Поезд во времени. Часть 3. Глава 8

                8

                Немецкое золото

  Никто не решался выйти из вагона первым: если для старых пассажиров поезда - это было вполне естественно, их бы попросту никто из него не выпустил, хотя, сколько уже подобных остановок было на их пути, то на немцев словно напало какое-то оцепенение: неужели у них получилось? Виммер уткнулся в свою волшебную карту, словно там было написано название места, где они остановились. Попросил радиста связаться с кабиной машиниста, но там молчали, словно все куда-то вышли. Куда же пропал майор Рюдигер?

  Хансу Польхоффу надоело ждать, тем более, здесь он был самым старшим по званию, да и Эйхман дал ему самые широкие полномочия. Прихватив с собой двух человек и Шварца, как давнего пассажира этого поезда, немец осторожно вышел из вагона, каждую секунду ожидая, что могут появиться американцы или русские, или еще какие-нибудь бразильцы, чтобы поставить точку в этом безумном плане, но кругом было оглушительно тихо. Поезд остановился у какой-то горы, и кругом не было ни души. Они направились в сторону паровоза, и Польхофф жестом приказал своему сотруднику проверить, что там происходит в будке машиниста. Тот скрылся там на какое-то время, чтобы вновь показаться в дверях сильно изумленным и явно напуганным: ну, вот, никому ничего нельзя поручить. Правда через минуту у самого Польхофф было точно такое же выражение лица, когда он увидел, что в кабине никого нет, и его глаза почему-то искали Шварца, как будто, тот должен быть ответить за все это безобразие. А что Шварц? Рассказывать своему соотечественнику, каким образом управляется этот странный поезд, ему не хотелось, пусть сам делает выводы. Отто больше интересовал совсем другой вопрос: где они находятся в настоящее время после того, как несколько часов проехали в тоннеле, причем, в том самом тоннеле, в этом он был абсолютно уверен. Кругом не было видно ни души, а место, где они оказались, могло находиться где угодно, от Альп до Анд. Уж, он то, Отто Шварц, в этом хорошо разбирался. Из вагона вышел и Виммер со своей неразлучной картой, и они о чем-то начали жарко спорить с Польхоффом, то ли о Рюдигере, который куда-то бесследно пропал вместе с бригадой машинистов, то ли о месте, где они сейчас находились. Они бы еще долго о чем-то говорили, несмотря на присутствие Шварца, пока неожиданно вдалеке не раздался гул. Поначалу они приняли его за гул летящих сюда самолетов, значит, американцы их все же выследили, но вдали на узкой горной дороге неожиданно появился движущий грузовик, сначала один, потом второй, пока не показалась целая колонна.

  Орлов с Грилишем из окна своего купе с интересом наблюдали, как прямо к поезду подъехали какие-то грузовики, и вскоре в них начали сносить ящики из второго вагона. Что было в этих ящиках, по рассказу Реваля они уже хорошо знали и, судя по веселым лицам немцев, у них все получилось. Сейчас их больше интересовал другой вопрос: где они сейчас находятся? Проще всего было спросить об этом у Шварца, но его нигде не было видно. Грузовики сопровождал черный “Мерседес”, оттуда так никто и не выходил, но зато высокопоставленные немцы из последнего вагона, как только прибыла колонна, сразу в нем скрылись. Итак, с помощью нашего поезда немцы решили вывозить из Европы награбленное золото, но поскольку один вагон – это всего лишь капля в море немецкого и не только немецкого золота, то тут было еще кое-что. Орлов сразу вспомнил про профессора Альбертози из госпиталя в Комо, которого они оттуда вывезли и которого немцы там заставляли делать пластические операции высокопоставленным нацистам. Возможно, профессор там был такой не один, а раз у них уже получился такой канал вывоза золота и людей, то они им еще не раз захотят воспользоваться. А раз так, то они – пассажиры поезда “Санетти” им больше не нужны, более того, они становятся ненужными и даже опасными свидетелями, от которых лучше просто поскорее избавиться. Так думали Орлов и Грилиш, будучи почему-то твердо уверены в том, что они находятся в какой-нибудь Латинской Америке, хотя тому не было никаких доказательств. Удивляло разве что другое: каким образом немцам удалось повторить путь поезда, которым он следовал в самый первый раз. Впрочем, какая разница, если их всех ожидает смерть, хотя за время странствований к ее дыханию они все уже давно привыкли.

  Странно, но именно о пассажирах поезда “Санетти” сейчас шла речь в салоне черного “Мерседеса”, где Виммер и Польхофф докладывали об операции какому-то важному господину, который их здесь встретил. По отношению к пассажирам поезда немцы были настроены не столь кровожадно, хотя даже Виммер до сих пор не мог поверить в случившееся, хотя и не выпускал из рук свою драгоценную карту. Поэтому, когда Польхофф предложил избавиться от каких-то макаронников, то именно Виммер осторожно заметил, что пока непонятно, каким образом перемещение поезда связано с его пассажирами, а раз так, то не стоит рисковать проведением операции “Zeitzug“. Они ни слова не сказали высокому господину, ни об исчезновении майора Рюдигера, ни самой бригады машинистов, зачем ему такие подробности, которые не укладываются даже в их головах.

  Поэтому, когда “Мерседес” тронулся вслед за колонной грузовиков, нагруженных золотом, Виммер и Польхофф понуро направились к своему вагону под пристальным взглядов пассажиров поезда “Санетти”, на которых у них оставалась последняя надежда. Впрочем, немцы не были бы немцами, если бы в машинную будку не направилась сменная бригада машинистов, а тендер был весь доверху загружен топливом, как будто состав следовал по обычному маршруту из Берлина в Мюнхен, и в Европе сейчас спокойное мирное время и нет никакой войны.

- Наш расстрел отменяется, – тихо заметил Орлов, когда возле поезда никого не стало, и состав должен был с минуты на минуты отправиться в обратный рейс.
- Вы думаете, граф, они нас не тронут? – с сомнением произнес Грилиш, хотя то, что их всех оставили в живых, было не худшим вариантом.
- Вот будет потеха, если поезд сейчас тронется назад за новым золотом и может быть за новыми людьми, – усмехнулся русский.

  И поезд действительно тронулся, громыхнув напоследок своими колесами, а их строгие и молчаливые охранники стали разносить по вагону пищу, словно жизнь пассажиров была важным элементом всей этой фантасмагории, которая сейчас здесь происходила.

   Отто Шварц был закрыт в отдельном купе последнего вагона, который, как и остальные пассажиры, ничего не понимал в происходящем. Немцы ему особенно не доверяли, хотя именно после его слов они узнали про все события, связанные с поездом “Санетти”. Но майор Рюдигер куда-то бесследно исчез, и его уже давно не было видно, а эти двое делали вид, как будто им все понятно, и они четко следуют какому-то продуманному плану. Но ведь новая бригада поднялась в паровоз, топливо загружено, и поезд тронулся, как будто следуют по маршруту, кем-то в него заложенному. Только вот, куда они только что доставили драгоценный груз и куда двигаются сейчас, только одному Богу было известно или какой-то неведомой силе, которая за всем этим стояла.

  Орлов направился в купе к Фермини: в последнее время он так часто поступал, когда хотел получить хоть какое-нибудь логическое объяснение всему происходящему с ними, да и было пора проведать профессора. Правда, оттуда только, что вышла Джина, и по ее спокойному лицу было понятно, что с ним все в порядке. Профессор был в купе не один, но как обычно Реваль не мешал их разговору, закрыв глаза и делая вид, что дремлет. А может, так и было на самом деле, ведь что было еще делать пассажирам поезда, хотя рюкзака француза нигде не было видно. Впрочем, может так было и лучше, реакция немцев на украденное золото была более чем очевидна.

- Мы долго ехали в полной темноте, а когда за окнами стало светло, поезд практически сразу остановился, – рассказывал Орлов. – Буквально через полчаса откуда-то появилась колонна грузовиков, как будто нас там ждали. Немцы перенесли ящики из второго вагона в свои грузовики, загрузили в тендер топливо и даже не забыли про воду и еду для пассажиров. Потом новая бригада машинистов направилась в свою будку, и поезд тронулся, как будто они все это заранее задумали.

- Я тоже все это видел, граф, – тихо произнес Фермини, как будто уже давно размышлял над последними событиями.

- Со стороны сложилось впечатление, – продолжал Орлов, - что немцы почти в точности повторили наш маршрут, когда мы оказались в Мексике середины прошлого века. Неужели, подобное возможно, профессор, и немцам удалось создать маршрут не только во времени, но и между континентами?

- Вот именно, что со стороны сложилось такое впечатление, – усмехнулся Фермини, как будто, уже знал ответ на это вопрос.

- Что вы имеете в виду, профессор? – спросил русский.

- Когда после последней станции перед въездом в тоннель вокруг стало темно, как тогда, – пояснил профессор, - я тоже так думал. Но чем дальше мы двигались в темноте, тем больше я стал в этом сомневаться.

- И в чем было ваше сомнение?

- Во-первых, время, оно продолжало двигаться вперед, хотя в прошлый раз наши часы просто остановились, – продолжал свои объяснения профессор. – Потом я обратил внимание на освещение в тоннеле, которое появлялось в строго определенной последовательности. Да, чуть не забыл, стыки на рельсах повторялись с определенной закономерностью, как будто мы ехали по одному и тому же пути.

- Вы хотите сказать, профессор, что, въехав в тоннель после Корте-де-Манифико, мы все время ехали по какому-то замкнутому пути, – уточнил для себя Орлов, - но зачем весь это маскарад?

- Думаю, все дело в грузе, который разгрузили в определенном месте, - рассудительно заметил Фермини, – ведь золото всегда в цене: как во время войны, так и после ее завершения.

  Орлов заметил, как едва дрогнули ресницы дремавшего Реваля: видно, француз уже успел рассказать итальянскому профессору о грузе нацистов. Это – хорошо, что пассажиры стали больше доверять друг другу, их странствования оставили в стороне все национальные и классовые различия.

  - Если все обстоит именно так, как вы говорите, профессор, – задумчиво произнес русский, - значит, у немцев есть подробная карта этого загадочного тоннеля.

- Похоже на то, граф, - подтвердил его догадку Фермини.

- Вот бы нам ее заполучить, – размышлял вслух Орлов, – тогда бы нам проще было так вернуться в свое время.

   Примерно такая же мысль пришла в голову Отто Шварцу, только после совсем другой ситуации. Сразу после того, как поезд остановился почти при выходе из тоннеля, и к нему подъехала колонна грузовиков, Виммер и Польхофф покинули вагон и направились в какой-то “Мерседес”, пока разгружали вагон. Шварц был сильно уязвлен, что его, столько лет отдавшему разведку во имя Германии, так бесцеремонно отстранили от происходящего, и он беспомощно дергал закрытую ручку своего купе. Когда те вернулись назад, и поезд спустя какое-то время снова двинулся в путь, Отто обратил внимание, что у них разное настроение: если Польхофф скорее был весел и вполне удовлетворен происходящим, то этого нельзя было сказать о Виммере, хотя именно тот был организатором этого успешного маршрута. Первые сомнения возникли у Шварца, когда он обратил внимания на номера загадочного “Мерседеса”: они были немецкие. До этого он был в полной уверенности, что “Санетти” снова повторил свой прежний маршрут, и они выехали из тоннеля где-то в Латинской Америке. Его еще распирала гордость за гений немецкого разума, несмотря на проигрываемую Германией войну. А потом щелкнул замок в его купе, и на пороге возник Виммер. Хотя они снова въехали в тоннель, и в поезде было достаточно темно, но лицо великого аналитика “Аненербе” выражало полную растерянность. А потом Виммер заговорил, пока, как понял Отто, Польхофф спал в своем купе.  Казалось, Виммер говорил не со Шварцем, а с самим собой, делясь своими сомнениями и подозрениями.
 
Zeitzug (нем.) – Поезд времени