Знак судьбы. Глава 8

- Непонятно. Вроде как из дерева сделана. - Карина разговаривала сама с собой, крутя в руках штуковину, которую ей принес капитан. В ее кабинете горел тусклый свет, и это придавало загадочности ее действиям. - Опа, а тут вроде как что-то написано. - Карина перевернула штуковину дном кверху. Но надпись разглядеть не удалось.
- Головин, слушай. — связалась Карина с капитаном. — А эксперты хорошо осматривали эту штуковину?
- Вроде.
- Вроде? Это как?
- Ну как? То ты не знаешь как. А что ты там увидела?
- Представляешь, увидела. Надпись на дне.
- Внутри?
- Головин! Это не ваза. Снаружи.
- И что за надпись?
Карина сфотографировала надпись. И увеличила на экране.
- Хрень какая-то. Тут знаками какими-то что-то написано.
- Ну спроси у…
- Сама догадалась. Не знает такого языка поисковая система.
- Зацепочка расцепилась.
- Очень смешно. Карина вышла из беседы.

2024 год.
- И вот, представляешь. А это моя соседка. С виду такая приличная бабулька. Мы с ней общаемся. Да все с ней общаются. А тут оказывается… - Люсечка, помощник эксперта, была таким же новичком в группе, как и Карина, поэтому, чтобы как-то более комфортно влиться в него, Люсечка прямо хваткой вцепилась в Карину, которую направили на стажировку в Следственный Комитет после возвращения в родной город. - …Она оказалась потомственной ведьмой. А никто и не замечал.
- А кто сказал-то это про нее? - Карина делала вид, что с таким интересом слушает новую приятельницу, мысленно «улетая» в свои проблемы. Полгода назад она заметила за собой одну странность. И странность эта находилась в ее носе, вернее в запахах.
Ковидом она проболела еще два года назад. Болела тяжело, пневмония на пятьдесят процентов поразила легкие. Лежала в больнице на аппарате. Выкарабкалась. А вот запахи не ощущала еще целый месяц. Потом они стали возвращаться, но как-то странно. Как будто мозг быстро подбирал из своего архива реакцию на внешний раздражитель, запах.
Через пару недель после выписки из больницы обоняние вроде как все вернулось, но иногда она чувствовала, что как ниоткуда появляются запахи, которые никак не могли появиться в том месте, где она их ощутила. В итоге она определила три их вида. Запах попкорна. Такой запах часто бывает в кинотеатрах, где и продают сие продукт. Запах яблочного уксуса. И запах гниющей зелени. Бывает такой. Купил вроде пучок лука в супермаркете, в прозрачном таком пакетике, хорошо упакованный. С виду такой свеженький, а дома разворачиваешь, а внизу, что спрятано под ценником, пожухлый в своем соке. Или как пахнет компостная яма, когда туда только-только свалена куча собранной с грядок травы-сорняка.
О чем подсказывали эти запахи, а они точно подсказывали, Карина пока еще не установила. Хотя об одном уже начала догадываться.

Задача ее группы в основном состояла в поиске лиц, готовящих диверсии. Запах уксуса яблочного появился, когда они захватили одного диверсанта. Он прятался в толпе, и Карина точно указала на него, поддавшись этому ощущению. И запах ее не обманул.
Что означали другие два запаха, она тогда еще не определила.
- Ты меня слушаешь? - Люсичка заметила, что Карина думает совсем не о том, что она ей так подробно рассказывает.
- Прости, немного отвлеклась. У тебя такие приятные духи, мне показались они знакомыми, вот я и задумалась.
- Да, духи. Это мне мой подарил. Дорогущие! Но это новинка, ты никак не могла их…
- Немного похожи на «Персив» Эйвон.
- Если только немного похожи. - Люсичку легко можно было направить в другое русло беседы. Но это никак не касалось ее работы. В работе она отключалась, думая только о ней. Поэтому показывала себя хоть и молодым, но довольно хорошим специалистом.
- А ты знаешь эти духи?
- Да, были у меня. Мне нравится этот запах. Ты будешь мой рассказ слушать дальше, а то скоро доедем, и я не успею.
- Да, извини. И в чем там дело было?
- Так вот. У этой моей знакомой. - Карина не стала уточнять, у какой знакомой. - Лена ее зовут. Есть тетушка. Так вот эта тетушка и есть наша соседка.
- И что с тетушкой?
- Ты спрашивала, откуда я про нее узнала. Так вот я и рассказываю, от этой знакомой.
— Понятно. А что ты узнала?
— Ну, ты всё пропустила. Эта наша соседка, баба Нина, оказывается, ведьма. Да мы и подумать не могли. Приятный человек. — Карина в этот раз молчала. — Оказывается, еще в детстве от нее детей все прятали. Как чего скажет, обязательно к ребенку гадость прилипнет. А потом, когда она училась в классе пятом или шестом, у нее дом сгорел, в деревне они жили. Так вот, она дара речи лишилась, в обморок упала. И всё. Глазить малышей перестала. Педагогом всю жизнь работала.
Так мне эта Лена и говорит, что она, баба Нина, значит, всем говорила, что ничему не верит такому, или только так себя позиционировала, а на самом деле у нее продолжалось то, что в детстве с ней было.
Вроде не гадости говорит, есть такие, на жизнь через черные очки смотрят, всё критикуют, всё ругают. Нет. Она просто говорила, что думала, и ни с кем, ни с чем не считалась. Прямолинейная была. С трудом себя в некоторых моментах заставляла промолчать. Хотя других постоянно учила молчать. Фраза еще у нее была любимая: «Промолчи, за умного сойдешь». Вот даже фраза тоже, вроде, звучит как-то обыденно, но, если задуматься, — ужасно неприятная. Значит, что за дурака тебя считают.
Подруги у нее всегда были. С ними она тоже подобными фразочками общалась. Те как-то терпели. Это и понятно, зависимость от такого отношения порождает страх. И кажется, что если ответишь на такое хамство или просто порвешь с таким человеком отношения, он обязательно еще больше гадостей наделает тебе.
Так вот Ленка мне и говорит, что те, кто с ней были рядом, то они или в психушку попадали, или умирали от каких-то болячек быстро.
Была только одна женщина. Долго около нее держалась. Так у нее муж ненавидел бабу Нину и каждый раз, когда женщина приходила домой после нее, отчитывал жену. И такие гадости в адрес бабы Нины посылал. Оказывается, таким образом он «очищал» жену.
— И кто тебе это сказал?
— Так эта знакомая моя. Она у экстрасенса была.
— А, у экстрасенса. Тогда да.
— Не веришь?
— Почему? У меня тоже есть немало историй подобных. Мы по психологии проходили подобных людей. В народе их вампирами называют. Наверняка и с этой женщиной что-то случилось, как только мужа не стало.
— Да. Им-то уже всем под восемьдесят. А мужу ее девяносто было, когда он умер. Вот после того, как она погостила в очередной раз у бабы Нины, слегла и больше не встает.
— А баба Нина цветет и пахнет.
— Ну, я бы не сказала.
— Тогда чахнуть начала. Причем вот как раз после того, как слегла эта женщина.
— Ну вот тебе неинтересно что-то рассказывать. Ты всё знаешь.
— Люся, не всё. Так что рассказывай.

2034 год.
- Тетя Глаша, я только на выходные. С понедельника занят буду. Обещал Ленке помочь с квартирой.
После смерти деда с бабкой дом в деревне остался сестре матери Петра, Глашке. Она так и не вышла замуж, и детей у нее не было. Жила с родителями. Помогала сестре растить Ленку с Петром — племянников своих. Поэтому, когда к ней кто-то из родных приезжал, была неимоверно рада. А приезжали к ней почти каждый выходной. То Петька, то Ленка с сыном, а то и сестра.
- Она продавать квартиру собралась?
- Да. И правильно решила.
- Да, самое верное решение. Одни неприятности там были для нее. Да еще…
- Да не я его грохнул. Полиция всё доказала. Видишь, на свободе.
- Я, сынок, до последнего и не верила. Не мог ты.
- Немного Ленке квартиру в порядок приведу, чтобы покупателям показывать было не стыдно.
- Это хорошо. И тут я еще со своим забором.
- Да брось ты. Сейчас поправим. Работы-то на час максимум. Штакетник-то новый. Только ж пару лет назад поставили.
- Тут каждую весну так. Вода с огорода стекает в канавку, и заодно и забор в некоторых местах захватывает.
- К следующему году немного подкоплю, дом начнем обновлять. Побольше сделаем. Этажа в три. Террасу увеличим.
- Ну и планы у тебя, Петенька.
- А как без них?
Солнце к полудню уже припекало. Петр снял футболку, надел резиновые сапоги поверх джинс и приступил к работе.
Его спортивный торс с накаченными мускулами, золотые кудри и большие раскосые голубые глаза прямо зачаровывали мимо проходящих молодых женщин.
- Петьк, ты надолго или опять погостить денек?
- На выходные. А что?
- Может…
- Ой, Люб, отстань. Не пойду я с тобой больше по этим клубам деревенским. Прошлого раза хватит. Вышла бы замуж давно, с детьми бы сейчас сидела. Не до клубов бы было.
- А я, может, тебя только жду.
- Это ты зря.
- Люб, отстань от парня. Иди, куда шла. — отогнала Глаша соседкину дочку.
- Странный ты, Петьк. К тебе красавица сама клеится, а ты не реагируешь.
- Красавица?
- Ну конечно, вам, городским, других красавиц подавай. А у нас что есть, извиняйте.
- Тогда чего работать мешаешь?
- Ну и пойду. — Любка демонстративно повернулась, сделала гримасу и ретировалась.
- Как ребенок. Бабе тридцатник скоро, всё девочку из себя строит. — проворчала тетя Глаша, вовремя подошедшая к Петьке.
- Она и есть ребенок. Остановилась в возрасте подростка и взрослеть боится.
- Ты завтра в город?
- Да, к вечеру собирался. А с утра машину свою посмотрю.
- Ты тогда воды из колодца подними. А то опять через край наберется.
- Конечно.
Вечером Глаша накрыла стол на террасе. Напекла пирогов, да таких ароматных и вкусных, что запах от них стоял по всей округе. Она любила Петьку и всегда баловала его. А чем она могла его побаловать еще, как не вкуснятинкой, которую готовила сама? Хотя готовить Глаша с детства не любила. Этим в их доме всегда занималась мать. Но вот что ни говори, а вкусно покушать она обожала.
Когда работала, еще в близлежащем от их деревни поселке, то позволяла себе с девчонками и в кафе там разные сходить. А когда ушла на пенсию, такие мероприятия ушли в историю ее жизни. Не столько денег жалко, нет. Глаша занялась хозяйством. Купила курочек, индюшек, кроликов. И всё! Некогда стало.
- Я там еще салатика к картошечке с шашлыками настругала. Как ты любишь. Кушай, кушай. - Она чмокнула Петьку в затылок, собрала опустевшие тарелки и понесла в дом.
- Петь, ты что ль? - В калитке стояла баба Зина.
- О, баба Зина. Жива еще! Сколько ж тебе стукнуло-то? Проходи, сейчас тетка чай принесет.
- Ой, сынок, столько не живут. От чаю не откажусь. А так-то я до тебя пришла. - сказала баба Зина, присаживаясь на лавку к столу, рядом с Петькой. От нее пахло свежей мятой, лицо было чуть загорелым, с морщинками, но не глубокими, как у бабулек, которым давно уже перевалило за восемьдесят.
- Зина! - удивилась Глаша, неся электрический прозрачный чайник. - Я к тебе хотела идти после ужина. Думаю, давно тебя не видно.
- Так как давно? Дня три назад виделись.
- Три дня? Всего лишь?
- Если что, ты знаешь, у меня телефон есть. Тебе первой позвоню.
- Так если что, кто ж тогда позвонит по твоему телефону.
- Ладно, не каркай. Я ж по делу, дай скажу, а то забуду. Петь, у меня там лесенка у крыльца совсем развалилась, может посмотришь завтра с утрица?
- Посмотрю. Без проблем.
- А давай ты у меня переночуешь? Я тебе комнату на крыше подготовлю.
- На сене? Как в детстве?
- Ну да.
- А давай, баба Зин.
Баба Зина тоже была какой-то родственницей Петькиной семьи. Вроде как его деда сестра двоюродная. В деревне раньше все близкие родственники и жили. Брат, сват. Семьи разрослись, и уже не каждый знал, кто кому кем приходится. Да и молодежь вся в город поуехала, оставив стариков одних в их полуразвалившихся домах.
Петька в детстве любил с Витькой на чердаке бабы Зининого дома играть. Часто там и ночевали пацаны, рассказывая на сон грядущий страшные истории друг другу.
Витька — друг Петькин, сын тети Шуры, младшей сестры бабы Зины. Она ее лет на пятнадцать старше. Вот поэтому баба Зина — баба, а тетя Шура — тетя.
Витька ушел на фронт в 22-м, да так больше и не вернулся. Тетка Шура искала его, обошла все конторы, но никаких известий не было.
- Ты не грусти, - Петька обнял тетку.
- Да брось ты. Мы с Барсиком вдвоем. Нам не скучно. Сейчас посмотрим что-нибудь, и баиньки. Да, Барсик?
Барсик, как понимал, мяукнул в ответ.

***
За день до этого.
Съехав с основной трассы, Гришка гнал на своем Ниссане по проселочной дороге, что прямиком вела в Авдотьино, но на деревне не заканчивалась.
Дорога эта асфальта не знала, как была проложена бетонными плитами, так и осталась уже почти сто лет. Поэтому ее так и называли в народе — бетонка.
Ниссан подпрыгивал на каждой плите, что заставляло Гришку только ругаться. Машину-то было жалко, недешевая.
На следующей неделе в деревню должна будет заехать бригада. Начнут валить лес возле нее. Гришка понимал, что крику народного будет немало. Тем более, ставя такие задачи перед собой, администрация района, в лице мэра Виктора Петровича и его, Гришки, как заместителя, даже и не думала решать это с этим самым народом.
По документам планировалось строить базу отдыха, но на самом деле задачи были совсем иные.
Более десяти лет назад в этом лесу было зарыто настоящее богатство, то есть все деньги, золото с камнями и оружие, что было прихватизированно во время военных действий, проходивших на этой земле. Вот это всё и было спрятано в бункере, но вход в него так тщательно был скрыт, что впоследствии найти его стало невозможно. Даже ориентир был потерян. Такое ощущение, что кто-то специально так закрутил все дорожки, что вычеркнулось из памяти всё, что их сопровождало.
Задание-то Гришка свое знал — проведать обстановку в деревне, найти съемное жилье для бригады, а главное — это узнать, где живет эта ведьма, найти которую было личным приказом Витька. Именно приказом, а не просьбой.
Хоть Гришка и не верил во всю эту мистику, и, как ему казалось, никогда не верил и сам Витек, что-то всё-таки эта самая ведьма в его жизни подкорректировала. Да так, что Витька был не только в гневе, на его лице четко светилось выражение безысходности, тупика, что очень пугало Гришку. Кто-кто, а Витька всегда знал, где выход в любой ситуации, и тем самым был опорой для всех, кто его окружал.
Еще, что просто бесило Гришку, это его ссора с девушкой. Эльвирка младше его чуть ли не на двадцать лет. Совсем еще девчонка. И зачем он ей такой, начинающий лысеть мужчинка? Но Эльвирка была просто одержима желанием выйти за Гришку замуж и нарожать ему кучу маленьких Гришечек.
А сам-то Гришечка жениться никак не хотел. Не входило это в его планы, прям-таки по умолчанию. Не видел он себя в роли мужа, тем более отца множества маленьких Гришечек.
По жизни его ему хватило мамочки. Вот есть люди, которые имеют огромное желание, чтобы близкие жили ради их собственного комфорта. То есть все делали, что ожидала от них родительница, стараясь ей угодить. Можно сказать, были рабами культа личности. Мама Гришечки имела желание, чтобы ее близкие и родные жили в угоду ее творчества. А творчество ее было ориентировано на их жизни. То есть следовали по прописанному ею пути. Отчитывались за каждый день и зубрили сценарий дня завтрашнего. И все это жестко контролировалось режиссёром в мамином лице. Поэтому мама звонила не реже, чем донимали звонки Эльвиры. Вот в таком состоянии Гришечка ехал в деревню под названием Автодотьино.
Всю дорогу он усердно подбирал слова, которыми даст отпор своей назойливой даме сердца. Он даже был готов расстаться с ней навеки.
Разговаривая сам с собой, чередуя свои обоснования, которыми он просто в пух и прах разобьет все доводы Эльки, сплошным матом, Гришка проехал деревню мимо, направляясь в лес, что шел сразу за полем, которое в добрые времена было колхозным.
И только когда лес был позади, а впереди замаячила основная трасса, с которой он съехал на проселочную бетонку час назад, до Гришки дошло, что он все проехал мимо.
Громко и от души выругавшись отборным русским матом, Гришечка развернул авто в обратном направлении.
Только через полтора часа он доехал до деревни, до которой при скорости восемьдесят километров в час можно было доехать за двадцать пять минут.
Общественный транспорт давно уже перешел на беспилотное обслуживание, давно уже продавались и подобные авто, но закоренелые автолюбители все еще не торопились пользоваться именно таким транспортом. Поэтому у домов деревни стояли громадные (по меркам беспилотников) джипы, минивэны, пикапы, которые в себя вмещали не одного водителя.
Гришка быстро нашел тот домик молодой вдовы, о которой говорила Витьку ведьма.
Женщина от помощи администрации городского округа в ремонте своего дома, конечно, не отказалась. Но никак не могла припомнить, чтобы она кому-то жаловалась и тем более куда-то писала жалобы.
Получив от вдовы обещания в помощи расселения бригады строителей, Гришечка поинтересовался, не видела ли та ведьму, показав женщине фото. Но вдова не признала в фото никого, посоветовав Грише пройти в местное сельпо, рядом с которым в беседке всегда сидели старожилы их села.
Только через полтора часа он доехал до деревни, до которой при скорости восемьдесят километров в час можно было доехать за двадцать пять минут.
Общественный транспорт давно уже перешел на беспилотное обслуживание, давно уже продавались и подобные авто, но закоренелые автолюбители все еще не торопились пользоваться именно таким транспортом. Поэтому у домов деревни стояли громадные (по меркам беспилотников) джипы, минивэны, пикапы, которые в себя вмещали не одного водителя.
Гришка быстро нашел тот домик молодой вдовы, о которой говорила Витьку ведьма.
Женщина от помощи администрации городского округа в ремонте своего дома, конечно, не отказалась. Но никак не могла припомнить, чтобы она кому-то жаловалась и тем более куда-то писала жалобы.
Получив от вдовы обещания в помощи расселения бригады строителей, Гришечка поинтересовался, не видела ли та ведьму, показав женщине фото. Но вдова не признала в фото никого, посоветовав Грише пройти в местное сельпо, рядом с которым в беседке всегда сидели старожилы их села.
- Нет, сынок. Это тебе к Зинке надо идти. Она у нас все про всех знает. Вон тот дом. В ворота постучись, как собака залает, жди, скоро откроет.
Подходя к дому бабы Зины, Гришка поймал себя на том, что ощущает какое-то странное чувство. Чувство тревоги, и чего-то такого, что гнало его от дома.
Баба Зина ждала его у калитки. Она как чувствовала, что к ней идет гость.
- Да, знаю ее. А зачем она тебе?
- Нужна.
- Опоздал ты, милок. Нюрка еще в двадцать втором погибла, вместе со своим котом и домом. Одна воронка на том месте осталась, после того как снаряд угодил в ее хату. Всей деревней тогда разгребали все. Она ж в удалении жила, в лесу.
- Ведьмой была?
- Ну, да. Поговаривали такое. Поэтому и тело искать не стали. Так и считали, что исчезла. В воздухе растворилась. Бывает такое с ведьмами.
- Да, начитался я сказок в детстве, понимаю, о чем ты. А почему же тогда другие бабки про нее не знают? Я у сельпо спрашивал…
- Почему ж не знают. Знают. Говорить про нее побаиваются.
- А ты, значит, не боишься?
- Нет.
Гришечка еще походил по деревне пару часиков. Постучался в старые домики, показывая хозяевам фото ведьмы. Но так больше информации не получил. С чем и отправился к Витьку с отчетом, по дороге послав свою «даму сердца» на все четыре стороны, обрубив ей возможность доступа к своим доходам, разрешив только забрать с собой вещи и его подарки, в том числе шикарное новенькое авто.