Аргентинские корни

Моя бабка, мать отца, родилась в Буэнос-Аэресе. Ее назвали двойным именем: Алисия - для Аргентины, и Алия - для Ливана.

Появилась на свет Алисия в начале 20 века. По аргентинским документам указана одна дата, по ливанским - другая.

В старости она была похожа на Урсулу из романа Габриэля Гарсия Маркеса "100 лет одиночества".

Моя бабка приехала в юном возрасте в Ливан, и ее выдали замуж. Первый муж с золотой серьгой в ухе был к ней добр, и она родила от него двух дочек. Но моя бабка влюбилась в Мустафу, который стал моим дедом.

Мустафа в отличие от многих родственников (в основном они были смуглыми) имел белую бледную кожу. Он проводил свои дни в мастерской, где организовал производство обуви для всех жителей региона.

Мустафа терпеть не мог сидеть долго в одном месте и очень любил ездить к своему нареченному брату Хаджару - католику, которого уже в глубокой старости папа римский Бенедикт 14 наградил почетной именной грамотой за защиту христианских ценностей.

Моя же бабка любила Кока-Колу, кукурузу и болела за сборную Аргентину, особенно за Диего Марадона. И ругалась всегда по-испански.

Ее брат тоже родился в Аргентине. Его также назвали двойным именем. В Америке его звали Алеко, что по нашему - Алексей. В Ливане он получил известность как Али Сито. Почему именно Сито, не знаю.

Али Сито получил хорошую должность полицейского, вступил в ряды Сирийской Национальной общественной партии, женился и даже родил трёх дочерей. Но жить в Ливане не смог.
Он попытался переехать в Сирию, но вскоре вернулся в Аргентину, где завел новую семью и детей.

В Аргентине он стал работать с сирийцем Карлосом Менемом, который так раскрутился, что занял кресло президента республики.

Конечно, после переезда в Аргентину он снова стал Алеко и сменил фамилию Мухиэддин на распространенную в Латинской Америке - Медина.

Так, Али Сито снова стал Алеко. А в Ливане про него ходили байки и разные интересные истории и анекдоты.

Во время моего пребывания в Ливане я встретился с кузиной, внучкой Али Сито, и ее женихом. Мы приехали на машине к живописному месту, откуда открывался удивительный пейзаж на долину Бекаа.

Из багажника я достал бутылки ливанского вина "Ксара", и мы его распили, наблюдая за тем, как весна преображала древнюю землю финикийского бога Адониса в роскошный сад.



Санкт-Петербург, 23 марта 2025 г.