99. 9, или 13 подвигов инженера Петровкина-41

Глава 41. 

:Купол!


Это был сложный отрезок времени. Олигарх Серёжа унижался, как мог, а унижаться он мог, как мы знаем, очень хорошо:

— ПИН, ты ничего не понимаешь в финансах. Цифровые активы у нас никто не признает. Знаешь, как сложно превращать твои дурацкие нолики и единички в фиатные деньги?

— Знаю!

И получал свой заслуженный дисконт в размере 50%.

Петровкину некогда было спорить. Его интересовала только наличность, которую он тратил теперь миллионами и десятками миллионов. В понедельник Илья Никодимович отправлял на кошелёк школьного товарища взорвавшие рынок мем-коины, а самое позднее — вечером в среду тот приезжал с охраной и перебрасывал через порог сумку или две денег.

— Доллары привози, — инструктировал его Петровкин. — Или хотя бы евро…

— Еле рубли вырвал, не было долларов в таком количестве, — жаловался школьный приятель и заводил старую пластинку про нелёгкую жизнь олигархии.


* * *

Труднее всего было найти землю. В Москве просто не осталось мест. Даже радиоактивные свалки — и те были раскуплены для возведения элитной недвижимости. Серёжа обещал помочь решению вопроса связями, но взял задаток и полностью провалил переговоры.

В отчаянии наш герой позвонил Пыталову, но тот расслаблялся где-то на очередном сафари и ничего на таком расстоянии гарантировать не мог:

— Никодимыч, ты бросай эту муру и приезжай к нам. Мы сейчас гигантскую черепаху обложили — не уйдёт. Панцирь — поделим.

— На кой ляд мне твой панцирь? Мне строиться надо! 

— Не переживай — подождёт. Панцирь над кроватью повесишь, чтобы твоя профессорша лучше увлажнялась. А вот черепаха ждать не будет! Ты прикинь… загнала она нашего Димку вчера на мелководье, отняла ружьё и так отработала плавниками по морде, что век помнить будет. А-хха-ха. 

— Плавниками?!! — ошеломился Петровкин. 

— Ага, плавниками! Мы уж думали, что конец нашему хипстеру пришёл — скорую вызвали. Но он молодцом: отлежался денёк и снова в бой. Сегодня погоним эту тлю сифачную с собаками к карьеру — там она у нас попляшет! 

Илья Никодимович хватался за голову. Время его утекало, а дело совсем не двигалось с места. 

“Эстер, Эстер… профессорша… Это идея“.

Она, конечно, могла помочь… Хотя нужно понимать… в этом вопросе Петровкин колебался.

Но дело есть дело. Разбираться в чувствах наш герой оставил на потом.


* * *

— Эстер, родная, мне срочно нужны сто четыре гектара в пределах МКАДа.

— Ничего себе! — восклицала труженица Кафедры высшего приматоведения и тут же вылетала первым рейсом в Москву.

И она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО помогла.

Дядя Эстер позвонил тёще от первого брака, та съездила к двоюродному брату, брат обратился к приёмной дочери, дочь к мужу и так далее… Где-то в конце цепочки нарисовался немногословный слуга народа, который вроде бы и обещал решить вопрос… НО требовал аргументов.

Илья Никодимович появился в его кабинете в одну из пятниц после сложного четверга (медицинский спирт ни на день не ослаблял свою железную хватку):

— Гарри, помоги страждущим, — прохрипел наш герой, наливая себе воду из пыльного графина для посетителей.

Самец шимпанзе, недолго думая, залез рукой в мешок и достал пачку хрустящих трамповских долларов нового образца (с оранжевыми печатями и двойным — на удачу! — упоминанием Творца).

Чиновник открыл от удивления рот. Гарри воспользовался моментом лёгкого замешательства и аккуратно вложил в отверстие пачку денежных билетов. Слуга народа округлил глаза, давая понять, что вопрос решается. Гарри перекинул мешок с остальными деньгами через стол и поместил золотой “DUPONT“ в благословенную десницу подписанта. 

Разрешение на строительство крупнейшего в Европе детского садика для бездомных животных было получено.


* * *

Уже на следующее утро на станции “Кашира-Товарная“ немногословные ребята в спецовках начали разгружать краны, бульдозеры и самосвалы, которые всё это время стягивались из точек А, В, С, D, Е в точку назначения и представляли все самые известные строительные брэнды: “САТ“, “Komatsu“, “SANY“, “John Deere“, “HITACHI“ и даже “КАМАЗ“.


* * *

Как и любой крупный девелопер, Илья Никодимович сразу столкнулся с острой нехваткой рабочей силы.

— Где все люди? — кричал он, закусывая очередные девяносто градусов солёным огурцом. — Кто раньше БАМ и Байконур строил? Поднятая целина. Стройки социализма. “Повернём реки на Юг!“ Где они все?!!

Гарри опрометчиво, хотя и из лучших побуждений, предложил решить вопрос путём завоза трудовых ресурсов из Индии и Юго-Восточной Азии.

— Народы Вьетнама, Филиппин, Таиланда и Камбоджи долгие годы ждут нас! — страстно декламировал он на своём обезьяньем языке, тыча пальцем в малый атлас мира и поедая сырники со сметаной, приготовленные заботливой Эстер.

За эти слова он был безоговорочно обвинён в дешёвом доктринёрстве, потакании глобализму и саботировании рекомендаций Министерства труда и социальной защиты. После такой суровой выволочки Гарри, конечно, сразу утратил душевное спокойствие, уединился с ёмкостью и выбыл из работы на четырнадцать дней.


* * *

Илья Никодимович, как ни боролся с собой, был вынужден позвонить Маску и заказать у того четыре тысячи триста тридцать семь человекообразных роботов. Часть из них тут же приступила к строительным работам, а часть взялась выполнять охранно-полицейские функции, поскольку воровство на объекте приобрело угрожающие масштабы: отдельные индивидуумы умудрялись стащить даже почву, которую и так предполагалось вывезти за территорию и утилизировать за большие деньги.


* * *

Штат помощников рос с каждым днем, и Петровкин больше не мог ютиться в своей крохотной квартирке. С целью увеличения полезной площади были выкуплены почти все квадратные метры в подъезде и надстроены дополнительные этажи. Роботы-охранники день и ночь патрулировали двор и подъездные дороги.

Между этажами сновали секретарши с протоколами заседаний, контрактами, счетами и прочей документацией. Девушки отвечали также за телефонные звонки, связи с общественностью, вели бухгалтерию и делопроизводство. Илья Никодимович настоял, чтобы всех их наняли через модельные агентства, поставляющие эскортниц, и бросил молодых жриц любви в жестокую мясорубку трудового перевоспитания. В этом он видел некий элемент социального инжиниринга. Нужно сказать, что данный подход имел и последствия. Часть девушек плохо владела русским языком, часть отказывалась владеть им без предоплаты, а часть хоть и владела, но очень ограничено: вместо слов и чисел, видимо по старой привычке, на бумаге они рисовали только смайлики, сердечки и проставляли ценники: $1’000, $2’000, $5’000, 10’000 (но уже — евро!). Спорное, следует признать, кадровое решение. Но Илья Никодимович был непреклонен: дамы продолжали работать, но с их приходом и без того запутанный документооборот вообще приобрёл признаки первородного хаоса.


* * *

Тамара Ивановна самоотверженно боролась с архитектурно-строительной частью.

— Я заберу к нам всех бывших коллег из проектного, — с придыханием говорила она и, закатывая глаза, играла телом на публику. — Мы всё сделаем, вплоть до согласований.

Через месяц с небольшим, девочки из проектного под чутким руководством Тамары Ивановны смогли представить лишь макет античной колонны, кажется — дорического ордера, которая к тому же была создана в пиратском графическом редакторе. К сожалению, программа эта необратимо глюкнулась во время первой же презентации, и изображение сей величественной колонны было утрачено человечеством навсегда.

Из-за этого с Тамарой Ивановной случился нервный коллапс — и на неё тоже пришлось тратить драгоценный медицинский спирт, которого и так почти не осталось.

Илья Никодимович заранее предполагал нечто подобное, поэтому своевременно купил готовый проект у японской компании и тут же заказал его адаптацию под наши природные и политические условия. Тщедушные парни в чёрных костюмах день и ночь меняли непонятные иероглифы на кириллицу и щурили узкие глаза.

— Халасо, осень халасо, — хвалил их по-русски раскосый начальник и качал лысой головой.


* * *

Объект усложнялся с каждым днём, но, как это ни парадоксально, у Петровкина до сих пор не было начальника стройки.

Он по старой памяти метнулся было к своему бывшему шефу, но тот так и не вышел из кататонического ступора и только-только осваивал общение с внешним миром посредством языка жестов. Пришлось снова тревожить Пыталова, на что старый аристократ лишь добродушно рассмеялся:

— Никодимыч, ну ты даёшь! Ты же вроде не первый день в политике, но никак с азами не разберёшься. Какие три принципа лежат в основе успешного назначения госчиновника на высшую руководящую должность?

— Я не знаю, — сознался Петровкин.

— Записывай, — распорядился Пыталов.

Илья Никодимович взял ручку и бумагу.

— Во-первых, он должен быть твоим родственником.

— Зачем? — не понял Илья Никодимович.

— Затем что кровь — не водица. Это, если что, будет последним твоим аргументом: “Да я же тебя, подлеца, на коленках нянчил!!!“ Или наоборот: “Ты же со мной вместо мамки сидел…“ Лучшую гарантию пока не придумали.

— Хорошо. А второй?

— Второй, — продолжал Пыталов. — Он должен быть непроходимо глуп. Не клинический идиот, конечно, но тупой как пробка. Это важно. И напрочь лишён инициативы.

— Почему?

— Потому что умный инициативный человек, назначенный на руководящую должность, тут же начнёт свою игру. А у тебя есть время играть против него? Нет у тебя времени!

— Ясно, — Петровкин быстро записывал… — Ну, это я, положим, и без тебя знал. Открыл Америку! А третий?

— Третий: человек не должен разбираться в том направлении, на которое его назначают. Абсолютно!

— Это как? — уточнил Илья Никодимович.

— Ну, допустим… занимается какой-нибудь убогий терпила всю жизнь мясом: рибай там, бифштексы разные, шашлык-машлык, котлета по-мавритански. ПТУ соответствующее закончил кое-как на трояки. На какое направление ты его бросишь?

— Думаю, на производство микрочипов или на разработку скоростных поездов на магнитной подушке.

— Именно! — похвалил коллегу носитель древней фамилии. — Не зря тебя наш шеф на это направление поставил.

— Ты на что намекаешь?!! Все шутки шутишь!!! — разозлился Илья Никодимович и повесил трубку.

“Кого бы мне из своих родственников привлечь?“ — раздумывал он.

Единственным кандидатом мог быть старичок-пенсионер, который всю первую половину жизни занимался скрещиванием одуванчиков, а сейчас разводил пчёл где-то в Подмосковье.

“Но где он проживает? Нужно найти“.


* * *

Наступила зима, со снегом и лютыми холодами. Машины вгрызались в землю. Кругом вспыхивали огоньки сварки. Лязгал металл. Бетон нехотя застывал в опалубке. Монтировалось оборудование.

Увы, начались первые неполадки с завезёнными механизмами. Их батареи на морозе плохо держали заряд и приходилось то и дело отправлять роботов на “recharging“. Случился день, когда из строя вышли сразу две тысячи тридцать девять тел.

Тут терпение Петровкина иссякло. Он снова набрал Маску и матерно обругал его, не жалея эпитетов. Илон лил слезы и умолял войти в положение. Ему требовался какой-то месяц, чтобы закончить испытания морозоустойчивой модели. Но этого месяца ни у кого не было.

Поздним вечером Илье Никодимовичу позвонили Ларри Эллисон и Джефф Безос. Первый предлагал немедленно прислать дирижабль, чтобы лазерными лучами обогревать район возведения объекта. Второй говорил только о деньгах и просил разрешения инвестировать их в строительство на любых условиях. “Окэй — инвестируй. Зачем только это тебе? Мы же на IPO не идём… Ну, если хочешь…“ — быстро согласился наш герой. Он уже опаздывал на утренник, где они с Гарри, как строители крупнейшего в Европе объекта для дошкольников, должны были выступить перед детской аудиторией и рассказать о своих планах. Илья Никодимович давно набросал основные тезисы доклада и сейчас продумывал номера с пением, танцами, фокусами и пантомимой.

На обратном пути из Сокольников в небе появились чёрные вертолеты без опознавательных знаков и обстреляли “Аурус“. По счастливой случайности всё обошлось. Машина рванула в парк и спряталась под деревьями.

Петровкин был вне себя от ярости.

— Пыталов!!! — кричал он в спутниковый телефон. — Найди мне того, кто это сделал!!! Мне не нужны шестёрки-исполнители. Доберись до заказчика. Я пошлю роботов, и они разорвут его манипуляторами!!!

— Как я его, по-твоему, найду??? — отпирался родовой аристократ, лёжа в низинке где-то в районе Уральского хребта и отстреливаясь от нападавших со всех сторон лосей-гигантов. — Я своих-то заказчиков найти не могу, а тут твои! Привыкай. Ты теперь крупный политик. Займись безопасностью. Кстати, я слышал, что сейчас за твою голову уже больше дают, чем за мою.

— А сколько за твою дают? — поинтересовался Илья Никодимович.

Пыталов назвал сумму, которая заставила нашего героя только присвистнуть. Он вышел из “Ауруса“, поднялся на лифте на пятнадцатый этаж, переоделся, подписал пачку документов, вернулся на первый, спустился через специально прорубленную дверь в подвал, вышел через другой подъезд и сел в “ИЖ-2715“.


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/03/26/914