Классификатор душ

О рассказе:


В мире тотального цифрового контроля молодой разработчик сталкивается с предложением, которое может изменить не только его жизнь, но и саму суть человеческого существования. Сможет ли он устоять перед искушением безграничной власти или окажется втянут в игру, где на кону стоят души миллиардов?





Глава 1




КЛАССИФИКАТОР ДУШ





Я работал в компании Genion уже более пяти лет. За это время я прошел путь от младшего разработчика до ведущего специалиста по алгоритмам машинного обучения. Наша специализация — искусственный интеллект, тот самый, что так активно рекламируют известные инфоцыгане и блогеры. Они восхваляют якобы божественные возможности ИИ, воспевая мантры современных технологий, словно это панацея от всех проблем человечества.

Каждый раз, когда я натыкался на очередной рекламный ролик, где улыбающийся «эксперт» обещал революцию в бизнесе благодаря ИИ, я не мог сдержать циничной усмешки. Эти люди даже не представляли, насколько далеки их фантазии от реальности. Но я знал больше любого ютубера. В компании мы подписывали жесткий договор о неразглашении, поэтому мне были известны вещи, о которых простым пользователям лучше было не знать.

На тот момент мы внедряли нейросеть в системы тотального контроля за циклом жизни человека. Это звучало как сюжет антиутопического романа, но являлось нашей повседневной реальностью. Мощнейшие спектральные карты, разработанные нашей командой, позволяли нам хранить петабайты информации практически о любом индивидууме. Каждый байт данных был зашифрован и защищен несколькими уровнями безопасности, но даже это не успокаивало мою совесть.

Благодаря нашей уникальной нейросети GoodReal мы за доли секунды могли определить, кто перед нами — неважно, шел ли человек по улице или печатал что-то в интернете. Система работала с поразительной точностью, анализируя миллионы параметров за время, которое требовалось человеческому глазу, чтобы моргнуть.

Наши алгоритмы собирали цифровые слепки каждого: стиль печати, походку, мимику, внешность и даже то, как человек двигает мышкой по экрану. Всё это анализировалось миллиардами параметров, систематизировалось и оптимизировалось, создавая полный цифровой профиль личности. Каждый профиль был уникален, как отпечаток пальца, но гораздо более информативен.

Был обычный вторник, когда в мою дверь постучал незнакомец. Видеокамера, установленная над входом, не смогла идентифицировать посетителя, что сразу насторожило меня. Я подошел к двери, чувствуя, как учащается пульс. Через глазок я увидел мужчину в поношенной фетровой шляпе и потрепанном пальто. Он постучал три раза — размеренно и уверенно.

— Кто там? — спросил я, приоткрыв дверь, но оставив ее на цепочке.

— Гудвин Холд, — ответил незнакомец хриплым голосом. — Извините за беспокойство, но у меня к вам серьезное дело. Я работаю в вашей компании, на вашего босса.

Он прочистил горло и добавил:

— Работаю напрямую. У меня к вам поручение от Людвика Адовантного.

Имя нашего генерального директора заставило меня насторожиться еще больше. Я нехотя отстегнул цепочку и жестом пригласил незнакомца войти.

— Что-нибудь выпить или перекусить? — предложил я, пытаясь быть гостеприимным.

— О нет, нет, — ответил он, махнув рукой. — Я сейчас очень занят, столько адских дел на работе. Давайте сразу перейдем к сути.

Я демонстративно подошел к холодильнику и достал оттуда бутылку минеральной воды. Налив шипучую жидкость в стакан, я вернулся к гостю.

— Конечно, слушаю вас, — сказал я, пытаясь скрыть нарастающее беспокойство.

— Подскажите, Том, как идут ваши наработки в области оценки критериев «хороший» и «плохой»? — спросил незнакомец, внимательно глядя на меня.

Я сделал глоток воды, будто это был дорогой виски, чтобы выиграть время на размышления.

— В целом неплохо, — ответил я осторожно. — А почему вы спрашиваете?

— Видите ли, — незнакомец подался вперед, — у нас в компании есть крупный заказчик на данную технологию. И нам нужно ее внедрить как можно скорее.

Я нахмурился, вспоминая последние тесты системы.

— Хм, у нас пока недостаточно данных для полной интеграции. Нужно больше испытаний.

— Именно! — воскликнул незнакомец, явно обрадовавшись. — У нас как раз есть огромная тестовая группа для вашей технологии.

Я снова отпил воды, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— Простите, а кто, собственно, заказчик? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Незнакомец хищно улыбнулся, обнажив неестественно белые зубы.

— Преисподняя, — сухо произнес он.

Сделав новый глоток, я поперхнулся, шипучие брызги полетели из носа. Отвернувшись, я вытер лицо рукавом и недоверчиво переспросил:

— Простите, кто?

— Видите ли, Том, — незнакомец выдержал театральную паузу, — в Преисподней, или, как говорят в народе, в Аду, есть некоторая проблема…

Я пристально посмотрел на гостя, пытаясь понять, не розыгрыш ли это. Может, скрытая камера?

— И какая же? — выпалил я, чувствуя, как заложило в горле.

— У нас там нет нормальной системы анализа и подсчета деяний человека, — ответил он будничным тоном, словно обсуждал погоду.

— То есть? — я уже начал сомневаться в собственном рассудке.

Незнакомец отвел взгляд, словно что-то вспоминая, и продолжил отрешенным голосом:

— Понимаете, у нас вообще нет системы оценки душ усопших. Оценку делает, по сути, рандомный аппарат предсказаний, который мы придумали еще много тысячелетий назад. Как знаки зодиака и гороскопы, знаете такое?

Я решил подыграть, незаметно оглядывая комнату в поисках скрытых камер.

— Да, о таком наслышан.

— Вот-вот, — кивнул незнакомец. — И у нас совсем недавно сменилось руководство. Мы решили провести модернизацию и всех, кто был неугоден и увиливал от истинной работы, наказать. Хотя они и так уже наказаны, работая после смерти в Аду.

Он снова улыбнулся, на этот раз почти хищно. От его улыбки у меня волосы встали дыбом.

«Может, он сбежал из психиатрической клиники?» — пронеслось у меня в голове. Я внимательно осмотрел его руки, ожидая увидеть спрятанный ржавый нож или розочку от бутылки, но они были пусты. Только длинные, давно не стриженные ногти и неестественно большие пальцы привлекали внимание.

— И чем же я могу помочь? — спросил я, пытаясь сохранять спокойствие.

— Нам нужна ваша система, Том, — ответил незнакомец, подаваясь вперед. — Ваша GoodReal может стать основой для нашей новой системы оценки душ. Представьте: миллиарды данных о каждом человеке, анализ всех поступков, мыслей, намерений. Мы сможем точно определять, кто заслуживает рая, а кто — вечных мук.

Я почувствовал, как по спине побежали мурашки.

— Но это же… это же невозможно, — пробормотал я. — Наша система не предназначена для таких целей.

— О, поверьте, Том, — усмехнулся незнакомец, его глаза блеснули загадочным огоньком, — в Аду возможно многое. Более того, у нас как раз освободилось место жнеца, и эту поистине великолепную вакансию мы хотели предложить вам. Там вы сможете!

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Комната словно потемнела, а воздух стал густым и тяжелым.

— Так стоп-стоп-стоп, какой жнец, какая вакансия? — мое терпение было на пределе, готовое лопнуть, как мыльный пузырь под напором ветра.

Незнакомец замолчал, и тихо, почти шепотом, произнес:

— Том, я понимаю ваше волнение и как вы думаете абсурдность ситуации, но поверьте, все, что я вам только что сказал, является сущей правдой.

Он сделал голос еще тише, словно опасаясь, что стены могут нас подслушать:

— Наш руководитель имеет прямое отношение к Преисподней, и на вашем месте я бы не спешил с отказом и подумал о моем предложении.

Незнакомец встал, и щелкнув пальцами, в воздухе магическим образом сформировалась стопка документов. От бумаг исходило едва заметное свечение, а в воздухе повис легкий запах серы.

— Вот, — протянул он мне, — ваш контракт на работу в Преисподней. Прочитайте его внимательно, от старых догм писать мелким шрифтом мы уже давно отказались, так что все прозрачно.

Я выкатил глаза и приоткрыл рот от действий незнакомца. Взяв протянутые листы контракта, я посмотрел на них, не в силах оторвать взгляд. Буквы, казалось, шевелились на бумаге, складываясь в загадочные узоры.

Переведя глаза на незнакомца, я сказал:

— Как вы…

Но незнакомец уже был на выходе и, тихо закрыв дверь, словно растворился в воздухе. В тот же миг под дверь с тихим шелестом скользнула визитка, будто подчиняясь невидимой силе.

Я подошел к двери и, наклонившись, поднял ее. На черной глянцевой поверхности кроваво-красными буквами было выгравировано: «Отдел безопасности», номер телефона и адрес нашей компании. Буквы, казалось, пульсировали, излучая слабое, едва заметное свечение.





Глава 2




Утром я проснулся, ощущая странную тяжесть во всем теле. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь жалюзи, рисовали причудливые узоры на стене. Я сел на краю кровати, пытаясь собрать воедино обрывки вчерашних воспоминаний. События прошлого вечера казались нереальными, словно фрагменты какого-то сюрреалистичного сна.

Медленно повернув голову, я бросил взгляд на прикроватный столик. Сердце екнуло, когда я увидел лежащий там контракт. Его присутствие было неоспоримым доказательством того, что вчерашний визит таинственного незнакомца не был игрой воображения. Я протянул руку и осторожно коснулся бумаги, словно опасаясь, что она может исчезнуть или, наоборот, обжечь пальцы.

С тяжелым вздохом я поднялся и начал собираться на работу. Каждое движение казалось механическим, будто я был марионеткой, управляемой невидимыми нитями. Выйдя из дома, я окунулся в привычную суету утреннего города. Люди спешили по своим делам, не подозревая о том, какие странные события могут происходить за закрытыми дверями обычных квартир.

Добравшись до офиса, я на мгновение замер перед входом, собираясь с духом. Затем решительно толкнул дверь и вошел внутрь.

Все было по-старому. Большое открытое пространство, разделенное полупрозрачными перегородками в стиле ретро офисов. Приглушенный свет флуоресцентных ламп отражался от бежевых стен и серого коврового покрытия. Вдоль стен тянулись ряды металлических шкафов для документов, а в воздухе висел легкий запах кофе и озона от работающей техники.

За рабочими столами, заставленными мониторами с мерцающими экранами, сидели программисты, погруженные в свои задачи. Их пальцы быстро порхали над клавиатурами, выстукивая строчки кода. В углу комнаты негромко гудел сервер, а на стенах виднелись камеры видеонаблюдения, бесстрастно фиксирующие происходящее нашей системой.

В дальнем конце офиса группа специалистов склонилась над большим экраном, где мелькали изображения, проходящие через нашу систему классификации. Их тихие голоса сливались в негромкий гул, изредка прерываемый возгласами удивления или раздражения.

Сев у себя в офисе, я достал визитку и повертел ее в руках. Гладкая поверхность холодила пальцы, а кроваво-красные буквы, казалось, пульсировали в тусклом свете настольной лампы.

«Гудвин Холд», — проговорил я вслух, чувствуя, как имя оставляет странный привкус на языке. — «Кто же ты? Дьявол-искуситель или просто профессиональный фокусник?»

Я откинулся в кресле, продолжая рассматривать визитку. За стеклянной дверью моего кабинета шла привычная офисная жизнь, но внутри меня бушевал ураган сомнений и вопросов. Как мог обычный вторник превратиться в такую фантасмагорию? И что мне теперь делать с этим странным предложением?

Положив визитку на стол, я включил компьютер. Экран ожил, заполняясь строчками кода нашей системы GoodReal. Я смотрел на них, но мысли мои были далеко. Что, если в этих строчках действительно кроется ключ к чему-то большему, чем просто анализ данных? Что, если Гудвин Холд говорил правду, и где-то там, за гранью привычной реальности, действительно существует мир, где нужны мои навыки?

Но блин, даже если я там буду нужен и полезен, это же ад! Хотя в контракте не было ничего необычного — стандартный договор на новую должность. Притом сумму за работу там предлагали почти в два раза выше той, какую я получал на своем месте, плюс куча корпоративных бонусов. Я усмехнулся про себя: «А я смотрю, в аду и не такие уж адские условия работы». По сути, наверно, много компаний, какие я знал, были похлеще ада.

«А почему бы и нет?» — усмехнулся я. «Поработать на самого сатану, хах!» Я откинулся в кресле и налил себе минералки, достав ее из маленького холодильника на столе.

Тут в дверь постучали три раза. Я, делая глоток, сказал: «Войдите», и на пороге появился Гудвин Холд. Я снова поперхнулся водой, отставил стакан, вытирая рот.

— Доброе утро, Том. Удалось прочитать контракт? — улыбнулся он все теми же белоснежными и неестественными зубами.

Я кивнул, не отводя взгляда от фигуры незнакомца. Сегодня он выглядел как настоящий бизнесмен в роскошном клетчатом костюме с пепельными вкраплениями. Гладко зализанные наверх волосы и небольшая бородка с усами — он сиял уверенностью и современностью. Лишь его длинные ногти выдавали в нем что-то неуловимое и древнее.

Гудвин плавно прошел через комнату, его шаги были настолько бесшумными, что казалось, будто он парит над полом. Он сел в кресло напротив меня, не дожидаясь приглашения, и положил на стол кожаный портфель, который я раньше не заметил.

— Итак, Том, — начал он, сцепив пальцы в замок, — у вас были время подумать. Какие идеи?

Я глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Часть меня все еще не верила в реальность происходящего, но другая часть была заинтригована до невозможности.

— У меня много вопросов, — наконец произнес я. — Начнем с самого очевидного: как это вообще возможно? Ад, жнецы, контракты… Это звучит как сюжет фэнтезийного романа.

Гудвин улыбнулся, и на мгновение мне показалось, что его глаза вспыхнули красным.

— О, Том, реальность гораздо удивительнее любой фантастики. Но давайте начнем с того, что вас действительно интересует. Вы ведь уже думали о том, чтобы принять предложение, не так ли?

— Да, он будто подловил меня на моих мыслях. Ощущение, что он их прочел и тут же явился.

— Я так понимаю, расписываться кровью нигде не нужно, если я все-таки соглашусь? — спросил я полушутя.

Холд расхохотался так, что звон отразился от стен, пролетев по комнате.

— Что вы, — он взял пустой стоящий на столе стакан и демонстративно налил себе воды. Взяв его в руку, он посмотрел на него и сказал: — Видите ли, все тысячелетия ад являлся местом, где мы подтираем жопу создателю, заметая под ковер все его косяки. Он за все это время не смог придумать ничего толкового, чтобы адекватно наладить порядки в Преисподней, и поверьте, это не наша вина.

— Как же не ваша? — подытожил я. — Ведь вы сами работник ада.

— Том, и я, и сам Люцифер наняты в аду богом.

У меня отвисла челюсть.

— Как наняты? Вы, о чем? А как же борьба добра со злом?

Гудвин придвинулся ко мне:

— Посмотрите на воду.

Я перевел взгляд на его стакан, в котором прозрачная вода стала становиться черной. Отпрянув, я слушал, как Холд продолжил:

— Все искажено до предела. Мы все это и не трогаем в основном из-за того, что людям так проще делить весь мир на добро и зло.

Протянув палец, он коснулся стакана, и тут же половина черной жидкости стала прозрачной, притом вертикально, а не горизонтально, игнорируя любые законы физики.

— Эта компания, Том, была создана нами как отчаянный крик души. Ад сыплется, все устали, и по сути Люцифер уже готов был сложить свои полномочия. Но тут пошел революционный прогресс, и мы решили основать эту компанию для того, чтобы закрыть свои дыры в кадрах, ну и в оценке душ. Тем более ад настолько сейчас переполнен, что попросту на суд выделяется одна минута на одного усопшего, и судят у нас сразу на месте, минуя всю бюрократию прошлых лет.

Он посмотрел на меня с ожиданием.

— Ну что, Том, попробуем? Думаю, испытательного срока в месяц вам хватит въехать в то, что мы делаем?

Я сидел, ошеломленный этим потоком информации. Мир, каким я его знал, только что перевернулся с ног на голову. Но странным образом это все имело смысл. Я посмотрел на Гудвина, на его ожидающее лицо, и почувствовал, как внутри меня растет странное возбуждение. Это было безумие, но…

— Знаете, что? — сказал я наконец. — Давайте попробуем. Месяц так месяц.

— Отлично, Том! — он протянул мне руку. — Добро пожаловать в команду. Поверьте, это будет самый интересный месяц в вашей жизни.





Глава 3




После того как все формальности были улажены и контракт подписан, Гудвин Холд указал мне рукой на лифт. Меня перевели в специальный отдел, и я, собрав все наработки и ядро нейросети, запросил также перевести восемь ключевых программистов — костяк нашей разработки.

— А как же моя прежняя должность? — спросил я, чувствуя легкий укол вины за то, что оставляю текущий проект.

— Не переживайте, мы подберем кандидата на замену, — уверенно ответил Холд. — По сути, вы просто переезжаете на повышение. А новый сформированный отдел займется доработками в области ИИ эмоциональной карты диагностики. Кстати, мы решили расшириться и зайти в медицину.

Его слова звучали обнадеживающе, но что-то в тоне Гудвина заставило меня насторожиться. Впрочем, отступать было уже поздно.

Мы вошли в лифт, и Холд нажал кнопку три раза. На табло высветилось 666.

— Правда символично, — улыбнулся он, бросив мимолетный взгляд на меня и небольшую коробку с личными вещами в моих руках.

— Все необходимое мы уже перевезли в ваш новый офис, — отчеканил Гудвин, явно пытаясь успокоить мое нарастающее волнение.

Лифт тронулся, набирая скорость словно космический батискаф. Цифры на табло текли как секунды, но их количество заставляло задуматься о глубине нашего погружения. Я почувствовал, как уши закладывает от перепада давления, и сглотнул, пытаясь избавиться от неприятного ощущения.

Внезапно мой новый коллега нажал едва заметную кнопку в лифте, и в углу отъехал бар, в котором показался десяток различных алкогольных напитков и сигарет.

— Что-нибудь будете? — спросил он, наливая себе коньяк в хрустальный стакан.

Начинать рабочий день с алкоголя уж точно было не в моих правилах. — Нет, пожалуй, без этого, — ответил я, стараясь скрыть удивление от такого необычного предложения.

— Ваше право, — пожал плечами Гудвин. Чиркнув спичкой, он затянулся сигаретой. В тусклом свете лифта мелькнул красно-желтый огонек от затяжки, и воздух наполнился ароматом дорогого табака.

Я начал кашлять от едкого дыма, который начал заполнять тесное пространство лифта.

— Ох, простите, — спохватился Гудвин и нажал кнопку на баре с изображением вентилятора. Тут же в лифте заработали лопасти вентиляции, унося едкий дым сигарет.

Гудвин нажав на вторую кнопку бара привел конструкцию в движение, я с удивлением заметил, как он развернулся на 180 градусов, и на подносе оказался кофейник и чайный термос.

— Раз покрепче не в вашем стиле, предлагаю что-то более простецкое, — сказал Холд с легкой усмешкой.

Я подошел поближе и, поставив под кофейный автомат стаканчик, нажал «Латте». Аромат свежесваренного кофе немного успокоил мои нервы.



Время тянулось нескончаемо долго. Воздух в лифте то становился спертым, то жарким. Я чувствовал, как по спине стекают капельки пота, а рубашка неприятно прилипает к телу.

— К сожалению, издержки профессии, — в тишине зазвучал голос коллеги. — Подъем идет побыстрей. И кстати, как только вы окажетесь в нашей точке, вам смогут выдать так сказать, ммм… — он замолчал, словно подбирая слова, и спустя мгновение продолжил, — специальное оборудование, которое позволит более прямым и ускоренным способом возвращаться в Ад и в реальную жизнь.

— А мы реально в аду работать будем? — я осекся, так и не поняв место, в какое меня уволакивает Холд. Мысль о том, что мы действительно спускаемся в преисподнюю, казалась абсурдной, но после всего увиденного я уже ни в чем не был уверен.

— Нет, у нас сеть офисов на первом круге ада, как вы называете его на земле, — ответил Гудвин, и в его голосе прозвучала нотка гордости. — Это своего рода буферная зона между мирами. Там располагается наш главный центр обработки данных и аналитический отдел.

Я попытался представить, как может выглядеть офис в аду, и мое воображение рисовало картины, от которых становилось не по себе. Огненные компьютеры, демоны за рабочими столами, грешники, толпящиеся в очереди на собеседование…

— Не волнуйтесь так, — Холд, казалось, прочитал мои мысли. — Наш офис мало чем отличается от земных. Разве что системы охлаждения работают на полную мощность круглосуточно, — он усмехнулся. — Климат, сами понимаете.

Внезапно лифт начал замедляться. Цифры на табло застыли, показывая какое-то невообразимое число. Гудвин выпрямился и поправил галстук.

— Приехали, — сказал он, и в его голосе прозвучало что-то похожее на торжественность. — Добро пожаловать в ваш новый офис, Том. Добро пожаловать в Адскую работу.

Двери лифта открылись, и я шагнул в новую главу своей жизни, не зная, чего ожидать, но чувствуя, что стою на пороге чего-то грандиозного и пугающего одновременно.



Я отвесил челюсть, наблюдая, как за распахнутыми дверями открылся просторный холл с ресепшеном, где сидела потрясающе красивая блондинка. Все вокруг было выдержано в стиле хай-тек с элементами адской эстетики. Белоснежные стены и полы контрастировали с кроваво-красными металлическими вставками, напоминающими языки пламени. Голографические проекции демонстрировали сцены из преисподней, но выполненные в минималистичном, почти абстрактном стиле.

Картины на стенах балансировали между современным искусством и средневековыми изображениями ада. Одна особенно привлекла мое внимание: на ней была изображена группа людей, застывших в момент падения в бездну, их лица искажены ужасом и отчаянием. Но выполнена она была в стиле поп-арт, с яркими неоновыми цветами.

В центре холла располагалась круглая дверь, обрамленная кольцом, имитирующим лаву. Из этой «лавы» пыталась вырваться человеческая фигура, застывшая в мучительном крике. Детализация была настолько реалистичной, что на мгновение мне показалось, будто я слышу этот беззвучный вопль.

— О, это старая картина, — прокомментировал Гудвин, заметив мой взгляд. — Мы решили ее не трогать, оставили как есть. Знаете, некоторые вещи со временем становятся классикой.

Я кивнул, не в силах отвести глаз от жуткой скульптуры. Внутри меня боролись противоречивые чувства: с одной стороны, меня завораживала эстетика этого места, с другой — я ощущал неясную тревогу.

— Босс пока что занят на совещании, — продолжил Холд, указывая мне на ресепшен. — Миллара, будь добра, выдай нашему гостю внутренние кредиты и материалы по инструктажу.

Девушка за стойкой улыбнулась, и я почувствовал, как у меня перехватило дыхание. Ее красота была неземной, в буквальном смысле этого слова. Глаза цвета расплавленного золота, идеально симметричные черты лица, волосы, словно сотканные из солнечных лучей. Но было в ней что-то хищное, опасное, как у прекрасной, но ядовитой змеи.

— Конечно, мистер Холд, — ответила она мелодичным голосом и протянула мне папку. — Вот, пожалуйста, мистер… — она сделала паузу, ожидая, что я представлюсь.

— Том, — выдавил я из себя. — Просто Том.

— Очень приятно, Том, — улыбнулась Миллара. — Здесь вы найдете всю необходимую информацию для начала работы. Если возникнут вопросы, не стесняйтесь обращаться.

Я взял папку, чувствуя, как подрагивают пальцы. Внезапно меня охватило осознание реальности происходящего. Я действительно нахожусь здесь, в офисе Ада, готовясь приступить к работе, о которой еще вчера и подумать не мог.

— Спасибо, — пробормотал я, открывая папку. Внутри обнаружились несколько документов, пластиковая карта, похожая на кредитную, и небольшое устройство, напоминающее смарт-браслет.

— Это ваш персональный коммуникатор, — пояснил Гудвин, заметив мой интерес к устройству. — Он позволит вам связываться с коллегами, получать задания и, что немаловажно, перемещаться между нашим офисом и поверхностью.

Я кивнул, пытаясь осмыслить поток новой информации. Мой взгляд снова невольно вернулся к жуткой скульптуре в центре холла.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся Холд, проследив за моим взглядом. — Это всего лишь декор. Настоящий Ад выглядит совсем иначе. Хотя, — он задумчиво потер подбородок, — некоторые отделы действительно напоминают классические представления о преисподней. Но вам туда пока рано.

Его слова не особо успокоили меня. Я сглотнул, чувствуя, как пересохло в горле.

— Ну что ж, — Гудвин хлопнул в ладоши, — давайте я покажу вам ваш новый кабинет. Уверен, вам не терпится приступить к работе.

Я молча кивнул, следуя за ним.

— Ах, точно! Чуть не забыл.

Он подошел к небольшим секционным шкафчикам в коридоре. Взмахнув рукой, он каким-то непостижимым образом заставил их растянуться в вереницу, казалось, нескончаемых ячеек. Отмотав до нужной под номером 1545, Холд приложил палец к замку, и шкафчик открылся.

Внутри я увидел нечто, от чего у меня перехватило дыхание. Там лежала маска в виде металлического черепа. Она была выполнена с поразительным мастерством: каждая деталь, каждая впадинка и выступ были тщательно проработаны. Глазницы были затянуты темным стеклом, которое, казалось, поглощало свет. Челюсть маски была подвижной, и я мог представить, как жутко она будет двигаться при разговоре. По краям черепа были выгравированы тонкие узоры, напоминающие древние руны.

Рядом с маской лежал темный плащ-накидка, сделанный в последнем стиле современности. Он выглядел одновременно элегантно и зловеще, словно сотканный из самих теней.

Каким-то образом в этом мини-шкафчике, уместившем все это барахло, Холд еще умудрился достать ботинки и кожаные перчатки, подстать кожаному плащу.

— Не знаю даже, нужны ли тебе наши весы, — пробормотал он, почесывая бороду. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Все равно от них толку мало, рандом он и в Африке рандом.

Я не переставал изумляться увиденному, чувствуя, как реальность ускользает от меня с каждой секундой.

— Ну что ж, вот твой рабочий прикид, — Гудвин ухмыльнулся, явно наслаждаясь моей реакцией.

— Ну…, а что… зачем… — я с трудом выдавил из себя, пытаясь сформулировать хоть один из тысячи вопросов, роившихся в моей голове.

— Я же сказал, — терпеливо пояснил Холд, — мы уволили предыдущую смерть под номером 1545, и ты теперь работаешь в отделе. Мы решили, что для анализа душ все-таки лучше использовать рабочий режим, погружаясь в работу целиком и полностью.

Я сглотнул, чувствуя, как к горлу подступает комок.

— Это… это… что, я теперь еще… и смертью на пол ставки подрабатывать буду? — мой голос дрожал, когда я наконец смог выдавить из себя эти слова.





Глава 4




Я прошел в просторный кабинет, который явно не был похож на тот, что был у меня в компании ранее. Помещение поражало своим размахом: высокие потолки с замысловатой лепниной, стены, отделанные темным деревом, и огромные окна, за которыми, вопреки ожиданиям, не было видно адского пламени — лишь мягкое, приглушенное свечение, напоминающее закат на Земле.

«Странно, так вот куда больше всего тратились адские деньги», — с усмешкой подумал я, оглядывая роскошную обстановку. Мебель была выполнена в стиле модерн, но с явным готическим налетом: массивный стол из черного дерева с белыми прожилками, кресло, больше походила на современный хайтек, и книжные шкафы, заполненные фолиантами, корешки которых, казалось, светились в этой антиутопии.

Поставив на стол коробку, в которую я нагрузил еще непонятный прикид жнеца душ, я выдохнул и упал в новое кресло. Оно оказалось невероятно удобным, словно подстроившись под мое тело.

«Какого черта, в аду все намного лучше, чем на земле», — пронеслось в голове. Я провел рукой по подлокотнику, ощущая под пальцами мягкую кожу, которая, казалось, была теплой, словно живая.

Не даром ад спонсировался самим создателем… хотя я еще скептически верил в то, что это место бог создал по своему замыслу и идее. Мысль о том, что всемогущее существо могло создать такое место, казалась абсурдной, но после всего увиденного я уже ни в чем не был уверен.

Внезапно дверь раскрылась, и на пороге показалось существо, напоминающее чёрта. Его внешний вид заставил меня вжаться в кресло: заостренные уши торчали из лысого черепа, темно-бурая кожа блестела, словно покрытая маслом. Огромные красные глаза светились в полумраке комнаты, а когти на руках выглядели достаточно острыми, чтобы разорвать человека на части. Тело существа было мускулистым, а хвост с острым наконечником подрагивал в такт его движениям, словно живое существо.

«Что за чёрт!» — вырвалось у меня, прежде чем я успел подумать.

«Он самый», — пророкотало существо голосом, похожим на звук камнепада в горах. Затем оно щелкнуло пальцами, и в черной дымке, которая, казалось, исходила от его кожи, существо начало менять очертания. Через несколько секунд передо мной стоял молодой парень, бойкий и подтянутый, одетый в спортивный костюм-тройку. Я обомлел, не в силах поверить своим глазам.

«Приветствую!» — чёрт резко кинул ногу и приземлился на стол, развернулся и протянул руку. «Ромальд!»

Я протянул свою руку с настороженностью, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах. Рукопожатие оказалось крепким, но не угрожающим.

«Прости за шоу, — сказал Ромальд с улыбкой, которая казалась искренней, несмотря на его недавний демонический облик. — Просто только из первых кругов. Там, в моем настоящем виде, я бы просто сгорел от жары. Кондиционеры туда, к сожалению, не подвезли, хотя туннели с воздушным оттоком уже почти везде расположили».

Я кивнул, все еще пытаясь осмыслить происходящее. Ромальд продолжил:

«Ну что ж, рад знакомству. С нашим рекрутером ты уже познакомился, пришла и моя пора. Я твой куратор, помогаю освоиться в аду». Он мило улыбнулся и приставил пальцы к несуществующей шляпе, словно отдавая честь. Этот жест выглядел особенно комично, учитывая его спортивный костюм. Контраст между современной одеждой и старомодным приветствием был настолько очевиден, что я не смог сдержать улыбку. Однако Ромальда, казалось, совершенно не смущало это несоответствие. Напротив, он, похоже, наслаждался эффектом, который производил на меня.

«Ты не сильно спешишь?» — он посмотрел искоса, встав со стола.

«Да нет, вроде», — я поежился, чувствуя, как по спине пробегает холодок, несмотря на комфортную температуру в комнате.

«Отлично!» — воскликнул Ромальд, хлопнув в ладоши. «Давай расскажу тебе, что у нас тут за бесы водятся!»

Ромальд сделал паузу, словно собираясь с мыслями. Его взгляд на мгновение затуманился, будто он погрузился в воспоминания о далеком прошлом, он глубоко вздохнул и начал свое повествование:

«Давным-давно, в незапамятные времена, когда вселенная была еще молода и полна неизведанных тайн, существовало множество рас, населявших бескрайние просторы космоса. Среди них выделялись три основные: бесы, кринджи и, как мы их называем на нашем сленге, обезьянки».

Ромальд усмехнулся, явно наслаждаясь моей реакцией на последнее слово. Я невольно поморщился, но промолчал, ожидая продолжения.

«Эти расы были не просто многочисленны — они были могущественны. Их цивилизации простирались на множество планет нашей галактики, которую опекал сам Создатель. Да-да, не удивляйся», — он заметил мой скептический взгляд. «Создатель был не просто мифом или легендой. Он реален „.

Ромальд сделал паузу, словно давая мне время осмыслить услышанное. Я чувствовал, как мой мозг лихорадочно пытается уложить эту информацию в рамки привычной картины мира, но она упорно не желала туда вписываться.

«Видишь ли,» — продолжил Ромальд, и его глаза заискрились озорным блеском, — «этот так называемый Создатель… Ну, как бы тебе сказать… Он был тем еще пройдохой. Делал вид, что защищает вселенную, а на самом деле — обычная мелкая сошка, которая случайно забрела в нашу вселенную.»

Я удивленно поднял брови, и Ромальд, заметив мою реакцию, усмехнулся.

«О да, представь себе. Этот хитрец даже не создал нашу вселенную. Он просто припёрся на всё готовенькое, как незваный гость на пенную вечеринку. А когда пришло время реально защищать что-то, знаешь, что он сделал?»

Ромальд сделал драматическую паузу, и я невольно подался вперед.

«Он поджал хвост и хотел свалить как обосранчик! Представляешь? Великий Создатель оказался обычным трусом!»

Я не мог сдержать смешок. Идея о том, что могущественный Создатель оказался обманщиком, была одновременно абсурдной и забавной.

«Но не тут-то было,» — продолжил Ромальд, явно наслаждаясь моей реакцией. «Наши ребята не дали ему так просто слинять отсюда. О, ты бы видел его лицо, когда его поймали! Как мокрая курица в грозу!»

«А знаешь, что самое забавное?» — продолжил Ромальд, понизив голос до заговорщического шепота. «Этого горе-создателя понизили. Теперь он сидит в отделе статистики, прямо тут недалеко, выше на несколько сотен уровней.»

Я удивленно поднял брови, и Ромальд, заметив мою реакцию, добавил с усмешкой: «Кстати, чем выше, тем жарче. Поэтому в аду повышение — это понижение уровней.»

«Погоди,» — перебил я его, вспомнив что-то важное. «Я слышал, Холд говорил, что работает на Бога. Как это согласуется с тем, что ты мне сейчас рассказал?»

Ромальд хитро прищурился. «А он и не соврал. Видишь ли, наш бывший босс должность свою отдал преемнику. Вот у того вроде, как и получается рулить последние пару тыщёнок лет.» Он снова перешел на шепот, оглядываясь по сторонам, словно опасаясь, что нас могут подслушать. «Он тоже засланец из другой вселенной, как и наш бывший. Но с этим шутить лучше не стоит.»

Я почувствовал, как у меня голова идет кругом от всей этой информации. Мир, в котором я оказался, с каждой минутой становился все более странным и запутанным.

«То есть,» — медленно проговорил я, пытаясь уложить все в голове, «у вас тут своя корпоративная иерархия, где бывший бог теперь мелкий клерк, а новый босс — тоже пришелец из другой вселенной?»

Ромальд энергично закивал. «Именно! Ты схватываешь на лету. Но помни,» — он снова понизил голос, «эта информация не для широкого распространения. Особенно про нового босса. Он, знаешь ли, не очень любит, когда обсуждают его происхождение.»

Я кивнул, чувствуя себя участником какого-то космического заговора. «Понял. Буду держать язык за зубами.»

«А что касается рас,» — продолжил Ромальд, — «бесы, как я, живут здесь.» Он снова постучал по столу. «Кринджи — это космические хиппи, разбросанные по галактике. А вы, обезьянки…» Он подмигнул мне. «Вы везде. В сотнях галактик, если быть точным. И это только в этой вселенной! А если посчитать все параллельные миры… Ух, у меня от таких чисел даже голова кружится!

Он сделал небольшую паузу, давая мне время прийти в себя, а затем продолжил:

«Наша планета, конечно, не единственная в своем роде. Но она особенная — это своего рода колыбель бесов. Понимаешь», — он наклонился ко мне, словно собираясь раскрыть великую тайну, «мы не рождаемся так, как вы на Земле. Мы создаемся из материи нашей планеты, но не просто так. Для нашего появления требуются сотни душ других существ».

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Мысль о том, что для создания одного существа требуются души других, казалась ужасающей. Но Ромальд, казалось, не замечал моего дискомфорта.

«Именно поэтому существует некий симбиоз между нами и вами. Мы присматриваем за вашими душами, а вы… ну, скажем так, обеспечиваете наше существование. Улавливаешь мысль?»

Я кивнул, хотя на самом деле мне казалось, что я ничего не понимаю. Все это больше походило на бред сумасшедшего, чем на реальное объяснение устройства мира. Но после всего, что я уже увидел и услышал, я не мог просто отмахнуться от слов Ромальда.

«Отработанные души мы поглощаем в специальной горнице, где и куются новые работяги», — продолжал он. «В нашем штате, как ты потом поймешь, работают и просто люди, и черти вроде меня». Он снова указал на себя, подчеркивая важность этой информации.

«Мы все с первых дней жизни работаем на Босса», — он указал ногтистым пальцем вверх, усиливая эффект от сказанного. «Ну вот и трудимся мы тут в аду, ну а точней на планете Адамант — которую коротко называют Ад!»

Я хмыкнул от услышанного. «То есть ад не где-то за пределами, а где-то конкретно?!»

«Точно подмечено!» — Ромальд щелкнул пальцами, словно я сделал важное открытие.

«А как же тогда лифт и…?» — начал я, но Ромальд прервал меня, цыкнул и приставил палец к губам.

«Все очень просто», — пояснил он заговорщическим тоном. «Лифт проходит точку перемещения. Она незаметна, а потом вдоль туннелей, которые тянутся как вены по нашей планете».

«Кстати, знаешь, почему у нас так жарко?» — спросил он, явно наслаждаясь ролью гида по преисподней.

«Нет», — честно признался я, чувствуя, как любопытство начинает перевешивать страх.

«Суть в том», — Ромальд наклонился ближе, словно собираясь раскрыть великую тайну, — «что на поверхности планеты просто офигеть какая температура, жара. И мы живем под ее поверхностью, в сотнях, а то и тысячах метров, создав островки цивилизаций».

Переведя взгляд, черт уставился на мою новую униформу, лежащую в коробке. Его глаза расширились от удивления.

«Ого, тебе уже выдали? Шикардос!» — воскликнул он с искренним восхищением. «Как я понял, тебя сильно нагружать не будут. Так, чтобы опыта набраться и понять, как у нас тут с душами все устроено!»

Я только еле заметно качнул головой. В памяти промелькнули строчки контракта, который я подписывал, и я был абсолютно уверен, что там не было ни слова про униформу жнеца душ. «Ад, что сказать…» — пробормотал я себе под нос, пытаясь осмыслить происходящее.

«Да что ты сидишь? Надевай, посмотрим, по размеру ли!» — нетерпеливо произнес Ромальд, явно горя желанием увидеть меня в новом облачении.

Я опешил. «Как, прямо сейчас?» — выдавил я из себя, с трудом скрывая панику в голосе.

«Ну а че тут стесняться-то!» — ухмыльнулся чёрт, явно наслаждаясь моим замешательством.

Не дожидаясь моего ответа, Ромальд вытрусил из коробки все мое новое имущество и охапкой схватил мой новый прикид. Он расправил его перед собой, прищурив один глаз и вытянув руки, словно прикидывая мой размер.

«Да все ок, подгонится как по твоему плечу,» — уверенно заявил он. «Давай, чего застыл!»

Я, ошарашенный напором Ромальда, медленно встал и, словно во сне, начал снимать пиджак и рубашку. Мои пальцы слегка дрожали, когда я потянулся к новой одежде.

«Да ты что творишь? Футболку натяни!» — воскликнул Ромальд, покачав головой. Он поковырялся в ящике стола и вытянул оттуда черную глянцевую футболку. «Вот, держи.»

Спустя пару минут я был полностью облачен в новую униформу. Глядя на свое отражение в зеркальной поверхности окна, я едва узнавал себя. Плащ сидел как влитой, словно был создан специально для меня. Черная ткань, казалось, поглощала свет, создавая вокруг меня ауру тьмы и тайны.

Но самым впечатляющим элементом была маска. Легкая, как перышко, она идеально села на мое лицо, словно став его продолжением. Сквозь прорези для глаз мир казался иным — более четким, более… потусторонним. Я чувствовал, как по телу пробегает странная энергия, словно сама сущность смерти проникла в мои вены.

Ромальд присвистнул, окидывая меня оценивающим взглядом. «Вот это да! Ты выглядишь так, будто сама смерть сошла с древней гравюры. Устрашающе и величественно одновременно.»

Я медленно повернулся, разглядывая себя со всех сторон. Каждое движение в этом костюме казалось плавным и грациозным, словно я превратился в тень, скользящую между мирами.

«Как ощущения?» — спросил Ромальд, не скрывая любопытства.

Я сделал глубокий вдох, пытаясь подобрать слова. «Странно,» — наконец произнес я. «Словно я стал кем-то другим. Кем-то… не совсем живым, но и не мертвым.»

Ромальд кивнул с пониманием. «Это нормально. Униформа жнеца душ — не просто одежда. Она меняет тебя, настраивает на работу с загробным миром. Со временем ты привыкнешь.»

Я снова посмотрел на свое отражение, пытаясь примириться с этим новым образом. Где-то в глубине души я понимал, что этот момент — точка невозврата. С этой секунды моя жизнь изменилась навсегда, и я ступил на путь, о существовании которого даже не подозревал еще вчера.

«Ну что,» — Ромальд хлопнул в ладоши, возвращая меня к реальности, «готов к своему первому дню в качестве жнеца душ?»

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как маска движется вместе с моим лицом. «Готов ли я? Вряд ли. Но выбора у меня, похоже, нет.»

Ромальд рассмеялся. «Вот это настрой как у бродяги! Поверь, ты еще полюбишь эту работу. А теперь давай, у нас много дел. Души сами себя не соберут!»





Глава 5




«Ну чё застыл как вкопанный? Останавливай время, чёрт тебя побери!» — голос Ромальда прорезал пелену шока, окутавшую меня.

Я не мог пошевелиться. Автокатастрофа произошла мгновенно, и в этой жестокой мясорубке погибло как минимум пять человек. Искореженный металл, осколки стекла, разлитое топливо — всё смешалось в кошмарную картину.

Моя маска, как я понял, определяла души. Мёртвые подсвечивались красными огоньками в центре груди, а живые излучали более нейтральное синее свечение. Я видел эти огоньки сквозь разорванную одежду и даже сквозь металл автомобилей.

«Да не тормози ты! А то остынут!» — ехидничал Ромальд, присев на корточки словно гопник, пытающийся раззадорить меня.

Преодолевая шок и страх, я сделал шаг, держа в руках крюки жатвы. Холодный металл рукояток словно прожигал ладони.

«Господи, если ты существуешь!» — мысленно взмолился я. — «Хотя бы немного напоминая того бога, которого я знал с детства… помоги мне, дай сил!»

«Я не смогу,» — выдавил я из себя.

«Да всё ты, блин, можешь! Давай уже!» — Ромальд явно начинал терять терпение.

Я нажал остановку времени и подошёл к первому телу. Это была молодая женщина, её светлые волосы слиплись от крови. Глаза, широко раскрытые, уже начали стекленеть. Я вытянул вперёд крюки, как показывал куратор во время примерки моего нового образа. Зажмурившись и отвернув голову, я продолжал молиться.

«Кнопки, балван, нажми! Синхронно! И удерживай, извлекая плавно душу из тела…» — командовал Ромальд.

Я послушно повторил его инструкции и ощутил едва заметный вес души. «Перышко,» — подумал я, — «всегда говорили, что душа легче пера.» И тут душа резко дёрнула меня, отказываясь покидать тело.

«Упрись ботинками!» — продолжал неистово руководить инструктор. — «Сожми колени и тяни. Твоя накидка усиливает все твои действия в сотню раз, давай!»

Я выдохнул и, собравшись с духом, потянул с новой силой. Душа, словно вцепившаяся в тело тонкими прутьями, начала поддаваться. Я ощущал, как одна за другой разрываются нити связей, которые до последнего удерживали её.

«Во какая сильная! Видать, жить-то так хотелось, а тут — обана!» — прокомментировал Ромальд.



Сквозь прорези маски я видел, как красное свечение души становится ярче, словно пульсируя в такт моим усилиям. Каждый рывок отдавался болью во всём теле, будто это я сам разрывался на части.

«Не останавливайся!» — крикнул Ромальд. — «Ещё немного!»

Я чувствовал, как по лбу стекает пот, смешиваясь со слезами, выступившими от напряжения. Маска, казалось, вплавлялась в кожу, становясь частью меня.

С последним рывком душа вырвалась из тела, и я едва устоял на ногах. В руках у меня пульсировало нечто невесомое, но ощутимое — словно шар из чистой энергии.

«Молодец, новичок!» — спрыгнув с карниза как голубь, Ромальд хлопнул меня по плечу. — «Первая душа всегда самая трудная. Дальше будет легче.»

Я смотрел на светящийся шар в своих руках, не в силах поверить, что только что вырвал чью-то душу из тела. В голове крутилась только одна мысль: «Что же я наделал?»

«Не раскисай,» — чёрт словно прочитал мои мысли. — «У нас ещё четыре клиента. Время поджимает.»





Глава 6




Контейнер был полон. Все пять душ были собраны. Я стоял, весь в поту, тело ныло так, словно я разгрузил целый вагон цемента. Ноги дрожали и казались ватными. Каждый мускул протестовал против недавних усилий, а в голове пульсировала тупая боль.

Ромальд внимательно осмотрел прозрачный контейнер с шарами, источающими тонкую, едва заметную глазу энергию. Души переливались разными оттенками, словно живые радуги, заключенные в стеклянную тюрьму.

«Ну, судить-то мы их не будем,» — отозвался чёрт, оценивающе вертя контейнер в руках. «Весы-то тебе рандомом бы выдали. Как бы ты сам оценил, кого куда?»

Я остекленел от этого вопроса.

«Я?!» — наконец выдавил я из себя. «Как я… как оценить? Мы же планировали делать оценку нашей нейросетью GoodReal. Она как раз почти заточена под это.»

«Точно,» — усмехнулся Ромальд, присаживаясь на корточки и продолжая вертеть контейнер с душами. «Я и забыл. Так увлекся твоей жатвой.» Его глаза блеснули каким-то странным, почти хищным блеском. «Ты, кстати, их промаркировать забыл.»

«Как?» — я сглотнул, чувствуя, как холодок пробежал по спине. «Что маркировать? Я… я не понимаю.»

«Ну конечно,» — Ромальд покачал головой. «Как ты теперь поймешь, кто из них, кто? Штамп в кармане плаща. Ты разве не почувствовал?»

Я поспешно порылся в карманах и нашел штамп, похожий на прямоугольную печать для документов в стиле «одобрено/отказано». Металл был холодным и тяжелым, с замысловатой гравировкой на рукоятке.

«Это как… они теперь неизвестно кто?» — я стоял в шоке, чувствуя, как паника начинает подниматься изнутри.

«Да все норм, смотри,» — Ромальд открыл крышку контейнера и, взяв меня за руку со штампом, дернул. «Давай, ставь штамп.»

Я нехотя прислонил поверхность печати к сгустку энергии. В то же мгновение на нем молниеносно появился уникальный ID и QR-код, словно выжженные невидимым лазером.

«Воо, так лучше,» — одобрительно кивнул Ромальд.

«Не дрейфь,» — он похлопал меня по плечу, заметив мое растерянное выражение лица. «Они сами автомаркируются согласно данным.»

Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. «Я думал, все будет по-другому,» — признался я, глядя на мерцающие шары душ.



«Да так уже давно,» — усмехнулся Ромальд. «В базе так проще хранить данные. Двадцать первый век на дворе, даже в аду.»

Я смотрел на контейнер с душами, пытаясь осмыслить произошедшее. Каждый шарик энергии был чьей-то жизнью, чьими-то воспоминаниями, мечтами, страхами. И теперь все это было сведено к простому набору цифр и кодов.

«Ну что, давай их в наш отдел исследований и погнали отсюда,» — скомандовал Ромальд, подталкивая меня в спину.

Я посеменил в сторону, неуклюже нащупывая на своем смарт-браслете код Ада, который мне дали в инструкции. Пальцы дрожали, и я дважды промахнулся мимо нужных цифр.

«Стой!» — вдруг воскликнул Ромальд, хватая меня за руку. «Ты что, а время?!»

Я спохватился, чувствуя, как холодный пот выступает на лбу. Торопливо нажав на браслете кнопку активации, я запустил все замершее время заново.

Мир вокруг ожил в одно мгновение. Сцена катастрофы развернулась перед нами во всем своем ужасающем великолепии. На перекрестке, где произошло столкновение, царил настоящий хаос. Два легковых автомобиля превратились в груду искореженного металла, их корпуса сплелись в смертельных объятиях. Осколки стекла усеивали асфальт, блестя в свете фонарей как россыпь зловещих бриллиантов.

Большой грузовик, ставший причиной аварии, лежал на боку, его прицеп раскрылся, и содержимое — десятки коробок с электроникой — рассыпалось по дороге. Воздух был наполнен запахом бензина и горелой резины, от которого першило в горле.

Люди вокруг суетились, пытаясь помочь пострадавшим. Кто-то кричал в телефон, вызывая помощь, кто-то пытался вытащить раненых из покореженных машин. Я видел, как молодая женщина, прижимая к груди ребенка, в шоке стояла на обочине, не в силах отвести взгляд от места трагедии.

«Пошли отсюда,» — Ромальд дернул меня за рукав. «Наша работа здесь закончена.»

Внезапно порыв ветра пронесся над местом аварии, поднимая в воздух мелкий мусор и осколки. Среди этого хаоса мое внимание привлек маленький предмет, кружащийся в воздухе. Это был детский бант, розовый с белыми горошками, очевидно, принадлежавший одной из жертв катастрофы. Он танцевал на ветру, словно пытаясь убежать от ужаса произошедшего.

Бант, кружась, медленно опускался, и, словно по какой-то злой иронии судьбы, приземлился прямо мне в руки. Я застыл, глядя на этот невинный аксессуар, который еще несколько минут назад, возможно, украшал волосы маленькой девочки.

«О, гляди-ка, первый презент,» — подколол меня Ромальд, но в его голосе не было обычного ехидства. Казалось, даже он был немного тронут этим моментом.

Я сжал бант в руке, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.

«Как… как ты к этому привыкаешь?» — наконец смог выдавить я из себя, все еще глядя на бант в своей руке.

Ромальд пожал плечами. «Со временем, парень. Со временем. Это часть работы. Мы не причиняем смерть, мы просто… убираемся после неё.»

Аккуратно сложив бант и спрятав его в карман плаща, я двинулся вслед за Ромальдом,





Глава 7




Я аккуратно открыл контейнер и положил души в специальные ячейки. Рядом со мной крутились работники отдела, незнакомые мне люди, но видно было, что для них процедура работы с душами была привычным делом. Их движения были отточены и уверенны, словно они сортировали не сгустки энергии, а обычные посылки на почте.

«Все отлично для первого дня,» — сказала девушка в белом халате, подошедшая ко мне. Ее голос был спокойным и профессиональным, но в глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. «Мы все полученные данные передадим вашему новому отделу. Он, кстати, вот там,» — она указала мне в сторону коридора.

Я вышел и опомнился — я же был еще одет в безумный облик жнеца душ. «Думаю, не стоит пугать ребят, с которыми я проработал не один год,» — пробормотал я себе под нос.

Заскочив к себе в кабинет, я торопливо переоделся. Руки слегка дрожали, когда я снимал плащ жнеца. Он казался теперь чужеродным, словно кожа, которую я сбросил. Натягивая привычный костюм, я почувствовал себя немного увереннее, словно возвращаясь в знакомый мир.

Выскочив снова в коридор, я быстрой рысцой направился к новому отделу, на ходу завязывая галстук и закатывая рукава на рубашке. Сердце билось чаще обычного, в голове крутились мысли о том, как объяснить коллегам наше новое положение.

В новом отделе царила тишина. Все сидели за компьютерами, погруженные в работу. При виде меня у многих полезли глаза на лоб. Я почти физически ощущал, как напряжение в комнате возросло.

«Том, что это за отдел, куда нас перевели? Мы не понимаем,» — раздались голоса, и вскоре меня окружили коллеги, их лица выражали смесь любопытства и тревоги.

«Ребята, тише, тише,» — я поднял руки, пытаясь успокоить их. «Я сам еще не до конца понимаю, где мы очутились, но, как я понял, наши исследования очень важны, и это новый заказчик.»

По лицам коллег я видел, что они явно не посвящены в детали, и я также понимал, что раскрывать их я уж точно не хотел… по крайней мере, пока что. Нужно было что-то придумать, объяснить ситуацию, не вдаваясь в сверхъестественные подробности.

«Слушайте, у нас новый проект,» — начал я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и спокойно. «Мы будем работать над системой оценки… личности.»

«Личности?» — переспросил Алекс, один из наших ведущих программистов. «Но мы же занимались анализом поведенческих паттернов, а не личностными оценками.»

«Верно,» — кивнул я. «Но теперь мы расширяем сферу исследований. Представьте, что мы создаем систему, способную оценить всю жизнь человека, все его поступки, решения, мотивы.»

«Звучит… амбициозно,» — протянула Сара, наш специалист по нейросетям. «Но как мы будем получать данные? И какие критерии оценки?»

Я глубоко вздохнул. «Данные будут поступать из… различных источников. Детали я пока не могу раскрыть, но уверяю вас, информация будет полной и достоверной.»

«А критерии…» — я запнулся, вспомнив, что нам действительно не дали никаких конкретных указаний. «Кстати, критерии нам пока не предоставили. Нет вводных, что и как оценивать.»

«То есть, мы должны сами разработать систему оценки?» — уточнил Майк, наш аналитик данных.

«Именно,» — кивнул я. «Мы должны создать алгоритм, способный оценить всю жизнь человека, его поступки, мысли, намерения. Представьте, что мы пытаемся создать… ну, скажем, идеальную систему правосудия. Без предвзятости, без ошибок, учитывающую все нюансы человеческой природы.»

Казалось очень странным, но мое присутствие и безумный переезд были восприняты достаточно мягко. Тем более, как я понял по разговорам в кулуарах, команду по зарплатам не обидели. Цифры, которые я случайно услышал, заставили меня присвистнуть — похоже, наш новый «работодатель» не скупился на расходы.

Оставшееся время мы устанавливали оборудование и все, что смогли перевезти в новый офис. Воздух был наполнен запахом свежей краски и новой мебели, смешанным с ароматом кофе из недавно установленной кофемашины. Звуки распаковки коробок, настройки компьютеров и оживленных разговоров создавали атмосферу начала чего-то нового и захватывающего.

Когда рабочий день подошел к концу, я почувствовал, как усталость наваливается на меня тяжелым грузом. События дня, эмоциональные и физические нагрузки брали своё. Я попрощался с коллегами и направился к лифтам, чувствуя, как каждый шаг отдается тупой болью в натруженных мышцах.

Мелькали этажи, я стоял в лифте, молча ожидая подъема, а точнее, перемещения на землю. Сегодня я отказался использовать смарт-браслет для таких телепортаций, так как после них подташнивало и кружилась голова. Металлические стенки лифта отражали мое усталое лицо, и я заметил, как осунулись мои черты за этот безумный день.

Лифт двигался плавно, но каждое его движение отдавалось легкой вибрацией в моем теле. Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на своем дыхании и не думать о том, что сейчас мы, вероятно, проходим через какие-то мистические барьеры между мирами.

Внезапно лифт остановился, и двери открылись, выпуская меня в знакомый холл обычного офисного здания.

Выйдя на улицу, я почувствовал, как накатила новая волна тошноты. Я поспешил к ближайшему туалету.

«Ничего, пройдет со временем,» — услышал я знакомый голос, когда склонился над унитазом, выплескивая остатки своего обеда. Ромальд стал рядом, хлопая меня по спине. Его присутствие в этот момент было одновременно успокаивающим и раздражающим.

«Ты что, следишь за мной?» — прохрипел я, вытирая рот.

Ромальд усмехнулся. «Скажем так, присматриваю. Первые дни всегда самые тяжелые. Организм привыкает к перемещениям между мирами.»

Я медленно поднялся, чувствуя слабость в ногах. «И как долго это будет продолжаться?»

«У всех по-разному,» — пожал плечами Ромальд. «Но обычно через неделю-две становится легче. Главное — не забывай пить больше воды и есть легкую пищу после перемещений.»

Я кивнул, подходя к раковине, чтобы умыться. Холодная вода немного привела меня в чувство.

«Знаешь,» — сказал я, глядя на свое отражение в зеркале, «когда я соглашался на эту работу, я и представить не мог, что буду вот так… блевать в туалетах после рабочего дня.»

Ромальд рассмеялся. «Добро пожаловать в мир потусторонней бюрократии, парень. Здесь и не такое бывает.»

Я вытер лицо бумажным полотенцем и повернулся к нему. «Спасибо… наверное. За поддержку.»

«Не за что,» — он подмигнул.

С этими словами он исчез, оставив меня одного.





Глава 8




Лифт отсчитывал мое погружение в глубины преисподней. Каждый этаж, мимо которого я проезжал, словно отдалял меня от привычной реальности. Нащупав скрытую кнопку, я нажал на бар. Панель плавно отъехала в сторону, открывая взору ряд бутылок с янтарной жидкостью. Не раздумывая, я налил себе коньяка. Второй день на работе… теперь я понял, почему Гудвин Холд пристрастился к алкоголю. В такой обстановке кукуха может уехать почти сразу.

Сделав глоток, я почувствовал, как тепло разливается по телу, немного притупляя нервное напряжение. Я снова перевел взгляд на цифровое табло лифта, отсчитывающее этажи. 664… 665… 666. Цифры медленно сменяли друг друга, напоминая о том, что я перемещаюсь между мирами.

Когда двери лифта снова открылись, я на мгновение замер. Последние два дня казались каким-то сюрреалистичным сном, от которого никак не удавалось проснуться. Но нет, это была реальность — моя новая реальность. Слегка пошатнувшись то ли от коньяка, то ли от осознания происходящего, я практически выпал из лифта.

Потянувшись и расправив плечи, я направился в свой офис. Проходя мимо ресепшена, я заметил, как красотка за стойкой снова одарила меня улыбкой.

Сев в кабинете, я убрал в небольшой шкафчик свой новый наряд. «Словно какой-то костюм супермена,» — ухмыльнулся я, но вспомнив его предназначение, поджал губы. Черная ткань, казалось, поглощала свет. Этот костюм был не просто одеждой, а символом моей новой роли — роли, к которой я все еще не мог привыкнуть.

Включив компьютер, я попал в корпоративную сеть, где уже смог найти базы данных по душам. Интерфейс был знакомым — типичная корпоративная система, но содержимое… Запустив свой алгоритм, я идентифицировал людей по цифровому следу. Первой была Джоанна Миллер, 35 лет, замужем, двое детей. Погибла от пневмоторакса после автокатастрофы, когда было задето легкое.

Я невольно представил ее — молодую женщину, спешащую домой к семье. Возможно, она думала о предстоящем ужине или о том, что нужно помочь детям с домашним заданием. И вдруг — авария, боль, темнота… Я покачал головой, отгоняя эти мысли.

Проскочив дальше, я нашел ее цифровой след за последние пять лет работы проекта и другие метаданные. Но этой информации было мало. Как можно оценить человека и его жизнь, не имея полной картины его существования и поступков? Я чувствовал себя слепцом, пытающимся описать слона по одному лишь хоботу.

Я услышал уже знакомые три стука. Дверь открылась, и вошел Гудвин. Его появление всегда сопровождалось легким запахом серы и дорогого одеколона — странное сочетание, но уже почти привычное.

«Смотрю, ты уже весь в работе, друг мой!» — воскликнул он, подходя ближе и наблюдая за тем, как я собираю метаданные. Он склонился над моим плечом, и я почувствовал, как его дыхание слегка шевелит волосы на моем затылке. Краем глаза я заметил, как Гудвин украдкой взглянул на экран, где были открыты базы по вчерашним душам. Легкая улыбка тронула его губы, словно он был доволен увиденным.

«Слушай, я понимаю, что данных — кот наплакал. У нас базы достаточно хорошие, но не полные. Но это у вас они такие. Давай-ка я тебе помогу,» — с этими словами он взял клавиатуру и мышку у меня из рук и, выйдя из базы, зашел под учетной записью системного администратора. Его пальцы летали над клавиатурой с невероятной скоростью, открывая окна и вводя команды быстрее, чем я мог за ними уследить.

«Вот так будет лучше,» — сказал он, улыбнувшись. «Запроси ID вчерашних жертв инцидента.»

С этими словами он подошел к двери, бросив из-за спины: «Надеюсь, у твоего отдела все получится.»

Я откинулся в кресле, раскрыв от изумления глаза. Данные, к которым я получил доступ, были попросту с момента рождения. Мой мозг отказывался верить в то, что я видел. Как такое может быть? Нейросети и контроль данных максимум уходили на 5-7 лет в прошлое! А тут — целая жизнь, от первого крика до последнего вздоха.

Тут были перечислены все варианты и интересные события, начиная от детства и заканчивая взрослой жизнью. От системы не было утайки того, как женщина и делала аборты, и в тайне от мужа посылала деньги на пожертвования тяжелобольным детям. Я чувствовал себя всевидящим оком, заглядывающим в самые сокровенные уголки человеческих жизней.

Это было больше, чем просто информация. Это были жизни, разложенные по полочкам, каждый поступок, каждая мысль — все было здесь.

Данных было предостаточно, но… Я встал и нервно начал расхаживать по кабинету. Как их структурировать? Я понимал, что нужно будет использовать нашу систему сложной большой языковой модели, которая понимает сущности и помыслы.

В дверь снова постучали, и на пороге появилась женщина, которую я видел вчера в лаборатории. Ее строгий белый халат контрастировал с огненно-рыжими волосами, собранными в тугой пучок.

«Вот,» — она протянула флешку, — «тут критерии оценки деяний. Гудвин просил вам передать, мы собрали базу более миллиарда возможных поступков и их оценки в шкале прогресса за или против.»

Я принял флешку с трепетом и благоговением. Миллиард параметров… Да они такое собирали сотни лет, наверное. Девушка, словно угадав мои мысли, добавила: «Если быть точным, то мы потратили на это более 600 лет.»

Я с жадностью установил флешку и увидел всю базу — миллионы строк текстовых сущностей и осмысленностей. На этой базе я мог создать своего судью. Мысли закружились в голове вихрем. Это был не просто массив данных, а квинтэссенция человеческого опыта, сжатая до алгоритмов и формул.

Данные необходимо было правильно подготовить и скормить все нашей нейросети, которая разметила и классифицировала всю эту кашу в нужном русле. Притом нужны механизмы дополнительной перепроверки и сжатия данных. Я представил себе многоуровневую систему фильтров и верификаторов, которая могла бы обеспечить максимальную точность оценки.

Но оставалось решить проблему анализа сразу скопом такого большого количества параметров. Придется создавать паука, который соединит в себе сеть нейросетей, какие и смогут создать первый центр мозга судьи. Нужно придумать кодовое имя проекту. Недолго думая я окрестил его «Матрица душ».

«А что, оригинально вполне,» — пробормотал я, ухмыляясь собственным идеям.

Дверь медленно раскрылась, нарушив ход мыслей. Ромальд с улыбкой зашел в мой кабинет.

«Ну что, вот наш список душ на сегодня,» — сказал он, положив на стол пачку бумаг с количеством 23 ID-шников и ФИО. Я сглотнул. «23…»

«Да, верно, 23,» — подтвердил чёрт, его глаза блеснули странным огоньком. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Двадцать три души. Двадцать три жизни, которые теперь предстояло изъять, оценить и классифицировать. Новость надавила на плечи, словно мешок с грехами всего человечества.

«У многих разные варианты смертей,» — продолжил он, листая бумаги с таким видом, будто читал меню в ресторане. «Вот, например, Маргарет Клаус, 42 года. Погибла, подавившись вишневой косточкой на пикнике. Видимо, жизнь ей была не так уж сладка,» — хмыкнул Ромальд. «Или вот, Мария Гонсалес, 28 лет. Ее убило упавшим с балкона цветочным горшком. Как говорится, не стой под стрелой… или под геранью.»

Я слушал, чувствуя, как реальность плывет перед глазами. Ромальд продолжал:

«А этот парень, Алекс Чен, 35 лет, умер от аллергической реакции на укус экзотической бабочки в зоопарке. Эффект бабочки в действии, так сказать. И совсем уж необычный случай — Эмили Браун, 50 лет. Она скончалась от смеха, просмотрев марафон комедийных сериалов. Смех продлевает жизнь, но, видимо, не всегда.»

Я смотрел на список, ощущая, как реальность моей новой работы становится все более сюрреалистичной. Словно я попал в какой-то извращенный эпизод «Сумеречной зоны».

«А у вас вообще бывают нормальные смерти?» — подытожил я, глядя Ромальду в глаза. Его зрачки на мгновение сузились, как у кота.

«Конечно. Но это так скучно,» — ухмыльнулся он, обнажив неестественно острые зубы. «Поэтому я попросил отдел подобрать что-нибудь экстра эксклюзивное. Знаешь ли, в нашем бизнесе нужно уметь развлекаться.»

«Ну что ж,» — сказал я, глубоко вздохнув, — «приступим к работе.»

Черт кивнул и направился к выходу. «Удачи, новый коллега. И помни — за каждой цифрой стоит душа. Не забывай об этом, цифровой-маньяк!» — он подмигнул и исчез за дверью.

Оставшись один, я повернулся к компьютеру. Миллиарды параметров, тысячи жизней, сотни лет работы — все это теперь было в моих руках. Я чувствовал себя как Бог, получивший доступ к исходному коду Вселенной.

Немного поразмыслив, я сделал слепок баз людей и докинул данные с флешки. Система загудела, переваривая терабайты информации. Я представил, как где-то в недрах компьютера крошечные цифровые демоны сортируют людские судьбы.

Решив, что одной головы для такой задачи явно маловато, я выплюнулся из кабинета к своей команде.





Глава 9




«Да нет же, тут вес для сущности нужно меньше поставить, иначе он этот критерий возьмет как за 1% важности при анализе,» — я раздраженно указал на экран, где мерцали строчки кода. Мы сидели за столом, анализируя проект «Матрица душ», все, что было нам дано в сыром виде, придумывая на ходу фильтры, упрощения, оптимизации.

Данных было просто дофигища. Терабайты информации, миллиарды параметров — все это напоминало попытку выпить океан через соломинку.

С чего начать? Как правильно оценить человеческую жизнь? Может, начать с подсчета добрых дел? Или взвесить каждый грех? А как быть с полутонами, с теми поступками, которые нельзя однозначно отнести к добру или злу? Эти вопросы крутились в голове, словно назойливая мелодия.

«Том, как ты…» — Майк осекся, посмотрев по сторонам. Его глаза нервно забегали, словно он ожидал, что из-за угла выпрыгнет демон. Облизнув губы, он продолжил шепотом: «Как ты нашел столько данных? Откуда они у нас? Такого объема критериев анализа нет даже у самых крупных корпораций, да еще досье на этих пять человек. У меня ощущение складывается, что все эти пять лет мы как в каменном веке топтались на месте, а технологии еще лет сто назад убежали вперед. Да вот как такое могло произойти, да еще без нас?»

Я пожал плечами, делая отрешенный вид, хотя внутри все сжалось. Как объяснить, что источник данных — буквально адская машина?

«Не знаю, честно. Мне просто дали данные и сказали, чтобы мы с ними поработали,» — соврал я.

«Ну хорошо,» — Майк откинулся на стуле, — «базы мы оптимизируем и перепроверим нашими дополнительными системами ИИ.»

«Но остался важный вопрос,» — продолжил он, — «учитывать сразу миллион параметров и классифицировать их, создав математическую модель весов действий человека… Во-первых, нужны колоссальные сервера и ресурсы. Ну а второе — все нейросети, какие у нас есть, могут учитывать максимум 100 тыс. параметров одновременно. Как туда впихнуть еще двадцать таких учетов, я хрен его знает.» Он задумчиво начал грызть кончик ручки, в голове перетирая все возможные варианты.

Хлопнув по столу, он сказал: «Ладно, Том, если ты считаешь, что мы справимся, я думаю, мы сделаем все возможное.»

«А на ком тестировать-то будем?» — я услышал голос Алекса.

«Есть база,» — сказал я, тыкнув в монитор, где хранились сжатые данные, — «тут есть психопортреты. Сделаем первые прогоны анализа и тестовые ручные выборки.»

«Кстати,» — подытожил я, — «нам в помощь выделяют более 500 людей для проверки данных.» Я замолчал, понимая, что все эти «люди» — никто иной, как жители подкаменной Ада. Картина сотен демонов, корпящих над анкетами, вызвала у меня нервный смешок.

«Окей,» — Алекс поставил выгрузку пяти анкет.



«И еще нам нужен будет компактный прототип.»

«Что ты подразумеваешь под компактным прототипом?» — спросил Майк, приподняв бровь.

Тут я задумался. Как я понял, это мне еще предстоит выяснить. Образ маленького, но невероятно мощного устройства, способного судить души, не давал мне покоя.

Вытащив доску для рисования на середину комнаты, я принялся создавать разные наброски нашего судьи душ: от тетрагонального кристалла до простого шара. Мел скрипел по доске, оставляя за собой следы моих безумных идей.

«Ну а размеры какие? Как мы туда поместим сервер, охлаждение, питание?» — Алекс смотрел на мои рисунки с сомнением.

Я задумался. «Ну, мы посмотрим, что нам смогут выделить, и оттолкнемся от этого. Притом нужно понимать, сколько мощностей нам нужно, чтобы система работала с максимальным временем оценки до 5 минут.»

Раздав задачи ребятам и обсудив детали проекта, я направился к себе. На столе уже лежала спецификация с последними передовыми железяками. Я пролистнул страницы. «Сколько!» В прайсе параметров виднелись системы в двадцать раз мощнее любого современного сервера. — - Это как… Я открыл последние страницы прайса в надежде найти поставщика, но там стояли лишь данные «Вселенная 5#». Вселенная… И тут до меня дошло: эти все прайсы были взяты из других миров, там, где технологии давно обошли наши.

Но почему же тогда там нет того, что мы тут на коленках делаем? Не проще было использовать их наработки? Я на секунду задумался, перебирая варианты. Возможно, у них были свои веские причины, о каких я пока еще не знал. Или, может быть, наша работа была чем-то уникальным, чего не было даже в других мирах?

На смарт-браслете запульсировало время жатвы душ. Я поспешно встал и принялся одеваться. «Ей-богу,» — прошипел я, — «нужно еще в театр на пол ставки устроиться, буду смерть играть, Данте в 'Божественной комедии'.»

Надев маску, я ощутил легкое покалывание. Возможно, связь с костюмом и маской начинала становиться прочней и лучше. Или, может быть, это просто мое воображение играло со мной злую шутку?

Нужно было собрать все 23 души, но пока я взглянул на данные, виднелось имя Маргарет Клаус. «Вишневая косточка… так, вишневая косточка,» — сказал я и активировал телепортатор.

Вокруг все поплыло, и я очутился спустя мгновение в Евразии. Мир вокруг меня изменился в одно мгновение — от стен офиса до яркого солнечного дня на пикнике. Эффект был настолько внезапным, что я на секунду зажмурился, привыкая к яркому свету. Я стоял посреди поляны, где группа людей беззаботно наслаждалась отдыхом. Воздух был наполнен ароматом свежескошенной травы и жареного мяса. Смех и разговоры создавали атмосферу беспечности и радости. И среди них была она — Маргарет Клаус, не подозревающая о том, что через несколько минут ее жизнь оборвется из-за нелепой случайности.



Я медленно сделал шаг, чувствуя, как трава мягко пружинит под ногами. В углу откашлялся появившийся следом за мной Ромальд. «Ну что, погнали,» — он хлопнул в ладони и с жадностью их потер, словно предвкушая захватывающее зрелище.

Я сделал несколько шагов вперед, ощущая странное смешение любопытства и отвращения. «А почему бы сразу не взять готовые души,» — буркнул я, не скрывая раздражения, — «не устраивая этого клоунского представления.»

«Ну конечно, можно и так,» — отчеканил Ромальд, его голос звучал с нотками снисхождения, — «но есть нюанс. Души у других жнецов сразу оцениваются и сортируются. Только ты, как жнец, можешь принять решение, что делать с новой душой. Считай это эксклюзивным правом.»

Я хмыкнул, еще ближе приблизившись к кучке людей. Их разговоры и смех казались теперь каким-то сюрреалистичным фоном для предстоящей трагедии.

Вот-вот, сейчас… Женщина начала кашлять, и я, откинувшись на спину, увидел, как она начала задыхаться. Маргарет Клаус внезапно побледнела, ее глаза расширились от ужаса. Она схватилась за горло, издавая хриплые звуки. Тело женщины начало дергаться в конвульсиях, она упала на землю, отчаянно хватая ртом воздух. Люди вокруг нее сначала замерли в шоке, а затем бросились на помощь. Кто-то кричал вызвать скорую, другой пытался сделать ей искусственное дыхание. Паника и хаос охватили недавно спокойную поляну. Маргарет билась на земле, ее лицо приобрело синюшный оттенок, а глаза, полные ужаса и мольбы о помощи, метались из стороны в сторону.

В этот момент я нажал кнопку и остановил время, когда глаза Маргарет стали стеклянными, а тело обмякло. Мир вокруг замер, как на стоп-кадре.

«Странно, у вас есть система прогноза смерти, но нет системы прогноза жизни!» — заметил я, чувствуя, как абсурдность ситуации начинает меня раздражать.

«Да, и за это скажи спасибо,» — ответил Ромальд, подходя ближе и разглядывая застывшую сцену с явным интересом. «Эту систему вообще недавно наш создатель притащил из параллельной вселенной. А так мы скопом таскались по земле, подлавливая нужный момент, а это, поверь, непросто.»

Он сделал паузу, словно погрузившись в воспоминания. «Бывало даже, вливаясь в земную роль, многие оставались тут, проживая обычную жизнь. И нам приходилось — этих вьюнов потом искать и сгребая в кучу отправлять снова в Ад.»

Я слушал Ромальда, пытаясь осмыслить масштабы и сложность работы жнецов. Эта система, похоже, была настоящим технологическим прорывом в их «индустрии». Я посмотрел на застывшее лицо Маргарет, на ее широко открытые, полные ужаса глаза.

«Ну что,» — сказал я, глубоко вздохнув, «приступим к сбору?» Мой голос звучал странно даже для меня самого — смесь профессионализма и подавленного ужаса.





Глава 10




Я появился в офисе, тяжело дыша от напряжения. Два забитых под завязку контейнера были наполнены душами людей из списка. Их эфирное свечение просачивалось сквозь щели, создавая призрачное сияние в полумраке кабинета. Тусклый свет играл на металлических поверхностях, отбрасывая причудливые тени на стены.

— Господи, что я делаю, — пронеслось в голове. Реальность происходящего накатила волной, заставляя сердце биться чаще. Горло сжалось, и на мгновение мне показалось, что я забыл, как дышать.

Выдохнув, я услышал тишину адского кабинета. Она давила на уши, словно толща воды. Эта тишина была почти осязаемой, нарушаемой лишь едва слышным гулом электроники и моим собственным прерывистым дыханием. Поставив контейнеры на стол, я начал стаскивать ставший будто второй кожей плащ и маску. Ткань неохотно отделялась от тела, словно не желая расставаться со мной. Каждое движение отдавалось болью в напряженных мышцах, напоминая о тяжести проделанной работы.

Выйдя в коридор и попав в аналитический отдел, я ощутил резкий контраст с тишиной своего кабинета. Здесь царило оживление: стук клавиатур, приглушенные разговоры, жужжание серверов. Отдав все содержимое с промаркированными ID, я загрузил дополнительную базу людей. Экраны замерцали, отображая потоки данных.

Всего, как я понимал, нам нужна первая выборка из 100 душ, которая поможет создать механизм с точностью оценки более 60-70%. Цифры танцевали перед глазами, складываясь в сложные алгоритмы и графики. Для высокой точности оценки моему судье потребуется обучение на более большой выборке от 500 душ.

Но для меня эта цифра звучала очень страшно. Я и представить не мог себе такое количество моментов смерти, которые мне предстояло увидеть. Каждая душа — это чья-то оборванная жизнь, и осознание этого факта тяжелым грузом давило на плечи. В голове проносились образы людей, чьи судьбы теперь были лишь строчками в базе данных.

Смарт-часы завибрировали, и на них высветилось сообщение: «Собрано 28 душ. Ваш рейтинг с 1545 поднялся на 1324. Также вы получили бонусные выплаты». Я посмотрел на сумму бонусов и протер глаза от шока — да это же моя годовая зарплата! Цифры на экране казались нереальными, словно я смотрел на чужой счет.

— Я примерно такую и ожидал реакцию, — послышался голос Холда. Его фигура материализовалась из тени, словно соткавшись из мрака. Глаза Холда блестели странным, нечеловеческим огнем. — Работать адским жнецом — работа не из легких, это тебе не жалкий продавец в магазине трусов. И кстати, я знал, что ты потянешь это, — он выставил вперед палец, как будто выстрелил в меня из мифического пистолета. Его улыбка была одновременно ободряющей и пугающей.

— Ну что, до ста нам осталось чуть больше 70 душ. Думаю, за неделю мы соберем нужное количество, а пока что отдыхай, — продолжил Холд. В его голосе слышалась странная смесь удовлетворения и чего-то неуловимого.

Я сглотнул, осознавая неизбежность предстоящего. Мне предстояло провести всю стажировку, появляясь то тут, то там на разных участках нашей планеты в облике жнеца, отрывая души от их мертвых тел. Эта мысль вызвала во мне волну тошноты и головокружения.

Месяц моей стажировки в Аду проходил с невероятной скоростью. Недели превратились в размытое пятно, наполненное бесконечной чередой смертей и собранных душ. За месяц мы смогли собрать более 800 душ. Каждый день был похож на предыдущий: сбор душ, анализ данных, короткий отдых, и снова по кругу.

Я насмотрелся на безумные смерти — и каждая из них оставляла неизгладимый след в моей душе. Первые две недели были адом, и, вопреки ожиданиям, легче не становилось. Я не мог привыкнуть, как патологоанатомы привыкают к своей работе. Каждая новая смерть ощущалась так же остро, как и первая.

Каждый раз, возвращаясь в офис с новой партией душ, я чувствовал, как часть меня умирает вместе с ними. И это постоянное напоминание о хрупкости жизни и неизбежности смерти не давало мне стать бесчувственным исполнителем в этой космической бюрократии смерти.

Коллектив пыхтел над алгоритмами и обученными выборками. Все данные мы передавали для проверки адским сотрудникам, которые по нашей разработанной методике создавали адские алгоритмы проверки. Дни и ночи сливались в бесконечный поток кода и анализа данных. Мониторы мерцали, отражаясь в усталых глазах программистов. Воздух в офисе был наполнен запахом кофе и озона от работающей техники.

Мы создавали нечто невиданное — систему, способную оценивать саму суть человеческой души. Иногда, в редкие моменты передышки, я задумывался о масштабах и последствиях нашей работы. Мы меняли саму концепцию загробной жизни, превращая ее в алгоритмы и цифры.

Через несколько недель я получил из списка, который я собрал, необходимые компоненты. Подумать только — из чуждой галактики! Квантовые вычислительные системы были поистине безумны и пугающе мощны. Первый тестовый собранный паук-мозг судьи мы смогли запустить за считанные часы, сделав тестовый прогон.

«24%» высветилось на первом прототипе шара, который мы взяли за основу. Я расхохотался, чувствуя, как напряжение последних недель выходит наружу истерическим смехом.

Спустя пару дней в цех с нашими коллегами явился Гудвин. Его появление всегда вызывало легкий трепет среди сотрудников. Взглянув на чертеж, он указал на капсулированность системы. С новыми мощностями вычислительный процессор и все железо для нейросети занимало всего одну пятую шара. Мы собрали тестовую капсулу судьи с автономными источниками питания и откатали еще тестовые алгоритмы по нескольким данным сразу.

— Отлично, мне все нравится, — Гудвин оценивающе оглядел нашу работу.

По тестам и пробным выборкам расхождения были всего в 10-20%. Система учитывала почти несколько миллиардов параметров. Я чувствовал гордость за нашу работу, но в то же время легкое беспокойство от осознания мощи созданного нами инструмента.

— Вот, — указал я Гудвину на тестовом показе, как работает наш безумный судья. — Судья душ берет инцидент, к примеру, мужчина помог заблудившемуся ребенку, и вычленяет из ситуации событие.

— Помощь — ребенку –

— Оценивает примерно продолжительность события и эффект, какой получили от события, и его влияние на других людей.

И вот у нас получается технологическая карта события:

1. Событие: Помощь заблудившемуся ребенку

2. Длительность: 15 минут

3. Прямой эффект: Ребенок нашел родителей

4. Косвенный эффект: Облегчение для родителей, благодарность

5. Риски: Минимальные (потеря времени, помогающего)

6. Альтернативы: Проигнорировать ситуацию

7. Мотивация: Альтруизм, сочувствие

8. Последствия: Позитивный пример для окружающих

9. Повторяемость: Единичный случай

10. Социальный резонанс: Локальный положительный эффект

11. Эффект влияния: пять человек

— Я продолжил, чувствуя, как напряжение нарастает в комнате:

«За основу мы взяли такую крутую штуку как карту рисков и ее методологию в создании проектов. В любом бизнесе или проекте есть карта рисков, их наступление, их влияние, продолжительность и как этот риск в целом может влиять. В данном случае у нас наш проект — это человек, и мы оцениваем все моменты влияния рисков, а точнее событий на его жизнь.»

Я сделал паузу, чтобы перевести дыхание. Гудвин внимательно слушал, его глаза сверкали неестественным блеском.

«Далее, получив карту события, мы идем в вашу базу,» — тут я откашлялся, чувствуя сухость в горле, и продолжил, — «и смотрим, какое это событие по оценке ваших работников: положительное или отрицательное, и присуждаем ему статусный рейтинг.»

Воздух в комнате, казалось, сгустился. Я ощущал тяжесть каждого слова, понимая, что речь идет о судьбах реальных людей.

«Вашу же базу за счет нашей уникальной нейросети мы смогли оптимизировать и создать классификаторы событий и их вес для модели оценки. У нас используются среднеарифметические показатели значений.»

— Так, стоп, стоп, стоп! Никаких средних значений, — перебил меня Гудвин, его глаза сверкнули ярче обычного. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. — Все должно быть четко взвешено и суммировано или отнято!

— Но ведь…

— Нет, — отрезал Гудвин, его голос звучал твердо и не терпел возражений. — Работаем по принципу процентов.

Я кивнул, понимая, что спорить бесполезно. Эта система оценки казалась более жесткой, не оставляющей места для нюансов человеческой природы. Но кто я такой, чтобы спорить с представителем Ада о справедливости?

«Хорошо,» — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — «Мы внесем необходимые изменения в алгоритм. Это потребует дополнительного времени на перенастройку системы и пересчет уже обработанных данных.»

Гудвин кивнул, явно довольный моей реакцией. «Время у нас есть, главное — результат. Помни, мы создаем систему, которая будет определять судьбы душ на тысячелетия вперед. Тут нет места для полутонов и усреднений.»

— Сколько по каждому событию критериев влияния? — его пронзительный взгляд не отрывался от меня.

Я на секунду замялся, собираясь с мыслями. — Упростите модель и скажите, как есть, — подтолкнул он.

— Ну, к примеру, у нас 50 критериев за и 50 критериев против! Это 100%, — начал я объяснять, чувствуя, как пот выступает на лбу. — Но есть критерий низкого влияния, на него мы даем 0,5%, а есть критерий высокого влияния, ему мы даем 2%. Так мы, я подумал, сделаем по вашим правкам. Добавим 10 векторных весов с влиянием на миллионной базе критериев. Конечно, это будет в отношении в сотнях тысяч процентов.

Гудвин задумчиво кивнул, переваривая информацию. — Отлично, а что вы скажете на 100%? Как вы их поймете, ведь мы их попросту можем недобрать? Поступки — это складирование от общей массы.

Тут я улыбнулся, чувствуя прилив уверенности. — Думаю, будет все просто! Мы берем все поступки, сначала мы их делим на хорошие и плохие. Потом полученное количество распределяем в эквиваленте 100% и уже распределяем сильные значения в этих событиях и слабые. Минус на плюс будет точное значение.

— Это я и хотел услышать, — ответил Гудвин, его лицо озарилось удовлетворением. — Не буду больше отвлекать. И кстати, — он повернулся, уходя, и задумчиво проговорил, — как будет готов судья душ, первую копию передайте в наш отдел по доработкам. Мы хотим сделать доп модернизации, чтобы система могла быть, как бы сказать, более автономной.

— Хорошо, — ответил я, чувствуя, как внутри все сжалось от предвкушения и тревоги.

Когда Гудвин ушел, я позволил себе выдохнуть. «Значит, они хотят пустить в обиход максимально быстро все наши наработки,» — подумал я. — «Не удивительно, ведь в штате работает более 2000 жнецов, и это только та информация, к какой я имел доступ.»





Глава 11




Спустя несколько дней ко мне подошел Алекс, его лицо выражало смесь беспокойства и любопытства. Он оглянулся по сторонам, убедившись, что никто не подслушивает, и заговорил приглушенным голосом:

— Слушай, Том, тут пахнет керосином. Я уже не один десяток проектов повидал, но то, что я вижу здесь, ни с чем не сравнимо.

Я напрягся, ожидая продолжения. Алекс был опытным программистом, и его слова имели вес для меня и команды.

— Откуда такие технологии? — продолжил он. — То, что мы разрабатываем, похоже на тотальный контроль людей. Да еще и такие данные…

Он замолчал на секунду, собираясь с мыслями.

— Но больше всего меня настораживает передача наших прототипов в проектный отдел. Ты вообще видел, чем они там занимаются?

Я отрицательно покачал головой. Честно говоря, я старался не думать об этом, погрузившись с головой в работу над системой оценки.

Алекс огляделся еще раз и медленно протянул мне флешку.

— Вот, посмотри, — прошептал он. — Только осторожно.

Я взял флешку, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Сунув ее в карман, я вернулся к работе, но мысли о содержимом флешки не давали мне покоя.

Вечером, вернувшись на Землю, я достал свой ноутбук и, убедившись, что никто за мной не наблюдает, вставил флешку. То, что я увидел, заставило меня затаить дыхание.

Разработки оружия, тепловые системы, волновые излучения, системы левитации и античастицы — целый список наработок, ушедших на десятилетия вперед. Многое, видимо, было просчитано с учетом данных из параллельных вселенных.

Но самое поразительное — это были карты душ, где детально описывались процессы остановки времени перед изъятием. По сути, остановки времени практически не существовало. Вместо этого создавалось специальное поле, которое ускоряло частицы тела в тысячи раз, по сути выбрасывая их из вселенной жнецов. Для обладателя устройства все казалось замершим, но на самом деле это был сложнейший процесс манипуляции материей на квантовом уровне.

По душам тоже было очень много описаний. По сути, это были сгустки энергетических нервных клеток, которые позволяли создавать сложные мыслительные системы, а также запоминать на подсознательном уровне принципы и основы законов вселенной, соблюдая их. Именно поэтому души так необходимы были для создания в горнице ада новых адских гончих. Сами демоны не могли создать души, которые не распадались бы и соблюдали все законы, что позволяло рождаться новым сущностям.



Клетки, энергетические потоки, вибрация материи на более высоком уровне с переходом состояния на квантовые закономерности — все это было безумно большими научными трудами, которые изучались и оптимизировались для нужд Ада. Я читал страницу за страницей, и мой мозг едва успевал обрабатывать информацию. Это были не просто технологии будущего, это было нечто за гранью понимания современной науки.

Спустя несколько часов погружения, я вытащил флешку, сжав ее в руке. Мысли роились в голове, не давая сосредоточиться. Странно, почему столько десятилетий не было никаких систем анализа душ, даже простых? Что на самом деле скрывается за нашим проектом?

Несмотря на все сомнения и вопросы, работа над проектом продолжалась. Мы работали над первым прототипом, добиваясь точности более 99%. Спустя несколько недель тестов и улучшений, мы наконец отдали все результаты и новую модель искусственного интеллекта компании.

На следующий день ко мне подошел Ромальд, как всегда с ехидной улыбкой на лице.

— Ну что, готов, бро? — спросил он, похлопав меня по плечу.

— К чему? — я напрягся, ожидая подвоха.

— Как к чему? К первому тесту твоей адской бормашины! — рассмеялся Ромальд.

— Эм… то есть вы уже модернизировали собранный механизм? — я удивленно поднял брови.

— Ну конечно! Теперь дело за малым — нужно попробовать его в действии! — он подмигнул мне. — Одевайся и давай на четвертую душу в списке!

Я утвердительно кивнул, чувствуя, как внутри все сжимается от волнения и предвкушения. Надев свой костюм жнеца, я взял свежий список со стола. Найдя нужную душу, я активировал браслет телепортации.

В следующий момент я оказался в центре Нью-Йорка. Город встретил меня прохладным осенним вечером. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небоскребы в золотистые тона. Легкий ветер кружил между зданиями, поднимая в воздух опавшие листья и обрывки бумаги. Тени и блики создавали на стенах небоскребов причудливую игру света, превращая город в фантастическое зрелище.

На крыше одного из зданий я заметил электрика, настраивающего антенну. Мужчина лет сорока сосредоточенно крутил гайку, пот стекал по его щекам и рабочей робе. Я подошел ближе, зная, что пока я в облике жнеца, меня не видят простые смертные.

Сверившись со списком, я узнал, что этому человеку суждено погибнуть, оступившись и слетев с многоэтажки. Его страховочный трос должен соскользнуть с карабина из-за халатности.

Рядом со мной материализовался Ромальд. В руках он держал сферу, состоящую из множества сегментов, соединенных между собой. Шар был покрыт пластинчатыми сегментами с встроенными ячейками. В центре располагалось углубление, из которого исходило голубоватое свечение. Там же виднелся датчик камеры-анализатора и какая-то сложная линза, отражающая свет.

— Опа! — воскликнул Ромальд и неожиданно подкинул сферу вверх.

Я едва успел среагировать, как устройство, падая вниз, резко застыло в воздухе, зависнув примерно в метре над землей.

— Она… она летает, — выдохнул я, пораженный увиденным.

— Ну естественно, — ухмыльнулся чёрт. — А ты думал, мы с собой эту железяку будем таскать?

Я покачал головой, внимательно следя за шаром.

— Ладно, хватит глазеть, — прервал мои размышления Ромальд. — Давай посмотрим, как эта штука работает в реальных условиях.

Ромальд посмотрел на свои наручные часы, начав отсчитывать секунды до падения человека:

— Пять… четыре… три… два… один…

Мужчина на вышке вдруг потерял равновесие. Его глаза расширились от ужаса, когда он осознал, что падает. Крик вырвался из его горла, эхом отразившись от стен небоскребов.

— Останови, — скомандовал чёрт, его голос звучал почти буднично, как будто речь шла о чем-то обыденном.

Я замешкался, чувствуя, как внутри все сжимается от напряжения.

— Так рано же еще! — выпалил я, не в силах отвести взгляд от падающего человека.

Ромальд ухмыльнулся, в его глазах мелькнуло что-то, похожее на удовольствие.

— Ну блин, прикольно летит, — заметил он с нотками садистского восхищения в голосе.

Я посмотрел на мужчину в полете и, преодолевая внутреннее сопротивление, активировал остановку времени.

Мужчина застыл в воздухе, словно кадр из фильма, поставленный на паузу. Его тело изогнулось в неестественной позе, руки раскинуты в стороны, словно в попытке ухватиться за невидимую опору. На лице застыла гримаса ужаса и удивления — смесь эмоций, которые он не успел до конца осознать.

Он завис всего в паре метров от земли и неминуемой смерти. Из уголка его глаза выкатилась слеза, которая тоже застыла в воздухе, превратившись в крошечную хрустальную каплю, отражающую последние лучи заходящего солнца.

Я перевел дух, чувствуя, как колотится сердце. Понимание того, что я держу в своих руках чью-то жизнь, пусть даже на несколько мгновений, было ошеломляющим.

Собравшись с силами, я запустил время. Произошло то, что должно было произойти — удар и хруст костей. Тупой звук удара о бетонную поверхность эхом разнесся по улице. Этот звук, казалось, разрушал не только человеческое тело, дробя кости и внутренние органы, но и что-то внутри меня.

— Спекся, — ухмыльнулся Ромальд, его голос звучал почти довольно.



Мне очень не нравился мой наставник, но я старался не подавать виду. Вместо этого я снова нажал на временной ограничитель. Время замерло, оставив нас наедине с последствиями трагедии.

— Опа, а теперь смотри, — черт хлопнул в ладоши, словно давая старт какому-то представлению.

Сфера медленно подплыла к телу, левитируя в воздухе. Она двигалась плавно и неумолимо, словно черный предвестник ада. Ее поверхность отражала тусклый свет, создавая зловещую игру теней.

— Смотри, как мы поменяли процесс, — снова вмешался Ромальд, его глаза горели нездоровым энтузиазмом.

Сфера, прежде чем приступить к извлечению души, просканировала ее синим лучом. Затем она нанесла печать идентификации, все это произошло почти мгновенно.

— Видал, как может? — черт ухмыльнулся, явно гордясь технологическим прогрессом. — Теперь жнецы — это прошлый век. Технологии рулят, браток!

В эту же минуту на табло сферы высветилось значение зеленоватым тоном: 64%. Я не успел даже осмыслить это число, как сфера начала извлекать душу из тела человека.

Со стороны процесс был завораживающим и пугающим одновременно. Тонкие нити энергии, похожие на светящиеся волокна, потянулись от тела к сфере. Они переливались всеми оттенками синего и зеленого, создавая впечатление, что сама сущность человека перетекает в устройство осекаясь от тела.

Я стоял, не в силах отвести взгляд, чувствуя смесь ужаса и восхищения. Вот оно — то, над чем мы работали все это время. Технология, способная оценивать и собирать души.

Ромальд, казалось, не разделял моих сомнений. Он наблюдал за процессом с видом ребенка, получившего новую игрушку.

— Красота, правда? — спросил он, поворачиваясь ко мне. — И это только начало. Представь, что мы сможем делать дальше!

Я кивнул, не в силах произнести ни слова.





Глава 12




Я проснулся в поту, дыхание было безумным и сбитым. Сердце колотилось, как будто пыталось выпрыгнуть из груди. Кошмар, преследовавший меня во сне, все еще стоял перед глазами, яркий и пугающе реальный.

Во сне летающий шар-судья гнался за мной по бесконечным лабиринтам темных коридоров. Его металлические конечности, похожие на щупальца гигантского осьминога, тянулись ко мне, готовые схватить в любой момент. Я чувствовал его холодное, механическое присутствие за спиной, слышал жужжание его внутренних механизмов, которое, казалось, проникало прямо в мозг.

Когда шар наконец настиг меня, его металлические пальцы, словно живые, обволакивали мое тело. Они погружались в плоть, разрывая ее, добираясь до внутренних органов. Боль была невыносимой, но я не мог кричать — горло сжималось от ужаса. На поверхности шара мелом была нарисована ухмыляющаяся улыбка, жуткая пародия на человеческое выражение. А за роботом, как гирлянда на рождественской елке, тянулись сотни связанных шаров из душ. Они светились призрачным светом, и я мог слышать их беззвучные крики, полные отчаяния и боли.

Зрелище было по-настоящему диким, настолько реальным, что даже сейчас, проснувшись, я чувствовал фантомную боль там, где во сне меня касались металлические щупальца. Я приподнялся на кровати и медленно задышал, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Комната казалась чужой и враждебной, тени в углах словно шевелились, готовые в любой момент превратиться в монстров из моего кошмара.

Дрожащими руками я полез в стол и, шаркая ящиками, нашел начатую пачку сигарет. Алкоголь я всё-таки не стал так часто пить, хотя с моими нервами лучше бы я пил не просыхая.

Сигарета мелькнула во тьме, и поднеся пьезозажигалку, я затянулся. Пхххх… дым из легких наполнил спальню. «Так тихо, как в гробу,» подумал я, и эта мысль вызвала новую волну неприятных ощущений.

Я вспомнил свои первые дни работы. Тогда я хотел собрать вещи и свалить из города в другое место, понимая, что поспешил с решением работать на адских боссов. Но увы, дочерние предприятия компании были в более чем ста городах мира. От них было не скрыться.

«Может, в лес?» — промелькнула безумная мысль. «Рубить деревья, мстить природе и охотиться на хомячков?» Я усмехнулся своим мыслям. Нет, такого я не выдержу точно. Подтирать задницу лопухом — точно не мой удел. Да и там иногда нужно будет делать вылазки в свет и тем самым себя обозначить. Наличку почти нигде не принимали, а отследить карту для них — как щелчок пальцев.

Затушив сигарету, я откинулся на кровать и закрыл глаза. Перед внутренним взором снова возникли образы из сна, но теперь они смешивались с реальностью, которая порой казалась еще более кошмарной.

Они уже тестировали наши алгоритмы по полной, и вчерашний показ был тому доказательство. Неизвестно, сколько еще Жнецов получили обновку и выкинули свои старые весы для взвешивания душ. Судя по масштабам, все шло к массовым интеграциям и убиранию Жнецов как таковых и их роли во всем этом представлении.

Размышляя об этом, я чувствовал, как холодок пробегает по спине. Технологический прогресс, которым мы так гордились, теперь казался чем-то зловещим. Мы создавали инструменты, способные заменить даже тех, кто работает со смертью. Что это значило для баланса мироздания? Какие последствия могут быть у такого резкого перехода от традиционных методов к высокотехнологичным решениям?

Сам офис адской конторы был чем-то мультизагадочным. За все время таких Жнецов, как я, я встретил всего два раза. Один был как-то рядом на месте происшествия. Я появился в тот момент, когда он как раз вырывал у погибшего в авиакатастрофе душу, упершись обеими ногами в тело мертвеца.

Сцена была жуткой и завораживающей одновременно. Жнец двигался с механической точностью, его лицо было скрыто под капюшоном и маской, но я мог почувствовать его сосредоточенность. В его движениях читалась вековая практика, отточенное мастерство.

Он, забрав несколько душ, был немногословен и исчез спустя несколько минут, кинув оставшиеся в свой контейнер. Наряды, как я понял, были стандартные. «Наверно, шьют по ГОСТу,» ухмыльнулся я, пытаясь разбавить мрачные мысли долей черного юмора.

Вторая встреча с жнецом у меня состоялась в коридоре возле дверей той самой безумной исследовательской лаборатории. Как я уже понял, у них были технологии упаковывать пространство в более компактную форму. Этим они успешно пользовались, добавляя секторы исследовательских мега-лабораторий по коридорам, по которым и гуляли жнецы.

Коридор, казалось, простирался в бесконечность. Стены его были покрыты странными символами, которые, казалось, двигались, если смотреть на них краем глаза. Воздух здесь был густым, наполненным запахом озона и чего-то неопределимого.

Моя встреча была необычной. Отдав мне честь, жнец прошел мимо по коридору и, обернувшись, кинул мне в догонку:

— Эй, бро, ты на каком месте в рейте?

Я замешкался, не ожидая такого вопроса.

— На 856-м, а что?

— Дать совет, как улучшить рейтинг? — в его голосе слышалась странная смесь дружелюбия и чего-то хищного.

Я поежился, так как не гнался ни за какими мифическими цифрами, но все же произнес:

— Как?

— Все просто, — ответил жнец, и я почувствовал, как его невидимый взгляд буравит меня. — При изъятии души и нанесении маркировки помечай на печати спецсимвол твоей метки. Это позволит привязать всю родословную убиенного к твоей персоне-гранта и тем самым увеличить количество контрактов на души.

Я обомлел, теперь понимая, зачем на печати был спецсимвол. Это открытие заставило меня задуматься о масштабах системы, в которую я оказался втянут. Речь шла уже не просто о сборе душ, а о создании целых династий, привязанных к конкретным жнецам. Это напоминало какую-то извращенную форму феодализма, только вместо земель — души.

— Адьес, бродяга, — кинул мне жнец и умчал восвояси.

Я выдохнул и встал с кровати. Новый день после адской ночи, казался каким-то не реальным. Выскочив и наспех одевшись, я поспешил в рабочий ад. Сердце колотилось от предвкушения — сегодня мне должны были показать последние наработки их специалистов. Как я понял, меня ждало что-то еще более грандиозное, чем первый тест шара судьи.

Переступив порог доселе недоступной лаборатории тестов, я замер в изумлении. Помещение оказалось огромным ангаром, заваленным непонятными конструкциями и системами. Вокруг сновали десятки, нет, сотни людей и непонятных существ, очень напоминавших облик моего куратора в истинном обличии черта. Воздух был наполнен гулом механизмов и приглушенными разговорами на языках, которых я никогда прежде не слышал.

Я остро осознавал свою уникальность в этой ситуации. Кроме меня, моей команде запрещалось бывать в других отделах, а всю правду знал лишь я один.

Мое внимание привлекла какая-то конвейерная лента. Приглядевшись, я увидел десятки спускающихся шаров смерти. Они, словно на массовом заводе, упаковывались работниками в специальные коробки и относились в сортировочную. Зрелище было одновременно завораживающим и пугающим — масштабы производства поражали воображение.

Я поднял палец в надежде что-то спросить у проходящего мимо существа, но тут подоспел Гудвин. Его лицо сияло нескрываемым восторгом:

— О-о, я смотрю, ты решил посетить производственный цех! Сам создатель решил увековечить свое детище своим присутствием!

Его улыбке не было предела, он смотрел на меня с восхищением, словно на свое величайшее достижение.

— Это судьи? — я снова указал пальцем на конвейер, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— Ну конечно же, дурачок! — рассмеялся Гудвин. — Так сказать, оптовые поставки. Мы уже наладили дело, осталось за малым.

Он окинул взглядом производственную линию, и я заметил в его глазах что-то похожее на алчность. Это заставило меня внутренне содрогнуться.

— Но позволь, я тебя провожу к себе, и мы посмотрим, что еще можно было бы улучшить по системам, — продолжил Гудвин, облизнув губы. — Хотя в целом, по тестам нас все устраивает.

Пройдя в отдельное помещение к Гудвину, я погрузился в обсуждение деталей системы. Мы рассматривали графики, анализировали данные, но в целом особых правок больше не требовалось. Система действительно отлично прошла все тесты.

— Ну, я думаю, давайте еще проведем тесты с вами совместно, — предложил я, пытаясь оттянуть момент полного внедрения системы.

Гудвин энергично кивнул:

— Отлично! Тогда сегодня я оставлю вам один экспериментальный образец, и мы посмотрим, как он сможет отработать все наши «обновления».

Последнюю фразу Гудвин растянул с довольным лицом, словно мартовский кот.





Глава 13




Я тяжело дышал, нажав на кнопку, и просто ввалился в адскую контору. Пот струился по лицу, а глаза были расширены от ужаса. Сердце колотилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди. Воздух в легких казался густым и тяжелым, как будто я пытался дышать через вату.

Прямо передо мной мой Судья убил обычного человека и вырвал из него душу. Сцена разворачивалась как в замедленной съемке: энергетические щупальца системы протянулись к жертве, легко пронзая плоть, словно она была не более чем иллюзией. Душа, вырвалась из тела с беззвучным криком. Я не в силах его отключить смотрел словно в оцепенении, как он расправлялся то с одним, то с другим человеком. Каждое движение Судьи было точным, безжалостным, лишенным всякой эмоции.

«Алекс, Сара, Майк! Где вы? Срочно нужно отключить эту чертову штуковину!» — мой голос сорвался на крик, отражаясь от стен пустого коридора. Паника нарастала с каждой секундой, пока я бежал к исследовательской лаборатории.

Я ворвался в помещение, но оно встретило меня гробовой тишиной. Лаборатория была пуста, только в одном из стульев, вращаясь на спинке вокруг своей оси, сидел Ромальд, весело улыбаясь. Его улыбка казалась неуместной, почти зловещей в контексте происходящего.

«Где все…» — слова застряли в горле, превратившись в хриплый шепот.

«Их нет,» — ответил Ромальд, продолжая крутиться на стуле, словно это была какая-то игра.

«Как не… где они?» — я с трудом выдавил из себя вопрос, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

«Ну, мы отправили их в отпуск,» — ехидно оскалившись, ответил чёрт. «Так сказать, они сделали свое дело и сейчас на земле вместе с остальными мучениками.»

Я опешил, не понимая, к чему клонит Ромальд. Мысли путались, отказываясь складываться в логическую картину. Что-то было не так, очень не так, но я никак не мог ухватить суть происходящего.

«Все просто, Том,» — продолжил Ромальд, остановив вращение стула и пристально глядя мне в глаза. «Вы, по сути, закончили свою работу. Ваша идеальная система судьи перешла в стадию исполнения.»

«Какую стадию? О чем ты, Чёрт возьми!» — я почувствовал, как гнев начинает вытеснять страх. Хотелось схватить Ромальда за грудки и вытрясти из него правду.

«Стадию полной оценки душ,» — съехидничал Ромальд и хлопнул от возбуждения в ладоши, словно ребенок, получивший долгожданный подарок.

Я потянулся к браслету и нажал телепортацию снова, переместившись на землю.





Глава 14




Я стоял посреди разрушенного города, ощущая, как реальность вокруг меня искажается в жутком калейдоскопе хаоса и разрушения. Смарт-браслет из офиса перенес меня в самую гущу событий на земле. В мире творилось безумие, которое не поддавалось никакому рациональному объяснению. Люди, объятые паникой, метались в поисках укрытия, их крики и вопль эхом отражались от полуразрушенных зданий. А над всем этим кошмаром парили шары с судьями — безжалостные машины смерти, созданные моими руками.

Прямо передо мной резко завис один из шаров, его поверхность мерцала зловещим красным светом. Сканирующий луч прошелся по улице, и внезапно зафиксировался на человеке, пытавшемся укрыться за перевернутым автомобилем. На поверхности шара вспыхнули цифры: 13%, горящие кроваво-красным. Не теряя ни секунды, шар устремился за своей жертвой.

Человек, почувствовав опасность, бросился бежать, но его отчаянная попытка спастись была тщетной. Лазерный луч, тонкий как игла и смертоносный как молния, пронзил воздух. Я видел, как он вошел в затылок бегущего, прошил насквозь череп и вышел через лоб. На долю секунды человек застыл, его глаза расширились от шока и боли, а затем он рухнул на землю, словно марионетка с обрезанными нитями.

Шар подлетел к упавшему телу. Из его нижней части выдвинулись энергетические щупальца, похожие на хирургический зонд. Они погрузились в тело, и я увидел, как нечто светящееся — душа — было извлечено и помещено в капсулу внутри шара. Процесс занял считанные секунды, холодный и эффективный, как работа хорошо смазанного механизма.

Подняв голову, я увидел рой шаров, устремившихся в небо с собранными душами. Их было так много, что они затмевали солнце, создавая жуткое подобие затмения. Каждый шар нес в себе чью-то жизнь, чью-то историю, оборванную в один миг по прихоти бездушного алгоритма.

Я не мог поверить в то безумие, какое творилось вокруг. Мой разум отказывался принимать реальность происходящего. Неужели это я? Неужели это моих рук дело?

Ромальд стоял рядом, наблюдая за разворачивающимся апокалипсисом с видом довольного режиссера, наконец увидевшего премьеру своего фильма.

«Ну, процесс оптимизации на максималках,» — съехидничал он, его голос сочился ядовитым сарказмом.

Я повернулся к нему, чувствуя, как внутри меня закипает ярость. Готовый убить этого мерзавца, я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Мир вокруг был разрушен, превращен в руины. Сотни тысяч шаров, как рой металлических саранчи, точечно вырезали, словно поголовье скота, всех, кто был ниже 49%. Адский механизм, который создал я и моя команда, пришел в действие, превратив землю в подобие чистилища.

«Все к лучшему, не переживай,» — продолжал Ромальд, его глаза блестели дьявольским огнем, «зато мир очистится. Останутся только лучшие, достойные.»

Я почувствовал, как внутри меня поднимается волна гнева и отвращения. Мой голос дрожал от сдерживаемой ярости и ужаса, когда я спросил: «А что будет с теми, кого вы забрали?»

«Все просто,» — ответил он, и в его голосе не было ни тени сомнения или сожаления. «Их кинут в горницу. Пойдут, так сказать, топливом для новых работников и жителей Ада. Ничего не пропадет, все будет использовано.»

Его слова ударили меня, как пощечина. Я почувствовал тошноту, подкатывающую к горлу. Мир вокруг меня словно поплыл, и на мгновение мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание. Как можно так спокойно говорить о судьбах людей?

Ромальд, казалось, не замечал моего состояния. Он присел на корточки и взял горсть песка, начиная плавно сыпать ее на землю, создавая тонкую струйку в этом хаосе и криках. Его движения были почти гипнотическими, и я не мог отвести взгляд от падающих песчинок.

«У Бога были определенные условия,» — продолжил он, его голос звучал почти задумчиво. «Система придуманных им весов позволяла анализировать души. Эти сраные весы взвешивания…» Он цыкнул, и в его голосе прозвучало раздражение. «Но к сожалению, количество душ для нашей дьявольской работы было ничтожно мало! Большую часть он забирал к себе в свою всратую галактику. Где в своей райской горнице создавал своих всратых пташек.»

Я слушал, не в силах прервать этот поток откровений. Каждое слово Ромальда открывало передо мной новые глубины ужаса и абсурдности происходящего.

«Оказывается, у этого малого были системы фильтрации души, какие позволяли очищать часть души от негативного опыта и ковать свое. Мы по сути остались без хлеба!» — в его голосе звучала почти детская обида.

«Изучив весы, мы поняли их принцип работы, но наши чудо-инженеры не смогли повторить механизм анализатора душ, так как требовалось очень много настроек и тонкостей работы. А по правилам вселенной, устройство без полной системы судейства не может участвовать в дележке душ и любой, кто помет без судейства попросту растворится в не бытье.»

Он поднял на меня взгляд, и я увидел в его глазах странную смесь восхищения и жадности. «Но ты, друг мой, смог сделать это! Ты сделал их судей, какие учитывали все, а подкрутить алгоритмы в нашу пользу и подтасовать карты уже было делом за малым!»

Я стоял, ошеломленный этим откровением. Мои руки, создавшие эту систему, теперь казались мне чужими, запятнанными невидимой кровью миллионов душ.

«Кстати, за твою усердную работу,» — продолжил Ромальд, словно, не замечая моего состояния, «костюм жнеца — это подарок от Людвика Адовантного. Носи с гордостью, ты заслужил.»

Через секунду Ромальд исчез, оставив после себя лишь клубы темного дыма и запах серы. Я остался один посреди разрушенного мира. Смарт-браслет на моем запястье больше не работал, отрезав возможность к перемещению. Мне оставалось только смотреть на разрушенный мир, осознавая весь ужас содеянного.

Классификация душ прошла успешно…





Эпилог




Я медленно брел по руинам некогда цветущего города. Небоскребы, еще недавно пронзавшие небо, теперь лежали грудами искореженного металла и бетона. Улицы, когда-то полные жизни и суеты, превратились в безмолвные каньоны, заполненные пылью и обломками.

Воздух был густым от дыма и пепла, затмевая солнце и окрашивая мир в зловещие оттенки серого и красного. Повсюду, куда ни глянь, виднелись следы разрушения и смерти. Тела людей, застигнутых врасплох судьями, лежали среди руин, безмолвные свидетели конца света.

Я останавливал время, пытаясь осмыслить масштаб катастрофы. В эти моменты мир замирал, и я мог видеть застывшие картины ужаса: падающие обломки, зависшие в воздухе; людей, застывших в последнем крике; огонь, превратившийся в неподвижную скульптуру.

Блуждая в потемках, моя рука в черной кожаной перчатке медленно опустилась на череп давно погибшего человека. Тонким пальцем я провел по краям отверстия, оставленного лазерами адских машин смерти. Гладкая поверхность кости контрастировала с шершавостью перчатки, напоминая о хрупкости жизни и неумолимости созданного нами оружия.

Я так и не смог снять свой наряд жнеца, зная, что тут же могу быть убит своим же детищем. Но как я понял теперь, мой наряд позволял мне быть бессмертным… Ирония судьбы — создатель, обреченный вечно бродить среди руин своего творения.

Дни сливались в бесконечную череду серых сумерек. Я продолжал свой путь, не зная, куда иду и зачем. Может быть, я искал искупления. Может быть, надеялся найти способ все исправить. Но глубоко внутри я понимал — это конец. Конец мира, конец человечества, конец надежды.