Меган Линдхольм. Робин Хобб. Колеса удачи. Глава 9

 День выдался удушающе долгим и не бодрое солнышко, затоплявшее промокшую землю, ни занимательные сказки Вандиена не смогли сделать его короче. Ки нашла хорошее место для стоянки, с густой травой и рощей деревьев. Козлик и Уиллоу сохраняли перемирие, не обменявшись ни единым словом. Но Ки чувствовала себя напряжённой, словно натянутая струна арфы. Она в любой момент ожидала новой вспышки.
  Вандиен чувствовал то же самое. Она заметила это по тому, как он рассказывал сегодня свои истории, выбирая самые невинные из них, рассказы, скорее подходящие для маленьких детей, чем для молодых людей на пороге зрелости. Он рассказывал их хорошо, но без обычной изюминки. Сейчас он чистил Сигурда с такой тщательностью, что большой конь начал нетерпеливо переступать с ноги на ногу. И в лучшие времена Вандиен с мерином относились друг к другу с ласковой злобой, приправленной выжидательным лукавством. Но теперь… Меньше всего Ки хотелось, чтобы они поссорились этим вечером. Она вылила остатки своего чая в потрескивающий костёр и направилась к Вандиену. Решительно отобрав у него скребницу, она хлопнула Сигурда по крупу, давая понять, что тот свободен. Большой конь спокойно отошёл на пару шагов, а затем… начались фокусы! Коварный мерин внезапно совершил дикий скачок, едва не задев опешившего мужчину задним копытом. Стоило Вандиену издать глухой рык, как конь, грациозно отскочив в сторону, умчался прочь.
 - Оставь его в покое, - посоветовала Ки, с нежностью коснувшись запястья Вандиена.
  Сигурд же тяжело опустившись на землю, принялся вовсю кататься в пыли - сводя на нет все усилия Вандиена по его чистке.
 - Чёртов мерин, - фыркнул Вандиен, разрываясь между смехом и гневом.
  Напряжение спало и это было так заметно, что Ки не хотела возвращаться к болезненным темам. Однако это было необходимо.
 - Что тебе сегодня говорила Уиллоу?
 - Когда мы шли пешком?
  Ки кивнула.
 - На самом деле, ничего особенного, - пожал он плечами. - В основном о том, как сильно она ненавидит Козлика и что это наша вина, что она очутилась в таком положении, и что ей больше никто никогда не будет доверять.
 - Но она так и не сказала, что именно натворил Козлик?
 - Нет… Она сказала что-то, чего я, признаюсь, не понял. Что он вроде как разрушил её воспоминания, или что-то в этом роде.
  Ки стояла неподвижно, погружённая в свои мысли. Наконец она вздохнула:
 - Думаю, я понимаю, что она имела в виду. Мне приснился странный сон вскоре после того, как мы взяли с собой Козлика. - Она помолчала, не желая рассказывать Вандиену, что ей, собственно, приснилось. - Как будто кто-то просеивал мои воспоминания, - неохотно добавила она. - Выискивая самые личные.
  Вандиен поморщился, отводя взгляд.
 - А я-то, дурак, думал, что нашёл общий язык с этим мальчишкой, - пробормотал он. - Почему ты мне ничего не сказала? - резко добавил мужчина.
 - А что бы ты мог с этим поделать? К тому же я думала, что это всего лишь сон. Теперь, когда я знаю правду… Проклятье! Я даже не уверена, что чувствую. Гнев? Обиду? Стыд?.. - Ки бросила яростный взгляд в сторону Козлика, вспоминая содержание сна. Краска, залившая её щёки, была вызвана не смущением, а гневом. Гневом, который внезапно растворился в недоумении. - Боги…Я бы убила его, Ван. Но это все равно не поможет мне понять, что сейчас происходит.
 - Вандиен, - машинально поправил он её. - Что ты имеешь в виду?
  Ки мотнула головой в сторону костра. Уиллоу наполняла чашку Козлика пряным чаем. Парень блаженно улыбался, пока девушка вовсю хлопотала вокруг него, но именно выражение лица Уиллоу вызывало нешуточную тревогу. Она не улыбалась и не хмурилась, никаких тебе злобных взглядов. На ее лице застыло услужливое выражение, оно казалось почти пустым.
 - Она похожа на очень вежливую гостью, которая обнаружив нечто ужасное в своём супе, но настолько хорошо воспитана, что всё равно его съест, - заметил поражённый Вандиен.
 - Ей что-то нужно, - убеждённо заявила Ки.
 - Но что?
 - Отомстить, - предположила Ки. - Вандиен, мне хочется свернуть Готерису шею. Но я знаю, что не сделаю этого. Если бы взрослый так шпионил за мной, я бы не раздумывая убила его. Но я смотрю на Козлика и вижу только избалованного и капризного ребёнка.
 - По-моему это делает кражу снов ещё более оскорбительной, - заметил Вандиен. - Давай, я убью его за тебя.
  Ромни увидела, как его тёмные глаза наливаются холодным гневом.
 - Ты бы смог это сделать? - тихо спросила она. - Как? Забьёшь пацана до смерти, пока он в слезах будет молить тебя о пощаде? Или догонишь и пронзишь его своей рапирой? Задушишь во сне?
  Вандиена передёрнуло, и она почувствовала, что напряжение спало.
 - Нет… - его голос звучал глухо. - Ты права. Я бы не смог.
- Я знаю, - она коснулась его руки. - Если бы ты мог совершить подобное, я бы… не смогла чувствовать к тебе то, что чувствую.
  На лице Вандиена мелькнула слабая улыбка:
 - Почему ты никогда не признаёшься, что любишь меня?
  На мгновение их взгляды встретились. Ки замялась, чувствуя себя неловко.
 - Трудно найти хороших друзей, - наконец выдавила она.
  Мужчина рассмеялся.
 - Верно подмечено, - он крепко сжал её руку. - Добро. Вернёмся к нашим баранам. Что делать с Уиллоу и Козликом?
 - Понятия не имею, - призналась Ки.
  Она посмотрела на Уиллоу, которая встала, чтобы подбросить дров в костёр. Когда она снова села, то придвинулась ближе к Козлику. Не рядом с ним, а именно ближе.
 - Она провоцирует его, - заметил Вандиен. - Но, возможно, нам не стоит вмешиваться... пока это не потребуется. Завтра мы будем в Текуме после обеда. Мы оставим там Уиллоу и всё будет кончено. Потом покатим в Виллену и, наконец-то, избавимся от Готериса. А потом… - он замолчал, с немым вопросом глядя на подругу. 
 - Потом мы отправимся на север, подальше от этого чёртового герцога с его брурианцами, подорожными и заставами, - Ки говорила с вызовом, ожидая возражений. Вместо этого Вандиен лишь кивнул.
 - Думаю, ты права. Признаться, мне не нравится ни эта земля, ни ее народ. Сами вечно под наблюдением, так ещё и шпионят друг за другом. Лично я предлагаю направиться на северо-восток, подальше как от герцога, так и от Заклинательниц Ветров.
 - Сперва на север. На восток мы отправимся после того, как я куплю нам новый фургон.
 - Посмотрим.
  Согласие Вандиена прозвучало так рассеяно, что Ки повернулась поглядеть, куда он так внимательно смотрит. Неприятный холодок пробежал у неё по спине. Уиллоу не двигалась. Зато двигался Козлик. Девушка, словно статуя, неподвижно сидела на валуне, а у ее ног… ёрзал Готерис. Голова паренька покоилась на коленях девушки. Пока Ки поражённо наблюдала за этой сценой, Уиллоу подняла свою бледную руку и… принялась гладить Козлика по волосам. Так ласкают шаловливого котёнка.  Козлик ещё сильнее прижался лицом к её колену.
  Не раздумывая, Ки зашагала обратно к костру. Не сбавляя шага, она схватила Козлика за шиворот, рывком заставляя его подняться. Уиллоу ахнула, и Ки увидела искры гнева в её сине-зелёных глазах. Ромни ответила таким же взглядом.
 - Что ты задумала, Уиллоу? Серебряная булавка за ухо? Или быстрый удар ножом по горлу?
  Но гневные искры уже исчезли из девичьих глаз. Лицо, которое она повернула к Ки, было вновь пустым и бесстрастным.
 - О чем это ты? - медленно спросила она.
 - Проклятье! Я говорю о голове Козлика у тебя на коленях и о ненависти, которую ты к нему питаешь. Одно с другим не вяжется, подруга, разве что ты хочешь приблизиться к нему и убить. Но я этого не допущу! Мне заплатили, чтобы я доставила парня в Виллену. И я его туда доставлю. Даже если и не одобряю того, что он там с тобой сделал, - она взглянула на мальчишку, дёргающегося в ее захвате. Внезапно лицо Ки исказилось от отвращения, и она резко оттолкнула его от себя. Да так, что Козлик едва не упал. - Знай, если тебя это утешит, ты не единственная его жертва. Но, хотя я и ненавижу то, что он сделал, я не позволю пролить здесь кровь. Ты не можешь изменит то, что уже случилось, Уиллоу.
  Теперь Ки говорила почти шёпотом, но лицо девушки оставалось бесстрастным.
 - Оставь весь этот мусор позади и живи дальше, забудь об этом и начни новую жизнь. Подумай о Келлихе, и пусть мысль о встрече с ним принесёт тебе утешение.
  При упоминании этого имени лицо Уиллоу ненадолго осветилось. Однако на нём промелькнула и мука.
 - Я думаю о нём, - прошептала она. - Всегда… - лицо вновь стало непроницаемым, а глаза пустыми. - Я не собиралась причинять Козлику вреда, - уже спокойно добавила она.
 - Отпусти меня, идиот! Не лезь не в своё дело!
  Отвернувшись от Уиллоу, Ки увидела, что Вандиен крепко держит Козлика, с лёгкостью пресекая его попытки вырваться.
 - Отпусти его, Вандиен, - попросила Уиллоу, как раз в тот момент, когда Козлик вновь предпринял яростную попытку освободиться. Вандиен разжал пальцы, позволив инерции унести мальчишку прочь. Козлик шлёпнулся в пыль у ног Уиллоу, но тут же вскочил, пылая от гнева.
 - Вы!.. Оставьте нас в покое! - Он переводил возмущённый взгляд с Ки на Вандиена. - Неужели так трудно поверить, что я ей нравлюсь? Да-да, я ей нравлюсь, и она попросила меня сесть рядом, так как ей было одиноко. Вы мне не верите, да? Но это правда!
  Вандиен открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но Уиллоу перебила его.
 - Это правда, - подтвердила она. Девушка протянула Козлику руку, и он, схватившись за неё, сел рядом. Готерис с вызовом посмотрел на взрослых.
 - Видите? Я ей нравлюсь!
 -  Сдаюсь, - пробормотал Вандиен.
  Он схватил Ки за руку и потащил за собой. Вместе они растворились в сгущающихся сумерках. Вокруг них стояла ночь - тихая и благоуханная, и мириады звёзд сияли над их головами. Но Ки все ещё не могла успокоиться…
 - Я не понимаю, - в ее голосе звучала боль, она искренне переживала за вздорную девчонку.
 - Я тоже. Посмотри, - Вандиен помог ей взобраться на вершину небольшого холма и указал вниз, на широкий пологий склон. Вдали мерцало множество огоньков - жёлтые и тёплые, навевающие мысль об уюте домашнего очага. - Текум, - прошептал он. Мужчина стоял позади неё, обнимая за талию, его губы были совсем рядом с ухом Ки. - Завтра всё кончится. Уиллоу пойдёт своим путём, а мы, наконец-то, доставим Козлика в Виллену. Как думаешь, упряжка выдержит более долгие переходы? Я был бы рад ехать и ночью, если это позволит нам добраться быстрее.
 - Возможно, - она развернулась, прижимаясь к нему. Вдохнула его запах, аромат трав и влажной утренней росы. Она чувствовала силу мужских рук, мышцы, играющие под кожей на его широкой спине. Сильные пальцы Ки массировали его плоть, и он издал довольное урчание. - Ты ведь знаешь, что нас ждёт в пути, - прошептала она ему на ухо. - Брурианские свиньи, заставы, бумаги, ломающиеся оси и отрывающиеся подковы. Почему мы продолжаем скитаться?
  Вандиен пожал плечами, и его пальцы скользнули по спине Ки.
 - Если мы остановимся, нам останется только ждать, пока они сами не придут за нами, - заметил он. - Но я буду рад дожить до конца этой поездки. Очень рад!
 - Я тоже.
  Они медленно направились обратно к лагерю, наслаждаясь лёгким бризом, несущим влажный ночной воздух. По привычке оба собрали немного сухого хвороста по дороге. Вернувшись в лагерь, Ки бросила его в костёр, а затем поставила чайник.
 - Заварить ещё чаю?
  Вандиен не ответил. Когда она повернулась к мужчине, на лице последнего застыло выражение недоверия, смешанного с отвращением. Ки уставилась на него в замешательстве. Затем и она услыхала приглушенные звуки, доносившиеся из фургона.
  Их взгляды встретились. Вандиен шагнул к повозке, но Ки резко вскочив, встала у него на пути.
 - Нет, - тихо, но решительно сказала она.
 - Но…
 - Оставь. Тут мы бессильны. Видимо, ей предстоит учиться на собственных ошибках.
 - Проклятье! Но почему? Она ведь ненавидит этого мальчишку, а то, что он к ней, видите ли, чувствует, ничем не отличается от того, что чувствует бык к корове по весне…
 - Я знаю. Я не понимаю почему, Вандиен! Но вмешайся мы сейчас, это ничего не изменит… Только поставит нас в очередную дурацкую ситуацию.
  Ромни оттащила его назад, за костёр, подальше от звуков, доносившихся из фургона. Когда чай был готов, она принесла ему чашку и нашла его лежащим на спине и наблюдавшим за звёздами. Ки села рядом, скрестив ноги. Она держала свою чашку в руке, а чашку Вандиена поставила так, чтобы он мог легко до неё дотянуться.
 - О чем ты думаешь? - тихо спросила она.
  Он долго не отвечал:
 - Я думаю, что, если бы я мог начать все сначала, все было бы совсем иначе.
 -  Да, - кивнула Ки, попивая чай. - Мы бы уделяли больше внимания Уиллоу и держали бы молодёжь порознь. Или мы вообще бы не брали пассажиров. Лучше бы я отправилась с тобой бродяжничать. Или поехала бы на север, в Фирбэнкс, за новым фургоном.
 -  Да. И это тоже.
  Что-то в его голосе заставило Ки замолчать. Вандиен продолжал смотреть на звезды, не обращая внимания на свой чай. Когда он снова заговорил, она не была уверена, что мужчина обращался непосредственно к ней.
 - С возрастом, на все смотришь иначе. Я когда-то сказал тебе, что удрал из семьи, так как не мог зачать наследника. Я был единственным ребёнком у своих родителей; когда они умерли, я остался единственным носителем их имени. Но я не мог ничего унаследовать, пока не докажу свою способность продолжить род. Я был ещё сопляк, но мой дядя настоял на том, чтобы я немедленно завёл ребёнка.
  Ки кивнула в полумраке. Ее ногти до боли впились в ладонь. Вандиен редко говорил об этом.
 - Он находил мне женщин. «Подходящих женщин», как любил выражаться мой дядюшка. Женщин постарше, у которых уже были дети. Женщин с широкими бёдрами и большой грудью, у которых никогда не будет выкидыша и которые не будут страдать при родах. Признаться, я робел перед этими матронами…
  Вандиен сглотнул. Ки молчала, позволяя ему выговориться. Когда он заговорил снова, в его голосе звучала фальшивая весёлость - она резала ей слух.
 - Моя собственная мать умерла, когда я был ещё младенцем. Я совсем ее не помню. Меня вырастил мой дядя, а присматривал Дворкин - его слуга. Я ничего не знал о женщинах, кроме того, что слышал краем уха. Но я пытался. Клянусь Луной, как я пытался! Поначалу я, по крайней мере, мог спать с ними, даже если у меня не получалось зачать ребёнка. Но позже, после бесчисленных неудач, когда давление со стороны дяди усиливалось, а презрение женщин становилось все более очевидным...
 - Вандиен.
  Ки не могла больше этого слушать.
  Он замолчал. Долгое время стояла тишина. Ки протянула к нему руку, но остановилась, не дотронувшись. Он лежал совершенно неподвижно, глядя в небо. Наконец, Вандиен глубоко вздохнул.
 - Потом мой кузен обрюхатил деревенскую девчонку. Хм, удивительно, я даже помню, как она выглядела. Маленькая дикая и кокетливая штучка, тонкая, как ива, с большими черными глазищами. И знаешь, что ещё, кажется, моему братцу это не составило особого труда. Вот так вот! Я понял, каков я неудачник. И я сделал единственное, что мог. Я оставил кузену наследство, поскольку у нас было много общих родовых имён. Затем… я взял имена моих родителей - Ван и Диен… и сбежал с родных краёв. Единственное, о чем я жалею, что не сделал этого раньше. Думаю, я сразу понимал, что потерплю неудачу. Слабосильный сын вырождающегося рода. У моих родителей был только один ребёнок. Со мной же род полностью угаснет. Я был рад исчезнуть, унеся с собою свой фамильный позор.
 - Держу пари, твой кузен был этому несказанно рад.
  Вандиен повернул к ней голову.
 - Разумеется. Не думай, что я этого не понимаю. Я не осознавал этого, когда был мальчишкой, но годы скитаний открыли мне глаза. Чем раньше я потерпел бы неудачу, тем раньше мой кузен смог бы заграбастать все наследство себе. Объединить, так сказать, семейный капитал. Из просто обеспеченного молодого человека он превратился в знатного помещика. Прекрасный поворот судьбы. Не находишь?
 - И тебе никогда не приходило в голову, что твой дядя приложил к этому руку? Сколько тебе было лет, Вандиен? Двенадцать? Тринадцать? Молодой жеребец не всегда самый надёжный производитель, но это не значит, что он бесплоден. Бычок, когда он ещё слишком молод...
 - Я уже не так молод, Ки, - улыбка, которую он ей подарил, была задумчивой и ласковой. - Если бы я был способен иметь детей, думаю, у тебя их уже был бы целый выводок.
 - Я не хочу детей.
 - Лгунья.
  Вандиен вздохнул и взял ее за руку. Она позволила ему это, не находя, что ответить.
 - Меня беспокоит, - вдруг сказал он, - то, что творит Козлик. Та девушка, в Алгоне. Уиллоу, сегодня вечером. Пацан крадёт у них что-то, Ки, и они могут даже никогда не узнать об утрате. Та девушка и Уиллоу... у них останутся воспоминания, которые будут преследовать их потом, портя нежные моменты, рассеивая блеск драгоценного мгновения...
 - Точно, как у тебя, - медленно сказала Ки.
  Он кивнул.
 - Мне следовало сбежать из дому раньше. Но я этого не сделал. И я не могу остановить то, что делает Козлик. Боги! Я начал привязываться к нему. Думал, что могу дать ему что-то, в чем он нуждается. А потом эта девушка... Держи его подальше от меня, пока мы не доберёмся до Виллены. Я не могу на него смотреть после этого.
 - Я прослежу за этим. Но я и сама не чувствую к нему особой симпатии.
  Ки улеглась рядом с Вандиеном. Ночь была тихая, а земля тёплая. Она лежала подле него, почти не касаясь, и ночь казалась ей чище и здоровее, чем лагерь подле скрипевшего фургона. Возчица закрыла глаза, думая о Фирбэнксе и о мастере, что там живёт и даже не заметила, как уснула.
XXX
 - Но ты обещал!
  Крик Уиллоу прорезал тишину раннего утра. Ки резко проснулась. Она рывком села, застонав от боли в затёкших мышцах. Утренняя роса пробирала до костей. Примятая рядом трава была единственным свидетельством того, что Вандиен спал рядом с ней.
  Ромни с трудом поднялась на ноги и подошла к фургону. Она плеснула на лицо и руки водой из бочки, а затем попыталась осмыслить картину, развернувшуюся перед ней.
  Взъерошенная Уиллоу, чьи волосы сверкали ярым золотом в лучах восходящего солнца, очаровательно дулась на довольно помятого со сна Козлика. Тот сидел на корточках у костра, лениво подбрасывая маленькие веточки в тлеющие угли. Очевидно, они проснулись ненамного раньше самой Ки.
 - Ты обещал мне, - повторила Уиллоу слегка охрипшим голосом, в котором явный упрёк смешивался с чем-то более тёплым.
  Козлик посмотрел на неё, улыбаясь. Он заметил Ки, и его улыбка стала шире, словно он радовался, что у него появились зрители.
 -  Я верну тебе это, - сказал он тем слащавым голосом, которым обычно разговаривают с избалованным ребёнком. Лицо девушки просветлело. - Но не сейчас, - добавил он насмешливым тоном, обращаясь исключительно к Ки.
 - Ну, Козлик, - проворковала Уиллоу, приближаясь.
  На лице парня, снова смотревшего на огонь, появилась хитрая ухмылка.
 - Ладно, - протянул он. - Но сперва закрой глаза.
  Готерис встал, отряхивая пыль с колен. Он лукаво улыбался, глядя на Ки, но внимание последней было приковано исключительно к Уиллоу. Под плотно закрытыми веками рот представлял собою тонкую линию. Лоб гладкий, ни морщинки. «Словно скульптура, - подумала про себя Ки, - лишённая всяких человеческих эмоций или помыслов. Бездушная вещь, вырезанная из камня».
  Затем Козлик наклонил и поцеловал Уиллоу. Глаза девушки резко распахнулись, и на мгновение Ки прочитала на ее лице истинные чувства. Возмущение, отвращение, ужас. Мгновение - и все исчезло… Лицо вновь разгладилось, словно каменщик провёл кельмой по ещё влажному раствору, делая его гладким и цельным. Затем появилась улыбка, такая же пустая, как давно опустошённый винный бурдюк.
 - О, Козлик, перестань дразниться! Ты обещал, что вернёшь мне это, - в ее жалобном тоне послышалось мурлыканье, от которого у Ки свело в животе.
 - Верну, - снисходительно пообещал Козлик. - Но позже, Уиллоу. Позже. - Он обнял ее за талию и притянул к себе. Парень вновь улыбнулся Ки, и той стало противно на них смотреть. - Вижу, ты наконец-то встала, возчица. Надеюсь, вы с Вандиеном провели ночь так же приятно, как и мы. Хотя я бы не сказал, что мы много спали! - Он глупо хихикнул, прижимая девушку к себе. Тело Уиллоу приникло к нему, словно мешок с одеждой, не сопротивляясь и никак не отвечая на объятия. Ее лицо было совершенно пустым, а глаза настороженными.
  Молчание затягивалось. Ки не знала, что сказать или спросить. Наконец, она просто заметила:
 - Нам лучше отправиться в путь, если мы хотим добраться до Текума сегодня.
  Отчаяние пробежало по лицу Уиллоу, а затем исчезло, как волна, разбивающаяся о песчаный берег.
  Никто, казалось, не был голоден, и Ки не стала заморачиваться с едой в то утро. Она загружала повозку, собирая чашки и чайник и аккуратно все укладывая, пока Козлик, хихикая, лапал отрешённую Уиллоу. Ки задавалась вопросом, куда пропал Вандиен, но не стала его звать. Он знал, где она, и что фургон скоро отправится. Пусть побудет немного в одиночестве. Ему это нужно.
  Вандиен появился внезапно, когда Ки уже запрягала серых меринов. Его кремовая рубашка, пропитавшись потом, прилипла к телу, а в руке он держал свою неизменную рапиру в ножнах. «Фехтовал с тенями, - догадалась она, - убивая всех темных существ, которые угрожают ему во сне». Мужчина запряг Сигмунда, натягивая ремни и застёгивая пряжки. Их взгляды на мгновение встретились над широкими спинами меринов.
 - Доброе утро, - извиняющимся тоном буркнул он.
 - Ты же знаешь, что мы не сможем попасть на фестиваль в Текуме.
 - Знаю. Я просто поддерживаю форму. Так, на всякий случай.
 - Хм, - скептически протянула Ки.
  Позади неё громко захлопнули дверцу кабины. Послышался тихий смешок Козлика и ромни поняла, Уиллоу рядом с ним.
 - Вот дерьмо! - не удержался Вандиен.
  После чего он забрался вслед за ней на высокое сиденье. Ки взяла в руки поводья, ожидая, пока мужчина умоститься подле неё.
 - Скоро мы будем в Текуме, - пообещала она.
 - Лучше поздно, чем никогда, - согласился он, откидываясь на спинку сиденья. Кажется, он задремал.
  Ки тронула упряжку.