Приключения кота Филимона. Часть Третья

АГАФЬЯ ПОРФИРЬЕВНА.

Заросшие раскидистыми деревьями берега и сверкающая на солнце живая водная гладь реки потрясли Фильку. «Считай, уже и приехали, как раз под обед успели», -констатировал поэт, - «А рыбы знаешь сколько здесь гуляет?».
Глаза у кота заблестели.
 ………………………………………………………………………………………
«Садись вот здесь, под образами, Андрей Петрович. А тебя, милок, Филей зовут? Как же знаю, племянничек  звонил, рассказывал о тебе», -приветствовала гостей Агафья Порфирьевна.
«А я вот вам борща наварила из крапивы, да индюшачьих котлеток наладила. Илья то мне рассказал всю историю. Что же ты, Филимон, хозяину своему по ушам не настучал?», - миловидная пожилая женщина с раскрасневшимся лицом показала пальцем на ухват, стоявший в углу, у пышущей жаром русской печи.
«Да, впрочем, что не случись, оно -всё к лучшему! Живи у меня, на здоровье, сколько хочешь. Деревня у нас уютная. Всё рядом: и почта, и церковь, и клуб сельский. Приди маленько в себя для начала, отдохни от суеты городской.
И ты, Владимир, не спешил бы в Тулу свою. Куда торопишься? Погуляй денёк-другой на воле. Нашим деревенским стихи бы свои почитал. Малышня хоть на живого поэта порадуется».
«Ложки какие у вас, бабушка, интересные, я таких раньше никогда не видал», - промурлыкал кот, доедая борщ с деревенской сметаной, зеленью и чесночком».
«Это племяш мой, Артёмка, из липы понаделал. Любит он с деревом возиться. Да деревянной оно и сподручнее… Добавки наливать, или котлет накладывать?».
………………………………………………………………………………………
«В жизни так сладко не спал», - радостно сообщил за завтраком сияющий Филимон, проспавший всю ночь на русской печке. «И снов никаких не снилось, и дамы не вздыхали. Красота! Смотрите, Андрей Петрович, пенка какая толстая на молоке».
«Да, уж», - поддакивал большой любитель топлённого козьего молока поэт Умнов –
«А что, Агафья Порфирьевна, в самом деле, давайте мы с вашими школьниками завтра литературную встречу в актовом зале устроим.  А вечером- со взрослыми, в клубе. А в Тулу во вторник с утра поеду».
«Вот и правильно», - сказала Агафья Порфирьевна, подавая на стол блины со сметаной. «И деткам интересно будет на живого поэта взглянуть, покуда дуэли какой не приключилось».
 
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ВЕЧЕР.

Никогда  жизнь не дарила Фильке таких ярких и разнообразных впечатлений. Ну что такое Москва по сравнению с селом?  Одно только слово … «столица». А за ним какая картина  прячется?
Метро переполнено. Народ нервничает. Все спешат. То на лапы наступят. То хвост отдавят.
По пешеходным дорожкам курьеры на велосипедах шаурму по домам обленившимся заказчикам развозят, того и гляди под колесо попадёшь.

В магазинах толкучка. Очереди у касс. Вместо вологодского масла на полках пальмовый продукт по рассеянности взять можно. Лук зелёный, да петрушка – квёлые. Картофель зелёный-из Египта, томаты безвкусные -из Турции, а цветы, со смеху умрёшь, на самолётах из Кении прилетают.
Ночью во дворах шум да гам. То гармонь голосит, то у бомжей посиделки. И автомобили без конца. От скрежета их тормозов, по ночамодни кошмары снятся.
Про квартиру на Ломоносовском проспекте лучше и не вспоминать. Жильцы снизу скандалят по ночам, посуду бьют.  Жильцы сверху- жизни радуются, ламбаду с гопаком до утра репетируют. Сосед справа –певец оперный. Бас. Как утречком голос разминать начинает, весь дом, хоть и кирпичный, ходуном ходит. А соседей слева и в глаза никто не видел. Но ремонт в их квартире, как по расписанию, каждый день слышен, седьмой год то ли дрель, то ли перфоратор воет, да долбёж какой-то с утра до ночи вдоль всех стен происходит.
Лифт тоже штука ненадёжная, среди бела дня, как-то, между 7 и 8 этажами застрял. Минут сорок между небом и подвалом висели, а туалет далеко. У двоих попутчиков форс-мажор приключился.

Другое дело Дубки!
Народ вежливый. Знают друг друга по имени- отчеству. Ходят не спеша, с наслаждением. Всё вокруг знакомо с детства и друзья всегда рядом.
 В гости в любой дом заходи, коли хозяева на месте. Двери на ключ никто и не закрывает. Сплошное радушие.
По осени фестиваль «Поёт село родное» проходит, народу столько собирается, что зрительный зал в клубе всех не вмещает.
…………………………………………………………………………………….
Поселковый радиоузел оповестил  односельчан о литературных встречах. Всё село пришло полюбоваться на живого поэта.
Андрей Петрович был в ударе. Читал наизусть: и баллады, и элегии, и оды, и сонеты, и рондо, и поэмы, и лимерики английские- всё принималось на «бис».
Встреча в школе плавно перетекла в клубное собрание. Зал набит битком.
И там, и здесь фотограф местный, Авдей Лялечкин, запечатлел собравшихся на память и для истории.
Встречи прошли на одном дыхании, на «ура!».
 Но народ прямо ахнул от удивления, когда Филька попросил слова, и дал со сцены краткую справку об эволюции поэзии от поэтов серебряного века до современных авангардистов.
А чтобы перевести возникший среди зрителей горячий спор по вопросу: «Все ли в мире стихи уже написаны, или ещё свободное местечко осталось?» в другое русло, бывший военный доктор Тишкин предложил в начале лета в селе праздник поэзии организовать.
Предложение односельчане встретили на «ура» и поручили автору инициативы летнюю сцену с навесом, на случай непогоды соорудить
ТИШКИН.

Интересной фигурой был этот доктор Тишкин. Немало удивил он местное население своими нелогичными поступками.
Впервые появился он в здешних местах лет пять назад. Заехал, путешествуя на машине, совершенно случайно в село и, как говорят англичане, «упал в любовь» а по- нашему, «втюрился».
Сразили его наповал красивые здешние места и не менее красивая женщина по имени Ольга. И хотя офицер в отставке крепко закалён был военной службой и житейскими испытаниями, руки вверх поднял немедленно. Друзья-товарищи и оглянуться не успели, а он уже сельским жителем стал. Дом прикупил просторный с большим садом-огородом, река с лугами заливными рядом, кот с собакой, утки-гуси лопочут не по- нашему, охота, рыбалка, банька собственная. Всё, как полагается! Зашёл, можно сказать, с козырей.
Деньги откуда? Всё по-честному: продал в городе свою жилплощадь и вложил капиталы, нажитые беспорочной тридцатилетней службой по линии военного медицинского ведомства в провинциальную жизнь. Все у Тишкина счастливы: и утки, и гуси, и сад с огородом, и собака с кошкой. И Ольга с Агафоном рады-радёшеньки тому, что встретились.
А авторитет у местных Тишкин приобрёл вот чем.
Рядом с его домом стояла сильно покалеченная в годы богоборчества церковь. Кроме стен двухсотлетней давности, ничего в целости в ней и не осталось. В советские времена склад чугунных болванок для тракторной станции здесь был. Горы мусора и хлама накопились в годы застоя и ещё более возросли в следующий за ними период перестройки.
У местных давно руки опустились. Обходили стороной территорию эту, побаивались даже. А Тишкину рук опускать не положено. Бывших офицеров, даже в отставке, не бывает. И к порядку с курсантских лет приучен. Вот и стал Агафон мусор из церкви в мешки складывать и на платный утилизационный полигон на приобретённом грузовичке в выходные дни вывозить.
Месяца через два начала к нему на помощь присоединяться детвора.  Интересно им с Тишкиным общаться. Человек бывалый. По молодости даже на подводной лодке врачом в походы морские хаживал. И он к малышне расположен. Свои дети выросли давно. А жена первая, ушла рано.
Ольга им горячих пирожков напечёт, детвора и довольна.
Затем и взрослые подтягиваться стали. Контроль родительский никто не отменял. Сначала мамаши.
А за ними и мужики появились. Так и сложился постепенно коллектив работающих за идею, бесплатно, волонтёров по-современному.
Веришь, не веришь, а за два года мусор весь и вывезли из церкви. Заодно и прилегающую территорию очистили.
Ольга под диктовку мужа красивым почерком письмо в Епархиальное управление написала. Благословения Тишкин просил на восстановление храма. Пробовал было сам перо в руки взять, да подчерк у врачей, сами знаете какой. Даже в аптеке не сразу расшифровывают.
Благословение дали. Иерей в очках с дьяконом из районного центра приезжали. Часа два беседовали с народом, окрестности осматривали, иерей какие-то записи в тетрадку делал. От кагора за обедом не отказались. Отобедали у Тишкиных и уехали.
Ещё года три ушло на восстановление кровли, врезку рам в оконные просветы кирпичные, штукатурные и малярные работы. Месяц назад электрики столб бетонный в землю ввинтили, свет подвели.
 И всё на пожертвования добровольные.
К Тишкину друзья по службе, пенсионеры военные, из разных городов приезжать стали. Трудятся с апреля по октябрь в деревне от чистого сердца, ни о каких курортах не думают. Не уезжали бы вовсе, но по осени в летнем доме холодно  становится. Это вам не субтропики тайваньские.
С недавнего времени, опять же по указанию епархиальных властей, приезжий иерей из района стал раз в неделю службы вселе проводить. По совместительству пока. Аккурат 15 января, в день рождения Александра Грибоедова и начал. Был такой полномочный посол в Персии два века назад. Да ты по школе его помнить должен. Он на досуге, меж делами дипломатическими, пьесу сочинил, «Горе от ума» называется.
Погиб этот самый российской империи дипломат геройской смертью в столице персидской, отстаивая интересы государевы.
Историки местные, между тем, подтвердили документами архивными, что храм построен был до наполеоновского нашествия. Многие знаменитости в нём в разное время бывали: и писатель Лев Толстой, и художники Василий Тропинин да Илья Репин. Выяснилось, что на кладбище церковном разрушенном, герои Отечества упокоены были. Кто с Наполеоном воевал, кто по делу декабристов проходил, а кто у генерала Ермолова на Кавказе служил.


МАЛАЯ АВИАЦИЯ.


Лидия, соседка Агафьи Порфирьевны, в свои пятьдесят пять выглядела на пятнадцать годков моложе паспортного возраста.
Что не говорите, а самые красивые женщины – на Руси!
Вот, хотя бы Лидия: кровь с молоком! Глаза сияют. Всегда в делах-хлопотах.  Дружит с шуткой и смехом. Никогда  не унывает.
Оно и понятно, Лидия и есть та самая обыкновенная русская женщина, которая «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт».

Что же вы, молодёжь, классику не читаете? Это же строки из поэмы Николая Некрасова «Мороз, красный нос».

Влад, сынок Лидии, студент авиационного института, сутками напролёт c беспилотными летательными аппаратами, то ли для курсовой, то ли дипломной работы возится.
По дороге домой, после поэтического вечера в клубе, Лидия пригласила свою соседку-огород в огород-  Агафью Порфирьевну с гостями заезжими на пироги с облепихой и на чай с чабрецом и мятой.
Коту Филимону облепиха показалась странной на вкус, а вот от сметаны он не отказался. И чаю с чабрецом выпил с удовольствием.
Влад же вовсе за стол не садился. Взял бокал с чаем и пару пирожков, и ушёл в свою комнату. Надо ему, видишь ли, работу фотофиксатора с запуском несущего двигателя синхронизировать.
Взлетев по команде Влада под потолок, маленький вертолёт послушно завис над пирожками с чаем, посылая их фотографии на мобильный телефон студента.
«Интересная штуковина», -сказал кот, глядя на жужжащие лопасти.  «Откуда такой красавец?»
«Сам сделал", - жуя пирожок, ответил студент.
«А кота с удочкой, он сможет над речкой с часок подержать?».
«Смотря, кто клевать станет», - почесал за ухом Влад. «Если пескарей промышлять, то сможет. А если сом или щука, наживку заглотят, в воду упасть можно.
………………………………………………………………………………………
«Жизнь, оказывается, полна смыслов», -сказал после завтрака поэту Умнову из Тулы кот Филимон, вытирая бумажной салфеткой усы и лапы.
Поэт готовился к отъезду, складывая подарки сельчан в багажник автомашины: здесь тебе и сальце с колбаской домашней, и рисунки детские с пожеланиями добра, здесь и лукошко с сотней деревенских яиц, здесь и бутылка с самогоном , и пирог капустный с грибами, и носки из овечьей шерсти, и даже книга «Пособие по малярному делу».
 Детки подарили. Ну прямо как у Леонида Якубовича в телешоу «Поле чудес».
Лидия трёхлитровую банку маринованных огурцов, собственного приготовления принесла. А тётка Аглая  хотела живую утку и двух гусей в салон посадить, да поэт еле отговорился от этой затеи: мол в городе где же я их пасти буду? А на суп, рука не поднимется такую красоту тревожить.
 «Спасибо тебе, Андрюшенька, что уважил нас стихами. Просветил нас, темноту деревенскую. Приезжай почаще, всегда тебе рады!» - Агафья Порфирьевна расцеловалась с поэтом и перекрестила отъезжающую автомашину.