Это безумное, безумное ЭВАБ

В мире абсурдности даже самая простая задача может превратиться в космическую одиссею... особенно если вы работаете на государственную службу.
(Анонимный сотрудник ЭВАБ)

Глава 1. Офисный ад, или космическая бюрократия в действии

Понедельник в офисе ЭВАБ начался так, будто кто-то решил устроить джазовый концерт, но забыл пригласить музыкантов. Вместо них на сцене были телефоны, оравшие на всю катушку, и сотрудники, носившиеся между столами со стаканчиками кофе в руках, как, будто от этого зависела их жизнь. Что, впрочем, было недалеко от истины — кофеиновая ломка уже давала о себе знать.

В центре этого безумия стоял директор Градов — высокий, подтянутый, с лицом, которое кричало: «Я тут главный, и не смейте забывать об этом». Его седые волосы блестели под люминесцентными лампами, а галстук был затянут так туго, что казалось, он вот-вот задушит своего владельца. Градов орал в коммуникатор, пытаясь одновременно разобраться с сигналом бедствия с планеты Дип.

— Морские котики трутся о коралловые рифы! — завопил какой-то стажер, размахивая бумажкой, словно она могла самовоспламениться. — Они разрушают экосистему!

Градов щелкнул пальцами, даже не взглянув на него. — Кто-нибудь, пришлите памятку по управлению биоресурсами! И скажите отделу исследований и разработки, чтобы прекратили изобретать свои бесполезные водоросли!

Тем временем в угловом кабинете, где пахло вчерашней пиццей и экзистенциальным отчаянием, сидели Никифор и Ануфрий. Они смотрели в стену с таким видом, будто их души давно покинули тела. Если бы безразличие можно было потрогать, оно выглядело бы именно так.

Никифор, старший сотрудник, откинулся в кресле, скрестив руки на груди. Его лицо выражало только одно — полное, безропотное истощение, как у человека, который слишком долго работал в бюрократическом аду. Он бросил взгляд на суматоху за дверью, но быстро вернул глаза к кофеварке, которая стояла в углу комнаты.

Ануфрий, напротив, развалился на стуле, как подросток, который только что узнал, что домашку нужно делать самому. Его ноги были закинуты на стол, а потертые ботинки балансировали на грани опрокидывания стопки непрочитанных отчетов. На коленях у него лежал недоеденный пончик, крошки с которого сыпались на рубашку, как, будто это были потери в миниатюрной войне.

— Чувак, — тяжело вздохнул Ануфрий, словно только что пробежал марафон, хотя сидел неподвижно уже пять минут, — я чувствую себя так, будто в меня врезался космический грузовик.

— Ты хочешь сказать, что тебя «действительно» сбил космический грузовик? — сухо ответил Никифор, наконец, повернув голову. — Потому что это объяснило бы, почему от тебя пахнет дешевым пивом и сожалением.

— Дешевое пиво — это хорошее пиво, — парировал Ануфрий с кривой усмешкой. — И я не жалею. Сожаление — для тех, у кого есть время думать о таких вещах.

Никифор вздохнул и пробормотал что-то вроде «идиот». Но злобы в этом не было. После стольких лет работы с Ануфрием он научился терпеть его выходки. К тому же, парень был не совсем неправ. Жизнь в ЭВАБ действительно превращалась в бесконечный поток бумажной волокиты и необъяснимых кризисов.

В главном офисе тем временем творился настоящий ад. Кто-то случайно включил систему аварийной сигнализации, и теперь сигнализация орала, а красные огни мигали, как в плохом фильме про конец света. Сотрудники метались туда-сюда, наступая друг другу на ноги и выкрикивая противоречивые инструкции.

— Это то, что сейчас называется «спасением вселенной»? — спросил Ануфрий, выглядывая в дверь. — Больше похоже на эпизод какого-то дешевого галактического шоу.

— Это всегда так выглядит, — ответил Никифор, потянувшись за кружкой, но обнаружив, что она пуста. — Сначала кофе. Апокалипсис подождет.

Как будто в ответ на его слова, в дверях появился Градов. Его присутствие мгновенно заглушило все остроты, которые Ануфрий собирался отпустить. Директор поправил очки и уставился на них взглядом, который мог бы проникнуть сквозь стену.

— Так, вы двое, — начал он, — выглядите так, будто вас протащили через черную дыру. Что вы делали в эти выходные?

— Ничего противозаконного, — тут же съязвил Ануфрий, заслужив еще один вздох от Никифора.

Градов проигнорировал его и шагнул дальше в комнату. — Хорошо. Потому что я отправляю вас в место похуже, чем та забегаловка, из которой вы выползли.

Никифор слегка выпрямился. — Хуже? Шеф, мы здесь не оперативные агенты. Мы составляем отчеты. Пьем кофе. Иногда притворяемся, что нам небезразличны морские котики.

— Сегодня вам будет не все равно, — сказал Градов, швырнув папку на стол Никифора. — В защитной полусфере планеты Хемис есть трещина. Исправьте это, или колония погибнет. Вот так просто.

Наступила тишина. Ануфрий нарушил ее тихим присвистом. — Вау. Звучит... забавно.

— Веселье не оплачивает счета, — пробормотал Никифор, открывая папку. Внутри были схемы, параметры миссии и список припасов, в который, к счастью, входил кофе промышленной крепости.

— Считайте это воспитанием характера, — сказал Градов, поворачиваясь к выходу. — И постарайтесь не умереть. Отдел кадров ненавидит заполнять бланки о несчастных случаях.

Как только он ушел, Ануфрий издал стон, от которого задрожали стены. — Воспитание характера? Чувак, мой персонаж не нуждается в улучшении. Он идеален как есть.

Никифор не ответил. Он был слишком занят чтением деталей миссии, и его лицо становилось все мрачнее. Через минуту он поднял глаза и посмотрел на Ануфрия.

— Ну что ж, — сказал он ровным голосом, — собирай свои манатки. Похоже, мы отправляемся в путешествие.

— Куда именно? — спросил Ануфрий, хотя уже знал ответ.

— К черту, — невозмутимо ответил Никифор. — Также известен как планета Хемис.

И так началось их путешествие — не в великую неизвестность, а в абсурдные глубины космической бюрократии, некомпетентности и вселенского невезения.

Глава 2. Неожиданная командировка

Папка лежала на столе Никифора, как неразорвавшаяся бомба, и оба, смотрели на нее, чувствуя, что она вот-вот взорвется. Ануфрий уставился на нее, будто ожидал, что она внезапно оживет и сбежит. Никифор же взяв ее, листал страницы с мрачной решимостью, словно пытался расшифровать древние руны, написанные сумасшедшим алхимиком.

— Итак, — наконец выдавил Ануфрий после долгого молчания, — мы должны заделать трещину в куполе. На другой планете. С ядовитым воздухом. И без страховки, кроме, может быть, Градова с его лекциями о «воспитании характера». Я правильно понял?

— Ты все упрощаешь, — ответил Никифор, не отрывая глаз от документов. — Это не просто трещина. Это разрушение конструкции из-за какой-то сейсмической активности. Если мы не заделаем ее, вся колония задохнется через неделю.

Ануфрий нахмурился. — Неделя? Звучит срочно. Почему они не отправляют профессионалов? Ну, знаешь, настоящих инженеров или, как бы это сказать… компетентных людей?

Никифор, наконец, поднял глаза, его лицо выражало смесь раздражения и смирения. — Потому что, по словам Градова, «мы» и есть компетентные люди.

— Ага, конечно, — фыркнул Ануфрий. — И свиньи как известно летают на ракетных ускорителях.

Наступила пауза, в которой оба мужчин размышляли о космической несправедливости, свалившейся на их головы. За пределами их офиса хаос немного утих, сменившись тихим гулом разговоров и редким звуком передвигаемых офисных кресел. Это было почти мирно, если не считать, что земная межгалактическая бюрократия, казалось, была полна решимости загнать себя в угол.

— Ладно, — наконец сдался Ануфрий, вскинув руки в притворной капитуляции. — Давай сделаем это. Но только потому, что я хочу посмотреть, что будет, когда мы неизбежно все запорем. Или получим бонусные баллы, если колония все-таки выживет.

Никифор бросил на него острый взгляд. — Это не игра, Ануфрий. Люди рассчитывают на нас.

— Да, да, — пробормотал Ануфрий, пренебрежительно махнув рукой. — Люди всегда рассчитывают на нас, пока все идет хорошо. А потом вдруг оказывается, что это наша вина, хотя мы ни, на что такое не подписывались.

Прежде чем Никифор успел ответить, в дверь постучали. В комнату заглянула стажерка с планшетом в руках, выглядевшая так, будто предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь.

— Директор Градов хочет, чтобы вы двое были готовы к отлету через два часа, — выпалила она, едва переводя дыхание. — Он сказал, что лично проследит за вашим стартом.

— Два часа? — взорвался Ануфрий, резко выпрямляясь на стуле. — Что я должен сделать за два часа? Написать завещание? Попрощаться с моими кактусами? Запастись закусками?

Стажерка уставилась на него, явно не зная, как реагировать на его театральность. — Э-э… соберите свои вещи. В инструкциях есть контрольный список.

С этими словами она исчезла так же быстро, как и появилась, оставив после себя неловкое молчание.

— Ну что ж, — через мгновение сказал Никифор, решительно захлопывая папку, — похоже, нам предстоит поработать.

***

Два часа спустя они стояли в грузовом терминале ЭВАБ, окруженные ящиками с припасами и оборудованием, которое выглядело так, будто его уже использовали в десяти миссиях до этого. Герметизирующий состав — вязкая серая слизь, хранящаяся в канистрах промышленного размера, — занимал почетное место в центре кучи, рядом со скафандрами, которые явно видели лучшие времена.

— И это считается передовой технологией? — с явным презрением спросил Ануфрий, тыкая пальцем в один из костюмов. — Я видел мусорные баки, которые выглядели более презентабельно.

— Они работают, — коротко ответил Никифор, проверяя кислородные баллоны, прикрепленные к боку ближайшего скафандра. — Чего я не могу сказать о том, кто спроектировал этот корабль.

Он указал на ожидающее их судно: старый потрепанный грузовой тягач, который выглядел так, будто его собрали из запчастей, найденных на свалке. Краска выцвела, корпус был помят, а двигатели издавали слабый свистящий звук, намекающий на неминуемую поломку.

Ануфрий присвистнул. — Вау. С этой штукой я уже чувствую себя в полной безопасности.

— Хватит ныть, — прогремел Градов, появляясь рядом с ними, как грозовая туча, готовая разразиться бурей. Он вручил каждому планшет с данными, содержащий координаты их полета и процедуры экстренной помощи. — Вы прибудете на Хемис меньше чем через сутки. Заделайте трещину, свяжитесь с главой колонии и немедленно возвращайтесь. Понятно?

— Слушаюсь, шеф, — сказал Никифор, без особого энтузиазма отдавая честь.

Ануфрий повторил жест с преувеличенным энтузиазмом. — Есть, капитан Мрака-и-Смерти!

Градов бросил на него взгляд, достаточно острый, чтобы продырявить, но не удостоил комментарий ответом. Вместо этого он развернулся на каблуках и зашагал прочь, оставив их наедине с их сомнительным транспортом.

Как только он оказался вне пределов слышимости, Ануфрий тихо присвистнул. — Босс, этому парню реально нужно расслабиться. Может, заняться йогой или еще чем-нибудь.

— Ему пора на пенсию, — пробормотал Никифор, поднимаясь на борт корабля. — Желательно до того, как у него случится сердечный приступ.

Внутри кабина была тесной и загроможденной, с потолка свисали провода, а панели управления беспорядочно мигали. Кресло пилота было треснуто посередине, а навигационная консоль выглядела так, будто ее извлекли из музейного экспоната.

— Классно, — заметил Ануфрий, плюхаясь в кресло второго пилота. — Я начинаю думать, что вся эта поездка направлена не столько на спасение жизней, сколько на то, чтобы посмотреть, протянем ли мы достаточно долго, чтобы подать отчет.

— Не сглазь, — предупредил Никифор, запуская двигатели. Они со стоном ожили, выпустив облако дыма, которое затмило вид из иллюминаторов.

— Слишком поздно, — проворчал он, пытаясь протереть стекло. — Мы обречены.

Несмотря на его пессимизм, кораблю удалось взлететь без происшествий — хотя «без происшествий» было относительным термином. К тому времени, как они сошли с орбиты, завыла сигнализация, замигали сигнальные лампочки, а индикатор температуры прочно застрял в красной зоне.

— Успокаивает, — прокомментировал Ануфрий, откидываясь назад и закидывая ноги на приборную панель. — По крайней мере, мы не замерзнем насмерть.

— Убери ноги с рычагов управления, — прорычал Никифор, отмахиваясь от них. — И перестань вести себя так, будто это отпуск. Мы летим в потенциально опасное место.

— Расслабься, — сказал Ануфрий, беззлобно, ухмыляясь. — Если мы умрем, то, по крайней мере, хоть раз займемся чем-нибудь захватывающим.

Никифор бросил на него сердитый взгляд, но спорить не стал. В глубине души он знал, что Ануфрий не совсем ошибается. Их работа в ЭВАБ была монотонной, однообразной и душераздирающей — нескончаемый парад бумажной работы, совещаний и бюрократической ерунды. Несмотря на все опасности, эта миссия была редким шансом вырваться из рутины, пусть и ненадолго.

Но это не означало, что он должен был получать от этого удовольствие.

Пока корабль мчался сквозь гиперпространство, двое мужчин вошли в непростой ритм. Никифор внимательно следил за приборами, время от времени бормоча проклятия себе под нос, когда очередная система угрожала выйти из строя. Ануфрий тем временем развлекался, наугад щелкая переключателями и притворяясь отважным исследователем космоса.

— Эта кнопка, вероятно, запускает торпеды, — драматично заявил он, наведя палец на большой красный переключатель с надписью «НЕ ПРИКАСАТЬСЯ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ».

— Не прикасайся к этому, — воскликнул Никифор, шлепнув его по руке.

— Что? Боишься, что я взорву нас?

— Нет, боюсь, что ты выведешь на орбиту кофеварку.

Ануфрий рассмеялся, но, тем не менее, отступил. Несмотря на всю свою браваду, он безоговорочно доверял Никифору — факт, который ни один из них никогда бы не признал вслух.

В конце концов, новизна игры в капитана звездолета прошла, и Ануфрий откинулся в кресле, уставившись в иллюминатор на переливающиеся цвета гиперпространства.

— Ты когда-нибудь задумывался, почему мы застряли, занимаясь этим дерьмом? — спросил он через некоторое время.

— Постоянно, — ответил Никифор, регулируя газ. — Но потом я вспоминаю: что кто-то должен.

— Да, но почему мы?

— Потому что больше никто этого не хочет.

Ануфрий на мгновение задумался, затем пожал плечами. — Ну, да. Справедливое замечание.

Они снова погрузились в тишину, гул двигателей заполнил пустоту между ними. Несмотря на абсурдность их ситуации — а возможно, и из-за нее — они находили странное утешение в обществе друг друга. Что бы ни ожидало их на Хемисе, они встретят это вместе.

Даже если это убьет их.

Глава 3. Полет с юмором и тревогой

Корабль стонал, как старик с радикулитом, ковыляя через гиперпространство. Системы дребезжали и хрипели, будто протестуя против самой идеи полета. Никифор сидел, сгорбившись над панелью управления, глаза его метались между мигающими лампочками, мерцающими датчиками и сообщениями об ошибках, которые, казалось, плодились с каждым его морганием. Ануфрий, тем временем, бросил все попытки помочь и развалился в кресле второго пилота, лениво листая потрепанное руководство под названием «Основы обслуживания космического корабля для чайников».

— Эта штука древняя, — объявил он, поднимая книгу так, чтобы Никифор мог увидеть обложку. — Думаю, она даже старше межзвездных путешествий.

— Сосредоточься на чем-нибудь полезном, — пробурчал Никифор, выключая очередную лампочку, которая упорно отказывалась перестать мигать. — Например, выясни, почему кислородный рециркулятор грозится отключиться.

Ануфрий захлопнул руководство и отшвырнул его в угол. — Зачем париться? Если это ведро с болтами дотянет до Хемиса, я уже сочту это чудом. К тому же, разве это не твоя работа? Ты здесь старший.

— А ты здесь, чтобы помогать, — огрызнулся Никифор таким тоном, что им можно было долбить гранит.

— Помогать — не значит делать все за тебя, — пожал плечами Ануфрий. — Я больше по части масштабного видения. Стратегического мышления. Поддержания морального духа. Чтобы мы не съехали с катушек, пока долетим.

Никифор фыркнул. — Твое представление о поддержании морального духа — это шутить о том, как мы ужасно умрем.

— Эй, босс, смех — лучшее лекарство, — ухмыльнулся Ануфрий. — Если только у тебя нет аллергии на веселье. В таком случае, мои соболезнования.

Никифор не успел ответить. Корабль вдруг накренился, швырнув обоих в сторону. Завыла сирена, замигали красные лампочки, и механический голос проскрежетал по внутренней связи: «ВНИМАНИЕ: ПОВРЕЖДЕН ТОПЛИВОПРОВОД. ПЕРЕНАПРАВЛЯЮ ЭНЕРГИЮ НА ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ».

— Ну, хоть это утешает, — саркастически заметил Ануфрий, вцепившись в подлокотники кресла. — По крайней мере, топливо не кончится. Наверное.

— Заткнись и помоги стабилизировать двигатели! — с отчаяньем выкрикнул Никифор, лихорадочно нажимая кнопки и дергая рычаги.

Ануфрий на секунду заколебался, потом неохотно поднялся и присоединился к Никифору. Вместе они боролись с управлением, перенаправляя питание, регулируя настройки и бормоча проклятия. Казалось, прошла вечность — хотя, вероятно, всего минут десять — но корабль, наконец, стабилизировался, хотя гул двигателей все еще звучал зловеще неровно.

— Ну вот, — выдохнул Никифор, вытирая пот со лба. — Должно хватить до Хемиса. Если, конечно, больше ничего не пойдет не так.

— Знаменитые последние слова, — пробормотал Ануфрий, плюхаясь обратно в кресло. — Знаешь, если эта затея со спасением вселенной провалится, мы всегда можем открыть ремонтную мастерскую. Назовем ее «Ремонт по ночам».

— Ни за что не назову ничего в честь твоих дурацких каламбуров, — огрызнулся Никифор, возвращаясь на свое место.

***

Когда кризис миновал, двое мужчин переключились на припасы, загромождавшие грузовой отсек. ЭВАБ снабдила их списком «предметов первой необходимости», но, перебирая ящики, они быстро поняли, что кто-то — вероятно, Градов — решил, что «предметы первой необходимости» — это синоним «всякого хлама, который валялся под рукой».

— Дай угадаю, — сказал Ануфрий, держа в руках канистру с надписью "Герметизирующий состав Х-42". — Эта дрянь воняет, на вкус, наверное, еще хуже, и, скорее всего, убьет нас, если мы ее вдохнем.

— В общем, да, — подтвердил Никифор, осматривая скафандры. — Поэтому мы и носим эти костюмы. Чтобы не полагаться на удачу.

Скафандры сами по себе выглядели не слишком обнадеживающе. Залатанные клейкой лентой и усиленные грубыми стежками, они словно были взяты из музея ранних космических исследований. На рукаве одного даже была приколота записка: «НЕ ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВБЛИЗИ ОТКРЫТОГО ОГНЯ».

— Обнадеживает, — пробормотал Ануфрий, натягивая скафандр. — Хорошо, что мы летим на планету с ядовитым воздухом. Что вообще может пойти не так?

— Хватит драматизировать, — сказал Никифор, поправляя ремни на своем костюме. — Эти костюмы вполне функциональны. Если, конечно, мы не продырявим их и не подвергнем экстремальным температурам.

— Или не чихнем слишком сильно, — сухо добавил Ануфрий.

Они методично упаковывали снаряжение, распределяя обязанности в зависимости от своих сильных сторон — или их отсутствия. Никифор занимался техническим оборудованием, тщательно проверяя каждый инструмент. Ануфрий, тем временем, сосредоточился на закусках, выбирая только лучшие сорта сублимированного кофе, энергетических батончиков и арахиса в шоколаде.

— Ты ведь понимаешь, что это не пикник? — спросил Никифор, наблюдая, как Ануфрий запихивает в рюкзак очередной пакет конфет.

— А кто знает? — ответил Ануфрий, с довольной ухмылкой застегивая молнию. — Нет смысла умирать голодным.

Никифор вздохнул, но спорить не стал. Он знал, что с Ануфрием лучше не связываться, когда дело касалось еды.

Пока они работали, разговор зашел о предстоящей миссии — и абсурдности всего этого.

— Я все еще не могу поверить, что Градов выбрал нас для этого, — сказал Ануфрий, качая головой. — Что мы такого сделали, чтобы заслужить такое наказание?

— Ничего, — ответил Никифор, затягивая крышку контейнера с герметиком. — В этом-то и проблема. Мы расходный материал.

— Говори за себя, — сказал Ануфрий, выпячивая грудь. — Я незаменим. Ты видел мое обаяние? Мое остроумие? Мою способность раздражать людей?

— Вот оно, что. Очень ценные навыки, — невозмутимо ответил Никифор.

— Точно, — кивнул Ануфрий. — Если мы вытянем это, Градов будет у нас в долгу. Типа, большое повышение до высшего руководства.

— По этому поводу даже не переживай, — пробормотал Никифор. — Зная его, он, скорее всего, похлопает нас по плечу и выдаст купон на бесплатный кофе.

Ануфрий усмехнулся. — Справедливо. Но, знаешь, по крайней мере, будет что рассказать. Будущие поколения будут петь песни о храбрых героях, спасших Хемис от гибели.

— Или посмеются над идиотами, которые чуть не погибли, заделывая трещину в куполе, — возразил Никифор.

— В любом случае, мы станем легендами, — ухмыльнулся Ануфрий.

***

Поскольку приготовления закончились, а до Хемиса оставалось еще несколько часов, двое мужчин коротали время за игрой в карты. Колоду они взяли с собой чисто по привычке, но она оказалась палочкой-выручалочкой в борьбе с нарастающей скукой.

— Итак, — сказал Ануфрий, тасуя карты с легкостью фокусника, — какой здесь наихудший сценарий? Кроме смерти, конечно.

Никифор задумался, приводя в порядок карты в руке. — Мы не заделаем трещину, колония погибнет, и ЭВАБ обвинит нас в провале миссии.

— Звучит правдоподобно, — сказал Ануфрий, сдавая карты. — А наилучший сценарий?

— Мы заделываем трещину, спасаем колонию, и ЭВАБ выдает нам премию, которой едва хватит на обед.

Ануфрий рассмеялся. — Вот ведь, бюрократия. Вечно находят новые способы сокрушить наш дух.

— Это не просто бюрократия, — сказал Никифор, изучая карты. — Это человеческая природа. Людям всегда нужно кого-то обвинить, когда что-то идет не так. А мы — удобные мишени.

— Веселая мысль, — пробормотал Ануфрий, выкладывая пару карт. — Твой ход.

Никифор сделал ход, затем откинулся на спинку стула. — Ты когда-нибудь задумывался, зачем мы это делаем? Зачем терпим весь этот стресс и ерунду?

— Постоянно, — признался Ануфрий, бросая еще одну карту в стопку. — Но потом я вспоминаю: неудачники любят компанию. И, давай смотреть правде в глаза, ты — лучшая компания, которая у меня есть.

— Спасибо, — сухо сказал Никифор. — Я подумаю.

— Не за что, — усмехнулся Ануфрий. — К тому же, где еще я найду соучастника, который будет терпеть мои блестящие идеи?

— Может, блестящие катастрофы, — поправил Никифор, разыгрывая последнюю карту. — Уно.

Ануфрий застонал. — Ты жульничаешь.

— Я стратег, — самодовольно сказал Никифор, собирая карты.

Они начали новую игру, а корабль продолжал свое шаткое путешествие через гиперпространство, приближая их к месту назначения — и к хаосу, который ждал их на другой стороне.

Глава 4: Приключение на Хемисе

Приземление на Хемис было не столько триумфом, сколько управляемым хаосом. Хотя Никифор предпочитал называть это «изящной импровизацией». Двигатели корабля шипели, как разъяренный кот, выплевывая искры, которые освещали кабину, словно дешевый диско-шар на последнем издыхании. Ануфрий вцепился в кресло так, что его костяшки побелели, бормоча молитвы, которые больше походили на сделки с высшими силами: «Если вытащимся отсюда живыми, я больше ни одного пончика в рот не возьму!»

— Напомни-ка мне, почему мы не взяли корабль поновее? — прокричал Ануфрий, перекрывая вой сирен и скрежет металла.

— Потому что ЭВАБ не верит в роскошь, — отрезал Никифор, стиснув зубы и дергая рычаги. — А теперь держись крепче, нас ждет турбулентность.

Как будто по заказу, корабль резко накренился, швырнув обоих в стороны. За иллюминатором открылся вид на Хемис: пустынный пейзаж из острых скал и ядовитой фиолетовой дымки, усеянный странными древовидными структурами, словно нарисованными сумасшедшим художником.

— Ну, разве не красота? — саркастически заметил Ануфрий, щурясь на пустыню. — Похоже, вселенную стошнило, и она забыла убрать за собой.

— Красота тут ни причем, — буркнул Никифор, настраивая посадочные двигатели. — Это место функциональное. И смертельно опасное. Не забывай об этом.

— Постараюсь, — ответил Ануфрий, театрально скрестив пальцы.

С последним содроганием корабль приземлился — или, точнее, плюхнулся — на поляну недалеко от колонии. Пыль и обломки взметнулись в воздух, а когда двигатели заглохли, наступила зловещая тишина.

— Дом, милый дом, — пробормотал Ануфрий, отстегивая ремни и потягиваясь. — Надеюсь, местные хоть немного дружелюбнее, чем этот пейзаж.

— Они земляне, — напомнил Никифор, поднимаясь с кресла. — Так что либо будут нам благодарны, либо обвинят во всех своих бедах. Скорее всего, и то, и другое.

***

Облачившись в свои лоскутные скафандры, они собрали снаряжение, и вышли на поверхность. Воздух был густым от светящихся частиц, которые создавали жутковатое сияние. Красиво, если бы не тот факт, что эта красота могла их убить.

— Официально худший отпуск в моей жизни, — заявил Ануфрий, поправляя кислородный баллон. — Ни пляжей, ни закатов, ни мини-бара. Только смерть и отчаяние.

— Сосредоточься, — сказал Никифор, сверяясь с картой на планшете. — Трещина в двух километрах к северо-востоку. Давай, пошли.

Они двигались по каменистой местности, спотыкаясь о скрытые камни и борясь с громоздкими скафандрами.

— Итак, — начал Ануфрий, нарушая тишину, — что будет, если герметик не сработает? Будем стоять, и смотреть, как купол рушится, как в дешевом фантастическом фильме?

— Сработает, — твердо ответил Никифор, хотя в его голосе слышалась тень сомнения. — А если нет, будем импровизировать.

— Импровизировать? Типа, построим новый купол из скотча и жвачки?

— Если придется, — сухо ответил Никифор.

Ануфрий усмехнулся. — Знаешь, из тебя вышел бы отличный мотивационный оратор. Сплошной мрак и обреченность, но почему-то вдохновляюще.

Прежде чем Никифор успел ответить, земля под ними слегка задрожала, осыпав склон камешками. Оба замерли, обменявшись настороженными взглядами.

— Землетрясение? — нервно спросил Ануфрий.

— Возможно, — ответил Никифор, оглядывая горизонт. — Будь начеку. Нам сюрпризы не нужны.

Пока они шли, разговор перешел на более легкие темы — насколько это возможно, говоря о межзвездной бюрократии.

— Знаешь, что меня больше всего бесит в ЭВАБ? — сказал Ануфрий, пиная камень. — Не задания, не бумажная волокита и даже не вечно хмурый Градов. А то, что нам никогда не рассказывают всю историю целиком.

— О чем ты? — спросил Никифор, приподняв бровь.

— Ну, посмотри на это место, — Ануфрий обвел рукой горизонт. — Нам сказали, что в куполе трещина, но никто не объяснил, откуда она взялась. Может, это часть чего-то большего. Или колония сэкономила на техобслуживании. Как будто мы должны все починить, не зная, что вообще происходит.

Никифор задумчиво кивнул. — Потому что они действительно ждут, что мы все починим, не зная деталей. Или умрем, пытаясь.

— Весьма утешительно, — пробормотал Ануфрий.

Несмотря на все, прогулка была не такой уж плохой. Странная красота Хемиса начала проявляться: искривленные деревья с полупрозрачными листьями мерцали в полумраке, а светящиеся частицы создавали мягкую дымку, смягчающую суровость пейзажа.

— Ладно, признаю, — неохотно сказал Ануфрий, останавливаясь. — Здесь есть своя прелесть. Хотя жить тут я бы не хотел.

— С этим не поспоришь, — согласился Никифор, сверяясь с картой. — Мы почти на месте. Давай, давай, пошли.

***

Когда они добрались до трещины, она оказалась больше и страшнее, чем они ожидали. Вертикальная щель тянулась по куполу, достаточно широкая, чтобы просунуть руку. Края были острыми, а шипящий звук говорил о том, что ядовитая атмосфера уже просачивалась внутрь.

— Ну, это выглядит... управляемо, — саркастически заметил Ануфрий. — Отверстие вполне нормального размера. Ничего страшного.

— Справимся, — сказал Никифор, ставя канистру с герметиком. — Просто сосредоточься.

Он начал наносить вязкую серую массу на края трещины, тщательно разглаживая ее. Ануфрий тем временем осматривал окрестности.

— Знаешь, эти штуки выглядят круто, — крикнул он, тыкая ботинком в странное растение. — Как инопланетные кактусы.

— Ничего не трогай, — предупредил Никифор. — Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты играл в ботаника?

— Это было один раз! — запротестовал Ануфрий. — И я почти уверен, что те растения не были плотоядными. Они просто... не любили, когда их тыкают.

— Ага, действительно, — пробормотал Никифор, обреченно вздыхая.

Шипение становилось громче, а трещина начала расширяться. Никифор выругался и ускорил работу.

— Эй, Никифор? — тревожно сказал Ануфрий. — Думаю, тебе стоит поторопиться.

Никифор поднял голову и увидел, что трещина разветвляется, как лед под ударом.

— Черт, — пробормотал он, удваивая усилия. — Держись за что-нибудь.

Ануфрий ухватился за опорную стойку. — Достаточно прочно?

— Достаточно, — ответил Никифор, вдавливая последний кусок герметика.

На мгновение воцарилась тишина. Затем с громким хлопком герметик затвердел, соединив края и остановив трещину. Шипение прекратилось.

— У-у-у-ф! Мы сделали это, — облегченно выдохнул Ануфрий. — Похоже, сегодня мы не умрем.

— Пока что, — поправил Никифор, вытирая пот. — Давай вернемся на корабль, пока что-то еще не сломалось.

На обратном пути их охватило странное чувство — не совсем гордость, но что-то близкое. Они не спасли вселенную, но спасли колонию. И пока этого было достаточно.

Глава 5. Добро пожаловать

Обратный путь к кораблю напоминал прогулку пьяного по ковру — вроде идёшь, но поверхность под ногами так и норовила подставить подножку. Атмосфера светилась, как неоновый бар в плохом районе, отбрасывая тени, которые выглядели так, будто их нарисовал художник с алкогольным тремором. 

— Блин, — пробормотал Ануфрий, оглядываясь в очередной раз. — У меня такое чувство, будто эта планета на меня косо смотрит. Как будто я ей должен денег. 

— Планеты не смотрят, — отрезал Никифор, но его собственные шаги были осторожными, как у кота на раскалённой крыше. — И не бормочут под нос. Прекрати выдумывать. 

— А кто сказал? — Ануфрий пнул камень, который тут же закатился куда-то в тень, будто обиделся. — Может, она злится, что мы тут ковыряемся в её трещинах, как сантехники-недоучки. 

Никифор только вздохнул. Он был слишком занят, высматривая на горизонте что-то подозрительное — или, что хуже, ещё одну трещину, которая решит, что герметик был лишь временным решением, как пластырь на пулевой ране. 

— Эй, Эйнштейн, — Ануфрий ткнул пальцем вперёд. — Это наш корабль, или кто-то его подменил на более дешёвую копию? 

Никифор прищурился. Корабль стоял на месте, но что-то было не так. Как будто кто-то прошёлся по нему гигантской кошкой, оставив царапины, а люк приоткрылся, словно приглашая зайти — или предупреждая, что внутри сюрприз. 

— Будь готов ко всему, — Никифор понизил голос, вынимая бластер, — Но, или, в стиле «беги, если что». 

Они подошли, сжимая оружие так крепко, будто от этого зависела их жизнь. Что, впрочем, могло быть правдой. 

— Ну вот, — прошептал Ануфрий, глядя на царапины. — Кто-то явно пытался вскрыть наш корабль, как консервную банку. И, судя по всему, у него это получилось. 

*** 

Никифор первым шагнул внутрь, двигаясь так осторожно, будто пол был усеян осколками. Всё казалось на месте, но потом он заметил следы — грязные, чёткие, ведущие прямиком к кабине. 

— Кто-то тут был, — он махнул Ануфрию. — И явно не для того, чтобы полюбоваться интерьером. 

— Может, колонисты? — предположил Ануфрий. — Им же, наверное, скучно. Решили потрогать наши провода. 

— Или кто-то похуже, — Никифор сжал бластер. 

В кабине царил хаос: панели вскрыты, провода торчали, как нервные окончания, а на полу валялся листок с какими-то закорючками. 

— Что это? — Ануфрий поднял бумагу. — Инопланетный шопинг-лист? 

— Код, — Никифор выхватил листок. — Кто-то искал что-то конкретное. И, судя по всему, не наш старый бутерброд в холодильнике. 

— Отлично, — Ануфрий скрестил руки. — Теперь у нас ещё и космические грабители. Как же мне везёт. 

Прежде чем Никифор успел ответить, раздался гул, а затем — шаги. Тяжёлые, чёткие, несущие ровно ноль хороших новостей. 

— Прячемся, — прошипел Никифор, засовывая бумагу в карман. 

Они нырнули за кресло как раз в тот момент, когда в кабину вошли трое. Костюмы, шлемы, сканер в руках — классический набор «мы тут не просто так». 

— Это не колонисты, — прошептал Ануфрий. 

— Да, ты гений, — Никифор скривился. 

Лидер группы что-то бубнил на странной смеси галактического и «я-сломал-автопереводчик». 

— Сигнал должен был привести нас прямо к нему, — он стукнул по сканеру. 

— К чему? — спросил один из его спутников голосом, который звучал так, будто его шлем был набит ватой. 

— К артефакту, — прорычал лидер. — Тому, что прячут эти учёные. Если его тут нет… 

Сканер вдруг завизжал, как кот под дверью. 

— Нас глушат! — закричал лидер. — Уходим, сейчас же! 

И так же быстро, как появились, они исчезли, оставив за собой только лёгкий запах палёной электроники. 

*** 

Как только они ушли, Ануфрий вылез из-за кресла. 

— Ну что, — он отряхнулся. — Теперь у нас есть тайна, враги и бумажка с каракулями. Классика. 

— Это не просто каракули, — Никифор развернул листок. — Они ищут что-то ценное. И, судя по всему, колония это что-то прячет. 

— А нам-то зачем в это влезать? — Недоуменно спросил Ануфрий. 

— Потому что если эти ребята вернутся, то мало никому не покажется, — Никифор уже шагал к пульту связи. — Надо предупредить колонию. 

После пяти минут борьбы с техникой, которая явно считала, что лучше вообще не работать, Никифору удалось дозвониться. На экране появилась женщина с лицом, которое говорило: «Я не спала неделю, и сейчас не лучшее время для разговоров». 

— Доктор Восс, — представилась она. — Чем обязана? 

— Мы залатали вашу трещину, — Никифор не стал церемониться. — А потом обнаружили, что кто-то устроил у нас в корабле вечеринку без приглашения. Хотите объяснить? 

Доктор Восс поморщилась, будто от зубной боли. 

— Стервятники, — сказала она. — Они уже несколько недель рыщут вокруг, ищут кое-что. 

— А что именно? — Никифор наклонился к экрану. 

— Это секретно, — ответила доктор. — И поверьте, это не ваша забота. 

— О, вот это уже моя забота, — Никифор улыбнулся без радости. — Потому что если эти «стервятники» решат, что мы им мешаем, то ваша трещина покажется царапиной. 

Доктор Восс вздохнула так, будто ей предложили оплатить их счета. 

— Ладно. Встречаемся у входного шлюза через тридцать минут. Я всё объясню. 

*** 

Доктор Восс ждала их у входа в колонию, сопровождаемая двумя охранниками, которые смотрели на них так, будто те были бродячими котами, пришедшими за едой. 

— Проходите, — она махнула рукой. 

Внутри колония напоминала ультрасовременный бункер — чисто, стерильно и так тихо, что слышно, как растёт напряжение. 

— Вот, — доктор Восс активировала голограмму. Прямо в воздухе завис странный объект, похожий на гибрид древнего артефакта и сломанного тостера. 

— Это то, что они ищут, — сказала она. — Мы изучаем его, но пока без толку. 

— Дай угадаю, — Ануфрий склонил голову. — Он либо безумно дорогой, либо безумно опасный. 

— Или и то, и другое, — мрачно подтвердила доктор Восс. 

— Прекрасно, — Никифор скрестил руки. — Значит, теперь мы охраняем таинственный артефакт от космических мародёров. 

— Именно, — кивнула доктор. 

Ануфрий громко застонал. 

— Ну конечно. Потому что залатать купол было слишком скучно. 

— Добро пожаловать в мир космических приключений, — сухо сказал Никифор. — Где каждый день — это новый способ понять, что всё может быть ещё хуже.

Глава 6: Апокалипсис отменяется

Артефакт торчал посреди охраняемого хранилища колонии, будто нелепый сувенир из космического Duty-Free. Голубой свет от него пульсировал, как сердце пьяного киборга после третьей рюмки синтетила. С виду — обычная металлическая сфера, размером с баскетбольный мяч, но с одной маленькой проблемой: она явно была «живой». Поверхность переливалась, словно пытаясь решить, быть ей твердой или растечься лужицей, а воздух вокруг гудел так, что у Никифора аж зубы заныли. 

— Ну и штучка, — флегматично заметил Ануфрий. — Я видел пресс-папье и пострашнее. 

— Не трогай! — воскликнул Никифор, хотя прекрасно знал: даже у Ануфрия не хватит дури сунуть пальцы в эту явно «нездешнюю» вещицу. 

Доктор Восс стояла рядом, скрестив руки, с лицом, как у человека, которому только что сообщили, что его любимая кофеварка сломалась — навсегда. 

— Мы провели все тесты, какие только можно придумать, но до сих пор не понимаем, откуда эта штука и зачем она нужна. Единственное, что мы знаем — она излучает какое-то поле, которое выводит из строя всю электронику в радиусе десяти метров. 

— И что, падальщики реально хотят её украсть? — Ануфрий приподнял бровь. — Они что, собираются устроить дискотеку в стиле «космический апокалипсис»? 

— Их интересует не эстетика, — отрезала Восс. — Их интересует власть. Что бы эта штука ни делала, они уверены, что это даст им преимущество. Военное, экономическое… или ещё какое-нибудь, похуже. 

Никифор нахмурился, вглядываясь в сферу. 

— Если она настолько мощная, почему ЭВАБ до сих пор не в курсе? Это же не ваша личная проблема — это потенциальный галактический коллапс! 

— Мы «собирались» сообщить, — неохотно призналась Восс. — Но потом объявились падальщики, и… ну, скажем так, осторожность показалась разумной. 

— То есть вы просто струсили, — услужливо подсказал Ануфрий. 

Взгляд Восс мог бы просверлить Ануфрия насквозь. 

— Давайте просто сосредоточимся на том, чтобы его не украли, ладно? 

*** 

Непосредственную угрозу устранили — ну, «вроде» бы. Теперь надо было чинить купол. Никифор кое-как залатал трещину, но конструкция всё ещё держалась на честном слове и паре скрепок. 

— Это временный костыль, — объяснил он Восс, осматривая заплатку. — Нужно укрепить весь участок, пока очередное «доброе утро» от планеты не развалило всё к чертям. 

— Легко сказать, — Восс махнула рукой в сторону склада. — Ресурсы на нуле. Жизнеобеспечение, падальщики… мы и так еле сводим концы с концами. 

— Тогда будем импровизировать, — твёрдо сказал Никифор. — Ануфрий, собирай всё, что может пригодиться: металлолом, запчасти, даже, если это выглядит как хлам. 

Ануфрий саркастически отсалютовал. 

— Есть, капитан Макгайвер. Пойду, порыскаю по свалке. 

Пока Ануфрий копошился в отходах, Никифор провёл пальцами по краям заплатки. Герметик держался, но под пальцами чувствовалась лёгкая дрожь — как, будто купол тихо посмеивался: «Я ещё потерплю… но недолго». 

— Вы воспринимаете это слишком серьёзно, — заметила Восс. — Большинство на вашем месте уже давно бы отправились отмечать «успешное устранение угрозы». 

— Большинство не понимает, что на кону, — Никифор даже не поднял глаз. — Если купол рухнет, мы все отправимся в лучший из миров. Разве этого мало? 

Восс медленно кивнула, и в её глазах мелькнуло что-то вроде уважения. 

— Вы хороший человек, Никифор. Галактике не помешало бы побольше таких, как вы. 

— Оставьте комплименты, — буркнул он. — Давайте просто закончим это. 

*** 

Ануфрий вернулся с охапкой металлического хлама, и Никифор тут же принялся за работу. Сварка, клей, грубая сила — они сооружали подпорку вокруг трещины, будто латали старую кастрюлю. 

— Это жесть, — проворчал Ануфрий, удерживая кривой лист металла, пока Никифор приваривал его. — Мы буквально строим броню из мусора. 

— Зато работает, — Никифор выпустил очередную порцию искр. — А больше ничего и не нужно. 

И тут земля снова дрогнула. 

— Землетрясение! — Ануфрий инстинктивно пригнулся. 

— Не землетрясение, — Никифор упёрся в купол. — Это идёт «изнутри». 

Прежде чем они успели что-то предпринять, грунт треснул у основания купола, и оттуда вырвался фонтан светящейся жижи — будто планета решила выплюнуть своё недовольство прямо им в лицо. Жар был адским, заставив их отскочить. 

— Что за чёрт?! — Ануфрий орал, перекрывая рёв извержения. 

— Понятия не имею, — Никифор прикрыл лицо рукой. — Но это точно «неестественно». 

Расплав полз к куполу, разъедая основание. Ещё пара минут — и всё рухнет. 

— Ну что, гений? — Ануфрий язвительно ткнул пальцем в растущую лужу хаоса. — Есть гениальный план? 

Мозг Никифора лихорадочно работал. И тут он вспомнил: артефакт нарушает электронику. А что, если… 

— Артефакт! — Он схватил Ануфрия за руку. — Может, он нейтрализует эту дрянь! 

— Ты хочешь притащить «эту» штуку «сюда»?! — Ануфрий смотрел на него, как на сумасшедшего. — А если станет только хуже? 

— Хуже уже некуда! — Никифор рванул к хранилищу. 

*** 

С Ануфрием на хвосте Никифор ворвался в хранилище, схватил артефакт (который странно пульсировал в руках, будто недовольный внезапным переездом) и потащил его к расплаву. Жар был невыносимым. 

— Насколько близко?! — Ануфрий вытирал пот со лба. 

— Ближе! — Никифор стиснул зубы. 

Артефакт заволновался, его поверхность заходила рябью. Голубой свет вспыхнул, ослепив их. 

Когда зрение вернулось, расплав застыл. 

— Это… сработало? — Ануфрий неуверенно опустил руку. 

— Сработало, — Никифор выдохнул. — Чем бы ни была эта штука, она только что спасла нам задницы. 

*** 

Вернувшись в колонию, они увидели Восс — она смотрела на них с благодарностью и… страхом. 

— Вы использовали артефакт, — её голос дрожал. — Вы понимаете, что это значит? 

— Что мы гении? — самодовольно предположил Ануфрий. 

— Что мы раскрыли часть его силы, — поправила Восс. — И теперь падальщики «точно» не остановятся, пока не получат его. 

Никифор мрачно кивнул. 

— Тогда придётся сделать так, чтобы они его «никогда» не получили. 

Перед уходом Ануфрий в последний раз глянул на артефакт. 

— Ну и штуковина. Такой маленький — а столько проблем. 

— Проблемы всегда следуют за возможностями, — философски заметил Никифор. — А эта штука — самая большая возможность из всех, что мы видели. 

Глава 7. Возвращение домой 

Обратный путь на Землю оказался, если такое вообще возможно, еще более адским, чем полет на Хемис. Корабль кряхтел и скрипел, словно старик с похмелья, а его системы висели на честном слове после той стычки с незваными гостями и почти катастрофы. Никифор вцепился в штурвал, стиснув зубы и ведя неравный бой с капризной навигационной панелью, пока Ануфрий развалился в кресле второго пилота, лениво листая потрепанное руководство по эксплуатации — в сотый раз. 

— Эта штука разваливается на глазах, — весело констатировал Ануфрий, тыкая пальцем в свежую трещину в иллюминаторе, которой еще вчера не было. — Думаешь, ЭВАБ выдаст нам новый корабль в следующий раз? Или хотя бы парашюты? 

— Скорее заставят пешком топать, — процедил Никифор, отключая очередную мигающую лампочку. — Если мы, конечно, доживем до следующего раза. 

Как будто в ответ, двигатели зловеще захрипели, заставив обоих напрячься. На секунду показалось, что гравитация наконец-то добралась до их потрепанного корыта, но потом двигатели с ревом ожили — правда, с таким звуком, будто им осталось жить минут пять. 

— Ну что ж, воодушевляет, — Ануфрий откинулся на спинку кресла с нарочитой небрежностью. — Хорошо, что я перед вылетом завещание обновил. 

— У тебя нет завещания, — сухо парировал Никифор, регулируя подачу топлива. 

— Вот именно. Значит, технически я бессмертен. 

Никифор лишь вздохнул. Спорить с Ануфрием, когда тот несет чушь, было делом безнадежным. Лучше уж сосредоточиться на том, чтобы удержать корабль в пространстве — или хотя бы в состоянии, напоминающем полет. 

*** 

Когда непосредственная угроза миновала, в кабине воцарилось молчание. Оба погрузились в свои мысли, пока Ануфрий, наконец, не разрядил обстановку. 

— Не верится, что мы вообще выкрутились, — протянул он. — Ладно, пару раз были на волосок от гибели, но зато колонию спасли. И артефакт. И… ну, почти все остальное. 

— Не должно было быть так сложно, — Никифор говорил с горькой ноткой в голосе. — Мы летели залатать дыру в куполе, а не играть в межзвездных детективов или торговаться с космическими пиратами. 

— Жизнь — штука забавная, — Ануфрий усмехнулся. — Всегда подкидывает сюрпризы, когда меньше всего ждешь. 

Никифор провел рукой по лицу, устало потирая виски. 

— Это не смешно. Это выматывает. Каждый раз, когда мы отправляемся на задание, все идет наперекосяк. Каждый раз — что-то масштабнее нас. А потом разгребать это приходится нам, без поддержки, без ресурсов… 

Ануфрий задумчиво наклонил голову. 

— А тебе не интересно, почему ЭВАБ продолжает посылать нас на эти самоубийственные миссии? Ладно, мы расходный материал, но ведь всему есть предел. 

— Может, думают, что нам везет, — съязвил Никифор. 

— Или не везет, — парировал Ануфрий. — Но наши девять жизней явно на исходе. 

За шуткой скрывалась правда. Оба понимали, насколько шатким стало их положение — не только физически, но и морально. Постоянный стресс, бесконечные кризисы, ощущение, что их ценят меньше, чем пыль на ботинках начальства… Все это копилось, медленно подтачивая их решимость. 

— Знаешь, что самое паршивое? — Ануфрий вдруг стал серьезным. — Не опасность, не стресс, даже не этот бодяжный кофе. А то, что всем плевать. Серьезно. Для всех мы просто пешки в их бюрократической игре. Одноразовые фигурки, которые двигают по полю, пока они не сломаются. 

Никифор мрачно кивнул. 

— А когда сломаемся — заменят. Кем-то моложе, дешевле, более сговорчивым. 

— Веселенькая перспектива, — Ануфрий глубже ушел в кресло. 

На мгновение воцарилась тишина, тяжелая, как свинец. Потом Ануфрий, словно чувствуя, что нужно разрядить обстановку, шлепнул Никифора по плечу и выдавил ухмылку. 

— Эй, босс, посмотри на это с другой стороны. Хотя бы мы друг у друга есть. Разделенное горе — полгоря, так ведь? 

Никифор слабо улыбнулся. 

— Ты неисправим. 

— А ты предсказуем, — Ануфрий подмигнул. — Но признай — без меня тебе было бы скучно. 

Прежде чем Никифор успел ответить, корабль снова дернулся, напоминая, что философствовать некогда. 

— Сосредоточься, — Никифор крепче сжал штурвал. — Давай сначала доберемся живыми, а потом уже будем планировать пенсию. 

*** 

Когда они, наконец, добрались до офиса ЭВАБ — чудо, учитывая состояние корабля, — их встретил хаос, по сравнению с которым их отлет казался образцом порядка. Телефоны трещали, сотрудники метались с папками, а директор Градов орал приказы, словно генерал перед битвой. 

— С возвращением, — бросил он коротко, окидывая их взглядом. Костюмы Никифора и Ануфрия были в пыли и подпалинах. — Докладывайте. 

Не дожидаясь ответа, он развернулся и зашагал в кабинет, давая понять, что разговор продолжится там. 

Внутри царила та же напряженная атмосфера, только чуть тише. Градов уселся за стол, поправил очки и уставился на них взглядом, от которого хотелось провалиться сквозь пол. 

— Ну? Вы выполнили задание? 

— Да, шеф, — Никифор стоял по стойке смирно, несмотря на усталость. — Трещина заделана, колония в безопасности. Пока что. 

Градов приподнял бровь. 

— Пока что? 

— Были… осложнения, — Никифор неохотно подбирал слова. — Структурные повреждения, сейсмическая активность, несанкционированное вторжение. Мы справились, но ситуация остается нестабильной. 

— Несанкционированное вторжение? — Градов постучал ручкой по столу. — Что именно это значит? 

Никифор перевел взгляд на Ануфрия, который лишь пожал плечами. 

— Космические пираты. Или мародеры. Зависит от точки зрения. 

Градов зажмурился, явно сдерживая раздражение. 

— Эта миссия должна была быть простой. Обычный ремонт. А вместо этого я слышу про древние артефакты, извержения металла и прочие ваши приключения. 

— Мы сделали то, что должны были, — твердо сказал Никифор. — В крайне сложных условиях. 

Градов изучал его несколько секунд, затем тяжело вздохнул. 

— Ладно. Вы справились. С горем пополам. Считайте, что вас похвалили. 

— Похвалили? — Ануфрий недоверчиво округлил глаза. — И это все? Ни парада, ни медалей? Даже бесплатного обеда нет? 

Градов проигнорировал его, обращаясь к Никифору. 

— Напиши полный отчет и сдай к завтрашнему утру. А сейчас — свободны. Выглядите так, будто вам это нужно. 

С этими словами он вернулся к бумагам, словно их уже нет в комнате. 

— Ну что ж, — Ануфрий вздохнул, когда они вышли в коридор. — Прошло лучше, чем я ожидал. Хотя бы не уволили. 

— Маленькие победы, — сухо согласился Никифор. 

*** 

Вернувшись в свой кабинет, они рухнули в кресла, слишком уставшие даже для сарказма. События последних дней прокручивались в голове, как плохой боевик — с каждым поворотом нелепее предыдущего. 

— Итак, — Ануфрий нарушил молчание. — Что теперь? 

— Теперь? — Никифор закрыл глаза. — Ждем следующей катастрофы. Потому что она обязательно будет. 

Ануфрий горько усмехнулся. 

— Ну, хоть в этом мы профессионалы. Практически эксперты. 

— Эксперты по выживанию, — поправил Никифор. — Но это не то же самое, что процветать. 

Ануфрий не стал спорить. Он откинулся на спинку кресла, глядя в окно на городскую суету внизу. Несмотря на весь абсурд, ЭВАБ был их домом — местом, которому они принадлежали, хоть и не всегда по своей воле. 

— Знаешь, — тихо сказал он, — для пары одноразовых пешек мы неплохо держимся. 

Никифор приоткрыл один глаз, искоса глянув на него. 

— Говори за себя. 

Но в глубине души он знал — Ануфрий прав.

Глава 8. Финал

Офис был подозрительно тих. Не то чтобы тишина здесь была чем-то необычным, но эта — была из разряда «перед бурей». Никифор стучал по клавишам, будто пытался выбить из них признание. Каждый щелчок — маленький бунт против абсурда их последней миссии. Ануфрий, развалившись в кресле, листал межзвёздные новости на планшете с видом человека, который вот-вот заснёт. 

— Эй, Ник, глянь-ка на это, — вдруг оживился Ануфрий, поднимая планшет. — Эти морские котики с Дипа? Их чесотка взяла и исчезла. Сама собой. 

Никифор замер, бровь поползла вверх. — Как это «сама собой»? 

— Да вот так. Перестали жрать какие-то водоросли-мутанты, и бац — здоровы как быки. Никаких героических миссий, никаких паник. Природа, понимаешь ли, сама разобралась. 

Никифор выдавил из себя горький смешок. — То есть все эти вопли о помощи, экстренные совещания, нервотрёпка — просто так, для галочки? 

— В общем, да, — Ануфрий швырнул планшет на стол. — Мы, можно сказать, проскочили. Может, нам вообще не пиратов ловить, а няньками для космических тюленей работать? 

— Классика ЭВАБ, — Никифор покачал головой и вернулся к отчёту. — Ирония судьбы в лучших традициях. 

Не успели они продолжить философствовать о несправедливости вселенной, как телефон Никифора взвыл, будто его дёрнули за хвост. Он поднял трубку с выражением человека, который уже предчувствует новую катастрофу. 

— Никифор слушает. 

— Экстренное совещание через десять минут, — прокричал в трубку стажёр. — Градов собирает всех. 

— Ну конечно, — Никифор бросил трубку. — Потому что, почему бы и нет? Новый кризис, новое веселье. 

Ануфрий оживился, будто его ударили током. — Опять? У нас что, подписка на апокалипсисы? 

— Возможно, — Никифор встал, хватаясь за блокнот. — Пойдем, посмотрим, какой ад нам приготовили на этот раз. 

***

Комната была забита под завязку. Сотрудники сидели с лицами, на которых читалось «кофе или смерть», а Градов стоял у экрана, затянутый в галстук так, будто он вот-вот его придушит. За ним мерцала голограмма планеты Зикс с надписью «Всё пропало». 

— Как вы уже могли слышать, — начал Градов без предисловий, — на Зикс  творится какая-то биологическая хрень. Микроб-мутант решил устроить там апокалипсис местного масштаба. Если его не остановить, через пару недель от планеты останется только воспоминание. 

По залу пробежал шёпот. То ли испуг, то ли предвкушение — кто их разберёт. 

— И да, — Градов поднял руку, заставляя всех замолчать, — эта дрянь может расползтись на соседние системы. Так что ваша задача — не дать ей это сделать. 

— О, отлично, — прошипел Ануфрий Никифору. — Планеты теперь и сами разваливаться не хотят, надо им помогать. 

Никифор ткнул его локтем в рёбра. 

Градов бросил на них убийственный взгляд. — Никифор и Ануфрий, вы возглавляете операцию. Вылетаете, как только соберётесь. 

Зал ахнул. Градов проигнорировал. 

— Вопросы есть? 

Ануфрий поднял руку. — Надбавка за вредность предусмотрена? 

Градов просто махнул рукой, давая понять, что дискуссия окончена. 

— Ну что ж, — Никифор потянулся, когда они выходили, — с пенсией, видимо, придётся повременить. 

*** 

Ануфрий ввалился в кресло с таким стоном, будто его только что вывернули наизнанку. — Ну и ну. Мы еле выжили на Хемисе, а теперь нас посылают воевать с микробами? Это не работа, это какая-то злобная шутка. 

— Не работа, — Никифор устало опустился в своё кресло. — Система. ЭВАБ кормится хаосом. Нет хаоса — нет оправдания их существованию. 

— Воодушевляюще, — Ануфрий скривился. — И что, будем играть в их игру, пока не сдохнем? 

— Пока, — Никифор потер виски. — Но, может быть… может, мы найдём способ всё изменить. 

Ануфрий фыркнул. — Да, конечно. Бюрократия изменится, только если её поджечь. 

— Может, и подожжём, — Никифор усмехнулся. 

— Осторожнее, босс, — Ануфрий показал на него пальцем. — Это уже попахивает бунтом. 

В этот момент телефон снова зазвонил. Новый звонок, новая катастрофа. Но в глазах Никифора мелькнуло что-то новое — не усталость, а решимость. 

— Бери трубку, — сказал он, наклоняясь вперёд. — Послушаем, что этот Зикс для нас приготовил. 

Пока Ануфрий отвечал, Никифор взглянул в окно. Городские огни мерцали вдалеке, вселенная крутилась дальше, несмотря на весь этот абсурд. И где-то в этом безумии ещё оставалось место для надежды. 

Даже если она была завёрнута в иронию и приправлена полным бредом.