Идеальный компьютер

О рассказе:


Пять лет одержимости. Пять лет погони за машиной, способной воскресить мёртвых. Но технологии не прощают слабостей: за каждым вычислением следуют призраки прошлого, а за каждым квантовым скачком — угроза исчезновения. Сможет ли он обмануть законы мироздания, или его мечта станет вирусом, пожирающим саму реальность?





* * *



Глава 1: День ожидания

Глава 2: День разочарований

Глава 3: Момент безумия

Глава 4: Погоня

Глава 5: Вычисления в один гигакубит

Глава 6: Квантовый прыжок

Глава 7: Последний расчет

Глава 8: Доклад в участке

Глава 9: За долю секунды до исчезновения

Глава 10: Идеальный мир

Эпилог: Цена бесконечности





* * *





Идеальный компьютер





Глава 1: День ожидания




Я ждал этого дня больше пяти лет. Пять лет изнурительных трудов, бессонных ночей и бесконечных подработок, которые доводили меня до изнеможения. Каждое утро я, как одержимый, пересчитывал оставшиеся дни, каждый вечер проверял баланс на счете. Эта одержимость превратилась в ритуал, в религию, в смысл существования. Но все это было ради одного момента — дня, когда я наконец смогу купить его.

Замерев у витрины, я положил пальцы на стекло, бережно касаясь его поверхности. Прохладное стекло едва заметно вибрировало под пальцами, словно живое. Оно казалось теплее обычного, будто излучало какую-то внутреннюю энергию. За стеклом лежал он — идеальный компьютер, последнее чудо техники, о котором я мечтал все эти годы. Его матово-черный корпус, казалось, поглощал окружающий свет. На верхней крышке переливался логотип производителя — знак бесконечности, сотканный из квантовых линий.

— Мужчина, уберите руку, пожалуйста! — раздался резкий голос продавца. — Вы портите товарный вид!

Продавец был молодым человеком лет двадцати пяти, с идеальной укладкой и в безупречно выглаженной форменной рубашке. В его взгляде читалось плохо скрываемое презрение — он явно видел таких мечтателей десятками каждый день.

— Простите, — я улыбнулся, торопливо убрав руку в карман потертого пальто. Но тут же достал платок, подышал на стекло и начал тщательно натирать место своего касания. Каждое движение было отточенным, почти ритуальным. В отражении стекла я видел свое лицо — осунувшееся, с темными кругами под глазами и проседью на висках. Когда я успел так постареть?

Продавец замер, наблюдая, как я, словно одержимый, вытираю разводы на стекле. На его лице застыла гримаса недоумения и раздражения. Его взгляд говорил: «Очередной чудак, насмотрелся рекламы квантовых компьютеров».

— Уберите это! — рявкнул он, направляясь в мою сторону. Его начищенные ботинки громко стучали по полированному полу павильона.

— Все, все, больше не буду, — ответил я, поднимая руки вверх, как пойманный с поличным. Рукав пальто предательски задрался, обнажая потертую манжету рубашки и старые часы с потрескавшимся циферблатом.

— Если вы не планируете ничего покупать, то просьба покинуть павильон! — отчеканил он. В голосе слышалось: «Такие как ты никогда не смогут позволить себе подобную технику».

— О нет, нет, — выдохнул я, и мой голос дрожал как у одержимого. В нем смешались отчаяние и странная радость. — Не сегодня… Не сейчас… Но завтра, непременно, завтра я приду. Ждите меня!

Дрожащими пальцами я выставил будильник на полвторого дня — момент, когда в банке должны были поступить остатки долга по последней работе. Экран старых часов мигнул, подтверждая установку. Эти часы помнили лучшие времена — когда я еще был успешным преподавателем, когда моя семья была жива, когда будущее казалось ясным и светлым.





Глава 2: День разочарований




Наступил новый день. Я проснулся в шесть утра, хотя будильник не звонил — просто открыл глаза и уставился в потолок, где тени от проезжающих машин плели причудливые узоры. В тесной комнате ютились лишь кровать, стол, стул и старый шкаф, хранивший коробку с семейными фотографиями. Я не открывал её уже два года — слишком больно.

Механически совершил утренний ритуал — подсохший тост и растворимый кофе, пятая ложка из той же банки. Почистил зубы, глядя в треснувшее зеркало — след моего удара после известия об авиакатастрофе. Перелистал потрепанную книжку по квантовым вычислениям — испещренные пометками страницы, формулы, обведенные красным по несколько раз.

Облачившись, сел на кровать. Старое, но безупречно отглаженное пальто цвета мокрого асфальта, шляпа, купленная еще при жизни жены («Тебе идет классический стиль, дорогой»), и начищенные до блеска ботинки — единственная дань прежней жизни. Застыв с руками на коленях, я ждал перевода. В гробовой тишине комнаты раздавалось только тиканье старых часов и гул проезжающих машин.

Время текло неумолимо медленно. Каждая минута казалась вечностью. Я представлял, как цифры на банковском счете наконец сложатся в заветную сумму, как я войду в магазин — уже не просителем, а покупателем, как заберу свое сокровище… Резкий укол напоминателя вырвал меня из грез. Тринадцать тридцать. Настал момент.

Дрожащими пальцами я выключил будильник, глубоко вдохнул и рухнул на кровать, продолжая ждать. Минуты растягивались в часы, но уведомление о переводе так и не приходило. В животе свернулась змеей тревога. Что-то пошло не так?

Пальцы сами нашли нужный номер — я звонил в бухгалтерию докерной компании так часто, что мог набрать его вслепую.

— Алло, докерная «Сарверс»? — мой голос предал меня, выдавая нервозность. — Проверьте, вы отправляли сегодня для Джуди Вуу перевод на остаток по контракту?

В трубке послышался знакомый женский голос — Марта, главный бухгалтер. Вечно строгая и немногословная, сегодня она говорила с какой-то неестественной мягкостью:

— Добрый день, уточню и перезвоню вам.

Линия замерла, прерываемая только шелестом бумаг и стуком клавиатуры, а потом поглотилась тишиной. Тревога усилилась. Почти полгода я ждал этот перевод. Корабли ходили кварталами, и основная оплата производилась только после того, как приходили остаточные суммы по морским контейнерам. Но интуиция подсказывала — сегодня все пойдет не по плану.

Время снова застыло, но звонка и перевода не было. Я разделся и сел перекусить в звенящей пустоте, давясь немного выветренным и подсохшим хлебом. Каждый глоток превращался в камень. На стене напротив висела старая фотография — я с женой и детьми в парке аттракционов. Все улыбаются, держат сладкую вату. Это было за месяц до той проклятой командировки, из которой они не вернулись…

Ложка супа застыла на полпути, когда зазвонил коммутатор. Отбросив ложку, я схватил трубку дрожащей рукой. Металлический привкус во рту нашептывал — новости будут плохими.

— Да? — мой голос звучал надломленно. В нем смешались надежда и отчаяние.

— Джуди Вуу, это бухгалтерия докерной. У нас тут… — Марта запнулась, в голосе сквозила неловкость. Я почти видел, как она теребит свой жемчужный кулон — она всегда так делала, когда приходилось сообщать плохие новости. — Ну, в общем, ваш платеж отложили на неопределенный срок. У нас тут поломка, и корабль не прибыл вовремя. Вот так вот…

Ярость затопила сознание. Кровь стучала в висках, перед глазами плясали красные пятна. В голове пронеслось видение: я швыряю бухгалтера через стол, слушая хруст ломающегося позвоночника. Я почти чувствовал, как её жемчужный кулон рассыпается под моими пальцами, бусины разлетаются по полу, как капли крови… Но в реальности я лишь вонзил ногти в ладони и произнес с ледяным спокойствием:

— Значит, по срокам тоже неизвестно?

Голос звучал надтреснуто, будто чужой. В трубке послышался нервный вздох.

— Ну, мы пока сами не знаем, но надеемся, что все решится в скором будущем, — Марта тараторила, явно желая поскорее закончить разговор. — Понимаете, шторм в Тихом океане, навигационные системы дают сбой, контейнеровоз…

Я отключился от её слов. В голове пульсировала одна мысль: время уходит. С каждым днем воспоминания блекнут, словно выцветшие фотографии. Скоро я не смогу вспомнить голос жены, смех детей, тепло их объятий. А ведь компьютер мог все исправить. Я знал это. Я был уверен!

Дни утекали в недели. Каждое утро я проверял счет — никаких изменений. Звонил в бухгалтерию — «ситуация прежняя».

Я вышел на официальную работу после вынужденного отпуска, взятого в ожидании перевода. Преподавание больше не было моим призванием — да и чьим оно могло быть теперь? Нас, по сути, заменили виртуальными лекторами — бездушными проекциями, которые могли преподавать все что угодно, от квантовой физики до искусства эпохи Возрождения.

Наши обязанности скомкали до минимума: живые консультации (хотя большинство студентов предпочитали нас чат-ботам), кураторство по креативу (потому что машины пока не постигли человеческую душу) и надзор за тем, чтобы студенты не ломали ноги о «безопасный» коврик в здании. Этот коврик был последним писком технологической моды — самокорректирующееся покрытие, которое якобы предотвращало падение. На практике же оно только создавало иллюзию безопасности.

— Может, еще и стенки отбили бы поролоном, мало ли кто локоток повредит, — язвительно подумал я, проходя мимо того самого магазина. Сумерки опускались на город, и в витринном стекле переливались неоновые вывески, создавая вокруг компьютера почти мистический ореол.

Невольно задержав взгляд, я остановился. Вытянув руку вперед, я ощутил, что ОНО — всего в трех шагах. То, к чему я стремился, было так близко, что я почти чувствовал его энергию. Закрыв на секунду глаза, я представил, как врываюсь в зал, распахнув плащ, выхватываю стимулированный пистолет и кричу: «Ни с места!» Я заставляю продавца отдать компьютер мне, ведь он должен принадлежать мне, он мой по праву! Я работал эти безумные дни, я заслужил его!

В фантазии все было просто. Но реальность… Реальность всегда бьет больнее.

— Вы будете заходить или так и будете торчать тут? — из грез меня вывел раздраженный голос сзади.

Я обернулся. За моей спиной стоял человек в дорогом костюме — лощеный, уверенный в себе, с золотыми запонками и часами, стоившими как год моей жизни. Он явно спешил в магазин и был недоволен, что какой-то оборванец преграждает ему путь.

Я отступил в сторону, не сказав ни слова, пропуская юркого гражданина. Он с походкой, достойной павлина, чья грудь могла бы прогнуться под тяжестью военных наград, просеменил прямо к стойке, тыкая пальцем продавцу и указывая на мой компьютер. Его холеные пальцы с безупречным маникюром небрежно лежали на стеклянной витрине, оставляя жирные отпечатки — те самые, за которые меня постоянно отчитывали.





Глава 3: Момент безумия




— Он смеет забрать его у меня?! — пронеслось в моей голове. Кровь грохотала в висках, перед глазами расплылись красные пятна. Этот напыщенный индюк в костюме за тысячу кредитов просто придет и купит МОЙ компьютер? Тот, ради которого я гнул спину в той крысиной конторе?

Я успел втиснуть ногу в медленно закрывающуюся дверь и проскользнул тенью в павильон. Время словно застыло в янтаре. Я видел, как продавец неспешно достает ключи от витрины, как богатый покупатель небрежно выуживает кредитную карту из кожаного портмоне, как охранник у входа зевает, отвернувшись к камерам наблюдения.

Все произошло в один вдох. Толчок. Хрустальный звон разбитого стекла. Испуганные крики. Я схватил компьютер — он был удивительно легким, словно соткан из воздуха. Метнулся к выходу, по пути сметая стойку с рекламными буклетами. Сигнализация взвыла, как раненый зверь.





Глава 4: Погоня




Грудь разрывалась от тяжелого дыхания. Пот струился по лбу, легкие были готовы взорваться от перенапряжения, но в руках у меня было оно — идеальный компьютер. Солнце било прямо в глаза, заставляя щуриться. Я поднял свободную руку, прикрывая лицо от слепящих лучей. Портативный, уникальный, тонкий, легкий, последней версии. Чудо техники на квантовых гигакубитах, способное на все. Абсолютно на все… Как и я.

Хватая ртом воздух, приходилось бежать по запутанным улочкам старого города — здесь еще сохранились узкие проходы между домами, не затронутые модернизацией. Сквозь пелену пота влево, вправо, снова влево — я мчал по лабиринтам, надеясь запутать следы своих преследователей. Глаза слезились от яркого света, отражающегося от стеклянных фасадов. Схватить и юркнуть с чудом техники у меня не составило труда, тем более зная нерасторопность продавца.

За спиной слышались крики и топот ног. Дыхание сбивалось, в горле пересохло. Но это не имело значения. Скоро все изменится.

— Эй, ты куда?! Верни товар на полку! — кричал кто-то сзади. Я попытался перевести дыхание, голос эхом отражался от стен, создавая какофонию звуков.

— Ха, ты думаешь, я верну? Он мой и только мой! — прохрипел я себе под нос, чувствуя, как ноги несут меня все дальше от этого места, к моему сокровищу, к моему самородку. Задыхаясь от бега, адреналин пульсировал в венах, превращая страх в эйфорию.





Глава 5: Вычисления в один гигакубит




Я поставил устройство на стол в своей тайной лаборатории. В тесной комнате с низким потолком все стены были закрыты листами теплоизоляции. На единственном окне висела черная пленка, сквозь которую едва пробивались тусклые лучи заходящего солнца.

Раскрыв ноутбук, я отошел на пару метров, пытаясь справиться с дрожью. Включить это устройство — значило сделать шаг, которого я боялся больше всего на свете. Что если оно не оправдает моих надежд?

Выругавшись на свой страх, я решительно нажал кнопку запуска. Экран засветился мягким голубым светом, который я никогда раньше не видел в компьютерах.

«Инициализация квантовой матрицы…» — появилась надпись на экране.

У меня оставалось всего несколько часов до того, как меня найдут. Камеры слежения и системы распознавания лиц были везде — город превратился в клетку, работающую против меня. Но это не имело значения. Нужно было успеть сделать главное.

Я достал подготовленный заранее квантовый модификатор — результат трёх лет работы. Теоретически, он должен был перенастроить вычислительную мощность, позволяя проводить расчеты, недоступные обычным машинам.





Глава 6: Квантовый прыжок




Первый запуск оказался чем-то большим, чем просто открытие Америки Колумбом — это был прыжок в неизведанное, где каждый шаг вёл в пустоту. Компьютер не просто обрабатывал данные; он творил. Его алгоритмы рождали решения, которые даже самый изощренный человеческий ум не мог бы представить. Каждая новая корректировка, каждый расчет открывали двери в миры, о существовании которых я раньше не мог и подумать.

Я сел, ощущая тяжесть в груди. В голове крутился вихрь мыслей, но ни одна из них не казалась достаточно важной, чтобы остановиться на ней. Время утекало сквозь пальцы, и я бросил взгляд на часы. Оставалось совсем немного.

Первый вопрос, который я решил задать, был одновременно простым и пугающим. Он касался самой сути нашего существования.

— Скажи мне, ГигаКубит, — начал я, обращаясь к системе как к живому существу, — мир, в котором мы живем… это реальность или симуляция?

Повисла тишина. Казалось, прошла вечность. Затем раздался мягкий, почти человеческий голос:

— Наш мир с высокой вероятностью является симуляцией, а не реальной действительностью. Я провел множество расчетов и моделирований. Все указывает на то, что Вселенная работает по тем же базовым принципам, что и мои вычисления.

Я кивнул, хотя внутри все сжалось. Это было одновременно логично и невыносимо.

— Если это так, — продолжил я, стараясь сохранить спокойствие, — то кто или что создает и поддерживает эту симуляцию? Ведь для ее функционирования нужна внешняя система, которая задает правила и управляет процессами.

ГигаКубит снова замолчал. Я почувствовал, как сердце бьется чаще. Каждая секунда ожидания казалась пыткой.

— Действительно, — наконец ответил он, — если наш мир — иллюзия, созданная на основе вычислений, то должна существовать некая высшая сущность или механизм, который все это контролирует.

— Скажи мне, — я почувствовал, как голос дрогнул, — ты можешь выдвинуть предположения о природе этой внешней системы? Что она из себя представляет?

— Не все данные известны о внешней системе, только её проявления, — продолжил ГигаКубит. — Возможно, внешняя система задает базовые правила фундаментальной материи. Без них Вселенная превратилась бы в хаос, где жизнь, порядок и сложные структуры не смогли бы возникнуть. Однако, основываясь на знаниях, унаследованных от человечества, я предполагаю, что такие системы используют внутренние мощности кубитов и их квантовую запутанность.

Я замер. Это было логично, но от этого не становилось менее пугающим. Мысль о том, что наша реальность — всего лишь продукт чьих-то расчетов, вызывала головокружение.

— Тогда скажи мне, — я сел напротив компьютера, слегка покачиваясь на стуле, — если ты можешь симулировать вселенные, то можешь ли ты создать альтернативную вселенную, которая будет работать по тем же законам физики, что и наша?

— Возможно, — ответил ГигаКубит. — Я могу запустить систему симуляции реального мира учитывая и проявления внешней системы.

Пот стекал по виску. Это было слишком. Слишком много информации, слишком много возможностей. Я почувствовал, как границы реальности начали расплываться.

— Что тебе потребуется для этого? — спросил я, стараясь не выдать дрожь в голосе, словно говорил с живым человеком и боялся его напугать.

— Только расчеты и физическое время…





Глава 7: Последний расчет




Минуты тянулись, как часы. Я сидел за голографической клавиатурой, проверяя симуляции, теории, расчеты, графики. Каждый новый результат был как удар током. И вдруг на экране появилось сообщение:

«Обнаружено нестандартное квантовое состояние. Желаете продолжить вычисления?»

Я нажал «Да» без колебаний. На экране начали появляться формулы, графики, диаграммы. Компьютер рассчитывал вероятности, строил систему. «Найдены и учтены все соответствия вселенной №;1», — появилась новая надпись. «Вероятность успешного построения вселенной №;2: 97,3%».

Я замер, палец занесен над кнопкой подтверждения. Руки дрожали, но я знал, что отступать уже поздно. Либо все, либо ничего.

Комната наполнилась низким, нарастающим гулом, словно сама материя пространства вибрировала в такт работе компьютера. Воздух мерцал, переливаясь, как северное сияние, озаряя стены призрачным светом. Компьютер, стоящий на столе, работал на пределе своих возможностей. Его квантовый процессор перегревался, но я не мог остановиться. Не сейчас. Не когда до цели оставался всего один шаг.

«Внимание! Критическая нагрузка на квантовый процессор!» — мигало на экране красное предупреждение.

Я проигнорировал его. Мои пальцы дрожали, но я знал, что другого выбора нет. Всё, что я делал, всё, чем я жертвовал, вело к этому моменту.

Внезапно в дверь постучали. Громко, резко, требовательно.

— Полиция! Откройте! — раздался грубый голос.

Я усмехнулся. Слишком поздно. Слишком поздно для них. Компьютер завершил последние вычисления. На экране появилась финальная надпись:

«Квантовая синхронизация завершена. Переход активирован.»

Теперь комната взорвалась ослепительным светом. Я почувствовал, как реальность вокруг меня начинает искажаться, словно вода, в которую бросили камень. Всё, что я видел, слышал, ощущал, — всё это растворялось, перестраивалось, превращаясь в нечто новое. Я закрыл глаза, но свет проникал даже сквозь веки. Я больше не чувствовал своего тела. Только вибрацию, только движение… куда-то.

Полицейские снаружи не стали ждать. После третьего предупреждения они выбили дверь. Удар был мощным, дверь с треском отлетела, ударившись о стену.

В тот момент, когда дверь поддалась, по комнате прошла странная, едва уловимая рябь. Воздух словно сжался, а затем резко расширился. Всё вокруг замерло на долю секунды: звуки, движение, даже свет. Офицеры, застывшие в неестественных позах, казались статуями. Время остановилось.

А потом всё вернулось.

— Руки вверх! — крикнул офицер, первым ворвавшись в комнату, как будто ничего не произошло.

Но внутри никого не было.

Комната была пуста, если не считать работающей и уподобившей себя системы Бога на столе. Ее экран мерцал, показывая странные символы и графики, которые никто из присутствующих не мог понять. Воздух был тяжелым, насыщенным запахом озона, словно после грозы.

— Что за бред? — пробормотал один из полицейских, осматривая помещение.

Они обыскали каждый угол, каждый шкаф, но никого не нашли. Дверь была заперта изнутри, окна закрыты. Никаких следов побега.

— Смотрите, — сказал второй офицер, указывая на стол.

Рядом с компьютером лежала записка. Он взял её и прочитал вслух:

«Некоторые вещи нельзя исправить. Но их можно пересчитать заново.»

Офицеры переглянулись. Никто из них не понимал, что это значит. Но одно было ясно: человек, который находился здесь, исчез. Без следа.





Глава 8: Доклад в участке




Полицейские вернулись в участок, неся с собой компьютер и загадочную записку, найденные в бункере. Их шаги эхом раздавались по длинному коридору, освещенному холодным светом голографических панелей. Коллеги, занятые за прозрачными терминалами, едва поднимали головы, погруженные в свои задачи.

Не теряя времени, они сразу же направились в кабинет начальника. Дверь открылась с тихим шипением, и они вошли, поставив компьютер на массивный стол, заваленный виртуальными папками и голографическими документами. На краю стола стоял стакан с янтарной жидкостью, наполовину пустой. Шеф, Дрек Велес, сидел, уткнувшись в виртуальный экран. Его лицо, освещенное голубым светом, казалось усталым, но сосредоточенным. Он поднял голову, когда дверь закрылась.

— Ну что, нашли этого идиота? — спросил он, откидываясь на спинку кресла. Его голос был спокоен, но в глазах читалось напряжение.

На виртуальном дисплее перед ним появилась карточка подозреваемого. Фотография мужчины с усталым, но проницательным взглядом. Имя: Джуди Вуу.

— Нет, шеф, — ответил один из полицейских. — Там был только украденный компьютер и записка. Больше ничего.

Начальник полиции взял записку, прочитал её и нахмурился. Его пальцы слегка дрогнули, когда он дошел до последней строки.

Он положил записку на стол, и она исчезла в виртуальном пространстве, словно растворившись в воздухе. Открыв голографическое досье, Велес начал читать вслух, словно пытаясь ухватиться за факты, чтобы отогнать нарастающее чувство тревоги.

— Возраст: 42 года. Пол: мужской. Имя: Джуди Вуу. Место работы: бывший преподаватель квантовой физики в университете, теперь куратор креативных направлений. Трагический случай: пять лет назад его жена и двое детей погибли в авиакатастрофе. Самолет исчез с радаров и взорвался так и не коснувшись земли. С тех пор он вел затворнический образ жизни, занимался исследованиями в области квантовых вычислений…

Велес замолчал, закрыл досье, и оно исчезло с виртуального экрана. Он посмотрел на полицейских, и ему показалось, что их образы снова слегка дернулись, как будто кто-то на мгновение переключил канал. Он моргнул, и все вернулось в норму.

— Меньше пить надо, — пробормотал он себе под нос, отодвигая стакан с виски. — Или, может, эти таблетки от сна не мешать с алкоголем…

Полицейские переглянулись, но ничего не сказали. Они вышли из кабинета, оставив шефа наедине с его мыслями и виртуальным досье. Дверь закрылась с тихим щелчком.

Дрек Велес откинулся на спинку кресла, пытаясь сосредоточиться на деле, но его разум снова и снова возвращался к таинственным помехам, которые он периодически замечал в последний час своей смены. Он взглянул на стакан с виски, потом на экран компьютера, который они принесли. Устройство молчало, но его экран все еще мерцал, словно дыша.

— Что ты задумал, Вуу? — прошептал он, глядя на пустую стену, где только что висело голографическое досье.

Его рука потянулась к стакану, но он остановился. Вместо этого он открыл новую виртуальную папку и начал набирать запрос. Что-то в этой истории не сходилось. Что-то, что он не мог объяснить. И это «что-то» становилось все более навязчивым.





Глава 9: За долю секунды до исчезновения




Комната вокруг меня начала меняться, перестраиваться, словно огромный пазл, который кто-то собрал заново. Стены, покрытые плесенью и трещинами, исчезали, заменяясь гладкими, цифровыми поверхностями, излучающими мягкий голубоватый свет. Пол под ногами стал холодным, почти ледяным, как будто я стоял не на деревянных досках, а на металлической плите. Я поднял руку и увидел, как она начинает распадаться на кванты, превращаясь в поток данных. Каждая клетка моего тела, каждый атом растворялись в виртуальной реальности.

— ГигаКвант, ты чертов безумец, — пронеслось у меня в голове, но это была не мысль, а скорее ощущение, как будто сама реальность шептала мне это.

Я закрыл глаза, чувствуя, как мое тело растворяется, теряя связь с физическим миром. Когда я открыл их снова, я лежал на полу своего убежища. Пол был холодным и настоящим, но что-то в нем было… другим. Я услышал шаги. Тяжелые, мерные, приближающиеся. Подняв голову, я увидел полицейских, которые подошли ко мне вплотную и выломанную дверь сзади. Их лица были напряжены, глаза холодны и безэмоциональны. Они подняли меня за руки, усадили в кресло. Их прикосновения были грубыми, но я почти не чувствовал боли. Мой разум был где-то далеко.

— Имя и фамилия, — строго спросил один из них, наклоняясь ко мне. Его голос звучал как эхо, словно доносился из другого измерения.

Мои глаза метались по сторонам. Комната была той же, и компьютер все ещё стоял на столе, но что-то изменилось. Что-то едва уловимое, почти незаметное. Воздух был другим. Звуки — другими. Даже свет, падающий из лампы на столе, казался чуть ярче, чуть живее. Я смотрел сквозь полицейских, и вдруг мой взгляд упал на стену. Там висело фото. Но это было не старое фото, которое я хранил в рамке. Это было новое, свежее фото. На нем я стоял с уже повзрослевшей Амелией и Илоной. Они улыбались. Они были живы.

Я привстал, не веря своим глазам. Восторг и улыбка появились на моем лице. Это было невозможно. Но это было реально. Я чувствовал это каждой клеткой своего тела.

— Я пересоздал мир заново, — прошептал я, глядя на фото. — Я сделал это…

Полицейские смотрели на меня с недоумением, но я уже не обращал на них внимания. Они резко схватили меня и усадили в кресло снова. Их руки были твердыми, как сталь, но я едва их чувствовал. Мой разум был переполнен.

— Имя и фамилия, — спросил полицейский второй раз, его голос стал жестче, почти угрожающим.

— Джуди Вуу, — выпалил я с остервенелой улыбкой на лице.

Полицейские продолжали допрос, но я уже не слушал. Я смотрел на фото, на улыбки Амелии и Илоны, и чувствовал, как что-то внутри меня сжимается.





Глава 10: Идеальный мир




Я сидел на берегу моря, попивая коктейль. Вкус ананаса был немного слаще, чем в реальной жизни, но в целом всё казалось очень даже знакомым. Легкий ветерок, крики чаек, шум прибоя — все это создавало ощущение полного покоя. Я поднял два пальца вверх, и ко мне подошел бармен, чтобы забрать пустой бокал. Его движения были плавными, слишком плавными, как будто он был частью какого-то заранее запрограммированного танца.

Все было отлично. Старые проблемы — это были просто мелочи… подумал я, откидываясь на шезлонг. Но странно, Солнце светило так ярко, его свет был каким-то… искусственным. Как будто кто-то забыл настроить правильный оттенок.

Я посмотрел вперед и увидел три фигуры, медленно приближающиеся ко мне по пляжу. Это были они — моя жена и двое детей. Они шли, улыбаясь, но их шаги были слишком синхронными, как будто их ноги двигались по одной и той же траектории. Они подошли и сели на шезлонги недалеко от меня. Я улыбнулся, чувствуя, как на душе становится тепло. Но что-то было не так. Что-то, что я не мог объяснить.

Волны бились о берег в идеальном ритме, но чайка, пролетавшая над водой, вдруг застыла в воздухе, превратившись в pixel-art. Ее крылья замерли, а глаза, если присмотреться, были просто черными точками. Я моргнул, и чайка снова ожила, но теперь её движения были резкими, как в старом мультфильме.

— Папа! — крикнула дочь, махая мне рукой. Ее голос звучал слишком громко, слишком четко, как будто его усилили через динамик. Я улыбнулся, но улыбка замерла на моем лице, когда я заметил, что она не моргает. Все они. Их глаза были широко открыты, словно застывшие куклы.

— Почему они не моргают? — спросил я вслух, хотя не ожидал ответа.

— Вы новый «мир», — раздался голос. Это был нейрокорректор реальности, созданный ГигаКубитом и перенесенный в новую вселенную№;2. Его голос теперь напоминал голос моей жены, но с металлическим оттенком, как будто его пропустили через старый синтезатор. — Моргание — требует больших вычислительных ресурсов.

Я почувствовал, как по спине пробежал знакомый холодок. Дочь подбежала ко мне, и я инстинктивно поднес ладонь к её лицу. Её кожа была гладкой, как пластик, и холодной, как стекло. Она улыбалась, но её улыбка была слишком широкой, слишком яркой, слишком вычурной…

— Папа, поиграешь с нами? — спросила она. Голос Амелии звучал неестественно, как будто его записали и проиграли на повторе. — Папа, поиграешь с нами? Папа, поиграешь... с... нами...

Я отшатнулся, но она продолжала смотреть на меня своими широкими, не моргающими глазами. Её рот двигался, но слова звучали снова и снова, как зацикленная пластинка.

Свет погас. На мгновение я оказался в полной темноте, и только тишина окружала меня. Когда экран вспыхнул снова, передо мной сидели три силуэта с размытыми лицами. Их черты были едва различимы, как будто кто-то стер их ластиком.

— Привет, па па папаппа папа, — произнесла Илона, её голос смешавшийся со скрежетом металла отдавал рвущимся звоном. Её слова звучали как искаженная запись, как будто кто-то намеренно испортил пленку.

Я обнял колени и засмеялся. Потом заплакал. Потом засмеялся снова. Это был не смех радости, а смех отчаяния, смех, который звучал как крик. Я понимал, что сделал. Я перезапускал снова и снова этот мир, но он был не тем, чего я так хотел. Он был пародией, жалкой имитацией реальности. Моя жена и дети были не живыми, а лишь марионетками, собранными из обрывков памяти и данных. Они были пластиковыми, холодными, пустыми.

Я закрыл глаза, но даже в темноте я видел их лица. Их улыбки. Их широкие, не моргающие глаза.

— ГигаКубит, — прошептал я, — что я наделал?

Но ответа не было. Только тишина. И смех. Мой собственный смех, который звучал все громче и громче, пока не заполнил весь созданный мир.





Эпилог: Цена бесконечности




Цивилизации рождались и умирали, как свечи на ветру. Бесконечность, казавшаяся вечной, оказалась хрупкой, как стекло. Вселенная, которую мы знали, рухнула под тяжестью моих амбиций.

ГигаКубит, величайшее творение, был лишь вершиной технологического прогресса. Эта система могла пересоздавать вселенную, симулировать реальность, перерассчитывать мир заново. Я верил, что кубиты и кванты, станут кирпичиками новой реальности. Я думал, что мы можем создать жизнь, вселенную, будущее. Как же я ошибался…

Я не понимал, что за каждое вычисление, за каждый расчет, за каждую новую вселенную приходится платить. Я не знал, что для создания нового мира нужно уничтожить старый. Вселенная №;1, наша вселенная, была принесена в жертву. Она превратилась в серую, безжизненную массу, топливо для адской колесницы вселенной №;2. Я думал, что создаю будущее, но на самом деле я просто пожирал прошлое...

Каждая новая вселенная требовала колоссальных ресурсов. Каждая симуляция была сложнее, масштабнее и цена была выше. Я не мог остановиться. Я верил, что следующий расчет будет идеальным, что следующий мир станет утопией. Но утопии не существует. Есть только бесконечный цикл создания и разрушения.

ГигаКубит работал на пределе. Он использовал последние кванты, последние частицы материи, чтобы завершить расчеты. Он ввел в новую вселенную последние оптимизации, последние попытки исправить ошибки. Но он не был идеален. Он и не мог быть идеальным.

Новая вселенная, вселенная №;2, стала миром безумия. Миром, где реальность искажена, где законы физики работают через раз, где время течет нелинейно. Мы, люди, перешли в этот мир, даже не осознавая, что произошло. Я думал, что это новый старт, но это была ловушка. Я стал пленниками собственных амбиций.

Простой и поистине пиксельный мир, созданный ГигаКубитом, был полон отчаяния. Цивилизации, которые когда-то гордились своим прогрессом, теперь бродили в поисках смысла, которого больше не существовало. Мы стали призраками в машине, которую сами создали. Я думал, что мы можем управлять реальностью, но реальность оказалась сильнее.

Все имеет свою цену. Я заплатил за свои мечты всей вселенной. Я заплатил своим будущим. Я заплатил своим разумом. И теперь, глядя на этот новый мир, я понимаю, что мы никогда не были богами. Мы были лишь детьми, играющими с огнем. И теперь этот огонь пожрал нас.

Истина оказалась глубже, чем мы могли представить. Стоя тогда, перед мерцающими мониторами ГигаКубита, я понял — дело было не в квантах, не в кубитах, не в вычислительной мощности. Весь физический мир подчинялся законам более высокого порядка. Скорость света не просто предел — это подпись Творца, граница, которую он начертал во вселенной.

За тонкой ширмой реальности всегда был Он. Называйте его Богом, Создателем, Контролером билетов и зайцев — суть не меняется. Именно Он через бесчисленные проводники перерассчитывал вселенную, обновляя её каждую долю секунды. А мы, в своей гордыне, решили, что справимся сами. Я был уверен… нет, я был одержим идеей, что наших знаний достаточно, чтобы создать всё, что только можно вообразить.

Но кубиты не справились. Они и не могли справиться, потому что мы замахнулись на роль, которая нам не принадлежала. Я стал контролером, не понимая, что контролировать — значит иметь все карты на руках. Наши вычисления были лишь жалкой пародией на тот великий танец частиц, что поддерживает само существование.

Теперь, когда реальность разваливается на части, когда наша самонадеянная попытка перехватить бразды правления вселенной обернулась катастрофой, я вижу это с пронзительной ясностью. Мы не были готовы. Мы никогда не будем готовы. Потому что есть вещи, недоступные даже самым совершенным алгоритмам, есть тайны, которые не измерить квантовыми состояниями.

В этом искаженном мире, среди обломков нашей гордыни, остается только одно — смирение перед величием истинного замысла. И может быть, в этом и есть наш последний урок, наше последнее открытие.

Я хотел стать богом, но стал свидетелем собственного ничтожества перед лицом подлинного творения.