Пагубные последствия?..

      Есть такие люди, которым не живётся спокойно. Ищут себе не столько приключений на своё заднее место, сколько внутренних испытаний.

     Словосочетание-то какое придумали! Внутренние испытания. То, есть испытания, преодолеваемые их внутренними мирами.

     Зароняют  в свой внутренний мир какое-нибудь сомнение. Или обнаруживают в этом своём внутреннем мире какую-нибудь слабость. И начинают или преодолевать сомнение, или бороться со своей слабостью. Устранять её. Обнаруженную в себе слабость.

      Некоторые из этих, из борцов и "преодолевателей", даже другим рассказывают, устно или даже письменно, о том, как они или преодолевают какие-то свои сомнения, или избавляются от какой-то своей слабости.

     Врут или говорят правду, - понять трудно. Иногда, - лучше бы их не слышать! Не слышать совсем их болтовню, в том числе и о пагубных последствиях того, что они сами со своими внутренними мирами вытворяют.

      Самые большие мазохисты, то есть самоистязатели из таких борцов со своим внутренними слабостями и из преодолевателей своих внутренних сомнений, утверждают, что самыми пагубными последствиями обладает игра в поддавки.

      Игра в поддавки бывает, по мнению этих  умников, когда человек начинает преодолевать какое-то не очень глубокое своё внутреннее  сомнение или начинает бороться с заведомо очень легко побеждаемой своей слабостью. И тратит на эти не очень значимые, даже пустяковые, действия существенные время и силы.

      Если преодолевать неглубокое сомнение или бороться с легко побеждаемой слабостью, то, по мнению умников-мазохистов, не будет внутреннему миру человека необходимой  закалки.

      Отсутствие сильной закалки внутреннего мира - это самое пагубное последствие преодоления неглубого сомнения и борьбы с легко устраняемой слабостью, потому что на эти штуки человек тратит достаточно много времени и своих сил без особого толку. Можно сказать: напрасно.

     И  когда придёт очень глубокое сомнение или возникнет необходимость перебороть трудно устраняемую свою слабость, у человека не будет жизненного опыта,  необходимого или для преодоления очень глубокого сомнения, или для борьбы со своей серьёзной слабостью.

      Таким образом, для того чтобы или крепко, или твёрдо закалить свой внутренний мир, сомнение нужно выбирать очень глубокое, а слабость - ту, которую крайне трудно устранить.

     Даже те, которые не очень любят драматургию У. Шекспира, говорят, что и Гамлету, и Отелло пришлось преодолевать очень глубокие сомнения: Гамлету - в имеющемся у него представлении о своём предназначении в жизни, Отелло - в женской верности ему Дездемоны, хотя и не было у обоих серьёзных человеческих слабостей.

      Конечно, и у Гамлета, и у Отелло слабости были, но не на них заостряет внимание зрителей и  читателей британский драматург, в отличие от великого русского драматурга Антона Павловича Чехова.

     Может быть, это и неправильное мнение, но многие умники-мазохисты думают, что все большие пьесы А. П.Чехова повествуют о человеческих слабостях и, как правило, о неудачной, по результатам, борьбе персонажей с этими их слабостями.

      А ещё многие говорят об атмосферности больших пьес А.П.Чехова.

      Некоторые критики, которые себя считают очень жёсткими, говорят и пишут, что атмосферность в пьесах с описаниями человеческих слабостей и попыток борьбы за их устранение, только добавляет пьесам нудности и скуки.

     Менее жёсткие критики пишут об атмосферности пьес о попытках людей преодолеть свои серьёзные внутренние слабости как о не столько целительном, сколько устраняющем раздражение зрителей и зрительниц, бальзаме.

      Атмосферность пьесы с описаниями человеческих слабостей и попыток их устранения - это снимающий лишние раздражения  бальзам? Очень странная мысль для серьёзного литературоведа и для жёсткого литературного или театрального критика!

     А, если посмотреть с другой стороны: когда в тексте, например, пьесы, зрителей и зрительниц исключительно всё раздражает, то как они смогут сосредоточиться на выявлении  каких-то конкретных человеческих слабостей персонажей и на возможных способах устранения этих слабостей? Никак!

     Вот  тому и служит атмосферность пьесы о попытках устранения персонажами своих слабостей: снимает, как бальзам, раздражение одними сторонами характеров персонажей для того только, чтобы сосредоточить внимание зрителей и зрительниц на каких-то конкретных слабостях персонажей и на попытках преодоления именно этих, заостряемых драматургом или  режиссёром-постановщиком, слабостей.

     Человек - существо ограниченное, все имеющиеся в своём  внутреннем мире сомнения он не сможет сразу, то есть за очень короткое время, преодолеть.  И   все свои  слабости устранить быстро человек не может.

     Ему, размышляющему о пагубных последствиях раскопок, человеком,  своего внутреннего мира, пришла в голову мысль о странной пьесе: неизвестно, есть ли у человека в действительности постоянная женщина. Но он ощущает присутствие в своём внутреннем мире женщины с дрыном, с длинной и очень толстой палкой, которой данная внутренняя его женщина заставляет его делать то, чего он не хотел бы совершать. И он изготавливает себе шпагу, чтобы отбиваться ею от притязаний на господство, над его внутренним миром, женщины с толстым дрыном. Этот человек оказывается, в конечном итоге, пациентом психиатрической клиники, но достаточно счастливым.

     Да, очень странное  содержание пьесы пришло в голову ему, думающему о возможных пагубных последствиях копаний людей в своих внутренних мирах. И это после ссылок на мастера предъявлять зрителям человеческие сомнения  У. Шекспира и на  А.П.Чехова, который атмосферностью своих пьес о попытках людей, в основном, - неудачных,  устранять свои слабости, изгонял из  своих пьес нудное и скучное!   

     Но, подумал он, неплохо было бы, чтобы человек для того, чтобы его внутренняя  борьба не приводила его к исключительно пагубным последствиям, тщательно выбирал бы как сомнение, так и слабость, которые он будет преодолевать и устранять в каждую следующую минуту.

      P.S. Записывая за персонажем крайне запутанные последним его размышления о пагубных последствиях копаний людей в своих внутренних мирах, автор данного текста терзался сомнениями. Сначала автор хотел размышления рассматриваемого персонажа поместить в ироническую прозу, но не нашёл в данных размышлениях достаточно иронии. И автор подумал, что без достаточного количества иронии данный текст вполне достоин размещения его в разделе философии. Но среди читателей и читательниц  могут оказаться профессиональные философы, которым размышления персонажа покажутся или глупыми, или недостаточно профессиональными, то есть совсем не философскими. Ссылки персонажа на У. Шекспира и А.П.Чехова, а также использование им слов "драматург" и "режиссёр-постановщик" навели автора на мысль, что размышления персонажа о последствиях самокопания могут оказаться, если не полезными, то хотя бы интересными сочинителям. И поэтому он, автор, размещает данную запись размышлений одного персонажа, в разделе литературоведения.