Люди и Ветер. Притча

   Ветер родился давным-давно, ласковым и нежным, впрочем — как и все новорождённые. Из-за его скромности он казался робким сквознячком, возникшим от мимолётного флирта открытой входной двери и легкомысленной форточки, лишь только для того, чтобы колыхать тюль, украдкой пробегая по комнате. Но это был настоящий Ветер, пока ещё не окрепший и ранимый. Он рано понял, что мир, наполненный естественной красотой и яркостью солнца, создан, чтобы проводить время в играх и путешествиях. Про то, что жизнь — игра, Ветер прочитал, прошелестев страницами оставленной кем-то на примятой траве книги.

Его любили все. Любили за душистую прохладу, за безгрешность и за лёгкое, беззастенчивое любопытство. Стоило Ветру ранним утром появиться над землёй, как природа оживала. Сонные полевые цветы разжимали застенчиво сомкнутые на ночь лепестки и делали вид, что тянутся к солнцу. На самом деле они тянулись к Ветру. Им хотелось любви, хотелось улететь с ним, но он был ещё юн, а сил хватало лишь на то, чтобы озорно пощекотать тонкие стебельки, вскружить головы и умчаться навсегда. Он даже не знал, что цветы с тоской провожают его, помахивая встрепенувшимися лепестками. Скошенная трава истекала соком, пропитывая воздух душистым зелёным ароматом. Она плакала. Ей хотелось поскорее вытянуться, чтобы игривый Ветерок коснулся и её.

На полях в ожидании Ветра волновались стройные колоски пшеницы. При его приближении они начинали нетерпеливо покачиваться и громко шептаться, отпугивая суетливых жаворонков. Чтобы сделать передышку и набраться сил, Ветер заглядывал в леса. Пробиваться сквозь толщу густых веток старых деревьев было сложно — силёнок не хватало. Но он понимал, что совсем скоро станет взрослым и тогда не то что ветки, но и стволы самых толстых деревьев не смогут его остановить. А пока он довольствовался подлеском. Ему нравились невысокие кустарники с тонкими, пропускающими солнечный свет листьями. Задевая их, он на мгновение замирал и смотрел, как эти тонкие, с едва заметными набухшими прожилками листочки начинают трепетать и шелестеть, обсуждая его нерешительность.

Как-то зимой Ветер познакомился с Вьюгой, родившейся где-то под Верхоянском пару веков назад. Ничего хорошего от этой древней, измученной морозами особы ждать не приходилось. А Ветер и не ждал, и по наивности или так, из-за озорства, устроил с ней игру в снежки. От такой наглости Вьюга ненадолго притихла. Она сорвала с сугробов легковесную падь и, уткнувшись в снег, затихла.
— Смелый ты, Ветерок, — чуть слышно подвывала Вьюга. — Далеко пойдёшь, вернее полетишь!
— А я и хочу далеко, — отозвался Ветер, раздувая сверкающие, пушистые снежинки. — Я хочу посмотреть разные страны и города. Хочу пробежаться над морем, поднимая высокие волны. Хочу кружить над пустыней и швырять в небо золотистые острые песчинки.

Вьюга засвистела так злобно, что тонкие, заиндевелые ветки ближайших деревьев с треском надломились и разлетелись в разные стороны.
— В город захотел? — шипела она. — В город? Да там же люди!
— Люди? — вспорхнул Ветер. — А это кто?
— Это самые ужасные существа на планете: лживые, хитрые, завистливые и неблагодарные.
— И нет в них ничего хорошего? — удивился Ветер.
— Кое-что ещё, конечно, осталось, но немного. Говорят, что раньше они были другими, — успокоилась Вьюга и снова улеглась на сугроб. — Но постепенно они почему-то начали меняться, и думаю, что очень скоро, окончательно погрязнув в своих пороках, они доистребят в себе всё хорошее и сами уничтожат друг друга.
— Да пусть живут, как хотят, — не унимался Ветер. — Нам-то они чего плохого сделали?
Вьюга опять разозлилась.
— Они сливают в моря и реки всякую гадость, вырубают леса, травят нас ядовитыми газами, убивают животных. Да всего и не вспомнить. Они даже нас, непокорных, заставили работать. Мы надуваем паруса их яхт, мелем муку, даём электричество, направляем планеры и даже запускаем воздушных змеев.

— А за что они так с нами?! — Ветер взвился резким порывом.
— Не знаю, — зарычала Вьюга. — Может, портить жизнь друг другу им стало скучно, и они взялись за нас. Они думают, что природа слаба и не сможет дать отпор. Но это не так. Каждый из нас намекает им по-своему: мол, остановитесь люди, станьте добрее и не трогайте нас. Я до красноты обжигаю их лица морозом, забираюсь за воротники их одежды, грозовые тучи закидывают их молниями, сжигая жилища, реки выходят из берегов и топят их машины и дома, а наше раскалённое ненавистью солнце сжигает их посевы. Но пока нет смельчака, который объединит нас, и тогда мы сможем противостоять человеку.
Ветер притих.
«Так вот что на самом деле происходит в мире, — подумал он. — Значит, жизнь — это совсем не игра. Всё равно не понимаю. Бог создал леса, чтобы люди могли дышать и добывать пропитание, а они вырубают их и заставляют зверей прятаться в непролазных чащах. Им дали водоёмы, чтобы ловить рыбу, а они заливают моря и реки мазутом и уничтожают их обитателей. А кроме этого, они ещё и друг друга убивают. Ужас! Они просто сошли с ума. Я должен это прекратить!»
Ветер сорвался с места.

— Ты куда? — заголосила Вьюга.
— К людям! — взвыл Ветер и вздрогнул от неожиданности. Он почувствовал, что наполнился какой-то ранее неизведанной силой.
Ветер подлетал к городу. Дышать становилось всё трудней и трудней. Он огляделся: небо помрачнело. Миллионы мелких маслянистых капель гари от гудевших внизу машин и дымящих заводских труб впивались ему в бока чёрными дробинками. Уворачиваться от них было сложно, но он смог. В бой вступили небоскрёбы. Своими ровными, блестящими стёклами боками они преградили Ветру путь. Он бился о них, но, на удивление, это не остановило его, а добавило сил.
Разозлённый Ветер метался в безрассудной ярости. Ему хотелось одного — чтобы от этого утонувшего в грязи бесчестия мира не осталось ничего…
Вьюга, издалека наблюдавшая за происходящим, забила тревогу. От её свиста пробудились мохнатые смерчи, встрепенулись грозные ураганы, всколыхнулись волнами беспощадные цунами. Ливни, снегопады и пожары обрушились на землю. Разбушевавшаяся стихия успокоилась только тогда, когда поняла, что на земле совсем не осталось людей.

— Ну вот и всё! — впервые за много лет потеплела Вьюга. — Ты спас мир, и теперь можешь спокойно резвиться над лесами, морями и реками. И они всегда будут рады тебе.
Ветер парил над упругими вершинами деревьев. Неожиданно далеко внизу он увидел людей. Немного, человек десять-пятнадцать: мужчины, женщины, дети. В рваной, перепачканной грязью одежде они грелись у небольшого, едва теплящегося костра. Ветер набрал воздуха и хотел было броситься на них, чтобы одним порывом сбросить всех в успокоившийся после шторма океан. Но увидев слёзы на их лицах, передумал, подкрался поближе и прислушался.

Люди молили у природы прощения за всё то, что они натворили на этой земле. Они просили дать ещё один шанс и поверить в их искреннее раскаяние.
Ветер тихонько дунул на огонь, пламя моментально воспрянуло и, охватив жаром лежащие рядом ветки, вспыхнуло с новой силой. Теперь тепла хватило всем. Чтобы люди смогли построить жилище, Ветер поднялся выше и повалил несколько деревьев. Покружив над землёй, он поднялся ещё выше, надломил разлапистые ветки, густо покрытые листвой, и швырнул их вниз.
«А это на крыши для ваших домов, — просвистел Ветер. — Живите, а мы посмотрим, что будет дальше. И знайте: больше мы вас не простим!»
Но его голос никто не услышал, люди были заняты. Они начинали новую жизнь…

22.03.2025