Ценестезия

     В квартире на втором этаже расположились трое молодых людей, на вид не старше двадцати пяти лет. С вечера пятницы, который начался в клубе, и до этого воскресного вечера они кутили в компании девиц, которых недавно спровадили. Двое из ребят сидели, развалившись на белом кожаном диване, а третий – в таком же кресле, напротив. Между ними пролегал журнальный столик, заваленный пустыми бутылками и грязной посудой. Все трое молчали и глядели в большое окно, за которым быстро темнело. Солнце катилось к закату, судя по золотым стёклам дома напротив. (Собственно, окна этого дома и составляли собой весь вид из окна). Комната постепенно тонула во мраке, но никто и не думал вставать, чтобы включить свет.
     Наконец, один из них, тот что сидел слева на диване, поднялся и медленно подошёл к окну. Раздвинув тюль, упёрся ладонями в подоконник. Его друзья лениво переглянулись. И тот, что сидел в кресле (звали его Вова), шутливо низким голосом спросил: «Саня, ты чего?» – А? – Переспросил Саня, не оборачиваясь. «Ты чего?» – Повторил низкий голос с кресла.
     Саня молчал секунд пять, а потом, как бы спохватившись, ответил как-то невпопад «Да, ничего!». Его друзья опять переглянулись, но на этот раз Вова успел изобразить на лице испуг, а его товарищ Алексей, развалившийся на диване, покачал головой – не знаю, мол, в чём тут дело. Он уставился на затылок друга и тоже спросил: «Саня, серьёзно, в чём дело? Ты какой-то странный…» Саня опять долго молчал. В тишине было слышно, как за окном проехала машина, как тикают часы на стене, как гудит вода в трубах… Саня глубоко вздохнул.
   
     – Просто я, как она…

Его друзья опять переглянулись.
   
     – Кто «она»? – Спросил Вова.
   
     – Да, никто. Просто мысли вслух… – Быстро ответил Саня.
   
     – Сааааня…– Раздался с дивана голос Алексея. – Рассказывай, раз уж заикнулся. Кто это «она»?

     Саня какое-то время молчал, вероятно соображая, не поздно ли ещё свести всё к шутке.
   
     – Марго, конечно... – Наконец, ответил он. –  Чёрт, как же я от неё устал за эти двое суток…
   
     В комнате повисло долгое молчание. Вова улёгся поперёк кресла, закинув ноги на правый подлокотник, а голову на левый, лицом к потолку.
   
     – Погодите… – сказал он, как только устроился поудобнее, – но что значит «я как она»? Лёха, ты понял?
    
     Лёжа с закрытыми глазами, Алексей слегка покрутил кистью руки перед собой, мол, «ну, не совсем»… Вова повернул голову к Сане:

     – А вот я вообще не понял! Сань, ты можешь нормально объяснить? Что значит я-как-она?
    
    Саня опять долго молчал. И когда Алексей тоже поддержал Вовин вопрос, когда они уже минут пять кряду пытали Саню расспросами, бедняга, наконец, не выдержал и сдался.
    
     – Это, значит, –  ответил Саня и брезгливо повёл плечами, – что я вот сейчас что-то говорю или делаю, и думаю, что она бы сказала и сделала точно так же... Будто бы это всё и не я говорю, не я думаю… А где я – не знаю…
    
     Саня смолк и в гостиной опять воцарилась гнетущая тишина. За окном тем временем уже достаточно стемнело, чтобы зажглись уличные фонари, от жёлтого света которых на душе становилось только тоскливее, а потемневшая фигура Сани приобрела ещё более гротескный вид на фоне огромного окна.
    
     – Кажется, я понимаю… – Пробурчал неожиданно Алексей. – Она вообще такая… Эта Марго…

     Он громко втянул воздух через ноздри, а потом медленно и так же громко выдохнул.
    
     – Я и сам, как она… – Сказал он еле слышно, и чуть погодя добавил совсем на пороге слышимости, – Все мы, как она… одинаковые…

     Вова выпучил круглые глаза по 5 рублей и быстро помотал головой, вероятно, говоря этим жестом что-то вроде «да, какого… тут происходит?!»
    
     – Так, всё!.. – начал он решительно, будто намеревался раз и навсегда положить конец какой-нибудь закоренелой ереси, – душно у вас… Я пошёл… Лёш, ты идёшь? – Вова встал, бодрясь по боксёрской привычке, разминая кости, и уставился на Алексея, который лежал на диване, спустив ноги на пол и прикрыв глаза запястьем. «Иду…» – Ответил он не сразу глухим выцветшим голосом, но продолжал лежать, не двигаясь ещё секунд десять. Потом наконец поднялся и молча побрёл в коридор за своим другом. Они кое-как оделись и вышли, захлопнув за собой дверь.
     Саня остался один во мраке гостиной. Он нашёл контакт «Марго» в смартфоне и не колеблясь нажал «удалить», после чего положил гаджет на подоконник вниз дисплеем. Он всё стоял и глядел в окно на своё блёклое отражение, распавшееся на три стеклянных слоя, с которых шесть прозрачных глаз бессмысленно взирали из пустоты в тёмную комнату на втором этаже.

*Ценестезия
(греч. kenon – пустота, aisthesis – чувство, ощущение). Утрата чувства собственного "Я", деперсонализация.