октябрьский день

Октябрьский день
Для многих этот день был обычным осенним днем с ярким солнцем с холодной далекой голубизной неба, с теплым, но уже резковатым ветром. Для меня он был особым. Этот день раннего и мягкого октября был моим Днем рождения.
Я стою на склоне холма, по которому во все стороны разбежались виноградники. Сегодня мы убираем урожай. Мы – это я и мои ученики – пятиклассники местной школы. Они сноровисто двигаются  вдоль рядов, ловко обирая лозу и наполняя виноградом большие ивовые корзины. Это дело знакомо им сызмальства.
Иссиня-черные крупные ягоды «Фраги»  и  «Изабеллы» висят под лозой, сбившись в тугую крепкую гроздь. Пожухлые резные ,когда то изумрудно зеленые листья  обвисли. Им уже не возродиться к жизни под остывающим октябрьским солнцем.
С ореховых деревьев, наполовину голых, наземь валятся последние плоды, ловко маскируясь в опавших листьях. Когда, проходя под деревьями, наступишь на орех, треснет его сухая тонкая скорлупа, больно ойкнет он своим надтреснутым голосом, и только тогда разглядишь его, желтеющего из-под скорлупы своим спелым нутром.
Я сижу на невысоком пригорке, обросшим густой темно-зеленой травой. Сижу и думаю. В свой день рождения человек чувствует себя совсем иначе, чем в другие дни. В такой день с особым пристрастием оцениваешь то, что осталось за плечами, вне настоящего и будущего—все в прошлом. В такой день еще внимательнее оглядываешь настоящее и всматриваешься в будущее, стараясь, в его неразборчивой дали, разглядеть то, что уготовано тебе.
Вокруг меня в золотом звонком воздухе, носится непоседливый, с запахами отдыхающей земли и спелого винограда, ветер. В его песне, смешанной с ребячьими голосами, наверное, поется о том, что хорошо видеть мягкое солнце, брать дары земли и просто ходить по этой земле. Незатейливая песня ветра. Это голос самой природы, голос высоких холмов, и пока еще зеленых, но уже кое-где побитых желтизной деревьев.
Мои ученики разбрелись по склону с ведрами и корзинами. Они смеются чему-то своему, ребячьему, чему уже, наверное, никогда не улыбнется взрослый человек, забывший свет детства. Они улыбаются посиневшими от винограда губами, и спешат вдоль рядов, ловко обрывая тяжелые спелые гроздья.
Я иду вверх к дымчатой, сиреневой вершине холма. Этот холм очень старый. Его плешивая, не вспаханная лысина криво изрезана глубокими оврагами с белесыми глинистыми стенками. Деревья подступают к краю оврага, теснятся кучкой около него, но перешагнуть боятся.
Иду еле заметной, затянутой травой тропинкой. Сбоку наступает на меня желтое войско высохшей кукурузы, шелестящее на ветру своим жестяными сухими листьями. Почти вплотную подбежав к ним, тропинка вдруг отпрыгивает от их тесных рядов и жмется к темно-зеленым живым шатрам виноградников.
Я поднимаюсь выше. Солнце тянется ко мне, лаская своими горячими руками. Приближаются ярко-белые, тонкие облака. Они похожи на паруса огромного фрегата. Буйный озорной ветер сорвал их с невидимых мачт и забросил в голубую высь неба.
Я, поручив своих пятиклассников заботам коллеги, ухожу наверх. Подальше от голосов, нудного колесного скрипа каруц, рыжих волов с их мокрыми милыми мордами и грустными фиолетовыми глазами.
Вверху меня ждет холм. Старый, поседевший от долгих веков, он подставил свою гигантскую грудь солнцу, и каждый год вскармливает раскинувшиеся вокруг сады и виноградники. И они не остаются в долгу, украшая своими лозами, ветвями и листьями его старческое лицо, Оно, изрезанно заросшими окопами и воронками, словно шрамами прошедшей по нему много лет назад  войны.
Я иду к нему. Я слышу его голос, который сверху доносит ветер: «Что, человек, разве не огромен я и не хозяин здесь? Разве не я ближе всех к солнцу?»
Я поднимаюсь все выше и выше. Я иду поспорить с ним и кричу: «А разве не я, человек, вспахал тебя. И разве не ты служишь мне, одаривая морем фруктов и овощей, зерном  и виноградом….»
Мой крик, как шепот. Наверное, самодовольный старик не слышит меня. Я кричу еще громче: «Ты мой вечный пленник! Хочешь, я стану выше тебя?»
Он молчит, понимая, что спорить со мной ниже его достоинства. Усмехается, глядя сверху на маленького человека, карабкающегося к нему на лысину, и ловко опутывает мне ногу гибкой лозой, подстегивает серебристым прутиком полыни, цепляется ветками кустарников.
Я упорно лезу наверх. Ноги тонут в сухой земле вспаханного поля, налетающий ветер путает волосы, застилает ими глаза и уносится прочь, прячась за мощными стволами старых орехов.
Я упрямо лезу наверх, чтобы стать выше старика и взглянуть на лежащий внизу мир его древними глазами. Перескакиваю овражки, переступаю через колючие кустики молодой акации. Сердце стучит гулко и ровно, торопит меня вперед к вершине.
Ноги чугунеют. Старик подменил мне их, подсунув свои стариковские, чтобы я не добрался до него. Ну, уж нет! На этот раз наше свидание состоится.
Я вспоминаю… Я хорошо помню этот день ровно год назад. Это тоже был мой день, и я тоже шел тогда наверх, но… не дошел. Старик кликнул на подмогу дождевые тучи и я, весь вымокший, должен был отступить.
До макушки упрямого старика осталось совсем немного. Ноги уже почти ничего не чувствуют. Я переставляю их, как механический робот, и бреду вперед. И вот наконец-то вершина! Я оглядываюсь по сторонам. Подо мной разноцветным шатром раскинулись холмистые Кодры.
Яркое солнце и октябрь, казалось, приберегли для меня все лучшие краски природы. По небу плыли огненные, жгуче-рыжие облака, багряные по краям. В этом небе бушевал пожар осени. Невидимый огонь поджигал деревья от корня до верхушки, лениво карабкаясь вверх.
Зеленые листья сначала наливались густым желтым светом, переходящий затем в раскаленный багровый, потом затухали, скручивались и облетали на землю, покрывая ее шуршащим слоем лиственной золы.
Это пожар не обжигал меня. Я стоял над ним, а над головой были только Солнце и небо, которое можно сравнить с одним только Небом. Солнце, вечное золотое солнце родило сегодня Мой день, так же просто, как родило однажды первый день Земли.
Оно катилось слепящим колесом света, убегало вдаль за такие же огромные холмы, как и мой старик, туда, где ждали его люди. Ждали это великое и живое чудо, которое рождало их дни, как родило мой сегодня, как родило саму жизнь, которая не умрет, пока будет Солнце!

Село Лозово.Молдавия