Разводка

(Рассказ-предупреждение)

Давно не писал, не было ни времени, ни актуальной темы. Какое там время, когда три недели подряд встаешь полпятого утра, домой возвращаешься пол-одиннадцатого вечера и в выходные никакого отдыха, а сплошная работа с документами!
Но, сама Жизнь подкинула  сюжет…
Согласно пояснений Викисловаря понятие «разводка» имеет несколько толкований:
- инструмент для отгибания зубьев у пилы, когда вследствие долговременного использование этого «гаджета» они сгибаются друг к другу;
- расстояние между разведёнными частями чего-либо вообще;
- определение места установки, прокладки чего-либо; установка этого самого чего-либо в определённых местах;
- устаревшее значение - жидкая смесь; раствор;
- и, даже, разведенная женщина.
Однако в данном опусе применяется иное определение этого термина: разговорное действие по значению глагола «разводить». А разводят что угодно и кого угодно: мосты в Питере после полуночи, живность – уток-гусей, а жулики-мошенники предпочитают собственных (или иностранных, им без разницы), граждан. Которых презрительно именуют «лохами», а также «терпилами».
И до того эти антиобщественные элементы обнаглели, что перелопатив все социальные слои добрались до адвокатов. Судьи, как оказалось, также не избежали повышенного внимания этой противоправной прослойки и, пока, злодеи избегают раздражать только сотрудников прокуратуры. Но, очевидно, что скоро доберутся и до них!
Разводить пытались и меня, причем неоднократно, но тогда злодеям была неизвестна моя профессия. В данном случае супостаты совершенно точно знали, что объектом является – адвокат.
12 марта 2025 года я необычайно рано вернулся домой из Волоколамска, где пытался попасть к подзащитному в СИЗО, но так и не пробился, потому как его уже собрали на этап в Солнечногорский ИВС. Когда топал от конечной остановки маршрутки к дому на мобильный пришло странное сообщение от члена Совета Адвокатской Палаты:
«В МОКА* идет проверка по безопасности, как у Вас?»
«С безопасностью у нас все хорошо!», - отрапортовал я, - «Только мы давно уже не в МОКА!»
«Алексей, внимательно ознакомьтесь с документом который я выслал! Мне разрешили его сфотографировать», - пришло очередное сообщение со скрином «мандата» в придачу.
Документ выглядел солидно и содержал более, чем серьезный текст. (Даже у меня он вызвал некоторое волнение, а непосвященный мог с перепугу наложить в штаны!). Его «авторство» принадлежало начальнику Центра информационной безопасности ФСБ России, на бланке значилось «Оперативное управление Центра информационной безопасности (ЦИБ) ФСБ России» и именовался: «Постановление о проведении доследственной проверки по факту незаконной передачи данных» от 07.03.2025 № 2527/13-12, зарегистрированный в Минюсте № 52033 от 10 марта 2025 года.
Усвоив эту информацию у меня пробежала первая мысль сомнения: «Конечно, не в курсе, как работают в ФСБ, но если бы у нас в милиции-полиции каждую доследственную проверку регистрировали в Минюсте… С ума бы сошли все и Минюст тоже!»
- Кстати, - сказал сам себе вслух, очевидно от удивления, - а почему нет ссылки на номер КУСПа и дату его регистрации? Безусловно, делопроизводство в части оформления сообщений о преступлениях в органах безопасности наверняка несколько отличается от иных правоохранительных структур, но фиксация в КУСП предусмотрена и их Инструкцией!
Далее текст обосновывал необходимость ревизии: «Выявленные факты незаконного распространения и передачи данных об организации включая служебную информацию из цифровых архивов, а также физических архивов данных и передача их третьим лицам». Следом шли ссылки на несекретные правовые акты: Приказ, Указ и Закон «О Федеральной службе безопасности», затем раскрывался план проверки. В соответствии с которым было решено провести ряд оперативных мероприятий: проверку организации, информационных ресурсов, технического обеспечения, а также опрос кадрового состава и ранее трудоустроенных сотрудников.   
Постановление также содержало императивные, не подлежащие обсуждению, условия:
- уведомить проверяемых лиц о проведении беседы с куратором по проверке;
- не допускать огласки о проведении проверки иным лицам, не являющимся участниками проверки;
- беседы с проверяющим будут проводиться по телефону, без согласования времени. Обеспечить доступность для связи в день проверки.
Дальнейшие инструкции и действия по ситуации следовало согласовывать с ведомством ФСБ в лице прикомандированного сотрудника ответственного по части проверки – Золотых А.С.
Аудиту подлежала организация МОКА (без расшифровки «Московская областная коллегия адвокатов») и нижеприведенные ИНН, ОГРП вписанные почерком усердного ученика старших классов (возможно, кандидата на медаль), соответствовали действительности. 
Очередное сомнение вызвала печать, заверявшая подпись должностного лица, в которой значилась ее принадлежность: «Управление ФСБ * Федеральная служба безопасности по городу Москве» и ниже по кругу: «Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом», но номер ОГРН был настолько смазан, что даже при значительном увеличении его идентифицировать не удалось!
«Странно, бланк центрального аппарата, печать Управления по Москве и в ней нет никаких сведений о принадлежности подразделения к ЦИБу … А каким образом идентифицировать личность проверяемого? Паспорт по видеосвязи  показывать? А как установить соответствие вопрошающей персоны его реальному статусу? На слово, что ли?»
Беседа с проверяемыми лицами по телефону и вовсе за гранью разумного! Тем более без согласования времени. Это что, в середине судебного заседания я должен бросить все и заявить председательствующему:
- Ваша честь, прошу технический перерыв на неопределенное время! Меня, знаете ли, прикомандированный сотрудник ФСБ по телефону решил опросить… Стоп! Я и это Вам сообщать не вправе! Прошу срочно закрыть судебное заседание, а мне обеспечить условия для разговора не подлежащего разглашению!
А если в это время адвокат будет в СИЗО или ИВС, где средства связи сдаются на вахте-КПП, как тогда гарантировать доступность связи «без согласования времени»? Какая-то ахинея! К тому же уникально, что всезнающая «Контора» не в курсе, что я уже три года не имею отношения к МОКА, с адвокатами которой встречаюсь только на конференциях и прочих мероприятиях Палаты!
И к чему этот «Золотых» прикомандирован? Согласно даже открытым данным из Википедии – в АПС (аппарат прикомандированных сотрудников) входят «сотрудники ФСБ, прикомандированные по контракту к структурам государственного управления и предприятиям различного уровня секретности с целью осуществления оперативно-розыскной деятельности в интересах спецслужбы, контроля специального оборудования, выполнения особых поручений и надзора за материалами, содержащими государственную тайну.
Эти сотрудники ФСБ трудятся по совместительству членами разнообразных комитетов, наблюдательных советов, работают в ректорате, директорате, либо могут занимать должности заместителей руководителя организации, юрисконсультов, советников генерального директора, быть директорами или заместителями директора по безопасности, руководителями или начальниками «первых отделов». С 2021 года в управления собственной безопасности (УСБ) российской полиции внедрят официально прикомандированных сотрудников ФСБ».
А тут что же получается? Золотых, сотрудник ФСБ, прикомандирован к чему? К ФСБ? «Масло масляное, дерево деревянное, бумага бумажная, металл металлический»! А «вода водяная» и мокрая к тому же!

Когда в начале милицейской карьеры я стажировался в уголовном розыске, легенда этого самого уголовного розыска – начальник второго отделения ОУР Тушинского РУВД города Москвы Саламов Али Хамзатович, в меня, буквально вдолбил: «Условно достоверной считается информация, полученная из двух независимых источников!  Если из трех – она достоверная!» Меня этому научили и я запомнил. На текущий момент полученные сведения не отвечали этому категоричному требованию.
Однако жулье, очевидно, тоже вызубрило этот постулат и в дополнение к уже слепленному камуфляжу от уважаемого коллеги поступил видеозвонок по мессенджеру «Телеграм». Изображение соответствовало оригиналу, но кривилось, косилось, в раздражении размахивало руками, тем не менее звук, так и не появился. После нескольких попыток перезвонить я бросил это напрасное занятие.
А «коллега» прибег к смс-сообщению: «Вот такие сообщения стали приходить нашим сотрудникам в последнее время».
«Сотрудникам…», - отметил я, - «сотрудникам… Так в нашем сообществе адвокатов никто не называет. Ели бы собеседник написал «коллегам», было правильно… Что-то тут не так!»
Следом за сообщением от него пришел очередной скрин:
«Дополнение № 1 к материалам проверки 2517/13-12» содержащую переписку некого Вольнова А. с какими-то вербовщиками, предлагавшими «подзаработать» без отрыва от основной трудовой деятельности. По весьма специфической «специальности»: стать диверсантом-любителем и поджигать любые «не гражданские» объекты на территории России. Злодеи не были голословными и к предложению прилагали прайс-лист.
Здания прокуратуры, полиции и погранслужбы оценивались в 3 000 $, за сооружения ФСБ обещали заплатить значительно больше – 5 000 $. В качестве визуального стимула к скрину прилагалась фотография солидных пачек долларов нового образца (очевидно учитывалось и то обстоятельство, что в соответствии с информацией из обменных пунктов, реализация старых «зеленых» в последнее время несколько затруднена).
 
Судя по переписке, морально неустойчивый, не имеющий твердого нравственного стержня «Вольнов А.», мялся-мялся, стеснялся-уклонялся, от «почетного» предложения стяжать «лавры» Герострата отказался наотрез, стенал, что за такое «можно лет на 10 сесть», но согласился за скромные 2 000 $ передать информацию о полной базе данных сотрудников своей организации: реквизиты паспортов, ИНН и так далее. 
Скрин содержал звание «прикомандированного сотрудника  Золотых А.С.»: «Капитан ФСБ», был заверен его (или не его?) подписью и, все той же, но более четкой печатью. Должность отсутствовала.
Вообще-то такого звания не существует в природе, у сотрудников ФСБ обыкновенные воинские звания, без какой-либо приставки. А у визави «Вольнова» А. по эпистолярному жанру явно были пробелы в образовании, поскольку прилагательное «негражданские» пишется слитно, это не глагол. Все это вместе взятое как-то не стыковалось, не клеилось и не сходилось в пазлы предложенной головоломки.
«Кто такой Вольнов?», - спросил я смс-кой коллегу.
«Не знаю», - тут же пришел ответ, - «спросите Золотых. Мне тоже подобное предложение поступило. А Вам?»
«Ничего подобного мне не приходило!», - заверил я.
«Ждите, Золотых Вам обязательно позвонит!», - «успокоил» собеседник и на том прервался.

А я немедленно переслал оба скрина своему непосредственному руководителю – председателю коллегии. Поскольку не знаю, как там в других ведомствах, но мы обязаны немедленно ставить в известность о подобных инцидентах свое руководство. Председатель тоже ни о чем подобном слыхом не слыхала и попросила держать в курсе развития дальнейших событий!
Дома махнул стопарь собственноручно выгнанной самогонки, перекусил и тут исполнилось «предсказанье» первого собеседника – затрезвонил телефон на котором высветился отнюдь не номер, а только «Золотых А.С.». И немедленно перевел режим разговора на громкую связь.
«Золотых» назвал меня по имени-отчеству, предупредил о конфиденциальности беседы, уточнил местонахождение и потребовал удалиться от домашних подалее, дабы они не подслушали «совершенно секретную информацию».
Данное указание (учитывая все перечисленные ляпы) выполнил ровно на половину: поднялся на второй этаж, дабы разговор не прервался (поскольку за городом «Телеграм» работает так себе), но оставил дверь в кабинет супруги приоткрытой, чтобы она слышала разговор, а ее действия с кройкой-шитьем были недоступны уху «капитана ФСБ».
«Прикомандированный» уверенным, твердым командным голосом сообщил о проводимой проверке связанной с тем, что из Адвокатской Палаты Московской области утекают персональные данные адвокатов направо-налево и этим пользуются преступные элементы. Которые вербуют коллег на противоправные деяния, вплоть до диверсионно-террористических актов!
(В чем я позволил усомниться).
Допускаю, что недобросовестный, нравственно распущенный адвокат может стать субъектом передачи-посредничества во взяточничестве, по пьяной лавочке нахулиганить, разбить рожу оппоненту, оскорбить, обидеть, может быть даже украсть. Но, коллегу совершающего диверсию-теракт: поджог, взрыв, порчу железнодорожных путей… Напрочь не представляю при весьма буйной и богатой фантазии!
Попытался представить, как адвокат в костюме, при галстуке под маскхалатом (или мантией?), лакированных штиблетах и гламурным портфелем с ножом в зубах ползет под колючей проволокой снимать часового у армейского арсенала… Ничего не вышло! Изображение из воображения стиралось не создавшись даже наполовину!
«Золотых» однако время даром не тратил и уточнив некоторые анкетные данные, перешел к главному, ради чего и был затеян разговор.
- Вам известен некто Капустин?
- Капустин… - задумался я, - фамилию может быть и приходилось слышать, но лично, начиная с детского сада (не скажу за ясли), ни в школе, ни на двух заводах, ни в армии, ни в милиции, ни впоследствии с подобной личностью не приходилось общаться.
- Капустин – террорист из РДК – Русского добровольческого корпуса, воюющего на стороне Украины, - конкретизировал «Золотых».
- Возможно, - согласился я, - Вам виднее. 
- А как Вы поясните то обстоятельство, что вчера этому Капустину используя Ваши персональные данные, была попытка перевести денежные средства в размере 450 000 рублей? – вопросил «Золотых» и тут же скинул скрин документа, несколько похожего на платежное поручение, но без номера, без наименования банка отправителя и получателя, содержащего только мою фамилию, имя, отчество, номер-серию паспорта и озвученную сумму.
Серия и номер документа, удостоверяющего мою личность были явно не те!
- Ха-ха! – торжествующе возгласил я, - Ха-ха-ха!
- Не понимаю Вашей радости?! – тревожно отозвался «Золотых», - С чем она связана?
- Номер паспорта, по которому, якобы от моего имени пытались осуществить перевод принадлежит документу, сданному мной три года назад! – победоносно заключил я, - Так что эта бумажка – бездарная «липа» или провокация!
- Я сейчас свяжусь с руководством… - озабоченно отозвался «Золотых» и на какое-то время пропал.
- Точно – мошенники… - прошептала супруга, - являющаяся очевидцем, точнее – слушателем «конспиративной» беседы.
«Руководство» довольно оперативно приняло меры и следующая бумаженция уже содержала реквизиты действующего паспорта. В качестве даты попытки перечисления значилось нынешнее 10 марта 2025 года, 09 часов 20 минут.
- А теперь, что Вы скажете?- ехидно поинтересовался «Золотых».
- И теперь скажу, что это туфта и фуфло! – раздраженно ответил я, - В указанную дату и время пересекал КПП Волоколамского СИЗО в компании двух коллег-адвокатов, одного следователя и, даже, одного оперативника уголовного розыска! Все мы отмечены в книге посещений, все сдали мобильные телефоны на вахте и они безусловно подтвердят, что в это время я не мог находиться в помещении любого из банков и совершать любые перечисления! А с банковской карты – тем более, поскольку такой суммы – 450 000 рублей у меня никогда на счету не находилось! Максимум сто - сто двадцать!
- Значит, Вашими персональными данными воспользовались преступники! – упрямо гнул свою линию «Золотых», - И Вы несете ответственность за сохранность своих данных, за то, чтобы они не попали в чужие руки!
- Еще чего! – возмутился я, - А Вы тогда нам зачем? Если с преступниками должны справляться мы сами, беречь персональные данные тоже сами, наверное, пожары тушить – сами и коммунальную сферу обустраивать – сами! Зачем Вы нужны?!
- Не хотите Вы, Алексей Владимирович, сотрудничать со следствием! – совершенно искренне и сокрушенно констатировал «Золотых», - Придется к Вам применять предусмотренные законом меры… Кстати, а какое количество наличных денег Вы храните дома?
- Дома?... – задумался я, - Может двести тысяч, может триста… У меня практически нет наличных денег, я их все время куда-то трачу! Сам не пойму - куда?! Тем более несколько лет подряд все начисления получаю на банковскую карточку и купюрами совершенно не пользуюсь!
- Все наличные средства надо декларировать! – убежденно заявил «Золотых», - Вы можете доказать их происхождение?
«Странно», - подумал я, - «за законодательством слежу, подобных новаций точно не было! Если бы сам пропустил, так коллеги все уши прожужжали!»
- Вы уверены?! - уточнил у собеседника.
- Безусловно и абсолютно! - с апломбом и явным превосходством подтвердил «Золотых».
«Ну, явная хрень! Я ни госчиновник, ни депутат и ни судья! Тем более декларировать такие незначительные суммы! Этот «Золотых» уже зашел за грань разумности! Заигрался мошенник, да и мне надоело ему подыгрывать!».
- Вы несете просто чушь! – заявил я, - Нет такого изменения в законодательстве. Это абсурд, нонсенс и нелепость, равно как и Ваше утверждение об ответственности за использование преступником персональных данных третьего лица!
- Мне надоело с Вами спорить! - устало выдавил «Золотых», очевидно и он эмоционально вымотался в этой дискуссии, - Ждите повестку, полчаса на сборы Вам хватит! Ждем Вас на Лубянке с вещами! Вы к нам надолго! Назначим Вам следователя, будете подозреваемым на весь период предварительного следствия. А домой пришлем оперативную группу для обыска!
И отключился.

А я задумался.
Конечно, «Золотых» сдуру (или по неопытности) нагородил «сорок бочек арестантов»: когда на Лубянку приглашали с вещами? Там и ИВС давно  отсутствует! Как (и кем) может быть «назначен» следователь, если проводится только доследственная проверка? И, безусловно, долг каждого сотрудника ФСБ предупредить фигуранта о проведении обыска, а то вдруг не успеет что-то спрятать? «Подозреваемый на весь период предварительного следствия», да еще под стражей, ну просто квинтэссенция бреда, ахинеи и белиберды!
А вдруг я ошибаюсь? Тогда что делать, что предпринять? Сбежать за границу, куда-нибудь в теплую Испанию, пока не перекрыли выезд? А там что буду делать? Приобрету карманный кассовый аппарат, как все порядочные европейские бомжи и начну просить подаяние? Наличных-то там почти нет, все расчеты идут безналом!
«Месье, же не манж па сис жюур!» как-нибудь выговорю, а потом?
Можно, конечно, попробовать общаться на языке жестов: недавнюю мою доверительницу обвинили в том, что она будучи глухонемой вступила в преступный сговор с негром из Мали, владеющим исключительно французским языком. И, развивая сюжет, совершив с ним половой акт московским вечером где-то за гаражами, учинила развратные действия в отношении любопытной особы 14-лет. Которая, очевидно, в теории все это уже знала, но «практическое занятие», «лабораторную работу», увидела впервые. Но насколько жестикуляция будет продуктивна и понятна аборигенам – неясно…
Уйти в лес «где не ступала нога человека» и жить охотой, грибами, ягодами… Увы, в Подмосковье таких мест уже не осталось! Собирать бутылки, макулатуру? Это «добро» на фиг никому не нужно. А с металлоломом успешно справляются среднеазиатские со- и иностранные граждане. Которые вряд ли потерпят конкуренцию со стороны опального адвоката…
И решил оставить все, как есть! После ссоры с «таким человеком» мне дорога только в СИЗО «Лефортово». Хорошо, что меня там знают, может, какие-то поблажки будут? Станут кормить-поить-лечить… Всё-таки лучше, чем прозябать в лесу… Под эти «обнадеживающие» мысли махнул еще пару стопок анализируя все несуразности, которые никак не согласовывались в общение реального сотрудника ФСБ с его интересантом.
Кстати, а почему бы на позвонить коллеге на обычный номер, не «Телеграмный»? Заглянув в контакт убедился, что это невозможно: номер телефона отсутствовал – его заменял Интернет-адрес.
Перезвонив уважаемому коллеге по нормальному, обычному номеру выяснил, что никаких сообщений и скринов он мне не отправлял, а мессенджер «Телеграм» в его мобильном телефоне никогда не устанавливался.
Теперь все окончательно сошлось. И все сомнения испарились. Меня «разводили» жулики!

По истечении обещанного получаса отправил «капитану» сообщение в котором поинтересовался: долго ли мне ждать повестку на Лубянку? А то передумаю и спать лягу!
«Ждите!», - был краткий ответ.
В следующих посланиях ему и «Телеграм-коллеге» высказал все (или почти все), что думаю про них, их мерзкую деятельность и отправил эту компанию в далекое «путешествие» по всем известному адресу. «Капитана Золотых» заблокировал, а «коллегу» не успел – он самоликвидировался: вся наша переписка вспыхнула на дисплее веселым салютом и рассыпалась на мелкие звездочки, которые тут же исчезли без следа…

Но на том история, отнюдь, не закончилась.
Ровно через день – 14 марта, когда на втором этаже Солнечногорского городского суда рассказывал коллегам про это «увлекательное» приключение, по окончании повествования им стали приходить аналогичные уведомления об аналогичной «проверке» от имени заведующего Солнечногорским филиалом областной коллегии адвокатов. Охватили всех, весь личный состав и, даже самому заведующему, пришло сообщение от имени его самого, о том, что он извещается о предстоящей беседе с сотрудником ФСБ по телефону на тему безопасности.
Заведующий зело задумался и хорошо, что не свихнулся от такой новости!
Один коллега сразу отбил у жуликов охоту даже начинать беседу, сообщив в ответ что-то обидное, второго злодеи проигнорировали и всерьез взялись за адвокатессу (которая, по их мнению), представляла из себя более покладистую и лакомую жертву.
«Капитан ФСБ» «Золотых» оказался весьма активной личностью. Всего за два дня он успел дослужиться до очередного (или внеочередного) звания, сменить фамилию и должность. Теперь он представлялся:
- Следователь майор ФСБ Беляев! – допуская пару очередных огрехов на которые неискушенный гражданин не обратит внимания, но адвокат, даже стажер, безусловно отметит и зафиксирует.
Да-да, это был именно он!

Повторилось то же самое, буквально дословно: и про конфиденциальность беседы, и про утекающую информацию, но до самого главного – «перечисления денежных средств террористам» так и не дошло. Потому как на сообщение о том, что разговор будет длительным, адвокатесса сразу поставила условие: вызывайте по повестке и я немедленно явлюсь, а на пустопорожние разговоры у меня нет времени!
- Это что такое? Вы нам будете условия ставить?! – попытался возмутиться «Золотых-Беляев», но в том не преуспел, потому как мы всем возмущенным коллективом дружно его «покрыли», с головы до ног, от всей души, как только могли!
Потому, что это запредельная наглость – грабить адвокатов! Преступники старой формации никогда себе этого не позволяли. Хотя бы из суеверия.
Тем не менее мошенник-самозванец не сбросил вызов (что сделал бы любой реальный сотрудник), а настойчиво требовал продолжения разговора! Даже после того, как прямо в динамик телефона коллеги было совершенно недвусмысленно сказано:
- Лена, да заблокируй, ты, этого педераста!
Отнюдь! Жулик пропуская мимо ушей все обидные определения своей негодяйской сущности продолжал требовать внимания и настаивать на серьезности положения, в котором оказалась адвокатесса.
 Не желая продолжения бесплодных «дебатов» она отключила настырного афериста.
Не тут-то было! Его, развороченная (вполне заслуженными) оскорблениями душа требовала мщения и вновь перезвонив, он забросал Лену отборной бранью и жуткими проклятиями, после чего был вторично отлучен от общения. Но, отнюдь, не унялся! Поставил мобильный на автодозвон и долдонил-трезвонил до тех пор, пока коллега не выключила телефон вообще. Заблокировать его было невозможно! Только через час она вновь включив гаджет смогла это сделать.
Стало понятно, что, персональные данные на адвокатов нашей Палаты действительно «утекли», чем и пользуются преступники.
Это полбеды.
А вдруг злодей обратится на нас с жалобой в Адвокатскую Палату? Хотел, мол, ограбить Ваших коллег, так они такими словами меня осыпали, за которые не только пятнадцать суток дают, а можно и за оскорбление привлечь!
И напишет нечто подобное:
«Да, я мошенник, но никак не педераст! У меня и справка есть! Сходил к врачу-проктологу, он все «там» осмотрел, зафиксировал и удостоверил. (Копию прилагаю к жалобе вместе с аудиозаписью разговора-разводки).
Что сказано в Вашем Кодексе адвокатской этики?
«В любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения».
А они меня и по матушке, и по батюшке! «Наградили» такими эпитетами, что за всю жизнь (даже в зоне) ничего подобного не слыхал! Как пьяное быдло обложили! А ещё «адвокатами» называются! Люди культурной профессии… И напрочь подорвали мое доверие к адвокатуре! Прошу принять меры. Готов лично явиться на заседание квалификационной комиссии и все подтвердить! Я – работник интеллектуального труда и подобные инсинуации надолго выводят из равновесия, теряю работоспособность! Уже не могу за одну смену столько жертв облапошивать, как ранее. Что, безусловно сказывается на благополучии моем и моих подельников!
Особо отличился адвокат Першин! Я узнал по голосу, как раз два дня назад его разводил! Не поддался, негодяй, целый час с ним бился, он меня вконец утомил и уморил! Казалось, ещё чуть-чуть… Но, сорвался!
Желаю сатисфакции и полного удовлетворения морального вреда в виде душевных страданий по этому поводу!»
Затем Президент АПМО** Алексей Павлович Галоганов (или его заместитель) распишет жалобу в комиссию и начнется тягомотина:
«Да, как Вы посмели?!!!»
Но, что делать, когда обдирают адвоката? Сказать жулику (с честью и достоинством):
 «Как Вам не стыдно, сударь?! У Вас, что, совесть совсем отсутствует?! Мне, может быть, ещё придется Вас защищать!»?
Нет! Если он уже знает про статус того, кого грабит, значит ему не стыдно и совести у него точно – нет!
Или ответить так:
«Грабьте, грабьте, приму это с честью и достоинством!»
Явная глупость! Надо запросить Адвокатскую Палату, возможно даже Федеральную. Пусть дадут рекомендации: как себя вести в таком случае? Вот их и будем придерживаться!
Впрочем, в этом нужда отсутствует. Поскольку «посылали» мы мошенника-самозванца с честью и чувством собственного достоинства, поддерживая авторитет адвокатуры, а значит и состава дисциплинарного проступка нет и быть не может!

* МОКА – Московская областная коллегия адвокатов
** АПМО – Адвокатская Палата Московской области