Возможно - всё

Сцена третья.

Когда мы прибежали к Оленьке, то опоздали. Свет очей Василия Кузьмича, Оленька, Муза  Художника - умерла при родах. На память об их любви повитуха вручила сраженному горем отцу крошечный кулечек с сыном. Замотанный в сомнительного вида пеленку, малыш не плакал и мирно посапывал. Вместо материнского молока, которого мы так требуем сразу после рождения, повитуха заботливо смазала губенки голодного мальчонки чем-то успокоительным. Посмотрел отец на сына и решил: будь что будет.

Оставил повитухе денег на захоронение Оленьки и вышел на улицу.

Ветер стих.

Василий Кузьмич пошёл домой, к беременной жене. Жена на восьмом месяце.

Проводив барина долгим взглядом, дворник принялся мести улицу.

Ты: Со мной никто не попрощался!

Я: Не переживай, пожалуйста.

По дороге домой, Василий Кузьмич одумался. Проходя мимо Храма, он свернул в распахнутую калитку, подошёл к ступеням крыльца и остановился. Невидящими глазами посмотрел на распятие над наглухо запертой дверью, низко поклонился и прошептал: "Прости меня..."

Осторожно положив свёрток на холодное крыльцо, развернулся. И поспешил уйти. Но тут же услышал хныканье, готовое превратиться в крик. Испугавшись того, что удумал, Василий Кузьмич бросился к крыльцу, схватил сына и прижал к груди. Почувствовав тепло, младенец успокоился и мирно засопел. Отец перекрестился на распятие: "Прости меня, грешного!"

И понёс сына домой.

Ты: Со мной никто не попрощался.

Я: А с тобой никто и не собирается прощаться. До самой смерти Художник будет вести дневник и писать тебе письма. "Оленька".

Ты: Мы же письма к сыну писали?

Я: Писали. А теперь будем писать и к сыну, и к Оленьке.

Ты: Нелегкая задача. Подожди, дай подумать:

"Измученная, растерзанная родами Оленька лежала на кровати. Она так долго представляла, как приложит первенца к груди и улыбнется:

- Здравствуй, Малыш!

На всякий случай она придумала ему два имени: для мальчика, и для девочки. Почему-то больше хотела мальчика. Но так и не успела узнать  какое имя будет носить её ребенок."

Хотела тебя похвалить, но не решилась. Твои погибшие друзья не стали отцами. За право подержать их детей на руках, ты готов на все: даже умереть при родах.

Помнишь, ты однажды сказал: в жизни возможно все. Я - помню.