рассвет на закате. глава двадцать пятая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ


Заканчивался летний месяц июль. На всех производственных участках фирмы трудовое напряжение с каждым днём усиливалось. Полеводческая бригада в количестве пятнадцати человек занималась в

пойме реки заготовкой сена; звено механизаторов готовила хлебоуборочную
технику; строительная группа была занята на распиловке леса и на строительстве жилья; лесорубы безвыездно находились на деляне Усть-Ишимского района, успешно ведя заготовку деловой древесины и отправку её потребителям;
две баржи неустанно бороздили рыжеватые воды Ишима; заготовители под
командой Петровича закупали у населения дары природы и увозили их на реализацию в Тюмень, Омск и Курган; колбасный цех работал на полную мощность; Валера со своим помощником выращивал в пруду карпа, а коллектив
льнозавода осваивал новое оборудование. Не сидели без дела и компаньоны.
За каждым из них был закреплён конкретный участок работы, и они делали
всё от них зависящее, чтобы этот участок не отставал от других. В некотором
роде это было «социалистическое» соревнование внутри коллектива Агропромышленной фирмы «Парус».

Андрей занимался льнозаводом и раза два в неделю выезжал в Кротово.
Ему нравился психологический и трудовой настрой на этом предприятии, и
он верил, что при наличии сырья средства, вложенные в техническое перевооружение, будут непременно отработаны. Сын Виктора Андреевича, Виктор, оказался одарённым человеком и трудолюбивым. Он постоянно был в
творческом поиске, занимался совершенствованием технологических про


цессов и сокращением ручного труда. Присматриваясь к главному инженеру
льнозавода, Андрей сделал вывод, что при необходимости тот может стать и
хорошим руководителем.

Были у Андрея кроме общего руководства фирмой и другие обязанности.
Его часто приглашали на различные совещания и общественные мероприятия
в Администрацию района, на которые он всегда ездил с большой неохотой. Но
по мере того, как их фирма повышала свою значимость в масштабах района,
приглашения такие только увеличивались. Повышались и сборы с фирмы на
различные мероприятия. Однажды, находясь в составе других руководителей
в кабинете Главы района, Андрей сдержанно сказал: «Ваша Администрация
проводит слишком много пустых по содержанию мероприятий. Пользы от них
мало, а расходы большие. Может, пора поумерить аппетит свой? Не такие мы
уж богатые, чтобы такие посиделки вашим сотрудникам устраивать». Реакция
Главы была моментальной. «Вы, господин Губин, если не хотите, то не приезжайте на эти посиделки, но тогда и мы забудем о существовании фирмы «Парус» на нашей земле. А в изоляции от общества и власти вам придётся выживать ой как нелегко. Да и вообще навряд ли сможете существовать без нашей
поддержки», – зловеще прорычал Сердюков. «Без поддержки вашей лично,
а не народной, мы выживем. И сделаем всё, чтобы население моего родного
района не разочаровать в эффективности и полезности нашей фирмы. Тем более что мы уже сейчас почти на десять процентов пополняем бюджет района,
перечисляя налоговые начисления. Так что не надо меня пугать изоляцией.
Если только мелкими пакостями, которыми любите заниматься, сможете испортить мне настроение. Но прекратить работу фирмы «Парус» вам не удастся. Она вам уже не по зубам», – спокойно ответил на вызов Главы Андрей.
Присутствующие руководители хозяйств замерли в ожидании бури. Большинство из них молчаливо поддерживали Губина, а приближённые Сердюкова
«жаждали его крови». Однако «кровавой» развязки не получилось. Глава долго
смотрел на «взбунтовавшего» москвича покрасневшими от ярости глазами, но
«взорваться» так и не решился. «Будет из-за угла мстить», – понял Андрей, и
это его даже развеселило. Не дожидаясь окончания совещания, он встал со
своего стула и пошёл на выход из большого кабинета районного начальника.

По дороге в свою деревню Андрей вспомнил «дуэль» с Главой и подумал:
«Мелкий Сердюков руководитель, хоть и габаритами крупный. Живёт только
своими личными интересами и интересами своих приближённых, а материальное положение и моральное настроение жителей его не интересуют. Бесполезный он человек для района. Но дерьма в нём много. И мне он ещё припомнит обиду, которую я сегодня нанёс ему. Однако я правильно поступил,


что высказал ему в присутствии людей слова, которые он и его «соратники»
заслуживают. Теперь у него духа не хватит мстить мне открыто и явно».

Проснувшись на следующий день рано утром, Андрей посмотрел на календарь и чертыхнулся: «Сегодня же день рождения Оленьки! Необходимо
срочно съездить в Ишим и купить цветы». И тихо одевшись, выскользнул на
улицу, сел в «Ниву» и помчался в сторону Быструхи. А уже через два часа Андрей был снова дома и протягивал счастливой жене огромный букет белых роз.
«С днём рождения, моя любимая жена и мать моих прекрасных детей! Я желаю
тебе быть всегда красивой, нежной, ласковой, любящей и любимой. А мы постараемся тебя не разочаровывать», – на одном дыхании произнёс Андрей и
поцеловал жену. «Спасибо, милый, ты очень внимательный ко мне», – растроганно произнесла Оля. «Но цветы это не всё. Вот тебе и ещё один скромный
подарок», – улыбаясь, сказал Андрей и достал из своего портфеля золотые с
бриллиантами кольцо и серьги, которые купил во время последней поездки в
Москву. «Ты с ума сошёл! Это же очень дорогие подарки!» – воскликнула радостно Оля. «Имей в виду, что они тебе подарены не только в честь твоего рождения, но и в честь рождения сына с дочкой», – улыбнулся Андрей и крепко обнял жену. «А у меня даже в мочках ушей дырок нет для серёжек», – огорчённо
произнесла Оля. «Ну это ты уже сама думай, как их проделать. Я тебе в этом не
помощник», – ответил Андрей, и они залились счастливым смехом.

Позавтракав и полюбовавшись на своих малышек, Андрей поцеловал
жену и поехал в контору. «Можно сегодня вечером мы с мамой соберём небольшое застолье?» – спросила Оля, прощаясь с ним. «Конечно, можно. Ты
почему у меня спрашиваешь об этом? Ты хозяйка в доме, ты и решай, какие
мероприятия проводить, а какие нет», – ответил он. «Тогда пригласи к нам
часов на восемь вечера своих компаньонов с жёнами. Они ведь ещё не видели
наших детишек», – попросила Оля.

Ровно в назначенное время в доме счастливых родителей стали собираться
гости с подарками и цветами для именинницы. Весело проведя вечер и налюбовавшись «произведением» Андрея и Оли, они в одиннадцать часов разошлись
по домам. Уже прощаясь с Ольгой, Виктор Васильевич задержал её руку в своей и с грустью в голосе произнёс: «Завидую я вам с Андреем белой завистью. Повидимому, наступила пора и мне прекращать жить в одиночестве». – «Давно пора,
Виктор Васильевич. За такого, каким вы сейчас выглядите, любая приличная женщина бегом замуж пойдёт. Только позовите», – подбодрила его, улыбаясь, Оля.

В середине августа бригады полеводов и механизаторов приступили к
уборке озимой ржи и льна. На помощь им в деревню прибыли пятнадцать


человек работников льнозавода. И осенняя страда стала набирать обороты.
Главным лицом в ней был Кулагин, который, потеряв сон и аппетит, круглосуточно колесил на своём уазике по просёлочным дорогам между полей и
перелесков. От его решения зависело, сколько людей и техники необходимо
задействовать, чтобы не потерять темпы в уборке урожая и не снизить качество продукции. Вторым лицом в борьбе за урожай был Николай Иванович,
который обеспечивал исправность сельскохозяйственной техники и оборудования. Ну а остальные компаньоны и специалисты фирмы были у них на подхвате и выполняли все их указания.

Однажды в начале сентября в контору заглянули Юрий Николаевич и новый директор школы. «Андрей Фёдорович, мы пришли набиваться со своей
помощью. В этом году в старших классах школы будет обучаться почти сорок
пять человек. Нам бы хотелось, чтобы фирма «Парус» на своих производственных участках предоставила им недели на две фронт работы. Ну а взамен мы
готовы принять от вас материальную помощь в виде приобретения для школы спортивного оборудования и инвентаря», – объяснил своё неожиданное
появление директор школы. Андрей ненадолго призадумался, посмотрел на
присутствующего Афанасьевича и ответил: «Ваше предложение принимается.
Если не против, то хоть с завтрашнего дня можете выводить своих учеников
на уборку льна-долгунца. Все детали согласуйте с главным агрономом, а перечень спортивного оборудования и инвентаря подготовьте и принесите мне».
Довольный итогами визита к руководству фирмы, директор школы вместе с
Афанасьевичем вышел из кабинета Андрея. «У меня к тебе ещё один разговор есть», – произнёс Бакшеев, когда они остались одни. «Выкладывай», –
улыбнулся Андрей. «Вчера в Кротово на совещании глав поселковых администраций с резкой критикой в мой адрес высказался Сердюков. Я бы не стал
придавать ей большого значения, если бы была справедливой, но она полностью состояла из надуманных сюжетов, фактов и сплетен. А в конце своего
выступлении Глава района прошёлся непосредственно по тебе. И думаю, что
это не случайно», – сделал вывод Юрий Николаевич. «Правильно думаешь.
Неделю назад в присутствии некоторых руководителей и бизнесменов района
я Сердюкову высказал всё, что думаю о нём. Меня открыто он укусить боится, поэтому решил отыграться на тебе. Его наша с тобой дружба очень сильно
раздражает. Так что то ли ещё будет. Поэтому у тебя есть один выход, чтобы
сохранить себя: отречься от меня и стать его тайным помощником в борьбе
со мной», – ответил Андрей. «Андрей Фёдорович, ты сейчас серьёзно сказал
или пошутил? Ты кем меня считаешь? Я никогда не был стукачом и ничего
не делал из-за страха быть наказанным. Плевал я на его критику и угрозы.


Встанет вопрос ребром, я не буду рвать на голове волосы от горя, а встану и
уйду с должности Главы сельской Администрации», – немного раздражённо
произнёс Бакшеев. «Ну вот ты сразу в крайности стал бросаться. Работай, как
работал, а время покажет, как дальше нам жить и вести себя. Главное, чтобы
нам с тобой люди были благодарны за внимание к ним, а остальное всё не
имеет значения. И в роли стукача я тебя не вижу. Слишком сильно я уважаю
тебя и ценю, чтобы позволить себе даже подумать об этом. Не волнуйся, если
что-то не так пойдёт, то в своей фирме мы тебе работу высокооплачиваемую
найдём», – заверил Андрей своего товарища.

Уборочная кампания входила в пиковую фазу. Каждая единица техники,
каждая пара человеческих рук были в прямом смысле на вес золота. Круглосуточно работали комбайны, сновали грузовые автомобили с зерном, сеялки
поднимали пыль на только что вспаханных под озимую рожь полях, а с территории зернового склада, как и в далёкие шестидесятые годы, раздавались женские голоса, старательно выводящие грустные песни или весёлые частушки.
Всё взрослое население Студёного и близлежащих деревень было втянуто в
процесс уборки и сохранения урожая 2000 года.

Андрей, как и все его компаньоны, домой заскакивал редко, спал мало и
не всегда успевал сказать ласковые слова молодой жене и поцеловать своих маленьких голопузиков. Но Ольга на него не обижалась. Она понимала, насколько муж её загружен, и как сильно зависит деятельность фирмы от его физического состояния и настроения. А иногда, когда он забывал или не мог прийти
на обед, она собирала продукты в хозяйственную сумку и, оставив мать с детьми, шла его разыскивать. Андрею не всегда это нравилось, но под влюблённым
и нежным взглядом Оли он успокаивался и съедал всё, что она приносила.

Почти в самом конце августа его жена стала студенткой-заочницей третьего курса исторического факультета Ишимского пединститута имени Ершова. Заслуга в этом, конечно, Андрея. Это он, уговорив Олю дать ему все
документы за второй курс обучения, поехал к ректору института, и после конструктивной беседы они пришли к полному взаимопониманию. Оплату за
обучение жены Андрей взял на себя. Оля вначале немного испугалась своего студенческого статуса, а затем успокоилась и стала планировать время для
подготовки контрольных работ и устного материала. И здесь ещё выше поднялась роль тёщи в воспитании внука и внучки. А она этому была только рада
и в Тобольск не торопилась. В связи с этим в голове у Андрея родилась мысль
о постройке во дворе небольшого гостевого дома. Он поделился ею с племянниками, и те стали думать над тем, как эту мысль воплотить в жизнь.


Уборка урожая шла такими интенсивными темпами, что уже к концу сентября все складские помещения были забиты пищевым зерном пшеницы и
ржи. Наступило время проявлять свои способности Михаилу Петровичу. Его
служба сбыта была в постоянном контакте с Ишимской товарной станцией и
каждый день отправляла в Екатеринбург по пульману зерна. Не терял времени
зря и Виктор Андреевич. Он на двух арендуемых у частников грузовиках вывозил на территорию льнозавода снопы льна-долгунца. И за время, что позволила
осенняя погода, ему удалось перевезти почти пятьдесят процентов сырья.

Во второй декаде октября с неба стал чаще срываться дождь, а на лужах по
утрам появлялись корки тонкого льда. «Ещё бы хоть дней пять-семь постояло
сухо, и нам бы хватило для того, чтобы закончить основную работу», – вздыхал
Афанасьевич. Но небесная канцелярия его не слышала и с каждым днём всё
сильнее и сильнее напоминала о себе неприятностями. Просёлочные дороги
развезло, люди стали уставать, а техника ломаться. Андрею порой казалось, что
ещё немного, и движение вперёд может остановиться. Однако наступал очередной день, и всё начиналось сначала. Вымотанные физически и уставшие
морально люди выходили на свои рабочие места и вновь вкалывали дотемна. И
только в двадцатых числах октября все с облегчением вздохнули: озимая рожь
и пшеница были полностью обмолочены, лён убран в скирды и поля засеяны
семенами озимой ржи. По случаю такого события для всех задействованных на
уборке урожая был объявлен пятидневный перерыв в работе.

Касалось это и Афанасьевича. Но, пробыв дома два дня, он вышел на работу. «Ты почему не отдыхаешь?» – спросил его Андрей, когда увидел в конторе. «Зимой высплюсь, а сейчас подбить итоги работы за сезон необходимо.
Объём-то немалый теперь у нас, а я один», – ответил Кулагин. «Так ты, Афанасьевич, подбирай себе грамотных помощников и натаскивай их по полной программе», – посоветовал Андрей. «Я уже подумываю об этом. Но пока нет в поле
зрения подходящей кандидатуры», – ответил главный агроном. И, немного
помолчав, спросил: «Что будем делать с желающими передать нам свои паи на
землю. Их ведь немало. Тысячи три-четыре гектаров наберётся. Даже из соседнего Абатского района фермеры просятся к нам». – «Ты пока им не отказывай.
Посмотрим, какие экономические результаты этого года будут, тогда примем
решение. А сам-то как считаешь, стоит нам посевные площади наращивать?» –
спросил Андрей. «Раньше бы ответил нет, а сейчас, думаю, что можем и потянуть ещё тысячи две с половиной гектаров. Если, конечно, решим вопрос с дополнительной техникой и людскими ресурсами. Да и специалисты-агрономы
потребуются», – смело ответил Кулагин. «Ну и хорошо. Теперь я твой ответ
буду иметь в виду», – улыбнулся Андрей и вышел из кабинета.


На одном из расширенных совещаний Виктор Васильевич подсказал неожиданную мысль: «Наши баржи с середины августа прекращают рейсы по
реке Ишим в строну Казахстана. Если бы у нас были потребители зерна на
Севере, то мы могли бы загружать баржи и направлять их по рекам Ишим и
Иртыш в города этого региона. А на обратном пути грузиться лесом и везти к
нам». Предложение Фирулёва Андрею понравилось, и он поручил Петровичу
тщательно проработать его. На этом же совещании всплыло ещё одно хорошее
предложение, автором которого был родной племянник Андрея Виктор. Однажды при встрече он сказал: «Дядька, одна частная фирма из Казахстана на
территории бывшего ремонтного завода в Ишиме занималась цилиндровкой
леса и строительством из него домов. В настоящий момент она деятельность
свою прекратила и распродаёт дёшево оборудование. Если бы нам его приобрести, то можно было бы тогда расширить ассортимент своей продукции, а
также строить для себя красивые дома». Рассказав своим компаньонам о предложении племянника, Андрей спросил: «Как вы считаете, интерес оно для нас
представляет?». – «А сколько это удовольствие стоит?» – спросил Николай
Иванович. «А вот ты это и узнай. Бери с собой Виктора, и поезжайте в Ишим.
Заодно и техническое состояние оборудования посмотришь», – сориентировался Андрей.

В конце октября, едва не опоздав до ледостава, Валера с небольшим числом добровольных помощников большим неводом процентов на восемьдесят
обловили деревенский пруд. Результат превзошёл все ожидания. Всего было
выловлено десять тонн крупного, жирного живого карпа. Почти каждый день
из Студёного выходили два молоковоза и развозили продукцию по торговым
точкам. Часть рыбы закупили прямо на пруду жители деревни. Засолив рыбу
в небольших бочках, они её вялили, а некоторые специалисты и коптили. Так
что первый блин и здесь оказался не комом.

К середине ноября рабочий ритм в фирме стабилизировался, и у людей
появилось время на отдых. В один из таких дней Виктор Васильевич на работе появился в приподнятом настроении, чисто выбритый, в отглаженном
костюме и начищенных до блеска ботинках. «Что это с тобой произошло? Никак к кому-то свататься надумал идти?» – спросила его Людмила Васильевна.
«Почти угадала. Но свататься мне уже ни к кому не надо. Вчера я привёл в
свой дом хорошую женщину и сделал её хозяйкой», – хитро улыбаясь, ответил
Фирулёв. «Поздравляем тебя! Наконец-то ты решился на такой ответственный
шаг. Кто хоть твоя избранница? Не родня из Сергино», – спросил Николай
Иванович. «Она. Мы ведь давно уже встречаемся, а сбежаться в одно место не
осмеливались. Вчера я поставил вопрос ребром: или она переезжает ко мне,


или мы разбегаемся навсегда. Вот и привёз я её поздно вечером домой», – рассказал счастливый Виктор Васильевич. «Когда свадьбу будем играть?» – спросил Михаил Петрович. «Мы пока поживём в гражданском браке, а там видно
будет. Не очень верит моя Танюша, что с алкоголем я навсегда завязал», – ответил Фирулёв. Так неожиданно закончилась холостяцкая жизнь четвёртого
компаньона. И это известие искренне порадовало его друзей.

Календарный год подходил к концу. Маленькое, слабенькое общество
«Парус» за три года превратилось в крупную по сельским меркам, экономически сильную и независимую агропромышленную фирму. В декабре численность постоянно работающих в ней составляла двести сорок пять человек и
ещё более ста человек привлекались на временные работы в самые пиковые
периоды её деятельности. Объём произведённой и реализованной продукции
превысил сорок миллионов рублей. Средняя зарплата работающих в ней была
в два раза выше средней по району. Многим импонировал успех фирмы, а
были и такие, которые искали пути, чтобы стереть в порошок поднявшееся на
ровном месте крупное, современное производственное образование.

На одном совещании работников сельского хозяйства района, проходившем в районном Доме культуры, Андрею пришлось выступать с трибуны.
Особенно не распространяясь об успехах фирмы и не раскрывая тонкостей
внутренней структуры организации, он донёс до слушателей то, что посчитал
нужным, и закончил своё выступление. Естественно, что у некоторых фермеров и специалистов появилось к нему много вопросов. Андрей добросовестно
отвечал им, но не на все, а только на те, на которые знал точный ответ. Последним вопрос ему задал начальник районного Управления сельского хозяйства Крюков: «Господин Губин, как же случилось так, что вопреки указанию
губернатора области, запрещающего реализацию хлебопродуктов за пределы
области, весь свой урожай текущего года вы отправили в Екатеринбург?». Андрей, не поворачиваясь на голос, а вглядываясь в зал, где сидели настоящие
хлеборобы, спокойным голосом ответил: «Во-первых, господин начальник
районного Управления сельского хозяйства, мы не получали такого указания
от Губернатора области, во-вторых, даже если оно бы и было у нас, то мы бы
затребовали за свою продукцию такую цену, по которой продаём в Екатеринбург, и в-третьих, это указание не имеет юридической силы, так как мы живём
десять лет в условиях рыночной экономики, и диктовать свои кабальные условия предпринимателям Конституцией страны никому не позволено». – «Но,
работая на Тюменской земле, вы должны быть патриотами нашей области»,

– произнёс громкие слова начальник управления. «Работая на земле своих
предков, я в первую очередь должен думать о тех, кто на ней ещё остался, а

не о тех, кто, качая из тюменской земли нефть и газ, сказочно обогащается
и абсолютно безразличен к судьбе её жителей. А такие «патриоты», как вы,
по-холуйски прислуживают им. Я в Студёном проживаю и работаю почти три
года, и ни разу не видел вас в своей деревне. Может, поделитесь со мной секретом, где вы выращиваете зерновые и за счёт каких средств содержится аппарат
специалистов управления во главе с вами?» – спросил Андрей и, не дожидаясь
ответа, сошёл с трибуны. В зрительном зале раздался дружный смех и громкие
аплодисменты. Словно подхватив эстафету от Андрея, последующие выступающие, не стесняясь и не обходя острые углы, смело разносили районное
руководство сельским хозяйством в пух и прах. Не ожидая такого развития событий, заместитель Главы района по сельскому хозяйству, представитель от
Администрации области, начальник Управления сельского хозяйства и другие
молча сидели за столом и ждали завершения выступлений.

На этом совещании представителями от Студёного, кроме Андрея, были
Бакшеев, Кулагин, Щёлкин и орденоносец советских времён Солоденко Людмила. Возвращаясь вечером домой на «Ниве» Николая Ивановича, Людмила
первой прервала молчание и, улыбаясь, сказала: «Андрей, ты очень опасный
и смелый человек. А в школе вроде был хороший мальчик». – «Нашла о чём
вспомнить. Мы с ним вот уже скоро три года как рядом работаем, а привыкнуть к его неожиданным поступкам и решениям никак не можем. Хотя всё
детство рядом были», – произнёс Николай Иванович. «Слушайте, однокашники, я что-то не пойму, хвалите вы меня или ругаете?» – спросил Андрей.
«Больше чем хвалим. Мы гордимся тобой!» – торжественно произнесла Солоденко. «Ну тогда дело другое. Мне это больше нравится», – ответил Андрей
и, серьёзным взглядом посмотрев на своих школьных товарищей и подругу,
добавил: «Распоряжение Губернатора хоть не имеет юридической силы, но
выполнять его частично придётся».

А дома Андрея поджидали красавица-жена и два подрастающих человечка. Васильку и Лизе шёл шестой месяц и, благодаря заботе и ласке матери и
бабушки, росли они здоровыми детьми. Каждый раз, как Андрей появлялся
дома, он умывался, нежно целовал жену и начинал забавляться со своими детками. Ольга наблюдала за ними со стороны и у неё от нежности и любви к этим
родным людям замирало сердце. Наигравшись с детьми, Андрей шёл на кухню и вместе с тёщей и женой ужинал. Иногда на такое мероприятие приходила Яковлевна и обязательно приносила с собой рыбный или грибной пирог.

Незадолго до нового года Николай Иванович с племянником Андрея
Виктором съездил в Ишим и встретился с представителями казахских пред


принимателей, занимавшихся оцилиндровкой древесины. Осмотрев оборудование и обговорив окончательную стоимость его, они вернулись домой. «Ну и
какое твоё мнение?» – спросил Николая при встрече Андрей. «Стоящая вещь,
но дорогая», – ответил тот. «Сколько они просят?». – «Двести пятьдесят тысяч
рублей». Андрей немного подумал и сказал: «Давай рискнём, Николай Иванович. Бери из «чёрной кассы» деньги и поезжай, забирай. Думаю, что не прогадаем». На следующий день деревообрабатывающие станки были привезены и
сгружены у пилорамы. А ещё через три дня Виктор с бригадой выдали на-гора
первые десять круглых оструганных брёвен одного размера по диаметру.

Сдержал Андрей своё слово и перед директором школы. За хорошую
работу на уборке льна фирма выделила школе на приобретение спортивных
снарядов и инвентаря сто пятьдесят тысяч рублей. Что порадовало не только
директора, но и весь коллектив школы.

Вечером тридцать первого декабря, оставив на попечение Галины Сергеевны и Яковлевны своих детей, Андрей и Оля пошли в Дом культуры на
торжественное мероприятие, посвящённое проводам старого и встрече Нового 2001 года. По предложению Андрея состав президиума увеличили на два
человека и избрали в его члены Козлова Сергея и Леонида Ивановича. Но выступать пришлось всё тем же лицам. Находясь за столом президиума, Андрей
невольно обвёл взором полностью забитый односельчанами зрительный зал
и с удовольствием отметил, что пьяных в нём не было. «Вот главный показатель наших усилий, стремлений, бессонных ночей, нервных потрясений и
бесконечных сомнений! Только ради того, чтобы увидеть трезвые глаза своих
земляков и их неподдельное желание быть людьми, стоит жить и жертвовать
собою», – подумал с гордостью он.

Андрей вновь выступал после Главы сельской Администрации. Оказавшись на трибуне, он ещё раз окинул взором зал и произнёс: «Сегодня мне с
вами говорить легко и одновременно сложно. С одной стороны, есть что рассказать о результатах, достигнутых нашей фирмой за текущий год, а с другой, – вы это знаете не хуже меня, так как почти все работаете в «Парусе» или
участвуете в сезонных работах нашей организации. Поэтому я расскажу вам,
что мы собираемся делать в следующем году и какие результаты мы ожидаем получить от него. В первый год нового столетия наша фирма основное
внимание будет уделять максимальному освоению производственных мощностей льнозавода, колбасного и строительного цехов, и повышению на этих
производствах производительности труда. Будем мы расширять и посевные площади, в том числе и за счёт полей бывших колхозов другого района.


Планируем также увеличить парк автомашин, тракторов и уборочных комбайнов. Усилим работы по увеличению торговых точек и реализации через них
своей продукции. Ну и, естественно, фирма «Парус» будет всячески помогать
кормами тем частным лицам, которые будут так же, как в этом году заниматься выращиванием крупного рогатого скота, свиней, овец и прочей живности.
Исходя из сказанного, вы понимаете, что без дополнительных рук нам не
обойтись. Поэтому прошу тех, кто ещё не работает в нашем коллективе или
у кого есть дети, не имеющие хороших условий для комфортной жизни, приходите в контору, и мы обязательно решим все эти вопросы. Готовы мы также
принять к себе на работу и переселенцев из Казахстана. И опыт у нас такой
имеется. И в заключении своего короткого выступления разрешите вас всех
поздравить с наступающим Новым годом. Пожелать вам счастья, здоровья,
любви, и много-много радости. Пусть будет Новый год для всех нас удачным».
Последние слова Андрея были заглушены громом аплодисментов. Народ смотрел на него и, не жалея ладоней, хлопал.

Досмотреть концерт до конца Оля с Андреем не смогли. Наступало время
кормить малышей. Поэтому, тепло попрощавшись с компаньонами и их жёнами, а также с Бакшеевым, они почти бегом побежали домой.

Пока Оля занималась с малышами, Андрей набирал номера телефонов в
Москве. Поздравив с наступающим Новым годом вначале Алексея и Наталью,
он перекинулся на своих друзей и товарищей. Потом дозвонился до сестёр в Караганде, за ними – до родственников в Тюмени. Старшему сыну Андрей позвонил в конце всех переговоров. К этому времени к нему уже подошла жена и, взяв
у него трубку телефона, долго разговаривала с Николаем и Светой. Первый раз за
много лет Андрей встречал Новый год вдали от своих старших сыновей и внуков.

Закончив телефонные поздравления, Андрей с Олей пошли на кухню, и
в доме начались проводы старого года и встреча нового. Галина Сергеевна и
Яковлевна, проявив чудеса своих кулинарных способностей, оформили так
праздничный стол, что на него хотелось только смотреть и ничего не трогать.
Но часы отстукивали последние минуты старого года, и Андрей вынужден был
приступить к обязанностям хозяина дома и единственного взрослого мужчины. Разлив спиртное по рюмкам, он поднял свой бокал с брусничным морсом и
произнёс тост за уходящий год, который принёс в дом и в жизнь его новой семьи
много радости и счастья. Женщины, за исключением Оли, дружно поддержали
и выпили содержимое рюмок до дна. Дав время им на закуску первой рюмки, он
тут же наполнил по второй. А до конца старого года женщины успели выпить
и по третьей. За две минуты до боя Курантов Андрей ловко открыл большую


бутылку шампанского и, аккуратно наполнив им бокалы всех присутствующих,
громко произнёс: «Поздравляю с наступившим Новым годом, первым годом
нового столетия! Пусть этот год и начавшееся столетие принесут нашей семье,
вам, мои родные женщины, и всему человечеству на планете мир, спокойствие,
счастье, достаток и радость. За 2001 год!». Зазвенели фужеры, загремели мощные аккорды Государственного гимна, и послышались весёлые голоса окружающих Андрея женщин. «Как ты думаешь, а мне можно немного шампанского
выпить?» – спросила, мило улыбаясь, Оля. «Можно, но только несколько глотков. А то детишки захмелеют», – разрешил Андрей и поцеловал жену. «Что ты
его спрашиваешь? Андрей же абсолютно не знаком с деятельностью организма
женщины. А он иногда требует и спиртного», – произнесла весело слегка опьяневшая Яковлевна. «Ты, сестра, мою жену не развращай. Начнёт с глотка, а
закончит бутылкой выпитой водки. Кто тогда моих детей будет воспитывать?» –
нарочито серьёзно спросил Андрей. «Мы с Галиной Сергеевной вырастим. Главное, чтобы вы не мешали нам это делать», – парировала Шура. «Нет уж, нет уж,
своих малышек мы будем воспитывать сами. С вашей помощью, конечно», –
произнесла Оля, и за столом все сдержанно засмеялись.

Застолье в доме Губиных продолжалось до двух часов ночи. После чего,
хорошо взбодрённые выпитым, Яковлевна и Галина Сергеевна встали из-за
стола, оделись и пошли к Шуре смотреть по телевизору праздничный концерт.
А Андрей с женой уединились в своей спальне. Проходя мимо кроваток детей,
они остановились, минут пять послушали их ровное дыхание и, раздевшись,
легли на кровать. «Ты устал сегодня?» – тихо спросила Оля. «Сегодня ещё не
успел, а вчера да», – шёпотом ответил Андрей. «Губин, мне очень хорошо с
тобой. Я самая счастливая женщина на свете. Иногда мне даже страшно становится от понимания такого состояния. Я очень много думаю о тебе и боюсь
потерять тебя. Всё, что со мной сейчас происходит, кажется мне нереальным,
а кем-то выдуманным и преподнесённым мне в качестве виртуального подарка», – продолжала нежно и тихо говорить Оля. «Глупенькая взрослая девочка,
как ты можешь сомневаться в жизненной реальности, когда в одной с нами
комнате спят замечательные детишки, плод нашей любви. Я и сам не перестаю
благодарить судьбу, которая подарила мне тебя и Василька с Лизой. У меня
теперь огромная семья, всех членов которой я очень люблю. Но особая любовь
и отношение у меня к тебе. Ты мне подарила вторую жизнь, второе дыхание и
вторую молодость. И я хочу, чтобы до конца моей жизни ты была со мной», –
успокоил её Андрей. Оля нежно обняла мужа и стала страстно целовать его
губы, глаза и грудь. «Тихо, детей разбудишь», – прошептал Андрей. Но сознание его уже помутилось, и он поплыл по волнам счастья и любви.