Горечь разведчика

Володя и Дуня стояли на берегу прозрачного озера. Папоротник в тени деревьев медленно качал паутиной на листве. Городской парк города, расположенного в горах, принимал в свои лиственные сени влюбленных всех времен. Молодая пара в воскресный день гуляла по парку, качалась и каталась на всех качелях и каруселях, стреляла из ружья в тире. Им было хорошо, они были молоды и счастливы своей первой любовью.
Первое свидание с девушкой...
   — Володя, а ты меня любишь?
   — Дуня, очень.
   — А мы поженимся с тобой?
   — Подожди, Дуня, дай подумать, понимаешь, я не знаю, где мы будем жить с тобой...
   — А это разве имеет значение? Важно, что мы любим друг друга.
   Володя работал на заводе, где его ценили за трудолюбие, у него была уверенность в своих силах и в своем будущем. Он спокойно платил за воскресные развлечения в парке. Дуня, молодая девушка, держала за руку Володи и не отпускала ее даже на секунду. Все было прекрасно.  Они мечтали и придумывали, где им жить после свадьбы. Все изменилось...
   Война 1941 года докатилась до голубых, прозрачных озер. Володя продолжал работать, ему было в ту пору 19 лет, Дуне лет 18. Нет, они не поженились. Володя работал на тракторном заводе, который в некоторых своих цехах выпускал обычные танки. Цеха были разбросаны по городу, и не все знали, где и что делают на заводе. Володя — станочник от Бога, он сразу получил отсрочку от призыва на фронт. На фронт первым забрали его брата Михаила.
   Когда они росли, то дружба Володи и Миши постоянно вызывала интерес и насмешки в семье.
   Если у Володи мать спрашивала:
   — Володя, ты сейчас будешь кушать?
   — Я как Миша, он будет кушать, и я буду.
   Миша был старше Володи на год. Однажды они решили поступить в один техникум, но Миша к этому времени уже окончил восемь классов, а Володя только семь. Естественно, Миша поступил, а Володя написал пример, посмотрел на него и сдал работу чистой, хотя в своем классе он преуспевал по математике, это и дало ему наглости идти с братом сдавать экзамены. Миша все принял всерьез и не пошел без Володи учиться. Оба пошли в ФЗО. Но в ФЗО успехи у Володи были лучше, чем у Миши, и на заводе у Володи детали получались на станке и качественнее, и быстрее.
   Володя без Миши чувствовал себя неуютно, совесть ему подсказывала, что он должен идти на фронт. Призыву в действующую армию Володя не подлежал и в свободное время встречался с Дуней. Дуня, как и завод, не хотела его отпускать на фронт.
   Серые глаза Володи сверкнули сталью. Он сказал Дуне:
   — Я пойду на фронт добровольцем.
   — Володя, а как же я? Ты меня оставишь одну?
   — Дуня, я не могу сидеть в тылу, меня совесть съедает, ты меня можешь понять?
   — Могу, но не хочу, мне тебя не дождаться, я это чувствую.
   Володя прошел медкомиссию и добровольцем в возрасте 20 лет осенью 1941 года был отправлен на передовую. Новичком в освоении оружия он не был, по воскресеньям в мирное время Володя ходил в городской парк на голубых скалистых озерах и стрелял в тире. Стрелял он метко. Было такое мирное звание "Ворошиловский стрелок", он его честно заработал, но не получил.
   Великолепное зрение позволяло молодому парню точить детали без брака и стрелять точно в цель. Военные лишения Володя переносил спокойно. В мирное время во время грозы он неизменно выходил на улицу и не уходил, пока гроза не кончится. Он любил ветер, любил снег, и все это ему досталось в полном объеме на фронте.
   В ста километрах от столицы его первый раз ранили в руку. Ранение не было тяжелым, по его мнению, и Володя остался в своей роте. Рана заживала.
Бои под столицей становились с каждым днем серьезней. Мороз крепчал, а гроза из разрядов орудий почти не проходила. Володи посылали в разведку за его необыкновенную выносливость в условиях холодной зимы 1941 года. Однажды, будучи в разведке, он видел страшную картину у деревни, расположенной на подступах к столице. Большое количество замерзших трупов русских солдат были собраны в стога. Ужасное зрелище врезалось Володе в память навсегда.
   В боях на подступах к столице Володи ранили в бедро, пуля в ноге застряла навсегда, ее не смогли достать, блуждающая пуля. Отверстие в ноге затянулось, пуля гуляла в мягких тканях выше колена. В полевом госпитале Володя стал писать стихи.
Рана на левой руке повыше локтя, рана на ноге выше колена. А в голове стихи о войне и любви к Дуне. Письма, написанные стихами, Володя отправлял Дуне. Одно письмо в стихах он отправил матери и сестре. Володя после лечения в походном госпитале опять попал на фронт. Война сменила направление главного удара.
   Володя — снайпер, служил в роте разведчиком и до конца войны его не задела больше ни одна пуля, а одной смертельной пули он избежал. Послали его в разведку через линию фронта, не было его в роте дня два. Ситуация на линии фронта за это время изменилась.
Границу при возвращении из разведки он перешел в районе соседней роты. Ночью при переходе линии фронта он сполз в большую воронку и уснул. Володи арестовали солдаты из соседней роты во время сна и обвинили в дезертирстве. Рота выполняла карательные функции. К стенке на расстрел выстроили своих и всех скопом обвинили в дезертирстве. Расстреливали по одному.
   Вдруг прозвучал душераздирающий крик:
   — Вовка ведь это, разведчик он наш!
   Это кричал друг Володи из его роты. Горечь в душе разведчика осталась, как блуждающая пуля в ноге, до самой его естественной смерти.
   Володя со своей ротой дошел до города, который стоит, как остров в чужой стране. Кто-то решил, что четырех лет войны Володе мало, и отправили его в страну, расположенную на восточной границе страны. Ехали 30 дней через всю страну. После военных действий на Востоке его отпустили в родной город на завод.