Метеорит, медведь и бюрократический абсурд

Во Вселенной есть две бесконечные вещи: человеческая глупость и бюрократия. И я не уверен насчёт первой.

Экологическое внеземное агентство биоресурсов (ЭВАБ) — или, как его называли свои же сотрудники, «контора, где чудеса случаются только в отчетах» — была местом, где гламур и высокие технологии умирали сразу после проходной. Официально они расследовали «необычные природные явления, возможно, связанные с внеземными биоресурсами, а может, и нет». На деле же это означало копаться во всём подряд — от лягушек, падающих с неба, до пчёл, исчезающих в никуда, словно должники перед налоговой.

Никифор, старший сотрудник ЭВАБ, сидел за своим столом, уткнувшись в газету «Национальный сплетник». На его лице застыло выражение, которое можно описать как скепсис, приправленный легким «а вдруг?». Заголовок гласил: «Метеорит рухнул в Светогоре! Местные винят инопланетян!» Ниже красовалась фотография, на которой, если прищуриться, можно было разглядеть нечто, напоминающее корову, стоящую рядом с ямой.

— Ну и бред, — пробормотал Никифор, поправляя очки. Он пробежался глазами по тексту, но вместо фактов нашёл лишь размытые байки деревенских: мол, был грохот, потом огни в небе... Никаких доказательств. Типичная желтуха, приправленная дешёвой сенсацией.

В углу комнаты Ануфрий развалился в кресле, закинув ноги на стол и жуя бутерброд с ветчиной. Он лениво косился на газету, потом вернулся к еде.

— Фейк, — буркнул он, с набитым ртом. — Будь это правдой, какой-нибудь шустрый фермер уже давно бы прикарманил метеорит и выставил на продажу в интернете. Ты же знаешь, как у нас это бывает.

Никифор нахмурился.

— Может, там и правда что-то есть. Метеориты ведь падают. А если проигнорируем, Градов нам головы оторвёт, когда узнает.

Ануфрий фыркнул, рассыпая крошки по галстуку.

— Да Градов и не заметит, если у него на лужайке приземлится НЛО. Разве что это скажется на его бюджете или запасе кофе. Зачем гоняться за призраками? Давай подождём, пока кто-нибудь не выложит в сеть видео с кричащим заголовком «Инопланетяне существуют!».

Никифор вздохнул. Как ни противно было признавать, Ануфрий прав. Их отдел работал на голом энтузиазме, и любая лишняя бумажка могла обернуться катастрофой. Но что-то в этой истории его задело. Может, абсурдность ситуации. А может, слабая надежда, что однажды их работа приведёт к чему-то по-настоящему важному.

— Ты слишком циничен, — наконец сказал Никифор, аккуратно складывая газету. — Скепсис — это хорошо, но нельзя, же вообще ни, во что не верить. А вдруг там и правда что-то есть?

Ануфрий пожал плечами, доедая бутерброд.

— Тогда инопланетяне, наверное, уже забрали свой метеорит обратно. Поняли, что Земля — не лучший курорт. В любом случае, моему сэндвичу всё равно.

***

Тем временем директор Градов нервно шагал по кабинету, бормоча что-то себе под нос. Его короткая стрижка, идеально отглаженный костюм и очки в тонкой оправе кричали: «Я вечно всем недоволен». Он в десятый раз за утро поправил галстук, который, казалось, был затянут ровно настолько, чтобы напоминать ему о бренности бытия.

Когда Никифор постучал в дверь, Градов резко обернулся, сверкнув глазами.

— Ну? — прорычал он. — Что ещё?

— Шеф, в Светогоре возможное падение метеорита. Детали скудные, но, думаю, стоит проверить.

Градов закатил глаза.

— Метеорит? Прекрасно. Ладно, езжайте. Но если там ничего нет, даже не думайте ныть. И никаких сверхурочных — просто пейте меньше кофе.

Когда Никифор вышел, Градов пробормотал что-то о том, что инициатива всегда обходится дороже, чем, кажется.

***

Вернувшись к столу, Никифор передал новости Ануфрию. Тот театрально застонал.

— Очередная дичь. Нельзя просто отправить им отписку «Мы в курсе» и забыть?

— Нет, — твёрдо сказал Никифор. — Хотя бы чтобы Градов от нас отстал.

Ануфрий усмехнулся.

— Ладно. Но если найдём что-то стоящее, давай сначала сами порадуемся, а потом уже будем ему докладывать.

— Радоваться? Метеориту?

— А почему нет? — Ануфрий озорно подмигнул. — Вдруг там инопланетный принц или выигрыш в лотерею?

Никифор покачал головой, но в уголке рта дрогнула улыбка. Одно он знал точно: скучно не будет.

***

Утро следующего дня Никифор встретил с лицом, словно высеченным из гранита. В руках он сжимал список снаряжения для их экспедиции в Светогор — аккуратный, с пометками, подчеркиваниями и даже флажками, как, будто они собирались штурмовать Эверест, а не ковыряться в деревенской грязи. Ануфрий, конечно же, ввалился в офис на двадцать минут позже, с кофе в одной руке и выражением человека, которого только что выдрали из тёплой постели пинками.

— Доброе утро, босс! — оглушительно весело объявил он, плюхаясь в кресло. — Опять собираешься читать мне лекцию о технике безопасности? Или сегодня просто молча помучаешься?

Никифор проигнорировал колкость и сунул ему список под нос.

— Вот. Проверь, ничего не забыл?

Ануфрий пробежал глазами по пунктам, задержался на одном и фыркнул:

— Газовый счётчик? Лопата? Противогаз? Ты что, ожидаешь там зомби-апокалипсис или просто решил перестраховаться на все сто пятьдесят процентов?

— Лучше перебдеть, — сухо ответил Никифор. — Мало ли что этот метеорит притащил с собой. Инопланетную плесень. Радиоактивную пыль. Или, не дай бог, бюрократическую инструкцию по его изучению в тридцати экземплярах.

Ануфрий скривился.

— А может, это просто булыжник с неба, а ты раздуваешь из этого целую межгалактическую эпопею?

— Если это булыжник, — Никифор прищурился, — то мы отработаем зарплату честно. А если нет... — Он сделал многозначительную паузу, давая собеседнику представить самые мрачные варианты.

Ануфрий лишь пожал плечами, выхватил ручку и дописал в списке:

— Пиво (2 бутылки). Закуски. Книга «Как разговаривать с медведями».

— Медведи?! — Никифор уставился на него, будто тот только что предложил взять в экспедицию танцующего кенгуру.

— Подарок тёти! — Ануфрий сиял. — Мало ли, вдруг пригодится. А пиво — оно всегда пригодится.

Никифор зажмурился, мысленно посылая небесам мольбу о терпении. Спорить с Ануфрием было всё равно, что пытаться остановить ураган уговорами — бесполезно, утомительно и слегка унизительно.

***

Тем временем в кабинете Градова царила атмосфера, которую можно было резать ножом. Его ассистентка Лариса топталась у двери, сжимая блокнот так, будто это был её единственный якорь в этом бушующем море начальственного недовольства.

— Они, правда, собрались ехать? — спросил Градов, останавливаясь посреди комнаты, как тигр перед прыжком.

— Да, шеф, — прошептала Лариса. — Они уже грузят снаряжение.

Градов закатил глаза к потолку, словно искал там ответа на вопрос, за какие грехи судьба послала ему таких сотрудников.

— Они хоть понимают, сколько это стоит? Бензин, ремонт этого драндулета, сверхурочные... Если они вернутся с пустыми руками, я вычту эти расходы из их зарплат. И не за месяц — за квартал!

Лариса осторожно кашлянула.

— Может, всё-таки стоит проверить? Вдруг там действительно что-то есть?

— Не будет там ничего! — Градов махнул рукой, будто отгонял назойливую муху. — Люди вечно видят то, чего нет. То лягушки с неба падают, то пчёлы исчезают. Чушь! Реальность скучна, вот они и выдумывают.

Он поправил галстук, вздохнул и добавил уже тише:

— Но если они вернутся ни с чем, напомни им, чей бюджет они потратили впустую.

***

Фургон агентства походил на железного инвалида, который держится только благодаря силе привычки и страху перед пенсией. Двигатель кашлянул, чихнул и наконец, завёлся с третьей попытки, заставив обоих мужчин вздрогнуть.

— Эта тачка не доедет даже до конца парковки, — философски заметил Ануфрий, похлопывая приборную панель, словно уговаривая её не сдаваться. — Ты уверен, что мы не пойдём пешком?

— Если сломается, — Никифор стиснул зубы, — то объяснять Градову будешь ты.

Ануфрий лишь усмехнулся и включил передачу.

— Расслабься, Ник. Даже если загнётся, автостоп ещё никто не отменял. Или ноги — они у нас есть? Есть. Вот тебе и приключение!

Никифор пробормотал что-то невнятное, но полез на пассажирское сиденье. По мере того как они удалялись от офиса, его не покидало ощущение, что эта поездка закончится либо катастрофой, либо полным фиаско. И оба варианта казались одинаково вероятными.

Дорога в Светогор оказалась долгой и мучительной, благодаря извилистым проселкам и регулярным остановкам Ануфрия «размять ноги» (что на практике означало осмотр каждого куста и камня с видом первооткрывателя). К тому времени, как они добрались до места, солнце уже клонилось к закату, окрашивая деревню в золотистые тона.

Светогор был типичной деревушкой: покосившиеся избы, куры, беспечно роющиеся в пыли, и кучка местных, столпившихся вокруг кратера — эпицентра всех слухов.

— Ну, вот мы и приехали, — Ануфрий выпрыгнул из фургона с видом человека, готового к подвигам. — Место падения загадочного объекта. Выглядит... как дыра в земле.

Никифор вышел медленнее, окидывая местность оценивающим взглядом.

— Методичность, — сказал он, доставая блокнот. — Опрос свидетелей, осмотр кратера, сбор образцов.

— А ещё можно спросить, не видел ли кто зелёных человечков, — подмигнул Ануфрий.

Никифор проигнорировал его и направился к толпе. Пожилой мужик с бородой и папиросой в зубах тут же завёл разговор:

— О, эксперты приехали! — Он драматично ткнул пальцем в кратер. — Всё случилось ночью! Грохот был — аж полдеревни проснулось!

— Кто-нибудь видел сам метеорит? — спросил Никифор, готовясь записывать.

— Ну, так… — Мужик почесал затылок. — Ольга Петровна говорила, что видела огни в небе перед грохотом.

— Огни, говоришь? — Ануфрий оживился. — точно НЛО, значит!

— Или салют кто-то запускал, — усмехнулся селянин. — Кто их разберёт.

После бессмысленных расспросов они подошли к самому кратеру. Яма была неглубокая, но земля вокруг выглядела обугленной. Никифор копнул грунт, нахмурившись.

— Здесь что-то было. Но где теперь — это вопрос.

— Может, инопланетяне забрали? — Ануфрий присел на корточки, заглядывая в дыру.

— Вот только не надо, а? — Беззлобно буркнул Никифор.

С наступлением темноты они решили отправиться в лес на поиски обломков. Никифор шагал целеустремлённо, высвечивая путь фонарём, а Ануфрий бродил без дела, то прихлопывая комаров, то насвистывая что-то бессмысленное.

— Всё, я сдаюсь, — заявил Ануфрий через час. — Если тут что и было, то уже давно сожрали местные козы. Давай разобьём лагерь.

— Ещё немного, — голос Никифора звучал уже не так уверенно.

Ануфрий махнул рукой и принялся разводить костёр.

Никифор остался один. Лес вокруг был тихим — слишком тихим. Каждая тень казалась подозрительной, каждый шорох — зловещим. Он попытался отогнать паранойю, но мысль не давала покоя:

«А что, если они здесь не одни?»

***

Лес был тёмным, сырым и набитым под завязку звуками, которые Никифор с Ануфрием не смогли бы опознать даже под дулом пистолета. Сверчки трещали, будто насмехались, а ветви скрипели под тяжестью чего-то невидимого — то ли зверя, то ли очередной вселенской несправедливости. Где-то в глубине ухала сова, словно оплакивала их безнадёжные попытки что-то найти.

Никифор вцепился в фонарик, как в последнюю соломинку. Луч прорезал тьму, но каждый шорох заставлял его сердце колотиться, как бешеное. Противогаз на поясе болтался бесполезно — реликт прошлой паранойи, который теперь только мешал.

— Это же полный бред, — пробормотал он, но так, чтобы Ануфрий услышал. — Мы тут крутимся, как слепые котята. Будь тут метеорит, мы бы его уже нашли.

Ануфрий, конечно, вёл себя так, будто они на пикнике. Руки в карманах, насвистывает какую-то дурацкую мелодию, которая сводила Никифора с ума. То камень пнёт, то грибы разглядывает — в общем, типичный отдых на природе.

— Расслабься, Ник, — ухмыльнулся он. — Если инопланетяне стащили метеорит, может, хотя бы спасибо скажут. Или купоны на межгалактический бензин пришлют.

Никифор резко развернулся, глаза сверкали, как у кошки перед прыжком.

— Ты вообще не воспринимаешь это всерьёз, да?

Ануфрий пожал плечами.

— А зачем? Ничья жизнь от этого не зависит. Да и если этот камень с неба упал, он наверняка умнее нас обоих. Может, он уже свалил куда подальше.

— Физика так не работает! — Никифор фыркнул, но тут, же замолчал. Из темноты донеслось низкое рычание. Оба замерли, уставившись в черноту.

— Что это было? — прошептал Никифор, голос дрожал, как лист на ветру.

Ануфрий наклонил голову.

— Медведь. Или твои нервы, наконец, сдались.

Не успел Никифор ответить, как из кустов вывалилась махина — здоровенный медведь, шерсть всклокочена, глаза горят, как два уголька. Никифор взвизгнул, споткнулся и шлёпнулся на спину. Ануфрий же просто поднял руку.

— Привет, дружище, — сказал он буднично. — Хорошая ночь для прогулки, а?

И тут медведь заговорил. Голос грубый, но слова — человеческие.

— Метеорит ищете?

Челюсть Никифора отвисла. Мозг отчаянно пытался найти рациональное объяснение, но все варианты были хуже, чем признать, что медведь действительно только что спросил их о метеорите.

— МЕДВЕДЬ ЗАГОВОРИЛ! — выдавил он, наконец.

Ануфрий закатил глаза.

— Ну да, а ты не знал? Они всё время болтают. Просто их никто не слушает.

Медведь хрипло засмеялся, звук напоминал камнепад.

— Умный парень, — кивнул он в сторону Ануфрия. Потом посмотрел на Никифора, который всё ещё валялся на земле. — Метеорит не пропал. Он под землёй. Копайте глубже.

С этими словами медведь развернулся и исчез в кустах. Никифор сидел, словно его током ударило.

— Это... галлюцинация?

Ануфрий присел рядом, протянул руку.

— Давай, Эйнштейн. Пойдём, откопаем твой космический булыжник.

***

Они копали как одержимые, земля летела в стороны. Никифор бормотал что-то о научной строгости, Ануфрий периодически отвлекался на пиво и цитаты из книги «Как разговаривать с медведями».

— Кстати, — сказал он, опираясь на лопату, — там есть глава, где говорится, что медведи — философы. Глубокие мыслители.

— Можешь сосредоточиться хоть на пять минут? — Никифор скрипел зубами.

— Тайну нам раскрыл говорящий медведь, — ухмыльнулся Ануфрий. — Признай, это полный абсурд.

В этот момент лопата Никифора ударила во что-то твёрдое. Он осторожно раскопал — и вот он, метеорит, размером с футбольный мяч, блестит в свете фонаря.

— Это... реально, — прошептал Никифор, держа его, как младенца.

Ануфрий оглянулся.

— И это всё? Я думал, будет покруче. Хотя бы размером с холодильник.

Никифор проигнорировал его. Впервые за годы он почувствовал это — чистое, детское удивление. Вселенная всё ещё умела подкидывать сюрпризы.

Когда они собирались уходить, медведь снова появился на опушке, лениво помахал лапой и растворился в темноте.

— Ну вот, — вздохнул Ануфрий. — Ни автографа, ни селфи. Только экзистенциальный кризис в подарок.

Никифор покачал головой, улыбаясь.

— Ты неисправим.

— Зато незаменим, — самодовольно ответил Ануфрий. — Признай, без меня ты бы пропал.

***

Обратная дорога в штаб ЭВАБ напоминала дуэль оптимизма с цинизмом. Никифор сидел, вытянувшись, как струна, и прижимал к груди метеорит, будто это был новорождённый, завернутый в потрёпанное полотенце. В голове у него проносились грандиозные планы: научные публикации, признание коллег, может, даже приглашение на один из этих ночных научных шоу. Наконец-то их звёздный час!

Ануфрий, напротив, развалился за рулём, напевая какую-то бесшабашную мелодию и лишь изредка приоткрывая глаза, чтобы убедиться, что дорога ещё на месте. Оба пива, припасённые для импровизированного костра, уже отправились в небытие, и теперь он пребывал в блаженном состоянии лёгкого угара.

— Знаешь, — внезапно выдал Ануфрий, нарушая тишину, — Градов наверняка скажет что-то вроде: «О, ещё один булыжник. Вы что, решили потратить моё время впустую?»

Никифор нахмурился, не отрывая глаз от метеорита. — Он не посмеет. Это же доказанный внеземной материал. Научная ценность!

— Ага, конечно, — фыркнул Ануфрий, закатив глаза. — С каких пор Градова волнует наука? Для него главное — сэкономить на всём и заставить нас чувствовать себя виноватыми за сам факт существования.

Никифор уже собрался возразить, но передумал. Где-то в глубине души он понимал: Ануфрий, как всегда, прав. Но всё же теплилась надежда, что эта находка, наконец, принесёт им хоть каплю уважения. Или хотя бы нормальный кофейный аппарат.

***

В офисе их уже поджидал Градов, скрестивший руки и насупившийся, будто проглотил лимон. За ним нервно теребила планшет Лариса — похоже, она мечтала оказаться где угодно, только не здесь.

— Ну? — спросил Градов, едва они переступили порог. — Что нашли?

Никифор торжественно протянул метеорит. — Шеф, это подлинный фрагмент внеземного происхождения.

Градов поправил очки, прищурился и устроил метеориту долгий, уничижительный осмотр. Наконец он выпрямился и фыркнул: — И это всё? Да он крошечный! Даже бензин зря потратили.

Никифор закипел. — Размер не главное, шеф! Это же ключ к пониманию космической материи, к… —

— Хватит, — отмахнулся Градов. — Отправим в лабораторию, но не ждите чудес. А что до премии... — Он сделал паузу, явно наслаждаясь моментом. — ... вы получите её в следующем квартале. Если бюджет позволит.

Ануфрий фыркнул в кулак, заслужив ядовитый взгляд Никифора. — Ну что, я же говорил? — прошептал он.

Градов резко повернулся к нему. — А тебе что смешно, младший сотрудник? Тебе это кажется забавным?

— Ни в коем случае, шеф, — с фальшивой серьёзностью ответил Ануфрий. — Я просто счастлив, внести вклад в познание человечеством тайн вселенной.

Градов ещё секунду сверлил его взглядом, потом покачал головой. — Невероятно. Оба идиота. Исчезните с глаз моих, пока я не передумал насчёт ваших рабочих мест.

— Это возмутительно! — шипел Никифор, когда они вышли. — Мы сделали открытие, а он думает только о копейках!

Ануфрий философски пожал плечами. — Зато теперь у нас есть классная история. Многие могут похвастаться, что беседовали с говорящим медведем?

— Не в этом дело! — взорвался Никифор, хотя абсурдность замечания слегка смягчила его гнев. — Нас должны оценить по заслугам!

Ануфрий хлопнул его по плечу. — Расслабься, Ник. Слава переоценена. К тому же, какая слава может сравниться с жизненными советами от медведя?

***

Позже, когда Градов заперся в кабинете, чтобы составить очередной меморандум о нецелевых расходах, Никифор и Ануфрий пили чай в своём уголке, переваривая события дня.

— Так в чём мораль? — Ануфрий откинулся на стуле с ухмылкой. — Всегда доверять медведям? Не брать пиво в экспедиции?

Никифор вздохнул. — Наверное, мораль в том, что бюрократия всегда побеждает. Даже если ты совершил нечто великое, всё равно сводится к... этому. — Он мотнул головой в сторону захламлённого кабинета.

Ануфрий кивнул. — Верно. Но чудеса всё же случаются. Медведь, например. Или метеорит. Неплохо для парней с безнадёжной работой, а?

Никифор нехотя улыбнулся. — Наверное, ты прав. Может, дело не в признании, а в том, чтобы просто ощутить это чудо, пусть и на мгновение.

— Вот именно, — Ануфрий поднял чашку в шутливом тосте. — За медведей, космические камни и ещё один день выживания в ЭВАБ.

Они чокнулись и рассмеялись, окончательно осознав абсурдность происходящего. Несмотря на всё — дурацкие правила, тонны бумажной волокиты, всю нелепость их миссии — где-то внутри теплилась гордость. В конце концов, не каждому удаётся откопать кусочек вселенной... да ещё и с подачи говорящего медведя.

***

Результаты лабораторных исследований прилетели во вторник утром — сухой, бездушный отчёт, присланный по почте, который умудрился выжать всю романтику из их открытия. Никифор открыл вложение, затаив дыхание, глаза бегали по строчкам в поисках хоть намёка на сенсацию. Ануфрий, как всегда, навис у него над плечом, шурша пакетом чипсов.

— Ну и? — Ануфрий размахивал сырной картошкой. — Это космическое золото или просто пыль с орбиты?

Никифор проигнорировал его, впиваясь в технические термины на экране. На первый взгляд, всё выглядело скучно — обычный минеральный состав, изотопные соотношения, ничего, что могло бы перевернуть науку (или, точнее, «космонавтику»?). Но потом он заметил кое-что странное, затерянное в глубине данных.

— Погоди-ка... — Никифор пролистал назад, перепроверяя. — Так не бывает.

— Что? — Ануфрий оживился, отложив чипсы. — Инопланетяне написали нам послание молекулами? Или это что-то радиоактивное, готовое рвануть?

— Нет, — Никифор медленно провёл рукой по лицу. — Судя по всему, в метеорите есть следы... пластика.

Ануфрий моргнул. — Пластика? Типа, бутылок из-под колы и пакетов из супермаркета?

— Именно. — Никифор откинулся на стуле. — Но это же бред. Пластик не встречается в природе — его делают люди. Как он мог оказаться внутри метеорита?

Ануфрий почесал затылок. — Может, это космический мусор. Ну, типа, спутник развалился и прикинулся метеоритом.

— Не сходится, — Никифор покачал головой. — Обломки не оставили бы такой кратер. Да и местные говорили про огни в небе перед падением.

— Огни, говоришь? — Ануфрий осклабился. — Звучит так, будто кто-то заметал следы.

Никифор резко повернулся к нему. — Ты хочешь сказать...

— Да ладно тебе, — Ануфрий размахивал чипсиной, как дирижёр палочкой. — Включи мозги. Кто-то инсценировал падение метеорита, подбросил фальшивые улики, может, даже нанял медведя-болтуна, чтобы запутать нас. Классическая подстава.

— Это бред, — Никифор буркнул, но в голосе закралось сомнение. — Кому это нужно? И зачем?

Ануфрий пожал плечами. — Деньги? Слава? Розыгрыш, который вышел из-под контроля? Люди и не такое вытворяют. Помнишь того чудака, который приклеивал глаза голубям?

Никифор застонал, потирая переносицу. Как ни крути, теория Ануфрия была не лишена смысла. Слишком много нестыковок — пластик, болтливый медведь, размытые показания местных. Будто кто-то заранее продумал их расследование и подстроил всё под него.

— Ладно, — Никифор сдался. — Допустим, это фейк. Что дальше?

Ануфрий заулыбался. — Копаем глубже. В прямом и переносном смысле. Если кто-то так заморочился, он наверняка оставил следы. Пора сыграть в детективов.

***

Они вернулись в Светогор, вооружившись скепсисом и упрямством. На этот раз вопросы были жёстче, а ответы — подозрительнее.

— Расскажите ещё раз про эти «странные огни», — Никифор пристально смотрел на Ольгу Петровну. — Они двигались быстро? Медленно? Были ли вспышки?

Женщина замялась. — Знаете, теперь, когда вы спрашиваете... они выглядели как-то... механически. Будто мигалки на самолёте.

Никифор переглянулся с Ануфрием, который многозначительно поднял бровь. — Механически, говоришь? Очень интересно.

Тем временем Ануфрий разговорился с местными подростками. — Эй, пацаны, — он достал жвачку. — Никто не видел тут подозрительных типов? Может, кто-то шарился где не надо?

Один паренёк, долговязый и лохматый, переглянулся с друзьями. — Был один мужик... спрашивал про лес. Говорил, книгу пишет.

— Книгу? — Никифор фыркнул, когда Ануфрий передал ему новость. — Слишком удобно.

— Удобно или нет, но это зацепка, — Ануфрий хлопнул его по плечу. — Может, наш «писатель» решил добавить в сюжет немного инопланетного колорита.

Они нашли загадочного незнакомца в местной кафешке — бородач с фотоаппаратом, представившийся Юрием, «журналистом, пишущим про аномалии». Когда его приперли к стенке, Юрий смущённо признался: всё это была его затея.

— Я хотел показать, как люди ведутся на любую чушь, — он нервно теребил камеру. — Запустил слухи, подделал пару фото... а потом всё вышло из-под контроля.

— А медведь? — Никифор не отступал. — Как ты заставил его говорить?

Юрий рассмеялся. — Да это не я! Честно, понятия не имею, откуда он взялся. Наверное, местные шутники постарались.

Ануфрий усмехнулся. — Или медведи и, правда, умеют говорить, а мы просто не в курсе.

Никифор вздохнул, но в уголке рта дрогнула улыбка. Пусть разгадка оказалась банальной, в этом был свой плюс — правда, даже самая нелепая, всегда лучше неведения.

***

В штабе ЭВАБ Градов выслушал их доклад с выражением человека, который зря потратил время. — То есть, вы потратили бензин на фейковый метеорит, организованный каким-то графоманом, а самое интересное — это ваш галлюциногенный медведь?

— Если позволите, шеф, — Ануфрий сиял. — Наука ещё не доказала, что медведи не могут говорить.

Градов вздохнул. — Всё. Ваш кофейный бюджет урезан наполовину.

Выйдя из кабинета, Никифор вздохнул. — Хотя бы тайна раскрыта. Вроде как.

Ануфрий хлопнул его по спине. — Зато теперь у нас есть крутая история! Говорящие медведи, фальшивые метеориты, заговор уровня дешёвого сериала. Неплохо для бюрократов, а?

Никифор хмыкнул. — В следующий раз, надеюсь, будет меньше фейков и больше настоящих чудес.

— Чудеса — для слабаков, — Ануфрий засмеялся. — Дай мне лучше медведя.

***

Последствия фальшивого метеорита накрыли ЭВАБ, как волна зловония после неудачной шутки в лифте — все делали вид, что не замечают, но в душе тихо ненавидели ситуацию. Градов, конечно, не упустил шанса влепить разнос. Его меморандум под названием «О пользе проверки фактов до того, как потратить бюджет в никуда» виртуозно перекладывал вину и на Никифора, и на Ануфрия, да ещё и намекал, что им повезло не оказаться за дверью с коробкой личных вещей. Бумага, разумеется, была переработанной — даже разгромный выговор обязан быть экологичным.

А тем временем слухи поползли дальше офисных стен. Местная жёлтая пресса подхватила историю, окрестив её «Метеоритный бред: Чиновники купились на поддельный космический булыжник!». В статье красовалось мутное фото Никифора с «метеоритом» (подпись: «Старший сотрудник демонстрирует доказательства собственной наивности») и совершенно абсурдная цитата, приписанная Ануфрию: «Мы давно подозревали, что медведи умнее нас».

Никифор весь день тупил в монитор, пока коллеги из других отделов закидывали его письмами в духе «Ну ты даёшь!» или «В следующий раз повезёт!». Один особо остроумный товарищ прислал ссылку на ролик «Топ-10 научных лохотронов» с пафосной музыкой и кадрами летающих тарелок.

Ануфрий, как всегда, отреагировал с невозмутимостью йога. Он приклеил вырезку из газеты над своим столом, дописав от руки пузырь с репликой: «Наука — сложно, но перекус — легко». Никифор возмутился, но Ануфрий лишь усмехнулся.

— Да ладно, Ник, это же халявный пиар! Кто ещё может похвастаться, что раскрыл дело с говорящими медведями и пластмассовым метеоритом?

— Это не раскрытие, — пробурчал Никифор, плюхаясь в кресло. — Это тыканье вслепую, пока кто-то не сознаётся.

— Какая разница? — Ануфрий щёлкнул банкой газировки. — Зато теперь мы легенды. Будущие поколения будут вспоминать: «Помните тех лохов, которых развели? Классика!»

Никифор простонал, закрыв лицо руками.

— Я не хочу остаться в истории как тот, кто повелся на фейк. Я хотел сделать что-то важное — для науки, для человечества!

— А вдруг это и есть твой вклад? — Ануфрий откинулся на спинку стула. — Мы разоблачили жулика, настучали по фейкам и доказали, что реальность порой круче выдумки. Неплохо для пары бюджетников, да?

Никифор хотел было возразить, но задумался. Как ни крути, в словах Ануфрия был смысл. Их приключение хоть и не было героическим, но заставило задуматься о том, как важно проверять факты — а это, пожалуй, ценнее любой научной сенсации.

***

Казалось, жизнь вернулась в привычную колею, но вселенная, как всегда, подкинула сюрприз. В пятницу вечером на пороге офиса появилась посылка с адресом «Метеоритным детективам». Внутри лежала деревянная шкатулка, записка и кусок камня — на этот раз побольше и потемнее.

В записке значилось:

«Дорогая команда ЭВАБ,

Поздравляю с разоблачением Юриной проделки. Жаль, но его выходка затмила моё открытие. Прилагаю настоящий метеорит, найденный мной в Сибири. Изучите его внимательно — возможно, он хранит тайны, которые перевернут наши представления о мире.

P.S. Передайте медведю привет.

С уважением,

Друг».

Никифор уставился на записку, потом на камень, потом снова на записку.

— Это что, ещё одна подделка?

Ануфрий схватил камень, покрутил в руках.

— Хрен его знает. Тяжёлый, холодный, пахнет космосом.

— Камни не пахнут! — огрызнулся Никифор, но в глазах уже загорелся интерес. — Но... вдруг он настоящий?

Ануфрий ухмыльнулся.

— Проверим в лаборатории.

***

Результаты пришли быстрее — помогли подношения в виде чёрствых пончиков и намёки на «случайную утечку» кофейных фильтров. Выводы учёных подтвердили: камень действительно был внеземным, с редкими минералами и следами органики.

— Это же сенсация! — Никифор сжимал отчёт, будто священный свиток. — Возможная жизнь в космосе!

Ануфрий приподнял бровь.

— Или просто инопланетный мусор. Не исключено, да?

Никифор проигнорировал его и уже строчил заявку на финансирование.

— Надо срочно доложить Градову. Если повезёт, нам выделят ресурсы.

Ануфрий фыркнул.

— А я-то думал, ты разочаровался в науке.

— Не в науке, — твёрдо ответил Никифор. — А в людях, которые её дискредитируют. Но это другое. Это шанс изменить всё.

— Ну, за шансы, — Ануфрий чокнулся банкой. — И за зарплату.

***

Градов на этот раз слушал внимательно, даже с подозрительным блеском в глазах.

— То есть этот камень может стоить денег? — уточнил он, поправляя очки.

— В теории, — осторожно ответил Никифор. — Его состав может быть полезен для технологий, а органика — для астробиологии.

Градов постучал ручкой по столу.

— Ладно. Выделю ресурсы. Но если это опять фейк...

— Не фейк, — твёрдо сказал Никифор, скрывая дрожь в голосе.

На выходе Ануфрий толкнул его в бок.

— Видишь? Чудеса случаются. Особенно когда в деле замешан медведь.

Никифор покачал головой, но улыбнулся.

— Главное, чтобы на этот раз мы не бегали за призраками.

***

В ЭВАБ царила оживлённая суета, но с такой хаотичной энергией, что у Градова от неё дёргался глаз. Никифор с головой нырнул в изучение нового метеоритного осколка, словно одержимый учёный из дешёвого сериала, а Ануфрий, как обычно, играл роль скептичного напарника — то сыпал сарказмом, то уплетал чипсы пачками.

— Вот оно! — Никифор объявил однажды утром, размахивая кипой распечаток. — Эти органические соединения — не просто грязь. Они структурированы. Будто бы... будто бы это часть чего-то живого.

Ануфрий склонился над бумагами, щурясь. — Похоже на макароны. Ты точно не пролил на микроскоп свой обед?

— Это не макароны! — огрызнулся Никифор, но в голосе прорывалось возбуждение. — Это могут быть следы внеземной жизни. Микробы, да, но всё равно — сенсация!

— Микробы, — протянул Ануфрий, почесывая подбородок. — То есть инопланетяне прислали нам свой вариант грибка для ног? Очень мило.

Никифор ухмыльнулся. — Даже микробы перевернут науку. Представь: биология, химия, философия...

— Философия? — Ануфрий поднял бровь. — Какое отношение космическая плесень имеет к экзистенциальному кризису?

— Всё! — Никифор размахивал руками, будто пытался взлететь. — Если жизнь есть за пределами Земли, это меняет всё! Наше место во Вселенной, понимаешь? Это же грандиозно!

Ануфрий пожал плечами. — Или просто означает, что инопланетяне такие же засранцы, как и мы. В любом случае, я придерживаюсь своей теории: они просто выкидывают мусор в космос.

Несмотря на его ёрничество, Никифор рвался вперёд — писал запросы, ставил эксперименты, даже связался с какими-то светилами астробиологии. Ответы были восторженными. Один профессор из престижного вуза написал: «Ваши данные требуют дальнейшего изучения. Присылайте больше образцов. Немедленно».

Воодушевлённый, Никифор пошёл к Градову за дополнительным финансированием. Тот, конечно, чуть не взорвался.

— То есть, — медленно произнёс Градов, постукивая пальцами по столу, — ты хочешь ещё денег на поиски микробов, которых, возможно, не существует?

— Они существуют! — Никифор вцепился в отчёты. — И если мы это докажем, ЭВАБ войдёт в историю!

Градов вздохнул так, будто ему предложили прыгнуть в ледяную воду. — Ладно. Деньги будут. Но если это окажется пустышкой, пеняй на себя.

Выйдя из кабинета, Ануфрий хлопнул Никифора по спине. — Ну, прошло лучше, чем я ожидал. Скоро мы будем знамениты. Или печально известны. С Градовым никогда не угадаешь.

***

С новым оборудованием (и чуть меньшим скепсисом) они отправились в Сибирь — туда, где, по словам таинственного дарителя, был найден первый осколок. Долгие часы по колено в снегу, ледяной ветер, предательские тропы... Никифор, конечно, был неутомим.

— Геология совпадает, — он тыкал в экран сканера. — Если где-то и есть ещё осколки, то здесь.

Ануфрий плелся следом, закутанный в три слоя термобелья и явно мечтая о горячем какао. — Напомни, зачем мы это делаем вместо того, чтобы сидеть в тёплом офисе?

— Потому что наука требует жертв, — отмахнулся Никифор. — А ещё потому, что Градов пригрозил отключить отопление, если мы вернёмся ни с чем.

Ануфрий простонал. — Чёрт, я знал, что он как-то испортит эту поездку.

После дней бесплодных поисков они наткнулись на груду камней, припорошённых снегом. Сканер запищал. Никифор рухнул на колени, счищая снег дрожащими руками.

— Вот они... — прошептал он. — Ещё фрагменты. И они свежее первого.

Ануфрий присел рядом. — Ну и? Выглядят как обычные булыжники.

— Нет, — голос Никифора дрожал. — Видишь узоры? Это следы высокого давления. Как в глубоком космосе.

Ануфрий скривился. — Всё равно похоже на макароны.

Но когда они уже собирались уходить, раздался глухой гул. На горизонте вспыхнуло странное свечение. Никифор замер, уставившись на него.

— Что... что это? — он потянулся за биноклем.

Ануфрий прикрыл глаза рукой. — Полярное сияние? Или кто-то устроил вечеринку с дискошаром.

— Нет, оно движется! — Никифор схватил его за рукав. — И приближается!

Свечение превратилось в пульсирующие сферы, которые мягко приземлились перед ними. Это были дроны — маленькие, металлические, беззвучно зависшие в воздухе.

— Вот блин, — Ануфрий отступил. — Инопланетяне всё-таки пришли.

К их изумлению, дроны защелкали, а затем заговорили. Голос был механическим, но слова — чёткими, на чистом русском.

— Мы следили за вами. Ваши исследования впечатляют. Но дальнейшее вмешательство нежелательно.

Никифор остолбенел. — Вы... вы инопланетяне?

— В некотором роде. Мы представляем цивилизацию, ведущую исследования в этом регионе. Ваше присутствие усложняет ситуацию.

Ануфрий поднял руку, будто в школе. — Эм, привет. Мы тут не для проблем. Мы учёные. Ну, типа того. В основном бюрократы. Но мы ценим ваш труд.

Дрон на секунду завис. — Ваше любопытство замечено. Но если вы продолжите, возникнут... осложнения.

С этими словами дроны взмыли в небо и исчезли. Никифор и Ануфрий стояли в ошеломлённом молчании.

— Ну что, — Ануфрий, наконец, нарушил тишину. — Это было стремно. Думаешь, они пришлют нам письмо с угрозами?

Никифор покачал головой. — Я не могу поверить... Мы только что встретили настоящих инопланетян.

— Да, но тот говорящий медведь давал более полезные советы, — Ануфрий усмехнулся. — Хотя бы подсказал, где копать.

***

Вернувшись в ЭВАБ, они решали, рассказывать ли Градову. В итоге решили промолчать — он им или не поверит, или уволит на месте. Вместо этого они сосредоточились на образцах, пытаясь выжать из них максимум, пока не начались те самые «осложнения».

Работая допоздна, Никифор ловил себя на ощущении, что за ними следят. Не Градов, не инопланетяне... а что-то большее. Наука всегда давала ответы, но теперь, кажется, вопросов стало только больше.

— Знаешь, — Ануфрий прервал тишину, — а вдруг Вселенная просто троллит нас? Вдруг ей нравится, когда мы лазаем по снегам и роемся в камнях?

Никифор оторвался от микроскопа, усмехнувшись. — Тогда мы именно те идиоты, которые ей нужны.

Ануфрий фыркнул, подняв стакан с остывшим кофе. — Ну, за то, чтобы быть вселенскими шутами. И чтобы наши глупые вопросы никогда не кончались.

Они чокнулись стаканами и рассмеялись. Какие бы приключения их ни ждали — инопланетяне, бюрократия или всё сразу — они были готовы. В конце концов, они уже прошли через худшее. И выжили.

***

Их метеоритная эпопея подошла к концу, но начался этот финал не с грохота, а с тихого писка — точнее, с того, что Градов вызвал их к себе в кабинет для, как он мрачно выразился, «разбора полётов». Никифор и Ануфрий переглянулись, подходя к двери директора, оба мысленно готовясь к очередной порции нравоучений о потраченных впустую ресурсах и упущенных возможностях.

Внутри Градов сидел за столом, и выглядел слегка не так как обычно. Галстук болтался криво, очки съехали на кончик носа, а чашка кофе стояла нетронутой и уже холодной. На этот раз не последовало ни привычной язвительности, ни немедленного ворчания. Вместо этого он неопределённо махнул рукой, предлагая им сесть, с лицом, на котором читалось что-то между усталостью и философским принятием.

— Ну, вы и устроили тут цирк, — начал Градов, и его голос звучал непривычно тихо. — Сначала фальшивый метеорит, потом эта... инопланетная возня.

Никифор напрягся, а Ануфрий развалился в кресле, уже готовя шутку про межгалактическую бюрократию. — Шеф, мы можем объяснить... — начал Никифор, но Градов поднял руку, останавливая его.

— Не надо, — вздохнул он. — Я читал ваши отчёты. И, честно говоря, не знаю, то ли вас похвалить, то ли запереть в подсобке до пенсии.

Ануфрий наклонился вперёд, изображая невинность. — Похвала звучит приятнее. Да и в подсобках сквозняки.

Градов проигнорировал его и продолжил тоном человека, который смирился с абсурдом. — Слушайте, я не для этого устраивался на эту работу. Я хотел предсказуемые отчёты, управляемый бюджет и минимум головной боли. Но, видимо, вселенной было угодно пошутить.

— Вселенная обожает приколы, — пробормотал Ануфрий себе под нос, за что получил локтем от Никифора.

Градов уставился на них тяжёлым взглядом. — Но, несмотря ни на что — а может, именно благодаря этому — вы снова заставили говорить об ЭВАБ. Пусть и не в самых лестных выражениях, но внимание — это внимание.

Никифор моргнул, не понимая, как реагировать. Это была похвала? Критика? Завуалированная угроза? — Спасибо, шеф? — осторожно предположил он.

Градов отмахнулся. — Не благодарите пока. Вопрос с финансированием ещё не закрыт. Вышестоящее руководство заинтересовалось и выделило дополнительные ресурсы — пока. Но если вы всё запортачите...

— Не запортачим, — твёрдо заверил Никифор. — Это наш шанс сделать что-то по-настоящему важное.

Градов снова вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Просто помните: чудеса не оплатят счета. Как и инопланетяне, если только они не начнут покупать рекламу у нас.

Выйдя из кабинета, Ануфрий торжествующе ухмыльнулся. — Видишь? Говорил же, что он сдастся. Может, в следующем квартале выбьем себе футболки с надписью «Послы к пришельцам».

***

Вернувшись к своим столам, Никифор позволил себе редкую минуту размышлений. За последние недели они разоблачали фальшивки, спорили о природе реальности и даже столкнулись с настоящими инопланетянами — и всё это в лабиринте бюрократического абсурда. Не то, о чём он мечтал, когда устраивался в ЭВАБ, но, возможно, в этом-то и был смысл.

— Ну и что, по-твоему, всё это значит? — нарушил тишину Ануфрий, разливая чай по кружкам. — Метеориты, пришельцы, говорящие медведи?

Никифор сделал глоток, прежде чем ответить. — Думаю, это значит, что мы — часть чего-то большего. Что-то хаотичное, непредсказуемое и местами полный бред, но... в этом есть своё очарование.

Ануфрий усмехнулся. — Или просто вселенная любит троллить бюрократов.

Никифор рассмеялся. — В любом случае, я ни, на что не променял бы это. Даже если Градов будет урезать наш кофейный бюджет за каждый чих.

Ануфрий поднял кружку. — За космический хаос, невероятные открытия и медведей, которые умнее нас.

— За это, — согласился Никифор, чокнувшись с ним. — И за то, что будет дальше.

Они сидели, смеялись и пили чай, а груз их приключений лежал между ними — не как тяжёлый багаж, а как общие воспоминания. Они не разгадали все загадки, но приняли этот путь таким, какой он есть. В конце концов, в мире, где медведи болтают, а пришельцы следят за человечеством, слишком уж полагаться на определённости не стоит.

И вот, среди хлама в кабинете, обёрток от снеков и кипы никому не нужных бумаг, Никифор и Ануфрий нашли утешение в одной простой истине: жизнь — да и вся вселенная — слишком странная штука, чтобы относиться к ней серьёзно.