Мгновения. Предисловие Станислава Кжеминьского

Дата публикации — 29 августа 1902.
Источник — Polona
Автор — Станислав Кжеминьский.
Перевод — Руслан Дончевский.
Ссылка на источник: https://polona.pl/
Тема: литература.

Перевод с польского.

Этот сборник — результат глубокой чувствительности и мыслительного напряжения. Автор новелл обладает интенсивным и чутким восприятием мира и жизни, что, очевидно, не могло не отразиться в их повествованиях. В «Мгновениях» читатель не найдёт острых сюжетных линий, витиеватых эмоциональных перипетий между персонажами, а значит, и страстей. Внимание писателя сосредоточено скорее на отвлечённых формах человеческого бытия, где частное и событийное растворяется в потоке вечных вопросов, приоткрывающих нечто большее, нежели обыденная жизнь.

В авторских размышлениях, пронизанных сосредоточенным наблюдением окружающего мира, мы увидим волнение, бурлящее в недрах сознания, чуткую, страждующую душу, сосредоточенное мыслительное напряжение, тоску и боль о мире. Эта чувствительность, как неотъемлемая часть сущности автора, не просто участвует в формировании характеров персонажей, но становится своеобразным ориентиром, определяющим индивидуальность самого писателя и его стиль.

Автор глубоко осмыслил, пережил все те невзгоды, легшими в сюжетную основу его произведений. Они — плоды его внутреннего мира, горькие для него самого, как плоды с дерева прожитой жизни, возможно, горькие и для других, но не ядовитые. Их взращивало несчастье — возможно, самый лучший вдохновитель идеализма, пронизывающий этот сборник от первой до последней страницы.

Согласно распространённым искусствоведческим теориям, главный герой должен занимать в произведениях центральное место, хотя и в различной степени выраженности. Однако в представленном новеллистическом сборнике именно идеализм в своём истинном проявлении, мечтательный и в то же время разумный, чистый и возвышенный, становится определяющим. На пороге своего творчества автор проявляет бескорыстие по отношению к собственному «я», что, с одной стороны, делает его благородным, но с другой — предопределяет к несчастью.

Несмотря на суровый, порой жестокий идеализм, порождённый холодной реальностью, в «Мгновениях» отсутствуют мрачные смысловые оттенки, свойственные пессимизму: здесь нет места ненависти к людям, равнодушию к участи мира или горького плача о человеческой юдоли. Сквозь густую пелену внутренних терзаний пробивается, хоть и с трудом, жизнеутверждающий принцип: трудись, люби и страдай с открытым к миру сердцем. Ведь безнадёжность могилы не освобождает при жизни от выполнения человеческих обязанностей. В конце концов, слово, полное грусти, одновременно отрезвляет от бесплодных фантазий.

Автор воспринимает добродетель как дар, талант, образ жизни, а любовь — как нечто требующее сознательного выбора, не вульгарно-приземлённое, но чистое и духовное. О такой любви автор говорит: «Сладко любить то, от чего сердце трепещет и бьётся быстрее. И счастлив тот, чья любовь, воплощённая в действие, сгорела в жертвенном огне во славу солнца! Мы лишь издалека способны согреть свои души у этого священного огня».

Творчество автора предстаёт перед нами как явление глубоко субъективное, наполненное личными переживаниями и внутренними размышлениями. Однако в роли главного действующего лица выступает не он сам, а созданные им персонажи.

Так, в своих сюжетах он воплощается в пациента, который, превозмогая боль, спешит за водой для умирающего товарища («Больница»); юношу, получающего от матери благословение, а от старого поэта — ободряющее слово веры («На пороге»); старого Нетеля, в доме которого человеческий плач никогда не был жалобой обиженных («Опавшие листья»), и который умирает с молитвой за внука о чистоте сердца; и, наконец, в того самого путника из народной легенды, который распоряжается найденным алмазом не для собственного обогащения, а отдаёт его в деревенскую церковь во славу Христа («Алмаз»).

Созерцательный склад ума автора, его постоянное уединение и мрачный антураж, состоящий из больниц, кладбищ, лесов и полей, порождает сцены, в которых проявляется его глубоко чувствующая натура. В состоянии непрерывного внутреннего поэтического наблюдения его душа стремится к диалогу с творением, поскольку развитая, зрелая личность никогда не бывает одинока по-настоящему, ибо природа с готовностью оживает перед ней, принимая мечты и поглощая избыток жизни. Анимизм, пронизывающий «Мгновения» насквозь, становится важным источником поэтичности.

Однако стоит признать, что при таком творческом настрое остаётся крайне мало места для темы любви — обычной, человеческой, земной и одновременно столь желанной, понятной и близкой как для графини, так и для простой крестьянки. Здесь нет ни безумных страстей, ни увлечений, ни предательств. И когда стареющий Нетель, погружаясь в воспоминания, видит перед собой образ Эсфири, давно ушедшей в могилу, в этом видении остаётся лишь щемящая тоска, пустота, не знающая утешения («Опавшие листья»). Недостаток живого, любовного чувства в этих новеллах тем не менее придаёт всему сборнику оригинальный отпечаток, подчёркивающий смелость автора, доступную лишь немногим: Свентоховскому, Конопницкой и Ожешко.

Станислав Кжеминьский.

Варшава, 29 августа 1902 года.