Глава 11 - черновик

Последствия Просветления (и другие непредусмотренные эффекты)

Если бы у просветления был обратный эффект, как у несвежего сыра или подписки на эзотерический стриминг, то именно он и настиг ретрит к утру.

Сначала пропала гравитация. Причём только по нечётным дням недели и исключительно в йога-зоне. Участники, медитировавшие в позе лотоса, начали парить к потолку, где оставались зависшими, как неотвеченные сообщения бывших.

— Это значит, что чакры раскрылись! — радовался один из инструкторов, вытаскивая из-за пояса сачок для ловли кармы.

Затем начала течь стена. Именно та, где висела фотография с Морфеной. Краска стекала по ней, будто сама реальность решила сменить стиль на сюрреализм. А потом фотография исчезла. Просто исчезла. Как и память о ней. Почти.

— У нас тут… гм… технический перформанс, — объявил Бегемот в мегафон, переведённый на восемь языков, включая язык жестов для млекопитающих и сарказм.

Маргарита чувствовала неладное. Утром она проснулась с ощущением, что кто-то пел ей колыбельную из маркетинговых слоганов. Её зубная паста начала говорить «Мы раскрываем вашу внутреннюю чистоту!» каждый раз, когда она открывала тюбик.

Артефакт в зале тем временем начал издавать странные звуки: он тихо булькал, пел на древнеарамейском пополам с клингонским и излучал свет, который создавал у присутствующих желание немедленно инвестировать в фальшивые NFT-души.

Воланд, вместо того чтобы быть обеспокоенным, вел себя как PR-директор новой религии.

— Эффекты артефакта временные. Относительно. Но зато мы открыли путь к настоящей трансформации! — провозгласил он. — Вы больше не просто люди. Вы — апостолы абсурда!

Один из гостей тут же превратился в кофемашину. Хорошую. С капучинатором.

Маргарита попыталась достучаться до ангела-перекупщика, но тот пропал, оставив после себя только папку с надписью: «Переадресовано в отдел небесного бюрократизма». Бегемот, между тем, устраивал мастер-класс «как очистить ауру с помощью клоунского носа и паяльной лампы».

На фоне всего этого Морфена появлялась всё чаще — мельком, в отражениях, в отблесках чашек, на стенах. Никто по-прежнему не замечал её напрямую, но каждый чувствовал, что что-то изменилось. Как будто в комнату вошёл кто-то, у кого не должно быть ключей, но он пришёл — и принёс собственную дверь.

А артефакт продолжал пульсировать. Он хотел чего-то. Или уже начинал хотеть сам по себе.

— По-моему, он эволюционирует, — сказал Бегемот, глядя на шар.

— Во что? — спросила Маргарита.

— В сюжетную катастрофу, — пожал он плечами. — Или в отличную вечеринку. Пока не ясно.

Где-то на горизонте послышался рёв. То ли демоны приближались, то ли началась утренняя зарядка.

И что-то в небе мигнуло.

Продолжение следует...