Асуры раса великанов 4

Асуры — раса великанов 4

1. Сияющее Небо
ЭТО касается представлений о переходе из небытия к бытию.
Мы должны понимать, что речь, в первую очередь, идет о текстах - я не устаю это повторять, - которые обращают нас к устной традиции, бытовавшей четыре-пять тысяч лет назад. Это традиция запечатлелась в текстах вед и в окружающих их текстах брахман и араньяк. Когда мы размышляем о религии Месопотамии или Египта, мы вынуждены создавать реконструкции этих давно умерших культур по отдельным сохранившимся памятникам, текстам. И некоторые исследователи сомневаются, действительно ли у египтян, жителей Месопотамии, хеттов были глубокие знания, или же, как, например, считал американский египтолог Джон Алберт Уилсон (1899-1976), это были достаточно примитивные воззрения, и египтяне представляли мир в виде плавающей по воде тарелки с вылепленным волнистым бортиком, изображающим горы. Такие образы действительно были, и на египетском материале мы не можем с уверенностью утверждать, что это были метафоры, а вот на ведическом – можем.
Ещё одна удивительная особенность индоарийской религии состоит в том, что индоарии любили объяснять. Египтяне и жители Месопотамии не любили объяснять. Ритуал оставался ритуалом, и он сравнительно редко объяснялся, раскладывался, интерпретировался. Но это не значит, что за ритуалом не было неких более глубоких представлений. Конечно, они были. А вот индоарии как раз любили объяснять ритуал - иногда очень замысловато, иногда наслаивающимися друг на друга образами (я вам уже рассказывал о работе П.А. Гринцера, всецело посвящённой этой теме), но, по крайней мере, мы понимаем, что за порой обыденными образами ведических гимнов и за ведическим ритуалом скрывается бездонная глубина.
Есть все основания предполагать, что другие ритуальные культуры, современные ведам, были такими же, хотя обычай объяснять или не объяснять, интерпретировать или не интерпретировать, разнился от культуры к культуре.
 
А.Я. Сыркин (р.1930), российский востоковед, индолог, филолог-санскритолог

Исследователи вед - разумеется, на том материале, о котором мы говорили на предшествующей лекции (я тогда упоминал Александра Яковлевича Сыркина, переводчика Упанишад и вообще одного из лучших наших переводчиков древних санскритских текстов) - конечно, не могут не согласиться с тем, что сказал Сыркин: «Отдельные примеры монистического осмысления содержатся уже в Ригведе, особенно характерны в этом отношении гимны десятой мандалы (Х:5; Х:27; Х:88; Х:121; Х:129 и др.)» (А.Я. Сыркин. Ранние упанишады и Брихадараньяка // Упанишады. Книга 1. Брихадараньяка упанишада. М.: Наука, 1991. С. 12). Эти и другие гимны мы будем читать. Индийский учёный Нарахари посвятил целую книгу идее единобожия в эпоху вед - «Атман в ведической литературе до-упанишадического периода» (H.G.Narahari. Atman in pre-upanishadic Vedic Literature. Adyar, 1944).
Говоря о единобожии, мы обычно имеем в виду представления о Боге-Творце, и это правильно, но никогда не надо забывать, что речь идет о Боге, Который, в то же время, находится по ту сторону Своего творения. Ведь если мы говорим о писателе, творце книги, то понятно, что, скажем, Ф.М. Достоевский и его роман «Преступление и наказание» - это не одно и то же. Да, Фёдор Михайлович создал «Преступление и наказание», но сам он живет в мире, намного более обширном и бесконечно ином, чем мир романа. Так же и Бог-Творец пребывает в Сверхбытии, которое бесконечно больше того, что Он сотворил. Наш мир - это роман, а Бог - это Писатель, с точки зрения любой религиозной системы. Поэтому Тот, Кто сотворил мир, находится вне этого мира, бесконечно больше этого мира, и в отношении этого мира Он - всегда Аджа, Нерождённый. «Преступление и наказание» написано Достоевским, все герои романа созданы Достоевским, а сам он не создан в этом романе, сам он по ту сторону романа. В отношении романа Достоевский «нерождённый», хотя, с точки зрения нашей земной жизни, его родили папа и мама. Так же Нерождённым для этого мира является Бог.
На прошлой лекции мы говорили об Аджа и Тад Экам, и вы помните, что Тад Экам - это Нечто, выходящее из Нерожденного и давшее рождение всем существам. Когда мы смотрим на Ригведу, то видим, что главным объектом почитания там являются дэвы (лат. – deus, бог), от div – блистать, сиять. Поэтому Тад Экам довольно рано стал именоваться Сияющим Небом, Дьяусом. Дьяус-Питар (лат. Юпитер) - это Отец Небесный. То, что на философском языке называется Тад Экам, то на мифологическом передается как Дьяус - Cияющее, то есть это Небо, излучающее сияние. Но это не чисто эстетический образ. Сияние – это дети Неба, дети Дьяуса.
Среди религиеведов, причём хороших, таких как Мирча Элиаде, очень распространено мнение, что Дьяус у индоариев стал «богом отдыхающим» (лат. Deus otiosus), как у многих неписьменных народов. Элиаде пишет: «Изгнание Дьяус-питара ради торжества Варуны (следы этого изгнания можно заметить в Ригведе), кажется, отражают или продолжают процесс, начавшийся много раньше» (M. Eliade. A History of Religious Ideas. Vol. 1. Chicago, 1978. P. 195). А в другом месте, через несколько страниц того же очерка, он говорит: «Гимны Ригведы не являются древнейшей формой ведической религии. Дьяус, индо-европейский Бог Неба, к моменту их создания уже ушел из почитания. Его имя уже означало только «Небо» или «День». Слово указывает на завершение персонификации священного Неба и на превращение его в природное явление. Это сравнительно часто происходящий процесс в отношении небесных божеств: они увядают прежде других божеств и становятся dii otiose» (там же, p.199).
И действительно, если мы вспомним египетские представления, характерные для Нового царства, но, видимо, существовавшие уже и в Среднем царстве, отраженные в так называемой «Книге Небесной Коровы», то там есть образ состарившегося Бога Ра. Ра – это Солнце, Небо. И вот Ра стал стар, Его волосы стали белыми, кости - подобными драгоценным камням, и тогда люди замыслили против Него мятеж. Очень характерно: замыслили мятеж, когда Он стал стар. Но в Индии ничего подобного нет, и никаких намёков на то, что Варуна устроил мятеж против своего Отца Дьяуса, или что вообще какие-то боги-дети устроили мятеж против Дьяуса, нет. Есть иное, и вот иное крайне интересно, и о нём сейчас мы будем говорить.
Но пока заметим, что в ведах Дьяус - это не просто небо, это ни в коем случае не Бог неба, запомним это навсегда! Небо – это лишь образ Тад Экам. И Дьяус (Сияющий) – это образ Тад Экам не только потому, что небо покрывает все, как говорится в Атхарваведе («Дьяус, который покрывает всё», АВ 1:32:4), но и потому, что небо сияет, и из него исходят энергии, которыми творится и поддерживается мир.
В том гимне «К Небу и Земле» (АВ 1:32), фрагмент из которого я только что привёл, говорится, что «я совершил поклонение Дьяусу, объемлющему всё, и Притхиви (земле)». В другом гимне Атхарваведы (6:4:3) (это заговор на опасности во время путешествия – Каушика сутра) говорится: «Непрестанно создавай нам широкое пространство, о движущийся широко! О Дьяус-питар, оттолкни то, что несчастье!». - Человек ощущая себя в опасности, просит Того, Кто создал всё пространство, оттолкнуть от него несчастья. Это заклинание, обращено к Небесному Отцу, Который управляет всем.
 
Богиня Притхиви в свите Вишну. Каменная скульптура. XI в. Аллахабад.
Археологический музей, AM-SCL-377

Действительно, представим себе человека Древнего мира - людей мало, мир огромен, опасностей бесчисленное множество. Вот он остановился где-то на ночлег в пустынном месте, вдали от жилья, вдали от людей, среди зверей, среди демонов некий человек или группа людей. Как им уберечься? Они обращаются к Небесному Отцу с просьбой оттолкнуть от них несчастья, потому что Он - Создатель всего пространства, и ничто не может происходить без Его воли.
В гимне Ригведы 1:160 (Гимн Небу и Земле Дьявапритхиви), авторство которого возводится к риши Диргхатамасу – «погруженному в глубокий мрак» (он был слеп), говорится, что Дьявапритхиви «Укрепил, воспевая, Небо и землю». Бог укрепляет Себя в тварном мире, который Он создаёт Своими энергиями. Это отнюдь не Бог отдыхающий - Он пребывает в Себе, но постоянно являет Себя Своими силами в созданном Им мире.
Максим Исповедник объясняет: «Мы хорошо говорим, что Бог выше всякой доброты и божественности; божественность в более низком смысле разумеется в применении к ангелам и праведным людям» (Схолии «О божественных именах». 5:2 п.п.7). То есть Бог - по ту сторону, а ангелы и люди - по эту сторону. Ангелы - посланники Божии, Его энергии, духи, но и люди, праведные люди - Его посланники. Они тоже - Его силы. Здесь уже начинает нам приоткрываться та таинственная реальность, что человек - это тоже божественное существо, тоже божественная энергия. «Человек - одно, а Бог – другое» - это неверное суждение. Только человек несовершенный, падший, грешный - он другое, а праведный - это продолжение Бога на земле.
2. «Генотеизм» или монотеизм?

В другом месте Максим Исповедник говорит: «Саможизнь, самопремудрость, самопорядок и прочее суть в Боге образцы (греч. «парадигмата»), которым творения причаствуют наподобие того, как проведенные через окружность прямые причаствуют точке центра» (Схолии «О божественных именах». 5:5 п.п.18). То есть Бог - Порядок сам по себе, Жизнь сама по себе, Премудрость сама по себе. Не премудрость, данная от Бога, а Премудрость сама по себе, первоначальное представление Софии. Не жизнь, которой Жизнедатель-Бог одарил человека, но Жизнь сама по себе, которая в Боге, ибо Бог есть Жизнь Нескончаемая. И вот это суть образцы, которым причаствует творение, наподобие того, как проведенные через окружность прямые причаствуют точке центра. Все эти прямые являются частью точки центра, потому что они пересекают окружность и, так или иначе, соотносятся с ее центром. И теперь мы понимаем, что, когда мы говорим о каких-то энергиях, мы говорим и об Источнике энергий.
Мы можем говорить о движении руки или о движении языка, о слышании, о видении, но мы понимаем, что за всем этим есть человек, который движет своими руками, ногами, языком, открывает глаза, мы понимаем, что за всем этим есть единое начало. Поэтому рука не противоречит языку, глаза не противоречат дыханию - они все суть разные проявления одного и того же.
Но религиеведам это было непонятно, и они обратили внимание на то, что в ведах к каждому из богов – к Варуне, Агни, Соме, Вишну – обращаются как к единственному Богу, как к Миродержцу, Тому, Кто выше всех.Такое обращение, кстати, было очень распространено и в Египте, и в Месопотамии, но ученые обратили внимание, в первую очередь, на ведические тексты.
 
Барельеф с Вишну в галерее пещерного храма № 3 (Бадами, Карнатака). 578 г.

Как это понять? Очень просто: через энергию обращаются к Источнику энергии. Но поскольку понять это почему-то ученые не смогли, то появился термин «генотеизм» или «кафенотеизм» (от греч. энос – «форма», ис – «один» и теос – «бог»), предложенный Максом Мюллером. Вот что писал Макс Мюллер, объясняя свой термин:
«Отождествлять Индру, Агни и Варуну – это одно, это синкретизм, а обращаться к Индре, Агни и Варуне как к единственному богу, на время совершенно забывая о других богах, - это совершенно другое; именно эту-то фазу, вполне развитую в гимнах вед, я и желал окончательно отличить, дав ей отдельное название, и назвал её генотеизмом» (М. Мюллер. Шесть систем индийской философии. М.: Искусство, 1995. С. 53).
Этот великий религиевед мыслит здесь совершенно в системе хорошо нам с вами известного Эдварда Бернетта Тейлора, который в своих работах о первобытных обществах предложил эволюционную схему развития религии (анимизм – политеизм – монотеизм), которую до сих пор проходят в школе. Учёные давным-давно это отвергли, и такие суждения имеют ценность лишь как история науки, но в то время, в конце 90-х годов XIX века, когда Макс Мюллер писал свою книгу, теория Тейлора была очень распространена. Она и до сих пор весьма популярна в обыденном сознании. И Мюллер говорит, что генотеизм - это этап, шаг к строгому монотеизму.
На самом деле, все наоборот. Монотеизм уже есть, а генотеизм, то есть обращение к Индре, Варуне, Агни как к Единственному Богу – это следствие того, что через ту или иную энергию обращаются к Источнику энергий, от лучей – к Солнцу, от сияющего Неба – к Тому, Кто дает Небу сияние, то есть к Богу-Творцу, от Тад Экам – к Аджа. И поэтому в каждом из этих сияний, в каждом из этих имён - полнота Источника. Поэтому так неуловимы порой различия между богами и в Египте, и в Месопотамии, и в Индии, поэтому так перетекают эпитеты. И только когда религия деградирует в реальный политеизм, когда забывается её Единый Источник, или Он отодвигается, перестаёт быть актуальным, только тогда энергии, силы начинают жить в умах людей своей жизнью, и образуется то, что мы обычно называем мифологией, то есть появляются рассказы о богах. Это характерно для греческой мифологии классического периода, и это перешло в различные современные книжки про греческую религию. В какой-то степени это стало обычным и в Индии, но об этом мы поговорим чуть позже.
3. «Какого бога мы почтим жертвенным возлиянием?»

В замечательном 121 гимне X мандалы Ригведы – так называемом гимне неизвестному Богу, гимне-диалоге, рефреном повторяется вопрос: «какого бога мы почтим жертвенным возлиянием?». А начинается этот гимн так:
«Вначале он возник как золотой зародыш.
Родившись, он стал единственным господином творения (Господин творения, Владыка создания – это Праджапати).
Он поддержал землю и это небо.
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
2 Кто дает жизнь, дает силу, чей приказ
Все признают, чей (приказ признают) боги,
Чье отражение – бессмертие, чье – смерть –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
3 Кто благодаря (своему) могуществу стал единственным царем
Мира живых, (того,) что дышит и моргает (то есть царем нашего мира),
Кто правит его двуногими и четвероногими –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
4 Чьим могуществом (существуют) эти снежные (горы),
Чей, (как) говорят, океан вместе с Расой,
Чьи эти стороны света, чьи руки (они образуют) –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
5 Кем грозно небо, кем тверда земля,
Кем установлено солнце, кем – небосвод,
Кто в воздухе измеряет пространство –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
(Вам это не напоминает хвалебную песнь Богу-Творцу?)
6 На кого взирали с трепетом в душе
Два войска, поддерживаемые (его) помощью,
(это отсылка к Пандавам и Кауравам, а, может быть, к асурам и дэвам)
На кого ярко светит взошедшее солнце –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
7 Когда же пришли высокие воды,
Вбирая в себя всё как зародыш, порождая Агни,
Он возник из этого как единая жизненная сила богов -
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
8 Кто в (своем) величии охватывал взором воды,
Зачинающие Дакшу, порождающие жертву,
Кто был единственным богом над богами –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
9 Да не причинит нам вреда (тот), кто родитель земли
Или кто породил небо, чьи законы истинны,
И кто породил высокие сверкающие воды –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?»
«Какого бога» - на санскрите это Ка (букв. Кто?). Этого «Ка» в поздний период даже считали именем одного из богов. Якобы, помимо всех богов, есть еще бог Ка, и к нему обращен этот гимн, и его мы почтим жертвенным возлиянием. Но, конечно же, это не так. Этот гимн обращен к Богу-Творцу, пребывающему за пределами творения. Этот гимн как раз отрицает многобожие и утверждает единобожие. Он как бы говорит: не думайте, что богов много, это всё Одно, один Бог, и Его мы почтим жертвенным возлиянием.
Последняя строфа раскрывает тайну. Татьяна Яковлевна Елизаренкова считает, что это поздняя вставка. Но нет никаких оснований полагать, что этот фрагмент добавлен. Он написан в несколько ином размере ради того, чтобы подчеркнуть, что здесь содержится ответ на те вопросы, которые заданы в предыдущих стихах. И вот каков этот ответ:
10. О Праджапати! Никто, кроме тебя,
Не охватил все эти существа.
С каким желанием мы совершаем тебе возлияния, да сбудется оно для нас!
Вы помните, что Праджапати – «Владыка созданий». 121 гимн начинается с того, что Он возник как золотой зародыш и стал единственным Господином творения. А в 10-й, последней, строфе раскрывается имя этого Единственного Владыки творения. Интересно, что этот гимн, по анукрамани, то есть по древнему списку авторства ведических гимнов, приписывают Хираньягарбхе, сыну Праджапати. А Хираньягарбха – это и есть не что иное, как золотой зародыш, сын Владыки создания, Тад Экам. Он Сам создал этот гимн как восхваление Себе и дал людям через своих риши для того, чтобы люди знали его и помнили, что Бог един и Он создал всё.
 
Хираньягарбха, золотое космическое яйцо. Манаку из Гулера (1700-1760)

Не досадно, а совершенно закономерно, что в Индии не нашлось своих Гомера и Гесиода. Гомер и Гесиод рассказывают об отношениях между богами. Это могло быть только тогда, когда забылось, что боги есть энергии Единого. Индия безмерно более, чем Греция, богата великими поэтами, но своих Гомера и Гесиода, которые рассказывали бы об отношениях богов друг с другом, там нет. Потому что индийцы помнили и продолжают помнить (конечно, не все, народная вера творит многих богов, творит политеизм) о том, что Бог един.