Наблюдения за процессом моего стихосложения. Эссе

В моем давно подзабытом архитектурном студенчестве мы обозначали момент появления вдохновения слегка циничной фразой: «Шиза посетила». 
Можно иронизировать, но моё состояние вдохновения полностью соответствует ощущению сумасшествия. Я разговариваю, мыслю, радуюсь, плачу, живу, принимаю в свою плоть появляющиеся слова, мысли, ощущения от них. Мне стало любопытно. Попробую понаблюдать за процессом.

Итак, сначала появляется совсем непоэтический, но яркий образный текст.
«…В ультрамарине неба купаются истомлённые ленью облака. Жар полуденного солнца густо смешался с удушливым запахом исходящего потом прибрежного разнотравья. У подножия рыжего, покрытого лишайниками мыса из муара воды плоско выступают острова гладких камней…»

Я начинаю искать нить, которая связывает мои мысли и чувства со смыслом написанных строк чтобы воплотить их в поэзию. Ищу в самых обыденных, но глубоко значимых моментах, которые наполняют мою жизнь. В это время появляется мелодика, ритм, звучание, выражающиеся в построении слов, строк. Рифма сама приходит в нужные места, оттачиваются ударные звуки.

Байкал – непознанная вечность
В жаре полуденного солнца.
В глухом удушье разнотравья
Горбатых потных берегов.
Изгиб во времени, в пространстве,
Космическая бесконечность
Плывёт клубами истомлённых
В ультрамарине облаков.
У мыса рыжего подножья
В муаре вод лежащих глыб
Я лягу в каменное ложе…

Как человек, серьезно занимающийся живописью, стихи я пишу, впадая в визуальный транс, наполненный цветом, колоритом, фактурой.  Это другое измерение, отличное от временного и пространственного.  Здесь каждый мазок — это строка, каждый цвет — рифма. Кусочки мозаики соединяются и мне уже становится неважным, где заканчивается холст и начинается поэзия о прожитом и пережитом, о чувствах и бесчувствии, о живых и одушевленных неживых.

Ладонью солнце волны метит.
Прикрою веки — кружит морок
Как будто я иду сквозь время.
И тут же ощущений смена…
Оно уже как обтекает
И за плечами оставляет
Давно забытые печали,
Ночей бессонных испытанья
Ушедших безвозвратно лет,
И в теплоте воспоминаний
Любви далёкой нежный свет.

Преломленные через призму множественных впечатлений состояния стихосложения, приходят ко мне легко. Хорошо пишется часов в пять утра. Изморозью возит по оконному стеклу стылое утро. В остывшей за ночь гостиной я разжигаю камин. Пламя жадно хватает колечки бересты. Запах хорошего кофе смахивает с лица остатки сна. Я пристраиваю планшет поудобнее. У ног лежат бумажные клочки исчирканных черновиков, я перечитываю их, потом пишу. Постепенно, к каминному кострищу растревоженного воображения подтягиваются образы, присаживаются рядом или стоят, молча, подглядывая в экран.  Заскучав, что-то начинают тихо напевать или торопливо рассказывать.

Шиза меня опять посетила, господа.