.
       - Почему "Родному"? Так только родственники пишут. Дорогому... - предложил
    Сигизмунд Мостовой.
       - Лучше ничего не добавлять. Просто "Дорогому". А вдруг он все-таки не
    умер? - опять внес сомнение Хлебушкин - А так оставим и следующему          
    пригодится...
       - Акстись! Что ты лепишь?
       - Нет! Надо все-таки ему позвонить! - предложила Зоя Колесниченко.
       - Я звонил - безнадежно произнес Бояркин - Никто не отвечает.
       - Еще бы тебе с того света ответили! - защитил покойника Минченко.
       - Когда успел?
       - Сбегал...

       - Да ты, Бояркин, наверное, не на тот телефон звонил! - вспомнил начальник
    отдела - У него номер сменился!
       Воцарилась необыкновенная пауза. Все гурьбой пошли за Барабашкиным, а тот
    к телефону.
       - А как же он ответит? - спросила долго молчавшая Синичкина -
    Он же мертвый?
       - Тс-с! Если начальник звонит - из гроба встанешь! - предостерег Метлюк.

       Воцарилась гнетущая тишина.
    Через некоторое время в трубке что-то прошуршало и раздался озабоченный
    голос.
       - Да?
       - Это кто? Барданюк?
       - Да! А что?
       - Да мы тут собрали... Ой! Что я говорю?
    Как последние сборы, соревнования? Это начальник отдела звонит, где ты
    выступаешь, тьфу, трудишься, работаешь.
       - Ничего! Второе место занял.
       - Как мы за тебя рады! Как мы рады...
    Он постоянно боялся выдать себя и произнести слово "живой" и тем самым
    поставить себя и коллектив в неловкое положение.
       - Заходи, Витенька! - неожиданно мягко по-отечески произнес он -
    Мы тут тебе премию выписали.
       - Угу!
       Трубку положили.

       - Ура! - пронеслось по всему корпусу института. Толпа сотрудников
    радовалась, обнималась, прыгала от счастья.
    Зоя Колесниченко плакала и повторяла:
       - Есть бог-то! Есть!

                - 5 -

    Прошло еще десять минут.
       - Так может это! - предложил веселый Хлебушкин - Пойдемте гульнем на эти
    деньги! Устроим праздник похорон!
       Выпьем за новоприготовленного, то есть новорожденного! Не обратно же
    возвращать по рублю?
       - Как там в фильме "Зигзаг удачи" - вспомнил на всё уже готовый физрук -
    актер Бурков говорил: пропьем деньги и еще на закусь семь копеек останется!
       А может другое? - предложил предприимчивый Метлюк - положим их в
    ПОХОРОННЫЙ ФОНД, добавим, конечно, в банк их на проценты!

       - Нет! - сказал Барабашкин, начальник отдела - Похоронный фонд - это
    плохо! Беду накличешь! Вдруг и вправду кто умрет?
       А вот первое предложение мне понравилось. Пойдемте в ближайшее кафе!
    Давно мы не сидели коллективом.
       - Эх! Дать бы по ушам тому, кто этот розыгрыш устроил!
    Все посмотрели на Синичкину.
       - Да ладно! А то бы мы не собрались никогда!

       Прозвенел звонок. Рабочий день закончился и они всей веселой ватагой вышли
    из учреждения. Солнце палило как никогда, ветер был свежий после дождя,
    упругий.
       - Хорошо еще что венок не успели купить! - посмеялся Хлебушкин.

                2025 г.
                Март.